Текст книги "Что сказала бы Эрика (СИ)"

Автор книги: Вика Жукова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Глава 48

Матвей

– Какого черта ты делала в доме отца? – с нескрываемой нервозностью рявкнул на Милу, которой словно шлея под хвост попала. Все три дня с исчезновения Веры просто преследует меня. А я уже на грани.

– Просто соскучилась по старичку, – как-то лукаво ответила та, вновь пытаясь ко мне прикоснуться. – Не чужие люди.

– Серьезно. Может ты лучше на него свой хищный нос направишь? Мы же все выяснили!

– Матвей, ну прошу. Еще один шанс. Я же люблю тебя, – вцепилась своими пальцами в мою футболку, пытаясь задержать на себе мое внимание. – Я же все для тебя.

– Что ты для меня? Вот что ты сделала? Отказалась ради чего-то? Может ты согласишься свою фигурку испортить и родить мне детей?

– Хочешь, рожу! По крайней мере они хоть красивые будут. Но, с тем условием, что ты бросишь спорт и займешься делом.

– К папеньке под крыло, да? Спорт и есть мое дело. Моя отдушина. И еще не нашлось такого условия, при котором я бы захотел все оставить.

– Мы с твоим отцом хотели как лучше для тебя, придурок, – вскрикнула она, дав понять что аргументы закончились.

– Ты со мной хоть в чем-то нуждалась?

– В твоем времени! Ты легко мог получать бабки ни за что, и быть со мной рядом. Нужно было только тебе помешать… – она вдруг умолкла.

– Смысле помешать? – я заподозрил, что это не просто оговорочка по Фрейду.

– Твой отец предложил… Немного помочь. Пойми, я хотела как лучше. Я не знала, что именно он затеял.

Буря нетерпения поднималась во мне. Я схватил Милу за локоть и дернул.

– Что?

– Он спросил, когда ты возвращаешься, уточнил маршрут. А потом те парни…

Господи, почему меня окружают одни шакалы?!

– Ты подставила мою голову только для того, чтобы я стал овощем?

– Нет конечно. Все же, обошлось, – жалобно выдавила глазки моя бывшая.

– Обошлось потому что Вера вызвала скорую.

– Да свет клином сошелся на этой глупой курице? Самая несуразная глупая девка, которая толком следить за собой не умеет. Пакли эти красные. Макияж безвкусный.

Я резко осадил Милу взглядом.

– Запомни! Мужчинам бросаются в глаза не шмотки и макияж, а те, кто не бросаются на шею. Особенно каждый раз разную шею, – отвернулся, потому что сил сдерживаться не оставалось. Мне хотелось выставить эту пустышку прочь из бара, в который я заглянул к другу. Я не мог находиться дома, у Веры. А бездействие ментов просто корежило. И если бы Милка не притворилась сегодня больной, попросив привезти лекарство, хрен бы мы встретились.

– Ты все ее нахваливаешь, какая святая простота. А то, что она с бывшим сбежала от тебя, не волнует. Не считается.

– Заткнись. Ты знаешь, что это не так. Эта гнида похитил ее. Мы даже не знаем, кто пустил этот глупый слух.

– Наивный. Женщины коварны, как ты не поймешь, – усмехнулась та, перед тем как уйти.

С этим я был согласен, особенно в отношении ее самой.

Мне нужно было поспать пару часов. Но новость, что отец сговорившись с моей девушкой пошел на крайности – не давала покоя. Хотелось все высказать.

И я должен был признать. Мне нужна его помощь.

***

Выслушав мои претензии, отец даже бровью не повел.

– Правильно что ты ее бросил. Таких змей еще поискать. Хотя, сперва она меня устраивала. Вы красиво с ней смотрелись вместе, – он закурил. – Так чего ты от меня сейчас хочешь?

– Полиция не рассматривает версию похищения. Все убеждены, что она сбежала с бывшим ублюдком. Но он ее избил, он ей угрожал. Вера боялась его как огня.

– Бьет, значит любит, – сухо с ленцой произнес отец.

– Тупой изживший себя стереотип. Мне нужна твоя помощь. Вернее, твои связи, – мне пришлось немного помедлить, прежде чем сказать это вслух.

– Так а зачем ты ко мне обратился. Твоя Людмила знает намного больше чем я.

