Текст книги "Дорога домой"

Автор книги: Виктор Гутеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Во-первых, – ответил председатель, – раньше мы особо и не настаивали. Во-вторых, теперь у вахнов, как и у нас, появился серьёзный козырь. – Президент кивнул в сторону Арканы. – Им есть что нам противопоставить, а переговорный процесс на равных условиях для них приемлем.

– Логично, – заявил министр пропаганды, – проблема в том, что формируемое нами общественное мнение не позволит вести диалог на равных. Как ни крути, а мы побеждаем в этой войне, и серьёзные уступки с нашей стороны большинством населения республики будут просто не поняты. Слишком дорого нам досталось наше преимущество, и вот так запросто от него отказаться мы не вправе.

– Об отказе и речи быть не может, – подхватил хозяин кабинета, – мы для того здесь и собрались, чтобы выработать стратегию принуждения противника к миру. Естественно, процесс должен быть максимально для нас безболезненным.

– Может, для начала мы наладим контакт с командованием захвативших Аркану войск, – предложил Суарий Кошев, – по крайней мере, мы будем знать, что там происходит, или выслушаем их требования.

– Такие попытки предпринимались. – Тихий голос командующего ВКФ республики адмирала Арона Двински, впервые прозвучавший сегодня в кабинете, привлёк всеобщее внимание. – Противник молчит.

– Молчит, – воскликнул Кошев, – а может, адмирал, кроме примитивной радиосвязи вам стоит попробовать какие-нибудь другие способы общения.

– Всем известно, что радиоволны – это единственное, что может пройти сквозь барьер без искажений; если вы нашли иной способ, я охотно им воспользуюсь.

– Ну-у-у, – затянул министр, – мы отбили захваченное противником госпитальное судно. На корпусе его остались абордажные челноки. Почему бы нам не проинструктировать взятых на транспорте пленников, не посадить их в собственный челнок и не отправить на планету?

– Бред, – вынес вердикт адмирал, – начнём с того, что увидев шляющийся возле барьера челнок, они примут его за что угодно, кроме проявлений нашей доброй воли. Даже если мы передадим им, что в челноке их соплеменники, и предположим невероятное, они нам поверят, даже в этом случае они никогда ни за что не отключат защитное поле. Это во-первых, – добавил адмирал, – во-вторых, насколько мне известно, пленных на транспорте захвачено не было.

– Как не было? – удивился министр. – Из доклада генерала Овена следует, что проведена блестящая операция по освобождению захваченного вахновским десантом госпитального транспорта. В докладе заявлено о четырнадцати военнопленных.

– Генерал сам был сбит с толку и поторопился с докладом, – поспешно вмешался командующий войсками Семён Роялд, – пленных при захвате транспорта взять не удалось.

– Блестяще проведённая операция. – Губы адмирала Двински скривила ухмылка. – Теперь это так называется?

– Вы, адмирал, занимайтесь своими делами, – посоветовал генерал, – в своих я разберусь без ваших комментариев.

– Сдаётся мне, – встрял в назревающий спор президент, – командующий сухопутными войсками не в курсе того, что здесь вчера произошло.

– Я в курсе, господин президент.

– Хотел побеседовать с вами наедине, но раз тема затронута, скажу сейчас. Как вышло, что на четвёртый год войны людьми командуют полнейшие профаны? И почему над ними стоят идиоты, которые не задумываясь посылают их в гущу событий?

– Мною инициировано разбирательство произошедшего инцидента. Более точных пояснений дать пока не могу.

– А более точных и не надо, – насел Гард на командующего, – мало того что вооружили осужденных преступников, так даже использовать их с пользой не смогли. Каким надо быть кретином, чтоб послать зелёных новобранцев в пекло, а годами обкатанных профессионалов, которые, уверен, справились бы там в одиночку, отправить на экскурсию по пустым палубам? А потери?

