Текст книги "Письма Григория Сковороды Михаилу Ковалинскому (СИ)"

Автор книги: Виктор Долгалев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Желаннейший Михаил!

Так как из всех потерь потеря времени наитягчайшая, то даже одно мгновение из этих ангельских дней так ценно, что превышает все, что мы имеем, даже самое себя, настолько, насколько время превышает другие владения. Теперь наконец наш внутренний человек, не отягченный плотью, как бы освободившись от оков или получив новые крылья, поднимается высоко наподобие орла, парит, носится и летает в неизмеримых небесных просторах, как по равнине открытых полей, стремясь проникнуть и достигнуть божественной красоты, где ангелы непрерывно взирают на лик Отца, радуясь человеческому жребию. О, эти дни приятные, нектарные, никаким делом не нарушающие ценность всего, даже ═ценность дней! О трудный первый и суровый пост, куда ты нас ведешь? Так всякая добродетель и всякое благо вначале представляются горькими, а под конец услаждаются. О мой дражайший Михаил! Остерегайся эти деньки расходовать на пустое! Познай сокровища, познай удел свой, который намного лучше удела персидских царей. Чего нам бояться, если мы здесь отдыхаем? Временем покупается небо, даже сам Бог. Я никогда не перестану убеждать тебя, чтобы ты посвятил себя не вульгарным музам, а прекрасным делам, презираемым толпою, тем книгам, которых, как говорит Мюре(французский гуманист), "редкая касается рука". Не могу не воспользоваться, как шпорой, следующими словами нашего Эразма: "Помышляй о том, что нет ничего более преходящего, чем юность". Пусть также всегда присутствует в твоей душе следующее изречение Плиния(римский писатель): "Потеряно то время, которое ты не употребишь на занятия". Если бы я должен был побуждать тебя, то я скорее умер бы в эти часы более охотно, чем перестал бы это делать, незавимисо от того, благоприятно ли это или нет. Придет время, отягченные пищею и питьем, мы склонимся к земле, не имея силы поднять вверх прекраснейшие очи души. Теперь же, когда этот, как говорит Марон(поэт), огонь простого дуновения свободен и деятелен, зачем перестанем мы залетать на небо? Зачем не будем мы упражнять его крыльев, чтобы когда-нибудь достигнуть нам того утоляющего всякую жажду предела и цели, о которых наша дражайшая родительница – церковь поет: "Желаний край – верных утверждение" и проч.

Не хочется кончать, однако кончаю. Будь здоров, моя душа!

Твой Григорий Саввич

7 февраля

29

(Январь – февраль 1763 г.]

"Да не будет бегство ваше зимою",

Пока свирепствует зима, моряк не отвязывает кораблей,

Но ожидает приятных времен тихой весны.

Ждите и вы дня господнего, когда Святой Дух

Своим пламенем все расплавит.

Если дерзнешь вдруг вверить себя мирскому морю,

То какие волны тебе терпеть?

Итак, избегай плавать в тумане,

Чтобы ты безрассудно не выбрал жизненного пути.

Держись гавани, пока Христос тебя научит.

Дорога ночью ненадежна, ненадежно и море зимою.

Увы! Христос немногих спасает из морских волн.

Увы! Скольких поглощает морская волна!

Если ты не испытал, как опасно море,

То заимствуй опыт из несчастий других.

Сатана увлекает в волны даже осторожные сердца.

Что же происходит с теми, кто лишен осторожности?

А ты, находясь в гавани, спокойно чти святых муз.

О, счастлив ты, если обладаешь своими благами!

Дражайший Михаил!

Радуйся в Господе!

Если оставить в стороне книгу, то что для меня сладостнее, чем болтать со своими друзьями, из которых ты являешься главным. Боюсь только, что не вовремя тебе надоедаю, когда тебя, может быть, занимают более важные заботы. Ибо подозреваю, ты обдумываешь школьные уроки. Кратко мне об этом напиши.

Будь здоров, дражайший.

Твой Григорий

30

15 февраля 1763 г.

Здравствуй, благороднейший Михаил!

