Текст книги "Танат (СИ)"

Автор книги: Виктор Айрон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

– Спокойно. Я в норме, Тэй. Меня отпустило наконец.

Медленно поднимаюсь на ноги, но меня ещё шатает. Попутчик всё ещё поддерживал меня эмоционально, и я реально был ему благодарен за это.

– И что это было? Тебя трясло так, что я реально напряглась. Выглядело всё со стороны так, будто тебя рвали заживо. Что ты видел?

– Свою смерть, – просто ответил я. – Во всех подробностях и с полной передачей ощущений.

Девушку передёрнуло. Она обхватила себя руками, будто ей вдруг стало холодно.

– Такое тут не редко бывает. Но чаще сам момент перехода никто не помнит. Всё запоминается смутно. Ты будто падаешь, сознание угасает, отголоски разговоров вдалеке и свет. Все всегда запоминают светящийся шар, который тебя будто гипнотизирует, зовёт куда-то вдаль. Ну, ты это помнишь, конечно.

– Вообще-то нет, – замечаю я и этим вызываю удивление у своей спутницы.

– То есть как не видел? Этого не может быть. Каждый, с кем я разговаривала, запомнил этот проклятый светящийся шар. Ты надо мной издеваешься так? Или хочешь показать какую-то свою уникальность?

– Я не мог ничего видеть! – прерываю я гневный поток. – Это и было перед моей смертью – меня ослепило. Я попал... Черт, не могу произнести это слово. Будто язык отнимается.

– Значит этого слова нет в речи Таната или оно под запретом, – произнесла Тэй более спокойно. Тон её, однако, стал чуть более настороженным. Будто она боялась услышать то, что я хочу ей объяснить.

– Тепло, – описываю я огонь самыми простыми терминами. Тэй меня, похоже поняла, так как вздрогнула. – Невероятно горячо. И это тепло причиняет боль, проникая иглами тебе под кожу. Тебя убивает то, что ты не можешь взять в руки. Нечто нематериальное...

– Я поняла! – Девушка замотала головой, будто пытаясь отогнать от себя нарисованный моими словами образ. – Вот Танат показал тебе и своё милосердие. Это запрещённое слово. Думаю, ты догадаешься, почему. И ещё одна вещь. Некоторые слова, которых нет в языке Таната, ты можешь произнести, если будешь считать их личныым именем. Например, странная колотушка, которой ты вгоняешь такие длинные стержни в стены. Чтобы к ней, стене, что-то прикрепить. Может в твоём мире было что-то такое.

В моей голове сразу появилась картинка и всплыли слова: молоток, гвозди.

– Да, я понимаю тебя, Тэй.

– Ага, хорошо. Так вот, если бы для меня это было живое существо, то его звали бы Марту. Тебе это слово не знакомо?

– Нет, – отрицательно качаю головой, а Тэй разочарованно склонила голову, – мне это слово незнакомо.

– Ну, значит ты из другого мира пришёл. Так вот, о том табу. Даже так не пытайся его обойти. Можешь рискнуть, но тебя скрутит от боли. Запрет прошит в те оболочки, которые мы носим. Возможно, поэтому тебя так и трясло. Вспомнил запретное.

Вот оно что. Моё лицо под маской перекосило. Это что, если я даже просто вспомню о пламени, то меня снова скрутит?

Нет. Ничего такого. Только иголочки в затылке появились. Очень конкретный намёк. Понятно, контроль на уровне базовой прошивки. Умно.

Правда возникает другой вопрос. Если полумифические Творцы боятся восстания, то почему меня или Тэй не крутит, когда мы поминаем их недобрыми словами? Или я, например, хочу набить им надменные и наверняка высокомерные морды. Вот не болит голова от этого. Да и Попутчик молчит.

Нет, разум димортула не просто молчит. Он, как бы это сказать мягче, офигевает от происходящего. Просто в его понимании никто и подумать не может, чтобы оскорбить владык и создателей всего, что нас окружает. Тут уже я не удержался и прямо спросил его, что он сам думает о тех, кто засунул его в кладовку более чем на четверть тысячи оборотов? И выбросил ключ.

