Текст книги "Цепи и крылья (СИ)"
Автор книги: Вероника Стальная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
Глава 3
Сид открыл дверь, приглашая пройти в чернильную темень камеры. Запах тлена и запекшейся крови, окутавший меня на пороге, пробудил желание развернуться и броситься прочь, но я лишь с трудом проглотила вязкую слюну.
Страж одобрительно кивнул, сочтя молчание за признак сосредоточенности, и взял один из факелов, освещавших коридор. На самом деле я молчала лишь потому, что думала; если открою рот – непременно стошнит, и как только желтый свет огня залил пространство внутри, рвотный позыв усилился.
Железная дверь захлопнулась за спиной, но полуобнаженный мужчина, растянутый на дыбе, даже не пошевелился. Раньше я видела это орудие пыток только в фильмах и музеях, но столь яркое чувство омерзения оно вызвало лишь сейчас – когда в нем находился человек. Узника закрепили на широком деревянном столе, с валиками для натяжения веревок, связывающих жертве руки и ноги. Устройство было слегка наклонено, и бессознательное тело с неестественно вывернутыми локтевыми и коленными суставами походило на сломанную шарнирную куклу, узнать в которой Иршада было невероятно сложно. Не осталось больше в нем ни стати, ни затаенной угрозы, ни части той силы, которую я отметила, встретив его впервые. Кожа – бурая от гематом, вздувшиеся струны сухожилий, и раны, раны, раны… Он и на человека теперь походил с трудом.
Жалкое зрелище, от которого у меня мурашки пошли по коже.
У стен располагались полки с инструментами, углубляться в изучение которых мне не хотелось. Пилы, крюки, ножи всевозможных размеров и форм все ещё хранили на себе следы свежей крови.
– Он жив? – Тихо спросила я, не решаясь подойти ближе к мужчине.
– Дышит, – ответил Сид, – вопрос в другом – понимает ли он происходящее? Сейчас проверим.
Страж выбрал в ассортименте пыточного инвентаря несколько длинных игл в палец толщиной, решительно подошел к пленнику, и ни секунды не мешкая, загнал одну из них между выступающих ребер. Метал вошел в податливую плоть как в подтаявшее масло, заставляя мужчину со стоном приподнять голову.
Я выругалась сквозь зубы.
– Какого черта?!
Сид развернулся, и сквозь прорези в маске я увидела его прищуренный жесткий взгляд.
– Он одаренный, а значит способен нести угрозу даже в таком состоянии. Боль не дает ему использовать способности, и перед тем, как приступишь, я должен убедиться, что её достаточно. Ты ведь можешь и притворяться, правда, урод?
– Да ты же прикончишь его до казни!
– Велика потеря, – ровно ответил парень, – но не волнуйся, этим его не убьёшь, а жизненно-важные органы я не задену. Вторую можно вогнать сюда…
Страж демонстративно прочертил иглой линию по телу и медленно надавил, погружая её в район брюшной полости.
– Прекрати, – голос осип, – он шевелиться не в состоянии.
Я не могла сказать, что испытывала сострадание к Иршаду, напротив, я жалела себя, потому что смотреть на это было в наивысшей степени противно.
– Послушай паренька, пёс…
Мужчина с трудом разлепил потрескавшиеся губы. Растрепанные жирные волосы облепили его высокий лоб, закрыли глаза, но мне казалось, что они не мешают пленнику видеть нас насквозь.
– Не нравится? – Почти натурально возмутился Сид, провернув иглу в животе, – Так ударь меня своей силой. Смотри, я же совсем близко, и у меня нет защиты как у Карающего.
Ответом послужило несвязное мычание.
– Тварь…
На груди мужчины выступил холодный пот.
– Он ни на что не способен, – Резюмировал страж, – можешь начинать.
Я сделала шаг вперед, осознав, что прячу ладони в широких рукавах плаща. Вот почему Сид сказал, что Иршада держат в пыточной для моего удобства. Испытывая боль, он не сможет ударить меня электричеством при касании, не сможет расслабиться и на миг, когда тело пронзает острая сталь. Только облегчения от этих мер безопасности я не чувствовала.
