Текст книги "Рассказы"
Автор книги: Виктор Колупаев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 30 страниц)
Еще возвращаясь на Землю, мы, девятнадцать человек, договорились, что при первой возможности будем проситься в очередную экспедицию. И вот однажды один из нас вызвал меня по видеофону и сказал, что объявлен набор в семьдесят девятую звездную.
– Я остаюсь, – сказал я.
– Понимаю. – Он помолчал. – Я прилечу к тебе. И ты покажешь мне письма Анжелики.
Теперь я долго не отвечал ему. Письма, письма. Они вели меня в Космос. И тогда, и сейчас...
– Хорошо. Я полечу к звездам.
– Молодец. А четверо все-таки отказались. В экспедиции будет семьсот тридцать человек. Если у тебя есть девушка и у нее подходящая специальность, можешь записать и ее. Нас будут брать вне очереди.
Я решил улететь. Я, конечно, не верил, что Анжелика пойдет за мной к звездам. Романтика полетов часто обнаруживается только в разговорах и уже после полетов. А если бы она согласилась? Нет. Я просто не мог предложить ей этого.
Я еще раз встретился с Анжеликой и сказал, что буду очень занят, что у меня не останется времени для встреч. Не знаю, что она подумала, но расставание было холодным. Меня это даже обрадовало, тоскливо обрадовало. Я сказал:
– Если захочешь – пиши.
Я перемучился и немного успокоился. Я был свободен. Снова ничто не держало меня на пути к звездам.
Меня приняли в экспедицию вторым кибернетиком. Началась подготовка. Пришлось переехать из отеля космолетчиков поближе к базе экспедиции, которая располагалась в центре Сахары.
Анжелика меня не искала. Я не получил от нее ни одного письма. Она ни разу не связалась со мной по видеофону, хотя сделать это было проще простого. Письма теперь были не в моде, более совершенные средства связывали людей. И я ей сказал «пиши», наверное, только потому, что вспомнил письма Анжелики.
Прошел год. До отлета семьдесят девятой звездной оставалось два месяца.
И все-таки она пришла. Не надо было анализировать свои чувства, чтобы понять, что я ее люблю. Что же оставалось теперь мне? Бежать от любви, как и в первый раз? Но тогда я не мог ее найти. А теперь она была рядом.
– Олежек, я не хотела тебя искать. Я написала тебе столько писем, а ты не ответил мне ни на одно, кроме последнего. Я могла найти тебя. Это так просто. Но мне нужно было знать, что ты хочешь этого. А вдруг ты полюбил другую? Я только сегодня получила от тебя письмо.
Я был так рад ее видеть, что не сразу понял, о чем она говорит.
– Письмо? Анжелика, я не писал тебе писем.
– Одно письмо. Ты думал, что я не пойду с тобой в звездную? Ты боялся, что улетишь со своей любовью один?
– Не только это, Анжелика.
– И все-таки написал.
– Нет, Анжелика. Я ничего тебе не писал.
– А это? Что же это?
Она протянула мне конверт. На нем стояло только одно слово: «Анжелике». Я развернул лист. «Анжелика, я улетаю к звездам».
– Анжелика, это мое письмо! Но только написал я его другой девушке, когда улетал с Земли первый раз. Ее тоже звали Анжелика. Я никогда не видел ее. Но я любил ее. Я и сейчас люблю ее.
– Почему же ты не рассказал об этом раньше? – едва слышно спросила она.
– Ведь это было невообразимо давно. Если бы не ее письма, я не улетел бы тогда с Земли.
– А я хотела лететь с тобой, Олег, – сказала она растерянно и с болью в голосе. – Прости, я ухожу.
– Подожди, Анжелика. Я люблю тебя, но и ее. Как разорвать сердце между тобою и ею, Землей и звездами?
– Не надо. Беги.
– Я не бегу. Она послала меня туда. Смотри. Я носил их с собою все эти годы. – Я протянул ей пачку писем.
Она взяла их. Это как бы говорило, что ей теперь все равно. Но рука ее вздрогнула, когда она прочитала надпись на конверте. Она медленно развернула первое письмо, второе, третье и заплакала.
– Но ведь это же мои письма! Я их писала тебе целый год. И ты не захотел даже ответить.
– Это твои письма? Анжелика, но ведь я ношу их с собой много лет. Я получил их восемьдесят с лишним лет назад.
