Текст книги "Учитель"
Автор книги: Виктор Гвор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
– Принцесса Ладлиль тоже жива! Какое счастье! – про гибель отца и падение своей столицы Шебур ему уже рассказал, так же, как и про своё чудесное спасение. – Йети, моя благодарность Вам не имеет границ! О, и маленькая Такали здесь! А Анна, ее мать?
– Увы.
– Жаль... Очень жаль...
Надо так понимать, что Такали – полное имя Талы. Кстати, о Тале, надо её... Рыцарь некоторое время смотрит на мои мучения с пеленанием, потом отбирает младенца и справляется с проблемой одним движением. Слава Великому Йохаду! Одной заботой меньше. Достаю наши запасы. Шебур и Юшман набрасываются на еду. Ладлиль ест немного и очень аккуратно. Кормить с ложечки ее не приходится, вполне самостоятельный ребенок.
Изучаю взятую у десятника карту. Впрочем, тут достаточного одного взгляда, мастерство картографии в этом мире еще на начальном уровне.
Потому приступаю к разделке медведя. Унести его целиком представляется проблематичным, а бросать столько хорошего мяса не позволяет природная жадность. Да и шкура может пригодиться.
Параллельно пытаюсь расспрашивать воина и осмысливать получаемую от него информацию. Итак: он считает, что всё началось полгода назад, когда Бертаймский герцог начал войну. По моему глубокому убеждению, корни надо искать намного раньше. И, скорее всего, не в Бертайме. Иначе получается бред.
Достаточно слабое и бедное герцогство ни с того ни с сего бросается на более сильных соседей и крушит их, как желторотых птенчиков. За полгода захватывается семь, если не восемь, государств. Это выпотрошенные мной наемники знали про четыре. Карта говорит совсем другое. Плюс вольные города, которые тоже достаточно зубасты. Население аннексированных территорий практически полностью вырезается за исключением всегда покорных крестьян. То есть, пополнения армии Бертайма за счет жителей захваченных королевств нет. Потери восполнять неоткуда. Как бы ни были подготовлены у герцога бойцы, за полгода такой войны их должны были перебить всех. Ан нет, сейчас он успешно смёл сразу два королевства. Про экономику и говорить нечего, герцогство уже должно было умереть от голода. Тем более, что начал он своё наступление в самое неподходящее, с этой точки зрения, время: весной, когда и свои запасы съедены, и захватывать особо нечего.
Но про то, что происходило в Бертайме до начала видимой экспансии, Юшман почти не говорит. Мало того, что толком не знает, так еще и не считает относящимся к делу. Чтобы что-то понять, нужен более информированный источник.
По текущим событиям информации больше. Бертайм почти самое южное государство в этой части континента. Видимо, они решили стать самым южным и за пару недель прихлопнули мелкое графство, формально – собственного вассала. Потом двинулись на запад. Разобрались уже с собственным сюзереном и повернули на север. Втянулись в войну с Гармонтом, одним из сильнейших королевств в округе. Гармонт пал месяц назад. Как я понимаю, продержался так долго в основном благодаря приличным размерам. И практически сразу напали на Шебур. Оказывается мальчик – тезка королевства, оба названы в честь первого короля. Вот только теперь выясняется, что одновременно бертаймцы разделались с самым серьезным из местных противников, прецепторией Ноухвельт. И сходу еще и с Арвинтом. Первые беженцы из Ноухвельта появились в Арвинте неделю назад. А позавчера уже пала столица. Получается, что герцогские войска идут двумя потоками. И что из двух государств между Бертаймом и Ноухвельтом хотя бы одно, да захвачено. А скорее всего, оба. И еще два вольных города уже совсем не вольные...
Юшман закончил с едой и тоже занимается обработкой мяса. А заодно расспросами. Вполне его понимаю, у него ко мне вопросов должно быть больше, чем у меня к нему. Не считаю нужным что-либо скрывать, в результате чего понимает он не больше половины. Да и ту как-то своеобразно.
– Погоди, Йети, если ты из дальних стран, откуда ты знаешь про Гармонт?
– Из памяти наемников.
– Значит, ты можешь считать память у любого человека?
– Могу.
– Надо поймать кого-нибудь из бертаймских рыцарей и узнать у него их планы.
