Текст книги "Мечты (СИ)"

Автор книги: Вэй Катэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Цвет был совсем яркий-яркий, синий, насыщенный.

– Да, батоне, прям, такие. А сам он теперь белий, савсем белий, как бумага. И глаза синий...

Помолчав немного, добавил:

– Если не человек, стрелять нада его, – вздохнул вымученно. – Наверно, кваз. Харашо, если кваз.

Батон оказался прав: Муха стал квазом. Тело его не изменилось, изменился только цвет кожи, глаз и паутины головной ауры. Паутина стала серебристая, глаза насыщенного, неестественно голубого цвета, и кипельно-белая кожа, с такими же белыми волосами, будто мукой всего обсыпали. Альбинос по сравнению с нашим квазом выглядел бы мулатом. Чудеса!

Мы с Батоном пытались разобраться в его новых способностях, но так ничего и не поняли. Его тело стало телепортом. Все входящие в его тело предметы телепортировались туда, куда он их направлял. Его старый дар ментальных атак усилился в разы. Вообще, все его дары усилились и обрели дополнительные грани. К тому же он стал молчалив и спокоен, будто в нём разом отключили все эмоции. Даже я его не слышал. Для меня он был просто пустота, белый шум. Видимо, из-за этого его стали все сторониться, ведь, неизвестное вызывает опасение, пугает и побуждает к уничтожению, чтобы избавиться от возможной опасности.

***

Спустя неделю он попросился в группу Лешего, как раз в день выезда. Все бойцы нашей группы дали согласие на пополнение, только Фома в меру своей природной подозрительности выплеснул эмоции недоверия. Меня как-то негласно тоже зачислили в эту группу, хотя, я не просился, даже разговора на эту тему ни разу не было. Просто, все стали так считать, как само собой разумеющееся. Даже я.

В тот день, спустя четыре часа, мы стояли на границе чёрного кластера. Я смотрел, словно заворожённый, на эту пугающую красоту. Чёрная и словно стеклянная, высокая трава издавала мелодичный перезвон тонкими стеблями, шевелясь, соприкасаясь от малейшего дуновения ветерка. Лучи солнца играли на травинках всеми цветами радуги, как в капле россы или чистейшем бриллианте. Я протянул руку, сломив один стебелёк. Рассмотрев его со всех сторон, сжал в ладони. Послышался хруст. У меня в руке остался лишь мелкий, чёрный песок.

– Мда...

– Это что, ты ещё лес не видал. – Мечтательно улыбнулся Леший. – Вот где сказка. Знаешь, как поёт такой чёрный лес – волшебно... Только, ходить там не советую. Ветки ломаются постоянно и с жутким треском и звоном битого стекла падают, разлетаясь в пыль при ударе о предметы и черноту. И этой пылью лучше не дышать, я так думаю.

– Что будет? – спросил я.

– Не знаю, что будет, но и проверять неохота. Просто знаю, что ничего хорошего. Вон тропа, смотри.

– Я ничего не вижу, – всматривался я в указанном направлении.

– Жаль. Хороший дар. Можа, ещё вылупится у тя когда, потом.

Мы встали на ночёвку неподалёку. Идти, на ночь глядя, в гости к трём элитникам в центре чёрного клина никто не собирался. Выставив вахту на ночные часы, умостились спать вблизи границы.

***

– Этого своего отцепляй, парни машины отгонят к овражку. – Командовал Леший с утра пораньше. – Там кустики хорошие, сдалека и не приметишь, шо транспорт стоит. Ты, можа, его это, уколешь? Пусть спит. Кабы дрыгаться не стал. Не любят они черноту, боятся, страсть как.

Я подошёл к двери клетки. Умник сидел, сложив ноги лотосом, лапами сжимая прутья, и таращился в долину простирающегося антрацита. От него шли сильные волны страха – чую. Настолько сильные, что перебивали волны голода. Он впервые не думал о еде.

– Не бойся, всё будет хорошо. – Попытался я подбодрить друга. – Давай, я тебе укол сделаю, и ты уснёшь, а проснёшься – уже всё позади будет. Хорошо?

Умник только судорожно вздохнул, молча лёг на дно клетки, разинув пасть для укола. Это было единственное доступное место. Всё тело покрывала толстая серая кожа с костяными пластинами брони. Болевой порог у мутантов достаточно высокий, намного выше человеческого. Десятикубиковый шприц с относительно тонкой иглой он, практически, не заметил.