– В каком смысле? Пап, не говори загадками. Время идет на часы. На минуты.

Выпустив клубок дыма в воздух и дождавшись, когда тот растворится, посмотрел на меня.

– Раз она сдала меня, я тоже открою маленький секрет про эту бестию. Помнишь, когда ты разбил свою машину о мои ворота.

– Еще бы. Ты же испортил мне тормоза.

– Мила была у меня, наведать приехала, а тут вы. Я не успел ее выпроводить.

– Ближе к сути.

А отец как назло, медлил.

– Ты же спортсмен. Терпение залог успеха.

Я молча сжал челюсть.

– Так вот. Твоя подруга забыла сумочку. А Мила в это время сделала отпечаток, на банане, как какая-то заправская шпионка, ей богу, – он расхохотался.

– Зачем ей это?

– Я тоже спросил. Знаешь, что она ответила? Что избавит меня от скучной невестки и вернет тебя в дом родной. Не знаю, на что она рассчитывала. Но кажется, ей это удалось.

Я знал этот взгляд. Полный уверенности в своем превосходстве и бликующей на горизонте победы.

Мы молча смотрели друг на друга, ясно понимая, что последует дальше.

Я заскочил к Вере домой, переодеться. Издерганная Лера встретила меня на пороге, тыча в лицо телефоном.

– Матвей. Кажется, это от Веры, – я взял телефон в руку и прочитал смс. Названия населенных пунктов, номер трассы, и отдельные слова, как я понял, кафе или магазины.

– Полиция же делала обыск. Откуда?

– Не поверишь, в кроссовке. Я когда домой пришла, обувь убрала в шкаф. Он на беззвучном был. А сегодня торопилась, решила обуть кроссовки, а там ее телефон, – Лера разревелась, и я прижал ее к плечу. У самого сердце разрывается, что моя бедняжка вынуждена испытывать в данный момент. И если этот урод ее хоть пальцем тронул…

Мне показалось, что я уже видел этот номер.

Достал свой телефон. Так и есть. Утром звонил этот номер, когда я заезжал к Миле. Попросился в туалет, а когда вышел, та сказала, что звонил оператор узнать качество услуг. Я не стал перезванивать.

Тварь. Ну, Мила!

Попытался успокоить Леру, сказал, что отец согласился помочь. Я скинул ему скрин, для облегчения задачи.

Но прежде, мне не терпелось рассчитаться с бывшей.

Глава 49

– Если он что-то с ней сделал! – выкрикнул я напоследок, позволив людям в форме скрутить меня.

Мила не просто плакала, ползая по полу, прижавшись к одному из своих многочисленных ухажеров, которому меньше остальных досталось. Она выла навзрыд, прося прощения.

Я не тронул ее пальцем. Но моему терпению пришел конец, когда я узнал, что эта дрянь сама нашла бывшего Веры, и сговорившись с ним, подставила меня и помогла тому уроду похитить девушку, пробраться в ее квартиру. Даже денег ему дала, на новую жизнь! Никогда не пойму такую низость, даже во имя любви. Хотя, змеи любить не умеют, это факт!

Мне нужно было выпустить пар. И я сделал это, начав с малого, высказав Миле все в лицо. Гнусность ее поступка взбесила меня на столько, что я начал швырять столы, стулья. За Милу пытались заступиться. Или же меня желали угомонить. Я перешел в атаку. Друг, не друг, прилетело всем. Даже охранникам.

– Где она? Куда он ее повез?

Мила кричала.

– Я не знаю. Правда. Клянусь!

– Дрянь. Ты знаешь, что ей пришлось пережить? Хочешь испытать на себе? – я с размаху шибанул Антохе.

– Нет. Прошу. Перестань, я правда не знаю, куда он ее повез. Мы это не обговаривали, – при упоминании об их сговоре, я потерял контроль и бросился на нее. Но меня вовремя так заломили.

– У меня есть информация по поводу Веры. Может повременим с арестом? – к моей удаче, меня доставили в отдел к следователю, которому я направил заявление о пропаже Веры. После недолгих переговоров и звонка отцу, мы выехали в нужном направлении.

И я впервые за все время своей осознанной жизни обратился к Всевышнему. Как сказала Вера-Эрика, нужно же во что-то верить!

