Текст книги "Любой ценой (СИ)"

Автор книги: Виктор Нарожный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Два часа спустя, окончательно убедившись, что погони нет, орлиноносый афганец велел остановиться.

–Скоро стемнеет, – сказал он, подходя к Омару. – Придётся заночевать здесь, – и помедлив, добавил. – И ещё. У нас проблемы, исчез проводник.

–Погиб?

Вопрос был настолько глупым, что Максуд даже не стал на него отвечать. Лишь кивнул в сторону, туда, где уставшие моджахеды хоронили убитых. В его отряде не принято было бросать тела мёртвых товарищей на поле боя.

–Скорее всего – сбежал, – произнёс он после долгого молчания.

                                                                   *****

Центр управления орбитальной

группировкой военно – космических

сил России.

Повинуясь отданной с земли команде, спутник – разведчик «Кондор – Э» изменил геостационарную орбиту и перенацелил свою оптико – электронную аппаратуру на небольшой участок поверхности, затерянный в кавказских горах.

Самый новый в орбитальной группировке спутник способен был вести всепогодное наблюдение, обеспечивать съёмку местности с разрешением в один – два метра и в полосе от 15 до 50 километров. К тому же, он подавал информацию в режиме реального времени.

Картинку боя первым принял сидящий за пультом управления полётами оператор. После секундного замешательства, он набрал отставленный ему накануне номер телефона и сообщил ответившему на звонок человеку о случившемся в кавказских горах ЧП.

–Вы ничего не перепутали? – обеспокоено переспросил его абонент.

–Никак нет. Я веду эту группу от самой границы.

–Хорошо, – отрезал собеседник. – Спасибо за помощь, – и положил трубку.

А минуту спустя недавний абонент оператора, одетый в мундир генерала и сидящий в одном из кабинетов на Лубянской площади, отдавал по телефону распоряжение своему, находящемуся сейчас в Чечне, заместителю по оперативной работе:

–Виталий Семёнович, поднимай ближайшую группу спецназа, грузи в вертолёт и десантируй в квадрат /…/. Там, какие-то засранцы долбят наших «духов».

Когда телефонная трубка снова вернулась на рычаги аппарата, генерал рванул ставший вдруг тесным ворот рубахи и в сердцах выругался:

–Твою мать!.. Такую операцию угробили, идиоты!

                                                                       *****

Кавказские горы.

Российско – грузинская граница.

Лейтенант Зуев светился от счастья. Ещё бы! Только что, он выиграл свой первый бой! Выиграл чистой, без единой потери среди своих бойцов, победой. Рядового Крюкова можно было в расчёт не принимать. Шальная пуля лишь слегка повредила его плечо.  Вырвав кусок ткани на куртке, оцарапала кожу.  Этот багровый след и раной-то назвать стыдно.

Нет, что ни говори, а победа была чистой.  Теперь уже никто из офицеров заставы на сможет высокомерно коситься на Зуева и, за глаза, обзывать его «Желто ротиком». Теперь он тоже «понюхал пороха» и может разговаривать со всеми на равных.

Лейтенант выступил на опушку и осмотрелся. Над долиной сгущались сумерки. Ещё немного и место, где вчерашний выпускник погранучилища принял боевое крещение, накроет ночь.

–Ивушкин! – крикнул Зуев, оборачиваясь к выходящим из леса бойцам. – Что со связью?

–А ничего, товарищ лейтенант, – совсем не по уставному отозвался белобрысый сержант с рацией за плечами. – Накрылась наша связь медным тазом. Аккумуляторы разрядились окончательно.

Улыбка на лице Зуева слегка поблекла.

–Раздолбай! – рыкнул он на сержанта. – Ты что, не мог их на заставе проверить?

–Не успел, – нагло зыркая на лейтенанта, ответил белобрысый. – Вы же сами торопили: «Быстрее, давай! Времени нет!»

