Текст книги "Танат (СИ)"

Автор книги: Виктор Айрон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

– Вот и забудь. Больше и не вспомнишь. Поверь, многие пытались. Эй, ты чего замер?

Чего-чего? Горько мне и тошно. Почему-то я понял, что спутницы жизни у меня не было, как и потомства. Только работа и риск. Странное слово рисконавт, которое я уже вспоминал, казалось не знаком отличия, храбрости, а горькой насмешкой над собой. Печаль, пустота. Кем бы я ни был в той жизни, счастлив точно не был. Словно существовал, а не жил.

Ты старел, сказал мне внутренний голос. Стал старше, опытнее и отчасти мудрее. Потому и пришло понимание, что я существую, но не живу. Работа, смысл жизни, моё призвание – всё перестало будоражить мне кровь. Я больше...

Тут меня снова накрыло вспышка памяти. Чёрное пространство с множеством белых точек. Странная конструкция, которая вращалась в пустоте. Из разломов вылетали струи пара и газов. Взрыв не минуем. Потому вперёд идём мы. Парни в закрытых облегающих костюмах окружают меня. Не могу вспомнить, как они называются.

Не вижу лиц, так как их закрывают поляризованные забрала. Снаряжение в утолщениях за нашими спинами. Грузовой модуль ‒ это название я вспомнил. Как и то, чем мы занимаемся.

Оттолкнувшись от твёрдой поверхности, чувствую лёгкость, наш отряд летит к разрушающемуся конструкту. Это наша работа – успеть найти, вытащить, спасти. Специальная команда, которая работает в зоне повышенного риска. Те, кто ради других пойдёт в самое пекло – рисконавты. Спасатели.

На мне ведь был точно такой защитный костюм перед моей гибелью. Нет картинки перед глазами, но есть ощущение, осязание. Что-то пошло не так и меня пытались вытащить, но безуспешно. Я умер. И попал сюда, в Танат.

– Эй, новенький, очнись. Чего застыл?

Тэй трясёт меня за плечо. Моё забытье было мимолетным. Димортул в лице Попутчика не включил свои протоколы контроля, но огорошил меня не самой приятной новостью. Вовремя усиленные чувства отработали.

– Ты говорила, чтобы я забыл о везении. Оно меня покинуло или покинет да?

– Да? – Тэй отодвинулась от меня и посмотрела по сторонам. Рука её легла на живой дробовик, висящий на поясе. – Что случилось? Что ты чувствуешь.

– Запах, – сказал я просто, и девушка нервно сглотнула. Мой намёк она сразу поняла. – У тебя слух, а у меня обоняние. Впереди сильно несет. Приторно-сладкий запах, а это значит...

– Большое обрушение, – закончила за меня Тэй.

Мы смотрели вперёд. Выход, насколько я понял Попутчика, из этого коридора был только один.

– Ни везения, ни надежды, ни милосердия. Танат поприветствовал тебя, Нико.

– Это всё, что ты можешь сказать?

– Добро пожаловать в преисподнюю, странник.

Глава 10

Я и Тэй молча сидели в конце коридора перед завалом. Когда мы поняли, что случилась беда, то сразу припустили бегом. Сразу за поворотом открылась страшная картина, но мы остановились только тогда, когда смогли руками потрогать завал из переломанные костяных пластин и груды перемешанной плоти. Уже высохшей и местами ещё разлагающейся. Прослойка мяса была сверху, и она как раз ранее держала на себе всю обрушившуюся конструкцию.

Изначально тут была арка с мембраной прохода, но верхняя часть обрушилась, полностью перегородив проход. Забравшись на обломки, я внимательно осмотрел завал – без шансов. Ни единой щели.

– Ну, ты хотя бы не солгал, – сказала мне Тэй с грустным смешком.

Я повернулся, а она мотнула головой в сторону. Проследив в указанном направлении, я увидел часть туши стеноза, что торчала из-под завала. Лапа твари была почти отсечена. По её внешнему виду было сложно сделать иной вывод, кроме одного – работа димортула.

– Другой дороги часом отсюда не знаешь?