Итак, Христос тебя научит. Поэтому эти твои письма для меня слаще, чем нектар. А еще больше – твоя душа благороднейшая и подлинно божественная. Теперь только я познал, что ты не из рода коршунов, но от крови настоящих орлов, которые стремятся к высшему и, презирая нетопырей с их сумраком, жаждут солнца. О, если бы этот голос я чаще от тебя слышал! Я бы не желал никакой амброзии. По-видимому, ты уже имеешь то, к чему стремишься: ты так просишь, так молишь. О юноша, наиболее достойный Христа, ты почти исторг у меня слезы, ибо редкая, исключительная радость обычно сопровождается слезами. Господь не ошибается. Кто всем сердцем просит, тот уже имеет. Ты так желаешь Господа. Но остановись немного, моя душа, немного остановись. Ведь когда ты получишь, ты скажешь, что самое коротенькое время было слишком продолжительным. Позади тебя стоит Христос. И трепещет от желания дать, но еще не...

Держись и терпи. Этот труд когда-нибудь тебе принесет пользу, по крайней мере в течение восьми лет.

Будь здоров, моя радость!

Более всего любящий одного тебя

Григорий

31

[Начало второй половины февраля 1763 г.]

Здравствуй, дражайший любитель муз Михаил!

Я знаю, что и тебе, Михаил, не будет неприятно,

Если тот же малыш принесет тебе мое письмо,

Письмо того, кто любит тебя больше своих глаз,

Кто горит огнем благочестия, пламенеет любовью к тебе.

Любит, горит, обожает тебя всем сердцем, товарищ,

Тобой наслаждается, тебя любит, пылает, тобой очарован.

Не так мне сладостен аромат цветка или мед Аттики,

Как сладостна твоя душа своей ко мне любовью.

Пиши мне, если есть что приятное и дружественное

И продолжай, пока живешь, отвечать мне любовью за любовь.

А меня от любви к тебе не отвлечет никакая старость. Хотя б достиг я возраста Тифона или Нестора...

Что отвратительнее любви вульгарной, то есть ложной, и, наоборот, что божественнее любви христианской, то есть═истинной? Что такое христианская религия, как не истинная и совершенная дружба? Разве Христос не установил как свою печать взаимную любовь? Разве не любовь все скрепляет, строит, создает, подобно тому как вражда разрушает? Разве Бог не называется Любовь у любимейшего Его ученика Иоанна? Разве не мертва душа, лишенная истинной любви, то есть Бога? Разве все дары, даже сами ангельские речи, не ничто без любви? Что дает основание? Любовь. Что творит? Любовь. Что сохраняет? Любовь, любовь. Что услаждает? Любовь, любовь, начало, середина и конец, альфа и омега.

Заключу кратко: от тебя начало, у тебя же и конец. Но зовет греческий колокол. Будь здоров, дражайший Михаил! Твой грек мною очень любезно принят.

Твой Григорий Саввич

32

[Вторая половина февраля 1763 г.]

«И, сев, учил на берегу» и т. д. «с корабля».

Плавает в гавани тот, чья жизнь лишена суеты,

Кто далек от забот и честолюбия.

Кто осторожно вверяет себя волнам этого мира,

Тот плавает в гавани, и челн его в безопасности.

Но тот, кто обращает паруса в глубокое море, -

Какой страх сжимает дыхание!

Какое волнение бросает его!

Четырежды счастлив, никогда не выходивший в открытое море,

Если тебе нравится ученый покой, спокойная муза.

О божественный покой! О еще не познанные божественные Дары!

Твою ценность посредством разума узнают.

О, держись гавани, презирай дары толпы!

Отдавшись морю, перестанешь принадлежать себе.

Что тебе до забот? Заботы – жесткие терния.

Они заглушают священные слова Божии;

И не сеет их Христос, и не проповедует в море.

Он плавает в гавани: здесь, здесь он учит своих.

Дражайший Михаил!

Я долго размышлял, какие стихи тебе послать. Однако последние показались несколько лучшими не по какой-то другой причине, а потому, что легче вылились. Но что мне сказать о твоем письме, более сладостном, чем сама амброзия. Пусть бы меня так любил Бог... Однако я боюсь в глаза тебя хвалить. Будь здоров, дражайшая душа, и почитай добродетель.

