Текст книги "Русский космос"

Автор книги: Виктор Исьемини

Соавторы: Илья Новак
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Когда выпуск окончился, все разом заговорили. Один техник утверждал, что правительство оккупантов скрывает от населения Луны правду о миролюбивых предложениях Уклада и готовится к бою, другой возражал: лунные не могут не понимать, насколько сильней флот Земли, стало быть, постараются удрать, а энергокомплексы – уничтожить, лишь бы нам не достались. Первый заспорил, вокруг тут же собралась толпа. Несколько человек выделялись спокойным отрешенным видом, будто их не волновало сказанное в новостях. Один стоял как раз возле Тима – молчал, потупившись, только руки разглаживали красное облачение. Вдруг он резко развернулся и зашагал прочь, к выходу. Жилин подумал: должно быть, ремесленник. Этому все едино, и посреди толпы ведет себя будто в келье. А подошла его смена – и сразу целеустремленным стал, быстрым. Спешит трудовой пост занять. Одно слово – блаженный.

Большинство собравшихся спорили, покрикивали даже, пальцами в телевид тыча. Слушая работных, Тимур вспомнил свою семью – сейчас техники в красных комбинезонах точно так же, как московская родня, повышали голос, перебивали друг друга, твердили пустое.

Пока длился спор, пилоты потянулись из зала. Тимур услышал, как один на ходу бросил:

– Не сбегут американы, будем сражаться. Нынче прибывают десантники с «тройки», «семерки» и «восьмерки». Если начальство их сюда перебрасывает – значит, есть для чего.

Десантники? Может, и дружину Насти перебазируют? – подумал Тим. Десантники? Может, Марию увижу? – подумал Акмаль. Десантники? Значит, будет штурм Луны? Это хорошо! – подумал Роман. Обрывки эмоций, полумысли, полуфразы заструились по кругу, будто вспыхнул в воздухе обод снежинки, только в центре – провал, ничто.

– Продолжим учения, – плеснулся оттуда спокойный голос отца Карена, хладнокровный и отрезвляющий.

* * *

Во второй раз отец-командир уменьшил нагрузки, полет прошел в сниженном темпе, и у Тимура было время разглядеть, как по периферии опознавателя ползут зеленые точки: к «девятке» подвозили боезапас, перебрасывали десантные дружины, дополнительные команды техников. Поток совместных мыслей утратил напряженность, дружина оценивала свое новое состояние, привыкала, примерялась к обретенным способностям. Отлетав заданную отцом Кареном программу, возвратились на боевую платформу.

Транспорты продолжали прибывать на «девятку», навстречу отлетали те, кто уже разгрузился, в длинном борту межсфирника раскрывались посадочные окна, челны входили и выходили, броневые листы становились на место. Звену пришлось подождать, пока пройдет очередной транспорт. Грузовой челн, разукрашенный в золото и серебро, с белыми крездами на боках, сбавляя ход, полз к «девятке». В цепочке красных огоньков вдоль борта платформы замигали зеленые сигналы, и броневой щит сдвинулся, открывая проем шлюза. На экране опознавателя точка, соответствующая транспортному челну, слилась с плотным пятном «девятки», монитор очистился – отец-командир запросил посадку.

Когда иеросолдаты покинули кабины истребителей, техников не было видно, должно быть, им хватало забот с разгрузкой непрерывно прибывающего грузового транспорта и с заправкой перед обратным рейсом. Насосы завывали, ячейки-шлюзы то наполнялись воздухом, то опорожнялись. Температура поднялась на несколько градусов, в облачении жара была не ощутима, но едва Тимур снял шлем – почувствовал сразу. Оно и понятно: стенки, разделяющие отдельные шлюзы, пронизаны трубами системы охлаждения насосов.

Отец Карен ничего не стал говорить, повел дружину к вечерне. Моление у Тимура не вышло. Он и сам чувствовал – не так, все не так. Из памяти не шел экран опознавателя, по которому ползут зеленые точки транспортных челнов, везущих на «девятку» оружие, десантные дружины и топливо. В вечернем выпуске новостей диктор снова говорил об агрессивных намерениях оккупантов Луны, об участившихся провокациях… а пилоты на платформе ни о чем таком не рассказывали.

