Текст книги "Угол смерти"

Автор книги: Виктор Буйвидас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

1. Павлодольск. Северный Кавказ

Настоящие оборотни – штучный товар. В народонаселении их присутствует ограниченное количество. Просто жуликов много, но оборотни класса экстра еще должны обладать в совершенстве подлым коварством и очень быстро ориентироваться в меняющейся обстановке. Они должны уметь держать нос по ветру, угадывать и стремительно воплощать в жизнь малейшее пожелание вышестоящего негодяя. Однако раболепие ни в коем разе не бьет через край, оно красиво прикрывается гордым патриотическим румянцем. Я служу Отечеству! Я предан родной державе! Дайте мне за это хапнуть крейсерскую яхту и виллу в Майами!

Все оборотни являются законченными прохиндеями. Человек с раздвоенной личностью стал героем переходного периода в слишком громадной стране: никакое ФСБ не уследит. Фейсы, если даже получают компру на сотню коррупционеров, не могут ликвидировать двурушников. Ведь сливки власти как раз и состоят из казнокрадов и взяточников. Это был непреодолимый замкнутый круг. Рынок уже есть, а государство тупо устроено по вертикальному лекалу римской империи. На оборотней власть опирается не только в России, перекидышей хватает и в США, и в Европе, но там они не поднимаются выше среднего звена. Конкуренция в политике и бизнесе отсеивает перевертышей. В России – фактически самодержавие, монополия на власть одной группы господ, поэтому здесь примитивные посредственности больше в цене, они лояльны и послушны. Оборотни не семи пядей во лбу, но отлично навострились лгать, воровать, строить серые схемы. И взахлеб лижут щедрую руку хозяина. Да, я тащу в норку резанную бумагу! Но ведь у тебя её сколько? Космическая бесконечность! Включишь станок и выпустишь еще пару тонн. Хватит на гидростанции, заводы и пароходы! Подумаешь, немного отщиплю. Никому от этого хуже не станет!

В 02.15 на табло электронных часов первый зампрокурора Абусалам Черкесов сидел в своем кабинете за столом и множил файлы на экране айпэда. Плашки шли под номерами. Зампрокурора четко выстраивал последовательность своих шагов, подробно расписывал каждую перспективную махинацию. Абусалам Асламурзаевич был одет в домашний махровый халат на голое тело. Ступни приятно согревали тапчонки из лисьего меха. Перед ним на столешнице стояла бутылка Courvoisier Napoleon и тарелка с нарезанным лимоном. Черкесов поздней тихой ночью, когда домочадцы сладко спали, планировал свои дальнейшие действия, обдумывал совсем непростое житье царедворца со всеми плюсами и минусами.

У Черкесова не было больших денег. Всего на сегодня он смог накопить около четырехсот тысяч долларов. Капитал был спрятан та трех оффшорных счетах: Сейшелы, Британская Виргиния, Большой Кайман. Эта заначка являлась запасным аэродромом Абусалама. Чиновник при форс-мажоре улетал из России с давно приготовленным паспортом на чужую фамилию. Да, ему пришлось бы бросить семью, зато сам он остался бы на плаву и вернулся после возможной смены власти. Со временем всё меняется.

Абусалам мечтательно рисовал в голове программу максимум – возглавить СКР. Но здесь шансы у него были нулевыми. Почему? За власть рубились всегда два клана. Главы республики и мэра Павлодольска. Первое лицо назначало премьера из своих вассалов. Председатель правительства платил дань главе. Так было всегда. Москву такая модель устраивала: разделяй и властвуй.

Однако за последние два года произошло нечто, что кардинально перевернуло расстановку сил. Премьер незаметно усилился на откатах и серых схемах. Он тайно перекупил всех: мэра, руководителя администрации, силовиков, судейских. Король Дамохов оказался голым, но пока не подозревал об этом. Абусалам искренне поддержал сильнейшую сторону. Ему удалось создать отряд верных «гвардейцев», сколотить свой крепкий союз радикалов внутри карательной машины. Нукеры Абусалама безжалостно расправлялись с мятежниками, убирали физически неугодных. Человек премьера Алхаматов высоко оценил рвение прокурорского ястреба и отдал Черкесову весь силовой блок. Варяги – министр ВД и прокурор СКР – были не в счет, они прилежно исполняли роли свадебных генералов. Оперативной службой руководил Калатов, дальний родственник Черкесова. Отряд копов-манкуртов крышевал притоны и подпольные казино, другой криминальный бизнес. Да и относительно законопослушные предприниматели старались заручиться платной дружбой с могущественным Абусаламом.