Твой Григорий

33

[Конец февраля – начало марта 1763 г.]

Мир тебе, мой брат!

Я написал это вчера в расстроенном и рассеянном состоянии, и притом очень быстро. Не удивительно, что написанное тебя не удовлетворило, особенно если принять во внимание значительную трудность твоего вопроса. Я признаю твои дарования и твое усердие в науках, а также добродетель и очень радуюсь. Ну, попробуем, не можем ли мы решить вопрос, если Христос ниспошлет нам вдохновение.

Однако в большом деле достаточно и желать.

Неужели, говоришь ты, и в добродетели сохраняется умеренность? Если это не так, то в старании мера не является необходимой. Если так, то почему один превосходит другого в добродетели? Таковы твои мысли. Но прежде всего следует знать, что существует два класса ревнителей добродетели: один класс совершенных, другой – новичков, или, как Павел говорит, младенцев.

Отсюда можно сделать вывод, что существует два рода добродетелей: один род, охватывающий то, что называется добродетелями в собственном смысле, к которым, как к цели, относятся другие добродетели. Эти последние и составляют второй род. Но совершенные, или мужи – занимают самый замок, или твердыню, добродетели; там нет никакой меры, так как нет и насыщения; отсюда получается, что один имеет преимущество перед другим, ибо и в замке имеются степени восхождения, и, чем больше кто-либо превосходит другого, тем больше пользы он приносит человеческому роду и становится более подобным богу, которого благость не имеет ни конца, ни меры, ни числа.

Отсюда у Павла, если не ошибаюсь, насчитывается пять классов избранных, а именно в отношении заслуг. Ведь чем кто более чужд всему земному, тем ближе он к небесному и к самому источнику света. Сюда относится тот Давидов стих, который я часто пою: "Как на высоте небесной от земли утвердил", и проч. Добродетели в собственном смысле – это те, господином которых является сам Сущий или Бог. Таковы: вера, надежда и величайшая из всех и конца не имеющая любовь. Ибо сам Бог называется Любовь. Все они бесконечно созидают. Свойство веры – замечать или понимать, а чем более кто замечает, тем более надеется, а чем более надеется, тем пламеннее любит; в радости творит добро насколько возможно широко, без какого-либо предела и меры. О, если бы ты, моя душа, могла когда-нибудь достигнуть этого кремля! О, сколь малому числу удается приблизиться к этому Коринфу! Хочешь ли достигнуть? Для этого нужны основания, которые вы называете средствами. Какие же средства? Они следующие: знание греческой и римской литературы, которое дается ночными занятиями (я называю тебе уже средство средства), бегство от толпы и мирских дел, презрение богатства, пост и воздержание, короче, пренебрежение к плоти, дабы приобрести дух. Таковы же, наконец, и обычные добродетели, присущие даже непорядочным людям. В них следует соблюдать меру, дабы достигнуть тех, в которых не соблюдается никакой меры. Иначе, если ты в одну ночь из-за неумеренных бдений повредишь глаза и легкие, как ты после этого будешь в состоянии читать или беседовать со святыми? Каким путем ты от них узнаешь о Боге? Вера видит Бога и сама божественна; чтобы ее достигнуть, сохраняй меру в бдениях и трудах и, приобретая духовное, берегись, как бы не убить плотское, когда это плотское может тебя привести к лучшему. Разве не глупо поступает тот, кто, начиная долгий путь, в ходьбе не соблюдает меры? Несомненно, этот не дойдет до Иерусалима: болезнь или даже смерть прервет его путешествие. Поэтому смотри, чтобы твое рвение, не знающее меры, не ввергло тебя в беду. Ах, не хочется предвещать дурное. Ты, мой Михаил, заслуживаешь самой благоприятной судьбы. Ты избегаешь толпы? Сохраняй меру и в этом. Разве не глупец тот, кто избегает людей так, что совершенно ни с кем никогда не говорит? Безумец такой человек, а не святой. Смотри, с кем ты говоришь и общаешься. Ты постишься? Разве не покажется тебе поврежденным в уме тот, кто совсем ничего не уделяет телу или представляет ему лишь что-либо ядовитое? Сокращай излишнюю пищу, дабы не проявлял своей необузданности осленок, то есть плоть; с другой стороны, не убивай его голодом, дабы он мог нести седока. Таковы те прекрасные вещи, которые без меры становятся весьма дурными. В таком возрасте, как твой, бывают такие, которые чрезмерно предаются вину, и такие, которые чрезмерно увлекаются лошадьми и собаками или роскошным образом жизни. Бывают, напротив, такие, которые ведут слишком суровую жизнь. Отсюда это прекраснейшее и божественное правило: ничего сверх веры.. Напиши в ответном письме, каково твое мнение, чтобы я знал, нравится ли тебе это. О, если бы Христос, который обещал присутствовать всюду, где двое соберутся во имя Его, удостоил принять участие в нашей беседе. В противном случае, без Него, все напрасно.

