Текст книги "Два дня на даче(СИ)"

Автор книги: Виктор Зилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Ну дак и не про меня речь, мы же определились, что я вроде бы не бракованный получился.

– Короче, чё ты ко мне прицепился? Я тебе сказала, что хочу замуж за еврея и нах.. отсюда уехать, надоели вы мне все, инфантилы, страна эта грёбаная зае....а! Понятно? Воры кругом, алкоголики и наркоманы. Я сама уже тут с вами от такой жизни спиваюсь, придурки чёртовы. Ты думаешь я работать не умею? Умею, еще как умею, только я давно уже поняла, что... как там песенка из мультика...? Киря, помоги вспомнить, – и она начала что-то неразборчиво напевать, дирижируя при этом дымящимся окурком. – Блин, мультик про зелёного крокодила, чебурашку, а там противная старуха как её... Блин, забыла, из головы вылетело. Дети мои уже наши советские мультики не смотрят, – с сожалением констатировала она.

– Шапокляк.

– Точно, молодец, Киря! – она щёлкнула пальцами. – Чего она пела, что она там плохая, напомни.

– "Хорошими делами прославиться нельзя". Это что ли?

– Точно, молодец, Киря. Я тебя люблю. Да, хорошими делами прославиться нельзя. Так вот, я давно поняла, что в Рашке заработать деньги честным путем нельзя. Надо воровать, обманывать и предавать.

– Я не согласен, я не ворую и не предаю.

– Дак ты и не зарабатываешь. Сколько ты нажил добра? Квартирка где-то в дремучем спальном районе, одна машина на семью, при этом не самая хорошая. Дача есть?

– Дача есть, но в кредит.

– По нынешним временам, это всё равно, что ничего, – констатировала Ленка, как будто огласила окончательный приговор. А машина-квартира не в кредит?

– Нет. За машину расплатились вот недавно.

– Понятно всё с тобой, Киря, жизнь твоя скучна и однообразна. Живёшь на одну зарплату и наживаешь добра по-тихоньку. Ну, если Светке такая жизнь нравится, то конечно... А, я же забыла, – она повернулась ко мне и, положив руку на мою, с придыханием сказала: – ты у нас теперь главный инженер целого завода. Теперь-то тебе воровать придется по-любому. Или, если ты полный придурок, только прикрывать чужое воровство своей задницей.

Ленкины слова задели меня за живое. Мне очень не хотелось связываться с разными тёмными сторонами жизни нашего завода, но я уже знал, что это невозможно. Мой первый разговор в новой должности с директором состоялся примерно так, как отец разговаривает с сыном в первый и последний раз о сексе и его последствиях,  то есть, рассказывая аллегориями, намеками и очень обтекаемо. Он говорил общими фразами, из которых становилось понятно, что от меня ждут полного понимания и лояльности по вопросам несколько деликатным с финансовой и правовой точки зрения, и даже вполне уголовным. Объяснялось всё это только заботами о благе завода, а не как у прочих нехороших других исключительно личной корыстью. Выйдя из кабинета, я долго думал, в чём заключается моя главная функция: в руководстве инженерными службами или в прикрывании вывода денег с завода? Решил, что, как говорят англичане, не разбив яиц, не сделаешь омлет, буду работать и ждать, ждать и работать, проявляя лояльность к некоторым формам, блин, "заботы о заводе". В конце концов, все люди смертны, и когда-нибудь, дождавшись своего назначения на должность генерального директора завода, я всё изменю и перестрою по-честному. Сейчас я переживал период адаптации в новой должности с новыми функциями, что давалось мне очень не легко. По вечерам перед ужином я стал выпивать по пятьдесят граммов коньяку, на что Света моя сильно сердится, но мне это правда помогает. Я не сопьюсь просто потому, что у меня есть цель, и я её добьюсь.

Прокрутив это все в голове, я взглянул на пьяную Ленку, которая все это время смотрела на меня, развалившись в кресле. Она нечётким щелчком отбросила бычок куда-то в сторону и спросила: "Ну так что, Киря, будешь воровать? – отвела взгляд и, уже утвердительно кивнув головой, произнесла уверенно и удовлетворенно, – будешь".