– Он сойдет с ума.
– И что? У тебя же обет только не убивать. А мало ли кто сошел с ума.
– Юшман, зачем тебе их планы?
– То есть?
– Я тебе сам их скажу. Бертаймцы пойдут на восток и на запад. Так же, двумя армиями.
– Ты прочитал их мысли?
– Нет, немного подумал. На юге они уже всё захватили. А на севере нет ничего, кроме лесов.
– Хорошо, согласен. – Смотрит на меня с уважением. Хотя ему неизвестно само понятие логического анализа, но идею он, кажется, уловил. Попробуем закрепить успех.
– А вот куда идти нам, чтобы спасти детей, это надо подумать.
– Если бертаймцы пойдут на восток и запад... – морщит лоб, непривычное занятие, явно хотел предложить поход к какому-нибудь родственнику-королю, где можно будет только глянуть на еще дымящиеся развалины, но решил пошевелить извилинами. – Значит нам на север. И искать там укрытие. Или строить.
– А уже потом думать, что делать с Бертаймом и его нашествием. – заканчиваю я мысль. – Месть не убежит. А у нас трое детей на руках.
– Пятеро – говорит он.
Теперь мой черед удивляться. Сканирую местность. На два часа моего бега в округе никого. Даже разбойники оперативно куда-то смылись.
– Почему пятеро?
– Моя сестра за день до падения города увела наследника. Двоюродного брата Шеби. Это был единственный шанс. Кто обратит внимание на двух беспризорников... Принцу четыре года, Арте – восемь.
– И где их искать?
– Не знаю. Они должны были идти по этой дороге.
Резко давлю в себе желание еще раз просканировать дорогу. Вместо этого начинаю считать. Три дня. С какой скоростью может идти четырехлетний человеческий ребенок? Пять миль в день? Десять? Не знаю. Скорее пять. Проблема больше психологическая, чем физиологическая. То есть за три дня дети отошли от города на пару часов хорошей скачки на лошади.
– Юшман, ты когда выехал?
– Позавчера к вечеру. Когда нас осталось полтора десятка, решили прорываться. Прорвался один.
– И куда ты летел?
– В Шебур.
– Зачем?
– Предупредить.
– Мда... А дети?
– Я их должен был догнать по дороге...
– Как по-твоему, сколько они могли пройти?
До него начинает доходить.
– Они еще рядом с городом!
– Угу. И быстро их не найти. Сейчас делаем так: упаковываемся и до вечера идем на север. Там ты остаешься коптить мясо и охранять детей. А я попробую найти твою сестру. Вот только как я их узнаю?..
– Считай мою память!
– Чтобы ты сошел с ума?
– Не сойду, я крепкий!
«Крепкий»... А если сойдет? Как не хочется рисковать. Но, честно говоря, не вижу выхода. Не зная даже внешнего вида детей, мне их не найти. Еще лучше – ауру знать. А ему соваться в окрестности столицы – смерть. Да и найти – только полдела. Еще уйти надо.
– Ладно, подумаю. Дай мне каплю своей крови.
Он бледнеет:
– Зачем?
Всё-таки одно дело видеть страшного зверя-демона, и даже с ним разговаривать, а другое – его не бояться. На кровь у них тут завязано немало всяких обрядов и табу.
– Для химического анализа. Должен же я понять, как оставить тебя в уме.
– Юха, это не страшно! Мы уже побратались! – Неугомонный Шебур уже здесь.
Юшман протягивает мне руку. Внешне уже спокоен, но пальцы дрожат. Ладно, дело сделано. Осталось только анализировать. И рассчитывать дозы и весь процесс...
В процессе сборов возникает проблема. Все наши вещи и дети прекрасно помещаются на лошадь. Если вести ее в поводу, она пройдет по этому лесу достаточно легко. Можно туда же догрузить медвежью шкуру. Но Юшману по-любому придется идти пешком. А это медленно. Еще есть мясо. Не меньше двух сотен килограмм. Со скоростью человека я их, конечно, утащу, но это будет тяжко. И сканировать местность с таким грузом не смогу.