За ужином обсуждали патрульные полеты, и Тим с товарищами слушали очень внимательно. Пилоты твердили, что челны американов не выходят за пределы орбит их станций. Полеты участились, это верно, на станцию везут сырье для реакторов, наверняка готовят запасы топлива – но не более того. А по первому каналу говорили, что лунные действуют агрессивно. После ужина отец Карен объявил:

– Теперь отдыхайте. Завтра благословлю вас в боевое патрулирование.

Когда Тим пришел в свой отсек, Паплюх был уже там – включив магниты, присел на койку. Роман выглядел странно сосредоточенным, так что Тимур не стал с ним заговаривать. И мыслей напарника не мог прочесть, тот «закрылся». Ну, раз такое дело – лучше не лезть. Молча совершили вечернее моление, разделись и легли, накрывшись пологами. Тимур заснул сразу, снилось звездное небо, огромная Кааба, раскинувшая ветви, и грузовые межсфирники, летящие к ненасытной пасти, что громогласно лязгала челюстями.

Сон прервался внезапно – его ухватили за плечо и несильно встряхнули. Тим попытался сесть, но полог тут же сдавил, прижал к койке.

– Ты чего? – Тимур разглядел склонившегося над ним Паплюха. Половина лица напарника была красноватой от огонька лампады, половина тонула в темноте.

Роман прижал палец к губам:

– Спокойней, а то разбудишь всех.

Тимур прилег обратно на подушку, полог тут же стал мягким, отпустил.

– Пока все спят, – заговорил напарник, щурясь на огонек в углу под иконой святого Георгия, покровителя верославных воинов, – можно поговорить. А то днем чуть расслабься – и вся дружина слышит. Я чего хотел сказать… скоро в бой пойдем. Может, уже завтра.

– Откуда знаешь?

– Прислушайся. Слышишь?

– Что?

– Ничего. Тихо, а?

Да, верно. Перегревшиеся насосы в шлюзах последние часы ревели так, что и в жилых отсеках было слыхать, а теперь смолкли. Значит, поток транспортов иссяк.

– Подготовка закончена, – продолжал Паплюх, – теперь жди приказа. Наши-то переговоры вели с Луной для чего? Время тянули, пока резервы перебрасывали сюда, на «девятку». Теперь подготовку завершили. Может, и приказ уже получен… Может…

– Нет, постой! – Тимур от волнения снова дернулся в койке, потом отстегнул полог и тоже сел. – Переговоры же, потому что мирно хотим! Чтобы все… ну, по-честному. Чтоб они могли одуматься.

Роман поглядел странно и снова уставился в угол.

– Ну, пусть так. Я о другом хотел… Ты подумай вот над чем: мы – новое оружие сфиры, понимаешь? Наша дружина. В этом бою нас испытывать будут, получается. И учти, таких солдат, вроде нас, много не подготовят. Вот сейчас Луну возьмем, останется один только Марс. А после того как с Марсом разберемся? После этого большая армия будет не нужна, а мы уже есть. Мы – лучшие. Тут главное не растеряться, проявить себя. Так что не подведи, напарник!

– Да я бы и так…

– Я знаю, Тимур, – очень добрым голосом подтвердил Роман. – Если б я тебе не доверял, если б не считал хорошим солдатом – так и не стал бы говорить. Но все же имей в виду: в этом бою нам нужно отличиться, потом случая, может, и не представится. Это таким, как Ратмиров, все помогут устроить, а у нас с тобой нет отцов митрополитов. А я собираюсь многого добиться, я хочу наверх, ближе к Господу. И чтобы ты со мной. Подумай.

Тим подумал.

– Слушай, Рома, а ведь на платформу много десантников привезли? И если нам завтра в бой, так, может, их уже из карантина выпустили? Сделали им орбитальную прокачку и досрочно выпустили. Как меня?