– Брр – Торос передёрнул плечами, глядя как я сую руку в пасть мутанта по самый локоть. – Жуть жуткая! – Его передёрнуло ещё раз.

Я дружески похлопал Умника по морде.

– Всё, дружище, закрывай свою варежку, а то муха залетит. Давай, перекуси немного и спи. Как уснёшь, так и поедем спокойно. Может, и нам перекусить перед дорогой? – спросил я у ребят.

– Дело хорошее, особенно с утра, но тебе не советую, – сказал мне Леший. – Ты, считай, ещё свежак, два месяца – не срок. Вывернет там. Новеньких всех выворачивает и ломает. Лучше уж так, на пустой желудок идти в черноту.

Я вздохнул, посмотрел на вяло жующего мутанта.

– Слыхал, – обратился я к Умнику, – пойду лучше голодным.

Тот окинул меня сочувствующим взглядом и продолжил свой завтрак.

***

Да, ощущения и вправду были охрененно неприятными! Чувство такое, будто все мои органы поменяли своё местонахождение, перепутав, кто, где должен быть. Я полностью потерялся в пространстве – где земля, где небо – не понятно. Меня штормило, словно на Американских горках. Я чувствовал то резкий взлёт, то резкое, стремительное падение. Я просто распластался звёздочкой на пузе и не шевелился, боясь потерять драгоценные миллиметры опоры.

Мужики ржали на все тона, комментируя мои неловкие 3D телодвижения.

– Ползёт! Ползёт! О-о-па! Завалился! – вопил Фома, согнувшись втрое.

– Боком! Правильно! Так и до острова доберёшься! – басил Арман.

– Гля-гля, как распластался! Ты ещё клешнями помаши, ангел чёрный получится, – посылал заклинания Торос.

– Вот, тоже мне, умники, нашли забаву над товарищем тешиться! А, ну, быстро под руки его, и вперёд! Али щас этого у меня потащите! – Леший махнул в сторону клетки.

– Да, ладно, мы же не со зла. Сами, ведь, такие были, или уже не помнишь? – Фома, хитро щурясь, смотрел на командира.

– Ах, ты сучий потрах! Это ты на шо намекаешь?! Я щас дам тебе – ?Не помнишь!?. – Леший погрозил кулаком Фоме, тот в ответ заржал ещё сильнее.

– Хорош глотки драть, шевели поршнями, ибо до темна обратно не поспеем! Али вы там ночевать хотите? – Леший посмотрел на Фому с таким же хитрым прищуром, теребя свою бороду.

Ржач резко закончился. Меня подхватили под руки, и мы дружною толпою, бодренько двинулись к цели.

Глава 14

– Док, фигня там какая-то нездоровая... – Лео сидел рядом, потирая шею с полным недоумением на лице, – там всего один элитник остался, и тот покоцанный, и мелочь, а весь остальной крупняк дохлый валяется, прямо на ферме. И ферма вся... будто катком по ней прошли. Может, это он, того, сбрендил и сам своих порвал? Вчера ещё всё в норме было, а утром сунулись проверить, а там такое...

Мы стояли почти на границе. Зелёный кластер виднелся далее достаточно отчётливо. Меня давно уже перестало плющить, наверно адаптировался. Только тошнило сильно, и слегка кружилась голова.

– Может, это и не он, может, там ещё кто-то живёт, или в эту перезагрузку отряд Рембо прилетел с базуками вместо коров, – предположил Арман.

– Ага, или Годзилла, – пошутил Фома.

Я озвучивал пояснения Лео. Весь отряд мучился в догадках, что же случилось этой ночью?

– Я бы спросил у выжившего мутанта, если бы у... – Лео замолчал, не договорив, и уставился на меня.

– Ну, что ещё? Не томи, – пробасил Леший, глядя на то, как я задумался глубоко.

– Я могу спросить у этого подбитого.

– Ты, походу сильно головой в детстве бился, Док, – сказал Фома снисходительно. – Это тебе не твой Умник, которого ты выдрессировал через бронированную дверь. Покоцанный мутант тебя проглотит, даже не поздоровавшись.

– Ерунда. У меня план есть. Надо его выманить к границе, я поговорю с ним из черноты. Надо только подумать, как его сюда притащить.