Приходит мысль сбегать два раза. Сто килограмм не нагрузка. Три часа человеческого хода – это минут сорок моего бега со стольником за спиной. За два часа перетащу всё мясо на место, заодно найду это самое место, где можно нормально устроиться. И еще час, чтобы вернуться к Юшману с детьми и вывести их в точку. Чтобы местные звери не поели оставленное мясо можно ментально шугнуть всё живое в радиусе пары километров... Нет, не пойдет. Шебуру и Юшману я еще как-то смогу это объяснить, а девочки испугаются. А если выпустить их вперед на полчаса? Да, так может получиться. Времени хватит.
Объясняю план десятнику и мальчику. Оба не против. Но возмущается Ладлиль:
– Деда, не уходи! Деда, стласно!
Приходится проводить их, пока девочка засыпает.
Выжидаю, пока они достаточно удалятся, и шарашу по кругу силой мысли. Стою, наблюдая, как разбегаются ауры мелких зверьков. Нагрузились, побежали. Через сорок минут, как по заказу, отличный ручей. И лес подходящий. Микрополянка для костра, пара разлапистых деревьев, под которыми можно сделать шалаши. Сбрасываю груз и, первым делом, сканирую местность: по второму разу я так не ошибусь! Всё в порядке: мои подопечные направление не потеряли, и к ним никто не подкрадывается. Остальной лес тоже пуст. Стоп! Не пуст. В получасе от меня на севере жильё. Сейчас там никого. Но остаточные следы людей сильны. Первая мысль перетащить всех туда. Отбрасываю. Во-первых, мои полчаса для Юшмана с детьми – два. Во-вторых, хозяева могут вернуться в моё отсутствие. А кто они, я не знаю. Могут обидеть детей. Даже убить. Или Юшман их убьет. По-любому плохо. А еще плохо, что они могут дойти и досюда. И тоже в моё отсутствие.
Что же делать? А ничего, действовать по старому плану. Разгоняю живность и возвращаюсь за второй партией мяса. Опять сканирую местность. Всё спокойно. Переношу оставшийся груз и бегу к каравану. Как раз просыпается Ладлиль.
– Деда!
– Здесь я, здесь! – беру малышку на руки. Она тут же засыпает.
Не спеша доходим до места. По пути рассказываю Юшману про жильё. Он думает, что это охотничья избушка, но не уверен, этих мест не знает.
У ручейка по-прежнему тихо. Устраиваемся. Пока люди едят, бегу к жилью. Увиденное немного успокаивает: здесь бывает только один человек. Женщина. И с неделю не появлялась. А раз ее нет на дальности сканирования, ночью ждать в гости к нам не стоит.
Возвращаюсь. Дети уже спят. Юшман точит свой меч. Ждет меня. Подхожу, сажусь рядом.
– Сейчас пойдешь? – спрашивает он.
– Ты не передумал насчет сканирования?
– Ты точно найдешь их?
– Если будет образ и они живы – должен. Без образа – мало шансов. Может, ты сможешь их нарисовать?
– Я не художник. Обещай мне, что спасешь их, и лезь ко мне в голову.
– Обещаю, что сделаю всё, что смогу. Даже, если мне придется убивать.
– Этого достаточно. Начинай.
Он думает, что мне легче, чем ему. Не знаю. Он жертвует собой, я лишен такой возможности. Я должен жертвовать им. Можно ли разменивать одну жизнь на две? Свою можно. А чужую? Не знаю. Эта задача не имеет решения. Но сейчас решается не она. И решаю не я. Юшман уже решил.
– Не спеши. Сначала выпей это, – протягиваю ему кружку.
– Что это?
– Специальное зелье. Поможет твоему мозгу расслабиться. С ним у тебя больше шансов не сойти с ума.
Истинный состав я ему не сообщаю. Зачем? Он выпивает залпом.
– Похоже на кровь.
– Вязкая. И я подсолил для вкуса. Расслабься и смотри мне в глаза.
Считываю очень осторожно, стараясь не лезть глубоко, но как это возможно? Мой напиток укрепит не только его мозг. Улучшится весь организм. Заживут раны, если они есть. Нальются дополнительной силой мышцы. Улучшится реакция. Но вот спасет ли это его от безумия? Нежно перебираю образы в памяти. Лес, конь в поводу, на коне Шебур... Ладлиль и Такали на мирной полянке, живые... Мальчик бегущий от кустов с криком «Юха!»... Страшный зверь, с ревом кидающийся на разбойников... Падающее дерево... Улетающая под копыта коня ночная дорога... Меч, рубящий перекошенное лицо... Старик, падающий со стрелой в груди... Тот же старик срубает мечом чью-то руку... Горящие стены замка... Копьё, входящее в разинутый рот... Лезущие на стену люди в мохнатых шапках... Тучи летящих стрел...