Глава 50

Вера

– Где мы? Что ты собираешься делать? – очнувшись в странном помещении, с ободранными стенами, бардаком вокруг, почти отсутствием мебели и нервно курящим Толиком, к тому моменту я уже не ощущала ничего. Ни боли в ребрах, на стянутых веревкой запястьях, ни шишек на голове. Даже ломота в мышцах давала странное, приятное ощущение, что я жива.

А нужна ли такая жизнь? – задумалась я.

– Я рассчитывал, что все будет проще. Откуда в тебе столько живучести? Инстинкт самосохранения выпал во время трепки? – его голос не выражал гнева или недовольства. Толик выглядел почти спокойным, если бы не трясущаяся сигарета.

– Оу, а ты такое сложное словосочетание выговорил, – усмехнулась я, надеясь снова провалиться в безмолвный сон. Так легче, сдохнуть во сне.

Но Толик как сидел возле приоткрытого деревянного окна, так и продолжил.

– Даже бить тебя не хочется. Надоела. Раньше ты была послушной, смотрела по-другому.

– Удобной я была, поняла уже. Но времена прошли.

– Знаешь, я ведь надеялся, ты исправишься, испугаешься за свою жалкую жизнь, одумаешься принять меня. Нам ведь было хорошо, до того, как ты начала рыться в моем телефоне.

– Ты ни во что не ставил ни мои чувства, ни мое время.

– Я дарил тебе цветы!

– ДА лучше бы ты просто со мной говорил. О нас. Комплименты делал. Мне, а не бабам с картинки, тна которых тайком мв туалете дрочил, а потом меня звал, типа я быстренько, – я замолчала, потому что этот разговор ничего не стоил. Мой монолог так и останется претензиями к моим жалким иллюзиям. Я видела в нем человека больше, чем Толик был на самом деле.

– Я дам тебе шанс, знаешь. Убить тебя… Рука не поднимается. Пока ты спала, та и хотелось всадить тебе пулю. Даже пытался представить, как ты мне изменяешь, – пожаловался парень.

– Фу, ну ты и извращенец, – выдавила сдавленный смешок. Я поняла, что мы оба с психическими отклонениями. Я шиза, он куколд.

– Помолчи лучше. Иначе я передумаю, – выкинув окурок в окно, Толик начал собираться. – От тебя слишком много хлопот. Отпустить тебя я не могу. Мила мне заплатила, чтобы избавиться от конкурентки. Хотя, вот смотрю на тебя и думаю, какой дурак этот каратист. У Милки все при ней, и повадки, и взгляд. От нее буквально похотью благоухает. А ты, борщи да запеканка. Коленки и те в пуховик зимой прячешь.  К ни го ед . нет

– Самбист, – поправила я, пропустив поганую новость.

– Мила покрасившее будет. И хрен ли такие бабы на всяких понторезов вешаются. Мышцы есть, а кочерыжка-то…

– Побольше твоего. Ой, прости, – извинилась, скорее желая остаться в позитивном настрое, но в душе злорадствуя, что перед смертью испорчу поганцу настроение.

Мне прилетела пощечина.

– Вера. Ну почему ты такая дур-ра. Я ж люблю тебя. У нас теперь полно бабок.

– У тебя полно. Вот и вали. Только меня сначала развяжи.

Толик цыкнул.

– Не могу. Ты проблемная. Я еле сумел убедить продавщицу на заправке, что ты сумасшедшая.

– А что, поддельная справка уже не действительна?

– Ты так и нарываешься, чтобы я тебя ударил, – он с омерзением покосился на меня.

– Я просто хочу спать. Денек выдался тяжелым, – попыталась расправить плечи, чтобы дать затекшим мышцам немного размяться.

– У тебя будет время. Ты остаешься здесь. Выживешь – твоя удача. Нет, скучать не буду.

– Смысле здесь?

– В этом уютном заброшенном поселке. Оставлю тебе воды. Я же не животное, – он улыбнулся, ставя бутылку на подоконник, взял сумку с пола и направился к двери. Тогда я и испугалась. Сердце затрепыхалась, а воздух вдруг стал удушающим.

У меня связаны руки. Судя по виду из окна, мы на втором этаже. А еще, я очень устала.