Будь здоров, мой Михаил!

Весь твой в господе Григорий Саввич

34

[Конец февраля – начало марта 1763 г.]

Здравствуй, мой сладчайший любитель муз, Михаил!

Радость гони,

Гони страх,

Надежду обращай в бегство;

Скорби да не будет.

Ум отуманен

И связан узами,

Где они господствуют.

Это, если не ошибаюсь, стихи Боэция, некоего римского философа. Аффект – это болезнь души, страдание. Болезнь, как я полагаю, есть некоторое расстройство, образующееся из плохо согласованных между собою элементов, именно когда огонь или земля преобладает, или то и другое. Отсюда возникает обострение, раздражение. Ибо, когда симметрия элементов правильная, тогда все спокойно и мирно движется, как в тех исправных, искусно устроенных часах, автоматически. Ибо водяные и солнечные часы, какие мы видим в зале нашего коллегия, не называются автоматами. От этих физических предметов перейдем к метафизическим, то есть невидимым, или духовным, иначе – божественным. Совершенно тем же способом аффект действует на нашу душу и приводит ее в движение. Отсюда у римлян гнев, страх, желание и прочие аффекты часто называются движениями. Счастлив тот, кто свободен от этих движений. Ибо такой человек обладает спокойствием, или покоем души, который Господь дарует своим дражайшим ученикам: Я даю вам мир Мой. В первую очередь этот мир упорно борется с аффектами и, как диких коней, сдерживает их уздою разума. Ты радуешься, что ты богат? Ты болен. Радуешься, что ты благороден? Ты нездоров. Боишься смерти? Дурной славы из-за хороших поступков? Ты недостаточно здоров душой. Надеешься лучше жить завтра? Ты недомогаешь. Ибо, где надежда, там же и страх, болезнь и проч. Итак, скажешь ты, я требую вместе со стоиками, чтобы мудрец был совершенно бесстрастен. Напротив, он в этом случае был бы столбом, а не человеком. Остается, следовательно, что блаженство там, где обуздание страстей, а не их отсутствие. Разве Павел не имеет свою занозу, вредящую ему? И Бог проходит перед Илиею в дуновении ветерка, то есть в виде легкого движения. Это ты прими; заботы же, страхи и прочее в том же роде должны относиться к Господу. Они также делают человека блаженным.

Будь здоров, мой дорогой, и разговор этот прими ц сведению!

Твой весь в господе Григорий Саввич

35

[Конец февраля – начало марта 1763 г.]

Здравствуй, мой Михаил, более богатый, чем цари Вселенной!

О свободнейший, чем сатрапы, беспечнейший, чем покой!

Ты вызвал у меня невероятную тоску по тебе, не явившись сегодня в школу. О, если бы не оправдалось то, что я подозреваю! Боюсь, уж не заболел ли ты в эти нездоровые времена, чего да не будет по милости Христа! Поэтому ты в скором времени нас извести, что с тобою.

Наш Яша уже смеется и играет, точно ласточка, возвещая весну. Но он не начнет снова ходить в школу, пока не будет ему сшита хорошая обувь. Ибо его лихорадка,═между прочим, вызвана тем, что он до сих пор пользовался дурными сандалиями. Мы с большою охотою предоставим ему эту возможность ради тех, кого мы любим и должны любить. Если ты здоров, осчастливь меня, о мой дражайший.