– Нет, – мотаю головой. – Тебя хотел спросить, ничего не напоминает? Ты ведь больше времени провела в Танате.

– И всегда натыкаюсь в рейде на что-то новое. Внешне одинаковые строения – внутри или пустой зал, или настоящий лабиринт. Самые разные разный каждый раз. И только Творцы знают, с какой целью ими это сделано. Так что вполне может быть, что это единственный выход и мы заблокированы тут намертво. Понимаешь теперь, почему смерть здесь на каждом шагу?

– Понимаю, – киваю головой и задумчиво чешу затылок, но натыкаюсь на костяной панцирь. Замираю, не зная, как поступить в этом случае, но пожимаю плечами и чешу шею. Уж не знаю почему, но Попутчик моими действиями был шокирован. Однако ему явно понравилось, потому я уже двумя руками размял себе, точнее димортулу, шею и плечи.

Что тут скажешь? Даже биоинженерные боевые доспехи рады ласке. Иначе сложно объяснить довольное мурлыкание, что вырвалось из пасти димортула. Нет, он реально почти замяукал.

– Такой молодой, а мозги уже отъехали, – задумчиво прокомментировала Тэй эту картину. – Что-то быстро. Нико, а ты чем занимаешься?

– Налаживаю контакт со своим Попутчиком. Все-таки мы с ним сейчас крепко связаны. Вдруг он знает, где мы оказались?

– Он действительно разумен, Нико, или тебе кажется?

– Судя по твоему вопросу, расспрашивать тебя о подобных кимбарах или инисах бесполезно. Да, он точно разумен. Только мыслит иначе, чем мы. Скажем так, я скорее понимаю образы, которые он посылает, чем общаюсь с ним словами. Точно такие церебралы или ещё какие артефакты древних вам не встречались?

– Костюмы нет, – разводит руками Тэй, – но по твоему описанию это прямо натуральный разум питальника или информатория, где выдают задания.

– Что за задания? И что кроме уничтожения монстров и вредителей они могут ещё выдать?

Надо говорить с ней, отвлечь её от ситуации. Мы пока исследовали лишь один коридор. Вот не думаю, что за завалом был единственный выход.

Тэй тем временем делилась со мной информацией об этом мире. Много интересного я узнал о Танате. Девушка прожила здесь чуть больше двенадцати оборотов – около тридцати восьми лет если пересчитать на привычные мне величины.

Тут я только и мог подумать, что ну офигеть она сохранилась. С учётом того, что у неё было взрослое сознание в момент появления здесь, я с натуральной бабулькой разговариваю. Угу, которая напоминает горячую студентку в самом расцвете сил. Или тут вообще не стареют? Раз, по её словам, и никого уродливого нет?

Тэй и это подтвердила. Внешне оболочка всегда выглядит на все сто, но в какой-то момент ты понимаешь, что она начинает сдавать. Скорость не та, точность и координация падают, слабость, быстрее устаёшь. Происходит это обычно через несколько оборотов. Тогда ты идешь к информаторию, подключаешься к его виралу и сообщаешь о своём состоянии. Если у тебя хватает заработанных рабочих единиц, валюты, редов или просто монет, называй как хочешь, то тебе выдадут сразу новую оболочку.

При том новое тело, если пожелаешь, будет точно таким же. Просто у Таната, как я понял есть свой модельный ряд, так что я точно ещё встречу людей с внешностью как у Тэй. Я вдруг припомнил, что образ Кева мне точно показывал Хранитель в шпиле. То есть что получается, весь этот мир населён клонами? Никто не рождается естественным путем.

Нет, почему же, рождаются. Но только монстры и некоторые муты из числа разов. То есть те несчастные, кому Танат, а точнее его инфоры, выдал бракованные оболочки. Информаторий как раз по описанию напоминает уже знакомое мне кресло с виралами и столбиками чагсов.

Тут как раз начинается самое интересное. Если судить по описанию Тэй, то все остальные разы появляются не зале наподобие того, где меня встретил Хранитель. Просто есть где-то там невысокое куполообразное помещение с креслом в виде раковины или овала в центре, в потолке биолампы. Напротив кресла, что стоит в центре, вход, правее закрытая мембраной ниша из которой вылезают оламы с оболочками. По левую руку за входной мембраной небольшое помещение, где ты сдаешь старую оболочку.