– Да шо тута думать, шумнём трохи, он сам прибежит, как миленький. – Сказал Леший, снова ковыряясь в бороде. – Сюда он не полезет, это точно, а поговорить с ним – хорошая идея.

За спиной у нас раздался странный звук. Все разом подскочили, тут же направив стволы на источник шума.

Клетка вибрировала со страшной силой. Умник, распластавшийся на полу, закрыв лапами голову, дрожал всем телом.

Я подбежал.

– Умник! Умник! Ты чего?! Тебе плохо?!

Умник, сдвинув в сторону одну лапу, посмотрел на меня одним, до ужаса перепуганным глазом, продолжая дрожать.

– Проснёшься и дома. Проснулся и ужас. Хочу домой, Док. – Проурчал еле слышно надломленным голосом здоровенный мутант.

– Умник, там, кажется, ещё опаснее, чем тут. Надо немного подождать. Мне нужно поговорить с местным элитником и узнать, кто сегодня ночью перебил всех твоих собратьев.

– Я слышал, о чём вы говорили. Пусти. Позову Старшего.

***

Леший выкатил клетку с дрожащим, словно заячьи уши, мутантом на зелёную траву и ретировался обратно в черноту.

– Ну, всё, трусишка, прибыли, – сказал я, похлопывая Умника по бочине.

Мутант приподнял лапу, посмотрел одним глазом, передёрнулся весь, как собака и сел, втягивая воздух носовыми отверстиями.

– Старший там. – Указал вправо когтистым пальцем.

Я отомкнул увесистый замок и открыл клетку.

– Умник, будь осторожен, пожалуйста. Если он попытается напасть, беги, не геройствуй. Если он тебя не примет, мы его грохнем. Только надо выяснить, кто убил остальных зверюг и коров.

Мутант медленно вылез, почти вывалился из клетки. Потянулся, разминая затёкшие конечности, и, пошатываясь, вытянулся во весь рост.

– Как хорошоооо! – Проурчал он, страшно скалясь.

Боковым зрением я заметил своих друзей. Они все стояли в отдалении с напряжёнными лицами, готовые в любой момент открыть огонь по чудовищу, тянущему лапы во все стороны и делающему первые, неуверенные шаги по мягкой, зелёной траве.

– Как пахнет. Хорошо пахнет. Прошлой жизнью. – Умник сгрёб пучок травы вместе с грунтом и согнутый внюхивался в запахи, поднеся лапу к морде.

Поднялся, прошёл на двух ногах несколько шагов, опустился на четыре, продолжая нарезать круги по полянке.

– Так удобнее... Стал зверем, ходи как зверь, – сказал он с какой-то грустью в голосе, – всё, пойду. – Остановился, повернулся ко мне зубастой мордой. – Не прощаюсь, но, на всякий случай, спасибо, Док. – И потрусил, поднимаясь на небольшой холмик, куда-то на восток.

***

– Свобода! Неужели свобода! Какое странное, пьянящее чувство! Пьянящее... Какое интересное слово, Док никогда не говорил его. Наверно, это опять отголоски прошлой жизни, той, когда я был человеком, таким же, как мой друг Док. Люди еда. Как же я был глуп... Люди опасны. Очень опасны, потому что умны. Я тоже теперь умный. Я очень опасный. Я сильный. И у меня есть имя.

Умник гордился тем, что у него есть имя.

Он бежал по запаху, улавливаемому еле слышно, в изобилии других, разных ароматов, таких приятных и давно забытых. Память то и дело подкидывала что-то из прошлого, заставляя волноваться и чаще биться сердце. Но запах Старшего ни с чем не перепутать. Он вызывал страх и уважение.

До сих пор не верилось, что люди его отпустили. С тех пор, как он стал умнеть, понял, что его дни так и закончатся в этой ненавистной камере. Док, конечно, хороший друг, но другие люди ненавидят иных так же, как и иные ненавидят людей. Умник перестал ненавидеть людей. Он даже не особо хотел их есть. Мясо животных, которым кормил его Док, было намного вкуснее.

Коровы... коровы – это хорошо. Вкусно. Я больше не стану есть людей, если будут коровы. Опять хочется есть...

Раненого элитника Умник нашёл в лесу, на немерцающей земле.