– Это мои письма! Разве ты не видишь эти две летящих стрелы? Что означали они восемьдесят лет назад? Их тогда не было. Этот символ звездных появился сорок лет назад.
Меня не надо было убеждать. Я понял. Ведь даже бумаги тогда такой не было. И эти две летящих стрелы. И год ее молчания. И мое единственное письмо.
Значит, я любил ее задолго до того, как она появилась на свете. Я получил от нее семнадцать писем. Эти письма отправили меня к звездам и сделали возможной нашу встречу здесь. Но сначала мы встретились, и лишь после этого она написала письма. Она уже знала меня.
А я получил их за восемьдесят лет до этого и отправился в звездную, чтобы после возвращения встретить ее. Но...
– Ты что-нибудь понимаешь, Анжелика?
– Понимаю. Значит, ты меня и любил.
Я, конечно, имел в виду не совсем то, но согласился. В этом-то она была права. Я любил ее, еще не встретив.
– Но ведь семьдесят девятая звездная отлетает через два месяца, – сказал я с отчаянием.
– Если бы ты ответил мне раньше, я могла бы быть в ней. Но у нас все равно есть еще два месяца.
– Два месяца, и расстаться на всю жизнь?! Ждать тебя столько лет, найти и снова потерять навсегда?
– Но ведь ты все равно полетишь к звездам?
– Мы все равно полетим к звездам.
Я отстегнул свой значок и приколол ей на платье две сверкающих стрелы. Эти летящие друг другу навстречу стрелы означали: «Земля, я улетаю к звездам», «Земля, я возвращаюсь со звезд».
Исключение
«Громовержца» приняли на девятый космодром Селги, как Игорь и хотел. Он быстро справился со всеми формальностями, связанными с прибытием и сдачей груза с Земли, подписал график работы кибергрузчиков и внимательно просмотрел список аппаратуры, которую он должен был доставить в Солнечную систему. Аппаратура показалась ему очень любопытной и даже несколько неожиданной. Затем он отправился на стоянку авиеток, чтобы навестить своих друзей: Гела и Найю. Поселок, в котором они жили, находился километрах в пятистах от космодрома. Улетая с Селги два месяца назад, он обещал им вернуться. И вот вернулся.
Авиетка шлепнулась посреди группы коттеджей, расположенных в роще деревьев с белыми стволами и фиолетовыми листьями. Дверь домика Гела оказалась запертой. И Игорь, чувствуя себя здесь своим, влез в открытое окно. В комнате никого не было. Понятно, ведь дверь закрыта! Но за стеной слышался приглушенный шум голосов.
– Гел! Это я, Игорь! – на всякий случай крикнул капитан «Громовержца».
Ему никто не ответил. Тогда Игорь открыл дверь в другую комнату. В глубине ее во всю стену был виден большой зал какой-то лаборатории. Несколько человек стояли и сидели возле незнакомых ему аппаратов и приборов. Игорь шагнул вперед, очутился в лаборатории и крикнул, увидев и Гела, и Найю:
– Привет! Я...
На него замахали руками, словно он помешал. Голубая девушка оглянулась и лишь покачала головой. Игорь хотел выйти, но перед ним была сплошная матовая стена. Комната, в которой он только что находился, исчезла... Игорь растерянно шагнул к стене... и снова очутился в комнате, во всю стену которой была видна все та же лаборатория.
На чужих планетах часто попадаешь впросак. Что это? Нуль-транспортировка? На таких маленьких расстояниях? Странно. И тут он вспомнил, что груз для Солнечной системы и представлял собой как раз аппаратуру нуль-транспортировки. Интересно...
Игорь не утерпел, выпрыгнул в окно и обежал домик. Коттедж как коттедж, с окнами, входной дверью и стенами. Значит, действительно, нуль-транспортировка... Когда он вернулся в комнату, в проеме стены возник огромный зал с множеством прогуливающихся голубых людей. Капитану пришла в голову мысль – а не шагнуть ли еще раз в экран? Если что-нибудь снова будет не так, он просто сделает шаг назад. Игорь шагнул и оказался посреди зала с полированным полом и терявшимся где-то в вышине потолком. За его спиной возвышалась лишь гладкая колонна. Отступать было некуда, но он никому и не мешал здесь! Игорь немного постоял, потом нерешительно двинулся вперед. Ему было все равно, куда идти. Толкаясь в толпе, он вдруг обратил внимание на красивого молодого человека с выпиравшими из плотно облегавшей его рубашки очень уж рельефными мускулами. С ним шли две девушки, у одной из которых было лицо египетской царицы Нефертити. Все трое прошли мимо и растворились в водовороте людей.