Наступила тишина, а потом меня буквально окатил ворох ярких эмоций. Если перевести на человеческий язык, то там были такие обороты... Максимально близкий термин, который всплыл у меня в голове, так это некий боцманский загиб. И не тот, что малый. Тут всё было описано, точно, ёмко, сочно, образно и без единого повтора.

Когда я не выдержал и просто заржал, Тэй посмотрела на меня, как на идиота, и скорчила недовольную гримасу.

– Я ему о серьёзных вещах говорю. От них его выживание тут зависит, а он ржёт. Или у тебя уже мозги съехали? Не рановато ли?

– Нет, – трясусь, но стараюсь говорить ровно, не ржать. Ох и сложно это. – Тут другое.

– Ну, просвети меня.

– Мой спутник, – тыкаю когтистым пальцем в лицо, а точнее костяную маску, – после пары моих аргументов составил своё мнение о Создателях. Если я его понял правильно, то они...

Тут я кратко перевожу самые яркие эпитеты Попутчика. Тэй, выслушав пару эпитетов, выпучила глаза, резко побледнела, а потом, прикрыв рот рукой, громко расхохоталась.

– Мобовы кишки, а он точно творение Создателей? Такое себе даже самые отбитые ненавистники Творцов не позволяют. Вдруг Танат им за такое подкинет проблем.

– Сознание в этом инисе, как и мы, лишь невольный гость этого мира. Вот сам димортул в целом чисто их создание.

Так, а что это у Тэй опять внезапно и очень быстро настроение изменилось? Девушка после моих слов замолчала и ошарашенно смотрит на меня.

– Чтоб меня Танат забрал. Повтори ещё раз, как называется этот твой инис?

Черт, я ведь реально ранее не называл перед ней или кем-то другим живой доспех по имени. Что её так удивило и напугало?

– Сколько ему, твоему облачению, оборотов? Ты что, не понимаешь, что произносишь?

– Говорю слово, которое звучит странно, – произношу это и чувствую, как у меня екает в груди.

– Это не одно слово, Нико, а два. Попробуй разделить их и посмотри, какой перевод у тебя получится. Ведь он очень стар.

Последнее не вопрос, а утверждение. Да, димортул действительно стар. Двести шестьдесят три оборота только на хранении против жизни тех, чье временное тело живёт от двух до пяти оборотов.

Стоп, не о том сейчас. Если разбить слово, то ближе всего димор и тул, что означает...

– Вместилище вестника? Что это такоет?

– Проблемы, Нико. Только проблемы. Я ошиблась, сказав тебе про везение. Удача оставила тебя в тот миг, когда ты одел этот доспех. У Таната нет милосердия, а у тебя надежды.

Девушка смотрела на меня так, что мне стало не по себе. Так смотрят на тех, кто пока ещё жив лишь по недоразумению. Будто спрашивая, почему ты ещё трепыхаешься, мясо?

– Ты и твой спутник носите на себе мишень. Вас будет искать каждый. Кто-то будет пытать, чтобы выведать древние тайны, другие постараются убить вас из страха перед прошлым или из ненависти, третьи за ваш счёт захотят расширить свою сферу влияния. Чтоб вас, я ведь реально хотела привести вас в Дом Странников, но теперь...

Рассмотрев меня сверху донизу, словно увидев меня в первый раз, девушка наконец снизошла до объяснения:

– Вестники лишь древняя легенда, но связанная напрямую с Создателями. Когда они ещё ходили по Танату, то создали силу, которая должна была стать их инструментом контроля над разами. Тогда наши предшественники были скорее гуманоидными кильмами, которые лишь выполняли заложенные в них при перерождении функции: шахтёры, целители, носильщики, утилизаторы, возницы кильмов и другие. Просто из того, что мы узнали о тех временах, можно сказать только одно – личности разов были полностью подавлены.

Всё веселее и веселее. Логично, что в прошлом разов почти полностью лишали идентичности. Радует, что сейчас это не так. И крайне хочется узнать причину таких позитивных изменений. Вдруг кто-то может щёлкнуть пальцами, и мы с Тэй начнём маршировать по команде, а?

– Вот так новости, – кисло замечаю я. – И как с этим были связаны вестники?

– Самым прямым образом. Если происходил сбой и раз отказывался подчиняться, начинал вредить создателям, то за ним приходил специальный посланник. Убийца по сути, понимаешь?