Самое обидное, что Ивушкин был прав. Когда прозвучала  тревога и начальник заставы сообщил о замеченных пилотами «вертушки» боевиках, Зуев слегка запаниковал. Нет, он вовсе не струсил. Просто,  растерялся и, нервно поторапливая своих бойцов, совсем не обратил внимания на слова радиста о «дохлых батареях». За что, теперь и расплачивается. В самый ответственный момент, когда  необходимо доложить о результатах боя и указать поисковым группам направление отхода «духов», радиостанция окончательно замолчала. А всё из-за проклятых аккумуляторов…

Выползающие из леса пограничники с любопытством поглядывали в сторону спорщиков. И во взглядах этих, Зуев читал скрытую насмешку. Настроение его окончательно испортилось. Мало того, что группа осталась без связи, так ещё и виноватым, похоже, бойцы считают именно его, Зуева.

–Ну, погоди, – нахохлился лейтенант и чуть было не пригрозил радисту кулаком. – Вот вернёмся на заставу, ты у меня попляшешь.

О том, каким будет наказание для проштрафившегося сержанта, Зуев сообщить не успел. Внезапно он понял, что ни Ивушкин, ни остальные пограничники, больше не обращают внимания на своего командира. Взгляды их намертво приковало что-то, прячущееся за спиной лейтенанта. А опущенные было стволы автоматов, снова хищно нацелились в сторону гор.

Зуеву стало не по себе. Он медленно обернулся и замер, не веря собственным глазам. К пограничникам, неторопливым шагом, направлялся какой-то чеченец. В камуфляже, с поднятыми над головой руками и с зажатым в кулаке, грязно – белым платком.

–Не стрелять! – так, словно он, а не Зуев, был здесь главным, приказал чеченец. – Я без оружия!

Подойдя вплотную к пограничникам, он остановился и, цепко окинув их взглядом, спросил у лейтенанта:

–Ты командир?

Зуев невольно кивнул.

–Что ж, поздравляю, – скривился в досадливой улыбке чеченец. – Задание ты сорвал мне блестяще…

                                                                        *****

Где-то над ночными горами протрещал вертолёт. Саади вынырнул из полудрёмы и обеспокоено поднял голову. А в памяти мгновенно всплыла, врезавшаяся на всю жизнь, картина: он, беспомощно жмущийся к холодной скале и хищно зависшая над ним туша бронированного «Ми-24». Видение было настолько реалистичным, что Омар даже поперхнулся от ворвавшегося в нос запаха метелла и сгоревшего топлива.

Гул вертолёта медленно растаял в ночи, но сон так и не вернулся. Омар поискал глазами Максуда и увидел его, сидящим на камне с зажатой в кулак сигаретой.

–Что, тоже не спится? – спросил афганец, поднимаясь на ноги и подходя ближе.

–Вертолёт, – кивнул в звёздное небо Саади.

–Федералы войска перебрасывают. Боюсь, что завтра, к обеду,  эти горы  превратятся в гигантскую мышеловку. Времени на раздумья больше нет. Нужно решать: или возвращаться в Грузию, или искать надёжное убежище и ждать, когда разблокируют район.

Саади вздохнул. Решать… Самое тяжёлое в этой жизни – это принимать решения…

–Шейх ждёт груз и мы не вправе задерживать его доставку, – сказал он. – А возвращение в Грузию отложит выполнение миссии на неопределённый срок.

–Я прекрасно понимаю всю тяжесть лежащей на тебе ответственности, – кивнул Максуд. – Однако иногда лучше проявить излишнюю осторожность, чем попасть в лапы врага.

Афганец был прав. Как ни крути, но группа «засвечена» и русские теперь из кожи вон вылезут, но постараются её отловить или, в крайнем случае, просто похоронить в этих горах. К тому же, много вопросов ставило исчезновение проводника. Хорошо, если он погиб, а если чеченец сидит сейчас в штабе кафиров и даёт показания?

–Ты говорил, что где-то поблизости лагерь одного из полевых командиров? – спросил Омар

–Да, зимняя база Хасана. Он давно воюет в этих горах и отлично научился прятаться, – в голосе Максуда скользнула ирония.

–Мы можем укрыться у него, пока кафиры не успокоятся?

–Думаю, что да. Хасан не рискнёт отказывать в гостеприимстве людям Шейха.

Саади чувствовал как бремя ответственности гнёт его плечи к земле. Да, самая тяжёлое – это принятие правильного решения.

–Мы идём к Хасану, – сказал он, после короткой паузы. – У нас ещё есть несколько дней в запасе. Надеюсь, русским скоро надоест ползать по горам, и мы сможем продолжить своё путь.