Кластеры, кажется, так называл Док эти участки, когда рассказывал свои истории. Иные видят эти кластеры иначе, не так, как люди. У иных зрение совсем другое. Они видят землю в мерцании или стабильную. Кластеры без мерцания люди называют стабами. На больших стабах они устраивают свои логова. Чем чаще мерцает, тем скорее придёт вонючий туман, и появится новая еда. В туман нельзя попадать, это верная смерть. Надо бежать, как можно быстрее, спасаться. На немерцающей никогда не бывает тумана, но и еды там тоже никогда не бывает, если только там люди, которые иногда приходят в такие места на ночёвку. Зато там безопасно, если ты сильно ранен и пока не можешь бежать.

Умник знал, что без подношения к Старшему лучше не подходить. Откуда он это знал, неизвестно, просто знал.

Пока бежал, видел разбитый коровник. Ммм, как же там вкусно пахло мясом! Мясом и смертью собратьев. Но был и ещё один запах, страшный, внушающий дикий ужас, такой, какой он недавно испытал, проснувшись в черноте. Нет, не такой. Сильнее! Бежать! Бежать, как можно дальше!

Умник припустил со всех ног. Так он ещё никогда не бегал. Даже есть перехотелось... на время, до тех пор, пока не увидел жилища. Дома людей на медленно мерцающей земле.

Значит, там совсем недавно был туман. Несколько дней всего. Значит, там могла остаться еда. Люди. Или животные. Такие люди часто держат животных в своём логове. Правильно, чтобы за едой далеко не ходить. Можно тоже так сделать, держать еду рядом.

– Серый. Не пойдёт. И этот серый... – Рыскал он по улицам, принюхиваясь, в поисках ещё не обратившихся.

Обратившийся человек – уже не человек, хоть и низший, но уже собрат, и есть его противно, но можно, если очень хочется. Но он совсем невкусный.

В очередной раз втянув поглубже воздух, замер.

– Вот! Нашёл! – И помчался галопом, ломая хлипкие заборы.

Остановился перед пятиэтажным домом, снова принюхался.

Да, вот оно, тут. В самом низу. Из маленького отверстия тянуло вонючим дымом. Иные не любят этот дым, но он означает, что рядом человек.

– Кто-то курит. – Всплыло в голове забытое знание. – Да, я тоже курил. – Вновь втянул воздух.

Шесть. Четыре иммунные. Два скоро обратятся. Вот бы мне этих двоих. Как же их достать?

Окошко слишком маленькое. Попытался сломать стену. Только лопнула пластина на плече. Крепкие дома делают люди. Поищу ещё. Раз эти есть, значит, ещё должны остаться. А эти пусть пока посидят. Иммунные люди. Люди с золотой головой. Док тоже видит это сияние. Он знает, кто обратится, а кто нет. И иные тоже знают. Док обрадуется золотым людям. Надо искать с серой головой.

Умник спускался в овраг, таща за ноги два, ещё живых тела. Поначалу они сильно кричали, нервировали, и очень хотелось их стукнуть, но дохлая еда не такая вкусная, к тому же, они уже почти обратились. Ещё немного – и они станут низшими. Надо спешить. К тому же, самому хотелось есть, очень сильно. Запах крови, выходящей из этих тел, вызывал жуткий аппетит. Нельзя. Это подношение. Это Старшему.

– Старший! Я принёс тебе еду! – С этими словами Умник швырнул тела к лапам лежащего элитника.

Тот молча, без церемоний, схватил одного человечка и откусил половину. Прошло не больше пяти минут, когда от подношения остались лишь бурые брызги крови на траве и один ботинок.

– Кто ты такой?! – Прорычал грозный голос Старшего. – Подойди ближе!

Но Умник не спешил выполнять приказ. Элитник был сильно ранен и ему требовалась еда, любая еда для скорейшего восстановления. Умник прекрасно подходил на роль такой еды, и он это хорошо понимал.

– Кто тебя ранил, Старший? Люди?

– Нет. Это был ГОЛОД! Он пришёл этой ночью из черноты. Он вернётся! Он опять вернётся! Он знает, что я жив. Он придёт за мной. И за тобой тоже! Ты зря сюда пришёл, Младший! Подойди ближе. Ты пахнешь людьми. Ты пахнешь почти как человек! – Элитник глубоко втянул воздух – Подойди. – Попытался встать сам, но пошатнувшись, завалился на бок.

Стала видна огромная рана, через весь бок от передней до задней лапы. Мутант лежал в луже собственной крови. Он умирал. В воздухе уже летал запах смерти.