Спокойнее, без эмоций, нежнее, нежнее. Сдерживаюсь с трудом, слишком много убийств. Но надо быть спокойным. Надо быть точным. Иначе убью уже я. Вот оно! ...Стройная маленькая девочка с тонкими чертами лица поворачивается и уходит, уводя за руку умилительного карапуза. Оба в обносках... Великий Йохад! Невероятно!!!
Аккуратно выхожу из памяти Юшмана. Как он? Вроде нормально. Касаюсь его руки. Десятник вздрагивает. Открывает рот, опять закрывает...
– Уже?
– Да. – улыбаюсь я. – У нас получилось. Даже лучше, чем надеялись. Ты здоров, а у меня есть образы детей. Да что образы, у меня есть аура твоей сестренки! Ты видишь то, что не видят другие люди, Юшман. Просто не отдаешь себе в этом отчета.
– А чем страшна эта... абура?
– Ничем. Наоборот. Теперь мне достаточно оказаться в сорока милях от твоей сестры, и я ее уже не потеряю. Я пошел. А ты сторожи детей...
Ночью здесь жизнь замирает. Нет, конечно, не вся. Бегают в темноте ночные зверьки, кто-то на кого-то охотится, скользят в вышине какие-то птицы... Но разумная жизнь замирает. Глаза людей плохо приспособлены к темноте, поэтому в такое время они, в основном, спят. Они, вообще, много этим занимаются, не менее трети своих суток. Потому я не слишком полагаюсь на Юшмана в эту ночь. Слишком мало он отдыхал в последнее время. От зверей я подстраховался: наставил собственных меток вокруг лагеря. Думаю, этот запах отпугнет любого хищника. А вот от людей... Но их в радиусе моего сканирования не было. Это около сорока миль. Предельный человеческий дневной переход. А к следующей ночи я должен вернуться...
До Арвинта миль сто, часов пять бежать. В целом мне темнота не помеха, но всё же по лесу лучше не лететь сломя голову. Если только на дорогу выйти, тогда можно пойти быстрее. Смысл в серьезном сканировании появится часа через три, не раньше, но дорогу миль на двадцать можно контролировать и на бегу. Так и делаю. Срезая угол за час с небольшим выскакиваю на дорогу и бегу по ней. Пара часов спокойного движения. Потом попадается встречный отряд, человек десять конных. Засекаю их вовремя и обегаю лесом, ни к чему привлекать к себе лишнее внимание. Еще час бега я понимаю, что переоценил свои силы: появляется первая деревня, и я останавливаюсь для сканирования. Емурлук!!! Вот этого я не учел.
Арвинт милях в двадцати. Просто муравейник аур! С этого расстояния выделить одну конкретную совершенно невозможно. Если дети оттуда не выбрались – будут проблемы. Между мной и городом четыре деревни. Аур поменьше, но тоже много. У нас в столице живет меньше народа, чем в местных селах. Каждое придется прощупывать очень внимательно. Изучаю первое. Искомой ауры нет. Схожу с дороги, обегаю деревню по кругу. Что у нас со следующей? Аналогично. Между поселками тоже пусто. Обхожу сразу две деревни и оказываюсь между двумя оставшимися неисследованными. Ненадолго. Щупаю обе. Увы, и здесь девочки нет. Значит, Арта в столице. Или перепутала дорогу? Судя по отзывам брата – не должна, но кто знает, как у нее там сложилось...
Лесом подбираюсь к городу, до него теперь метров пятьсот. Стены сожжены, ворота разбиты, стражников нет. Но бертаймцы всё же патрулируют местность. Ауры большинства из них несколько отличаются от всех, что я встречал здесь раньше. Безусловно, люди, но другой породы. Примерно так же у нас отличаются ауры выходцев с других материков. Странно, насколько я понял во всех местных государствах живет один народ... И нападавшие на карету Шебура были из него. А здесь... Ладно, запомним... Сканирую окраину. Условно окраину, более-менее прилично различается до центра.