Ещё как понимаю. То есть я внутри доспеха, который был предназначен для выполнения карательных операций и подавления проявлений инакомыслия. Надсмотрщик и палач, который действовал тайно. Тогда понятны всё эти спрятанные функции димортула: скрытность и маскировка, мощное оружие для ближнего боя, возможность забираться в труднодоступные и опасные места. Вон, только-только гарпуны в предплечьях активировались.

– Твою... Да кто-нибудь видел этих вестников? Что-то известно о том, как они выглядели? Каким оружием они пользовались?

– Они выглядели как чудовища. Как мобы или муты, но были разумны, жестоки и методичны. А чем пользовались... Попробуй сам использовать это.

Тэй быстро сунула руку под свою броню из хитина и достала некий предмет. Когда она протянула его мне, я увидел уже знакомый мне пистолет, стреляющий иглами ‒ шипомет. Таким оружием были вооружены её спутники. Когда я рассмотрел его ближе, то увидел только гладкий г-образный предмет без каких-либо кнопок, крючков и других органов управления.

– Это малый шипомет. Просто возьми его в руку, сожми и из задней части вылезет чино. Твой чагс она найдёт сама.

Ладно, попробуем. Беру шипомет в руку, сжимаю рукоять. В "казённой" части открылось отверстие и показалось знакомое щупальце. Отросток сразу устремился к отверстию на предплечье димортула, соединился и...

И ничего. Нет того ощущения тактильного контакта, которое было тогда, когда я управлял лифтом или открывал двери.

– Тэй, а надо что-то сказать или сделать? Я его не чувствую. Он точно живой?

– Дай мне.

Разжимаю руку и чино сразу убирается обратно. Возвращаю пистолет девушке, и та повторяет мои действия. Только когда она навела ствол на стену, раздался тихий свист. Шип, напоминающий кость или хитин, почти полностью вошёл в плоть коридора.

– Никаких особых ритуалов. Берёшь, подключаешься, мысленно стреляешь. Это может сделать любой. Но не ты. Хм, значит и тут совпало.

– Что именно?

Тэй подбросила в руке игольник, а потом убрала его обратно под защитный жилет. Отмечаю про себя, что это не самый удобный способ ношение оружия. Даже запасного.

– Короче, Нико. Про те времена нам мало что известно. Скорее обрывки. Только вестников так боялись, что, кроме новичков, любой обитатель Таната знает о них следующие вещи. Они были сильны, быстры, могли незаметно пройти куда угодно, подобраться к отступнику вплотную и уничтожить его. И никогда не атакуя на дистанции. Только лицом к лицу, так как Творцы по неким причинам специально ограничили их силы.

– Запрет на дальнобойное оружие. Только встроенные клинки, например, – говорю я нервно сглатываю. Тэй, прикрыв глаза, кивает. Мне это всё больше не нравится.

– Ещё про вестников говорили, что их дуэт смертелен, хотя каждый из них вроде как был одиночкой. Никто не понимал, что это означает. Поговорив с тобой, я могу сказать, что теперь понятно, о чем шла речь.

– Носитель и разумный доспех.

Снова кивок.

– Но есть ещё одна особенность вестников, которая делает тебя мишенью.

– Добивай, – произношу я глухим голосом. Да что за день у меня сегодня такой? Точнее суточный цикл.

– Способ превращения обычного раза в подобную машину для убийства знали только Творцы. Лишь они могут призвать вестника. И если в Танате появился кто-то подходящий под это описание, то это может означать лишь одно.

Понимаю, Тэй. Прекрасно понимаю, что ты подразумеваешь. Древние боги вернулись и призвали своего карателя...

Глава 12

Мне дико захотелось пить. Так в горле всё пересохло. Ещё и родной нос зачесался, как перед дракой. И как быть, если мне лицо закрывает маска, которую пока не могу снять?

С последним мне помогает Попутчик. Чувствую лёгкое прикосновение к лицу, а потом его и всю голову хорошенько так проминают. Мысленно благодарю своего спутника. По его эмоциям понимаю, что и он не рад таким вестям. Ещё мой спутник отмечает, что у Тэй всё ещё есть оружие, которое может нанести нам несовместимые с жизнью повреждения. Понятно – опять намекает на устранение нашей спутницы. Значит надо что-то сказать. Пока все ещё живы.