Афганец только пожал плечами.

–Будь по твоему. Но, я всё же свяжусь с Тепкоевым и дам команду на запасной вариант встречи. Уж очень меня беспокоит исчезновение проводника.

                                                                     *****

Нет, сегодня все, словно сговорившись, решили испортить ему праздник! Даже этот, обросший грязью чеченец презрительно скривился, узнав о не вовремя подсевших батареях…

Лейтенант Зуев покосился на сидящего невдалеке пленника и сокрушённо вздохнул. К особистам бы его сейчас, чтобы сбили спесь с ушей. А то, смотрите, какая важная персона! Связь ему подавай, да не просто связь, а напрямую со штабом группировки.

Чеченец неподвижно сидел на стылой земле и, безучастный ко всему вокруг, пялился куда-то в сторону гор. За его спиной также недвижимо, маячила фигура часового. Зуев перестраховался. Хотя пленник и стянут по рукам и ногам солдатскими ремнями, но чем чёрт не шутит…

Возвращаться на заставу лейтенант решил завтра с утра. Бродить по горам ночью – занятие весьма вредное для здоровья. Да и бойцы, уставшие после напряжённого дня,  нуждались в полноценном отдыхе… Пусть поспят, мужики, заслужили…

Знакомый рокот вертолёта заставил Зуева встрепенуться. «Вертушка»?.. Ночью?.. В горах?.. Что за чертовщина?.. Насколько лейтенант помнил, ночные полёты категорически запрещены командующим группировкой. И чтобы осмелиться нарушить такой приказ, требовались очень и очень веские причины…

Рядом зашевелились просыпающиеся солдаты. Поспешно протирая глаза, они хватали оружие и напряжённо всматривались в непроглядную черноту гор.

–«Ми-8», – с видом знатока определил сержант Ивушкин. – Нас, на таком, на заставу перевозили.

Рокот нарастал, заполняя долину вибрирующим треском лопастей.

–Вот он! – ткнул радист в сторону леса. – Ух, рисковый мужик! Над самыми верхушками прёт!

Последние слова Ивушкина утонули в грохоте винтов. Чёрный силуэт вертолёта отделился от деревьев, прошёл над головами пограничников и начал медленно снижаться. А в метре от земли завис, упруго молотя воздух лопостями. Из распахнутого люка «вертушки» посыпались молчаливые тени. На долю секунды Зуеву показалось, что он в кинотеатре, смотрит боевик из жизни спецназа. Фигурки людей с автоматами быстро и слаженно разбежались по опушке, заняли круговую оборону и лишь после этого «Ми-8» коснулся земли покрышками шасси. Вой лопастей изменил тональность и вскоре стих окончательно.

–Старший, ко мне! – властно приказал человек, выбравшийся из вертолёта последним. – Почему не отвечаете на вызовы заставы?

Опять – двадцать пять! Кажется, подсевшие батареи радиостанции будут преследовать его до гробовой доски! Зуев лихорадочно пытался сообразить, что это за «птица» пожаловала к ним в гости и как себя с нею вести. Но тут, на помощь ему пришёл пленный чеченец. Услышав голос прилетевшего, он радостно встрепенулся:

–Виталий Семёныч, я здесь!

Рванувшийся было к пленному часовой замер, напоровшись на резкий  окрик «Семёныча»:

–Не сметь!

Зуев оторопело смотрел, как гость с подполковничьими погонами на плечах, подбежал к чеченцу, выхватил из чехла спецназовский нож и двумя точными взмахами рассёк его путы.

–Цел, бродяга? – спросил он, заключая пленника в объятия. – Заставил же ты нас поволноваться! Генерала, когда он узнал о бое, чуть инфаркт не хватил. Вон, – подполковник кивнул в сторону замерших по периметру вертолёта фигур, – даже спецназовцев с задания сдёрнул, отправил тебя выручать… Хорошо,  хоть  «маячок» в твоём телефоне  работает. А то, бегали бы сейчас по всей Чечне, искали где тебя носит.

