Текст книги "Существо"

Автор книги: Вероника Напсо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

– Хватит дергаться. Ты сама себе причиняешь боль, – сильнее прижимая Лору к двери, снял повязку. На мгновение я потерял дар речи. На ладони, где всегда был шрам Всевышнего Ока, появилась большая глубокая царапина, которая перечеркивала этот знак.

– Говоришь, просто порезалась? – не отпускал ладонь, разглядывая то, что она натворила.

– Я же сказала – уверенно произнесла Лора, не опустив своего огненного взгляда.

– Такую глубокую царапину по неловкости не сделаешь,

– Нож… слишком острый был, – не сдавалась она, смотря мне в глаза.

– Хватит врать! – не выдержал я, когда нервы сдали.

– Это он тебя заставил?! – крикнул на нее, показывая эту царапину. Скорее я кричал не на Лору, а на паразита, который мучает ее.

Подруга молчала, глубоко дыша. Лориана вдруг расплакалась. Слезы покрывали ее бледное худое лицо, а бессилие подкосило ей ноги, заставив сесть на пол. Она прижимала к груди руки и, запрокинув голову, дала волю истерике.

– Все плохо… Маркус, – через плач произнесла Лора, черпая воздух.

Упав возле нее на колени, обнял самого дорого мне человека. Не оставалось больше слов для утешения. Молча, впитывая в себя страдания Лорианы, слушал ее плач.

– Я хочу домой… хочу домой, – повторяла подруга, поддаваясь новой волне истерики.

Мои глаза почувствовали пребывающую влажность, но я пытался сдерживать себя. Мне нельзя отчаиваться. Не сейчас… ни в этот момент. Мне нужно быть для Лорианы стойким каркасом надежды на победу…

33

Снова день заканчивался слезами и испорченным настроением. Теперь, это входило в традицию полноценного рабочего дня. Пришлось, обработать рану, чтобы Лора не подцепила заразу.

Умыв подругу холодной водой, стал укладывать в постель. Морально убитая, она тут же закрыла глаза. Укрывая это хрупкое существо теплым пледом, ощущал в себе отцовское чувство ответственности. Худое лицо Лорианы теряло цвет и от того румянца уже не осталось ни следа. Пока глаза замученной подруги были закрыты, я дал себе слабину. Слеза боли, что разрушала мое сердце, покатилась горячей струей. Моя рука машинально сжала плечо Лорианы, разбудив ее. Когда голубые глаза снова раскрылись, пришлось отвернуться, чтобы она не видела меня таким и быстрее начал вытирать влажность с лица.

– Ты плачешь? – хрипловатым голосом спросила Лора, смутив меня.

– Нет, – соврал ей, так и не повернувшись.

– Тут нечего стыдиться, – дотронулась она до моей ноги, пытаясь успокоить.

Теплый воздух пылающего костра, распространился по всему телу, разбудив бабочек в животе. Ее прикосновение сильно влияло на мой организм.

– Боюсь, что полностью расклеюсь,

– Иногда это помогает. Так вы устроены, – вяло потянула Лора уголок губ.

– Не при этих обстоятельствах,

– Никто не говорил, что испытание будет легким, – шептала она от бессилия, будто боясь кого-то разбудить.

– Как ты думаешь, мне пойдет смирительная рубашка? – своим вопросом заставил Лориану улыбнуться и, тем самым, поднял себе чуть-чуть настроение.

– Умный, а говоришь глупые вещи,

– Узнаю свою подругу, – с радостью улыбнулся ей, положив на холодную ладонь Лоры, свою.

Детская улыбка маленьких губ подарила мне надежду и укрепила фундамент веры на хороший конец, которого мы, так заслуживаем.

– Отдыхай, – похлопал Лориану по плечу и пошел спать на кресло.

Надеюсь, что эта ночь будет спокойней остальных и Лора сможет набраться сил для следующего трудного дня.

– Маркус, – тихо позвала подруга.

Дыхание перехватило от ужасной мысли. Не успев сесть в кресло, повернулся к ней, чтобы удостовериться в ее безопасности.

– Я не смогу уснуть, – стеснительно призналась она.