– Ты умираешь, Старший. Но я могу тебе помочь. У меня есть друг. Человек. Он умеет спасать тех, кто умирает.

– Мне мало одного человека. Надо больше еды!

– Док – не еда! Док ДРУГ! Он умеет спасать!

– Что такое ДРУГ? Это ДРУГ-ая еда? Которая спасает?

Умник в ярости ударил когтями по стволу дерева, и то с хрустом завалилось. Его бесила непроходимая тупость Старшего, он не знал, как ещё объяснить, что такое ДРУГ и почему его нельзя есть. Сейчас Умник отчётливо видел, насколько он умнее других мутантов.

Подчиняться и уважать такого тупого Старшего он не собирался. Нет, он умнее, значит он – Старший!

– Старший, кто это – ГОЛОД?

– ГО-О-О-ЛОД! ГОЛОД ужасен! Он очень ужасен! Он придёт за мной!

Умник вздохнул, в раздражении гребя землю.

– Как он выглядит?

– Ужасный! Страшный! Он всех убьёт! Он меня убьёт!

– Нет, Старший, он тебя не убьёт. – С этими словами Умник прыгнул, ускорившись в несколько крат, и одним точным ударом пробил глаз элитнику, дотянувшись когтем до мозга. После сказал эпически:

– Потому, что это сделаю Я! Теперь я – Старший! А ты – тупая, трусливая, дохлая падаль!

Хотел было уже спрыгнуть с поверженного противника, как вспомнил вдруг:

Док говорил о ценностях, которые находятся в этом наросте на голове.

– Док обрадуется этой ценности... – урчал он, вскрывая башку элитника.

***

– Думаешь, вернётся твоя зверушка? – Спросил Арман, грея на горелке банку с тушёнкой.

Мы расположились рядом с чёрным кластером, чтобы в случае опасности успеть смыться. Я каждые пару минут включал свой сканер. Призраки стояли в дозоре. Мы решили пообедать. Дело шло к трём часам дня, а Умника всё не было. Время поджимало. Все нервничали.

– Думаю – да. Если жив, то, точно, вернётся, – ответил я Арману.

– Может, кого из ребят послать, прошерстить территорию? Вдруг этот элитник уже доедает нашего Умника? – вопрошал обеспокоенный Арман.

– Нет, точно жив. Я бы знал. Думаю, он бы пришёл, если бы умер.

Наш разговор прервал появившийся призрак.

– Док, с востока галопом несётся крупный мутант. Кусач. Наверное, твой.

Я напряг свой сканер, но его пока не чувствовал, далеко.

– Мужики! Там, кажется, Умник возвращается!

– Почему кажется? – спросил Фома.

– Мираж-призрак доложил, но я пока не достаю сканом, далековато.

– Так, значит, к нам прёт мутант, и мы не уверенны, наш ли это? – Фома скорчил физиономию.

– Ну, что-то вроде того, – пожал я плечами.

– Леший, куда там твоя тропа переползла? Схожу-ка я в черноту, покурю.

– Что, ссышь?! – заржал Торос на ужимки Фомы.

– Не-а, опасаюсь, – ответил ему Фома как-то простовато.

– Все собирайтесь! Даже, если это Умник, всё равно, нам тут делать нечего. Это он к Доку добрый! Кто знает, как на посторонних отреагирует ученик-мутант. А, если он ещё и нежрамши, то и вовсе.

– Ну, вот, и поесть не дали... – Бурчал Арман, собирая продукты в рюкзак.

Я пошёл ко второму прицепу с самодельной морозилкой, которую прикрутили к клетке, достал свиную тушу. Ещё раз включил свой скан. Вот он! Несётся! Такие сильные эмоции радости, счастья и голода!

– Это точно Умник! Чувствую его! Голодный очень! – Крикнул я и без того шустро собирающимся ребятам.

– Шевели, Фома, задницей, пока тебе её не отгрызли! – Прикрикнул Леший, направляясь в черноту.

На холме появился мутант. Остановился, встал на задние лапы, когда-то бывшие ногами, и поднял когтистую лапу, приветствуя меня. Это у нас был такой шуточный ритуал при встрече, как у индейцев. С холмика он слетел чуть ли ни кубарем. Пронёсся мимо меня, обдав ветром. Подбежал к замороженной туше и впился в мясо зубами.