Минут десять спустя ночные гости снова загрузились в «вертушку». А «Семёныч» подошёл к Зуеву и, присвечивая фонариком, раскрыл перед его носом служебное удостоверение:

–Подполковник Блажко, Федеральная Служба Безопасности. Пленного я забираю. А вам, лейтенант, даю бесплатный совет – забудьте обо всём, что видели сегодня ночью. И бойцам своим прикажите сделать тоже самое.

–Впрочем, – добавил он чуть подумав. – Завтра послезавтра, я ещё наведаюсь на заставу. Там и порешим, что с вами делать.

И, словно смягчая зловещие слова, озорно подмигнул Зуеву.

                                                                        *****

Москва

ФСБ России.

–Чёрт! Это ж надо так лопухнуться!– обычно сдержанный Синявский сегодня не походил на самого себя.

–Его величество Случай, товарищ генерал, – вздохнул, разводя руками Блажко.

–Случай, случай! Да в гробу я такие «случаи» видал! Это не «случай»,Виталий Семёнович, это наш, российский, бардак! Засекретились, идиоты, по самое не могу! Правая рука не ведает, что творит левая!

–Товарищ генерал, – обиженно вскинулся Блажко. -Вы же сами требовали максимально сузить круг посвящённых…

–Досужались, твою мать!...Какой-то желторотый лейтенант –пограничник, походя, сорвал операцию, над которой мы два года потели.

Идея внедрить в ряды боевиков «крота» принадлежала начальнику Управления «А», генералу Синявскому. А Блажко, лично, подбирал кандидатуру, прорабатывал легенду прикрытия и инструктировал Руслана  Довгаева перед отправкой в Грозный. Выходец из известного  своей непримиримостью к федералам тейпа, Руслан быстро завоевал доверие боевиков. А отличное знание приграничных районов позволило ему  вскорости занять должность «штатного» проводника  отряде Максуда.

Имя этого полевого командира прочно связывали с именем Шейха. Ни для кого не была секретом их давняя, ещё времён афганской войны, дружба. Поговаривали, что в 1987 году они, плечом к плечу, сражались с советской, тогда ещё, армией под Шабаном. В годы правления талибов, Максуд  командовал одним из тренировочных лагерей и часто принимал Шейха, как самого дорогого гостя.

Потом, в конце девяностых, он исчез, чтобы  спустя несколько месяцев объявится в чеченских горах . И прибыл он сюда не сам, а во главе мобильного, хорошо  обученного и вооружённого отряда. Знающие люди поговаривали, что именно он, а не Басаев с Хаттабом, является настоящими глазами и ушами Шейха в этом регионе. Так что внедрение в отряд Максуда «крота» было нешуточной победой российских спецслужб.

Больше года Руслан добросовестно водил через горы и боевиков, и караваны с оружием. Правда, и тех, и других федералы потом уничтожали, но аккуратно, так, чтобы на проводника не пало не единой тени подозрения. А пару недель назад на стол Синявского легла стенограмма телефонного разговора Максуда с  малоизвестным полевым командиром Тепкоевым. Боевики договаривались о личной встрече.

Ещё через день от Руслана поступило донесение о том, что Максуд ждёт в гости  высокопоставленного эмиссара Шейха. Вместе с ним они должны прибыть в селение Хал – Килой для встречи с каким-то полевым командиром.

Синявскиий крепко призадумался. Что может связывать одного из адептов мирового терроризма с такой малозаметной фигурой, как Тепкоев? На мелочи Шейх размениваться не станет. После небоскрёбов ему нет смысла заказывать  подрыв очередного БТРа или обстрел, какого – нибудь блок – поста. Не тот уровень.

 Генерал хорошо знал азы терроризма. Они укладывались в простую, но весьма эффективную схему. Если вчера, в результате теракта, погибли десятки человек, то сегодня должны умереть сто, а завтра – тысяча. Каждая следующая акция должна быть громче и страшнее предыдущей. Иначе люди привыкнут к гремящим вокруг взрывам и перестанут бояться. Исчезнет фактор страха, а значит бессмысленны и все дальнейшие потуги террористов поставить мир или  отдельно взятую страну, на колени.

Уничтожив небоскрёбы Торгового Центра, Шейх взял очень высокую планку. И теперь, следуя законам жанра, должен предпринять что-то, ещё более жестокое, обязывающее весь земной шар содрогнуться от ужаса.