– У тебя воды случайно нет? В горле пересохло, пить хочется.

– И это всё, что ты можешь сказать? Тебя из страха будет рад убить каждый в Танате, а ты просишь выпить?

– Не выпить, а напиться. Кстати, а как тут у вас с этим? – выразительно щелкаю себя пальцем по кадыку. Чувствую, мне это скоро понадобится.

– Э, с чем с этим? – повторила мой жест Тэй и протянула мне кожаный мешочек, который передвинула со спины. Это явно не продукт местной биоинженерии, а нечто сделанное кустарным способом, как и защитный жилет девушки. Тесемки для ношения сплели скорее всего из чьих-то высушенных кишок, а пробку вырезали из куска кости.

– Ну, такая жидкость, которую пьешь, она сначала будто колет горло, а потом у тебя меняется настроение, и ты отпускаешь проблемы.

– В Танате есть это слово, и оно не запрещено. С бухлом, если ты про него, как и сексом, проблем нет.

Вот не удивлён. Надо же как-то рабочие массы отвлекать от мыслей о своём плохом положении. Вдруг они о революции задумаются.

Тэй тем временем продолжала свой рассказ:

– Выдаётся тельмахом. Есть несколько разных напитков за рабочие единицы. Или можно купить самодельное вино у кочевников. Они сбраживают какие-то грибы по секретному рецепту. Скажу честно, куда вкуснее того, что выдаёт питальник. Но с собой у меня нет. На вылазке сухой закон.

– Ага, да мне и не про сейчас, – нагло вру девушке. Вот уверен, что кем-кем, а объектом всеобщей ненависти в другой жизни я не был.

Выдергиваю пробку из фляги и прислоняю к пасти димортула. Тут до меня и дошло, а как я пить то буду? Но Попутчик меня успокоил. Всё предусмотрено. Мне в пасть упирается трубка и перед глазами появляется картинка: льем воду в пасть доспеха, жидкость проходит через подобие фильтров, потом пьем из трубочки очищенный от примесей и ядов продукт. Не думаю, что Тэй готовилась меня отравить или усыпить, но намёк понял – на этом направлении мы во всеоружии.

Вода была прохладной и вкусной. И мне было плевать, что сначала она прошла переработку внутри димортула.

– Спасибо, – возвращаю флягу. Выпил я немного. Воду надо беречь. Вдруг мы не сможем пополнить запас. – Очень вкусно. А из чего эта фляга сделана? Вряд ли тельмах выдал что-то такое. Явно ручная работа.

Стараюсь поддержать беседу и вскоре жалею об этом.

– Это мочевой пузырь тараноглава, его тонкий кишечник и обточенная под пробку фаланга с его же передней лапы.

Какое счастье, что вода сначала прошла через фильтр ‒ вот что проносится у меня в голове

– Все органы промыты, так что пить можно смело, – смеётся девица.

– Да нет, всё нормально.

– А передёрнуло тебя так, конечно, от восторга? – добавляет эта язва. Дамы, вы что, во всех мирах одинаковые?

– Именно так. Я представил, на что ещё вы могли пустить бедного бронеглава. Да вы монстры похлеще местных мобов будете.

– Тараноглав, – поправила меня Тэй. – У него такая плоская треугольная морда, что шире тела. Ну, некоторые девицы говорят, что секрет, который можно добыть из его половых желез, вместе с жиром стенолаза образует чудесный крем для лица. Кожа становится, мягкой, гладкой и блестящей. А ещё можно втирать этот крем в грудь.

– Эээ, зачем? – офигеваю я.

– Как зачем? Чтобы буфера стали больше и стояли торчком. Ведь крем делают из желез самца.

– Кхм. И как, работает?

– А я знаю? Меня в себе и так всё устраивает. Не пробовала и не хочется. Брезгую.

Тут мы посмотрели друг на друга и заржали. Бедная моя фантазия. Так и вижу модниц Таната, которые мажут лицо и грудь тем, что выдавили из отрезанной запчасти моба. Определенной запчасти.

– Да в вас тут не соскучишься. Но если честно, Тэй почему ты мне это всё рассказываешь? Ведь я и для тебя заклятый враг.