– Тысяча двести семьдесят солдат и офицеров. – Семён заглянул в глаза президенту. – Людей жалко, но где-то миллионами кладем…

– Кладем, – перебил тот, – кладем и больше, вот только значимость и масштаб операций несоизмеримы. Здесь вообще без потерь обойтись надо было, и обходились, вам ли не знать. Что нам тысяча. – Тон президента заметно понизил окружающий градус. – Мелочь, подумаешь. Тысяча здесь, тысяча там. Мы цвет нации на убой гоним. Здесь не то что тысячи, за каждого бороться надо, за каждого. Разобраться и наказать виновных. Наказать максимально, невзирая на чины и ранги, это приказ.

Заседание длилось долго. Помимо решений по текущим вопросам, главным итогом его стал приказ о перекройке не поспевающей за течением времени оборонной доктрины. Решений по Аркане принято не было. Споры и дискуссии лишь утвердили собравшихся в мнении, что военными методами проблему решать не стоит, по крайней мере пока противоборствующая сторона не даст для этого веского повода. Составили планы по принуждению правителей вахнов к мирным переговорам. Незамедлительно оформили их в приказы. Генштаб взял под козырёк и приступил к разработке.

Подведя итоги и раздав отдельные поручения, глава республики попрощался с соратниками. Пока министры добрались до шлюзовой палубы, загрузились в катера и отчалили к своим кораблям, Гард Скове и адмирал Двински пробежались по меню и приступили к трапезе.

– Ну как там Григ поживает? – прервал скрип ножей глава республики.

– Как обычно, – оторвался от блюда адмирал, – полон идей и сил их реализовать. Тоскует о пропавшей памяти как о живом человеке и как всегда, дабы избежать правительственных заседаний, прикрывается делами.

– Не тяни, Арон. – Глава республики внимательно посмотрел на адмирала. – Говори.

– Так я и говорю, – невозмутимо продолжил адмирал, – приехать он не приехал, но без сюрприза всё равно не оставил.

Адмирал склонился над панелью галографа, и окружавшее сидящих за столом звёздное небо вновь превратилось в стены кабинета. Под манипуляциями адмирала в углу появилась проекция ведущейся с высоты съёмки.

– Съёмка в режиме реального времени, – комментировал адмирал, – ведётся зондом, идущим над защитным барьером Арканы.

– Сделал всё-таки.

– Да, – кивнул адмирал, – он проломил поле. Этот зонд – один из опытных образцов, маломощный, но для визуального наблюдения годится. Всего их пока три, один я привёз сюда, второй отправил к телепортировавшей к нам вахновский флот планете, третий остался у Грига. Образец, способный пропустить сквозь поле массивные объекты, Натан обещает в течение полутора-двух месяцев.

Президент не ответил. Внимание приковало спроецированное в кабинет изображение. Маршрут зонда, состоящий на первый взгляд из набора хаотичных самопроизвольных зигзагов, на самом деле был чётко продуман и выверен. За сорок минут зонд обошел крупные поселения и жизненно важные коммуникации.

По мере просмотра хмурые лица сидящих в кабинете мужчин постепенно светлели.

– Можно сказать, нам повезло, – подвёл председатель итоги положения дел на планете.

– Согласен, – кивнул адмирал. – Надо отдать должное генералу Роялду. – Скажу честно, когда я узнал, что он приказал гарнизону сложить оружие, хотел лично его придушить. В итоге оказалось, что генерал прав.

– Кто прав, кто нет, будем разбираться после. Главное, население пока цело. Судя по съёмкам, вахны действуют по нашей схеме. Войска их стоят на границах населённых районов и в дела людей особо не лезут. Это вселяет долю оптимизма.

– И сводит на нет все предыдущие планы.

– Если учёные сделают то, что обещают, предыдущие планы не будут иметь значения.

– Уж скорей бы, – выдохнул адмирал, – мир с вахнами снимет хоть немного проблем.

– Что там за история с этим поисковым зондом?

– Банки памяти повреждены, но из того, что малолетнему самородку удалось восстановить, установлено, что планета более чем странная. Сам самородок склоняется, что она вообще создана искусственно. Более конкретно сказать пока нечего. Готовим экспедицию.