Вот тут-то, Синявскому и вспомнилось недавнее ЧП на заводе в Горном, где  прямо с охраняемой территории украли почти сто литров сильнейшего нервно-паралитического газа «VX». Непосредственных похитителей вскорости нашли, но контейнеров с газом при них уже не было. «VX» исчез. Правда, кое-какие следы, после исчезновения остались. И вели они в Чечню.

Последним аргументом, убедившим Синявского в том, что он на верном пути, стало новое сообщение Руслана. «Крот» докладывал о том, что эмиссар Шейха несёт для передачи Тепкоеву два миллиона долларов наличными.

Всё. Цепь замкнулась. Осколки мозаики сложились в единое целое и маловразумительная до сей поры, картинка обрела относительную ясность. Узнав о похищенном газе, Шейх решил его «по-тихому» прикупить. Ведь со ста литрами «VX» можно таких дел наворочать, что и в кошмарном сне не приснится. Оставался, правда, открытым вопрос – где и когда газ будет применён. Но это уже, как говорится, совсем другая история. Неоспоримым являлось одно – рано или поздно «VX» о себе напомнит. Причём, в полную силу.

Кровь из носа, но Тепкоева нужно было брать. А заодно с ним и шейховского эмиссара. Синявский вызвал подполковника Блажко и почти на сутки заперся в своём кабинете. К утру операция была разработана, детализирована и «готова к употреблению».

В целях максимального соблюдения секретности, ни армия, ни МВД, ни погранвойска в известность не поставили. Хотелось, как лучше, а получилось…

Засёкшие нарушителей пограничники устроили засаду и отряд Максуда благополучно в неё угодил. В открытое боестолкновение афганец ввязываться не решился. Кое-как отбившись от погранцов, он ушёл в горы. А Руслан – остался…

–Чёрт! – ещё раз выругался Синявский. – Какого дьявола он не ушёл вместе с Максудом?

–Нервы сдали, товарищ генерал, – пояснил, успевший побеседовать с Довгаевым, Блажко. – Максуд чрезвычайно подозрительный товарищ и вряд ли посчитает засаду простой случайностью. А так как на пограничников вывел его Руслан, то все шишки ему и достанутся.

–Нервы, – проворчал, немного успокаиваясь, Синявский. -У разведчика не должно быть нервов. Мы, не дамы кисейные, чтобы от каждого чиха в обморок падать.

–Товарищ генерал, парня можно понять. Больше года ходил по лезвию бритвы. В таких условиях у любого могут случиться срывы.

–Только нам от этого не легче. У него, видите ли, срыв, а что теперь нам, с вами, делать? Где искать Тепкоева? Мне что, прикажите блокировать весь район и проводить там тотальную «зачистку»? А если Тепкоев, не дай Бог, психанёт и пустит газ? Вы представляете себе возможные последствия?

Блажко молча дождался, пока генеральский гнев схлынет. Потом  тихо сказал:

–Геннадий Андреевич, мне кажется, я знаю место встречи Тепкоева с эмиссаром.

–Знаешь? – удивлённо вскинулся Синявский. – Откуда?

–На днях наши спецназовцы отловили Зелимхана Махашева, по кличке «Минёр». Этот деятель готовил акцию в Хал-Килое. Но, не против федеральных сил, а против своих же соплеменников. До него дошли слухи, что Лечи Тепкоев, – подполковник сделал выразительную паузу и посмотрел на Синявского, – вскоре превратится в долларового миллионера, получив от заграничного спонсора два «лимона» зелёных. Передача денег должна состояться через четыре дня, на сельском рынке. Минёру стало обидно. Ещё бы, такие деньжищи и мимо его кармана. Вот  он и решил устроить на рынке пару взрывов, а под шумок, пока народ будет метаться в панике, прихватить Тепкоева вместе с его миллионами.

Блажко перевёл дыхание и выжидающе уставился на начальника. Генерал молчал. Только снял очки и сосредоточенно тёр покрасневшую переносицу.

–Интересно, конечно, – сказал он после долгой паузы. – Но, бесперспективно. После бегства Руслана Максуд наверняка изменит место встречи. Маловероятно, что у них, с Тепкоевым, не предусмотрен запасной вариант контакта.