Твой Григорий Сковорода

Кто пашет поле и здоров, счастливее больного царя.

Нет, он лучше даже и здорового царя!

36

[Первая половина марта 1763 г.]

Здравствуй, храбрейший новобранец Христова воинства!

Возлюбленнейший Михаил!

Прочитав с большим удовольствием и не без смеха твое письмецо, я много про себя размышлял, вернее, с тобою безмолвно беседовал, а затем, приготовившись ко сну, много о том же думал. И вдруг мне показалось, что слышу такой внутренний голос: жизнь наша – военная служба... Поэтому дьявол, после того как он не мог обольстить тебя ни скупостью, ни удовольствиями и тем повредить твоей душе, может быть, решил вредить твоему здоровью? Это, несомненно, так, и действительно мудро сказано: из двух зол нужно выбирать меньшее. Знает этот старый пройдоха, что некоторые самые лучшие умы очень склонны к тщеславию, особенно в таком возрасте, как твой, и этим часто ускоряли час безвременной кончины или неизлечимо повреждали какую либо благородную часть тела, например, глаза или грудь. Итак, не успев первым способом, он пытается действовать другим путем. Ты же эти нелепые и пустые, но в то же время очень тяжелые труды исполняй так, чтобы не терять из виду интересов твоего драгоценнейшего здоровья. Лучше пожертвовать своим тщеславием. Это получится, если будешь трудиться и напрягаться в такой мере, в какой это достаточно для посредственного ученика и для твоей дисциплинированности, без присущего тебе горячего рвения. Но я обращусь к нашему почтенному префекту, господину и другу. Ты же, дражайший, пребывай под крыльями твоего вождя Христа. Будь здоров в нем!

Твой Григорий Саввич

37

[Первая половина марта 1763 г.]

Мир тебе, дражайший Михаил!

Наступает юность года! Новое видно повсюду.

Теперь вот приятно земледельцам предаваться труду.

Предвидя, что весна придет, крестьянская забота

Очищает сады, устраивает хорошие стоки для вод.

Счастлив крестьянин, но еще счастливее тот,

Кто с радостью очищает каналы своего сердца.

И у глупых имеются телесные преимущества.

Однако глупая старость не может быть счастливой.

Осмотри владения души – какая в них растет трава?

Удали тотчас, если появляется плохая трава.

Скорее удали, если поднимаются терновник и ежевика.

Богатство заглушает святые слова Божии.

Если лук и дикая капуста разрастаются, вырви и выбрось:

Ибо грязная похоть не может видеть Бога.

Если стал расти кедр, скорее подруби его секирой:

Ибо Богу неугодно гордое сердце. Часто у прекрасных деревьев

Начинают вдруг произвольно расти уродливые сучья:

Отсеки их ножом и выбрось прочь!

Ибо, когда кто либо занят чтением священных книг,

У того от занятий часто рождается тщеславие.

И наоборот: прекрасные цветы охраняй и лелей.

Прежде всего расти цвет целомудрия.

О, какой прекрасный и сильный аромат от него!

Христос очень любит этот аромат.

Чтобы не терять времени напрасно, я решил лучше беседовать с тобою пусть плохими стихами, чем заниматься бесполезными пустяками. Ибо обычно я лечу скуку преимущественно этим лекарством. Однако не всегда имеется нужное для этого настроение. Будь здоров, мой дорогой!

Григорий Сковорода

38

[Первая половина марта 1763 г.]

Мужайся, мой Михаил!

Народ христианский потребляет тело и кровь Христа, всегда страдает желудком.

Народ, почитающий Христа, ест тело богочеловека,

Упивается кровью, но худо переваривает, неразумный.

Остальное откладываю на потом.

Григорий Саввич

39

[Первая половина марта 1763 г.]

Здравствуй, христианская любовь, любимейший Михаил!

Тщетно вкушает плоть тот, кто заключен во плоти,

Кто вкушает не для того, чтобы дойти до смысла.

Нечестивая толпа может коснуться тела Христова,

Но дурная толпа пе способна постичь промысл ═Божий.