Большие глаза жалобно упрашивали меня не оставлять ее. Поняв намек, лег возле Лорианы. Я решил не укрываться, так как, моей задачей было убаюкать Лору. Мое присутствие натягивало улыбку этого душевно побитого существа. Ее реакция порадовала и, ответив взаимностью, заметил, что светлые волосы потемнели на два тона. Лориана положила под свое лицо руку и чуть приоткрыла на меня, усыпанные длинными ресницами, глаза. Черпнув большой глоток воздуха, ощутил еле слышимый запах тепла и доброты, который никогда не смогу забыть.

– Я сегодня неправильно поступил, – признался ей, смотря ей в лицо.

Подруга промолчала, ожидая продолжения.

– Я обвинил в предательстве ни в чем неповинного человека, – выдавливал из себя признание.

– Точнее накричал… При всех, – потом добавил я.

– Может, стоит извиниться? – подталкивала подруга к правильному решению.

– Боюсь, она меня не простит,

– Она? – тихое изумление прозвучало в ее вопросе.

– Подруга. Я ее не заслужил… как и тебя, – откровенничал с Лорой, чувствуя, постепенно приходящую, легкость.

– Ты можешь заслужить, как хорошее, так и плохое. Смотря, как ты поступаешь и с каким намерением,

– Я плохой человек? – поинтересовался у нее.

Было любопытно, каким она меня видит.

– Если делаешь ошибки, это еще не значит, что ты плохой,

– Их у меня навалом, – вздохнул я.

– Ты совестливый и многое ценишь, но не сразу. Ты видишь только плохое, когда происходит что-то хорошее. Чувство боли и страдания в тебе больше, чем ощущение наслаждения,

– Это все из-за отца… – перебил ее.

– Он был таким, как я сейчас. Не во всем, конечно. В том, как я вижу мир, виноват не только он,

Лориана глядела на меня, пылая заботой. Мне нравилось ее внимание. То, как она слушает меня и главное слышит.

– Я был так забит, что казалось любая чужая помощь это всего лишь предлог получить человеку для себя выгоду. Что будут постоянно напоминать об этом. Я чувствую себя словно запертым в клетке. Не люблю принимать помощь. Люди делают добро не для добра,

– Таким как ты будет очень сложно. Ты будешь подвержен моральной атаке всю свою жизнь. Тебе нельзя быть одному,

– А я не один, – глядел на Лору с намеком на то, что именно она наполняет собой вокруг меня пространство. Что она преданный боевой товарищ.

– Мой тебе совет, – начала подруга.

– Наполни себя любовью. Пусть она будет сильнее и острее всех чувств,

– Ты предлагаешь мне найти девушку? – с удивлением спросил ее.

– Нет. Я не о земной любви говорю. А об истинной любви. Про отдачу,

– Что имеешь в виду? – не понял ее.

– Ты обычно говоришь о том, как плоха твоя жизнь,

– А разве это не так?

– И утверждаешь, что ты неудачник,

– На больное давишь, – нахмурился я и отвернулся.

– Но ведь, ты не неудачник, – убеждая, воскликнула Лора.

– Разве?

– Ты страдаешь из-за своего эгоизма, – стала говорить она все напрямую.

– Ты серьезно? Эгоизм? – проснулся во мне скептик.

– В тебе постоянно растет эгоизм и, поэтому все сильнее чувствуешь себя неудовлетворенным. Все больше раздуваешься в своем желании наполниться. Если будешь меняться, начнешь наполнять пустоту светом. Для этого тебе нужно приобрести свойство отдачи,

– Любовь, – дополнил я, внимательно слушая подругу.

– Правильно. Люди думают, что за постоянные страдания, они получат вознаграждения. Но они не знают, что вознаграждение получают не за страдания, а за работу по самоисправлению,

– Не знаю… Не могу полностью с тобой согласиться, – стал перечить Лоре.