– Подумать только, – хмыкнул президент, – и день у них день и ночь у них день. Думаешь, это наши тайные поклонники?

– Исключать нельзя. Может да, может нет. Мы много лет жили в убеждениях, что одни во вселенной. После встретили вахнов, а за ними и представителей собственного вида.

– Дэйсон говорит, в захвате транспорта принимал участие этот землянин?

– Принимал, и как всегда неплохо себя показал.

– Я не пойму, – продолжил председатель, – то ли он опять выпрыгнул на просторы, то ли вы целенаправленно суёте его во все тяжкие?

– Я сначала тоже думал, что с Вольновым Дэйсон играется, но навёл справки и выяснил, что разведка ни при чём. Задействовать штрафников личная инициатива командующего идущего к Аркане соединения, и вызвана она острой нехваткой личного состава.

– Ясно, а я подумал, вы парня специально туда кинули.

– Вообще-то нет, – задумчиво произнёс адмирал, – но идея мне нравится.

* * *

Приказ грузиться получили на следующее утро.

– Предупреждаю сразу. – Начальник исправительного комплекса, прибывший на транспорт во главе так и не поучаствовавшей в боях конвойной роты, неторопливо прохаживался вдоль шеренги выстроенных на шлюзовой палубе штрафников. – Если кто-то из вас решит прихватить что-нибудь опасное, – коренастый подполковник недвусмысленно посмотрел на сложенные перед шеренгой оружие и боеприпасы, – сразу на месяц в карцер. А вообще молодцы, – добавил он, – с задачей справились. По возвращении буду ходатайствовать о послаблениях режима.

Пространство палубы наполнил гул одобрительных голосов. Задержавшихся на транспорте штрафников провожать вышло всё свободное население железного муравейника. В освобождении батальон играл третьестепенную роль, но благодарностей и подарков штрафники получили за весь побитый полк.

– Напра-а-а-во, – скомандовал подполковник, – грузимся.

Под бдительными взорами караула шеренга устремилась к распахнутым шлюзовым створам. Как только первый челнок оказался загружен, регулирующий посадку офицер переправил людской ручей к соседнему шлюзу.

Алексей двигался в числе последних, поэтому смог проследить за посадкой Пакшеса и окончательно утвердиться в мнении, что четверо мужчин, затянутых в чёрную форму офицеров разведки, прибывшие на транспорт вместе с караулом, прибыли по его душу. Двигаясь к откинутой рампе кургузого челнока, Алексей всё ещё тешил себя мыслью, что предметом их интереса является кто-то другой. Надежды не оправдались. Стоило подойти, как перед носом возник один из четвёрки.

– Майор Вольнов?

– Вы ошиблись, – заглянув в тёмные внимательные глаза офицера, соврал Алексей. – Он ранен, – не моргнув глазом врал он дальше, – или даже убит, спросите у медиков.

Алексей обошел помеху и шагнул к заветному трапу, но на плечо опустилась рука.

– Вы полетите с нами.

– Куда с вами?

– С нами, – повторил черноглазый, – не переживай, майор, тебе понравится.

«Понравится, мать твою», – попомнил офицера Алексей.

После череды бесконечных межпространственных переходов на память почему-то пришли слова именно этого шутника.

Никто ничего не объяснял. Единственное, что успел заметить из иллюминатора отвалившего от транспорта катера, что офицеры разведки спешат к массивному, узнаваемому силуэту поисковика. Шлюз выровнял давление, и шагнувший на палубу Алексей попытался задать вопрос встречавшим их людям. В ответ ни слова, пошатывающегося под толчками разгонных двигателей Алексея подняли на два уровня, втиснули в кресло и активировали костюм.

Придя в себя, выяснил, что последние два месяца провёл в лекарственном забытье. Привычная экипажу серия затяжных переходов для пассажиров оказалась испытанием. Большинство из них следующие сутки провели под бдительным оком автодоктора.