Интересно, город захвачен, жители либо убиты, либо разбежались. А здесь жизнь кипит. Или не разбежались? Почему? Хотя я слишком плохо еще знаю местную психологию, может они и правы. А вот почему большинство не спит? Больше всего народа в центре. И суеты тоже. Но тут понятно, там бертаймцы, штаб оккупационной армии, казармы и тому подобное. Но и на окраине движения не слишком мало. И это не захватчики. Местные. На попытку организации мятежа не похоже, никаких крупных скоплений или целенаправленного движения к нужным точкам. Просто некое бурление, вполне нормальное для такого скопления живых существ. Но не ночью у дневной расы. Тем более, освещения на окраине почти нет.
Очень внимательно прощупываю дом за домом. Девочку не вижу. Потихоньку теряю надежду. Они могли выбраться по другой дороге. Могли спрятаться с противоположной стороны города. Могли и погибнуть. Где и как их искать дальше... Стоп! Возвращаюсь к только что обработанному дому. Еще раз. Люди расположены на четырех ярусах. Четыре этажа? Вряд ли. Верхние двое – пост охраны на крыше или чердаке. Следующий ярус – верхний этаж. Шесть человек, четверо спят – подстраховка караула и сменщики? Возможно. Еще ниже, на уровне поверхности, человек двадцать, ауры со странным оттенком... вытаскиваю воспоминания солдат... да они напились алкоголем. И продолжают этим заниматься. Вокруг, видимо во дворе, еще четверо. И десяток животных... ага, надо понимать тех, что они называют «собаками». Весьма агрессивные особи. Но неопасные. Хотя... мне не опасные. А людям...
А вот ниже... Ниже земли – значит подвал, стены каменные, довольно толстые, раз экранируют сканирование. Ауры различаются плохо. Но их три, они детские и одна очень похожа... Перехожу на максимально узкий канал. Точно! Арта! Нашел! Скорее всего, с ней принц. А третий ребенок? Ладно, это сейчас не главное.
Дожидаюсь, когда патрули бертаймцев не могут меня видеть, и пересекаю открытое пространство. Прячусь в тени высокого забора и аккуратно перемещаюсь вдоль него в нужном направлении. Высокий... это для них он высокий, а мне приходится пригибаться... И свет местной луны сейчас категорически не нужен. Как по заказу ночное светило скрывается за тучкой. Прежде, чем оно вернется, успеваю проскочить два квартала и спрятаться в узком проулке. По нему крадусь, как к гнезду годоблей. Эх, поохотиться на них мне, видимо, придется не скоро, в этом мире их точно нет. А поскольку я здесь уже почти сутки, а спасатели не торопятся... Да, вот бы сейчас сюда отделение нашей спасслужбы... Войну эту минут за тридцать остановили бы...
Отвлекаюсь, а я уже почти у цели. До нужного дома метров пятьдесят. Слышно, как цокают когти собак по булыжникам двора. Сканирую дом. Всё без изменений. Пожалуй, пора действовать. Надо еще до рассвета выбраться из города...
В доме и дворе больше тридцати человек. И десять собак. Считать этих людей друзьями нет никаких оснований, друзья бы не стали держать детей в подвале. Или нет? Например, спрятали от бертаймцев? Сомнительно, при обыске подвал – ненадежное укрытие. А сил для сопротивления захватчикам на подворье мало. Вот чтобы возбудить подозрения – достаточно. С какой радости такая толпа будет собираться в не слишком большом доме? Если бы детей прятали, для охраны за глаза человек пять. Нет, не друзья. Хотя понять, кто это, не могу. Никаких аналогий в имеющихся у меня знаниях не прослеживается. Это плохо, нельзя с уверенностью сказать, как они отреагируют на мои действия. Придется опираться на их животные инстинкты, так надежней.
Еще раз проверяю соседние улицы. Везде тихо. К сожалению, не везде пусто, и какой-то части совершенно невинных жителей Арвинта этой ночью не избежать негативных впечатлений. Но тут уж ничего не поделать, альтернатива для меня совершенно неприемлема.