– Ведь люди замешаны в них. Они создают друг другу неудобства и травят друг другу жизнь,

– Потому что в них нет свойства отдачи. Они только потребляют. Как только в них сольются эти два свойства, все поменяется. Люди объединятся. Да и проблема не только в них. Они малая часть. Основная проблема – это ты сам. То, как ты это воспринимаешь. Этих людей, обстоятельства. Ты заложник своих постоянных желаний,

– Но ведь, я не смогу так просто это сделать. Вот так разом поменять мировоззрение и смотреть на это по-другому,

– Это придет со временем,

– Невозможно любить жизнь, когда видишь тебя такой… измученной,

Лориана только вздохнула и приняла решение промолчать. В нашей беседе, последнее слово было за мной. Возможно, Лора устала и хотела покоя. Повернувшись на спину, я дал ей время на сон…

34

– Она любила собирать пустые флакончики от духов, – внезапно прервала подруга тишину.

– Кто?

– Лориана Крейт, – заинтриговала меня подруга.

– Она их хранила для памяти. Каждый запах вызывал у нее определенное воспоминание: время года, в чем она была одета или с кем была и что делала. Запах давал ей близко соприкасаться с прошлым,

– Отец, так делал, – маленький рассказ Лорианы напомнил мне о папе.

– Я был тогда совсем маленький, мало что помню сейчас. Но это… помню до сих пор. У него был отдельный ящичек для флакончиков. Они были пустыми, но вкусно пахли. Отец, так и не объяснил, зачем они. Теперь, только сейчас понял,

Этот момент из жизни пробудил во мне неопределенные чувства. Воспоминание, которое даже не знал, приписать ли к хорошим или к плохим ассоциациям. Не хотелось говорить на эту тему, так как, говоря о прошлой жизни Лорианы Крейт, навязчиво приходила мысль об отце. Не знаю, почему.

– И много у тебя воспоминаний о ней?

Лориана вдруг нахмурилась, опустив печально взгляд. Возможно, ей не понравился мой вопрос. Я словно кинул в нее камень, сделав больно.

– Лучше расскажи о себе, – перевел я тему, сделав это небесное существо центром внимания нашей беседы.

– Тебе действительно интересно?

– Конечно. Ты обо мне все знаешь, а я о тебе ничего,

– Это не всегда плохо, – хмыкнула подруга.

– Я не отстану. Серьезно. Буду пытать… щекотками, – стал щекотать ее и Лориана, отмахиваясь, засмеялась, порадовав меня своим звонким смехом.

– Ладно! Хорошо! Только не мучай, – согласилась она после такой атаки.

– С чего начать, – задумчиво улыбнулась Лора, уместившись поудобнее.

– Какой он… твой Дом?

– Это… то место, откуда не хочется уходить. Оно, ни с чем несравнимо. Светлый Дом, где нет злости, ненависти и зависти… – рассказ о родном месте зацепили ее и, остановившись, чтобы перевести дыхание, она продолжила:

– Когда попадаешь туда… все те проблемы, от которых ты был зависим, они за мгновение отпадают, и возникает ощущение легкости. Хочется остаться там, – пелена влажности окутала голубые глаза Лорианы.

Я жаждал слушать и слушать о том, что она говорит. Ведь, то в чем просвещала меня Лориана… есть на самом деле.

– Как выглядит это место?

– Это огромный золотой Мир. Мир, где есть города, местности,

– Это, что Рай?

– Не совсем, – протянула подруга, уставившись в потолок.

– Рай – это состояние,

У меня непроизвольно нахмурилось лицо, от того, что услышал.

– Состояние Рая – чувство свободы от своего эгоизма. Когда человек ощущает себя в вечном течении материи, гармонии, – аккуратно продолжила она объяснять, как оно есть.

– А Ад? Тоже состояние?

– Да, – подтвердила она.

– Когда человек ощущает себя противоположным силам природы Творца. Он уничтожает себя. Постоянное состояние угрызения совести. Разочарование и стыд,

Ее мудрость зацепила мою неразвитую душу. Она говорила о том, что знали немногие. Точнее почти никто.

– Это так странно. Из поколения в поколение людям внушалось, что грешники варятся в котле и их разрывают на части… черти,

– Так и, получается, – согласилась Лора.

– Человек переживает эти состояния в этом Мире. Внутренний пылающий огонь или же удовольствие. Все это происходит на отрезке жизни. Вне Мира вы ничего не чувствуете,

– Так вы придумали про Ад и Рай, чтобы нас пугать? – ошарашено сыронизировал я от ее фантастического откровения.