Вот его описание мне не понравилось – в его центре стоял уже знакомый мне разделочный стол. Именно на таком Хранитель разделал у меня на глазах первую мою оболочку. Однако Тэй не знала, как именно происходит замена. Перед входом в левую комнатку ты заходишь за кресло и перед тобой открывается отверстие в стене. Далее ты кладёшь на хранение в открывшуюся нишу одежду и снаряжение.

Там же, у ниши, некое щупальце делает тебе укол в шею и надо успеть зайти в комнату со столом и лечь на поверхность. Иначе кто-то получит приказ перенести на стол твою голую тушку. Мало ли какого из твоих знакомых извращуг выберет Танат. Ведь ему неведомо милосердие, не забыл, Нико?

Короче говоря, никто из местных не видел, что происходит с их старыми телами. Может ей рассказать страшную тайну? Да нет, лучше не надо. Замечаю, что слишком уж мой путь расходится с тем, что было у местных. Им при рождении потолочный жук с щупальцами выбора не давал. Как и не подсказывал, где можно найти живой симбиотический доспех.

Насчёт названия местной валюты. Как я понял, рабочие единицы это местное определение, которое относится к местному рычаще-шипящему языку. То есть базовый пакет информации. Вообще, как я понял, я могу произнести только те слова, аналоги которых есть в языке Таната. Есть другое название в местном языке, дегу, и его я могу перевести как монеты, деньги. Скорее второе, звучит похоже.

Про слова и их аналоги в местном наречии Тэй подтвердила мои догадки. Я не смог произнести слова вроде растение, дерево, но смог выговорить слово грибы. Да, они, плесень и некие слизняки составляли основную часть рациона местных. Ну, ту, что не выдают за работу тельмахи. Те самые белые пластинки, что она грызла.

Когда я спросил, а почему нельзя есть мясо монстров, девушка посмотрела на меня, как на психа. Ведь оно сырое, а нежные желудки местных не могут его переварить. Есть железы некоторых мобов, жидкости из которых могут обработать сырое мясо, чтобы его можно было есть. Да и то лишь некоторых мобов. Например, группировка Искателей, куда входила Тэй, такое готовила только по праздникам.

– Так что тебе повезло, Нико, что твой кимбар-переросток всеяден, как моб. Проблем с питанием у тебя не предвидится. Хотя я, когда увидела, как ты, повиснув на той колонне, ешь мясо, мне захотелось тебя грохнуть. И я до сих пор не уверена, что ты не мут какой.

– Немного успокою и разочарую тебя, но Попутчик не всеяден. Когда я предложил ему скушать стену, он отказался. Что-то в ней ему не нравится. Так что этот завал мне не проесть.

Тут я грустно развёл руками, на что Тэй рассмеялась. Так как мы устали за этот день, а точнее большой суточный цикл, то присели отдохнуть прямо на полу коридора. Даже на неприятный лёгкий запашок гнили нам было плевать.

– А, другая закрутка нитей сути, – понимающе кивнула Тэй.

– Чего?

– Да как бы тебе объяснить. Скажем так, ты не первый, кто об этом подумал. Я сама как-то спросила инфор, и мне ответили. Наши оболочки собраны из совсем маленьких живых частичек. Те в свою очередь состоят из множества нитей разных веществ, которые определяют твой облик и способности. И они есть у всего в Танате. То есть у меня они имеют один вид, у иниса другой, у безглазого третий. Даже у этого обиталища, – девушка постучала ладонью по стене, – они есть. Просто у нас, мобов, инструментов, инисов и кимбаров нити сути закручены, например в право, а уклеток пола влево. Поэтому они не совместимы, их нельзя есть даже после обработки жидкостью из клыков падальщика. Иначе можно отравиться, понимаешь.