Голос, раздававшийся сразу отовсюду, называл имена. И то одна, то другая группа голубых людей, торопливо шагая, скрывалась в дверях в одном конце зала.
Неожиданно Игорь очутился возле столика с надписью «Прием заявлений» и не успел отойти, как старичок, сидевший за ним, спросил:
– Ваше имя?
Игорь ответил.
– Судя по цвету вашей кожи, вы не с Селги?
– Да, я землянин.
– У вас есть здесь ливанна?
Игорь замялся. Что такое ливанна? А спрашивать не хотелось. Вечером он все узнает у друзей.
– Ее здесь нет?
– Нет, – облегченно выдохнул Игорь.
– Почему она не пришла? У нас нет ограничений для людей других планет. Ее имя, адрес?
– Не знаю. – Игорь начал разворачиваться, чтобы нырнуть в толпу.
– Не знаете? – удивился старичок.
Игорь бросился в сторону. Надо скорее встретиться с друзьями. Что здесь все-таки происходит?
От нечего делать он довольно долго бродил по огромному залу. Голова шла кругом от бесконечных поворотов, шума, света, странных выражений лиц. Надо найти выход из зала. Посидеть где-нибудь под деревьями. Упасть на фиолетовую с синими прожилками траву. Отдохнуть от всего этого.
Внезапно он остановился. Вот те две девушки, которых он уже видел. А юноша? Юношей тоже было двое! Совершенно одинаковых, с похожими движениями, жестами, улыбкой. Да, они улыбались. А девушки выжидательно смотрели на них. Это же близнецы! Смешная ситуация.
– Айра, – сказал один из молодых людей, Девушка с лицом Нефертити вздрогнула и вдруг заплакала, не закрывая лица и словно даже не замечая этого.
– Я боялась, Сэт, – сказала она сквозь слезы. – Что бы они ни говорили...
– Айра, уйдем отсюда. – Он обнял ее за плечи и увлек в толпу.
Девушка задержалась. Остановилась. Оглянулась.
– Но ты так похож на него!
– Сейчас нам лучше уйти отсюда.
– Нет... Я что-то поняла. Мне плохо! Ты совсем другой!
Юноша поднял Айру на руки, прижал ее лицо к своей груди и пошел через расступившуюся толпу.
– Отпусти меня! – вырывалась девушка. – Это не ты... Ты совсем такой же... Что теперь будет со мной? Отпусти меня!
Но юноша не выпускал Айру из рук. К ним быстро подошла женщина в халате врача, приложила к виску девушки блестящий диск, и та затихла.
– У нее это очень быстро пройдет, – сказала женщина. – Только пореже встречайтесь с вашим близнецом.
Юноша как драгоценную хрупкую ношу бережно понес девушку на руках.
Постояв еще немного, Игорь решил искать выход. Только теперь он заметил, что в толпе довольно значительный процент близнецов. Какой-то всепланетный съезд близнецов!
Число голубых людей в зале не уменьшалось. Пожалуй, даже становилось больше. Случайно Игорь оказался возле колонны. Какая-то девушка нажала несколько выступающих из нее кнопок, и на колонне появилось изображение холла здания. Девушка шагнула вперед, прямо в колонну, и исчезла. Так же поступали и другие. Только на колонне появлялись каждый раз совершенно непохожие друг на друга изображения. Это были комнаты, лаборатории, дворики, улицы, площади, перекрестки, сады. Люди входили в эти изображения и исчезали вместе с ними.
Игорь несколько раз обошел колонну, затем решил понаблюдать, в каком порядке и сколько кнопок нужно нажимать. Хорошо бы очутиться где-нибудь в лесу, недалеко от стоянки авиеток, чтобы в любое время можно было добраться до знакомого поселка. Но люди так быстро нажимали кнопки, что он ничего не успевал разобрать. Придется рискнуть, нажав наугад. Он небрежным шагом подошел к колонне, нажал несколько кнопок и шагнул вперед.
Очутился он в незнакомой комнате. Солнце светило в широкие распахнутые окна. В углу перед зеркалом стояла девушка. Очевидно, она увидела незнакомца в это зеркало, потому что резко обернулась. Высокая прическа на ее голове была разлохмачена.