Не укладывалось у меня в голове.

– Это не мы придумали, это придумали… вы, – подняла на меня подруга бровь.

– Ну, вот кого варить в котле, если душа это не материя? Плоть можно сварить, а душу нет,

На этот вопрос я не нашел ответа. Ответ был уже вынесен на блюдечке. Я задал ей свой вопрос,

– Так… получается, что место для грешников не существует?

– Существует. Ты находишься в нем, – намекнула она про земную жизнь.

– Даже так? – сглотнул я от волнения.

– Даже так, Маркус, – выдохнув, повторила подруга мои слова.

– Значит… ты хочешь сказать, что… жизни после смерти нет?

Лориана неожиданно присела на кровать и, повернувшись ко мне, заняла удобное сидячее положение.

– Вот есть тело, – начала она отвечать на мой нескромный вопрос.

– И есть в нем зародыш души, – сжала Лориана свою ладонь в кулак и протянула к моему лицу.

– Если ты его развиваешь, то ты в нем начинаешь ощущать духовную жизнь, – раскрыла подруга пальцы, словно в мае распустился красивый цветок.

– И когда это тело умрет, душе будет уже неважно. Она уже живет в ощущении следующего уровня мироздания, следующего измерения. Но если эту точку не развивать, – она снова сжала в кулак ладонь.

– То ничего не происходит. Тело умрет, но, а затем эта точка снова рождается в новом теле и получает возможность снова развиваться,

– Я… кажется, понял тебя, – сощурил на нее глаза, пытаясь сообразить.

– Ты про реинкарнацию говоришь?

– Да. Можно и так сказать, – улыбнулась Лора.

– Вы в каждом поколении развиваетесь. Становитесь выносливее, эгоистичнее, более ловкими,

– И это продолжается бесконечно? – стало мне не по себе. Из Ада, ты потом вернешься в Ад.

– Пока не достигнешь уровня Творца. Не зародишь в себе свойство отдачи, присуще ему,

– То есть постоянно исправлять ошибки?

– Да,

– Это, как всю жизнь находиться в глубокой яме… со змеями. Только выбрался и снова тебя туда швыряют,

– Ты сам туда падаешь, – перебила меня Лориана.

– Туда тебя никто не толкает. Ты сам. Действия человека исходят из его природы. Необходимо раскрыть все эти ваши эгоистичные желания. Это пьянство, блудство. Ваши внутренние желания, которые должны проявиться. Если они не проявляются, вы не будете знать, как их исправлять. Человек обязан пройти через все эти нечистоты и все поднять и исправив, довести до чистого света,

Слова Лориана действовали на меня разрушительно и положительно.

– В самом начале все отрицательные, низменные свойства созданы в вас, чтобы постепенно, по мере ваших возможностей подняли и исправили вас. Самым плохим людям дается после падения, начать подъем. На том месте, где человек пал, достиг самого низа и чувствует, что он ничтожество. Вот только с этого состояния у него начинается подъем,

– Я не хочу вечность быть в состоянии Ада, – ушел в себя после такого разговора.

– Стремись возвыситься. Стремись к развитию своей точки. Тебе есть от чего отталкиваться,

– Это так сложно,

– Жизнь вообще не простая штука, – легла подруга на спину, чтобы отдохнуть.

Перевернувшись на спину, смотрел в потолок и думал обо всем, что рассказала мне Лора. Голова ходила кругом, держа в ней столько знаний об этой нелегком мире. Все это мне трудно представлялось. Наверное, из-за того, что не полностью поверил о чем, не знал раньше. Ведь, с рождения мне казалось, что все просто. Кто-то умирает, кто-то рождается. Время года меняется через каждые три месяца, и тут, нет ничего такого необыкновенного. Луна, которая постоянно видна на ночном или дневном небе из-за вечно горящего Солнца, которое ежедневно освещает малопосещаемую серую планету. Все это давно изучено и для нас это обыденно. Возможно, я привык именно к этому чувству. К чувству обыкновенного и разгаданного. Человечество веками вносило в законы природы, свои законы. Нас столько времени дурили и сейчас дурят. Мы многого не знаем, как оказалось.