– Думаешь я не узнал тебя, парень? Зачем ты пришел сюда? Я уже сказал все твоему наставнику. Он, как видишь, ответственно подходит к работе. Нравится?
– Нет…
– Значит ты все-таки слабак. Убил бы тебя, жааалк…
Он не договорил, захлебнувшись булькающим кашлем. Волнение внезапно отступило.
– Где? – Я выхватила у Сида ещё одну иглу, и резко воткнула её в место, которое указал парень. Руки тряслись, но… Пусть заткнется, пока я не передумала.
Шип вошел в тело по самое основание, горячая кровь оросила пальцы… Что же я делаю? Последняя внятная мысль растворилась в мареве туманных образов. Я балансировала на границе сознания, прижимая руку к липкой коже пленника. Надо собраться и найти что-то важное… важное… важное…
Слово эхом пульсировало в голове.
Важное для кого?
Знакомые глаза мальчишки смотрят на меня снизу вверх. Его волосы непозволительно коротко и криво обрезаны, дырявая жилетка висит на хилых плечах.
– На кого ты похож, Микаэш?!
– На тебя?
– Ты выглядишь как оборванец. Я дал тебе все, и дам ещё больше, если ты прекратишь вести себя как ребенок!
– Я и есть ребенок.
– Нет, ты мой наследник!
– Мне не нужно твоё наследство! Ненавижу его и тебя ненавижу!
Руку обжигает боль; мальчишка хватается за покрасневшую щеку.
– Неблагодарный! Тебе противна моя работа? Может ты ещё и на службу в имперскую армию подашься? Сбежишь к скотам, которые отняли у нас все? Отвечай!
– А чем ты лучше? – В глазах ребенка не видно слез, только ядовитая злость. – Говоришь, что они захватчики, а кто ты?
– Так будет не всегда, – мой голос смягчается, – я разберусь со всем и…
Видение начинает меркнуть, и на его место приходит новое.
О скалистое побережье бьются холодные волны. На горизонте вода сливается со свинцовым небом, так что невозможно понять, где кончается море и начинаются облака. Жухлая трава под ногами хрустит, и я присаживаюсь на корточки, чтобы сорвать чахлый цветок эмалии. Крохотное лазоревое соцветие крошится в пыль от прикосновений.
– Проклятая пустыня добралась и до нас…
Чья-то жилистая ладонь ложится на плечо, я оборачиваюсь, но лицо собеседника расплывается перед глазами. Я его не помню.
Нет, все не то. Лоб взмок от напряжения. Хриплое дыхание мужчины раздражало, мешало настроиться, но именно оно позволяло мне не выпасть из реальности. Последнее видение было из далекой юности Иршада, а мне требовалось нечто более близкое к настоящему.
– Бес? – Голос Сида будто доносился через слой ваты.
– Я понял, я понял зачем ты ему нужен… – А это совсем рядом, в раскалывающейся на части голове.
– Замолчи…
Поймать стоящий момент – единственное, что требуется от меня.
Человек рядом со мной серьёзен. Он ведет себя уверенно, смотрит прямо, не идет ни в какое сравнение с посредником. У того были живые бегающие глазки и потные скользкие ладони, которые он подставлял для рукопожатия. Этот же – птица важная, щеголяющая в дорогом, хоть и невзрачном на первый взгляд камзоле. Осматривает мои владения спокойно, едва ли уделяя внимание лучшим девочкам. Внешность непримечательная, но есть в ней странность, которую я не могу распознать.
– Я согласен на сделку. Мне нравится.
Он стоит в проходе, и смотрит на зал полный клиентов, меланхолично придерживая занавеску тонкими пальцами.
– Вы уверены… – Это не вопрос, констатация факта. Меня удивляет его решительность.
– Место подходит. Ты предоставляешь его, закрываешь глаза на некоторых посетителей, предоставляешь информацию нашему поверенному и получаешь за это деньги.
– Я не только ради денег иду на это, думал вы понимаете.
– Естественно понимаю. Упорство, с которым ты нас разыскивал достойно уважения. Люблю идеалистов… – мужчина щурится, уголок губ кривится в усмешке. – Не пугают наши условия?