– Ты Настьку, что ли, вспомнил? – ухмыльнулся Паплюх.

– Да нет, я так. – Тимур смутился. Друг с ним о серьезных вещах, а он все о суетном… – Я вот думаю, десантные дружины тоже – новое оружие? Их же вместе с нами готовили?

– Этого не ведаю. А Настьку ты не встретишь, десантников размещают в нижнем ярусе. Она будет по «девятке» вниз головой ходить.

Тим сперва не понял, потом припомнил устройство платформы – верно, в пассажирской части нижний ярус использует тот же магнитный пол, что и они, только с другой стороны. Значит, кто попал туда – тот как бы вниз головой получается.

– Ладно, спать пора, – Рома улегся в койку и потянул полог. – Но моих слов не забывай. Только постарайся думать укромно, чтоб ребята не почуяли. Не потому что не доверяю, а просто ни к чему им души бередить, мыслями всякими лишними головы заполнять. Тебе вот заполнил – и хватит. Договорились, да? Ну все, спи…

* * *

На следующий день отец Карен благословил экипаж в патрулирование. Вести звено офицер поручил Паплюху, сказал, что вмешается, только если почувствует нужду. Место стрелка в георге отца-командира занял незнакомый военный – лысоватый, с седыми висками сухощавый мужчина. Нижняя губа у него отвисла, под глазами набрякшие мешки, веки красные, припухшие. Не иначе много летать пришлось – следы частых перегрузок на лице. Карен представил его как отца Михаила и больше ничего о новом соратнике не сказал, но ощущал его как старого, хотя и не слишком близкого знакомого – это чувствовалось. Солдаты привычно заняли места, подключились к челнам. Зашумели насосы шлюза…

Взлетев, Тим увидел странное: в борту над туннелями рельсотронов открылись невидимые раньше люки пусковых каналов, и оттуда вылетело множество серебристых воланов с хвостами-антеннами. Паплюх тут же прокомментировал:

– Ого, это они джипсы запустили! Ну, их по старинке так называют. Тактические спутники, в общем. Видите, толстые какие? С дополнительными баками, значит, на боевые условия рассчитаны, чтоб перемещаться часто… Так, пилотам звена приготовиться. Когда джипсы займут позицию и рассредоточатся, ваши системы начнут получать их сигналы.

Но не только появление спутников отличало этот вылет от предыдущих – один из двух поплавков радиолокационных станций, парящих над платформой, повернулся и на холодной тяге полетел вслед за навигационными спутниками, которые стали уже стайкой серебряных мошек вдалеке.

Если во время прежних тренировочных вылетов от Луны все время отделяла громада «девятки», то теперь звено обогнуло платформу, и малая сфира повисла перед дружинниками во всей бледной красе. Платформа уменьшилась в кормовом экране, стала свинцовым прямоугольником, от которого вправо и влево веером расходились межсфирники-носители устаревшей конструкции, украшенные золотыми крестами и звездами. Даже не верится, что эти челны совсем недавно считались лучшим оружием Уклада – примитивные, ненадежные, рассчитанные на базирование не более двух звеньев истребителей да десантного челна. Вот, значит, и старым носителям дело нашлось – видать, положение серьезное!

Луна постепенно росла в мониторах, надувалась серым пузырем, обрамленная кружевом выступающих из тени спутников. Дружину вел Роман, георг отца-командира держался в стороне.

На экране опознавателя возникли зеленые точки – патруль, который предстояло сменить. Роман связался с их командиром, назвался и принял доклад. Лунные проявляют активность, но их межсфирники не выходят за пределы орбиты энергостанций. Зеленые точки поползли через экран, сменяемое звено взяло курс на «девятку», а дружина Тимура продолжила полет к малой сфире. Начали поступать сигналы от джипсов. Когда верхняя часть опознавателя едва заметно потемнела – влияние массы Луны, – Паплюх дал команду сменить курс. Выполнив маневр, Тимур перевел взгляд с дальномера на обзорный монитор. На поверхности сфиры проступили пятна огромных рудников и цепочки желтых огоньков – поселения лунных. Города, добывающие станции, факельные лаборатории, космопорты, пункты слежения и ракетные шахты… Хотя нет, мысленно поправил себя Тим, воинские объекты, конечно, не видны, американы их маскируют. Тут Акмаль заметил движение, мысль его прокатилась по окружности снежинки: на фоне Луны проступило несколько темных точек. Энергостанции, вот что это такое. Американы отказываются вести концессионную разработку реголитовых рудников, завладели Луной, оккупанты… это уже мысли Константина, он лучше всех разбирался во внешней политике. Едва подумав об этом, Тим уловил легкое недовольство Паплюха: командир считал, что не хуже Ратмирова усвоил насчет лунной экономики.