– Кушай, деточка, – хохотнул я, глядя на эту картину трапезы.

Минут десять раздавалось только чавканье и хруст костей.

– Ну, что, где Старший? – спросил я, когда обед подходил к завершению.

– Я – Старший! – ответил Умник с гордостью. – Теперь я Старший, а он дохлый. Я убил этого труса.

– Ты убил элитника? – Не поверил я в услышанное. – Хорошо, молодец. Вот только кто теперь нам расскажет, кто перебил всю стаю.

– ГОЛОД. Это сделал Голод, так сказал тот элитник. Он очень боялся этого существа. Я, кажется, знаю, кто это. Вы его называете СКРЕББЕР. Только их боятся Старшие больше, чем черноту.

– Вот это новость... – Я потёр подбородок.

Умник оттянул нагрудную пластину и вытащил оттуда золотой шмат янтаря. Протянул мне.

– Ценность! Держи! Я правильно сделал?

Я опешил ещё больше. Взял подарок.

– Спасибо. Ты убил собрата и вскрыл ему голову? Ну, ты – гений!

– Нет, я – Умник. – Мутант попытался изобразить улыбку буграми пластинок.

– У тебя замечательный оскал! – Я засмеялся.

– Твои друзья меня боятся? – Умник посмотрел на группу, скучковавшуюся на границе кластеров и внимательно наблюдавшую за нашими действиями. – Пусть не боятся. Я их не трону.

– Они пока в этом не уверены, – ответил я, поглядев туда же.

– Док, я нашёл золотых людей. Там, – указал он когтем на восток. – У них два серых. Если золотые люди их не убьют, то серые убьют их. Или уже убили.

– Ты нашёл иммунных и двоих не иммунных, так что ли?

– Да. Они хорошо спрятались, даже я достать не смог.

– Ты пытался их съесть?

– Нет. Мне нужно было раздобыть подношение бывшему Старшему. Я хотел взять серых. Но не достал. Надо спешить, если тебе нужны золотые люди. Давай, я тебя отнесу, а твои друзья пусть идут следом. Времени совсем нет, они скоро станут иными.

Лезть на спину мутанту было, конечно, очково, но если надо спешить... к тому же, хотел бы съесть, давно бы уже съел. Я объяснил ситуацию ребятам и пошёл к Умнику.

– Вот на мутантах я ещё не катался, – сказал я, вздыхая и карабкаясь на шершавую, словно наждак, спину. – Ездовой мутант, это круто!

– Держись крепче! – рыкнул Умник, стартовав с места.

***

– Нам надо бежать! Нельзя тут сидеть! Надо искать военных! Помощь!

– Те, кто бежали в панике, погибли, почти все. Надо найти безопасное место и затаиться, переждать. Пусть всё утихнет. Только потом можно двигаться дальше.

– Шок и изнеможение – два самых распространённых убийцы в таких ситуациях. Важно делать всё разумно, шаг за шагом. Сейчас мы в безопасности, вода и еда есть. Я, правда, не рассчитывал на шесть человек, но мы можем продержаться неделю. Если будем экономить, то больше.

– Я не собираюсь тут торчать неделю! Мне нужно домой! Мне завтра на работу, и меня уволят, если я не выйду!

Все собравшиеся в спасительном подвале посмотрели на мужика, как на умалишённого.

– Ты, случайно ничего не пропустил, Игорь? – спросила кучерявая женщина средних лет, с обесцвеченными волосами. – Там людей вообще-то жрут. Нет твоей работы больше. Ты и до дома не дойдёшь. Ты понимаешь?

Но мужчина, кажется, ничего не понимал. Он продолжал истерить и настаивать на своём.

– Игорь, так Вас зовут? – обратился к истерику хозяин этого оборудованного подвала – Там, наверху, видимо, распылили какой-то газ или вирус. И, когда он поражает людей, они восстают из праха и нападают на других.

– Тогда почему мы не превратились в зомби? – спросила молоденькая девушка, сидевшая в углу над метавшемся в бреду парнем, примерно того же возраста, что и она.

– Видимо, он не на всех одинаково действует. Я бы на вашем месте не сидел так близко с этим молодым человеком. И вообще, посторонитесь-ка. – Мужчина достал откуда-то кусок шнура и, отодвинув девчонку, принялся связывать парню руки и ноги.

