Текст книги "Роман с вампиром (авторская версия)"

Автор книги: Вика Варлей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

Глава 27

Недовольное бурчание младшей дочери Вики о том, что Лиза ходит как королева, а ей совсем нечего носить, мать оставляла без внимания, приговаривая: «У меня на одну-то сил еле хватает, тебя я уже не потяну. Подождешь». И Вика ждала, сидя дома. Она мучительно переживала свой подростковый период, жутко стесняясь слишком худых рук, ног, груди без какого-либо намека на рост. Постоянное сидение за столом привело к искривлению позвоночника, за что Вика получила неутешительную оценку от отца: «Тощая, еще и кривая». Эти слова больно врезались в ее сознание и на долгое время поселились там.

Вика любила отца, уважала его, но находиться с ним долгое время вместе не могла. Отец очень тяжело воспринимал жизнь. Часто давил на домашних, упрекал, доводя предполагаемое развитие ситуации до абсурда. В его упорядоченной, размеренной жизни не было самого главного – радости. Несмотря на свой небольшой возраст, Вика понимала это. Свинцовой тяжестью ложилось на нее миропонимание отца, очень похожее на бабушкино: «это не для нас, мы себе позволить это не можем», «деньги зарабатывать – тяжело», «нужно работать… вы что сюда, отдыхать приехали?». Часто казалось, что вся отцовская забота проявлялась только для того, чтобы люди про него говорили, что он хороший отец. Возможно, если бы отец так не боялся осуждения со стороны, его отношение к детям было бы еще хуже. Лучшие куски в их доме почему-то доставались всегда гостям. Родители не учили своих детей ни защищать себя, ни ценить, ни любить. Редкие попытки самозащиты воспринимались с усмешкой. Жалобы на плохое самочувствие или усталость вызывали раздражение. Вика пролила немало слез от бессилия, когда кто-нибудь в школе начинал ее дразнить или бить, зная, что она не может за себя постоять. Рассказывать родителям о своих бедах она не торопилась, опасаясь вместо помощи получить очередную порцию упреков и сравнений не в свою пользу. У старшей сестры защиты Вика не искала, но прекрасно понимала желание Лизы поскорее стать взрослой. Жизнь казалась болотом. Один день напоминал другой, пока не произошли события, коренным образом поменявшие весь внутренний уклад семьи Колесниковых.

Глава 28

Было уже около восьми вечера. Устало потерев покрасневшие от компьютера глаза, Колесникова огляделась: в комнате никого уже не было. Даже Строгой, которая почему-то считала своей обязанностью присматривать не только за работой, но и за личной жизнью сотрудников. Решив взбодриться, Вика направилась на кухню налить себе чашку кофе. Не без удивления встретив там заведующую хозяйством Асю, Вика спросила:

– И вы еще здесь?!

– И вы? – рассмеялась та в ответ.

– Мне не привыкать, – махнула рукой Колесникова. – Хотя, честно говоря, уже подташнивает…

– А меня Вадим Сергеевич попросил задержаться. Чай, кофе налить.

При упоминании знакомого имени Вика немного напряглась.

– Понятно. Я думала, что он уже уехал…

– Сидит там с каким-то кудрявым, – усмехнулась Ася.

В коридоре раздался шум хлопнувшей двери, чей-то мужской голос негромко произнес: «Она уже ушла!»

– Не вас ищут? – хмыкнула Ася.

Вика неопределенно пожала плечами и выглянула в коридор. Там стоял Ворон.

– Вы кого ищете?

– Тебя! – рявкнул мужчина. – Пойдем! И цифры захвати!

Вскоре она сидела в кабинете шефа и слушала разговор Вадима с чехом. Ворон, как всегда, был многословен. И вся речь была о нем самом. Заметив ее отсутствующий взгляд, чех, сидящий рядом, с легким акцентом обратился к девушке:

– Вы, наверно, не хотите здесь находиться?

– Я здесь по служебной надобности, – пожала плечами Вика, удивившись проницательности иностранного гостя.