Тут в центре дружинного сознания вспыхнул голос отца Карена: «Паплюх, достаточно…»

– Дружина, разворот! – Роман отдал команду вслух, его голос не высветился где-то в затылке, а прозвучал в шлеме.

Георги легли на обратный курс; все продолжали смотреть на станции лунных, хотя с такого расстояния подробностей было не разглядеть. Тимур тоже уставился в монитор, не забывая изредка коситься на опознаватель. Луна – бесстрастная, чужая, блеклая…

Вдруг на одной из энергоустановок вспыхнул огонек. Тимур напрягся, пальцы сами собой отыскали клавиши управления, и среди них ту, что в правом верхнем углу консоли, самую тугую, чтобы при нажатии приличное усилие надо было приложить.

– Энергетический трафик, – спокойно отозвался отец Карен, уловив волнение дружины. – То есть энерготранспортный луч. Станции монтировались для системы, благодаря которой энергия в конце концов должна была попадать на Землю, а у лунных пока не было возможности построить их подобие прямо на поверхности, потому они вынуждены использовать цикл сфира-орбита-сфира.

– Звено, держать прежний курс! – чуть охрипшим голосом быстро сказал Роман. Судя по отголоску эмоций, достигшему снежинки, он рассердился на самого себя за то, что не отреагировал первым.

Звено летело в плоскости лунной орбиты, солдаты разглядывали оккупированную сфиру и теперь уже не удивились, когда вспыхнули две других энергостанции, вонзив лучи в серую поверхность – будто раскаленные иглы в шар сырой глины. Тимур покопался в памяти, выискивая, что ему известно об энергопрограмме лунных, – и с помощью Кости кое-что припомнил. На поверхности Луны добывается гелий-3, грузовые межсфирники доставляют изотоп к «Сверхтокамакам» на орбите. Те вырабатывают энергию, которую транспортным лучом отправляют к приемникам на поверхности. Атмосферы нет, и трафик с минимальными потерями достигает цели. Станции собраны на земной орбите, прилунить их практически невозможно, вот и приходится поднимать сжиженный изотоп в орбитальных грузовиках. Зато американы, единолично завладевшие Луной, используют «Сверхтокамаки» для быстрой дозаправки челнов. Их истребители могут вести бой почти непрерывно, а межсфирникам земного флота придется регулярно возвращаться на базу… Тим ощутил, что это уже не Костик – это Паплюх прикидывает, как пойдет грядущее сражение. Мысль циркулировала по кругу из шести сознаний, перестраиваясь, перетекая с одного предмета на другой. Иногда в центре проявлялся отец-командир. Кстати, что там с топливом? Тим бросил взгляд на датчик. Его наблюдение тут же подхватил Роман и скомандовал:

– Всем проверить наличие топлива. Пять минут до окончания патруля.

Командиры георгов доложили о запасе горючего, последовала новая команда:

– Разворот на девяносто по часовой. Идем к точке смены.