– Ты умная женщина, Лен. Все поняла про меня, да?

– Умная, поэтому и не нищая. Много я в своей жизни мужиков повидала, были и такие как ты. Начинали с того, что им, видите ли, мерзотно воровать и врать, а потом ничего, обвыкались. Ни одного не знаю, чтобы не вписался в блудняк какой-нибудь из-за бабок. Все сломались-перетерлись. Другое дело, что по-разному жизнь у них сложилась. У кого-то хорошо, а кого-то уже и в живых нет. Ты, Киря, пойми, что у нас по-другому нельзя: у нас страна сильных и жадных. Раньше была сильных и кровожадных, а теперь народ измельчал и стал просто жадным, я бы даже сказала народ выродился настолько, что стал просто сильно жадным, – и Ленка засмеялась нехорошим пьяным смехом над своим каламбуром. Мне стало не по себе от ее смеха и слов. Я поднялся и пошёел к дому. Вдруг накатило сильное желание выпить.

– Ты куда?

– Пойду выпить возьму.

– Захвати мне тоже, и сигаретку.

Я покивал, не оборачиваясь, и вошёл в дом. Здесь играла медленная музыка, под которую то ли танцевали, то ли обнимались Наташка и Денис. Наташка, разгоряченная вином и верой в свою сегодняшнюю особенную неотразимую красоту, обнимала Дениса за шею, прижималась к нему бёдрами, глядя на него глазами роковой женщины. Моя Света болтала о чем-то с Машей, а Володя, подливая в бокал уже совершенно пьяному Серёге вина, что-то объяснял ему, сильно жестикулируя свободной рукой. Володя взглянул на меня, что-то сказал Серёге, встал, ободряюще похлопав его по плечу, и направился ко мне.

– Как там Ленка, когда спать пойдет?

– Не знаю. Сейчас вот налью вина, сигаретку возьму и пойду дальше развлекать её и себя. В дом она не хочет пока возвращаться.

– Молодец, – он тоже похлопал меня по плечу и вернулся к Серёге.

"Иди к черту, нашёл молодца", – подумал я. Как всё-таки это противно,  когда тебя хлопают  по плечу какие-то мудаки, которые в жизни сами ничего не сделали, а живут только за счет богатых и влиятельных родственников и при этом еще имеют наглость думать, что они чего-то стоят в этом мире. С этими мыслями я вышел на свежий воздух. Было уже поздно, тучи разбежались, небо было светлое, белые ночи уже пошли на убыль, но до полной темноты было ещё далеко. По-прежнему пахло свежескошенной травой, но к этому запаху добавился аромат цветущей липы, хотя она давно уже должна была отцвести. Стояло тихое безветрие. Противомаскитные свечки хорошо отпугивали летучих насекомых. Многочисленные комары вместе с ночными бабочками вились вокруг фонариков, установленных вдоль бассейна. Я точно знал, что рядом с озером они могут съесть человека заживо за десять минут. Ленка полулежала в шезлонге и, видимо, смотрела на небо, во всяком случае, глаза её были открыты.

– Принёс сигаретку? – Ленка с трудом подняла голову и сфокусировала на мне взгляд. Лицо её было такое, как будто с него резинкой стёрли всю уверенность. Мне стало интересно, что она мне сейчас скажет. Но Ленка взяла у меня сигарету, закурила и снова откинулась в шезлонге, выпустив густую струю дыма в небо.

–  Ты нормально себя чувствуешь?

– Сойдёт. Киря, ты иди уже, я одна хочу побыть, – и Ленка опять глубоко затянулась. – Чего-то пожалеть себя решила, – Ленка раскинула руки в стороны и коротко покачала ими и без перехода сказала, – Херово мне, Киря. Запуталась я и устала. Пожалей меня.

Я уже тоже был глубоко не трезв, поэтому сказал прямо без аберраций: "Я женат и, боюсь, это надолго, возможно навсегда".

– Ты просто дурак, Киря, я тебе не трахаться предлагаю, – и Ленка при этом очень проникновенно с оттягом постучала себя кулачками в грудь, – а понять меня. Ты ...

Вечер первого дня.