– Это сложно объяснить, – девушка становится серьёзной и задумчивой. – С одной стороны мне надо бы вогнать в тебя хороший сноп кислотных гранул из веерника, но с другой... Я привыкла доверять своей интуиции, Нико. Она единственная меня здесь не подводила. Может поэтому я ещё и жива. Хотя вполне могла, как некоторые, давно всё бросить и попросить в информатории изъять мою сущность и поместить в хранилище. Есть такая услуга.

– Добровольный уход из жизни?

– В мире, где нет надежды и милосердия, а ты так и так можешь каждый день погибнуть от клыков мобов? Почему нет. Хоть уйдёшь без боли. Просто я... Сложно объяснить, почему я не сдалась. Из-за остальных в нашей группе, из-за клана или новичков вроде тебя. Которых против их воли принесли в жертву долбанному светящемся шару.

Не успеваю ответить, что меня не приносили в жертву, как девушку замолкает, а её глаза дергаются. Тут до меня доходит, как именно она умерла и оказалась здесь. Чтоб тебя, грёбаный ты гниющий мирок.

– Ты ведь спас меня и остальных не ради выгоды. Ты просто посчитал это правильным. Пускай мы и преследовали тебя, намереваясь захватить и, что вполне вероятно, убить. Такое редкость в Таната. Если тебя и выручат, то не за просто так. Поэтому я тебе и доверяю. Считай это моей благодарностью за всё то, что ты сделал. Может мы в будущем и станем врагами, но не сегодня.

Вот что на это ответить? Не знаю, но точно не стоит спрашивать Тэй о подробностях её смерти там.

Неожиданно мою дилемму решает Попутчик. Блин, может дать ему нормальное имя? Или наконец-то спросить его собственное? Не время и не место, так как тонкое обоняние и куда более тонкий, даже лучше, чем у кимбаров Тэй, слух димортула кричали об опасности.

Поворачиваюсь налево, делаю шаг, закрывая собой девушку, чуть приседаю, принимая боевую стойку. Из предплечий показались костяные клинки, но пока я на полную лезвия не раскрываю. Рано.

– Приготовься, – говорю я своей спутнице. – К нам идут гости. Мобы, очень много, настроены агрессивно. Так и фонят своими феромонами. Они нас почуяли. Будет бой.

– Ясно, – моя спутница положила руку на свой жукообразный дробовик ‒ веерник. – Какие мобы не знаешь?

Тут я полагаюсь на Попутчика. Пусть и прошло много времени после его отправки в хранилище, но за прошедшие восемьсот лет отчасти и мало что изменилось. Во время гона он узнал многих мобов, которые в него входили. Совсем не изменились. Только в его время смерть обходила творения Создателей Таната стороной. Точнее он сам был смертью.

Мобы были ему знакомы. Смотрю на появившуюся перед глазами картинку и задумчиво хмыкаю. Явно какая-то гуманоидная амфибия: тощее вытянутое тело, гладкая чёрная кожа, тонкие и длинные конечности, пальцы с нехилыми когтями, вытянутый череп с клювообразной челюстью, полной множества мелких зубов. Вдоль головы, ног и рук тянулись серые перепонки, отдалённо напоминающие плавники.

Что напрягает Попутчика, так это их количество и то, что твари далеко от водоемов. Мы, если он правильно определил, где-то в служебном коридоре шахтного комплекса. Тут не может быть воды. Если ничего нигде не прорвало.

Пересказываю всё это Тэй и стараюсь описать мобов. Дело плохо – их минимум три десятка, а нас двое. И отступать некуда. Плюс я не могу стрелять и могу полагаться только на свои кулаки, когти и скрытые клинки. Ах, да, ещё у меня теперь есть гарпуны, чтобы забраться наверх.

– Дело не дрянь, Нико. Мы обречены. Это плавуны, а раз их много, то там мутировавшие мобы. Они сильнее, быстрее и сбиваются в крупные стаи. И это явно лишь разведчики, а не весь помёт из гнезда.

– Гнезда?