Киваю в ответ. Нет, я реально понял, что она имела ввиду. Клеточное строение тел, нити ДНК, которые реально могли в разных мирах иметь разное направление скручивание. Декстробелковые формы жизни – вот что это такое. И я это вспомнил без головной боли. Что с блокировкой памяти? Почему мне вдруг стало резко проще восстанавливать крупицы моего прошлого я?

Относительно памяти о прошлой жизни я и задал свой следующий вопрос.

– Нет, – покачала Тэй головой, – я не знаю никого, кто смог бы вспомнить что-то о своём прошлом. Том самом, до Таната. Только бессвязные и непонятные обрывки, знание языка, на котором ты здесь ничего не можешь произнести, да часть своего имени. Даже если будешь сильно стараться перебороть боль, которая начнет терзать тебя в тот миг, когда ты попытаешься вспомнить хоть что-то. И не говори, что не пытался. Наверняка при опасности что-то выплыло из глубин.

– Да, – киваю девушке в ответ, – моё имя, как и говорил. Я тогда как раз был смертельно ранен. Не найди я случайно то хранилище с этой одежкой, мы бы сейчас не разговаривали.

– Вскоре ты, кстати, перестанешь чувствовать боль.

Опаньки. И это уже произошло.

– И что это означает? – напрягаюсь я.

– Только одно – блокада окончательно закрепилась и стала настолько сильной, что нет нужды дрессировать тебя болью. Чтобы ты не делал, но твоё прошлое после этого закрыто окончательно. Я, например, все прожитые обороты пытаюсь вспомнить, что это за тёплый шар высоко наверху. Там, где нет каменного потолка. Понимаешь, я помню, как любила лежать под этим светом. Он приятно грел кожу, а она от этого темнела и становилась красивее. Мне так хорошо, я смотрю вдаль, там невероятное количество воды. Столько нет ни в одном озере здесь. И волны на поверхности не пугают меня. Их не создают мобы в глубине. Если бы ты только мог это представить. Сколько не смотришь в даль, но там одна вода впереди.

Могу, Тэй. Но, как ты и заметила, не могу произнести те слова, которых нет в этом рычаще-шипящем языке. Ты мечтаешь о солнце, которое греет твою кожу. И о море. Почти сорок лет ты мечтаешь о море.

Вдруг я ощущаю нечто странное. Чувство узнавания, потери и тоски по тёплым лучам, которые даруют жизнь. Стоп, я что, ещё и телепат?

Но это не чувства Тэй. С удивлением понимаю, что тоску по солнцу, как и чувство узнавания, испытывает ещё одно существо. Попутчик явно видел в моей голове этот образ, пусть и чёрно-белый, и узнал его.

Монстр, внутри которого я заперт, похоже так же не уроженец Таната. Однако. Знать бы ещё, как нас всех сюда занесло? Обычно там, где вход, есть и выход.

* * *

Мы проговорили ещё десять-пятнадцать микроциклов. Информация о Танате, которой делилась Тэй, была бесценна.

Что будет, если у тебя нет дегу, рабочих единиц на новую оболочку? Это конец, смерть? Нет, всё не так печально. Просто у тебя изымут старое тело по причине истечения срока службы, а тебя вернут в хранилище. Если группа, которая обслуживает комплекс, где расположено хранилище, принесёт достаточно биомассы, то тебя возродят. Это произойдёт тем быстрее, чем больше ты выполнил заданий от информатория.

Проще говоря, тут есть негласный рейтинг от правящей системы. Так что в случае чего можно провести на хранении долгие обороты. Тэй не сказала, пришлось ли ей такое пережить, но говорила она об этом с горечью. Перспектива, конечно, так себе – засыпаешь, а после пробуждения всё твои немногочисленные друзья мертвы или пропали. Вполне в духе мира, который не знает милосердия.

Оставить же себе тело нельзя. Оно просто откажет в какой-то момент. После этого кто-то получит задание найти твои останки и принести их в зал на утилизацию. Точно также будет если ты погибнешь. Многие с радостью берутся за такие задания, так как они хорошо оплачиваются. Особенно если погиб хороший боец, которого ценила система. Если, например, принести останки из этого сектора, тела нескольких погибших, то система оплатит столько, что хватит на новую продвинутую оболочку. С кучей кимбаров то есть.