И тут раздался гудок автомобиля перед воротами. Сигнал был странный, длинный, будто водитель уронил голову на руль и отключился. На всех соседних участках залаяли собаки. Я побежал к воротам, Ленка тоже встала и пошла за мной. Все, кто был в доме, тоже выскочили и бросились к воротам. Серёга с пульта-брелока открыл ворота, за которыми стоял черный Range Rover. Правая фара была разбита, крыло сильно помято, и на нём виднелось какое-то пятно. Серёга подошёл к водительской двери, постучал в окно и прокричал, размахивая руками: «Не сигналь, всё. Заезжай». Доктор, а это был он, выйдя из оцепенения, перестал давить на клаксон и схватился за руль обеими руками, машина резко дернулась с места, въехала во двор и застыла, урча мощным двигателем, от неё пахло горячим маслом, резиной и немного чем-то сладковатым, наверное кровью. Всё выглядело очень неожиданно и дико, поэтому мы все застыли в некоторой прострации, пока Ленка первая не подошла к передней пассажирской двери и не попробовала ее открыть. Дверь не поддалась, тогда она постучала в стекло и снова попробовала ее открыть. На этот раз дверь распахнулась и оттуда вывалилась рыдающая и какая-то истерзанная жена Доктора – Кристина. Девчонки, причитая и вскрикивая, бросились к ней.

– Тихо, не надо так лезть к ней, подождите, – закричала на них Ленка, жестом останавливая. Она подхватила падающую Кристину под руки и повела к дому. – Мужики, помогите кто-нибудь, – я подбежал с другой стороны, взял Кристину за талию, поднырнул под правую руку, она обхватила мою шею, и мы аккуратно повели её.

Серёга открыл водительскую дверь, но Доктор продолжал сидеть, схватившись за руль. Володя, обойдя машину, остановился сзади, и через секунду оттуда донеслось его: "Бляяяя...".

– Иди сюда, Серёга, – позвал он, – это вообще оху...ть что творится.

Подойдя к нему, Серёга эхом отозвался: "Них... себе". Подошел Денис и тоже уставился на корму машины с вытянутым лицом.

– По ним стреляли, – Серёга стал считать отверстия от пуль.

– Погоди ты, – сказал ему Денис и подошёл к Доктору. – Ты ранен? Доктор! – позвал он его.

– Водки, дайте мне водки, – прохрипел Доктор.

Серёга побежал в дом и через минуту вернулся со стаканом чего-то жёлтого.

– Водки не нашел, пей виски. – Доктор отпустил руль и схватил стакан, руки его сильно дрожали. Он начал пить большими глотками, под конец захлебнувшись, стал кашлять. Прокашлявшись, он "перетёк" из машины на землю, усевшись на корточки и протянув Серёге стакан, попросил: "Ещё столько же". Серёга побежал наливать второй стакан.

– Может в дом зайдёшь? – спросил Володя.

– Ноги не держат. Погоди, сейчас очухаюсь немного.

Доктор на первый взгляд был никак не задет, не запачкан, и даже галстук-бабочка был в отличном состоянии, но лицо его было бессмысленным и белым. Он ничего не соображал,  понятно, что доехал он на одном инстинкте. Выпив, не останавливаясь, второй стакан виски, он попробовал встать, но у него не получилось. Денис с Володей взяли его под руки и тоже повели в дом. Войдя в зал, они положили его на один из двух диванов. На другом лежала Кристина, а вокруг неё суетились Света и Наташка. Ленка сидела рядом с ней в кресле и расспрашивала.

– Они были такие страшные..., – только и смогла сказать Кристина.

– Кто? – Ленка приблизила к ней своё лицо. Все смотрели на Кристину и ждали. Воображение рисовало вампиров, оборотней и прочую нечисть. Впрочем, входные отверстия от пуль говорили о том, что если это и были вампиры, то вооружённые огнестрельным оружием, а это уже как-то возвращало из сказки в нашу суровую действительность.

– Какие-то исламисты это были, – ответил за неё Доктор. – Мы почти уже доехали до вас...

– Надо вызвать полицию, – сказал Денис.

– Кристина пыталась вызвать, но нам сказали, что все экипажи на выезде, и сейчас нам не могут помочь.