– Нет. – Голос звучит твердо, я стараюсь не выдавать волнения.
– Тогда закрепим… И вот еще что, я привел тебе новую девочку. Она не для всех. Иди сюда, милая.
Фигура, закутанная в шелка отстает, семенит сзади, но как только ей отдают приказ приближается, и скидывает с себя платок.
Я успела узнать девушку прежде, чем картинка начала гаснуть, но этого было мало. Нужно посмотреть, что произошло дальше. Только голову переполнял белый шум, на смену одному видению не приходило другое. Что за черт? Я почувствовала, как Сид хватает меня за рукав, оттаскивая от мужчины.
– Стой, я должен закончить!
Действительность вернулась не до конца, я как сомнамбула потянулась, чтобы вновь дотронуться до окровавленной кожи, но страж не позволил.
– Не смей, хватит с тебя, неужели не чувствуешь, что он умер?!
Я сфокусировала взгляд на парне, все ещё не понимая, что за чушь он несет, но затем посмотрела на пленника и наконец осознала почему стало так тихо.
Голова Иршада повисла, по губам текла толкая струйка крови, грудь не вздымалась от прерывистого дыхания, однако, мне не нужны были внешние признаки, чтобы понять – его сердце перестало биться в тот момент когда прекратились видения.
– Это… Это ведь не я сделал?
Отступила от тела подальше, будто шаг назад смог бы помочь обернуть время вспять. Я не хотела его убивать! Не хотела! “Тогда зачем ты собственными руками воткнула ему в живот эту железяку, Бес?” Ответа на вопрос не находила. Несмотря на то, что Иршад был знатным мерзавцем, прикладывать руки к его убийству я не собиралась. Он должен был умереть, но не так…
Страж взял меня за плечи и хорошенько встряхнул. Не помогло. Я смотрела на мертвого мужчину через его плечо и видела на дыбе другого человека. Димка умер где-то здесь, выглядел ли он так же перед смертью? Его пытали подобным способом, чтобы получить информацию?
– Бес, посмотри на меня! Его все равно пришлось бы убить, он понял кто ты. У меня был про запас другой способ, но ничего не поделаешь. Не важно где, здесь или на площади, это в любом случае произошло бы сегодня. Приди в себя, ты не виноват. Я понимаю почему тебя трясет, это все дар, слышишь? Сопротивляйся.
Меня трясет? И правда…
Дверь отворилась, в проеме показался взволнованный Рад.
– Вы закончили?
Он успел сказать это прежде, чем оценил общую обстановку. На дальнейшее действие у стража ушла пара секунд.
– Ясно. Веди его обратно.
Жалость в голосе заставила меня очнуться от оцепенения.
– Нет, мы не закончили, я должен проведать ещё двух пленников.
Парни переглянулись. Я расправила плечи, и больше не смотря на труп, направилась к выходу. Сама же приказывала себе не разводить сопли на пустом месте! Допрос не был напрасным, я узнала, что одна из проституток Ирщада работала на заговорщиков, узнала, как выглядит один из них, и прерывать начатое дело на полпути не имела никакого права.
– Хорошо, – Сид немного успокоился, – пойдем.
– Ты же видишь, что он не в себе?! – Воскликнул Рад.
– А ты предлагаешь отложить казнь и подождать когда ему вновь станет легче?
Это “вновь” прилетело в спину как брошенный в прокаженного камень.
– Не спорьте, я в норме.
– У остальных повреждена память, Карающий поймет, если ты не будешь к ним прикасаться…
– Я не все делаю по его велению, Рад. Мне нужно хотя бы взглянуть на них, чтобы проверить одну теорию.
Необходимо было посмотреть на заговорщиков, чтобы понять был ли в их числе мужчина, приходивший к хозяину борделя.
Рад какое-то время раздумывал над моими словами, после чего дал согласие:
– Только не угробьте остальных, будьте любезны, иначе общественность разгневается. Я пока постараюсь замести следы.
– Не смотри на меня так! – Возмутился Сид, поймав на себе внимательный взгляд друга, – Он не должен был сдохнуть от этих ранений!