Открывшийся шанс не использовать было глупо, и уже через час Алексея вкатили в один из медотсеков. Из сдержанных фраз лежащих рядом, выяснил, что поисковый крейсер отправлен для исследования более чем странной, недавно обнаруженной системы. Проведя параллель между исследовательской миссией и своим в ней участием, Алексей встревожился.

На третьи сутки всё прояснилось. Живущего в тесной одиночной каюте Алексея вывели на шлюзовую палубу, предложили облачиться в тяжёлый скафандр. На уместный вопрос один из рядивших его офицеров прояснил ситуацию.

– Для тебя, майор, не секрет, с какой целью мы здесь оказались.

Корабельное время кричало о раннем утре, поэтому группу деловито работающих на палубе людей видели немногие.

– Всё, что мы могли измерить, просветить и взять на анализ, выполнено. Осталось одно, высадка на поверхность. Ты вошёл в число добровольцев, поздравляю.

– И сколько таких счастливцев?

– Двенадцать, остальные уже там, – указал он рукой на десантный бот, ждущий за открытым створом шлюза.

– Здорово вы придумали, – сдёрнул Алексей с руки только-только надетую перчатку, – я отказываюсь.

– Ты уже как-то отказывался, – услышал в ответ, – драку учинил, вспомни, чем закончилось. Ты летишь, и этим всё сказано, не усложняй себе жизнь.

– Почему я?

– А почему нет?

– Вижу, взаимопонимания у нас не будет, – начал заводиться Алексей.

– На планете не обнаружено биологически активных, способных причинить вред человеку видов. Девственная природа говорит, что разумная жизнь также отсутствует. Зонды многократно входили в атмосферу, брали пробы грунта. Противодействия отмечено не было. Так что расслабься, прокатись туда-обратно, а там глядишь, и скостят чего-нибудь, – подмигнул офицер. – Летите без оружия, ранцами вашими управляем с корабля. Давай, капитан, – держа сдёрнутую Алексеем перчатку, поторопил разведчик, – одевайся, время терпит, но медлить не рекомендовано.

Понимая, что лететь всё равно придётся, но решив выжать из ситуации хоть что-то, покорно сдался.

– Хорошо, – выдохнул он, – пойду без принуждения, но у меня есть условие. На шарик я сажусь одним из последних.

– Ввиду нашего давнего сотрудничества, – белозубо ощерился офицер, – обещаю.

– С драной овцы хоть шерсти клок, – пристегнув шлем и сдвинув тяжёлый лицевой щиток, буркнул Алексей.

– Что? – услышав незнакомое слово, навострил офицер уши.

– Овцы вы, говорю, драные, – пояснил Алексей, выхватил из руки офицера перчатку и, тяжело ступая, побрёл к ярко освещённому проёму шлюза.

Насколько всё не так гладко, как расписал разведчик, понял, оказавшись в полутьме и гробовой тишине десанта. Большинство из сидящих вдоль бортов первопроходцев повернули головы, и в районе желудка противно заныло. Мельком пробежавшись по громоздким фигурам, заглянув за пару сдвинутых забрал, Алексей, не всматриваясь больше в лица, прошествовал в дальний край и скрипнул амортизаторами жёсткого сиденья.

Знакомиться с членами группы не имело смысла. Алексей встречал этих людей, умудрился даже принять в их судьбе участие. Но в отличие от прошлой, нынешняя их встреча хорошего никому не сулила.

Участниками группы оказались офицеры флота, сдавшие вахнам управление госпитальным транспортом. По-человечески их действия можно было понять и даже объяснить, но формально эти люди являлись предателями, вступившими в сговор с противником.

Если ещё минуту назад Алексей хоть со скрипом, но всё же мог объяснить собственное участие в высадке немалым опытом, то оказавшись среди расходного материала, почувствовал себя как минимум преданным.

Внутри поднялась буря. Всколыхнувшие разум эмоции, разжигая неумолимое желание вернуться и крушить чёрные фигуры, на миг затмили сознание. Быстро взяв себя в руки, Алексей в очередной раз поблагодарил обретённую здесь способность не терять голову. Рассудив, что разбитые лица жизнь никак не облегчат, сделал то, что приходилось делать всё чаще и чаще. Отшвырнув мысли и чувства, Алексей положился на свою счастливую звезду.