Глава 51

– А может, переспим? Напоследок? – Я не знаю, как я осилилась выдавить эту фразу из себя, но жалко было даже не попытаться сбить этого негодяя с толку и не получить билет на свободу. Времени на обдумывание плана не было.

Мне нужно только освободить руки. И бежать. Бежать куда газа глядят, подальше. Было бы большим везением, доберись я до пистолета.

Судя по замешкавшемуся Толику, он и удивлен, и отказаться сложно. Грязное животное.

– Ты хочешь сбежать? Поэтому предлагаешь секс в пустом развалившемся доме? Сроду не поверю. Ты же чистоплюйка, – но он подошел, наклонился, пытаясь разглядеть на моем лице фальш. Но та удачно замаскировалась под синяками.

– Я все равно отсюда не выберусь. У тебя пистолет. Я связана, – добавив горечь в голос, повернула голову к окну. – И да, ты был прав. У этих спортсменов в штанах нихрена нет.

Его потная грубая ладонь легла мне на голову, и я вздрогнула.

– Прости, но я не нахожу тебя больше привлекательной, – посмеялся тот, скользнув пальцами с головы на подбородок и приподняв, заставив меня посмотреть на него.

– Так не смотри. Уйди. Оставь как есть. Ты же без таблеток не можешь, а с собой у тебя их нет? – спросила я с показной надеждой. Не то чтобы у него были проблемы с эрекцией, но я находила коробку с виагрой, а муженек шутил, что на всякий случай. Пополнял, сволочь, чтобы я не замечала.

Толику не понравился мой вопрос. Он сжал ладонью мою челюсть.

– Хочешь секса? Прощального? Хорошо, – рывком дернув меня за локоть, подтолкнул к подоконнику. Так и есть. Второй этаж. Внизу кусты. Может сигануть?

Но тут я что-то заметила. Какое-то движение по той стороне кустов. Я покашляла, надеясь что кто-то подаст голос и тогда я спасена. Но в ответ только шелест листвы и пение птиц. Наверное, помереть здесь будет не так уж и плохо.

Бывший начал меня тискать, за грудь, сжимать талию, заставляя прогнуть поясницу. Шлепнул поверх джинс по заднице, а потом начал пробираться к пуговицам.

– Тело у тебя ничего стало, кстати. Не то что раньше. Будешь сверху, а то мне еще ехать, – Он кивнул на трухлявую тахту, я про себя усмехнулась. Гад хочет силы сэкономить?

– Погоди. Но давай не будем забывать о элементарных правилах гигиены? – поморщась, гаркнула я, когда его рука заползла в трусы.

– Вот Вер. Ты всегда такая. Никакой спонтанности.

– Я несколько дней не мылась. Чесаться потом будешь. Впрочем, как хочешь.

– Где я тебе здесь душ найду?

– Бутылку подай. Я подмоюсь, – протянула руки, надеясь что животный инстинкт затуманил парню разум, ждала что развяжет.

Толик кинул бутылку мне.

– Ты меня за лоха держишь? Вон угол, вот вода, я пока покурю.

– Я не могу при тебе! – посмотрела на негодяя исподлобья.

– Ну, можем по-другому, – он провел языком изнутри своей щеки, намекая на оральные ласки. Я залилась краской, от злости. Но Толик странно заулыбался. – Ты своему гандону уже делала, да? Ну конечно. Иди сюда, – злобно выбил бутылку, сдернул джинсы и усадил на подоконник.

Я в панике чуть не закричала.

Мне омерзительны его прикосновения, поцелуи, и мысль о том, что он собирается делать.

Упасть назад. Повезет, сломаю шею.

И вдруг я заметила в коридоре его. Матвея. Мой Матвей. Боже. Как он меня нашел?! Неужели Мила сказала?

Сердце забилось еще сильнее. Что сейчас будет?

– Развяжи руки, я хочу тебя трогать, – прошептала я, ласкаясь лицом о щетинистую щеку бывшего. Матвей явно услышал меня и был ужасно недоволен. Он огляделся, ища что-то.

– Ммм, черт с тобой. Все равно у меня пистолет. Надумаешь сбежать, пристрелю. Искать тебя будут долго.

Матвей нахмурился, а я кивнула на сумку возле двери.

Толик принялся возиться с веревкой. Он вошел во вкус, перевозбудился, пальцы не слушались, он пытался развязать узел зубами.