– Что за бред? – воскликнула Ленка. – Давайте звонить, в них же стреляли. Вы говорили полиции, что в вас стреляли?

– Говорили, кричали, но это не помогло. Они только повторяли, что у них правда все экипажи на выезде. Я им кричу: "В нас стреляли, нас хотели убить", а они типа: "Вы не одни такие", я так и не поняла, правда везде стреляют, или они так наврали нам.

Денис взял телефон и начал набирать номер полиции. Номер оказался занят.

– Серёга, у тебя есть номер телефона вашей дежурной части?

– Где-то был, сейчас дам, –  Серёга бегом бросился в прихожую и через несколько секунд возвратился с блокнотиком. Перелистывая страницы, вполголоса ругался: "Всё время хотел записать на телефон, чтобы быстро набрать и всё время забываю", –  найдя нужное, сказал Денису: "Набирай", – и продиктовал ему номер.

– Занято. – Денис набирал номер, отключался, снова набирал, снова отключался. – Бля, до них не дозвониться. Нас будут убивать, а они не почешутся.

– Нас уже убивают, – сказал мрачно Доктор.

– Надо съездить туда, – предложил Кирилл.

– Кто поедет? Тебя же первым эти менты за вождение в нетрезвом виде и заграбастают, а под пули они не полезут, – отозвался Денис.– И потом, не известно, что там на дороге происходит. Где вообще на вас напали?

– Я же начал рассказывать, а вы меня перебили.

– Извини, Доктор, давай рассказывай.

– Не доезжая нескольких километров до сюда, есть магазин, мы в него зашли, чтобы купить выпивку, а там эти...

– Кто, исламисты, бородатые такие?

– Ты их видел что ли? – Доктор посмотрел на Володю.

– Да, мы их видели, помните, я вам рассказывала, когда приехали? Точно, такие страшные, и у них труп в багажнике машины был. Правда, Вова?

– Да мы видели их, правда оружия не видели, но труп точно был в багажнике их жигуленка. Это было уже часа четыре тому назад. Мы с Марусей просто проезжали мимо лесопилки недалеко от магазина, а они там стояли толпой возле машины. Один копался в багажнике, в котором лежал труп. Похоже, обыскивал его.

– Откуда ты понял, что это был труп? – спросил Денис.

– Во-первых, это было тело мужчины. А, во-вторых, он не двигался, когда его обыскивал тот таджик.

– Его могли оглушить.

– Да, об этом я не подумал.

– Того оглушили, а их хотели застрелить? Не, я тоже думаю, что в багажнике был трупняк. – Кирилл посмотрел на всех странным взглядом.

– Ты чего, Кирилл? – озадаченно спросил Серёга.

Вместо ответа Кирилл включил телевизор и начал щелкать программы в поисках чего-то.

– Чего ищешь? Спроси, я тебе подскажу, – предложил Серёга.

– Они не могут вести себя так нагло просто так, – ответил через некоторое время серфинга по телевизионным каналам Кирилл. – Стрелять и убивать людей прямо в населенном пункте возле магазина, это говорит о том, что они знают, что им за это ничего не будет. Я ищу новости. Наверняка там должны сообщить о чем-то таком...

– Ты до сих пор веришь в наши новости? Ты что думаешь, у нас произошла исламская революция? Идиотизм, конечно, но надо всё-таки посмотреть в инете. – Денис достал свой смартфон и начал искать. Володя уткнулся в свой.

Доктор встал с дивана и пошёл к столу, по пути спросив жену, как она себя чувствует. Кристина не ответила, девчонки напоили ее какими-то успокоительными лекарствами, и она заснула. Они сидели рядом с ней на разложенном диване. Испуганные и растерянные, они переговаривались между собой вполголоса. Доктор сел и начал есть. Ел он методично, накладывая сначала из одной тарелки, потом, съедая это, накладывал из следующей, и так без остановки. Это, видимо, была реакция на шок, который они пережили. Доктор, вообще-то, всегда любил поесть, и его полная фигура и непременный галстук-бабочка выдавали в нем эстетствующего сибарита. Лицо, всегда улыбающееся и розовое, голубые глаза маленького  наивного мальчика, говорили о его легком характере и совсем не тяжелой жизни. Жену Доктор себе выбрал симпатичную, даже красивую, без родословной и в меру глупую, что отвечало его жизненным потребностям в полной мере. Его жизнь могла бы послужить образцом для многих и многих в меру амбициозных молодых людей, которые хотели бы провести свою жизнь в относительном достатке, не прикладывая для этого татанических усилий. Вообще-то, ведение собственного бизнеса предполагает постоянное напряжение и пригляд за подчинёнными, но только собственник с талантом администратора, однажды выстроив систему, может позволить себе время от времени отходить от дел. Вот таким талантливым администратором и был Доктор.