– Я не хочу с тобой разговаривать, – донёсся до ушей чей-то дребезжащий голос, – я не хочу тебя видеть. Не хочу дышать одним с тобой воздухом. Ты, халлово отродье, расстрелять нас хотел, а теперь с вопросами лезешь, убирайся.

«Оперативно», – мелькнуло в голове.

Видя растерянную, испуганную физиономию недавнего командира полка, Алексей невольно пожалел, что дома так пока не работают. Отметив, что компания нравится ему всё больше и больше, Алексей продолжил наблюдать за шаркающим по рифлёному полу полковником.

– Они думают, что я хотел их убить по собственной прихоти, – сев неподалёку и побитой собакой заглянув ему в глаза, произнёс полковник. – Они не понимают, – продолжил он, – у меня не было другого выхода.

Ни высокомерия, ни былой спеси. Наблюдая, что делают с людьми равные условия, Алексей невозмутимо молчал.

– Всё это как страшный сон, – уперев горестный взгляд в ботинки Алексея, лил душу бывший начальник, – я хочу проснуться, проснуться и увидеть дорогих мне людей, семью. Вы, кстати, видели мою семью?

С этими словами полковник запустил пальцы под нагрудный клапан.

Почувствовав движение створок шлюза, Алексей понял, ждать осталось недолго.

– Вот, – вытащив из кармана прицепленный к цепочке миниатюрный прибор, полковник, делясь сокровенным, протянул его Алексею.

– Псина ты вонючая, – услышал в ответ холодный, равнодушный голос, – ты что? Мать Терезу во мне разглядел? Ну-ка встал. – Видя, что не ожидавший такого поворота полковник окончательно растерялся и не реагирует, Алексей пнул его в коленный щиток. – Встать, сказал.

Поднявшись на ноги, вконец павший духом человек затравленно огляделся.

– Пошёл туда. – Алексей указал подбородком в сторону медленно встающего на место трапа. – Сидеть там, – нацепив злую маску, добавил он, – и не дай бог ты, сука, куда-нибудь оттуда перелезешь.

В отличие от сложившихся традиций, когда второй пилот выходит в десант и лично сообщает о подходе к цели, дверь в кабину пилотов осталась закрыта. Услышав стандартный звуковой сигнал, побледневшие первопроходцы загерметизировали скафандры и друг за другом вывалились в открывшийся десантный люк.

Шаг, и перед глазами выпавшего из бота Алексея замелькал прорезанный звёздными блёсками космический водоворот. Сработал ранец, неконтролируемое вращение остановилось, и суженный до размера лицевого щитка обзор заслонила неумолимо надвигающаяся поверхность планеты.

С шестидесятикилометровой высоты огромный, неподвижно висящий под ними шар ничем особым от десятков виденных Алексеем атмосферных планет не отличался. Специалисты заметили бы разницу, но для профана вроде него различия этой и других состояли в расположении континентов и их цветовой гамме. Включив максимальное увеличение, Алексей насколько возможно осмотрел поверхность. Не найдя следов разумной деятельности, немного успокоился и перевёл взгляд выше.

Первопроходцы, друг за другом прыгавшие из бота сквозь равные интервалы времени, на планету опускались в том же порядке. Идущий в хвосте растянувшейся на многие километры цепочки Алексей отыскал взглядом собратьев по несчастью. Главным первопроходцем оказался полковник, сидящий ближе всех к люку и покинувший бот первым.

В момент, когда высотомер Алексея показал цифру пятьдесят, а полковник пересёк десятикилометровую отметку, внимание Алексея сосредоточилось на быстро снижающейся фигурке. Сажали их на горное плато, окружённое низкорослым девственным лесом.