* * *

На обратном пути Тимур позволил себе слегка расслабиться. Звездное небо, украшенное стройной цепочкой боевых челнов, родная сфира в радужном ореоле солнечных лучей, преломляющихся в атмосфере, – велики дела Всевечного! Радостны и удивительны они. Век бы Землей любовался… Сами собой в голове всплыли строки псалма: «…Когда взираю я на небеса Твои – дело Твоих перстов, на луну и звезды, которые Ты поставил…»

Разлившееся в душе широкое и теплое чувство преклонения пред Всевечным словно холодной иглой пронзили: в мысли Тима врезался острый поток волнения Ромы. И тут же в шлеме прозвучал голос Паплюха: «Отец Карен, что случилось?» Тим встрепенулся; цепочка носителей на мониторе зашевелилась. Челны маневрировали, выстраиваясь в боевой порядок, и даже «девятка» теперь двигалась навстречу звену. Военный флот Земли шел к малой сфире.

– Пришло время, верославные воины, – произнес Шахтар, – показать, чему я вас учил. Пилоты, снизить скорость. Командиры челнов, включить трансляцию с платформы.

Тимур уставился на экран, а там, под черно-золотым знаменем Уклада, – Патриарх, один из владык сфиры! Глядя на Тимура мудрыми усталыми глазами, он вещал:

– …вынуждены, вопреки нашему миролюбию. Именем Всевечного, ибо сказано: «дабы сделать безмолвным врага и мстителя!»

Тим едва не подпрыгнул в кресле, ведь он именно этот псалом вспоминал! Вот ведь… Весь Уклад, все верославное человечество единым дыханием живет – от великого Патриарха до последнего солдата!

– Благословляем защитников наших, – продолжал старец, – дабы обрушились на безбожников, подобно карающему мечу в руках архангельских. Чтоб ощутили отвергающие Его, сколь великий гнев Всевечного навлекли на себя, ибо сказано: «Ведь тот, кто ненависть к Тебе питает, отвергнут будет навечно». Вознесем же молитву, обратимся сердцем и душой к престолу Его, испросим убежища и милости для верославного воинства, а безбожникам – погибели. Миновало время милости и терпения, пришло время гнева!

Он поднял сухую желтоватую длань в благословляющем жесте. Трансляция прервалась, экран померк; из серого мельтешения помех зачастил диспетчер шлюзовых камер «девятки»:

– Внимание всем! Челны принимаем в боевом режиме, насосы отключены, на взлетную воздух не подается. Магнитный пол работает на пятидесяти процентах, освещение – семьдесят пять процентов. Повторяю. Внимание всем! Работаем в боевом режиме…

И снова заговорил отец Карен.

– Звено, слушай команду. Руководство принимаю на себя. Следуем на «девятку», заправляемся, далее выходим в боевое патрулирование. Военные действия начались, челны-носители первого фронта верославных космических сил Земли атакуют орбиту Луны. Мы следуем во второй линии. Задача: прикрывать первую линию от возможных атак истребителей противника. В случае появления неприятельских челнов – огонь на поражение. Относительно энергостанций поступил приказ – захватить силами десантных подразделений. Это означает: по базам огня не вести, отсекать и уничтожать межсфирники противника. Повторяю: по базам огонь запрещен. Вопросы? Начинаем маневр.

III

Георг опустился на белую линию взлетной полосы, и Тимур ощутил, как вздрогнул корпус, когда сработали захваты. Работные в красном облачении устремились к челнам, передвигаясь длинными пологими прыжками, волоча толстые шланги с металлизированной оболочкой. Кажется, не будь у них ноши – взлетели бы над полом, который притягивал теперь лишь с половинной силой.

Роман переключил динамик на волну, используемую красными комбинезонами, и в кабине стали слышны их переговоры. Подсоединяя шланги, они обсуждали сообщения, достигающие «девятки» с уже вступивших в бой челнов. Пока что потери были невелики, георги Уклада не спешили атаковать. Монитор вдруг мигнул, раздался зуммер внутренней телесвязи платформы, затем на экране возникла голова какого-то офицера, рядом – схема двух боевых ракет американов, побольше и поменьше. К разным частям их протянулись пунктирные линии с надписями.