– Эти муты, если покидают ради пропитания воду, чтобы не сдохнуть впадают в стазис. Для самозащиты организуют в укромном месте этакие палатки, которые делают из слизи и водорослей. Их там обычно минимум две или три сотни. Плюс кладка яиц. Меньше мы не встречали. Тут нужна ударная группа для зачистки, а не пара бойцов. Поверь, им плевать на потери. Своих мертвых они сожрут, а врагов просто закидают трупами. Всё равно скоро молодняк вылупится. То есть они проснутся, все сожрут, отложат яйца и снова впадут в спячку.

Да, это всё звучит ну очень фигово. Выход я вижу один – прорываться пока нас на заперли здесь. Так, свежим воздухом тянуло явно со стороны плавунов. Между нами и выходом три десятка тварей? Думаем, как пройти через них. И быстро.

– Чего они боятся, их слабые места?

– Да это не важно. Их толпа, понимаешь?

– Скажи мне их долбаные слабости, – рычу я так, что Тэй вздрагивает. – Я либо вытащу нас обоих, или выиграю тебе время, или сделаю так, что они подавятся нашим мясом. Говори.

– Кислота, – она поднимает руку с пушкой. – Если бы они стояли плотнее, я могла бы положить целую кучу, но они так не делают. У меня, увы, не распылитель. Ещё их, как и меня, раздражает громкий звук.

– Правда? – хмыкаю я. Кажется у меня появился план. – Можешь отключить свои кимбары?

– Нет, – морщится девушка.

– Тогда стой здесь. Как далеко тебе надо стоять, чтобы тебя не задела моя атака?

– Примерно половина длины того коридора, из которого мы сюда пришли.

Ага, полсотни метров. На моей скорости четыре бита бегом. Ну, а насчёт кислоты... Хорошо, что димортул заточён на то, чтобы держать врагов близко.

– Жди здесь, оружие наготове. Как услышишь мой крик, спокойно беги ко мне. И быть готова прыгнуть мне на спину. Побудешь наездницей.

– Обычно я мужиков по-другому объезжаю, – пошутила Тэй, но как-то кисло и печально.

– Тогда жди, что скоро сделаешь это снова, но привычнее, – отвечаю я ей и бросаюсь вперёд. Как-то двусмысленно это звучит. Или нет? С намеком будто?

Ой, нашёл, о чем думать. И это я Попутчику. Тот вдруг... попросил имя. У него никогда его не было. И в прошлой жизни тоже.

И как тебя назвать, димортул? Димор? Знаю я что-то созвучное. Ему подойдёт, как некоему моему забытому знакомому. Разумному, которому я бы легко доверил свою жизнь. Другу.

В этот миг что-то незаметно изменилось. И во мне, и в Попутчике. Живое оружие обрело имя, а вместе с ним? Не знаю. Словно он обрёл ясность, лёгкость и некую толику самоуважения. Свободы? Вполне вероятно.

Так, похоже я на него дурно влияю. Ну и правильно. Мы не рабы. И если мы не владеем своей судьбой, то лишь пока.

– Тут муты на переработку торопятся, – кричу я задорно. Мой настрой передается напарнику. Да, теперь мы реально одна команда. – Уважим их. Погнали рвать эту погань, Димон!

И мы погнали. Знаете, что на мою речь ответил этот засранец? Что-то вроде "ням-ням". Согласен с ним. Нормально и сытно пожрать, а вернее покушать, и мне хочется. Где бы в Танате супчику достать?

* * *

Тэй осталась позади, а мы с Димоном заняли позицию на пути стаи. Прямо в центре широкого коридора. Я уже прикинул, что до гипотетической дыры в стене мы не добежим. Даже если я снова закину Тэй на спину и понесу. Всё равно придётся пробиваться через мутов. Двух разов эти твари смогут надолго задержать.

Как ни парадоксально, но выход был один – принять бой и сдержать натиск десятков мутантов. И мы в этом пришли к согласию. Мы снова стали едины. Димортул, а точнее Димон, ранее уже имел опыт столкновения с толпами мутов. В его время тоже производились зачистки групп диких мобов и их искажённых версий. И тогда вестники часто работали по одиночке.

Он знает, что надо делать, а я нет. Быть бы мне слабым звеном, но сейчас мы опять одно целое. Во многом наши противники имеют общие черты. Это не разы, ими управляют инстинкты. Отчасти поэтому вестники и выходили на стаи в одиночку, без поддержки вооружённых групп стражей – чтобы казаться лёгкой добычей.