– Какой ты, – сказала она без всякого раздражения или испуга. – Какой ты неосторожный. Разве можно входить в чужую комнату без разрешения?
Игорь молча попятился назад. Там должно быть спасение. Но спина ощутила лишь гладкую холодную поверхность.
– Я не хотел, – покраснев от смущения, сказал Игорь. – Я не знал. Куда...
– Нажми кнопки и будь в следующий раз осмотрительнее.
Игорь с удивлением уставился на ряд кнопок, выступающих из панели стены, и вдруг ему стало так неуютно, так стыдно, что он вскричал:
– Не знаю!.. Я ничего здесь не знаю!
– Какой ты, – снова сказала девушка и пошла прямо на него. Игорь отскочил в сторону. Из соседней комнаты доносились голоса:
– Сиб, ты скоро переоденешься?
– Поторопись, Сибилла!
Девушка остановилась в двух шагах от Игоря и нетерпеливо спросила:
– Куда тебе?
– Не знаю.
От девушки пахло лесом.
– Какой ты, – в третий раз сказала девушка. – Хочешь в парк?
Игорь кивнул. Девушка нажала кнопки, но капитан вдруг, даже не взглянув на изображение, метнулся к окну, перебросил тело через подоконник, упал в траву, ободрал ладони какими-то колючками, вскочил, побежал, не разбирая дороги, перепрыгивая через ручьи и канавы, и остановился лишь на вершине холма. Сердце бешено колотилось. Игорь лег на траву и с удивлением отметил, что не знает, с какой стороны он прибежал сюда. Трава была чуть-чуть влажной. Отовсюду доносился стрекот незнакомых насекомых. Ослепительно голубое солнце заходило за далекие горы. Немного отдышавшись, Игорь рассмеялся. Прошло только два месяца. Два месяца назад ему казалось, что он знает Селгу достаточно хорошо. Правда, он и тогда попадал впросак, но не настолько, чтобы стыдиться своего невежества. А сейчас?
Игорь встал, стряхнул с себя комочки земли, сухие листья, травинки и начал спускаться с холма. Во что бы то ни стало нужно было найти авиетку. В ней он будет чувствовать себя уверенно. На ходу капитан машинально срывал попадавшиеся под руку цветы. Наверное, он все-таки спускался по другому склону холма: ему не попалось на пути ни камней, через которые он перепрыгивал, ни ручья. Потом он наткнулся на тропинку и побрел по ней, будто зная, что тропинка приведет его куда-нибудь.
Тропинка долго петляла между деревьями и кустами. Воздух стал прохладнее. Приближалась ночь. Чужое солнце уже зацепилось за верхушки гор, осветив их голубым светом, а Игорь все шел, похлопывая себя по ногам коротеньким прутиком и потихонечку насвистывая. В душе наступила кроткая тишина, и он уже с улыбкой вспоминал события прошедшего дня.
Всегда так. Непонятное хочется понять. Тайна заманчиво и настойчиво влечет в водоворот событий, до которых тебе еще вчера, еще час, еще минуту назад не было никакого дела.
Капитан надеялся, что тропинка приведет его к авиетке и он полетит к своим друзьям. Там будет много смеха и зеленое шипучее вино. Гел, как обычно, большую часть времени будет молчать и тискать в громадной ладони свой подбородок. Нет сомнения, что он влюблен в Найю. А она? И тут Игорю снова пришло в голову: что же сегодня происходило в зале? Почему Айра вырывалась из рук Сэта? Ей было плохо?
– Почему Айре было плохо? – Он опомнился и сообразил, что говорит вслух. – Что здесь происходит? Ответьте!
Перед ним стоял домик. Солнце скользнуло за горы. Все окутала темнота. Лишь на самом горизонте чуть искрились и блестели вершины гор.
Игорь остановился возле низенькой ограды. В доме слышался смех. Потом два красивых голоса, мужской и женский, запели песню, но слов нельзя было разобрать. Эти два голоса, переплетаясь, временами сливались в один и затихали, чтобы через мгновение резко разойтись на две октавы и зазвучать громко, призывно и страстно, а затем снова грустно, тоскующе и тихо. Они заставили Игоря задержаться, затаить дыхание. Песня смолкла неожиданно, на высокой ноте. В домике зашумели, но никто не аплодировал, не хвалил певцов. По голосам можно было определить, там собралось несколько человек. Вдруг среди шума отчетливо донеслось:
– Послушай, Сибилла! Пусть только Дан не сердится, и не хмурится. Я ведь не влюблен в тебя, но твоя песня разрывает мое сердце. Отчего это?