– О своем молодом человеке задумалась! – ревниво вставил Вадим. – Что, так любишь его?

Колесникова смутилась.

– Каждый кого-то любит! Разве нет? – пришел ей на выручку чех.

Теперь Вадим смущенно отвел глаза.

– Вы устали? – участливо посмотрел на Вику чех и перевел взгляд на Вадима. – Может, ей вызвать такси?

– Спасибо, – девушка благодарно тронула иностранца за плечо. Гость же от ее прикосновения шарахнулся как ужаленный. Уголок рта Вики пополз вниз.

– Я сам всех развезу, – поднялся со стула хозяин. – В следующий раз по деньгам договорим.

Вадим сердито пошарил в ящике стола в поисках ключей от машины. Вскоре все трое покинули кабинет.

На заднем сиденье укачивало. Ворон, лихо сорвавшись с места, не глядя на красные сигналы светофора, мчался по дороге. Чех всем телом вжался в обивку сиденья.

– Так же нельзя! Вы нарушаете закон! – наконец не выдержал он.

– Бог не выдаст, свинья не съест, – грубо ответил хозяин и еще сильнее нажал на педаль газа.

Машина остановилась возле гостиницы. Коротко попрощавшись, иностранец неуверенными движениями выбрался из салона и заковылял к входу.

– Пересаживайся вперед, – предложил, обернувшись к девушке, Вадим.

Очутившись на улице, Вика посмотрела вслед удаляющемуся чеху. Словно что-то почувствовав, он повернулся. Увидев вышедшую из машины девушку, мужчина остановился и расплылся в улыбке, показав ряд ровных искусственных зубов. Колесникова непонимающе уставилась на него. Но тут из машины показался мощный увесистый кулак Ворона, демонстрируемый гостю. Вика хихикнула и, сев вперед, громко хлопнула дверцей. Чех двинулся дальше, а машина, взвизгнув, развернулась и выехала на проезжую часть.

– Урод! Решил, что ты за ним побежала… – буркнул Вадим и бросил внимательный взгляд на девушку, – та молчала, глядя на дорогу.

Наступила долгая пауза. Вадим несколько раз поворачивался к Вике, явно желая что-то спросить. Наконец решился:

– А у тебя долго не было мужчины, ну, пока мы…

Вика задумалась, подсчитывая в уме, потом ответила:

– Год точно…

Вадим присвистнул, потом недоверчиво посмотрел на нее.

– А мне совсем не то про тебя рассказывали… Что каждый день на новой машине вечерами приезжала…

Колесникова на секунду похолодела. Потом пояснила:

– Приезжала на машине поздно ночью. Это правда. Только с работы и это таксисты были. Откуда вообще такая ценная информация? Случайно не от соседа по подъезду?

«И зачем оправдываюсь? Не пошли бы вы все…» – промелькнуло в ее голове.

– А почему Сашку не дождалась? Что у тебя с ним на самом деле? – настойчиво продолжал Вадим.

Вика внимательно посмотрела на мужчину.

– Сама не знаю. Мы уже год практически не общаемся…

Вика замолчала, задетая за живое глупыми сплетнями.

– Хочешь поехать со мной во Францию? – через несколько секунд чуть тише спросил Вадим.

Вика мотнула головой.

На повороте к ее дому машина резко затормозила. Ворон повернулся к ней. Развязно протянул:

– Хочешь? Поехали сейчас на дебаркадер?

Вика растерянно смотрела на него, не зная, как помягче отказать.

– Чего ты хочешь? – вдруг заревел он. – Может, тебе денег дать? Я могу дать много…

– Спасибо, не надо, – сухо ответила Вика. – А ты-то сам чего хочешь?

– Чтобы ты зашла ко мне в кабинет, сама заперла дверь и сказала: «Я тебя хочу».

– Хорошо. И что потом? Что будет дальше?