Напрягаюсь и наношу ментальный удар. Направляю его вдоль земли с расширением вверх. Зона поражения – конус, положенный на бок. Широкий конус, чтобы захватило весь двор. При такой ширине дальность невелика, но это и хорошо, переполошить полгорода не в моих интересах. Загонный удар тем и хорош, что пугает зверя, но не достает до напарника в засаде. Причем, пугает качественно, ходят легенды, что когда-то так отпугивали даже емурлуков. Сомнительно. Но мои жертвы не емурлуки...
Ворота на подворье одни, с противоположной стороны от меня. Их, кажется, даже не успели открыть. Волна охваченных паникой человеческих и собачьих тел просто сносит их вместе с приличным куском забора. Мда... мне казалось, что забор здесь покрепче... На всякий случай не опираюсь на него, перепрыгивая во двор. В доме и вокруг никого. Заскакиваю в дом... Заскакиваю? Еле протискиваюсь через дверной проем. Явно не под мои габариты сделано. Дверь в подвал долго искать не приходится. А вот теперь самое сложное.
Тихонько открываю крышку и самым нежным голосом, на который способен, зову:
– Арта!
Тишина. Дети не спят, это отлично видно по аурам. Но молчат: похоже, напуганы. Мой удар их зацепить не мог, но, видимо, им пришлось пережить немало.
– Арта, я пришел за вами от Юшмана.
– Кто ты? – раздается неуверенный голос.
– Йети. Друг Юшмана Гвора. И кровный брат принца Шебура.
– Чем докажешь? – девочка явно не торопится доверять незнакомцу.
– Ладлиль Шебурская зовет меня «деда». – Не самый логичный аргумент. Но детский ум верит ему куда больше, чем любой логике.
Дети внизу еле слышно шушукаются. Я разбираю: «первым пойду я, у меня заточка, если что – зарежу». Говорит мальчишка и явно не четырех лет. Тот самый третий. Опять раздается голосок Арты:
– Ты можешь достать нас отсюда?
– Сейчас.
На самом деле проблема. В дырку я не пролезу. Никакой лестницы не видно. Как собирались доставать детей хозяева непонятно. Разбираться некогда, убегающие шумели не слабо, в любой момент может заявиться бертаймский патруль. Наклоняюсь над люком, оцениваю расстояние и рост детей.
– Слышишь, герой с заточкой. Не получится тебя первым. Надо поднять принца к тебе на плечи, чтобы я мог до него дотянуться. И постарайтесь не пугаться, когда меня увидите. Я страшный только с вида.
– Сейчас.
Вдвоем они поднимают карапуза. Высоко поднимают. Подхватываю его под мышки и вытаскиваю наружу. Дальше легче, захватить оставшихся за поднятые вверх руки не составляет сложности.
Разглядываю детей, одновременно изготавливая из занавесок сбрую для переноски. Девочка и принц такие же, как в памяти десятника. И мальчишка, ровесник Арты. Гибкий, худой, я бы даже сказал – поджарый. Явно не книжки читал всю свою короткую жизнь. Уже успел запалить светильник и теперь с интересом рассматривает меня. Без малейшего страха, скорее с удивлением. Арта тоже не выглядит слишком испуганной. А арвинтский принц, вообще, с разочарованием произносит:
– И никакой ты не страшный. Ты добрый!
Я не успеваю ответить. Инициативу в свои руки берет старший пацан:
– Что ты сделал с Урланом и его людьми?
– Напугал маленько. Тебя зовут как?
– Тикша. Собак тоже напугал? – он внимательно осматривает двор из дверного проема.
– Тоже. У тебя какие планы, Тикша. Мы уходим из города.
– С собой возьмете? – спрашивает он. – Я не хочу встречаться с Темным, после того, как его ТАК напугали.
– Возьмем. Если будешь слушаться.
– Заметано! Далеко уйдем?
– Сегодня – миль за сто.
Тикша присвистывает.
– Не слАбо! Там меня Урлан точно не достанет. И на чем мы поедем с такой скоростью? Чего-то я лошадей не вижу.
– На мне. Лошади там не пройдут.
– Ты нас всех потащишь? Не фигово! Только из города так не выбраться. Засекут. Не бертаймцы, так люди гильдии. Есть другой путь.