– Лориана, ты не спишь? – шепотом спросил ее, чтобы не разбудить, если она вдруг уснула. Ведь, в этом состояла моя миссия…

– Ты, что-то хотел, Маркус? – сонным голосом отозвалась она, продрав глаза.

– Ты сказала, что низменные свойства уже вложены в нас, что это значит?

35

Лориана вздохнула и, приподнявшись, снова приняла сидячую позу.

– Существует природа и ее вечный закон. И главная, базисная сила природы – Творец. Природа сотворила вас. Вы являетесь частью ее, то бишь, внутри нее. Вся природа в мире – это творение. Внутри нее находиться сила, которая держит всю систему,

– Творец, – догадался я.

– Верно. В природе существует две силы: сила отдачи и сила получения, то есть поглощения. Все части природы построены силой поглощения. Все поглощается для себя и ради себя, в зависимости от величины желания. Если с большим желанием, то естественно больше получают. А значит, больше приближают к себе желаемое и сильнее выталкивают из себя вредное и так же полезное,

Я смотрел на нее и вникал в каждое ее слово. Растворялся в том, чему она меня просвещала. Ее мягкие жесты и спокойная мимика, вводили в гипноз. В приятный гипноз.

– Определяется сила желания в каждом объекте природы. Если ты увидишь неживой объект, то значит, что в нем сила желания мала. Такие объекты содержат себя только в определенном состоянии, и вся их забота состоит в том, чтобы содержать себя. Если в объекте желание больше, то он развивает в себе другие формы жизни. Он желает привлечь к себе полезные вещи и вытолкнуть из себя вредные. Так становиться растением, то есть поглощающим и выделяющим. Если это желание еще больше, то этот объект уже обретает животный вид, и он уже может перемещаться. Он уже рожает, развивая себя в следующих видах. А самое сильное желание свойственно объектам, как человек,

– Получается так, что если ты не желаешь, значит, не живешь. Значит, мертв? – сделал я для себя вывод.

– Да. Человек – объект, который не только обладает возможностью поглощать, как растение, перемещаться, как животное. А объект, который уже ощущает себя относительно прошлого, относительно будущего и относительно уже существующей в нем зависти, гордости, желание власти, желание славы. Всю жизнь, которую он развивается, растет в нем и эгоизм. Он смотрит на окружающих и впитывает от них желания, тем самым развиваясь. Вот чем человек отличается от животных. Животное развилось до определенного предела и все. Теперь его интересует только то, как обеспечить себя и свое потомство. Они действуют на основе инстинктов. А в человеке желания беспредельно развиваются за счет окружения,

– Хочешь сказать, что такие чувства как зависть, ревность, положительны? Мама всегда говорила, что это грех,

– Ты же развиваешься. Представь двух умных талантливых писателей, которые не завидуют друг другу, не пытаются обогнать друг друга. Люди, которые не находятся в постоянном соревновании, не имеют желания стать совершеннее, сильнее. Эти чувства, которые вложила в вас природа, они делают ваш прогресс. Они делают вас людьми,

– Но ведь… это плохо быть эгоистом. Нужно бороться со своими природными недугами,

– Если это свойство дано вам от природы, оно не может быть плохим. Вся проблема в том, как вы это используете. Зависть, ревность и гордость выводят человека из этого Мира. Либо они его уничтожают, либо возвышают, поднимая к духовному Миру,

– Правильно использовать подаренные свойства…

– И наслаждаться, – дополнила Лориана мою мысль.

– Наслаждение наполняет вас высшей энергией, – продолжила она.

– Оно приходит свыше,

– Это так нова, – усмехнулся я.

– Обычно пропагандируют людям про то, что страдать это нормально. Что за это воздаться. Но нет. Я будто все это время стоял спиной к Миру и после осознания всего, что ты сказала, повернулся лицом, – делился с Лорианой своими эмоциями.

– И это всего лишь малая часть,

Меня переполняли разные чувства. Не сразу я смогу все переварить в голове, расставить аккуратно по полочкам души то, что узнал за эту ночь.

– Это невозможно, – мыслил я вслух, смотря в потолок.

– Что невозможно? – просила подруга, когда легла рядышком.

Мы лежали и смотрели на треснувшую побелку потолка. Маленькие, прорисованные временем кусочки краски, были словно картой Мира.