Черкесов выпил сотку коньяка, закусил ломтиком лимона. Абусалам Асламурзаевич фыркнул и поморщился от фонтанчика кислого и терпкого сока, попавшего в ноздри.

– Мне необходимо хапнуть сильный куш на Выгодском, – негромко проговорил вслух Абусалам, – тогда я поднимусь до игрока на самой верхней доске.

Тут он спохватился. Замолчал. Техник проверял кабинет на прослушку раз в неделю, но Абусалам не доверял никому и правильно делал. Он пощелкал несколько раз крышкой на серебряном чернильном приборе со скульптурой Быка-Зевса и обнаженной Европы, державшейся за острые рога божественного животного. «Завтра я вытрясу одну треть бизнеса у еврея. А потом кяфир отдаст и все остальные активы за никчемную жизнь сопливого наследника. – Холеный вельможа швырнул фиолетовую шелковую салфетку на стол в стиле ампир, подошел к высокому окну и преклонил массивную голову перед сияющей за стеклом в черном небе почти полной желтой луной. – И да поможет мне Аллах! А вот стрясти с Алхаматова хоть копейку не поможет ничто и никто. Проклятый холуй держит меня за дурака! Ну, пусть он пребывает в уверенности, что я всего лишь мелкий исполнитель. Оказывая благодеяния хозяевам, умный человек приобретает над ними власть…»

2. Альбукерке, штат Нью-Мексико

В предрассветной серой мгле «майбах» и преследующий его «дефендер» въехали в административный центр округа Берналильо, полумиллионный город Альбукерке. Томасу пришлось уменьшить дистанцию до ста метров. И вовремя. Лимузин свернул с трассы Коронадо Фриуэй на Сентрал-авеню, промахнул шопинг-центр «Индиан Плаза» и тут же еще раз взял влево к парку Фил Чакон. Совершенно внезапно «майбах» изчез в воротах гасиенды, обнесенной кованой решеткой. Вечнозеленый сад сомкнулся кронами за престижным автомобилем. Перед обширными владениями магната игорного бизнеса стояла тачка попроще – синий «форд-фокус». Томас в «дефендере» медленно проехал мимо. В окне колымаги торчала квадратная шайба гориллы-афроамериканца. Качок сосредоточенно жевал «орбит» лошадиными зубами. Территория ранчо охранялась надежно и круглосуточно.

Ван Рой прочитал название улицы на голубенькой вывеске: «Зуни-роуд». Томас притопил к ближайшему мотелю. Ему надо было поспать хотя бы часа три. «Чарльз тоже не железный, захочет отрубиться, – подумал он. – К тому же женский идеал не в курсах о моем существовании на просторах USA. Чё мне на руку». Он припарковался на стоянке напротив гостиницы «Кантри Клаб» на берегу широкой Рио Гранде.

Саша-Томас отправил голосовой файл и шифровку с адресом Чарльза Блумингама в Альбукерке на электронный адрес frankfurters@yahoo.com (сосиски). Удалил из лэптопа компроментирующие файл и письмо. Томас устало вылез из салона джипа, зарегистрировался на ресепшен, выхлебал последние капли виски из фляги и упал на кровать в одежде в выделенном ему коттедже. Ван Рой сразу провалился в спасительную черноту сна. В этот раз была пропущена фаза предварительных полетов к радуге без всяких крыльев и других летательных средств.