Вадим вдруг улыбнулся, с желанием посмотрел на ее полуоткрытые губы, потянулся к ней… Не дожидаясь продолжения, Вика выскочила наружу, словно за ней гнались. За спиной раздался звук сорвавшегося с места автомобиля.

Прихватив безумно счастливого Мухина, Ворон уехал в Париж. В офисе наступила тишина, покой, мягким скучным покрывалом накрыв всех с головой. Как-то само собой обозначилось главенство Нины Константиновны. Открыто она ничем не демонстрировала своей власти, лишь намеками, полутонами давая понять, кто тут главный. Время от времени она делала всем замечания, создавая впечатление, что успевает присматривать за всеми всегда и везде. Вике все чаще казалось, что сама работа не приносила Строгой столько удовлетворения, сколько эта скрытая возможность ткнуть каждого носом. Колесникова подстраивалась под характер Строгой, понимая, что деваться ей, собственно, некуда.

– Я думала раньше, что вы встречаетесь с Мухиным, – заявила ей Нина Константиновна как-то за обедом.

– С кем?!

– С Михаилом Федотовичем, – заметив изумление, приняла невинное выражение лица начальница. – А что вы так удивляетесь? Вы ведь несколько раз с ним вместе приезжали к нам на завод.

– И поэтому у меня с ним роман?!

– Романы на работе – вещь обыденная. Теперь-то я понимаю, что вы его терпеть не можете. Интересно, почему?

Нина Константиновна изящно поднесла вилку ко рту и аккуратно положила содержимое в рот.

– А вы почему его терпеть не можете? – заговорщицки подмигнула женщине Вика, смягчая вопрос очаровательной улыбкой. Строгая сдержанно улыбнулась в ответ.

– Он мне как-то сразу не понравился. Глаза у него, знаете, такие неприятные – я по глазам сразу всех вижу. Много что могу рассказать.

– Мы с самого начала почему-то не поладили. Я уже не раз уходить хотела.

– Отчего? Сомневались в деловых способностях Вадима?

– Нет. При чем тут Вадим Сергеевич? Просто Мухин меня постоянно одергивал, говорил, что я не так говорю, не так ем, не так стою… Кричал часто…Я не понимала, что ему от меня надо…

– Гляди-ка! Это вас-то? А он на себя в зеркало смотрел?

– Сейчас с Мухиным попроще стало. Притираться начали, что ли…

– Понятно, – многозначительно улыбнулась Нина Константиновна, явно что-то отложив в своей голове.

Вика почувствовала, что там отложилась очередная сплетня. По коже пробежал неприятный холодок. Девушка, опустив голову, молча принялась за еду. Может, так и надо, как эта Строгая? Никогда не говорить того, что думаешь? Искать в чужих словах лишь собственную выгоду и возможность посплетничать на стороне, обсуждая и осуждая, считая себя самой умной! Прогибаться, где необходимо и сколько необходимо. Где можно – выпячиваться. Колесникова мысленно примерила на себя этот «костюм» – ей стало не по себе.

Михаил Федотович появился в понедельник во второй половине дня, мрачный и раздраженный. Под стать погоде. Ни с кем не разговаривая, он прошел к себе, всем своим видом давая понять, что не готов отвечать на вопросы.

– Хоть бутылку вина-то привез? – поинтересовалась Вика у Ирины.

Та удивленно подняла брови и отрицательно покачала головой.

Несколько раз, заходя в кабинет Мухина с отчетами о проделанной работе, Вика изучающе смотрела на своего директора.

– В следующий раз сама поедешь, – выдавил он из себя наконец.

– Не понравилось? – коротко спросила Вика.

– Ты думаешь, хоть на минуту присел? Бегал там за ним, как шавка! Сначала по встречам, потом опять по встречам, потом по пробкам, по вокзалам.

– Что, даже в Диснейленд вас не свозил?

– Свозил! Бегал как дурак там по всему парку! Считал проходимость возле каждого игрового автомата. Я ни разу даже не прокатился! В магазин тут хотел зайти, посмотреть, – так выдернул за руку! Сказал, что у нас этого дерьма тоже полно…

– Сочувствую, – хитро улыбнулась Вика. – Нате вот шоколадку.