– Потом разберемся.
Страж что-то буркнул себе под нос, возмущаясь недоверием к своим профессиональным способностям, но я не вслушивалась, занявшись упорядочиванием бардака в собственных мыслях. Вряд ли в воспоминаниях Иршада был кто-то из осужденных на смерть, иначе голос заговорщика показался бы мне знакомым… Скорее всего я увижу их лица в первый и последний раз, снова наткнувшись на тупик. В деле было замешано слишком много людей, и это все усложняло. Какое-то время назад я свято верила, что наследник – корень зла, но сейчас начала сомневаться. Зачем бы ему понадобилось подсылать в бордель шлюху? Её задача наверняка была в том, чтобы развязывать языки благородному бомонду, гостившему в “Оазисе”, но ведь у принца должны существовать более действенные способы добычи информации.
Дисмаль жил здесь, и я уверена, имел под рукой целый штат из шпионов. О друзьях и прихлебателях, готовых пятки лизать наследнику, даже говорить не приходится.
Делиться с Сидом домыслами я пока не спешила, но парень и сам не торопился расспрашивать о видениях. Не успели мы пройти даже несколько десятков метров, как у нас появилась более насущная проблема. Страж резко затормозил, а потом развернулся и поволок меня обратно, жестом приказывая не шуметь.
– Мы опоздали. Жрецы здесь.
Задумавшись, я ослабила внимание и не заметила, что впереди идет процессия из людей в бесформенных красных балахонах. Сид же сработал четко, настолько, что я опомниться не успела, как оказалась зажатой в одном из темных углов тюрьмы. Сам он, скрываясь из зоны видимости, не придумал ничего лучше, чем прижать меня к стене своей тушей!
Мне дышать трудно стало. Не из-за тесноты… Из-за испуга. Оглядываясь через плечо, парень бесцеремонно положил ладонь мне на грудь, чтобы я не думала дёргаться. Эффект превзошел все ожидания, потому что в таком положении я даже воздух поглубже в легкие боялась набрать! Черт, черт, черт!
Звук шагов начал отдаляться, люди свернули не в нашу сторону, но Сид решил переждать, замерев в таком положении! Нельзя нервничать. Он не сможет нащупать женскую грудь под несколькими слоями одежды и тугой повязкой, но, если начну придавать этому большое значение, быстро заметит странности в поведении.
– Прошли? – Глухо спросила я, чувствуя, как грохот подскочившего сердцебиения отдаётся где-то в районе горла.
– Да, направились за нашими знакомыми. Лучше с ними не пересекаться, возвращаемся.
Он наконец убрал свою лапу, позволяя мне свободно выдохнуть. На языке вертелась тирада про наглость и нарушение личного пространства, но я его прикусила. От нервного разглаживания плаща, правда, не удержалась.
Путь из подземелий после пережитого показался мне не в пример легким, я летела обратно не оборачиваясь, и не сбавляя скорости, а как только вышла в светлый и просторный коридор родного крыла, сорвала с лица опостылевшую маску. При этом измазала её всю, оставив на гладкой поверхности красные отпечатки пальцев.
– Дай сюда, – Сид протянул руку, – избавлюсь от неё. А ты отправляйся к себе и делай вид, что ничего не случилось.
– Это все? – Я подняла на парня ошалевшие глаза, – Ты уходишь?
– А что ты предлагаешь? Мы упустили двух свидетелей, убили третьего. На площади уже собирается народ, чтобы насладиться зрелищем, и мне нужно быть там и следить, чтобы хоть раз в жизни все прошло без осложнений.
– Думаешь, появятся Шиа?
– Не думаю, это было бы слишком ожидаемо, но произойти может всякое.
– Отлично, тогда я приведу себя в порядок и отправляюсь с тобой.
Решение далось нелегко, но если я смогла пережить смерть Иршада в пыточной, то и казнь перетерплю. Да, неприятно, отвратительно, мерзко, но, когда передо мной встал выбор, я поняла, что не смогу отсидеться в комнате, покорно сложив руки.
– Карающий ясно выразился, велев не допускать тебя к казни, – Сид покачал головой.