– Что вы себе позволяете?! – взвизгнул истерящий мужичок. – Вы сейчас всех нас свяжите и потом скормите этим, – кивнул он в сторону маленького окошка.

Мужчина, не обращая внимания на крики, закончил начатое, поднялся, молча подошёл к визжавшему и ударил в лицо кулаком. Тот заткнулся и кулем упал на бетонный пол.

– Простите, – обратился хозяин подвала ко всем спасённым, ошалело таращившимся на него, – слишком много шума. Шум привлечёт внимание тварей, и тогда нас уже ничего не спасёт.

Будто подтверждая его слова, в окошке послышалась возня и урчание.

– Вот, этого и следовало ожидать, – указал он на три пары ног, толкающихся и топчущихся у подвального окошка.

Потом показалась окровавленная страшная харя, сующая свои грязные "грабли" в воздушный колодец. Толщина стен была хорошая, дом строился до ВОВ, и проектировщики сделали подвал с учётом авиаатак. Прочно построили.

Степан-шустряк давно облюбовал себе этот подвальчик и, подкупив кого надо не совсем легально, "прихватизировал" его в личное пользование. Сделал ремонт, сменил двери, заказав их мастеру по собственному проекту. Оборудовал несколько спальных мест. Настроил стеллажей и затарил их всякой долгохранящейся продукцией, продуктами питания и первой необходимости, бытовой химией, лекарствами, одеялами, одеждой, водой и даже лыжами. На случай ядерной зимы. Противогазы тоже припас и резиновые плащи с сапогами, вместе со счётчиком гейгера в придачу. Установил биотуалет. Зачем он это сделал? Он же отставной подводник, капитан второго ранга, человек далеко не молодой, но ещё совсем не старик. Пятьдесят два года, разве это возраст для мужчины? Просто, Степан умел наблюдать, анализировать и любил быть готовым ко всему. В последние полгода он почему-то сильно нервничал, предчувствуя надвигающуюся беду. И вот уже неделю его мучили жуткие кошмары про страшных мутантов и восставших покойников.

Два дня назад, заметив на улицах города туман, странно воняющий химией, он спустился в подвал и надел АРК-1, костюм, защищающий от радиации. За происходящим на улице Степан наблюдал через маленькое зеркальце, высунутое на палке в окошко. Счётчик гейгера показывал норму. Значит, это химическая атака. Спустя сутки после исчезновения тумана, Степан снял защиту. Воздух был чист. Так он подумал в тот момент, но, видимо, ошибся. На третий день он чувствовал себя просто отвратительно. Головная боль, тошнота, слабость. Значит, всё-таки, он тоже заразился. Два дня было всё спокойно, не считая отсутствия света, воды, газа и телефонной связи. На третий день стали появляться узнаваемые зомби. К концу третьего дня головная боль усилилась, появилась жуткая жажда. Вчера вечером Степан отбил от оживших мертвецов молодую пару. Парень отбивался храбро, защищая девушку, но сил явно не хватало. Степан вышел им на подмогу, вооружённый пожарным топором. Он и до этого выходил, пытаясь отбить то одного, то другого, но или не успевал добежать, или ранения были несовместимы с жизнью, или люди превращались в таких же тварей. Наверно, заражались при контакте.

Потом он помог парню постарше. После с этим парнем спасли этого истеричного с супругой. Жена его, вполне смелая и бойкая женщина, жаль, досталась такому ничтожеству убогому. Степану нравилась эта смелая женщина, и сильно раздражал её муж.

Когда выдалась возможность унять этого недомужчину, Степан врезал ему, не скупясь на силу. Жаль, не убил. Связал и сунул в рот кляп с превеликим удовольствием.

На улице раздались приглушённые крики, переходящие в визг и мольбы о помощи. Степан знал, откуда они исходят, но на удивление собравшихся не спешил на помощь и других не пускал.

Дима схватил зеркальце и выглянул на улицу. Синий Фольксваген Жук окружили со всех сторон зомби, видимо, привлечённые воплями истеричного Игоря. Запертая там женщина истошно орала.

– Нужно помочь ей! Нужно помочь! – Дима метался у окна.

– Почему мы должны помогать? – Степан медленно отвернулся от окна.

– Она в беде, – сказала взволнованная Тамара.

– Тут весь мир в беде, – ответил Степан.

– Но...

– Что но?! Её окружили! Мы не спецназ, – продолжил Степан.