Стоит отдать Тэй должное, она умеет заинтриговать и мотивировать. Это явный намёк на то, что при случае мне стоит рискнуть и забрать останки тех стрелков, что пытались меня подстрелить. Или той троицы, что мы оставили на балконе. Все-таки из глубин того, что было входом в шахты, вышло немало монстров. И там были стенолазы. Так что Илу и остальные вполне могут быть мертвы.

Так как мне явно понадобится местная валюта, дегу или рабочие единицы, то стоит подумать о заработке. Часть заданий системы состояла в убийстве мобов, другие заключались в расчистке завалов вроде того, что перекрыл нам выход. И конечно снабжение системы ресурсами, которые шли и на поддержание жизнедеятельности живых строений, и на регенерацию их повреждений, и на создание оболочек и кимбаров для разов, которые ошиваются у инфоров зданий.

Ещё я заметил, что Тэй словно отделяет тот разум, что образами и эмоциями общается с разами от Таната. Будто это механизм, а окружающий мир нечто большее. Некая метафизическая величина, бесплотный, но жестокий дух, который олицетворяет правила и закон. Даже так – Закон.

Есть ещё другие группировки икланы, которые живут в разных городах или разных районах заброшенных биокомплексов. Все они, как и Искатели, обслуживают живые механизмы, которые снабжают их едой, кровом, оружием, лекарствами и новыми телами. И система плевать хотела на то, кто принесёт в комплекс биореактора тушу моба или отмерший кусок стены. Система, а точнее её части, заботится лишь о своём выживании. Это мне напомнило поведение димортула, который выполнял свою программу по выживанию

Что можно сказать на всё это? Картина мира, которую я составил из рассказов Тэй, выглядит не очень. Если кратко резюмировать, то здравствуй мир после катастрофы. Пост-апокалипсис, как мне подсказало моё подсознание.

Интересно, сколько ещё слов и странных выражений я успею вспомнить до того, как блокировка памяти станет постоянной? Если, что возможно, девушка тут не соврала. Но мне почему-то кажется, что Тэй меня не обманывает.

Так вот, окружающий мир. Что мы имеем? Для начала необъятные подземные пещеры, которые заполнены умирающими биомеханизмами и артефактами исчезнувшей цивилизации. Никто никогда не видел таинственных создателей этого мира. Просто однажды из оламов стали появляться испуганные разумные, которые лишены памяти. Различные Хранители, вроде моего знакомого из башни, следуя аварийным протоколам, начали привлекать перерожденных в качестве рабочей силы.

И у Тэй с остальными не было выбора. Без усиливающих кимбаров, оружия, инструментов, да даже пищи, разы не могли выжить в Танате. Да то же перерождение, о котором рассказала моя новая знакомая? Разве это не короткий поводок – короткоживущие тела, которые нуждаются в частой замене? Неспособность переварить некоторые продукты питания и привязка к пищевым возможностям тельмахов из той же оперы. Ты даже не сможешь уйти далеко от любого города.

Нет удачи, нет надежды, нет милосердия – эти слова как ничто другое отражают суть этого мира. И вряд ли до неизвестной катастрофы здесь было всё иначе. Вспоминая трупы в шпиле, которых одних явно больше, чем разов в паре соседних секторов, при Творцах здесь было не лучше. Моя первая мысль об увиденном – восстание, которое пытались сдержать всеми силами, но в итоге применили оружие массового поражения.

Плюс с учётом жёсткой блокировки памяти у разов тут явно было одно предназначение – слуги и рабы при Творцах. Обслуживающий персонал, что живёт под землёй, обслуживает различные биомеханизмы, производит разные предметы роскоши. Местная элита живёт наверху, под небом, наслаждается комфортом, питается деликатесами, а не батончиками из тельмахов. Небожители наверняка держат в своих руках местные высокие технологии, средства контроля над массами и проводят время за совершенствованием своих тел и играют в политические игры. Ну, если они выступают единым фронтом и сами не разбились на кланы.