Серебристая фигура полковника, изрыгнув в серые камни потоки пламени, на миг зависла в нескольких метрах над поверхностью, а затем плавно опустилась на камни. Стоило подошвам коснуться почвы, как двигатели ранца отключились. Видя, как подогнулись колени и полковник тяжело рухнул на камни, Алексей насторожился, но узрев, что руки и ноги начали шевелиться, позволил себе выдохнуть. Решив, что трусость это состояние души, Алексей переключил внимание на следующую подходящую к плато серебристую фигуру. Второго первопроходца посадили в нескольких метрах от лежащего на камнях полковника. Картина повторилась, стоило отключиться ранцу, как закутанный в сверхпрочный скафандр человек рухнул навзничь и принялся хаотично дёргать руками и ногами. Когда с третьим повторилась та же история, Алексей окончательно убедился, что трусость здесь ни при чём.

Стремясь сделать хоть что-то, несколько раз ткнул подбородком в клавишу управления ранцем. Бесполезно, сидящие за метровой толщиной корабельного корпуса соплеменники если даже и видели происходящее, то прерывать эксперимент не собирались. Пока бился с клавишей и отправлял в эфир гневные триады, поверхности с предыдущим успехом достигли следующие семеро несчастных. С двухкилометровой высоты бесцельно ползающие по камням, с трудом перебирающие руками и ногами серебристые фигурки хаотичными, бестолковыми движениями напомнили Алексею умалишённых, вышедших на самостоятельную прогулку. К лежащим на пятачке серебристым фигурам присоединилась ещё одна. Следующим на очереди был покрывшийся холодной испариной, изрядно напуганный Алексей.

На высоте пяти метров всё ещё целый и невредимый Алексей прошёлся взглядом по переходящей в тёмную полоску леса каменной пустоши и зажмурил глаза. Когда ступни коснулись поверхности, а Алексей и близко не почувствовал никаких изменений, в голове что-то родилось. Повинуясь ещё до конца не сформированной мысли, Алексей, копируя поведение членов группы, рухнул на серые камни.

Вопросами, почему сделал именно так, а не иначе, особо не задавался, сработало подсознание, а ему Алексей доверял. В первую очередь решил осмотреться и по возможности разобраться с тем, что произошло с сородичами и не произошло с ним. То, что случилось что-то из ряда вон, понял, прибавив громкости внешнего микрофона. В эфир лились нечленораздельные возгласы, всхлипы и чей-то надрывный плач.

Копируя хаотичные движения, Алексей, стараясь не выделяться из стонущей на плато толпы, очень медленно начал продвигаться в сторону ближайшего человека. Приблизившись, умудрился заглянуть в лицевой щиток. По спине прошёл холодок.

Бедолагой оказался пилот злополучного транспорта. Лицо молодого симпатичного парня, измазанное слезами, соплями и капавшей изо рта слюной, исказила плаксивая гримаса. Глаза на мгновение встретились, и Алексей чуть не отшатнулся. Во взгляде голубых, широко открытых глаз отсутствовали даже зачатки разума.

– Вольнов, – послышался в наушнике встревоженный голос, – майор, ответь.

«Ага, – мысленно откликнулся Алексей, – вот прям щас, всё брошу и буду отвечать».

Алексей не сомневался, экспериментаторам надоело смотреть на парад идиотов, и они пытаются хоть с кем-то установить связь.

Прояснять судьбу подопытных для их же лаборантов в планы Алексея не входило. Вопрос, почему он один остался невредим, в данный момент не мучил. Мучил другой. Что здесь творится и что сделать, чтоб убраться отсюда как можно дальше?

Следующие шесть часов, дабы не выделяться из общего бардака, провёл либо не двигаясь, либо ползая среди потерявших разум соплеменников. Кто сотворил с ними такое, защитные ли механизмы планеты или обитающий здесь разум, так и осталось загадкой. По крайней мере, за всё это время на каменном плато никто так и не появился. Одни вопросы порождали другие, но с каждой минутой в насущные приоритеты выбивался только один. Датчик кислорода неумолимо приближался к нулевой отметке.