– Он сказал это лишь из-за того, что я был против. Но ситуация поменялась. К тому же, статус обязывает меня посещать подобные мероприятия, и, если не появлюсь там – прослыву трусом. Наследнику плевать в каком состоянии я нахожусь, он не упустит возможность распустить грязные слухи.
– Ты считаешь, что Карающий принял решение только исходя из твоего мнения? – Парень хмыкнул, – Насчет остального ты прав, конечно, но…
– Я возьму на себя всю ответственность, Сид.
– За кого ты меня принимаешь? – Страж раздраженно скинул с головы капюшон, развязал ленты на затылке, и вскоре я получила возможность видеть его недовольное лицо, – Я не отговаривал тебя, просто подумал, что и сам мог погорячиться, когда сказал, что это будет хорошим уроком…
Неужели решил, что в пыточной перегнул палку? Долго же в нем совесть дремала, а как проснулась, было уже поздно. Я не сахарная.
– От меня ни на шаг, – сдался парень.
Глава 4
– Осужденных разденут и проведут пешком по главной дороге, – поспешно инструктировал Сид, – Дисмаль, первый жрец и советники прибудут на главную площадь другим путем, они объявят приговор от лица императора, после чего он будет приведен в исполнение.
– Как официально ты умеешь говорить, – я решила поддеть парня, но он сделал вид, что не заметил.
– Мы займем место среди тех, кто не принимает непосредственного участия в процессе. Приближенные к трону будут располагаться на зрительских местах, и ты имеешь право быть в их числе. Там безопасно, но постарайся лишний раз не привлекать к себе внимание Дисмаля. Остальные не лучше, но тебе все равно придется с ними познакомиться. На вопросы отвечай односложно, старайся вообще меньше говорить, веди себя спокойно, когда все начнется, не отводи взгляд. Что бы ни произошло, понял?
– Мне не пять лет. – Отчеканила, приглаживая непослушную челку.
Попытки привести себя в нормальный вид за пятнадцать минут отведенного времени почти увенчались успехом, если не считать того, что я с дуру сунула голову под струю ледяной воды, когда с остервенением отмывалась от крови. Теперь волосы торчали во все стороны и кучерявились, как шерсть молодого барашка. Зато метод помог выбросить из головы ненужные мысли, и когда Сид встретил меня у лестницы рядом с покоями, я выглядела так, будто собиралась с ним на утреннюю прогулку, не больше.
– Ты на лошадях ездить умеешь? – Вдруг спросил страж.
– Умею, а что? – Подозрительно ответила я, подумав, что парень решил провести сложную параллель между поведением на казни и способностью держаться в седле. Он частенько говорил об одном, а в итоге приходил совершенно к другому, и это его свойство подбираться к морали сквозь непролазные тернии псевдофилософских дум иногда настораживало.
– Паланкина у меня нет, рабов, которые будут нести его на своих плечах – тоже, да и движение в городе частично перекрыто. Тут не далеко, но быстрее будет добраться на лошади.
Я поджала губы и отвернулась. Шутник. Что это за намеки такие? На глаза тут же попалась парочка слуг, решивших осчастливить меня поклонами. Стоило выбраться из покоев, как тут же стала объектом всеобщего внимания. После похищения моя популярность среди обитателей дворца значительно возросла, и теперь каждый встречный считал своим долгом если не поприветствовать, то хотя бы поглазеть издалека.
Дурная слава… Мы с Сидом направились к конюшням, и шагая по каменным дорожкам через сад с неприхотливыми деревьями я то и дело замечала, как люди, степенно прогуливающиеся по улице господа, провожают нас липкими взглядами. И если раньше я получала внимание пренебрежительное, то сейчас оно стало острым и расчётливым, как стрела, нацеленная в сердце.
– Привыкай, – вздохнул Сид, – Карающий пытался замять подробности случившегося, но предотвратить слухи невозможно. Даже те, кто не знал о решении императора, поняли, что ты не простой везунчик, прорвавшийся к верхам. Но это уже не важно, прятать тебя вечно мы все равно не собирались.
Уныло кивнула. Кайрин специально сводил к минимуму моё общение с окружающими, чтобы дать время на адаптацию, но вот оно вышло, а уверенности в себе у меня так и не прибавилось.