Генерал аккуратно опустил очки на стол и провёл ладонью по тщательно зачесанным назад волосам. Он был всего на пять лет старше Блажко, но уже совсем седой. Поговаривали, что такой цвет шевелюры Синявский приобрёл в Средней Азии. Будучи ещё майором госбезопасности, он угодил в самый эпицентр Ферганской резни…

–По этому поводу имеется одна задумка, Геннадий Андреевич, – осторожно сказал Блажко. – Если подойти к ней достаточно творчески, то вполне может сработать и у Максуда отпадёт нужда переносить встречу в другое место…

                                                                        *****

Северный Кавказ

Приграничный район Чечни.

Упрятанная в густом лесу база была тщательно замаскирована. За сутки, проведённые здесь, Максуд несколько раз видел пролетающие над головой русские вертолёты. И ни один из лётчиков так и не догадался, что внизу, прямо под ним, раскинулся лагерь знаменитого Хасана.

–Ничего, – улыбался гостям хозяин. – Зиму пережили, вот-вот расцветёт «зелёнка» и тогда кафирам станет совсем тошно.

Максуд сдержанно кивал. Он не особо жаловал Хасана. Среди воюющих в Чечне моджахедов ходило много слухов о жадности и корыстолюбии этого араба. Однако слухи слухами, но обстоятельства складывались так, что без его помощи было не обойтись.

Полевой командир жил с относительным для этих глухих мест, комфортом. В углу штабной землянки бубнил  небольшой телевизор. А неподалёку, на дощатом самодельном столе, пристроился раскрытый кейс ноут-бука.

–Уважаемый, нам нужен надёжный проводник, который сводил бы нас в Хал – Килой, а затем, переправил через границу, – как  можно ленивее сказал Максуд.

–Зачем? – мгновенно насторожился араб. У него был феноменальный нюх на деньги, и теперь  он буквально чувствовал их, витающий в спёртом воздухе землянки, запах.

–По приказу Шейха, – Максуд намерено выделил имя своего покровителя. – Я должен встретится там с одним человеком.

Хасан кивнул и расплылся в понимающей улыбке.

–Сдаётся мне, достопочтенный Шейх замышляет очередную акцию. Надеюсь, она  будет ещё грандиознее, чем атака на небоскрёбы?

Максуд промолчал.

–Понимаю, понимаю, – снова закивал головой араб. –  Большие дела – большие тайны, – он  заговорщицки подмигнул гостю. – И большие деньги, конечно.

Максуд мысленно похвалил себя за то, что догадался перед приходом на базу Хасана спрятать деньги, в надёжном месте.Не известно как повёл бы себя араб, узнай он, что гости тащат на себе рюкзак с двумя миллионами долларов. Имя Шейха, конечно, пользуется в здешних краях уважением, но соблазн слишком велик. До Шейха далеко, а деньги, вот они, рядышком. Стоит только протянуть руки.

–Уважаемый Максуд, – продолжил  заговорщицки подмигивать араб. – Что может сделать этот ваш человек из Хал-Килоя  такого, чего не смогу сделать я? Имя Хасана давно звучит в этих горах и  люди знают, что для него не существует ничего невозможного.

Максуд умоляющи вскинул к небу ладони.

–Прости, дорогой друг, я не в праве менять решения Шейха. Но оказанную тобой     помощь, без сомнения, оценит по заслугам.

Улыбка медленно сползла с лица араба,  а глаза его наполнились такой яростью, что Максуд опять поблагодарил себя за то, что вовремя догадался спрятать деньги.

–Хорошо, уважаемый, – кивнул араб. –Проводника я тебе выделю. А когда увидишься с Шейхом, не забудь передать ему привет от Хасана.

Он встал с табурета на устланные толстым  ковром  нары, демонстративно принялся смотреть московские новости.

–О, погляди – как! – внезапно оживился он. – Русские про тебя рассказывают.

Афганец повернулся к экрану и,  лицом к лицу столкнулся со своим проводником… Вернее, мёртвым проводником…Остекленевшие глаза смотрели прямо в  объектив видеокамеры, а в центре высокого лба зияла аккуратная дырочка.