– Ничего не могу найти в инете, – сказал Денис и посмотрел на Кирилла. – У тебя, похоже, тоже голяк, – утвердительно сказал он, – а как у тебя, Володя?

– В ВК и фейсбуке тишина. Я сейчас там запостил коротенько нашу историю, но пока никто не отозвался.

– Похоже это какая-то локальная штука.

– Не факт, – Володя поднял брови и посмотрел на нас. – В ВК только что исчезла моя запись. Кто-то затер ее. И я даже догадываюсь кто.

– Чё, исламисты что ли? – Денис усмехнулся. – Они даже не знают, что такое ВК, не говоря уже о том, чтобы в нём чего-то администрить по своему усмотрению. Ты написал в сообщении слово "террористы", "исламские"?

– Да, именно про атаку исламских террористов я и написал. Похоже, по этим словам сообщение отиндексировали и убрали, чтобы не нагнетал.

– Посмотри в фейсбуке, – Кирилл выключил телевизор и подошел к Володе.

– В фейсбуке меня начали троллить, – сообщил Володя.

– У тебя все могут комменты оставлять или только френды? – Кирилл, стоя с боку Володи, внимательно смотрел в его смартфон.

– Все. Я борюсь за демократию и отстаиваю свободу слова, – Володя повернулся так, чтобы Кирилл не видел экрана, затем на секунду оторвался от смарфона и посмотрел на Доктора. – Но, похоже, не всем это нравится.... Слушайте, остановите Доктора, пусть он расскажет, что произошло.

– Доктор, – Денис подошёл и сел рядом с ним за стол, – правда, расскажи, что произошло.

Доктор, остановился также резко, как он заехал во двор, даже не донеся вилки до рта.

– Налей еще вискарика, – попросил он и отложил вилку с нанизанным огурцом.

Денис взял бутылку и до краев наполнил стакан. Доктор осторожно, как бы ощупывая, сжал стакан, посмотрел на девчонок, которые перестали говорить и замерли в ожидании, потом на стакан, одним разом залив в себя виски, он закусил вкусно хрустнувшим огурцом. Доктор уже почти пришел в себя, выпитое подействовало на него благотворно, и рассказывать он стал последовательно и с подробностями.

– Ехали мы, короче, к вам сюда, а купить чего-нибудь из выпивки ну и сладкого не успели в городе. Я говорю Кристинке: "Сейчас давай заедем в магаз по пути, там недалеко от Яковлевых есть в деревне." Она, типа: "Давай, конечно". Заехали на площадку перед магазином, уже темнеть стало. Смотрю, там почти на выезде жигуль стоит какой-то, я еще подумал: "Вот мудак, надо теперь будет хозяина искать, заставлять его отъехать", короче, обматерил его мысленно. Заходим в магазин, а там почти никого нет, только черти эти стоят и что-то с продавщицей трут, а она в платке, такая тоже мусульманка. Я спрашиваю: "Это не вы машину на выезде поставили?" Они на нас смотрят так нехорошо, один бородатый говорит с акцентом жутким: "Тебе что не нравится?" Я говорю, что типа, мне никак не выехать будет. А он мне говорит: "Выедешь там, где заехал, иди". Меня это тогда задело сильно, чего они правила свои устанавливают? Я говорю: "Давай ты мне не будешь указывать, что мне делать". А он подходит и на Кристинку смотрит так оценивающе, и говорит: "Хорошая, красивая женщина". Я тут подумал ещё, что надо как-то сворачиваться, вечер, как говорится, перестал быть томным, и говорю: "Мне тоже нравится, потому и женился". Бородатый повернулся и что-то по-своему сказал остальным, они заржали и стали подходить, обступая нас. Я Кристинке говорю: "Валим отсюда по-быстрому". Мы развернулись и пошли. Они начали что-то кричать и Кристинку сзади хватать за все, что не попадя. Один обогнал нас, а там проход возле двери узкий такой, и встал, перегородил выход. Я его с ходу, не останавливаясь, со всей дури толкнул в дверь, хорошо, что она наружу открывалась, это наше счастье было, он вылетел спиной на улицу и упал навзничь, а мы через него перепрыгнули и побежали к машине. На бегу я двери разблокировал, прыгнули и рванули прямо через этот жигуль. Метров десять до него оставалось, как вдруг открывается дверь водительская, а жигуль задом к нам стоял справа, и оттуда вылезает ещё один бородач, и я вижу у него в руке пистолет. Ну все думаю, пиз..ц, деваться некуда, поэтому я, не останавливаясь, бортанул его вместе с дверью. Только выскочил на дорогу, как заднее стекло разлетелось вдребезги. Кристинка визжит, сзади выстрелы, машину мотает, я же шугаюсь и руль дергаю то вправо, то влево, но Бог миловал, не подстрелили нас, и никуда не врезались. Как машина выровнялась, я клина схватил, хорошо, что уже когда уехали, а не раньше. На полном автопилоте еду, только. Кристинка начала звонить в полицию, а потом тоже в ступор впала. Вот так и доехали.