Девушка рассмеялась низким грудным смехом.
«Потому что в ней счастье и горе!» – захотелось крикнуть Игорю.
– Хорошо, если ты этого не понял, – сказала девушка.
Заговорили все. Игорь постоял немного перед оградой, раздумывая, войти ему в дом или нет. В это время в распахнутом окне появился силуэт мужчины. Игорь не шевелился. Ему расхотелось входить в домик. Разве что спросить авиетку?
– Эй, – позвал он. – Я слушал песню.
Силуэт в окне вздрогнул и исчез, но через секунду в распахнутых окнах появилось сразу несколько фигур.
– Заходи!
– Чего ты стоишь один!
– Заходи, заходи!
Игорь перепрыгнул через изгородь и оказался в квадрате света, падающего из окна.
– А-а, – раздался удивленный возглас. – Это он. Заходи же. Какой ты! Это тот, я вам про него рассказывала.
Кто-то рассмеялся, но Игорь ничуть не обиделся. Значит, он несколько часов бродил по лесу, чтобы выйти к тому же месту, откуда он так поспешно и глупо бежал.
– У вас есть авиетка? Мне нужно лететь.
– Зачем тебе лететь? Мы тебя и так переправим. Заходи. Сегодня на Селге все празднуют день Счастья.
– Мне нужно лететь, – упрямо повторил Игорь.
– Может быть, ему есть с кем праздновать и без нас, – сказал один из них. – Правильно я говорю?
– Правильно. Меня уже, наверное, ждут. Так у вас есть лишняя авиетка?
– Есть. Они теперь все лишние. Сибилла, это твой знакомый. Проводи его.
Компания еще некоторое время выглядывала из окон, затем по одному все исчезли в глубине дома.
Сибилла вынырнула откуда-то из темноты и схватила Игоря за руку.
– Какой ты! Мог бы и остаться!
– Я слышал от тебя десяток фраз, и девять из них были: «Какой ты!» А какой я?
– Смешной. Ты ведь откуда-то прилетел?
– Да. С Земли. Я капитан грузового корабля.
– Наверное, поэтому ты, и странный.
– Наверное, – согласился Игорь.
– А с кем ты будешь на празднике?
– С Найей, – ответил Игорь. – Она работает в институте Счастья.
Девушка неопределенно покачала головой.
– А что это за праздник? – спросил Игорь.
– Ты не знаешь? Теперь все будут счастливы. – В ее словах, так же как и в песне, чувствовалась грусть. – Разве твоя девушка тебе не говорила? Ведь это происходило там, в институте...
Найя не была девушкой капитана. И он не знал, что этот огромный зал принадлежал институту, где работала Найя.
– А я и без того счастлива, – сказала Сибилла. Сказала Игорю или самой себе, он не понял.
– Знаю.
– Как ты можешь знать?
– Я слушал песню. Дан?
– Да. Он.
Они дошли до небольшого ангарчика. Сибилла вывела одноместную авиетку.
– Значит, это происходило в институте Счастья? – спросил Игорь.
– Ну да. Из его дверей выходили только счастливые.
– А Айре было плохо. Она плакала.
– Плачут и от счастья...
– Нет. Ей было плохо.
Сибилла промолчала. Игорь открыл дверцу авиетки и сел на сиденье перед пультом.
– Ну, я пойду? – Белое платье девушки смутным пятном выделялось в темноте ночи. Лицо и руки были почти незаметны. – Я пойду?
– Конечно. Иди. Спасибо тебе, Сибилла! – Игорь захлопнул дверцу. Осветилась панель управления. Игорь набрал на пульте маршрут. Ого! До поселка коттеджей было полторы тысячи километров. Это около часа полета.
Авиетка взлетела вертикально вверх и, сделав круг над освещенным домом, рванулась вслед скатившемуся за горизонт солнцу.
Дверь коттеджа Гела оказалась открытой, но дом был пуст. В стене-экране виднелся все тот же зал, но теперь он был превращен в банкетный. Слышалась приятная и негромкая ритмичная музыка. Нарядно одетые и счастливые люди сидели за столиками или танцевали, разговаривали, разбившись на группы. Игорь распахнул окно коттеджа и тут заметил на столе лист бумаги. Это предназначалось ему.