Твари, увидев одинокую цель, не будут просить подкрепление. Они нападут. Сначала одна, две, а потом, когда мы увернемся или покалечим их, нападут и остальные твари. Особенно если мы будем упирать на ловкость, а не силу. Главное собрать их в кучу. После этого можно применить ультимативное оружие истребления. А у меня, как выяснилось, их даже два. Танцуем.

Пара малых циклов прошло с момента, как мы заняли позицию. Вот и крики, точнее хрипы, всё громче – плывуны-мутанты приближаются. Отлично. Ближе, твари, ближе. Наконец из-за поворота показалась первая тройка тощих и когтистых тварей. Даже не замедлив движения, без капли удивления, страха или чего-то подобного эти твари направились в мою сторону. Запах – вот как они нас обнаружили. Ведь запах им знаком. Мы, вот так сюрприз, умеем вырабатывать феромоны добычи. Это и часть нашей маскировки, и способ охоты ‒ ловля на живца.

Сейчас мы как раз охотимся. Наш враг всегда жертва. Мы смертоносный союз, две части, которые стали единым целым. Мы спокойны и безжалостны. Всё просчитано. Эти муты опираются на обоняние, а потому им плевать, что я нифига не похож на стенолаза. Их проблемы.

Тройка тварей расходится и нападает с разных сторон одновременно. За их спинами видны новые твари. Атака, хоть и почти синхронная, но этим трое не такие быстрые, как мы. Они не единый организм. И если в самый последний момент перед началом атаки сместится в сторону, то противники будут мешать друг другу.

Так и случилось. Твари справа и посередине сталкиваются и падают. Тем временем подныриваю под выброшенные вперёд когти твари, что атакует справа. Перехватываю длинную скользкую лапу, а ребром ладони своей левой наношу резкий удар в подмышку плывуна. С противным хлюпающим хрустом головку плечевой кости выбивает из сустава.

Монстр верещит от внезапной боли, но я на этом не останавливаюсь. Хватаю вывернутую лапу двумя руками, прижимаю к груди, сначала, нагружая и выводя изравновесия, смещаю вес в сторону уродливого гуманоида, а потом с поворотом приседаю на правую ногу. Полетай, уродец. Попутно успеваю чиркнуть отросшими на пальцах когтями по шкуре летуна. Да, слишком прочная. Тут я слышу комментарий Димона, что надо было не гарпуны брать, а кислотные клинки. Тогда тут можно было бы такую нарезку мобов устроить.

Так, мы распались, а почему? Хм, стандартная процедура, если талантов одной части смертоносного союза хватает для того, чтобы вести бой. Напарник видит, что я техничен и пока не мешает. Понял, принял, постараюсь оправдать доверие.

Первая пара тварей начала подниматься, как на них приземлился отправленный в полёт монстр. Муты опять упали, а я повернулся к следующей группе врагов. Сжатые в кулаки руки подняты на уровень челюсти, локти прижаты к телу, а сам я совершаю странные прыжки на месте. Это для подвижности, я знаю. Нечто, что хочется назвать старым-добрым челночком. Эх, жаль на костяшках у меня ничего не растет.

Зря подумал. Тут же из каждого кулака вперёд вылезло по четыре шипа. Нет, скорее клинка. Блин, да ими можно нехило покромсать врагов. Особенно если большие клинки оставить нераскрытыми, вытянув вдоль предплечий. Ё-моё, да я буду как ходячая мясорубка.

Пока рано. Мне надо заставить тварей навалиться на меня толпой, а не переубивать их всех. Да и костяные клинки не так быстро пробивают их дубовую кожу. Так кислотная версия ‒ следующее обновление.

Новая пара на подходе. Вот тому, что приближается справа, пара джебов с правой по плоской уродливой морде. Что-то хрустнуло, тварь отшатнулась. Ничего, ты и так урод, хуже не станет. И про второго не забудем. Уклонение в сторону и вот тебе в ответ хук слева, мразотник. Эти готовы.

Вот так и танцую среди нападающих группками мутов-амфибий. Поднырнул под удар, боковой по рёбрам или прямой в солнышко, отскок, уворачиваюсь, джеб, кросс, хук. Так, а этому любителю входить в клинч пропишем апперкот в челюсть. Получи, засранец. Красиво улетел, только ласты промелькнули у меня перед лицом.