То, что атмосфера, по приборам идеально подходящая человеку, на деле не подходит, убедился ещё через два часа перекатываний с места на место. Как один из обезумевших первопроходцев умудрился справиться со сложнейшим замком шлема, осталось загадкой. Несколько минут Алексей наблюдал за последствиями этого действа, финалом которого стали выпученные глаза и вывалившийся посиневший язык. Агония несчастного длилась минут десять. Глядя на появившиеся на лице и шее экземы, видя перекошенный воплем рот, Алексей твёрдо решил: когда кислород закончится, он встретит костлявую в собственном, замкнутом пространстве.

Забрало вспыхнуло тревожной индикацией. Воздуха осталось на двадцать минут. Алексей перевалился на спину и уставился в безоблачно белое небо. На слепящий диск звезды, только-только выползшей из-за горизонта, сначала не обратил внимания, но внутри что-то царапнуло, и Алексей вновь повернул к ней голову. Что именно не понравилось, сперва даже не понял, а поняв, обложил последними словами Дэйсона, возглавляемую им структуру и всю республику в целом.

Начал вспоминать и припомнил, что греющая систему звезда в момент их выброса из бота находилась за планетой. Садились они на её ночную сторону, но сели почему-то в разгар светового дня. Активно интересующийся просторами Вселенной, Алексей о такой аномалии даже не слышал.

«Суки, суки», – хаял засунувших его сюда людей Алексей.

Первоначальные подозрения вновь обрели силу. Поисковик вот уже несколько суток висел на орбите планеты. Исследователи просто не могли не знать о её странностях. Плачевный результат высадки можно было спрогнозировать, и скорее всего, так и было.

На поверхность отправили группу смертников, главную роль в которой сыграл именно он. Как ни крути, а то, что и здесь с ним ничего не случилось, кроме новых подозрений и обвинений в сговоре непонятно с кем, ничего не вызовет. Замкнутый круг.

Алексей чувствовал, развязка не за горами, правила игры меняются и эти новые правила вгоняют его непонятно куда, но неизменно глубже и глубже. Чувство невозможности влиять на сложенные вокруг себя же обстоятельства порождало ощущение беспомощности, которое в свою очередь трансформировалось в неприязнь к определённому кругу конкретных личностей.

Прозрением пришло понятие, что даже в случае благоприятного для него здесь исхода эти самые личности так, эксперимента ради засунут его ещё в более глубокую дыру и встанут за спиной сторонними наблюдателями.

«Устал, – мысленно пожалел он себя. – Может оно и к лучшему, – вторглась в голову малодушная мысль, – сдохну здесь и дело с концом. Всё равно становится только хуже. Конец буду ждать здесь, – отбросил он последние сомнения, – делать ничего не буду, даже шевелиться».

Делать ничего не пришлось. Над плато мелькнула тень, и уже через секунду послышался хруст раздавленных опорами ремонтного робота камней. Манипуляторы многофункциональной машины хватали людей, ставили их в вертикальное положение, после чего управлявшие ранцами люди активировали их двигатели.

Шлюзовая палуба встретила обилием белых халатов и чёрных кителей. Вокруг каждого суетились по несколько человек. По мере того как с плачущих, стонущих, корчивших глупые рожи мужчин стягивали скорлупу скафандров, в воздухе крепчал нестерпимый смрад испражнений.

– О, – послышалось вскоре восклицание, – хоть один не обделался.

Лежа в разложенном кресле, Алексей не сопротивлялся напору рвущих с него одежду рук. Корча, как и все, дебильные рожи, но тем не менее посматривая на происходящее сквозь полуоткрытые веки, он периодически выдавливал изо рта струйку слюны, стремясь как можно меньше выделяться от братьев по несчастью. Бившая в нос тяжёлая вонь заставила распахнуть рот, что, впрочем, не сильно выбилось из рамок их поведения.

– Где Вольнов?

Расслышав сквозь безумные завывания знакомый голос, Алексей, боясь до конца поверить в удачу, насторожился.

– Здесь, – выкрикнул стягивающий с Алексея остатки подложки человек.