На входе в конюшни нас встретил пожилой мужчина с осунувшимся, но добродушным лицом. Сид прервал его попытки к расшаркиванию небрежным жестом и быстро познакомил нас.
– Фархад – главный конюх, служит здесь без малого пятьдесят лет. А это Бесман – ученик Карающего, но ты уже понял.
Я удостоилась быстрого похлопывания по плечу от стража и расценила столь дружеский жест на людях как признак доверия к новому знакомому.
– Очень приятно, юноша, – улыбнулся мужчина, – ожидал встретить вас раньше, но потом услышал, что вам не до этого. Полагаю, сегодня выдался не лучший повод для верховой прогулки.
Я неопределенно пожала плечами.
– Твоя правда, – ответил Сид, – и все же подбери для него лошадь.
– Как прикажете.
– Бес, мне нужно отправить сокола Карающему, Фархад пока проводит тебя.
– Хорошо.
Кругом сновали люди, неподалёку стоял пост охраны, так что без присмотра я остаться не должна. Пора было отвыкать от постоянного сопровождения на территории дворца, мы оба это понимали, но Сид все равно не удержался от того, чтобы шепнуть мне на ухо: “Я быстро”
Конюх поманил меня за собой, на ходу сообщая долговязому мальчишке, занимавшемуся чисткой лошади в одном из стойл, что тому стоит поторопиться. Я невольно засмотрелась на кобылу, по лоснящейся шкуре которой паренек прохаживался большой круглой щеткой, и восхищенно присвистнула.
– Нравится? – Спросил мужчина, – Думал вам более по душе чистокровные барханники, а это всего лишь полукровка. Отсутствие выносливости у таких компенсируется спокойным нравом, но молодые редко ценят это качество. Приведу вам Мираж, она тоже очень смирная, не примите за дерзость, но тот жеребец, которого Карающий просил объездить для вас – настоящий демон, даром носит имя затишья на море.
В конюшнях было на удивление уютно, пахло сеном и свежесрубленным деревом, ясно свидетельствуя о том, что помещение тщательно убирают. Негромкое ржание лошадей и гомон слуг настроили меня на умиротворенный лад.
– Она великолепна, – ответила, следя как паренек выводит кобылу из стойла. Та будто сошла с картины “Купание красного коня” и отличалась редкой рыжей мастью. Вернее, рыжий – слишком скромное определение для столь насыщенного медного оттенка, будто обагренного светом заходящего солнца, – впервые вижу такую красавицу. Подождите, учитель просил объездить кого-то для меня?
Последние слова конюха удивили. Кайрин что, серьёзно это сделал? Только почему я узнаю обо всем последней?
– Так точно, Бесман джан. Но не в вашем состоянии ездить на нем, уж простите.
Мужчина прокашлялся, явно думая, что мог ненароком задеть мою гордость подобными высказываниями, но есть ли смысл обижаться на правду? Я не создавала впечатление уверенного наездника, да сама не надеялась, что после долгого отсутствия практики смогу справиться со строптивцем. Но посмотреть ведь никто не запрещает?
Я с надеждой уставилась на конюха, и он, поняв, что вспыхнувший интерес уже не загасить, хитро подмигнул.
– Пойдемте на улицу, к загону.
Мы вышли из конюшни, рядом с которой располагалась широкая площадка, огороженная высоким забором, и я воодушевленно припала к его перекладине.
– Любуйтесь, его зовут Штиль.
Мужчина ткнул узловатым пальцем в центр, где мускулистый парень под два метра ростом безуспешно пытался оседлать здоровенного вороного. Конь храпел, взбрыкивал и подчиняться наезднику категорически не желал. Он был точной копией лошадей, на которых ездили ребята из отряда, а если учесть, что они предпочитали как раз-таки барханников, я… представить не могла, о чем думал Карающий! Они же правда бешеные, устрашающие, и насколько я помню, плотоядные! А этот, судя по поведению, был ещё довольно молодым и игривым. Он периодически нацеливался на руку парня, желая цапнуть, и, если бы не проворность укротителя, отхватил бы её по локоть.