–Из «стечкина» добивали, шакалы, – с ходу определил Хасан. – Контрольный выстрел.

Максуд плохо понимал русский язык, и  голос диктора за кадром звучал для него бессмысленной абракадаброй.

–О чём говорят? – быстро спросил он у Хасана.

Араб кивнул и, дослушав сообщение до конца, перевёл:

–В результате спецоперации федеральных сил частично уничтожена, а частично рассеяна бандгруппа международных террористов, – округлый животик его колыхнулся от сдерживаемого смеха. – На поле боя террористы оставили труп своего погибшего товарища. Из обнаруженных на теле погибшего документов  стало известно, что зовут его Руслан Довгаев и что он житель города Грозного.

Последние сомнения покинули сердце Максуда. Выходит, Руслан не сбежал, а действительно погиб, как полагается настоящему моджахеду. На поле боя и с оружием в руках.

Что ж, брат, прости за нелепые подозрения. Пусть Аллах будет милостив к тебе в раю.

…Часом позже  Максуд вызвал на улицу Омара.

– Оказывается, всё не так уж плохо, – сказал он весло. – Проводник наш не сбежал и не переметнулся к федералам. Он, действительно, погиб.

 -Откуда такие сведения? – недоверчиво покосился на афганца Саади.

–Русские сами передали, в новостях.

– И ты им веришь?

– Без сомнения. Они показывали труп Руслана с дыркой во лбу.

У Омара камень свалился с плеч. Если проводник не предатель, значит русским ничего не известно о намеченной в Хал-Килое встрече.

–Что ж, на всё воля Аллаха, – сказал он после минутного раздумья. – Теперь отпала необходимость выходить на Тепкоева кружным путём. Ты ещё не договорился  с ним о новом месте встречи?

Максуд отрицательно мотнул головой.

–И  не надо, – принял окончательное решение Омар. – Будем работать по первоначальному плану. У нас в запасе ещё два дня. Думаю, успеем.

Саади умолк, а афганец, предчувствуя его следующий вопрос, сообщил:

–Проводника нам дают. Он уроженец Хал – Килоя, так что окрестности знает досконально.

      *****

Москва.

Гогочущие бородатые лица, тусклый блеск автоматов и противно каркающий говор на чужом языке… Антон не разбирал слов, но отчётливо понимал их смысл. Сейчас его будут убивать! Не сразу, конечно. Сразу – это роскошь, непозволительный подарок судьбы. Нет, вначале на его спине вырежут огромные пятиконечные звёзды, потом кастрируют. И лишь после этого, если истощится фантазия палачей, перехватят острым лезвием горло.

Обидно! Господи, как же обидно умирать в восемнадцать лет! Умирать, так ничего в этой жизни и не узнав… Ничего, кроме горячего песка чужой страны и вот этого, усыпанного крупными звёздами, неба…

А палачи всё теснее смыкаются вокруг своей жертвы. Всё ближе их, горящие ненавистью, глаза… И эта ненависть, таинственным образом передаётся самому Антону. Страх улетучивается, а сердце и душу наполняет непреодолимое желание вцепиться зубами в щетинистые глотки и рвать, рвать, рвать. До тех пор, пока не захлебнётся собственной кровью последний палач. Антон начинает жутко, по-волчьи, скалиться, а из пересохшего горла вырывается нечеловеческий, по настоящему звериный, хрип…

… Противный писк «мобильника» выдернул Никулина из объятий знакомого, до мельчайших подробностей, сна. Кошмара, приходящего к нему с завидной регулярностью, уже много лет подряд. Он прирос к Антону, стал частичкой его бытия. От него не спасают ни пилюли, ни водка, ни хвалёная психотерапия.

…В 1988 году, восемнадцатилетний салага-первогодник Никулин попал в плен. Он и сам не понял, как это произошло. Ещё минуту назад Антон сидел на горячей броне БМП, в окружении таких же запылённых, измученных дорогой и взбесившимся солнцем, солдат и вдруг, машину резко тряхнуло, а  уши заложило от оглушающего грохота…

В сознание он пришёл от боли. И первое, что увидел, это догорающая БМП и разбросанные вокруг трупы в выцветших «афганках». Потом, перед его глазами остановились чьи-то ноги, а в налысо  стриженный висок упёрся ствол автомата…

…Телефон не умолкал. С трудом разлепив веки, Никулин потянулся к лежащей неподалеку трубке.