– Внимание, экипажи истребителей, мы провели анализ оружия лунных, – произнес офицер, то и дело посматривая вниз, наверное, сверяясь с записями. – Основой их межсфирных вооружений является ракетный комплекс «Рамерков-16М» в модификациях шахтного и орбитального базирования. Предполагаем, что у противника примерно сотня пусковых комплексов, среднее подлетное время до зоны прикрытия сейчас уточняется. Один комплекс обеспечивает несение боевого дежурства шестнадцати ракет, время до пуска из готовности-один – около восьмидесяти секунд, время перезарядки – двенадцать минут. – Он замолчал ненадолго, глядя в сторону, кивнул, вновь уставился перед собой и заговорил: – Баллистическое сближение обеспечивается носителем с хемореактивным двигателем и инерциальной системой наведения. После выхода на сопряженные орбиты происходит отделение активной самонаводящейся головной части, за поиск и захват цели ответственен комплекс систем оптического и радиолокационного наведения. Возможна неавтономная работа в составе радиолокационного комплекса «Жар» с радиоподсветкой цели с орбитальных станций. Оптическое наведение и распознавание свой-чужой происходит по сигнатурам выхлопа, основной режим поиска – оптический, захват – радиолокационный.

– Наши инерциалки лучше, – негромко произнес Паплюх, как всегда, стараясь продемонстрировать тонкое понимание вопроса. – Более точные, я слышал, и система наведения у нас на двух инерциальных и одном астро… этом… аст-ро-инерциальном блоке…

– Что не спасет тебя при взрыве ракеты, увернувшейся от твоих снарядов, – вдруг резко произнес голос Карена в шлемофоне.

Тим не видел этого, но буквально физически ощутил, как вздрогнул и сконфуженно сморщился Роман.

Голова в мониторе тем временем продолжала:

– Про маломощные ракеты, запускаемые с вражеских челнов: маршевый ионный двигатель, запас рабочего тела на пять-семь минут активного маневрирования, максимальная угловая скорость… уточняется. В головном колпаке ракеты установлен пьезодетонатор с секундной задержкой. Есть важная особенность: если ракета не сразу поразила цель, но находится в полете дольше двух-трех минут, ее навигационная система накапливает нарушения. Из-за больших скоростей, резких смен направления при учете взаимодействия гравитационных полей Земли и малой сфиры это происходит куда быстрее, чем при полете обычной баллистической ракеты в атмосфере. Малые погрешности накапливаются со временем, там положительная обратная связь. Потому следует более опасаться ракет сразу после их запуска с вражеских челнов. С течением времени увеличивается вероятность того, что электроника неверно интерпретирует данные и произведет детонацию вдали от цели. Это понятно?

Офицер вновь повернул голову, глядя теперь в другую сторону, слушая кого-то невидимого, покивал и добавил:

– Навигационные системы наших челнов не подвержены каскаду ошибок потому, во-первых, что сверяются друг с другом, во-вторых, принимают корректирующие сигналы от тактических спутников. Враг, однако, спутники уничтожает, чем их меньше – тем хуже работает автонавигация челна, тем чаще требуется ваше вмешательство и уточняющая корректировка курса. Это все. Удачи, воины!

Он исчез с монитора, и сразу включился телевид, ретранслирующий передачу из Горнего мира. Диктор первого канала уступил место архимандриту в облачении пилота-внесфирника, тот рассказывал о новых лунных истребителях – маленьких, беспилотных, называемых орионами. Паплюх отключил радио, голоса техников пропали. И правильно, если передачу транслируют верославным воинам, значит, следует поглядеть.

На стене студии возникли чертежи беспилотных орионов. Используя посох как указку, священник расписывал, какими возможностями обладают челны.

– Эти межсфирники небольшого радиуса действия могут показаться исключительно оборонительным оружием, – заметил диктор, – так как нуждаются в регулярных дозаправках. Они ведь не могут достичь земной орбиты?

– Разумеется, не могут, – подтвердил архимандрит, – но им и не надо лететь автономно. Станции оккупантов, на которых базируются беспилотные истребители, довольно подвижны. Патриархи неспроста требовали прекратить полеты в окололунном пространстве. Однако лунные не вняли нашим предложениям, они накопили на орбите большие запасы топлива и оружия. Что, если эти базы со всеми находящимися на них истребителями сойдут с траекторий и устремятся к сфире? Представляете эту армаду?