– Скорее, я вся горю, – простонала я, глядя на теряющего терпение Матвея за порогом. Он махнул рукой, чтобы я отошла.

– Видно сильно изголодалась по нормальному мужику, девочка моя, – от самодовольства в его голосе меня замутило. И в то же время смешно.

– Ой, подожди, – но вместо долгожданного поцелуя, я заставила его отойти, наклонившись якобы снять штаны.

Варианта было два – ударить этому уроду по торчащей колокольне между ног, или в кадык.

Но внезапно зазвонивший телефон Матвея вспугнул Толика. Я растерялась сама и вместо первого резко стукнул тому в горло, и оттолкнула.

– Вера, сюда! – крикнул Матвей. Толик позади меня хрипел, но не упал.

Я споткнулась об бутылку валявшуюся на полу, бухнулась в ноги Матвею.

Раздался выстрел. Я испугалась.

– Нет. Нет. Нет, – лихорадочно принялась повторять, хватая Матвея за одежду, карабкаясь по нему, боясь, что Толик его пристрелил.

– Сука, – раздалось позади, и с грохотом бухнулось на пол.

Матвею удалось достать пистолет Толика из сумки и прострелить тому бедро. Бывший скулил, обзывая нас, проклиная и продолжая угрожать.

– Все, Вер. Все закончилось, – Матвей поднял меня, прижал к себе, шепча на ухо успокаивающие слова. Ему пришлось посторониться. Группа людей в форме заполнили помещение, забрали Толика, сумку, пистолет из рук Матвея.

– Пройдемте, Матвей Антонович. Мы свою часть договора выполнили, – мужчина с погонами хлопнул моего спасителя по плечу. А потом протянул наручники.

Эпилог

Два месяца Матвей провел в СИЗО.

Он «добыл» информацию о сговоре своей бывшей с Толиком, и ее махинации с ключами от моей квартиры, спас меня от мерзавца, а его едва ли не сделали главным злодеем.

Толика осудили за похищение человека, накинули за попытку побега. Этот урод даже с простреленной ногой возомнил себя гангстером. Я старательно избегала этой темы. Новость попала в газеты, а оттуда быстро добралась до моих знакомых и родственников. Отец хотел меня забрать к себе, но я отказалась. Мы с Матвеем справились. И справимся потом, чтобы ни случилось. Я не одна. Мне больше не нужна Эрика, потому что меня защитит Матвей.

Лера нашла себе идеального парня и переехала к нему. Обычный официант, который видел ее в одном и том же кафе, но в разных образах, увидел ее настоящую, пригласил на свидание. Он же несколько раз выручал ее, когда нерадивые ухажоры сбегали, не оплатив счет или бегали из зала в зал, находясь в тяжелом выборе двойного (тайного)свидания

В квартире снова стало одиноко. Но по крайней мере, я не чувствовала опасности.

А еще, я отомстила Миле, за попытку поссорить нас с Матвеем, за слабительное, за сговор с Толиком. Но главное, эта гадина слила фотографии, где ее теперь уже бывший парень избивает невинного человека, Толика то есть. Те самые фотографии, которыми меня пытался шантажировать этот негодяй.

– Эй, Людмила! – крикнула я, случайно увидев ее на улице темным вечером. Мне не спалось, я вышла прогуляться (с шокером и баллончиком слезоточивого газа в кармане), а девушка выпорхнула из такси.

– Я Милана, а не Людмила! – огрызнулась та, пытаясь вглядеться в мое лицо под светом фонаря. – А, это ты убогая. Поздравляю. Выжила, – ехидно прыснула та.

– Ты зачем фотки в газету отправила? – предъявила я. – У него теперь с карьерой проблемы будут!

– Нет карьеры, нет проблем. Не преувеличивай. Ты мне потом спасибо скажешь, когда твой придурок вернется к отцу и займется бизнесом.

Я смотрела на нее, и мне было ее жаль. Красивая, хитрая, хищная, но в принципе-то одинокая.

Но жалость к этой стерве не лишили меня возможности треснуть ей по щеке. Хотя, ей богу, всадить ей в бочину шокер и наблюдать ее конвульсии было бы гораздо прозаичнее.

Ахнув, та отскочила от меня.