3. Павлодольск

В тринадцатичасовом выпуске теленовостей вышел сюжет о двойном убийстве в салоне-магазине «Зенит». Абусалам Черкесов с удовлетворением отметил отличную работу своей протеже Сайтиевой. Красивую девушку-журналистку Гулю он присмотрел на очередной коллегии и поручил ей возглавить телевидение МВД. Гульнара смотрелась в кадре потрясающе. Она коротко, без пафоса выдала кровавую сенсацию: охранник дилерского автоцентра Манафов, видимо, приревновал свою бывшую пассию к сыну известного предпринимателя Выгодского и расстрелял её из пистолета. Артем вступил в схватку с убийцей. Парню каким-то чудом удалось вырвать ПМ из рук крепкого секьюрити. 23-летний студент юридического факультета университета убил соперника из его же оружия, но теперь ему придется ответить в суде за совершенное тяжкое преступление. В настоящее время один из самых богатых женихов республики Артем Выгодский находится под стражей в павлодольском СИЗО. Началось кропотливое расследование по факту кровавой разборки в ночном автосалоне.

На столе загорелась лампочка на селекторе. Черкесов нажал на пульте красную кнопку, включил громкую связь. В кабинете с портретом президента страны раздался юношеский тенор младшего советника юстиции Гаджидадаева:

– Салам алейкум, Абусалам Асламурзаевич! Я сейчас беседую с Выгодским, директором «Зенита». Вы в курсе о двойном убийстве?

– Да, посмотрел новости. Какое горе постигло уважаемого человека! Передайте мои соболезнования.

– Соломон Моисеевич просится к вам на прием. Я ему объясняю, что вы принимаете в пятницу…

– Ничего, проводите Соломона Моисеевича. Пять минут для него у меня найдется. Мы не бездушные бюрократы, а гуманные слуги правосудия. Запомнил, Гаджидадаев?

– Так точно! Разрешите выполнять?

– Выполняйте.

Вскоре в дверь робко постучали.

– Войдите! – Абусалам Черкесов встал и приготовил скорбное выражение лица.

– Можно? – Соломон Выгодский несмело, бочком проник за порог, остановился в нерешительности. За страшную ночь пожилой мужчина в черном костюме окончательно поседел, приобрел красные круги под глазами и вполне заметный тремор.

– Проходите, присаживайтесь. Я готов вас выслушать, Соломон Моисеевич. У вас какие-то вопросы по ведению следствия? Задавайте. Я помогу, чем смогу. – Демократичный прокурор опустился на стул возле стола для заседаний.

Соломон Выгодский сел напротив. От безутешного отца пахнуло водочным перегаром. Он глухо заговорил. Слова давались ему с трудом.

– Абусалам Асламурзаевич, знающие люди сказали, только вы можете помочь. Я уверен, что мой Артем не мог убить охранника. Манафов никогда не встречался с Настей. Всё это неправда…

– Извините, но вы же деловой человек. Я сейчас кратко изложу суть. Аллах был на вашей стороне: Артем застрелил Манафова, а не наоборот. Надо выделять положительное. Следствие разберется в деталях. Ваша задача – вывести сына из-под убойной статьи. Я юрист с большим опытом и сразу вам советую: не надо мешать следствию.

– Я согласен выполнить ваши требования. Только спасите Артема! Абусалам Асламурзаевич, только вы можете… – 55-летний еврей чуть не упал грудью на столешницу, удержался, зашморгал сопливым носом.

– Ну-ну, Соломон Моисеевич, держитесь. – Черкесов брезгливо поморщился, плеснул в стакан из графина. – Вот попейте. У меня мало времени. Давайте покончим с вашим вопросом в темпе. Запоминайте. – Первый зампрокурора написал на листе цифру с шестью нулями. – Вот это нужно будет сразу. Потом вы перепишете ваш салон «Зенит» на моего человека, который к вам придет завтра. Никаких звонков с телефонов. Он даст вам аппарат – связь только по нему. Надеюсь, мой голос вы запомнили?

– Да, конечно. Я в точности исполню все инструкции. – Горемычный еврей воспрял духом от появившейся на горизонте надежды.

– «Зенит» – это одна треть вашего бизнеса. Согласитесь, не так много за свободу вашего сына.

– Но и не мало. – С Выгодского неожиданно соскочила вся слезливость.

– Вы не в таком положении, чтобы торговаться. – Абусалам гордо выпрямился, показал, что не собирается устраивать неуместные переговоры.

– Я согласен. Только спасите Артема, отведите статью! – взмолился снова старый сквалыга.

– Тогда выполняйте в точности инструкции.

– Я буду. Всё, что скажете… Только спасите!