Когда глава контрразведки подошёл к одному из разложенных кресел, то увидел не совсем то, что ожидал. Дэйсон до последнего надеялся, что с человеком-вопросом, как он окрестил Алексея, едва прочитав его дело, ничего не случится. Он даже покинул мостик, чтобы лично в этом убедиться, хотя изначально никак не собирался показывать своё присутствие.

Заглянув в правильное, по-мужски красивое лицо лежащего перед ним человека, Дэйсон поразился выражению умиротворённости, отличавшему майора от остальных участников высадки. Впечатление портила текущая по волевому подбородку слюна, но Дэйсон, не обращая на это внимания, продолжал шарить взглядом по прямому носу, слегка впалым щекам и высокому лбу безвольно лежащего Алексея.

Он ждал, что прикрытые веки откроются и с острого языка слетят ядовитые слова, но вместо этого Дэйсон услышал, как замедлилось и окончательно смолкло дыхание загадочного землянина. Склонившись ниже, он стал прислушиваться, но в этот момент глаза майора широко распахнулись.

– Здравствуй, родная, я вернулся. – Пока разомкнувшиеся губы Алексея выдавали короткий монолог, его глаза пронзили Дэйсона отнюдь не добрым взглядом. – Ты не рада? – спросил он и растянул губы в холодной улыбке.

Впервые за последние годы всесильный глава республиканской спецслужбы не сразу нашёлся, что ответить. Мысли начали складываться в слова, но сильнейший всплеск в голове прервал так и не прозвучавший ответ.

Отправив Дэйсона в глубокий нокаут, Алексей вскочил на ноги. Медлить было смерти подобно, сопровождавшие Дэйсона люди делались не пальцем, и он об этом знал. Бил сильно, не жалея челюстей и носов. Бурлящее негодование требовало выхода, и Алексей не скупился. Подошедшие с Дэйсоном двое контрразведчиков, не ждавшие такой прыти, поплатились за самоуверенность. Под руку попались и двое в халатах, которым добрые пинки придали заметное ускорение.

За считанные секунды на палубе воцарился настоящий кавардак.

Понимая, что надолго его не хватит, а всё прибывающие мундиры близки к решению применить оружие, Алексей выхватил у одного из них короткоствольный пистолет, упал на колени рядом с лежащим на полу Дэйсоном, упёр ствол ему в шею и набрал в лёгкие воздуха.

– Стоять, – гаркнул он, но закусивших удила контрразведчиков было не остановить. Увернувшись от летящей в лицо ноги, Алексей не раздумывая выстрелил тому в бедро и под аккомпанемент боли вновь зарычал, – стоять, я сказал, – воткнув ствол в приоткрытый рот Дэйсона. Алексей вновь повысил голос: – Я ему сейчас башку снесу. Замерли, сказал.

– Отставить, всем стоять на месте.

Мельком взглянув на осадившего окруживших его мужчин, Алексей увидел старого знакомца. Обещавший лёгкую прогулку контрразведчик, которого по властной интонации и уверенности во взгляде Алексей с первой встречи счёл главой проводящего операцию отдела, прицелился Алексею в голову.

– Отпусти его, – потребовал он.

– А то что? – шевельнув держащей пистолет кистью, с издёвкой спросил Алексей. – Смерть коллективная? – кивнул он на пришедшего в себя босса, затуманенным взором смотрящего на торчащее изо рта дула. – Он точно не жилец, сразу тебе говорю.

– Ты его намного не переживёшь.

– А что я теряю? – Алексей указал на занимавшихся лишь им понятными делами членов недавней группы. – Вы меня не сегодня завтра угробите, а так я хоть одного из вас с собой заберу. Не дёргайся, – грозно приказал он сделавшему попытку шевельнуться Дэйсону. – Или я не прав? – спросил он, вновь подняв глаза на контрразведчика.

– Не делай глупостей, майор. Давай попробуем обсудить ситуацию.

– Давай, – охотно согласился Алексей. – Только сначала прикажи своим людям убраться из-за моей спины. Отойти метров на десять и встать так, чтоб я всех вас видел.