Конь был потрясающим, не спорю, но после вывиха я руками вдвойне дорожила.
– Спасибо. Где там ваша кроткая лошадка?
Фархад каркающе рассмеялся.
– Вы благоразумны, юноша, но примите совет на будущее – они чувствуют страх. Когда у вас будет больше времени на знакомство, вспомните это, и, если сумеете подружиться, получите самого преданного в мире спутника.
Я бросила на мужчину скептический взгляд, вознамерившись вернуться в конюшни и выбрать себе скакуна классической породы, однако, как только увидела, кто уверенно направляется к зданию, мнение переменила. Впереди в гордом одиночестве шагал наследник.
Боже, какого дьявола он ещё не на площади?! Половина знати уже разъехалась, и только мы с Сидом решили прибыть незадолго до начала церемонии, чтобы занять свое место в последних рядах и улизнуть, когда все закончится. Во время казни людям будет некогда задавать мне вопросы, а потом я имела полное право откланяться. Но Дисмаль то должен принимать участие в подготовке!
Я замерла, надеясь, что зрение все-таки подводит меня, но шанс, что этот чеканный профиль принадлежит не принцу, был один на миллион. Светлые одежды, расшитые золотыми нитями, подтвердили, что я не ошиблась.
Наследник смотрел вперед и меня, к великому облегчению, заметить не успел. Я, конечно, не думала, что принц решит расквитаться со мной на виду у множества свидетелей, не имея для этого адекватной причины, но пересекаться с ним все равно отчаянно не хотелось.
– Вы идите, я догоню чуть позже, – обратилась к конюху севшим голосом.
Фархад тоже увидел принца и ему следовало поторопиться, чтобы встретить высочество хлебом с солью. То, что мужчина намеревается сделать именно это, было понятно по раболепному выражению лица, утратившему легкую несерьёзность. Я не могла винить человека за желание угодить наследнику, от благосклонности которого могло зависеть его будущее, но неприятный осадок от перемены поведения остался. Понятно, почему он держится на своей должности так долго; умение подстраиваться под людей во многом упрощает жизнь. Молодому мальчишке можно дать пару дружеских советов, для особы королевских кровей приберечь обожание во взгляде, и каждый из них сочтет тебя своим союзником.
Конюх вопросительно изогнул густую бровь, но возражать не стал.
Где носит Сида? Он в отличие от Карающего не сравнится с принцем по силе, но хотя бы рядом постоял в качестве моральной поддержки. Мне уже казалось, что, если подойду к наследнику слишком близко – ядом мироточить начну.
Правильнее будет переждать, пока высочество уйдет. Неподалеку столпились немногочисленные зеваки из слуг, решивших расслабиться, пока начальник занимается важным гостем. Я незаметно примкнула к их рядам, рассудив, что со спины и в толпе Дисмаль вряд ли меня узнает. К тому же, он – птица гордая: чернь своим высочайшим вниманием одаривать не станет.
– Скинет, – буркнул кто-то из толпы, – всю неделю скидывал и сейчас скинет. С этой зверюгой только воин и справится.
– Много ты понимаешь. Сам только лопатой и умеешь махать. Урса опытный наездник, справится. – Пискнул в ответ сутулый паренек, с восхищением наблюдая за попытками укротителя. Он сжал мозолистые ладони от обиды.
– Не понравился ему Урса твой, а коли так, то подчинения от барханника не жди.
Во мне тихо начала подогреваться ревность. На попытки наездника справиться с конем смотрели не без доли уважения. Даже ворчуны, тихонько посмеивающиеся в кулак, одобрительно кивали, когда парень уворачивался от мощных копыт. Старается ведь малый! А между тем, конь был моим.
– А он и не должен нравиться, – я вклинилась в чужой разговор, – у этой зверюги, как вы выразились, хозяин есть. Парня просили приучить жеребца к седлу, а не приручать его. Да и меры воспитания мне не по душе, за поводья слишком сильно тянет. Не удивительно, что конь норовит его укусить.
Нет уж, зря Кайрин скрыл от меня это чудовище. Решил, что поторопился с выводами, подобрав мне коня по статусу, но не по умениям и его следует придержать, отдав в чужие руки?