Вроде всё сходится, но есть пара-тройка моментов, которые не вписываются в картину мира. Противостояние в шпиле перерождения. Неужели столько существ, которых с момента появления в Танате программировали на служения вдруг так резко восстали? Неужели произошло что-то вроде сбоя подачи каких-нибудь подавляющих волю и память препаратов в воду или пищу? И только после этого разам стали на подкорке прописывать жёсткую блокировку памяти? Возможно.

Почему после подавления восстания в прошлом Творцы не восстановили нормальный порядок здесь, в пещерах? Восставшие прорвались наверх, к своим создателям, и перебили всех? Возможно, но кажется мне маловероятным. Зачем им бросать на произвол судьбы свои творения вроде всех этих производящих биоматериалы реакторов, оламы, колоссальные города? Это не такой уж большой актив в их запасе? Или они установили по каким-то причинам что-то вроде карантина в этой области?

Вопросы, вопросы и ещё раз вопросы. И тут я задумался ещё над одной вещью. Зачем в созданные ими оболочки подселять сознание других разумных существ? Подземелья что-то вроде тюрьмы для отщепенцев верхнего мира? А он вообще существует или я только предположил его существование?

Но на это у меня есть свой ответ – проблески моих воспоминаний. Этот мир явно чужд мне, незнаком и неприятен. Та одежда, которую носил я и мои спутники в последнем воспоминании далека от Таната, как мы с Тэй от выхода на поверхность. Нет, что-то в тот миг, когда я погибал, смогло похитить моё сознание, мою суть, мою душу наконец.

И у меня есть только одно объяснение этому – Создатели Таната могли создать самые невероятные биомеханизмы, но они не смогли создать по-настоящему полноценную жизнь. Разум для них был чем-то недостижимым. И тогда причина кражи душ из других мест, миров, вселенных и прочая становится понятной. Так они смогли породить сложно управляемые структуры, которые им не нужно было постоянно контролировать. На ум пришла странная аналогия – серый импорт высоких интеллектуальных технологий в развивающиеся страны. Есть процессоры, но нет софта – возьми его там, где он есть? Потому и разы из каталога Хранителя так сильно внешне отличаются – разные виды из разных мест, миров, нужное подчеркнуть.

Значит они, Творцы, вовсе не боги. Кажется, начинаю понимать откуда у Тэй столько презрения. С этой стороны местные высшие силы выглядят очень неприглядно. На даром даже Хранитель показался мне пленником, а Попутчик, видя мои воспоминания, испытал тоску по солнечному свету. Чтоб меня...

Если я прав, то революционные массы местных правителей должны были желать разорвать на части. И те либо пали, либо заперлись на все замки, либо бежали... Вот это интересная мысль.

Как они, хозяева Таната, похитили все эти души. Путешествовали между мирами, чтобы это ни значило в реальности, и вырезали мозги из свежих трупов? Непрактично, сложно и долго. Только рабочая сила нужна постоянно и не сейчас, а уже вчера. Тогда мне на память приходит только аналогия с неким уже упомянутым софтом. Мою душу, как и у других, просто скачали на расстоянии. Перехватили после смерти в момент перехода. Затем поместили на некий носитель и перенесли его в оболочку...

Так, а вот это весьма похоже на правду. Ведь согласно полученным при обучении данным, я откуда-то получил уверенность, что мозг этого тела вовсе не вместилище сознания. Тогда что? Некий кимбар, вставленный в голову или другую часть тела? Для тех, кто может вырастить здоровенную мясную колонну шпиля с определённым предназначением – вполне.

Ох, что-то мне даже страшно стало. Это какими знаниями и возможностями надо обладать, чтобы воровать чужие души? И если пресловутые Творцы откуда-то извлекли сознание, разве не могут они его куда-то вставить? Например, своё и при этом в чужое тело. Которое ещё и в другом, более лучшем мире по сравнению с этим. Так, а что это за мысли насчёт экзорцизма и изгнания злых духов? Чувствуется, что раньше я над таким смеялся. Сейчас мне совсем невесело.