–Да.

–Где тебя носит? – прорычал телефон голосом майора Радченко. – Арбуз с ума сходит, требует доставить тебя живым или мёртвым.

Сонливость как рукой сняло.

–У меня же выходной ! Первый за два месяца !

–Вот сам  ему это и объясняй. Где ты сейчас ?

–Где– где , в Караганде ! – огрызнулся Антон. – А последний поезд ушёл вчера.

–Слушай, юморист, мне плевать откуда, хоть с Чукотки, но чтобы через полтора часа был у шефа. Иначе он тебя точно, на Чукотку загонит. Оленей пасти.

–Вот и здорово. Может поживу чуток спокойно,  без твоих, Василий, причитаний.

Радченко молча проглотил колкость, посопел в трубку и совершенно спокойным голосом отрезал:

–Короче, полтора часа. И без шуток, Антоха! У Арбуза настроение – дрянь. Всё, время пошло!

Короткими гудками трубка дала отбой. Никулин рухнул на подушку и закрыл глаза. Полтора часа? Да из этого района, даже на вертолёте будешь добираться вдвое дольше! Он перевернулся на бок и упёрся в настороженно  – выжидающий взгляд Лены. Девушка лежала, едва прикрытая  простынёй и смотрела на  него своими бездонно – голубыми глазами. Никулин стал вдруг противен самому себе.

–Понимаешь, Ёжик… – сказал он,  с трудом выдавливая слова.

–Ты же обещал, – тихо прервала его Лена. Её припухшие от ночных поцелуев губы, мелко дрожали.

–Ёжик, маленький, ну не плачь, пожалуйста! Я сейчас  слетаю в штаб, разберусь, в чём дело и сразу обратно.

Он говорил, и сам не верил своим словам. Если Арбуз выдёргивает его, невзирая на долгожданный выходной, значит – дело дрянь. И одними лишь беседами не обойдётся.

–Ну и катись к своим солдафонам! – пискнула сквозь слёзы Лена и резко отвернувшись, зарылась лицом в подушку. Антон попытался её погладить, но девушка только дёрнула раздражённо, плечиком.

Никулин вздохнул. Если Ленка закусила удила, утешать её бесполезно. Будет только хуже.

                                                                       *****

Подмосковье.

База спецподразделения ФСБ

Всё-таки он совершил невозможное, добравшись до базы в отведённое дежурным время. Каких нервов это стоило автомобилистам, повстречавшимся на его пути, оставалось только догадываться. Главное, среди них не оказалось инспекторов ГИБДД, иначе остаток пути пришлось бы топать пешком.

Толкнув входную дверь штаба, Никулин сразу же попал в цепкие  «объятия» майора Радченко.

–Явился – не запылился! А я уже хотел в милицию звонить, объявлять тебя в федеральный розыск.

–Глянь на часы, Васёк, – усмехнулся Антон. – Полтора часа. Минута в минуту. Говори, что стряслось?

–У Арбуза спросишь. Я ничего не знаю.

На столе дежурного коротко звякнул телефон. Майор схватил трубку и, выслушав невидимого собеседника, утвердительно кивнул:

–Так точно, товарищ полковник. Прибыл, – одновременно жестом указал Никулину в направлении командирского кабинета. – Уже идёт, товарищ полковник.

Антон понял, что требуют от Радченко и толкнулся в дверь с табличкой «Командир части».

–Разрешите?

–Входи.

Коренастый, абсолютно лысый полковник Денисов, прозванный за «выдающиеся» успехи в разведении волос «Арбузом», встретил Антона неласково.

–Заставляете себя ждать, капитан.

Вообще-то, полковник был отличным мужиком. А уж профессионалом, как говорится, от Бога! Среди бойцов о нём ходили настоящие легенды. Рассказывали, как он, в одиночку, скрутил четверых террористов, пытавшихся угнать пассажирский самолёт. На слуху была и история о путешествии Арбуза, в бытность ещё капитаном, в одну далёкую латиноамериканскую страну, где он, с десятком таких же отчаянных парней, совершил небольшую революцию…