Несколько заинтересованных голов повернулись на голос, оценивая чужака. Я оделась неброско. Единственной вещью, способной привлечь к себе внимание, был легкий кинжал, висящий на поясе, и слуги, не обнаружив отличительных признаков высшего сословия, видимо сочли, что перед ними новобранец, только поступивший на службу. Таких распределяли между низшими военными чинами, и до окончания обучения они оставались никем. Подавляющее большинство вышло из обычных горожан, что давало старшим право использовать их как гонцов.
В нашей армии мальчишкам дали бы простое определение – духи.
– Мы этого хозяина отродясь не видели. Поговаривают, что на него напали, и так отделали, что во дворец пришлось по частям возвращать, – фыркнул тот, что отстаивал честь Урсы.
– Неужели? – Поразилась я, – Что еще говорят? Я на той тренировке был, когда Его высочество ученика Карающего на бой вызвал. Мне показалось, что парень достойно сражался.
– А не врешь? Ходят слухи, что заносчивый щенок сам на бой напросился. Руку на отсечение даю, что урод под стать своему учителю.
– Объяснись…
– Заткнись! – в унисон со мной гаркнул слуга постарше, а следовательно, поумнее, – Не тебе господ обсуждать!
– Мне отец рассказывал, что Карающий – вражеский сын. Его народ издревле нас за ровню не принимал, это у них в крови течет, ничем не вытравить. Не гляди, что во дворце рос. Странные дела в городе творятся, виновных в появлении Шиа ищут, да не найдут никак. А почему? Потому что главный виновный этим и занимается.
– Еще раз скажешь что-то подобное, и я тебе язык вырежу.
Я угрожающе потянулась к клинку, желая напугать паршивца. Парнишка отшатнулся, наступив на ногу одному из своих знакомых. Идиот, полнейший идиот, которому вбили в голову абсолютную ересь. Драться с ним всерьёз я не собиралась. Пытаться – все равно, что руками грязь мешать – доказать ничего не получится, только изгваздаешься по самые локти. Только эта болтовня натолкнула на мысль – сколько ещё людей считают так же, но благоразумно держат язык за зубами?
– А ты кем будешь? – Подозрительно сощурился умный.
Вот об этом я не подумала… Возможно надо было выслушать сплетни с выражением милейшей заинтересованности на лице, поохать, поахать, сказать: “Вот это новости!” и распрощаться, намотав информацию на ус, но я не смогла. Теперь придется сделать выбор: “Врать или не врать?”
Избавил от сложной дилеммы шум, раздавшийся за спинами слуг.
Урса, не вполне понимавший с какого бока подойти к жеребцу, изловчился и взлетел в седло. Про мою подозрительную личность тут же забыли, переключив все внимание на всадника. Слух резанул пронзительный свист и гулкие хлопки аплодисментов. Кто-то в шутку начал негромко отсчитывать секунды до падения, но парень этого не слышал, озаряя округу лучезарной улыбкой победителя.
Он приподнялся на стременах, сделал в воздухе изящный пасс рукой и театрально поклонился зрителям. Настолько, насколько это позволяло шаткое положение, естественно.
– Повременил бы праздновать, позер несчастный… – процедила я.
Конь взбрыкнул, но Урса быстро собрался, перестав дурачиться. Попробовал пустить жеребца в галоп, и тот нехотя подчинился, сделав круг по загону.
– Смотрите, присмирел, – удивился скептически настроенный парнишка. Считать он утомился минуте на второй.
– А я говорил!
Но дело было в другом. Жеребец не желал мириться с наездником, он усыплял его бдительность, и как только Урса сам поверил, что стал хозяином положения, рванул вперед с бешеной скоростью. Песок веером разлетелся из-под копыт, конь встал на дыбы, и парень покатился по земле как бревно, брошенное с пригорка. Мне почудилось, что хруст костей было слышно за сотню шагов, но это оказалось лишь игрой воображения. Я представляла, как больно наезднику, но он нашел в себе силы подняться и, не отряхиваясь, пуститься прочь из загона.