Есть тело животное, но есть и духовное тело:

Первое не приносит пользы, второе спасительно.

Первое не помогает, если им ограничиваешься;

Если ж не ограничиваешься, помогает достичь разума.

Зачем сажаешь маслину, которая не принесет плодов?

Зачем садишь в землю, когда не даст нового побега?

Зачем вкушаешь Христово тело, оставаясь тем же?

Зачем принимаешь семя, когда у тебя нет плода?

Если семя, брошенное в землю, от тепла сгниет,

То новый дух породит от него новые плоды.

Если животное тепло не будет у тебя взято смертью,

То ты не будешь иметь духовного и нового.

Оставь старого человека с его дурным ученьем,

Прими новые мнения и новые дела Божии.

Зачем принимаешь тело, отвергая его разум?

Разве душа не лучше тела и не больше значит?

Телом твоим ты касаешься тела,

Но сердцем ты избегаешь сердца.

Скажи мне, пожалуйста, это дружба?

Ты целуешь уста, но являешься врагом его нравов.

Тебе неприятен тот дух, с которым важно общаться.

Христос – простота, ты же роскошествуешь в одежде, жилье и пище.

Чем же поможет тебе святое тело?

Христос – девственность, я же взираю в лицо блудницы.

Чем мне поможет святое тело?

Прими, дорогой мой,

Вместе с плотию дух Христов,

Тогда с Господом будешь один дух.

Будь здоров, мой любимейший!

Твой во господе Григорий Сковорода

40

Харькова[Последняя неделя марта 1763 г.]

Здравствуй, утешение в заботах моих, Михаил сладчайший!

Я хочу, чтобы в эти весенние дни ты пользовался менее продолжительным сном и более холодной пищей. Учитывай жар своей юности, теплоту весны, сидячий образ жизни и свое чрезвычайное прилежание. Недавно (вчера) мы случайно прочитали у Мюре, что Гален, второй, после Гиппократа, отец врачей, рассуждая о здоровье, выразил мнение, что мальчикам и юношам подходит более холодная, а старикам – более теплая пища. Несомненно, достоин доверия такой автор. Ибо из горячей пищи развивается излишняя влага, а отсюда катар, который все врачи признают отцом всех болезней. Катар– это насморк (нежидь), а насморк – не что иное, как гной, уплотненный очень большим жаром, развившимся из чрезмерной и горячей пищи, или влага, сгущенная жаром, откуда у греков даже жар в теле, или гной, называется флегмой. Поэтому лечение состоит в том, чтобы быть веселым и бодрым. Но мать этого есть трезвость, которая состоит не только в умеренном и холодном питье, но и в такой же пище. Не будет трезвым тот, кто перегружается пищей, хотя бы он и трезвенник. О, как я был глуп, нанеся урон своему здоровью, поддавшись в молодом возрасте влиянию весьма испорченных товарищей: а ты должен ненавидеть и избегать их пуще ядовитой змеи и бешеной собаки. Но что же я? Как будто не знаю твоей свободной и целомудренной натуры. Прощай, дражайший.

Твой Григорий Сковорода

41

Харьков[Последняя неделя марта – начало апреля 1763 г.]

Наидражайший мой Михаил, молюсь о милости для тебя у Господа нашего!

Дни и ночи, оставив все, будем стремиться направлять всякое рассуждение, мой дорогой, к тому превышающему всякий ум миру, который есть "мир, всякий ум превосходящий". Чем более стихает жар низменных страстей, тем ближе подходим мы к этому божественному оплоту. Обрати внимание на море сердца твоего, твоих помышлений и взвесь, какой ветер поднимает волнение, подвергающее опасности кораблик души твоей. Не ветер ли честолюбия?.. Старайся умолить, чтобы поспешил тебе на помощь тот, "которого ветры послушают". Что это такое, чем злой дух нас привлекает к подкрашенным красотам мира сего? Блеск дворцов, или ссрсбра. Ах, ты не видишь, сколько зла скрывается внутри, под красивой внешностью: змея таится в траве. Двуцветная тога жреца скрывает надутую шею. Прекрасно ты это понимаешь, душа моя, а чтобы в совершенстве понял и познал, это совершит Христос, если ты будешь тверд в любви к нему (Христу) и правильно употребишь данный тебе талант; пока мы свободны, постарайся, дражайший, чтобы мы чаще и успешно беседовали лицом к лицу, письменную беседу отложим на то время, когда будет невозможно и не будет времени непосредственно лично общаться, а это время уже скоро наступит. А ежедневно посылай ко мне по утрам нашего Максимочку, чтобы и ему я мог сказать что нибудь доброе и тебе дать что нибудь мое, не входящее в круг обыденного. Будь здоров, дорогой, и воздай нам любовью за любовь!.