Присутствовавшая при этом Ирина подняла на Колесникову удивленный взгляд. Директор же, увидев сладкое, радостно расплылся в улыбке. Тут же развернув обертку, он отломил большой кусок и удовлетворенно пульнул его в рот. «Примирение состоялось!» – констатировала про себя Вика.

На рабочем месте ее ждало уведомление о выездной налоговой проверке.

Глава 29

– Сами сходите или мне подойти? – прошептала ей на ухо Светлана Викторовна. Вика нервно оглянулась в сторону архива и тихо ответила:

– Сходите вы. Мне нужно все доделать!

Главный бухгалтер скрылась в архиве, там, где вторую неделю заседали проверяющие. Женщин было две – интеллигентные, уверенные в себе. Одна из них, появившаяся на неделю позднее, вела себя более профессионально.

– Меня зовут Лариса Викторовна, – представилась она, строго поглядывая из-под очков. – Я в деятельности заказчика не разбираюсь совсем. Ни разу не доводилось проверять.

«Зато принципы тебе знакомы!» – все больше мрачнея, отметила про себя Колесникова, глядя, как методично и глубоко прорабатывает та все операции, проведенные в течение последних трех лет.

Проверяющие держались всегда вместе, по-дружески болтали, смеялись, обсуждая те или иные ошибки или полученные с трудом документы. Теперь они ждали от Вики книгу продаж и книгу покупок за предыдущие несколько лет. Колесникова нервно посмотрела на часы. Не успевает! Из архива спустилась Светлана Викторовна.

– Я уже больше не могу их там развлекать поисками в архиве документов! – пробубнила она.

– Еще минут десять, и заканчиваю! Напоите их чаем!

Недовольно вздохнув, главный бухгалтер скрылась из комнаты. Вика вновь уткнулась в компьютер. Спина нещадно ныла. Глаза чесались, говоря о том, что им давно пора дать отдых. Она действительно очень устала за этот месяц. В бумагах Кораблевой ничего невозможно было найти, цифры не сходились. Вика злилась на нее и на Зингермана, который непонятно как проводил проверку по предыдущим годам. Теперь ей приходилось пересчитывать все налоги по всем объектам за три года заново.

– Готово? – послышался за спиной Вики голос Светланы Викторовны.

Колесникова протянула документы главному бухгалтеру, потом посмотрела на сидевшую у окна начальницу. Нина Константиновна решила не вмешиваться, хотя наверняка могла бы ей помочь. Единственное, что она предложила, – отправить письмо о профнепригодности Кораблевой ее новому работодателю. Но на результатах проверки это никак не отразилось бы. Тогда зачем? Зингерман, зная о проверке, ни разу не позвонил.

Колесникова снова вздохнула и с грустью посмотрела на проходящего мимо Мухина. Тот кивнул ей и отправился в кабинет Вадима. На ее удивление, он был единственным, кто действительно помог, – созвонился со старыми подрядчиками и запросил отсутствующие договоры.

На часах было без десяти четыре. Проверяющие вот-вот должны были уйти, а, значит, можно будет порыться в их записях. «Хоть узнаю, чего ждать в ближайшие дни», – с надеждой думала Вика.

Вскоре на пороге показалась любезно щебечущая Светлана Викторовна, а за ней – закутанные в длинные шубки инспектора. Попрощавшись, женщины ушли. Вика отправилась в архив. Она открыла несколько тетрадок с записями проверяющих. Колесникова обратила внимание на четкий и ясный почерк Ларисы Викторовны. Из тетрадки выпал сложенный вдвое печатный лист. Это был ответ из областной налоговой с разъяснениями, что фирма Ворона не платила три года один из налогов. «Ну и Лариса Викторовна! Знает, куда бить!» – поразилась Вика, чувствуя легкий холодок в животе. В архив, тяжело дыша, поднялась главный бухгалтер. Девушка протянула листок:

– Читайте!