– Я про ту отдачу, о которой ты говорила. Это нереально,

– Нет, реально, – не согласилась она со мной.

– Но как? Одни сплошные предательства, – напрягся я от воспоминания о Томасе.

Как он безжалостно избивал меня, будто никакой дружбы не было между нами.

– Вокруг хаос. Большая часть человечества неразумны и из-за своей глупости ненавидят и убивают друг друга,

– Когда находишься во враждебной среде или над тобой издеваются люди, ты исцеляешься… – уставшим голосом прозвучал из ее красивых уст ответ.

– Такое состояние называется изгнанием. Это состояние побуждает тебя вырываться из этой среды. Оно создано вокруг тебя так, чтобы приблизить тебя к свету, – Лора вдруг замолчала, кинув взгляд на свою израненную ладонь и затихла, горюя о том, что сейчас с ней твориться.

– Все равно сложно, – недовольно буркнул я.

– Видеть, как какой-то человек причиняет боль кому-то или мне, и воспринимать его так, как ты говоришь. Быть овцой для этого Мира? Ни за что. Даже если тебя тронут, думаешь, я ничего не сделаю? Я отомщу обидчику,

– Значит, падешь ниже, чем он,

– Нет. Это называется справедливость. Ты говорила что нужно эти свойства направлять в правильное русло,

– Убивая людей? Тогда ты идешь по течению своих пороков, а не против,

– Ну а что делать, когда нужна справедливость?

– Ничего, – нервно отрезала Лориана.

– Тебе не нужно будет ничего делать, потому что он сам себя уничтожит, – намекнула подруга о том, что рассказывала раннее. Состояние внутреннего Ада изжарит его гнилую душонку.

После такой эмоциональной беседы мы предались тишине. Лориана устало закрыла глаза, а я лежал рядом, смотря в окно, откуда был виден начавшийся снег. Слушал бархатный хруст сугроб за окном, по которому кто-то возвращался домой поздно ночью и слушал, как сильно бьются наши сердца…

– Я… не знаю, – прервал приятное молчание.

– Я не могу полностью поверить в то, что услышал, – не сдержался и поделился с ней своей правдой.

Подруга медленно повернулась и ответила:

– Это придет к тебе со временем. У тебя вся вечность впереди…

36

Эту ночь я заполнил до конца своей жизни. До конца этой жизни. Переродившись в новом теле, я буду заново узнавать этот Мир, от которого не так-то просто избавиться. Заново учиться ходить и заново учиться говорить. Поглощать одно и то же, словно делаешь это впервые. Но только я этого знать уже не буду. Буду жить по вечным законам природы…

Разговор с Лорианой повлек за собой большие перемены в моем, столь маленьком, мировоззрении.

Утренний осадок вчерашнего дня портил настроение и назойливо принуждал вспомнить, что меня, буквально вчера вышвырнули из университета. И та ссора со Стефани увеличивала силу депрессию в три раза больше, чем обычно…

День начался с пасмурной погоды и спокойствия, которого было невозможно предвидеть, смотря на стечении последних обстоятельств в моей бессмысленной жизни. Хотя… все-таки смысл есть, но один единственный – уберечь от бед Лориану, что не всегда дается.

Размышления об университете подтолкнули на мысль о маме, которой нужно позвонить и просветить ее о моем провале с учебой. А звонок матери предпочел уведомить о недавно потерянном мобильном, который лежит в том кошмарном доме.

– Вот блин, что делать?! – ругался я вслух, плюхнувшись в кресло.

– Не знаю, как маме рассказать про то, что ее сын болван, – жаловался на себя, ожидая от Лорианы совета.

Подруга сидела на краю кровати и печально всматривалась в телевизор, по которому в то время шли вечерние новости. Наводнения, терроризм или же войны, забирали миллионы жизней и разрывали сердце Лоры, которая вот-вот должна была пустить слезу.

– Так, хватит, – взял пульт из ее рук и выключил телевизор.

– Вот это… реальное зло, – высказался я по поводу этого зомбоящика.

– Я не знаю, что делать, – сел рядом с подругой, отчаянно перебирая в голове варианты.

– Знаешь, – отрезала Лора, не повернувшись.