Твой Григорий Саввич.

42

Харьков[апрель1763 г.]

Желаннейший товарищ, мой Михаил!

Сегодня я поднялся так рано, что на целый час с третью предупредил восход солнца. Бессмертный Боже, как весела, бодра, свободна, подвижнее молнии и быстрее Эвра(юго-восточный ветер в Италии)та наша часть, которая именуется божественной и которая у Марона названа огнем простого дуновения! Итак, по пословице "где у кого болит, там он и руку держит" скупой непрерывно думает о деньгах, купец – о товарах, пахарь– о быках, воин – об оружии, короче, где у кого болит или имеется источник удовольствия, там каждый рад иметь и ум, и язык. Мое же сердце, лишь только я пробудился, устремляется к собственному сокровищу. Я начал размышлять с самим собою так: мы, глупые и несчастные, пегодуем, если кто из нас по обычному представлению живет в бедности или скромно, не имея никакой должности, тогда как одна добродетель делает счастливым и сохраняет счастье. Что же, достиг ли ты наконец добродетели? Достиг ли наконец того, что и к тебе могут иметь отношение слова: вам дано знать тайны царствия небесного? Если нет, то где цена затраченного времени? Обращаясь к самому себе с подобными речами, я начал подводить итог времени: когда, для скольких, на какие пустые предметы я расходовал вещь, превосходящую все по цене. Как и теперь, я не умею пользоваться временем, но то, что имеется в настоящем и что единственно находится в нашем распоряжении, идет на пустяки или, что еще хуже, на сожаления, или, что хуже всего, на грехи. На будущее мы надеемся, настоящее презираем: мы стремимся к тому, чего нет, пренебрегаем тем, что имеется, как будто может текущее вернуться вспять или будущее наверняка будет достигнуто. Когда я об этом раздумывал, припомнилось греческое двустишие, которое я перевел на латинский и заучил, когда был в лавре святого Сергея. Так как это двустишие не лишено изящества:

Пользуйся временем, ибо все быстро старится;

Одно лето превращает козленка в косматого козла.

О, если бы, мой Михаил, мы так пользовались временем, чтобы, смущенные духом, потом не молили напрасно о том, о чем глупцы обычно тщетно вопят: о, если бы Юпитер вернул мне прошедшие годы!

Счастливо использовал время тот, кто познал, чего нужно избегать и чего домогаться. Ибо невозможно (мы читали сегодня с одним приятелем в руководстве), как говорит Платон в своей книге о государстве, "постоянно следовать добродетели тому, у кого нет твердых убеждений в том, к чему следует стремиться и чего избегать; ибо, кто полезное считает бесполезным и наоборот, тот белое считает черным". "И горе таким!" – восклицает пророк.

Напиши самым кратким образом, в трех словах, как твое здоровье, особенно душевное. Прыщ, появившийся на лице, умоляю, не трогай и не ковыряй. Вчера я пришел в ужас, случайно услыхав, что для многих такие прыщи, признаваемые за нечто незначительное, были смертельными именно потому, что их терли.

Будь здоров, дражайший, с Гришей (младший брат Михаила)═и прочими малютками!

Весьма вас любящий Григорий Саввич

43

Харьков[11 мая 1763 г.]

По Писанию

Как поет Давид: в Тебе

Вся наша жизнь.

Ежедневно смерть угрожает нам.

Вот такова невинная овечка,

Которую жестокий мясник

Готовится зарезать,

Пролить ее темную кровь.

Ведомая без всякого принуждения,

Она сама ему помогает

И подставляет горло под острие ножа.