Тихоненко пробежалась глазами и пожала хрупким плечом.

– А что сделаешь? Ничего! Надо было платить! Хотя бы по чуть-чуть… Мою предыдущую фирму за то же самое закрыли. Вы Нину Константиновну предупреждали? Предупреждали. Аудитора спрашивали? Спрашивали. Что он вам ответил? Что ничего платить не надо!

– Все равно нужно как-то выкручиваться!

– Ой, нет, Виктория Алексеевна! Я уже не в состоянии просто. Выдохлась. Мы с вами тут и так столько времени землю носом роем. Черт ногу сломит! Столько уже сделали и разобрали! Больше не могу. Извините…

Женщина присела на стул и с полной безысходности улыбкой посмотрела на нее. Вика заметила, как у главного бухгалтера подергивались пальцы от усталости и старчески чуть покачивалась голова. И, правда, что с нее взять? Пожилой человек.

– Вы сами-то как? – участливо обратилась женщина к Вике.

Колесникова неопределенно что-то промычала и нахмурилась.

Неожиданно к ним в архив заглянула Нина Константиновна.

– Виктория Алексеевна, а я вас потеряла!

Вика повернулась к ней и без объяснений протянула документ. Та, скользнув по нему глазами, недовольно поджала губы. Вновь наступила тишина.

– И каковы последствия? – спросила она, наконец.

– За все три года? Со штрафами? Можно сразу закрываться, – быстро ответила главный бухгалтер.

– Но все же? Вы прикидывали?

– Да. Около двадцати миллионов. Это вместе с незаконно выбранными льготами.

– Слишком много! – величественно положив документ на стол, проговорила Строгая, обращаясь к Вике. – Что ж, справляйтесь. Это ваша организация. Вы – финансовый директор.

В глазах девушки промелькнули недоумение и страх.

– Разве не аудитор посоветовал ничего не предпринимать? – вмешалась Светлана Викторовна. – Я слышала, что разговор об этом не раз поднимался.

Тихоненко перевела многозначительный взгляд на Вику.

– Вы можете отправить ему письменный запрос, – выдала Строгая, прикусив дужку очков. – Пусть обоснует свои слова.

Колесникова нервно вцепилась в край стола и проговорила:

– Нам нужно с инспекторами при любом раскладе подружиться. Вместе обедать начать, и потом – скоро Новый год…

– Это обойдется Вадиму Сергеевичу недешево…

Вика со Светланой Викторовной изумленно переглянулись.

– Хорошо! – сдержанно проговорила затем Строгая. – Я поговорю с ним по поводу обедов. Для начала прикину, во сколько это выльется.

С этими словами начальница спокойно развернулась и спустилась по ступеням вниз. Вика вздохнула – судя по всему, завтра ей придется столкнуться с Ларисой Викторовной лоб в лоб. Она вернулась за свой стол и открыла «Консультант» в поисках судебной практики.

Наступил вечер. Все давно ушли, кроме Колесниковой и Строгой. Вика машинально посмотрела в сторону окна.

– Думаете, я устала? Нет, полна сил, – приподняв уголки губ, произнесла явно заготовленную фразу Нина Константиновна.

Девушка вновь уставилась в компьютер. В коридоре послышались чьи-то шаги. Шаги приближались. Вика подняла голову. Со смущенной улыбкой к ней направлялся Вадим. Вдруг он с опаской повернул голову к окну, и, заметив Нину Константиновну, быстро развернулся и скрылся в лифте.

Утром Вика зашла в архив поздороваться. Инспектор пододвинула к ней уже тщательно изученный за ночь документ. Колесникова сделала вид, что видит его впервые и начала читать. Лариса Викторовна спросила:

– Что вы на это скажете?

– Вы знаете, мы не раз пробовали с этим НДС разобраться… Но никак не можем сообразить все-таки, как будет правильнее… Нет, конечно, мы готовы платить все налоги. И платим. Но все же, сами понимаете, за лишние расходы нас сверху по голове не погладят. Да и вопрос, как оказалось, спорный…

Финансовый директор протянула проверяющей распечатки с решениями суда в пользу заказчика.