Диктор покачал головой.

– К тому же, – продолжал архимандрит, – у противника по-прежнему имеются межсфирники, на которых они колонизировали Луну и Марс. Те самые, кощунственно именованные «ковчегами». Даже если предположить, что большая часть этих гигантских челнов пошла на материал для марсианских поселений, в распоряжении лунных несомненно остался как минимум один ковчег – но, скорее всего, больше. Задумайтесь, сколько истребителей можно разместить на таком? Посему мы и…

– Заправка окончена, георги готовы к старту! – бодро доложил старший работный, переключившись на волну истребителей.

Тим глянул в мониторы внешнего обзора. Красные скафандры удалялись теми же длинными прыжками, сматывая шланги.

– Благословляю вас в бой, – серьезным тоном объявил отец Карен.

* * *

«Девятку» окружил рой челнов: межсфирники возвращались для дозаправки и тут же покидали платформу, чтобы занять место в боевых порядках. Должно быть, красным комбинезонам сегодня приходится тяжело…

Тимур уже привычно вслушивался в эфир. Сквозь треск то и дело доносились голоса пилотов первой линии. Изредка лунные ракеты, пробивая завесу кассетников, уничтожали истребители вместе с их экипажами. Всевечный милостив – потери были малочисленны, однако Тим понимал, что настоящий бой еще не начался.

Дружина Шахтара заняла место в тылу первой линии и рассредоточилась. Боевые порядки верославного воинства медленно приближались к лунным энергостанциям. Уже стало ясно, какой искусственный спутник будет атакован первым. Тим недоумевал: ведь и американы это понимают! Значит, готовы отразить удар землян… Вдруг эфир взорвался хором новых голосов: возникшие будто из ниоткуда пилоты, перебивая друг друга, орали, что их собираются атаковать. Все смешалось: кто кричал о запущенных с поверхности ракетах шахтного базирования, кто о беспилотных истребителях. Шум, однако, вскоре стих. Если корабль был слишком далек для визуальной идентификации через телескопические видеокамеры, его можно идентифицировать по спектру излучения дюз – у межсфирников разных типов оно различалось, давно составленные таблицы соответствий были загнаны в память бортовых компьютеров и тактических спутников. Быстро выяснилось, что никаких американов не было – встретились группы георгов с седьмой и восьмой платформ. Модификации челнов слегка отличались, одна из них относилась к новейшему, только что введенному в строй типу, тяга давала иные спектральные линии, это и сбило с толку электронику второй группы и спутников.

Наконец эфир очистился: группы челнов перешли на разные волны, отец Карен тоже велел звену переключиться. В шлеме стало тихо. Тим дал на монитор дальнего обзора – дальку, как говорили в САВКСе, – максимальное увеличение, но толком ничего разобрать все равно не удавалось, видна была только цепочка носителей, да время от времени сверкали вспышки: все чаще ракеты американов пробивали защиту. Когда отец Карен отдал приказ выдвигаться, Тимур аккуратно выполнил маневр, а когда снова поглядел в дальку, там уже царила неразбериха. Два подбитых межсфирника испускали клубы светящегося газа, издали похожие на радужные пузырьки, от них отделялись голубые точки – десантные «гробы» покидали горящие носители. Подумалось вдруг: ну что за неудачное название! Вернее – удачное в том смысле, что они и вправду на гробы похожи, но… Наверное, десантники даже и не знают, как между собой их челны прозвали экипажи истребителей.

Справа и слева пришли в движение десятки межсфирников – звенья георгов, за ними ЧОПы, где-то позади величаво плыла в пустоте «девятка». Будто сам Всевечный простер десницу к Луне, дабы избавить малую сфиру от безбожников, и Тим был на ладони Его.