– Больше не повторяю. Завтра подойдет человек, вручит вам мобильник, я дам подтверждение его полномочий. Подпишете все бумаги. У вас останется две трети бизнеса. Два салона. Я же гарантирую, что в суде дело будет представлено совсем иначе. А именно – что Манафов застрелился случайно сам в пылу борьбы с вашим Артемом. Прецеденты такие есть. Запомните главное – ваш Артем должен дать согласие на проведение процесса в особом порядке. Тогда мы избежим ненужной никому огласки. Суд пройдет в закрытом режиме. Ваш сын даже не будет осужден, никакого наказания за убийство в состоянии аффекта. Ведь Артем нужен вам как адвокат или ваш компаньон, у него должна быть чистая биография. Иначе завтра его выпрут из университета за неуспеваемость. Вся карьера мальчика будет загублена. А если он выйдет из коллапса чистым, то ушлете его доучиваться в Москву, и всё. Вы согласны на такие божеские условия?

– Согласен. Что же мне остается…

– Ну, извините, мне пора идти с докладом к прокурору республики. – Абусалам Черкесов встал, протянул руку.

Выгодский пожал холеную ладонь.

– Транш мне тоже передать вашему посланнику?

– Кэш понадобится уже завтра. Вы правильно сделали, что зашли ко мне. Сейчас еще не поздно всё повернуть в полезную для нас сторону.

– Я могу идти?

– Идите. И можете не сомневаться, через месяц Артем вернется домой. В камере у него будут все удобства. Пусть спокойно готовится к своим экзаменам.

– Я никогда не забуду вашей доброты! Спасибо!

– Благодарите Аллаха, что на месте оказались правильные сотрудники. Они станут свидетелями. Но не бесплатно. До свидания.

Абусалам почти вытолкал торсом Выгодского в коридор и затворил дверь. Тот все благодарил и вытирал нос мятым платком. Черкесов подошел к окну. За стеклом открывался вид на стадион. По тренировочным футбольным полям носились энергичные сорванцы в ярких майках. «Скоро хапну весь бизнес еврея, возьму Лейлу и улетим вдвоем куда-нибудь, где тепло». Абусалам уставился в смартфон, нашел имя любовницы в контактах, стукнул пальцем по экрану.

– Привет. Это я. Выбери там в инете страну. Гоа или Карибы. Скоро взлетаем!

– Ой, Абусик, я тебя обожаю! – В трубке зазвенело юное счастливое сопрано.

– Я тебя тоже.

4. Альбукерке

Гасиенда Блумингама на улице Зуни представляла из себя вполне конкретную крепость, скрытую от глаз прохожих пышным субтропическим садом. Трехэтажный кирпичный особняк с островерхой башенкой в фасадной части был построен в викторианском стиле. Он напоминал дворец с приведениями из фильма про вампиров. Крыша из блестящей металлической черепицы была облеплена круглыми тарелками спутниковых антенн. Территорию усадьбы окружал трехметровый решетчатый забор с крепкими железными воротами и калиткой, снабженной камерой слежения. За оградой по обширному газону прогуливались три овчарки. Внутри дома постоянно дежурила пара вооруженных охранников. Один бодигард в тачке присматривал за периметром с Зуни-роуд. Это было разумное усиление во время наездов хозяина.

Секъюрити сидел в специальной комнатке-аппаратной и постоянно бдил. На плазменный экран передавались картинки с восьми телекамер, беспрерывно фиксировавших пространство парка, патио и садовый домик. В поле зрения видеокамер моментально попадал любой сумасшедший, пожелавший самовольно проникнуть в резиденцию могущественного директора сети развлекательных ВИП-клубов «Абукарака».

Томас Ван Рой проспал до 15.45. Затем принял душ и занялся подготовкой ночного вторжения на охраняемую территорию виллы Блумингама на Зуни-роуд. ВАБ прислали добро на проникновение. По-любому другого выхода не было. Утром Саша-Томас уже должен был заступить на вахту в аэроклубе Кингмена. Роль диспетчера была надежным прикрытием. До начала активной фазы операции Ван Рой не мог покинуть провинциальный аэродром. Томас внимательно изучил карту-схему усадьбы на дисплее лэптопа. Снимки были сделаны спутником из космоса по запросу управления СВР еще в полдень, когда деревья не отбрасывают тени. На картинках были отчетливо видны даже овчарки, разгуливающие по парку.