В памяти всплывает выуженная из мозгов Юшмана поговорка: «устами младенца глаголет истина». Мальчик, конечно, не представляет на что я способен, зато знает обстановку в городе. Не послушать его – глупость. А вот если он готовит нам неприятности, то мои, неизвестные ему, возможности придутся очень кстати.
– Подземный ход? А размеры?
– Ты пройдешь. Даже со Стожаром на плечах. – Стожаром, надо думать, зовут принца. – Там повозка проходит. Темный этим путем контрабанду возит в город.
– Ему можно верить, – вмешивается Арта.
– Замётано, – использую словечко парнишки, – веди.
Вслед за ним идем в заднюю комнату дома. Тикша шерудит рукой у подоконника, и задняя стенка уезжает в сторону. Вниз уходит широкий пандус. Спускаемся по нему. Пацан зажигает факел и закрывает проход. Минут через двадцать ход начинает подниматься, и наш проводник делает движение к стене. Останавливаю его и щупаю местность наверху. Всё чисто, людей нет.
– Можно, – киваю Тикше. Тот несколько мгновений смотрит на меня недоверчиво, потом сообщает, что главарь именно здесь всегда заставлял тушить свет и ждать его разрешения. Понятно, осматривался, из какого-то тайного лаза. Но мне-то это не нужно. Повторяю:
– Можно.
Паренек, пожав плечами, нажимает на неприметный выступ стены. Открывается проход, и мы выходим в глубокий овраг. Кусок склона бесшумно встает на место. Вот тебе и недоразвитая раса! Механика в этом проходе очень даже серьезная!
Сразу сканирую окрестности. Ориентируюсь. Ход, конечно, шел не в нужном нам направлении, но две мили под углом – не крюк. Направление движения мне понятно. Одеваю сбрую, усаживаю младшего на грудь, а старших на спину. Не сказать, чтобы им там слишком удобно, но не так уж и плохо, места достаточно. Бегу не быстро, выбирая прогалы и поляны, чтобы детей не хлестало ветками. За час до рассвета пробегаю десятка полтора миль. Даю детям десять минут отдохнуть и опять сажаю их на себя. По свету бегу быстрее. Даже быстрее, чем бежал в город, но эта разница съедается ежечасными привалами. К полянке, где я оставил своих, добегаю за пять с небольшим часов. На первый взгляд, там всё в порядке. На второй взгляд – тоже. Но что-то не дает мне покоя. Что-то не так. Только что? Чужих поблизости не наблюдается. Это я знал и так, движение движением, а следить за местностью не забывал. Юшман спит, Шебур сидит у костра и внимательно смотрит по сторонам. Дежурит. Ладлиль тормошит брата, одновременно жуя какую-то сладость. Увидев меня, бросает лакомство и, радостно смеясь, бежит навстречу:
– Деда плисол! Деда!
Глажу ее по голове, но ощущение неправильности не проходит. В чем же дело. Маленькая Такали спит, похныкивая... Такали! Тала!! Ее аура гораздо тусклее, чем была. И тускнеет прямо на глазах. Бросаюсь к младенцу. Видно, что за ней ухаживали: бутылочка рядом, практически пустая, пеленки сухие. В чем дело?
Подходит разбуженный Артой Юшман.
– Спасибо.
– Не за что. Что с Талой?
– А что с ней?
– Она умирает. – колю когтем детский пальчик и слизываю капельку крови. Прямо на глазах у всех, пусть думают, что хотят, сейчас не до суеверий. Сравниваю результат анализа с предыдущим. Изменения явные, содержание целого ряда веществ сильно понижено. – Ей чего-то не хватает. Только чего именно?
От того, что знаю химические формулы нужных веществ, легче не становится. Перебираю в памяти всё, что мне известно о человеческих детях. Не понимаю, в чем дело. Не понимаю...
– Ей надо маму поесть, – говорит Арта.
Поесть маму... Поесть маму... Зачем ребенку есть свою маму? Великий Йохад! Она имеет в виду материнское молоко! Они вскармливают детей своим молоком! А все эти бутылочки – только добавки.