Но все это побеждает возросшее милосердие

Одной своей силой,

Которая окружает нас вечной любовью.

Ибо тверда мысль...

О, если бы к нам в сердце вливался тот дух,

Который учитель═вложил═в своих детей!

Тот новый дух, что сердца обновляет своим огнем,

Этот дух творит новые языки и новые дела.

Этот новый дух нежнее дуновения зефиров,

Лишь он подует, тотчас образуется новая земля,

Обновляются времена, движения небес и жизнь.

Ветхий час убегает, обновленный час приходит.

Люди уже совершают новые дела, произносят новые слова.

У них появляется новое зрение, сердца и ноги новые.

Так дерево, мертвое зимой, лишь только весеннее

Солнце с высоты его согреет, вскоре оживает.

Посмотри теперь на языки, руки и ноги глупой толпы.

Чего она хочет? Что делает и о чем говорит?

Всюду говорится о честолюбии, о скупости.

Думаешь, это новые речи? Это старый язык.

Всюду царят преступление, роскошь и грязная похоть.

Ты думаешь, это новые дела? Нет, это старые дела.

Люди стремятся лишь угождать чреву и тленной плоти.

Думаешь, это новые сердца? Это старые сердца.

О, сжалься надо мною, милостивый заступник! Приди!

Дай мне новое сердце, слова новые, руку новую!

Освободи меня из пещеры, где находится эта жалкая толпа!

Приобщи меня к небожителям, которым сияет новая земля!

Дражайший Михаил!

Эти стишки мне показались не лишенными приятности. Когда я в этот священный день, который является целью и вестник всех праздников, размышлял о священных предметах, относящихся к благочестивым изречениям, эти стихи на меня подействовали, то есть побудили душу к благочестию. Поэтому я решил их сообщить и тебе, моему другу и ревнителю науки, а еще более – благочестия, которое одно делает человека счастливым. Если моряк своими морскими речами обменивается с моряком, купец – с купцом, солдат – с солдатом охотно беседуют, то неужели тот, кто отдается благочестию и полезным наукам, будет нем с тем, кто занимается тем же и является его другом? О, так не может быть! Однако обрати внимание не на изящество слов, почти ничтожное, а на то, мыслим ли мы достаточно благочестиво, на силу высказанных мыслей, – определяй вкус не по скорлупе, а по ядру. Святейший заступник совершит в свое время то, что, отвергнув древнее и глубокое, оставшись с одним молоком благочестия, будешь стремиться к повой пище, достойной христианского мужа, дабы к тебе могло быть применено пророчество об Иуде: зубы его белее молока.

К тебе весьма расположенный Григорий Саввич

44

[Вторая половина мая – начало июня 1763 г.]

Более всех любимый друг Михаил!

После вечерней молитвы я имею большое желание возобновить вчерашнюю прогулку. По выходе из храма направляйся ко мне или следуй прямо вчерашней живописной долиной по тем низменным местам, по каким мы вчера возвращались, идя так медленно, чтобы я мог за тобою следовать. Я приведу с собою и большую часть хора, то есть моих певчих – мальчиков. Возьму и того автора, дарование которого мне доставляет величайшее удовольствие. Действительно, он так мудр и вдобавок так остроумно срывает маску с этой прелестнейшей и презреннейшей блудницы, то есть этого мира. Но допустим, что он, [мир] такой, за которого его обычно принимают. Однако мудрец должен и из навоза выбирать золото. Разве Христос для грешных падение, а не воскресение? Разве чистым не все чисто? Но что я его тебе хвалю? Не будем походить на того напыщенного и напитанного глупой философией схоласта, который смеялся над эпиграммой═известной надписью... Я скажу только вот что: никто остроумнее, полнее и полезнее не показывал скрытую от глаз нечистоту мира. Таких, как ты, сов он наделяет зрением: "Дажд премудрому вину" и проч. Следующие слова Теренция, по-видимому, на то же указывают: извлекай из опыта других то, что тебе будет полезно. Против воли кончаю. Об этих предметах следует рассуждать ночью и днем. Написал стихи и для Николая: в них мы достаточно показываем обманчивые прелести мира.