– А звонила она когда?

– Да, звонила она сразу, как мы поняли, что уехали от них, но это как в бреду уже было, я только помню, как Кристинка кричала, что нас убивают, по нам стреляют, и как в ответ кричала: "Что все на выезде, и все заняты? Мы что, бл.., никому нах... не нужны?" –  и потом как бросила телефон в стекло лобовое.

Все сидели и молчали. Серёга, наконец, встал и спросил: "Кому выпить налить?" Никто не ответил. Тогда он налил себе и пошел на улицу. Володя опять уткнулся в смартфон, что-то быстро набирая.

Серёга сел в кресло и пригубил вино. Мысли его были, как ни странно, совсем не об инциденте с Доктором. Несмотря на чудовищность и экстраординарность того, что с ними произошло, его сейчас занимало больше всего сегодняшнее поведение жены.

"Я не понимаю, что надо Наташке? Чего ей не хватает? Всё у неё есть: дом, муж, дети. Ведь все для неё, а она ведёт себя как шлюха последняя. Все эти представления устраивает. А все приезжают, как на спектакль к нам, типа вот Наташка опять будет с кем-нибудь любовь крутить. Ха-ха, а Серёга будет смотреть на это и молчать. Нет, не буду, я лучше напьюсь, а завтра подам на развод". Это говорил "первый Серёга", тот, который был одним из заводил в школе, который самостоятельно поступил в институт на понравившуюся ему специальность и который, как ему казалось, выбрал себе хорошую, красивую подругу, наплевав на желания родителей женить его на подходящей невесте из ближнего круга их друзей. "Слушай, хоть сам себя не обманывай – ни на какой развод ты не подашь", – сказал "второй Серёга". Этот "второй" появился лет десять тому назад, когда пошли первые жесткие наезды на него со стороны Наташки, и она стала зримо навязывать свою волю, которая оказалась у этой симпатичной и с виду простоватой девушки вполне непреклонной. Второй был утешителем и успокоителем, когда в очередной раз он "первый" восставал, "второй" объяснял поведение Наташки вполне рационально и призывал поискать причины такого её поведения в собственных поступках и неправильных взглядах. Оценить свои поступки и обязательно найти некрасивые, которые и привели его Наташку к необходимости совершения ею некрасивых, иногда предательских шагов. Когда всё было логически объяснено, он приходил к неутешительному выводу о своей несостоятельности, как мужа и отца. У Серёги сформировался комплекс вины перед Наташкой. "Каждый раз одно и тоже себе говоришь, убеждаешь, а на следующий день даже поговорить с ней боишься. Опять истерику закатит, посуду начнет бить – не хочу! Перебесится и все наладится, надо только немного подождать. Терпение и труд – всё перетрут". Серёга отхлебнул вина за этот тост. "Шизофрения какая-то", – сказал первый. "Сколько можно терпеть? Есть у меня гордость или нет, в конце концов? Вот ради чего все это надо терпеть, ради детей? А какими они вырастут, если видят такое отношение матери к их отцу? Даже подумать страшно. Моя жизнь проходит непонятно как, так еще и дети получат неправильный посыл на все жизнь. Нет, завтра пойду разводиться". Второй тут же ответил: "Завтра суббота, ЗАГСы не работают, поэтому завтра ты точно не разведешься, а там посмотрим. Ты про раздел имущества вообще подумал? Про родителей, которые сначала тебе припомнят твою самостоятельность, повозят мордой по столу, а потом скажут, что вы так долго уже живете вместе, что желание развестись при таких сроках совместной жизни бывает периодически у всех, но потом проходит, и у тебя пройдет. Не будешь же ты рассказывать родителям, что Наташка тут вытворяет, это же страшный стыд. А сколько сразу разговоров вылезет, сплетен, Наташка будет все отрицать и рассказывать, как она тебя любит, холит и лелеет. И в самом деле: рубашки и брюки наглажены, дети учатся хорошо, в кружках занимаются, дома чисто. По всему выйдет, что она хорошая, а ты плохой, она жертва, а ты гад". Первый сказал: "Нет, что я за мужик, если моя баба налево гуляет, а я на это глаза закрываю? Хочет гулять, пусть гуляет, но без меня. Не хочу быть посмешищем для всех. Хва-тит". Это были последние слова его внутреннего диалога: Серёга заснул, сидя в кресле. Рука с бокалом упала на ноги, остатки вина вылились, залив красным его красивые белые брюки. Наташке придется их отстирывать, или нести в химчистку, или выбросить.