– Ты, мерзкая гадина! Да я тебя…

– Заявление напишешь? Валяй. Матвей тебя тогда пальцем не тронул, но ты уверяла обратное. Еще и свидетелей нашла. По крайней мере ты сейчас получила по заслугам.

Вскинув горящую щеку и маленький носик, Мила развернулась и ушла. Гордо и смиренно.

***

Навесив на машину воздушные шарики, я поехала встречать Матвея.

Покупка авто – это был мой сюрприз.

Парень вышел за ворота, закинув сумку через плечо, озирался по сторонам.

А тут я.

– Матвеюшка, – полная радости бросилась ему на шею. Мы закружились. Он него непривычно пахло, но это по прежнему был мой Матвей. Родной, смелый, отважный, красивый, самоотверженный плейбой.

– Это что за музыкальная шкатулка? – сомнительно кивнул на бирюзовый раритетный жигуль, который я приобрела на свои деньги. Вернее папа помог.

– Это наш, – с гордостью заявила я, похлопав своего железного коня по капоту.

– Ну нет. Ты же не серьезно?

– Серьезнее некуда. А еще я дачу купила, рассаду, – задумчиво протянула, подглядывая за неоднозначной реакцией Матвея. – Ахаха, последние два пункта шутка.

– Боюсь предположить, это шутки Эрики? Она резко постарела и отправилась на покой?

Ткнула его в бок.

– Нет. Вернее, ее больше не будет. Хочу быть просто Верой. Любимой и желанной, – обняла его.

– Вер, у меня ничего не было с Милой. После того как мы с тобой начали встречаться. Я откладывал этот разговор. Не для казенных стен.

– Я знаю. Я ей уже навалила. Немножко, так что если что… – обвила его шею руками и заглянула в глаза, напела. – Надеюсь, ты меня дождешься?

– И давно ты ей навалила?

– В прошлом месяце.

Мы уселись в авто. Я на водительском, Матюша на пассажирском. Он слишком большой для этой машинки, но так сексуально пытается усесться.

– Ну раз она не пригласила тебя на борьбу в грязи и в купальниках, значит уже забыла.

– Оу, ты представляешь ее в купальнике? – ревностно бросила я.

– Если только в закрытом, полосатом, до колен. И с усами.

– Ты научился шутить, мистер сноб? – удивилась я.

– Нет, просто в моем воображении ты выигрываешь. Ведь ты вообще без всего, – мы переглянулись.

– Намек понят, – вжав педаль газа в пол, направила свою ласточку в гнездо.

***

Некоторое время спустя.

– Что тебя беспокоит?

– Его ведь выпустят. Вдруг он снова начнет меня преследовать?

– После того, что мы ему устроили? Вряд ли. Но. Вера, у меня есть предложение. Сдадим твою квартиру какому-нибудь боксеру, у меня есть один на примете. А сами уедем? – Матвей обнял меня сзади, положа подбородок мне на плечо. Его тепло согревало меня, убаюкивая и рассеивая все нехорошие мысли о нашем будущем. Мы будем вместе, вопреки и назло.

– Мне жаль, Тим. Что ты больше не вернешься в спорт, – я долго подбирала ласкательное имя для своего парня, но Тюша и Мот ему не нравились.

Матвей развернул меня к себе.

– Я не могу себе представить, чтобы я делал, если бы не успел. Какой толк от всех этих единоборств, если в нужный момент меня просто не было рядом.

Привстав на носочки, поцеловала его пухлые губы.

– Так что скажешь, Вера?

Решила немного схитрить. Близость Тима вводила меня в состояние постоянного желания и необузданной страсти.

– Вера взяла тайм-аут. Ей нужно подумать. Все таки работа, друзья, учеба. А вот я, красавчик, не против. Только сперва проценты за квартплату, – Матвей томно улыбнулся.

– С радостью.

Пихнув его на кровать, взобралась сверху. Мы быстро поменялись местами…

Он брал меня так, как никому другому не было позволено. И от этого мы оба ощущали настоящий кайф. Я с ума схожу от его тела. В его руках я могу быть самой женственной, покорной и дикой одновременно. Я люблю его до безумия, до сумасшедствия. И лечится только лаской, нежностью, заботой, поддержкой, честностью и верностью. Передается воздушно-капельным, нюхательно-зрительным, тактильным и иногда ментальным путем. Но только с определенным человеком.