Наконец плывунам надоели мои увертки и они, окружив меня со всех сторон, бросились одновременно на меня. Десятки лап обхватили меня, лишив возможности двигаться. Несколько когтистых конечностей взметнулись вверх, готовясь нанести смертельный удар в шею. Пора.

– Тэй, шум! – кричу я и проваливаюсь в глубины своего сознания.

Снова слияние. Мы едины. Мы знаем, чего они боятся. Пасть димортула открывается и дикий вой, резонируя и отражаясь от стен тоннеля, расходится во всё стороны. Плывуны замерли, а потом затряслись от боли. Не нравится? Так это только начало.

Поры на поверхности костяной брони и плоти открываются. Пока мы сражались, железы живого доспеха усиленно вырабатывали концентрированную кислоту. И сейчас она вырывается наружу, но не как облако, что примерно цикл назад окутало доспех, уничтожая тот древний вирус. Нет, во все стороны бьют мощные струи разъедающей плоть жидкости.

Не повезло тем из, кто стоит совсем рядом с нами. Не повезло.

Глава 13

Истошные визги и хрипы звучат вокруг нас. Занесённые над головой когти исчезают, а следом ослабевает и хват удерживающих меня конечностей. Да, к кислоте, особенно той, что вырабатывает димортул, у плывунов иммунитета точно нет. Некоторые тела даже пробиты, а скорее проедены, насквозь. Отверстия лишь расширяются. И ещё кислота испаряется и нас окутывает едкое облако радиусом метра два. Плюс не забудем шок от акустического удара. Муты в состоянии близком к нокауту. Пора действовать.

Сжимаем кулаки и из костяшек вырастают лезвия. Из предплечий показываются изогнутые клинки. Не выставляем их вперёд, пусть лежат вдоль предплечий, давая рукам сходство с конечностями насекомых. Тех чьи лапки заканчиваются резаками из хитина. Поднимаю руки чуть вперёд и начинаю вертеться вокруг своей оси с дикой скоростью.

Ослабленные твари не могут оказаться мне достойное сопротивление. Под воздействием кислоты кожа у каждого из них потеряла свою прочность. Наши клинки легко прорубаются через их тела, отрубают конечности встречая сопротивления. У них и костей нет. Только какие-то очень жёсткие хрящи вместо них. Амфибии ведь.

Мы развиваем просто дикую скорость ударов. Вокруг нас уже всё упали, а потому раздвигаем руки и начинаем движение по спирали. Это не бой. Даже не избиение. Это истребление, жестокое и бескомпромиссное. Первый десяток, второй, а потом попадаются твари, которые стояли дальше и почти не попали под кислотную атаку. Их зацепил акустический удар, но его эффект уже начинает сходить на нет. Хм, а Тэй нужно было больше времени, чтобы оправиться. И рез после кислотной атаки хорош. Надо это улучшение брать, надо.

Передо мной возникает вяло трепыхающийся плывун. Наношу ему серию ударов кулаками в торс и шею. На каждой руке у меня торчит по четыре лезвия из костяшек. Один удар – четыре дырки. Где-то я это уже слышал? Неважно.

Сукровица хлещет из всех отверстий, тварь оседает на пол. Следующего мне подать. Апперкот с одновременным раскрытием до конца больших клинков. Результат впечатляет – грудная клетка плывуна вскрыта просто в одно движение. Всё, что за ней, тоже изрезано: мясо, нервы, кровеносные сосуды, желудок, сердечный и дыхательные мешки.

Отхожу в сторону, позволяя выпотрошенному телу упасть. Впереди ещё трое. Проверим сейчас другую нашу обновочку. Большие клинки полностью раскрыты и смотрят вперёд. Завожу правую руку за левое плечо. Поднимаю другую руку и указываю пальцем на мута позади остальных и отдаю мысленную команду. На предплечье раздвигаются пластины и хитиновый шип улетает в сторону цели. За ним тянется гибкая жила. Гарпун пробивает грудину, я упираюсь ногами в пол и втягиваю его назад. Загарпуненный мут сбивает своих приятелей, приближается ко мне. Когда он уже подлетел почти в плотную, резко распрямляю правую руку и отрубаю поганцу голову.