Эта их взаимная маята продолжалась уже чуть больше пяти лет, начавшись после того, как всплыла история непродолжительного Серёгиного увлечения своей секретаршей. Наташка не стала предавать огласке тот случай, но сделала его хорошим оружием в своих руках. Серёга уволил секретаршу и впал в депрессию. Соблазн снять стресс в конце дня рюмкой хорошего коньяка незаметно перерос в сто-пятьдесят-каждый-вечер, и эта постоянная практика сделала из него тихого безобидного алкоголика, который, не осознавая своей болезни, признавал за собой только некую слабость в этом отношении, не более того. Наташка, естественно, страдала. Она не ожидала, что взращенное ею чувство вины, вместо прекрасного инструмента манипуляции, превратит её мужа в безвольного алкоголика. Поначалу она пыталась разжечь его ревность и самолюбие, заигрывая то с одним, то с другим знакомым, но старания оказались тщетными, и со временем Наташка перестала надеяться на то, что она вытащит мужа из ямы ничтожности, в которую он падал всё глубже. Прикрывая зудящую совесть заботой о муже, она по-прежнему флиртовала, стараясь не переходить черту, хотя иногда ей и не удавалось удержаться в рамках. Вот недавно нашёлся очередной подходящий объект в виде Дениса, и Наташка всерьёз увлеклась им, справедливо считая, что если даже ей в очередной раз не удастся расшевелить своего мужа и заставить его трезвыми глазами посмотреть на мир, то удовольствие за свои труды она в итоге всё-таки получит. Пока ни первое не второе, к её сожалению не получалось.

– Как же вы попали, блин, – Кирилл с удивлением и сожалением констатировал факт нападения на Доктора с женой.

– Чего ты причитаешь, Киря? – прошипела на него Ленка. – Звони, беги, стреляй, наконец, но не причитай.

– Он не причитает, – заступилась за него Света. – Просто он сожалеет, что такое случилось с Доктором и Кристиной. С каждым из нас могло такое случиться, мы все ехали мимо этого проклятого магазина.

– Это могло случиться с нами где угодно, – отозвался Вова, оторвавшись от смарфона. – В ФБ говорят, что похожие нападения уже случались в этих краях, но никого не поймали. Этническая преступность, тем более замешанная на религиозной основе, вещь серьезная и труднопобедимая.

Наташка с каким-то страданием и великим сожалением посмотрела на Дениса и произнесла: "Господи, да где же они берутся на нашу голову?"