* * *

Последовал новый приказ, и они увеличили скорость. Картинка в мониторе стала расти быстрей… вдруг будто кто-то заслонил ее листом бумаги: все побелело перед глазами. Тимур едва успел сообразить, что это взрываются, тонут в облаках раскаленного газа носители, разом пораженные лунными. И тут же: «Цели слева!» Он понял, где именно находится враг, быстрее, чем расслышал голос в шлемофоне. Орионы, возникшие по левому борту, но ниже, градусах в тридцати, шли на сближение. Команд никто не отдавал, дружинное сознание закрутилось шестигранной снежинкой в вихре неуловимо быстрых сигналов. Они понимали друг друга без слов.

Два георга ушли вверх, замыкающий развернулся, еще один – Тимур с Паплюхом – клюнул острым носом, сходясь с целями. Восемь плоских силуэтов качнулись в мониторах, устремляясь навстречу челну, Роман выпустил серию ракет, один из чужаков пыхнул белым облаком, остальные раздались в стороны, увертываясь… и экран вскипел, подернулся бледной рябью: монитор не успевал воссоздавать изображение. Огонь разрывов, обломки вражеских межсфирников, распадающиеся пузыри газа замелькали перед камерами.

Тимур бросил челн вправо, развернулся книзу, а по ободу снежинки металась радость – пока Жилин с Паплюхом отвлекали, имитируя контратаку, три георга уничтожили врага.

– Хорошая работа, – молвил отец Карен. – Восемь беспилотных орионов. Однако у меня на опознавателе их не было, пока они не атаковали…

Никто из солдат не отозвался, но Тим уловил прошедшее по ободу снежинки ментальное взвихрение: так и есть, у всех опознаватели не среагировали. Теперь-то они показывали легкую рябь, фиксируя крупные обломки лунных челнов. Выходит, американы научились делать межсфирники незаметными?

– Похоже, такими могут быть только небольшие, – Роман ответил на вопрос, так и не заданный вслух, – да и то лишь до определенного момента…

– Да, пока оператор с энергобазы их не вызовет, – вставил Ратмиров.

Спокойный голос вызвал в воображении лицо Кости – холодный, немного сонный взгляд, будто свысока смотрит.

– Это понятно, насчет операторов, – буркнул Роман. – Масса у ориона мала, электроника отключена, потому и не видно его. Вот наша первая линия и нарвалась на спящих этих… Хотя… а почему же их и спутники не засекли? Значит, броня там все же особая.

Тим бросил взгляд на дальку, то же самое сделали остальные. Экран перестал быть белым листом, снова потемнел. На мрачном фоне яркими пятнами сияли разваливающиеся на части межсфирники Земли. Первая линия была большей частью уничтожена, за узором обломков угадывалась энергостанция американов, от которой отделялись и расходились в стороны истребители. Из межсфирников Уклада уцелели большей частью десантные челны: они стартовали, как только носители оказались под огнем орионов. Сейчас «гробы» торопливо оттягивались под защиту георгов второй линии. Звено Шахтара спешило на выручку, справа и слева на экран вползали зеленые точки, а в нижней половине отобразилось целое созвездие жирных запятых – приближались ЧОПы.

Флот лунных представлялся роем красных точек, кружащих вокруг пятна энергобазы. Придя в движение, истребители американов стали видны.

Едва разминувшись с «гробами», звено встретило межсфирники американов. Те шли развернутым строем.

– Боевой режим! – скомандовал Шахтар.

Тим ощутил, как содрогается корпус, посылая серии ракет, заметил, что бортовой компьютер добавляет тягу, гася импульс уходящих снарядов. Затем в наушниках прозвучало: «Внимание… (Он понял, что отец-командир сейчас скомандует „дубль-крюк“.) Двойной крюк!» Звено четко, будто в голографии виртуального тренажера, разделилось на две пары, которые ушли «вверх» и «вниз» относительно осевой «горизонтальной» плоскости. Тим глянул, как растут на дальке причудливые силуэты ЧОПов. Бросил взгляд на монитор заднего обзора – там расцветали ветвистые огненные силуэты. Снаряды с начинкой из сильно ионизированной высокотемпературной плазмы накрыли атакующую волну американов. «Разворот!» – вновь прозвучал голос отца Карена.