К девяти вечера зажглись окна в домах. Темнота сгустилась. Юркий джип пронесся в плотном вечернем автопотоке к парку Фил Чакон по многорядному хайвею Коронадо Фриуэй.

Томас в «дефендере» не стал светиться в адресе Чарльза Блумингама, а проехал по улице, параллельной Зуни-роуд. Припарковался у тротуара как раз напротив башенки со шпилем и флюгером в виде инициалов короля игровой империи. Ван Рою повезло – на соседнем с гасиендой Чарльза домовладении висела табличка «Продается». По заросшему газону Томас добрался до забора из цинковых листов. Здесь еще раз проверил амуницию. Он был одет в черный комбез с множеством карманов и торчащими в стороны зелеными лоскутами. Лицо разукрасил маскировочными полосами. На голову надел такую же камуфляжную шапочку. Теперь разведчик походил на куст синтетического растения. Из одного кармана Томас достал миниатюрный аппарат газосварки. Включил горелку, быстро вырезал полукруглый сектор в заборе. Сложил назад принадлежности резки по металлу. Надвинул на глаза гарнитуру ночного видения «Филин». Обсыпал себя еще сверху кусками дерна с травой. Зажал в горсти прибор ОСВ (отпугиватель собак и волков), троекратно перекрестился и заполз на четвереньках в охраняемые владения. Вырезанный кусок приладил к остальному цинковому щиту. Забор пометил красной риской из аэрозольного баллона. Это был путь отхода.

Пригнувшись, Томас бесшумно побежал трусцой по направлению к домику садовника. К пункту номер раз в диспозиции. Томас остановился у иисусова дерева. Переключил «Филин» на режим тепловизора. Покрутился на месте. Перед глазами, как на экране, появились размытые багровые пятна: одно маленькое и два больших. «Псина и два мэна, – отметил Ван Рой. – Все цели далеко».

Томас без приключений выбрался по слегка шелестящему парку к безликому коттеджу садовника с чуть освещенными окнами. Его окружали раскидистые кусты садовых декоративных растений. Они еще не зацвели, но прохладный воздух все равно был наполнен тяжелыми ароматами орхидей и бугенвиллий. В небе над райским местом желтела ущербная луна и серебрились мириады звезд Млечного Пути…

Ван Рой встал на цыпочки возле окна. Бархатные занавеси в пестрых цветах на синем фоне были сдвинуты не плотно. Томас вдавил нос в стекло и разглядел в двухсантиметровую щель часть просторной комнаты. На стальном столе в центре помещения ослепительно сияла бриллиантовая корона. Тут же находились разные принадлежности мастера ювелирных дел: точнейшие электронные весы, набор непонятных инструментов, стационарное круглое увеличительное стекло на высоком каркасе. Томас понял, что в домике садовника Блумингам обустроил настоящую современную мастерскую для золотаря и шлифовщика драгоценных камней. В поле зрения появился хозяин подпольной ювелирной лаборатории. Это был сгорбленный седой старичок в мохнатой меховой безрукавке и темных вельветовых штанах. Он бережно подносил ко рту большую чашку и отхлебывал маленькими глотками дымящийся напиток.

«Кто ночью пьет горячий кофе, тот несомненно тертый профи», – сморозил про себя Ван Рой. Разведчик жестом фокусника извлек айфон из кармашка и нажал пальцем в перчатке на значок в виде кинокамеры. Умный аппарат произвел скрупулезную видеосъемку.

В наушниках гарнитуры раздался предательский шорох. «Филин» в пять раз увеличивал возможности человеческого уха. Кто-то явно ломился через темноту и кусты прямо в направлении Томаса. Донеслось и приглушенное рычание озлобленного четвероногого охранника. Оператор спрятал айфон. Уже не было времени заниматься настройкой «Филина» на режим тепловизора…

Томас только отбежал немного к стволу сейбы. Шпион неожиданно попал в жёсткий цейтнот. Саша-Томас мгновенно вспомнил инструкцию. Первым делом овчарка роняет человека ударом о корпус в высоком прыжке, после чего следуют множественные укусы шеи и лица. Собака пытается вырвать куски тела. Следует остановиться, принять устойчивое, оборонительное положение лицом к зверю. Психологически подготовленному человеку это по силам. Так он и сделал. При нападении не стоит размахивать руками. В большинстве случаев, собака не станет пускать в ход зубы. Во-вторых, нельзя бояться. Псы чувствуют адреналин страха, срабатывает аналогичный инстинкт победителя. В-третьих, не стоит угрожать собаке, дайте ей себя понюхать. Для животных это аналогично «трубке мира».