– Где, откуда? Известно где, в Средней Азии и на Кавказе, – Денис тоже посмотрел на неё с некоторым сожалением.

– Все это хорошо, но кто мне машину отремонтирует?

– Доктор, а ты найди их и попроси отремонтировать, – ответил ему Денис.

– Дурак ты, Денис. Как был дурак, так им и остался. – Ленка встала и налила себе вина. – Ты вообще понял, что произошло? Произошел разрыв шаблона, и не только. Лично я сегодня поняла, что никто из нас не защищён по-настоящему, что все мы лишь статисты в этой стране.

– Это ты сейчас чего сказала: "Надавалить?" – Володя, не отрываясь от смартфона, улыбнулся.

– Вова, тебе-то как раз валить некуда. Твой бизнес без постоянной подпитки деньгами тестя сдохнет через три дня. Сидел бы и молчал в тряпочку, бизнесмен хренов.

– Зачем ты так, Лена? У Вовы свой успешный бизнес. Правда сейчас есть некоторые временные трудности, но...

Маша не успела договорить, её перебил Володя, который всё-таки оторвался от гаджета.

– Лен, но у тебя и этого нет, поэтому ты и стремишься за границу, хотя что ты там будешь делать, я ума не приложу. У тебя денег больших нет, профессии нет, для панели ты уже, извини, старовата. Что ты там будешь делать?

– Ничего, что меня никто тут не спрашивает, хочу я уезжать или не хочу? – Денис встал на середину зала и посмотрел на Ленку, потом на Володю.

– Тебя не спрашивают, потому что не нуждаются в твоем мнении. Ты останешься здесь, во всяком случае, со мной ты никуда не поедешь. Я заберу детей и отвалю из этой страны, куда глаза глядят. Я могу эмигрировать в Израиль.

– Кому ты нужна в этом Израиле? Седьмая вода на киселе.

– И что? Этого достаточно. Я хотя бы не буду бояться выходить на улицу и выпускать детей гулять.

– Лен, там ведь тоже взрывают всякие террористы, – с сомнением сказала Наташка.

– Взрывают время от времени, но их вычисляют и безжалостно уничтожают. Понятно? Там есть полиция, армия, Моссад, и они все реально работают, а не в жопе ковыряют как наши многочисленные полиционеры. Понятно?! – Ленка завелась не на шутку, она встала и подошла к Денису и уже практически кричала ему в лицо. – Чего ты вылупился, валенок? Чё те в этой жизни надо, а? Выпить и баб чужих потрахать и всё? Кто, бл..ть, детей растить будет, а? Ты даже воровать без меня не можешь...

– Лен, всё, хватит, пойдём, пройдёмся на свежем воздухе.

Кирилл держал в левой руке пачку сигарет, а правой попытался взять Ленку под локоть, но она вырвалась и, повернувшись к Денису, крикнула: "Инфантил, бл..дь, беспомощный!" Потом вернулась, взяла Кирилла под руку и произнесла: "Пойдем, Киря, выпьем, покурим. Вина мне захвати". И они вышли в сумерки летней северной ночи.

– Пиз..ц, я вообще не понимаю, что с ней происходит, – произнёс Денис в пространство перед собой.

– Ничего особенного, обычная физическая и моральная неудовлетворённость жизнью. Это я тебе как доктор говорю.

От выпитого, осознания спасения и наличия серьёзных проблем не только у себя, Доктору явно полегчало, и к нему вернулось его всегдашнее добродушное расположение духа.

– Доктор, иди нахер, ладно? Без тебя разберусь.

– Тогда зачем спрашивал?

– Вопрос был чисто риторический. Надеюсь это ты понимаешь?

– Мальчики, не ссорьтесь, пожалуйста. – Маша подошла к Доктору и погладила его по плечу. – Вы разве забыли, что сегодня произошло с Доктором? Как вам не стыдно ругаться. На улице непонятно что происходит, а вы ругаетесь.

– Маша права. Ты, Денис, резко себя ведешь. Ваши с Ленкой разборки, честно говоря, нас не касаются, поэтому выясняйте отношения на улице, а на нас это не вываливайте, – Володя с лёгкой неприязнью посмотрел на Дениса.