– Если бы знал, я бы не мучился,

– Скажи правду,

– Что? Я не могу, – возмущенно встал с кровати.

– Она не переживет,

– Переживет, – спокойно ответила подруга на мое недовольство.

– Ты мне не помогаешь этим, – нервно зачесывал свои отросшие кудри назад, чтобы они не мешались.

– Как рана появиться, так она и затянется,

– Стихами заговорила? – нахмурился я.

– Правду нужно сказать сразу. Чуть-чуть поболит и пройдет,

– Ты не понимаешь, – обессилено я сел в кресло, обрубив ее наставления,

– Она мечтала об этом. Чтобы я там учился и стал адвокатом. Смог жить, а не выживать. И вот так объявить ей, что ее мечта, останется мечтой?

– А какая у тебя мечта, Маркус? – вдруг спросила Лора.

И тут я задумался. Действительно, о чем я мечтаю? У меня нет целей. Всю жизнь прислушивался к маме. Мне нравились ее идеи, и я выполнял их. Не потому что она настаивала, а потому что мне хотелось сделать ей приятное. Чтобы она гордилась мной.

– Я не знаю, – пожав плечами, сказал правду.

– Я ее пока не нашел,

Лориана ничего не ответила. Она только смотрела на мое подавленное состояние и прекрасно понимала, каково это. Каково быть пластилином в других руках.

– Надо ей позвонить, – решительно встал с кресла, начав собираться.

– Но куда ты идешь? – озадачило ее, то, что я стал надевать свитер.

– На улицу. Придется через таксофон звонить, если он существует вообще, – в спешке надевая джинсы, чуть не упал.

– Я видела один,

– Правда? – поразился ее словам и расстроился, потому, как теперь точно позвоню матери.

– Он неподалеку от твоего дома,

Надев куртку и накинув шарф, я, прежде чем уйти, спросил:

– Ты со мной?

Лориана неуверенно пожала плечами, давая отрицательный ответ.

– Ну, ладно. Я надеюсь, что не будет, как в прошлый раз. Когда ты не пошла, а потом…

– Такого не будет, – оборвала меня Лора, укрепив доверие своей очаровательной улыбкой. Хорошо, что паразит, пока не говорит о себе.

– Надеюсь, что и другого не будет, – устало вздохнул я, боясь плохих перемен.

– Значит, пока меня здесь не будет, ничего не трогай. Когда приду, накормлю тебя, – давал ей указания, доставая мелочь из других джинсов, которые весели аккуратно на стуле.

– Ничего не трогать, я скоро, – повторившись, закинул деньги в карман и побежал к лифту.

Спустившись на улицу, стал, как можно, скорее искать неподалеку телефонную будку. Уточнив у прохожих, узнал, что пройдя два дома, там окажется нужный мне объект. Лед был препятствием быстрому движению, так как, ускоряясь, все время намеревался упасть и сломать себе что-нибудь.

Заметив будку, с восторгом побежал и увидел, что она занята мужчиной. Ну что ж… придется подождать. Возможно, у него телефон сел.

Мужчина с кем-то ругался, и по слишком эмоциональному разговору, было понятно с кем. Либо с женой, либо с любовницей. Мороз моментально дал себя почувствовать по всему телу. Танцуя, от холода, вспоминал мамин номер.

Когда мужчина с ненавистью бросил телефон и вышел из будки, я, наконец, зашел и стал поднимать висевшую на проводе трубку. Она была еще теплая и, набрав номер матери, с содроганием слушал гудки, ожидая ее голоса. Все нормально… Просто скажу ей и все. Просто скажу…

– Да, слушаю, – родной голос матери впустил в мое сердце тоску по дому.

Как же я соскучился по ней и, как давно ее не слышал.

– Привет мам,

– Маркус? – не успел я представиться, как материнское сердце почувствовало родную кровь.

Руки непроизвольно задрожали, и на пальцах пробилась испарина.

– Да, мам, это я. Ма, времени у нас мало. Я звоню с таксофона,

– Сынок, а где твой телефон?

– Он сломался. Мам, слушай… тут такое дело… – сделал паузу, собираясь с мыслями.