Мы тоже вскармливаем детей своим молоком. Но наш ребенок дней с трех (дней, не месяцев!) легко может прожить и без него, есть куча заменителей, позволяющих младенцу выжить. Природных, легко доставаемых в любых условиях. В худшем случае, будет немного медленнее развиваться. Но люди – слабая раса, их детям нужно особое питание. И чем младше ребенок, тем нужнее именно оно. А Тале от силы пара месяцев.
Наверное, люди умеют подбирать замену материнскому молоку. В жизни бывают всякие случаи, от всевозможных патологий, до смерти матери. Должны же они как-то выкручиваться, чтобы не терять каждый раз ребенка...
Но в этот раз детей увозили в спешке, и мать была рядом. У нее еда для девочки всегда с собой. О варианте смерти, естественно, не думала. А сейчас у нас нет ничего, что может заменить это самое молоко.
С ураганной скоростью провожу анализ содержимого всех бутылочек. Не то! Всё не то! Безусловно, какие-то вещества, входящие в состав материнского молока там есть, но именно тех, которые нужны – нет! Еще счастье, что мы решили кормить Талу из всех бутылочек по очереди, она получила хотя бы часть нужных веществ.
Но где взять остальное? Найти кормящую мать?
– Юшман, ей нужно материнское молоко! Что может его заменить? – воин только пожимает плечами.
Сканирую местность. Никаких людей ближе часа бега. Особенно женщин. Животные? Опять сканирую. Впустую, сезон кормления у зверей уже прошел. Или не начинался. Да и зверей в округе не так много, сам вчера распугивал.
Что делать?.. Емурлук!.. Что делать???
Вспоминаю, что видел в избушке. Нет, тоже ничего. Еще раз сканирую избушку и всё вокруг. Пусто!!! Ловлю себя на том, что близок к панике. Так! Успокоиться и думать. Нерешаемых задач не бывает. Надо только понять, как их решать. Что имеем? Кучу разнообразных запасов еды. Всё не то, но хоть что-то можно использовать? Перебираю, всё практически бесполезно. Копченое медвежье мясо. Скорее полукопченое-полувяленое, обработка была своеобразной и еще не закончена. Слишком грубая еда, не усвоит. Деревья и прочие растения. Можно даже не пробовать, растительный белок не поможет. Животный нужен. Люди... Конь... Эх, Юшман, чего бы тебе не ездить на жеребой кобыле... Но увы... Нет, конь не помощник.
Что еще... Как-то укрепить организм и дотянуть до ближайшей деревни? Четыре часа бега. Выдержит Тали? Аура слабеет на глазах. Как укрепить организм... Укрепить организм... Идиот! Я же делал это с Юшманом совсем недавно! Нет, то что давал Юшману не пойдет, будут побочные эффекты, но решение близко, очень близко!
Лихорадочно перебираю в голове формулы, я же учил это совсем недавно, в прошлом цикле. А если так? Кажется... Есть!
С диким ревом делаю сальто в воздухе. Есть!!!
Кроме коня, никто не пугается. Только маленькая Ладлиль широко улыбается и выдает:
– Деда плидумал. Деда холосый.
Прости, маленькая, сейчас не до тебя.
– Юшман, кружку! Арта, вымой бутылочку! Шебур, где твой нож! Тикша, пояс! Быстрее!
Перехватываю руку выше локтя поясом. Сойдет за жгут. Беру у Шебура нож и одним движением срезаю с внутренней стороны предплечья шерсть вместе с кожей. Когти – это хорошо, но большую площадь ножом удобнее. Емурлук, больно! Ничего, потерплю. А вот дальше когтями. Нахожу лучевую артерию, вытаскиваю ее наружу, подрубаю и направляю поток крови в подставленную Юшманом кружку. Вот теперь, действительно, больно! Неважно. Важно, чтобы артериальная кровь не смешивалась с капиллярной и, особенно, с венозной.
– Жгут снимите... – хриплю, говорить нормально не выходит, – пояс с руки.
Тикша реагирует быстрее всех, пояс летит на землю, а кровь хлещет в кружку мощной струей. Всё, кружка полна. Командую, Тикша накладывает жгут обратно. Юшман и Арта переливают кровь в бутылочку, пока я пытаюсь зарастить рану на сосуде. Атра подходит к младенцу и в нерешительности останавливается. Всё-таки, кровь для них – субстанция полумистическая. Приходится подтолкнуть.