Если хозяева Таната не умерли, то могли ли они уйти в другой мир, перейти на новый уровень бытия, сменить форму существования? Кем бы я не был раньше, у меня явно были навыки и знания, как анализировать разрозненную информацию и делать выводы на основании известных, но малочисленных фактов. И эти мои умения прямо-таки кричат об одном – вполне могли.

Но если смогли они, то чем я хуже? Если узнать, откуда меня забрали, то может я смогу вернуться назад...

Тут я кое-что почувствовал. Вернее унюхал. Поэтому я вскочил на ноги, подошёл к Тэй и потрепал её по плечу.

– Вставай, Тэй. Кажется, мы не замурованы. Оттуда, – я показал в направлении откуда мы пришли, – только что повеяло очень свежим и чистым воздухом. Где-то там есть выход из этого места.

Тэй даже не представляет, что именно я вкладываю в эти слова. Теперь у меня есть цель.

Глава 11

Пошло всё к чёрту, мы тут не сдохнем от голода. Или клыков, когтей, жвал и всего остального чем вооружены мобы. Ни разы, ни муты, ни мифические Творцы Таната теперь нас не остановят. Почему? Да потому что у меня появилась цель. Самая долбанутая и не достижимая на первый взгляд, но заставляющая встать на ноги и идти.

Этот мир никого не любит? Что-ж, эти чувства взаимны. Я здесь всего пару местных циклов и меня уже тошнит от этого места. Меня расчленили заживо, чуть не сожрали, почти убили и частично заживо обглодали, чудом не отравили биологическим оружием, стреляли и загоняли как зверя. Я прошёл сквозь гон – мигрирующих орду монстров и при этом выжил. Меня замуровали, но мне плевать.

Танат, не знаю, слышишь ли ты меня, но я не сдохну в твоем гнилом нутре. Гнилом в самом прямом смысле. Этот мир умирает, и его невольные жители просто стараются отсрочить неизбежный конец. Точнее их заставляют это делать оставшиеся от Творцов биомеханизмы. Вам положено пахать, разы, а не то сдохните от голода и ранней старости. Вот такая тут система принуждения и никаких прав.

Нет, поправочка. Право тут есть, но строго одно – сдохнуть. От лап монстров, голода или рук других разов. Таких-же бедолаг, как ты сам, но которые порвут за кусок биомассы. Ведь её можно бросить в биореактор и получить в награду пищевой батончик. Или дадут пожить ещё несколько оборотов за хорошую работу.

Танат, я тебя уже ненавижу, мерзкий разлагающийся кусок... Слов приличных не хватает, а ругаться мне не нравится. Это для меня не признак крутизны. В голову пришла мысль на эту тему. Мат – язык преодоления и способ ускоренной передачи информации. И только в экстренной ситуации.

Уважай себя и других, будь человеком – вот это мне близко. Там, откуда я пришёл, никто не заставляет людей таскать куски мёртвой плоти до утилизаторов ради куска пищи. Нет, куска хлеба. Да чтоб вас, у нас и голод ликвидировали. И система, которая этого добилась, точный и продуманный социальный механизм. И при этом она человечна, а не так, как здесь.

Здесь система принуждает разов быть её рабами, придатками биомеханизмов. Там, где я родился, мы свободны. Пусть в определённых пределах, пока не нарушаем общепринятые нормы и не задеваем права других людей. Да, у нас есть и обязанности, так как мы живём в развитом обществе, а не в банде. В основе любой цивилизации, как это не парадоксально, лежит одно слово – нельзя. И любая такая цивилизационная структура жизнеспособна лишь до тех пор, пока члены общества поддерживают данный социальный договор – принимать запреты.

Нельзя просто так убивать людей, причинять им боль, порабощать, принижать и многое другое. Дайте разумным право и без воздаяния свободно творить всё, что они хотят – система рухнет. Вот такой вот парадокс цивилизованного общества – хочешь быть в безопасности и свободен, то прими некоторые необходимые ограничения. Живи и дай жить другим, а не жри друг друга как тут, в Танате.