– У тебя какие-то проблемы? – на ее вопрос так хотелось ответить «Мам, я на самом дне», но меня останавливала совесть. Так как, я угробил материнскую мечту. Мечту, чтобы ее младший сын учился именно в Массачусетсе. Не позволил себе рассказать горькую правду. Но и врать ей для меня было, как пустить себе пулю в ногу…

– Я хотел сказать, что… раньше времени приеду домой, – как можно веселее произнес хорошую новость, за которой скрывался провал.

– Тебе дали каникулы?

– Можно, и так сказать, – разговаривая с ней, меня пробирали воспоминания.

Закрыв глаза, чувствовал мамины духи и сырость леса. Лес, который находился возле нашего дома, где обычно мы с Аликом катались на тарзанке…

– И насколько ты приезжаешь?

– Эмм… Ну…на… Я буду дома побольше, чем следовало, – перекрывал дыхание образовавшийся комок истерики.

– Как экзамены,

– Экзамены? Не волнуйся по этому поводу. Я все сдал,

– Как приедешь домой, отметим, – восторгалась мной, мама.

– Сможешь подкинуть денег для перелета? – акцентируя на деньгах, решил тем самым отвлечь маму от вопросов про универ.

– Хорошо… Кстати, Алик сказал, что тоже приедет,

– А Гейл? – поинтересовался я.

– К сожалению, он сейчас погряз в делах. Как же мне вас не хватает,

– И мне, мам, – еле сдержал дрожь в голосе, сильнее сжимая трубку.

– Без вас дом пустой, – продолжала она сентиментальничать.

Глаза непроизвольно покрывались влажностью тоски по дому и чтобы не распустить нюни, стиснул зубы и глубоко вдохнул мороза. Если бы она знала, сколько навалилось на мои плечи…

– Мам, я скучаю, – не смог сдержать, что чувствую, заставляя себя крепко держать развязывающийся канат истерики.

Заметив изменения в моем голосе, мама все же спросила:

– У тебя точно все хорошо?

– Да, – выдавливал из себя улыбку, как из тюбика пасту.

– Можешь не беспокоиться,

– Надеюсь, что это так,

– Знаешь, мам… – запнулся я, глядя через окно будки, как девушка подкармливает замерзшего маленького котенка.

– Я встретил одну девушку, – стал говорить о Лориане и надеялся, что мама меня поймет и выслушает.

– Да? И кто она?

– Она… – начав объяснение, меня перебил женский голос робота, который гласил из трубки, что для продолжения разговора нужно потратиться.

– Вот, черт, – выругался я вслух.

– Ладно… время закончилось. И мне пора идти,

– Маркус, как поедешь домой, позвони, – попросила мама, и разговор резко закончился быстрыми гудками. Кладя трубку, ощущал на сердце всю тяжесть от разговора с матерью. Закрыв лицу руками, пытался не заплакать. Как трудно теперь, зная, что я не дома, а в большом, чуждом мне, городе. Но меня грела сама мысль о скором приезде домой, но с возвращением, все-таки придется выложить всю правду…

С осадком на душе придя на квартиру, сразу стал звать Лориану. Мне нужно было убедиться, что она ничего не сотворила с собой и никуда не ушла. Телевизор, так и был выключен…

Так как подруги в комнате не было, я решил проверить кухню. Куда она опять ушла? Меня захлестнула паника. Судорожно зовя ее, метался по всей квартире.

– Маркус, я здесь, – где-то за окном прозвучал родной голос.

Выглянув в окно, откуда шел ее голос, увидел, как она сидела на верхнем этаже, прямо на отступе металлических лестниц. Эта лестница всегда была скреплена с домом. Так что можно было легко вылезти через окно и подняться на крышу. Ну, или спуститься вниз, на улицу…

– Ты меня напугала. Ты что там делаешь? – расспрашивая Лориану, я полез к ней.

Она так и сидела, свесив ноги, несмотря на такую высоту. Посмотрев вниз, у меня, закружилась голова. Ничего не ответив, она продолжала смотреть вперед, словно ожидая чуда.

– Ты меня слышишь? Ушла зачем-то, сидишь на холодном, так еще на такой высоте,

– Я тебя ждала, – тихо перебила Лора мою родительскую заботу.