«Игорь, – писала Найя. – Куда ты пропал? Неужели ты обиделся на нас? Мы ждем тебя. Система телепортировки включена. Смелее шагай в экран. Ждем».
Игорь сложил лист, сунул его в карман и уже довольно спокойно шагнул в экран. Передвигаясь вдоль столиков, он увидел и своих друзей. И они его заметили.
– Игорь! Игорь!
– Твое место ждет тебя уже два часа!
Игорь подошел к столику и сразу же попал в объятия Гела. О! Тот мог превратить Игоря в лепешку.
– Оставить в живых, – взмолился капитан.
– Оставить в живых! – приказала Найя.
Игоря усадили в кресло.
– Где ты был? – спросила Найя. – Я беспокоилась за тебя. Где?
– В зале вашего института и еще в разных местах.
– Ну и как? – задал вопрос Гел.
– В общем, неплохо. Только я ничего не понял. Что же это за праздник Счастья?
– Сейчас объясню, – сказал Гел. – Ты заметил, сколько здесь похожих друг на друга людей?
– Действительно, – ответил Игорь. – Я заметил это еще днем.
– Так вот. Это близнецы. Они во всем похожи друг на друга. Кроме одного. Заметь себе. Во всем, кроме одного. В привычках, в мировоззрении, в интеллектуальном развитии, не говоря" уже о внешнем сходстве. Во всех слабостях и достоинствах.
Игорь кивнул и спокойно принялся за еду. Ведь он не ел целый день.
– Слушай. Все они родились сегодня.
Игорь снова машинально кивнул. Но тут до него дошел смысл сказанного, и непроглоченный кусок стал поперек горла.
Все рассмеялись, а Гел стукнул Игоря кулаком по спине.
– Значит... значит, вы научились делать копии?
– Это не копии, потому что их нельзя отличить от оригинала, – сказала Найя.
– Интересно... Но в чем же смысл?
– Представь себе, – продолжал Гел, который никогда не отличался особым красноречием. Что с ним сегодня? – Представь себе, что тебя любит, например, Найя.
– Меня? – Игорь снова поперхнулся и покраснел. А Найя с досадой отвернулась. Капитан начинал чувствовать себя неуютно. Что ж... Найя была приятна ему.
Но зачем об этом говорить вслух? Ведь любит-то ее сам Гел! Это Игорь знал наверняка.
– Я говорю: предположим, – сказал Гел.
– Ну хорошо. Предположим.
– А ты ее нет. Так ведь?
Игорь посмотрел Гелу в глаза. Лицо того было непроницаемо. Не поймешь, шутит он или говорит серьезно. Найя мельком взглянула на Игоря, и что-то грустное показалось ему в этом взгляде.
– Предположим, – с неохотой согласился Игорь. Есть ему вдруг расхотелось.
– Она любит тебя так, что это на всю жизнь. А ты – нет. Что ей делать?
– Не знаю. А что делают другие? Наверное, это проходит или человек просто забывает... Привыкает... Находится кто-нибудь другой.
– А если нет?
– Не знаю. – Игорь растерянно замолчал. То, что сказал Гел, было настолько известным и обычным, встречающимся миллионы и миллиарды раз, что, казалось, тут и говорить не о чем.
– А что, если создать его близнеца? Абсолютно тождественного. С одним-единственным изменением. Этот новый человек будет любить Найю. Ведь первого-то нельзя заставить, потому что каждый человек свободен в своих чувствах.
– Так это и есть всеобщее счастье?
– Да, – ответил Гел.
Что-то в его словах Игорю не понравилось.
– Я понимаю. Это слишком неожиданно для тебя, – сказал Гел.
– Все хорошо. Но только почему вы не слишком веселы?
– Мы же устали, Игорь, – сказала Найя. У нее действительно был очень усталый вид. – Ведь у нас сегодня такой суматошный день!
– Да, да. Естественно. Я просто влез к вам со своими земными мерками... Я, наверное, не прав. Я еще слишком плохо знаю Селгу. Это неожиданно для меня. Одним махом вы решили такую сложную проблему.
– Не мы, – усмехнулся Гел. – Эта идея родилась неизвестно где и как. Рассматривал ее Высший Научный Совет. Подавляющее большинство высказалось за... А мы лишь рядовые исполнители.