Лариса Викторовна удивленно посмотрела на нее из-под оправы.

– Что это?

Вика, посчитав, что излишняя самоуверенность будет совсем не к месту, неуверенно кашлянула:

– Судебная практика.

Женщина, еще раз стрельнув в ее сторону глазами, уткнулась в документы. Помедлив несколько секунд, Колесникова вышла из архива.

Следующая неделя стала для Вики настоящим испытанием ее выдержки и сообразительности. Девушка каждый вечер готовилась к предстоящей битве с очень серьезным противником, а на следующее утро робко выдавала инспектору на стол очередную порцию документов в пользу организации. Инспектор показывала свои. Это превратилось в своеобразный обряд, и спустя некоторое время Лариса Викторовна уже не без иронии глядела на поднимающуюся в архив с новой стопкой распечаток Вику.

Финансовый директор непрерывно ломала голову: что бы еще такого предпринять, чтобы посильнее продавить ситуацию в свою сторону. Наконец-то по электронной почте пришел ответ от Зингермана. Приложив его разъяснения к информации о том, что в их области несколько подобных судов закончились ничем, Колесникова вновь направилась в архив.

– Вот мнение нашего аудитора, – пояснила она.

– Зингермана? Это он у вас проверку делал? Можно его на мыло отправить. Читала его отчет. Сказать «слабенько» – ничего не сказать.

Вика промолчала.

– И долго вы мне это все носить будете?

Девушка с улыбкой пожала плечом и выразительно посмотрела на инспектора. Та тоже улыбнулась. Момент был решающим. Сделав секундную паузу, Лариса Викторовна спокойно произнесла:

– Вы, я так понимаю, не согласны. Хотите в суд обратиться?

– Конечно, суды, насколько я знаю, налоговая еще ни разу не выиграла, – Вика кашлянула и продолжила: – лишняя нервотрепка и для вас, и для нас. Может, не надо?

Оценив себя со стороны, Вика вспомнила кота из «Шрека».

– Устали? – с улыбкой посмотрела на девушку инспектор.

– Мы хорошие! – не меняя жалобного выражения лица, промурлыкала Колесникова.

Женщины громко рассмеялись. Второй инспектор произнесла:

– «Хорошие»! Набрали льгот как сельхозпроизводители! Это надо ж додуматься до такого!

Финансовый директор виновато вздохнула, потом не без ответной иронии усмехнулась:

– Вы про хранение картошки в гаражах? Это не наша идея была. Фирму совсем недавно купили. Поди пойми, чего тут до нас наворотили!

Лариса Викторовна со стоном выдохнула:

– Ну что мне с вами делать?!

Вика мгновенно отметила слово: «мне». Значит, решает все она, та, другая помехой не будет.

– Мы не виноватые. На все согласные, – быстро проговорила она и с надеждой на успех лукаво взглянула на уже хохочущую Ларису Викторовну.

– Измором, и то возьмешь! – махнула та на нее рукой. – Имей в виду, пока все до ума не доведешь и чтобы не белыми нитками было шито, говорить не о чем. Поняла? И подготовь еще раз все распечатки.

– Хорошо. Много нарушений нашли?

Лариса Викторовна пролистала свои записи:

– Льготы уберем точно! А по всему остальному – дело за тобой. Готовь документы. Книги покупок и продаж сама составляла?

Вика кивнула.

– Грамотно. Только зачем это было делать сейчас?

– А вдруг что-нибудь приятное для себя нашла?

– Нет, рыбы здесь нет.

Проверяющая с интересом смотрела на переминающуюся с ноги на ногу девушку. Окрыленная расположением инспектора, Вика чувствовала, как в ней уже заработал внутренний счетчик, распределяющий все срочные дела по порядку. Извинившись, она поспешила к себе – ей еще многое предстояло сделать.