– Степан... Но вы же... – Дима попытался что то сказать, но замолчал.

– Сначала крики... потом тишина... – тихо проговорила девочка, обняв собственные колени в драных джинсах.

– Это неправильно, – шумела и не сдавалась Тамара.

– Мы должны ей помочь! Так нельзя! – Дима нервничал и дёргался.

– МЫ! НИКОМУ! НИЧЕГО! НЕ ДОЛЖНЫ! – процедил Степан сквозь зубы, будто отбивая каждое слово. – Это самоубийство, поймите же, наконец!

– Но так нельзя... Ты же меня спас, – сказал Дима, глядя прямо в глаза хозяину.

–Тебя спас. И их спас. Её – не буду.

В глазах Дмитрия и Тамары застыл немой вопрос.

– Я тут давно, – заговорила девочка, – со вчерашнего утра, и я видела, как из соседнего дома выбежал ребёнок. Дядя Степан побежал туда... Он кричал, плакал, звал на помощь, прямо у той машины, в которой прячется девушка. И она не помогла ему. Понимаешь? Не помогла... – девочка перешла почти на шёпот. – Дядя Степан не успел... если бы она его пустила в машину, он бы спас их обоих. Но она не пустила! – выкрикнула она последние слова, сжав сильнее свои коленки. – Ей не помочь, теперь она стала тишина.

И вправду, крик оборвался, и наступила тишина... Дима закурил.

– Ты бы затушил это, – показал Степан на сигарету. – У этих тварей отличный нюх.

Не успел он окончить фразу, как в окошко громко фыркнуло что-то большое, словно лошадь. Оно громко нюхало, а потом раздались удары. Стены вздрагивали, а вместе с ними вздрагивали и люди, молясь, чтобы здание было построено на совесть. Тамара прижалась к груди Степана. Девочка склонилась к коленям, обхватила голову руками, раскачивалась вперёд-назад, что-то шепча. Дима, сидевший под окошком, упал, растянувшись на полу, тоже закрыл руками голову. Степан с Тамарой так и продолжали стоять, обнявшись, посреди помещения.

***

– Умник, тормози! Уже рук не чувствую!

Мутант остановился, присел. Я скатился, не устояв на ногах, шлёпнулся на пятую точку. Тьфу, дьявол!

– Дай две минутки, передохнём. У меня всё затекло. Ты – ужасно неудобная лошадь, Умник. – Я улыбнулся, разминая жутко покалывающие конечности.

– Не понимаю, как вам удаётся быть такими сильными. – Пластично, словно кошка, сел он напротив меня. – Вы, люди, такие слабые. Но при этом, вы охотитесь на самых страшных существ этого мира. Я намного сильнее тебя, но я не пойду охотиться на того, кто во сто крат сильнее меня. Это верная гибель. Самоубийство. Но вы идёте и, что самое удивительное, побеждаете.

– Потому что мы умные, – я постучал указательным пальцем себе по виску.

– Да, я давно не общался с собратьями. Только с тобой. Сегодня я понял, какие они глупые. Глупые – плохо. Умный человек сильнее глупого иного. Старший иной, никогда не станет Высшим, если не успеет поумнеть. Броня не спасёт.

– Высший? Это ещё кто такие?

– Элитники бывают разные. Старшие и Высшие. Старшим может быть не элитник. Сейчас я Старший. Сильнее меня тут нет никого.

– И как же понять, кто из элиты Старший, а кто Высший? – Я растирал руки.

– У Старшего в свите Младшие. Ты их зовёшь топтун, кусач, рубер. Я кто?

– Ты? Ну, вроде как, уже кусач. Матёрый кусач.

– Хорошо звучит – МАТЁРЫЙ КУСАЧ... мне нравится. У Высшего только элитники в свите. Или он вообще без свиты. Он так силён и умён, что она ему только мешает. Высший умный, как человек. Как умный человек. Люди тоже глупые бывают. Так?

– Верно. Бывают. Такие долго не живут, это точно. – Я поднялся на ноги, присел пару раз, покрутил торсом, покрутил руками, снова присел раз пять. – Знаешь, Умник, ты станешь самым молодым Высшим в истории Стикса. Давай, лошадка, поехали дальше.

– Я не думал об этом. Да. Ты прав, Док. Я сейчас умнее Старшего элитника. Но я пока слишком слаб. Я ещё маленький.