Однако это бойцовое животное было натаскано на уничтожение всех чужаков. Проклятая рослая тварь неслась со скоростью экспресса. Хорошо, что не лаяла. Ван Рой упал на колени, готовясь к схватке, направил в сторону приближающегося прыжками пса с оскаленной огромной пастью прибор ОСВ в левой руке, нажал кнопку. Правой вынул из кармана острую финку. «Стрелять никак нельзя. На запах пороха сбегутся другие Баскервили». Поднимется переполох, за ним откроется широкая охота по всем сопредельным штатам. Но судя по энергичному бегу, приближался сильный безжалостный убийца. Саша-Томас бросил на землю перед собой австрийский «глок» с глушителем. «В самом крайнем мочу тварь и включаю ноги!»

По заявлению разработчика Марголина, радиус действия устройства свыше 20 метров. Злобная овчарка затормозила всеми четырьмя лапами метрах в трех. «Проклятый Олег! Я его убью, если вернусь». Бешеный пес непонятливо моргал глазами и мотал тяжелой башкой. В него ударялась невидимыми волнами направленная генерация мощнейшего ультразвукового сигнала. Частота колебаний вызывала у собаки панический ужас. В бедной голове звенело до боли! Наконец, псина жалобно заскулила. Отскочила от вроде обычного бугра с травой, только с незнакомым запахом. Ну и черт с ним! Тут повеяло чем-то гораздо более страшным! Немецкая овчарка резко развернулась и так же быстро скрылась в кустах от пугающего источника…

«Фу, пронесло… Марголин! Гений сраный! Ну, доберусь до тебя…»

Ван Рой рассовал по карманам нож, пистолет, ОСВ. Опять переключил «Филин» на режим тепловизора. Собачье пятно удалялось, но две кляксы могучих охранников росли в размерах слева от курса отступления. Томас плюнул в сердцах и побежал к забору. «Вроде должен успеть».

Томас надвинул на глаз окуляр «Филина» и, низко пригнувшись, помчался к забору. Красную риску нашел почти сразу. Протиснулся в дыру. Приладил на место вырезанный цинковый сектор. И в наушниках отчетливо послышались тяжелые шаги и веселый диалог двух секьюрити на испанском. Томас притаился за металлическим укрытием. Судорожно сжал в ладони рукоятку «глока». Церберы Блумингама шарахнули лучами сильных фонарей по забору, но ничего не заметили. Непринужденно болтая, они стали удаляться.

«Пронесло… Финита Маргарита…»

Томас быстро пробежал через небольшой садик соседней виллы. Легко перемахнул низкое ограждение. Разблокировал сигнализацию и уже с грохотом вломился в спасительный салон «дефендера». «Дома!..» Родной джип встретил привычным запахом бензина и кожи сидений. Томас устало вытянулся на упругом ложе. Минут пять он лежал без движений, как измочаленная тряпка. Человек только что ушел от верной смерти. Это осознание всё еще резко толкало кровь по венам… Томас подождал, пока улеглось порывистое дыхание стайера, и перестало стучать в ходящей ходуном груди горячее живое сердце.

«Вот и опять я не сдох…» Саша-Томас подвел итог опасного мероприятия и стал медленно разоблачаться. Он снял с головы гарнитуру, растер ладонями сдавленные в течение почти часа виски. Стянул с тела пропитавшийся потом синтетический комбинезон. Все сложил на пассажирском кресле. Рассиживаться здесь было опасно. Томас завел двигатель джипа и еще через двадцать пять минут уединился в бунгало мотеля «Кантри Клаб». Если кто-то подумал, что отель для музыкантов, он ошибся. Точный перевод – загородная гостиница.