Так, а чего меня на философствования потянуло? И ещё я, пусть без подробностей, но вспомнил некоторые нюансы из прошлой жизни. Вероятно упоминание Тэй, что скоро моя память будет окончательно закрыта, подстегнула меня. Стараюсь вспомнить всё по максимуму. Ведь если нет прошлого, то нет и нас самих. Да, Танат?

Да и описание жизни в Танате явно задело меня. Чуждо и мерзко. И нет, я не чистоплюй, который жил как счастливый идиот на всём готовом. Я не помню, но знаю, что нам, вернее нашим предкам, пришлось нелегко, но они построили лучший мир. Только сначала они чуть не сожгли с концами старый.

Сожгли. В огне. Огонь...

Я дергаюсь, меня всего скрючивает, колени подгибаются. Что-то испуганно кричит Тэй. Меня здесь уже нет. Сейчас я снова в том коридоре круглого сечения. Те же парни, что прыгали со мной через пустоту к странной конструкции, волокут на себе обессиленных людей. Тут много женщин и детей. Пол содрогается, а я смотрю на непонятный рисунок, что появился перед моим лицом.

Интерактивная схема объекта – так это называется. Привычная мне окружающая чёрно-белая гамма с кучей оттенков серого пополнилась новым цветом – красным. Это означало опасность, которая шла за нами по пятам. Здесь я различал цвета.

Мы не успеем. Все это понимали. Я был старшим, а потому принял непростое решение. Тихо сместившись в конец шеренги, я дождался, пока мои люди пройдут мимо со спасёнными на руках. Подбадриваю их и поторапливаю. Делаю вид, что пересчитываю их по головам. На самом деле мне нужен удобный момент. Сейчас последний спасатель переступит порог, и можно действовать. Вот и он. Пора.

Бросаюсь в обратном направлении. Мне никто не успеет помешать. Автоматика отказала из-за аварии, но резервная система, обычный ручной привод, в полном порядке. Добегаю до неприметного щитка и просто вырываю с мясом опломбированную панель. Благо что искусственные мышцы скафа легко позволяют это сделать. Быстро кручу ворот и за моими ребятами опускается защитная дверь. Прочная и термоустойчивая. Такая легко выдержит и ударную волну, и плазму в несколько тысяч градусов. Вот только я остался по другую сторону.

Из коридора вырывается стена огня. Меня отбрасывает на защитную дверь. Скафандр у меня хороший, крепкий, но сейчас его термостойкость и прочность лишь продлят мою агонию. Температура нагрева уже превысила допустимую, внешний слой начал плавится.

Парни, пока не оплавится антенна связи, будут слышать мои крики боли. Я, хоть спас и свою команду, и гражданских, сгораю заживо. И кричу от адской боли.

– Нико, очнись. Да что с тобой?

Кто-то трясёт меня за грудки. Вернее пытается, но я слишком тяжёлый. Тут меня будто хватают под руки и резко выдергивают из этого пекла. Волна холода обдает голову, а потом опускается ниже, заглушая адскую боль. И ещё мой неизвестный спаситель ободряюще хлопает меня по плечам. Но не в физическом плане. Словно шлёт мне эмоции.

Тут я понимаю, что из воспоминаний о мучительной смерти меня выдернул Попутчик. И это был первый раз, когда этот монстр искренне хотел мне помочь. Потому что отлично знал, что я снова пережил в этот момент.

Если бы я мог издать хоть один звук, то только истеричный смех. Может и не зря некая система распределения там, в шпиле, соединила меня именно с этим димортулом. У нас нашлось нечто общее. Мы оба горели заживо и теперь не пожелаем такого даже злейшему врагу.

* * *

Поднимаю перед собой руку, останавливая Тэй. Девушка сильно перепугана. С учётом того, что она знала насчёт меня и димортула, ожидать можно всякое. Вдруг разум этого кимбара-переростка решит поглотить тело носителя и устроить охоту на окружающих? Потому я спокойно отнёсся к тому, что она держала руку рядом с напоминающей жука пушкой. Надо, кстати, узнать название этой штуки и принцип работы. Одними клинками димортула я против некоторых местных тварей мало что смогу сделать. Тупо не достану до жизненно важных органов.