– Значит, некоторые все же были против?
– Конечно, были...
– Ну а каковы результаты сегодняшнего дня? Все счастливы?
– Все, – ответила Найя. – Но исключения возможны.
– Ты только посмотри вокруг, – попросил Гел. – Покажи мне здесь хоть одного, кто бы не был счастлив.
Игорь впервые как следует огляделся... Глаза людей были красноречивее всяких утверждений. Да, эти люди были счастливы. Счастливы и не скрывали этого.
Было далеко за полночь, когда начали расходиться. Уходили через те же колонны. Игорь усмехнулся. Теперь-то уж он немного разбирался в этих кнопках. Достаточно, чтобы не попадать в чужие комнаты.
– Давайте побродим перед сном по парку, – предложил Гел. И вся компания, которую Игорь знал еще плохо, согласилась.
Парк лишь кое-где освещался шаровыми светильниками, так что тропинки и дорожки были едва заметны, Игорь сел на траву, обхватив колени руками, и прислонился спиной к дереву. Рядом примостилась Найя, положив голову ему на плечо. На Селге так было принято. Гел лежал перед ними, уткнувшись лицом в траву. Остальные расположились вокруг, как кому удобнее. Несколько минут все молчали.
Воздух был напоен ароматом трав и цветов. Пахло корой и смолой деревьев. Эти запахи, шорохи, звуки будили в Игоре какие-то смутные чувства... Конечно, он чужой, чужой. Он никогда не сможет понять Селгу. Там, на Земле, все иначе. Там он – частичка самой планеты с ее людьми и проблемами. Почему это пришло ему в голову только сейчас? Может быть, проблемы землян только количественно отличаются от проблем Селги, которые они решили уже давно? Или их образ мышления покоится совсем на других принципах. Ведь Игорь думает, мыслит совсем не так, как Гел. А сам Гел? Смог бы он принять цивилизацию Земли? Понимают ли они его?
Яркие звезды кое-где просвечивали сквозь кроны развесистых деревьев. Тихо, ласково и грустно. Но все это было не его...
– А вы сами? – спросил вдруг Игорь. – У кого-нибудь из вас тоже должен появиться близнец?
– Конечно, – спокойно ответила Найя. – Будет вторая Найя. Доктор Сарапул – мой ливанна.
Как спокойно она это сказала.
«А Гел?» – чуть было не спросил Игорь, но вовремя сдержался.
– Что такое ливанна?
– Ливанна – это человек, которому нужна твоя любовь.
– И тебе не жалко ту, вторую Найю?
– Нет. Она же будет счастлива.
– Рядом с этим гениальным лысым стариком?
– Игорь, – сказал Гел. – Вряд ли ты сможешь понять все сразу.
Капитан кивнул и замолчал. Гел был прав.
Все стали расходиться. Вот уже и Гел вопросительно смотрит на Найю. А та молчит, словно не замечает его. И Гел ушел, тяжело ступая по траве.
– Игорь...
Найя чуть отодвинулась.
– Что с тобой, Найя?
– Ты не любишь меня. – Она не спрашивала. Она сказала это утвердительно, чтобы ему было легче ответить: «Да, не люблю». Все равно он не мог этого сказать.
– Не знаю! Я не знаю, Найя! – Это была полуложь, потому что можно было ответить только «да» или «нет».
– А я знаю. Нет. – И она поцеловала его. В это мгновение он почти ненавидел ее, потому что в его душе начала рождаться нежность к девушке, а он не хотел этого. Он не мог справиться с этим чувством. Уходи же! Она не давала ему говорить. Она понимала его лучше, чем он сам.
– Не мучайся, тебе не придется решать. Я все беру на себя.
Капитан уснул в коттедже Гела, а когда проснулся, уже наступил день. Нужно было побывать на космодроме, проверить график выполнения погрузки. Теперь это на Селге делалось так просто! А скоро будет и на Земле. Ведь «Громовержец» повезет в своем трюме аппаратуру бытовой транспортной телепортации. Игорь выяснил: стартовать можно следующим утром. Хорошо! Значит, на обратном пути не придется выжимать максимальную скорость.
Игоря неудержимо влекло во вчерашнюю толпу. Он набрал номер зала и шагнул в экран. Тысячи людей кружились в медленном замысловатом хороводе. Институт продолжал создавать счастливых.
«Что делать? Значит, Найя – моя ливанна? Но ведь я не люблю ее. – Игорь пытался думать отвлеченно, как будто не о себе. – Как оставить здесь своего двойника? Неужели он действительно будет счастлив?» – Ничего он не мог придумать. Ничего.
«Это не ты, это он!» Так, кажется, кричала Айра. Что со мной будет? Досадное исключение? Издержки производства? Необходимость?
Они готовились к этому много лет. Почти мгновенное удвоение числа жителей. Полтора миллиарда новых коттеджей. Для всех нужна работа. А где гарантия, что эта лавина не начнет увеличиваться? Ведь здесь не станешь проводить эксперименты на собаках? Нельзя подвергать этому и сто или тысячу человек. Только все сразу. Все желающие. Нет, это слишком грандиозно и страшно. Страшно для него. А для них нет, потому что они подготовились к этому. Тогда почему Айра?.."
Через головы окружавших его людей он увидел стол, у которого его вчера допрашивал вежливый старичок. Игорь протиснулся к нему и сказал:
– Меня зовут Игорь. Капитан «Громовержца» с Земли. Вчера вы заполняли мою анкету. Помните?
Старичок заиграл на клавишах пульта, и из узкой щели стола выскочил лист. Старичок протянул его Игорю.
– Записать вас для производства двойника?
Он так и сказал: «для производства».
– Пока нет. Ведь я имею право встретиться с ней, прежде чем...
– Имеете, – не дослушав вопроса до конца, ответил старичок. – Но заявка не помешает. Ведь вы уже все равно не откажетесь?
– Я бы хотел знать, где находится справочная машина, – сказал Игорь, уклоняясь от ответа.
– Странно. Но как хотите, – проворчал старичок и показал рукой влево.
Игорь отошел за колонну и развернул лист.
Неужели он еще надеялся на что-то другое? С листа живыми, смеющимися глазами на него смотрела Найя. Гулко и резко заколотилось сердце. Найя, Найя... Это, наверное, было возможным. Игорь скомкал лист. Всеобщее счастье! Оптом и в розницу! Легко и непринужденно! Только захоти!
Какая-то девчонка задела его плечом, засмеялась и исчезла в толпе. Игорь расстегнул воротничок рубашки. Жарко. Расправил ладонью лист. На бумаге появились морщинки и мелкие трещинки. Взгляд Найи потух. На оборотной стороне листа был текст. Все, как в магазине. Возраст, рост, вес. Основные черты характера. Место работы, домашний адрес. Увлечения... Да-а-а... Куда уж тут маленькой кустарной любви тягаться с этим великолепно отлаженным механизмом производства счастья! Если он захочет, будет три Найи. Одна для доктора Сарапула, другая для Гела и третья для него самого.
Ну и что же? Она ему просто нравится. Она очень красива. Он любит ее? Нет. Ведь он сам-то знал бы об этом?! Вот он и знает теперь. Он любит ее! Если он захочет... Нет!
– Вам плохо? – Перед Игорем стоял голубой человек и застенчиво, но участливо улыбался.
– Нет. Ничего. – Игорь сложил лист и пошел в сторону, затем внезапно обернулся. Человек все еще улыбался. – А вам? Вам хорошо?
– Конечно. Вчера и сегодня всем хорошо.
«А Айра?!» – чуть ли не крикнул он вслух, но только сказал:
– Значит, позавчера было плохо?
Человек растерялся:
– Но ведь теперь все будут счастливы.
– Еще бы! – Сунув лист в карман, Игорь натянуто улыбнулся и зашагал прочь.
Он подошел к автомату и выпил стакан холодной воды. Захотелось еще. Но и второй стакан не принес облегчения. Во рту было сухо. Его вдруг потянуло броситься в море. И чтобы ветер срывал мокрую пену с волн. Плыть, вкладывая во взмахи всю силу рук. Дальше в море, лишь бы плыть. Ощутить, как устают руки, как в голову закрадывается липкий страх перед бездной и как мозг лихорадочно ищет спасения. Как возникает злость, желание выплыть. Как снова вливаются силы в уже ослабевшие руки. И все поет, и мечется, и орет, и низвергается в бездну. Но это уже не страх. Это уже радость, злая, выстраданная, чуть не погибшая, но победившая... А потом упасть на мокрый песок. И пусть щупальца волн пытаются стянуть его в пучину.
