Текст книги "Случайно беременна, или Позволь тебя любить (СИ)"
Автор книги: Вероника Касс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)
Глава 21
Время до прихода мамы с Алешей прошло в настоящем тумане. Я механически заставила себя сначала опуститься на пол и собрать разбросанные цветы, а затем отнести их ванную. Именно там были запасные пакеты для мусора. На кухню идти я не хотела, да и не могла. Сейчас не могла. А потому, выкинув цветы, первым делом я пошла в спальню, переоделась в футболку с воротом-стойкой и самые свои длинные шорты, которые только смогла отыскать в шкафу. Они были широкими и прикрывали даже колени.
– Пойдет, – растерянно пробормотала я, глядя на себя в зеркало, а затем, прикусив губу, осмотрелась вокруг себя.
С чего начать?
Спорить с Востровым было сейчас бесполезно, да и себе дороже. Но с чего начать? Не могу же я вот так просто за пару часов собрать все-все свои вещи.
– Так, ладно.
Попробуем с малого. Я взяла чемодан и сумку поменьше и начала складывать самые необходимые свои вещи. Немного. Может, всё будет не так плохо и Руслану быстро надоест играть в примерного семьянина, и тогда мы с Лешкой спокойно вернемся домой.
Стоп! От вновь накатившей на меня волны отчаяния я задохнулась и пару минут пыталась восстановить дыхание, глупо хлопая глазами и вдыхая кислород, которого сейчас мне явно было недостаточно.
Как только я немного отдышалась, сразу же пошла на кухню, только вот Руслан нашелся в большой комнате. Он стоял у боковой стены, увешанной нашими с Алексеем фотографиями, и с интересом их разглядывал.
– Рус… Руслан, – подобрать нужный тон у меня получилось не сразу. Слишком меня волновала данная тема.
– Он очень похож на тебя, – тихо произнес Востров и повернулся ко мне.
– Я иду у тебя на поводу и собираю вещи, – примирительно начала я, но, кажется, нужно было сказать что-то другое, потому что взгляд Руслана в одно мгновение потемнел и стал непроницаемым. – Сейчас вернется мама с Алешей, и я вас познакомлю, потом мы уедем с тобой. Как ты хочешь, но мне нужны гарантии…
– Гарантии чего? – перебил он меня, вздернув брови и иронично улыбнувшись.
– Что, если Алексей узнает тебя сейчас, как отца… – Я облизала губы, подбирая слова, но все равно получилось сумбурно. Получилось черт-те что. – Ему не придется позже тебя лишиться.
– Лия, о чем ты? – Теперь с лица Руслана пропала улыбка.
– Ты можешь наиграться. Через месяц или год, но решить, что мы тебе больше не нужны. И я не позволю тебе так поступить со своим ребенком. Да, – я взмахнула рукой, – у меня нет твоего влияния, но я буду биться за него до последнего.
– Лия, что творится в твоей голове? С какого такого гребаного перепуга я должен бросать собственного сына? Ты, – он протянул ко мне руку и до того, как я успела отшатнуться, положил ее мне на лоб, – точно в порядке? Понятия не имею, что творится сейчас в твоей голове, но, судя по всему, ничего хорошего. И я очень надеюсь, что это все действие стресса или у тебя температура, не знаю. – Он убрал руку от моего лба, невесомо проведя кончиками пальцев до моей правой скулы, а затем отдернул ладонь, словно обжегся. – Надеюсь, что ты не изменилась настолько, – с досадой произнес он, а я почувствовала, как жар приливает к щекам.
Я прикрыла глаза, пытаясь не вспылить. Не вспылить. Только не это. Сейчас нельзя было обострять с ним отношения. Ни в коем разе.
– С такого, что мне не привыкать, Руслан, – я распахнула веки и с укором посмотрела на него, – в один прекрасный день просыпаться разведенной и одинокой женщиной. Которая больше не нужна человеку, только вчера еще любившему ее.
– Лия…
– Так почему я должна верить тебе сейчас? Пойми, что брось ты меня еще хоть тысячу раз, я и глазом не моргну, – я сказала это настолько убедительно, что, кажется, даже сама немного себе поверила, – но я не могу допустить, чтобы ты то же самое провернул с нашим сыном.
– Это абсолютно разные вещи.
– А вдруг ему тоже будет что-то угрожать? А?
– Я еще раз повторяю. Это совершенно разные вещи.
– Хорошо, тогда пообещай. Я… я постараюсь поверить тебе на слово. Другого выбора у меня все равно нет. Но все же мне нужно сейчас твое слово. – Руслан прикрыл глаза и сжал челюсти. – Обещай, что если сегодня у Алексея появится отец, то я не пожалею об этом. И Леша никогда не узнает, что это такое, когда тебя, словно собачонку, вышвыривают из своей жизни.
– Лия, все было совсем не так, – хрипло протянул он, уставившись на меня своим темно-коричневым взглядом.
– Пообещай.
– Обещаю. – Востров протянул руку и поймал в плен мою, которой я все это время махала совершенно непроизвольно. Он крепко сжал мои пальцы и, не отрывая от меня взгляда, серьезно произнес: – Я обещаю, что приложу все свои силы для того, чтобы поладить с сыном и стать ему хорошим отцом. Раз и навсегда. И ты… – Я прикрыла глаза, не выдержав его взгляда. – Все будет хорошо, я обещаю, – тихо-тихо добавил он, а затем погладил большим пальцем мое запястье.
Именно в этот момент и послышался звук открывшейся входной двери. А затем веселый голос сына и поучительный мамы.
– Что… – шепнул Руслан. Я открыла глаза и успела заметить проскользнувшую панику во взгляде Вострова, он же тихо продолжил: – Что ты ему обо мне говорила? Вообще об отце. Почему меня нет?
– Я сказала ему, что мы расстались еще до его появления на свет и ты ничего не знаешь о нем. Не смогла сказать, что ты не хочешь его видеть. – Я пожала плечами, а Руслан выпустил мою руку из своего захвата и мгновенно напрягся.
– Наверное, я должен сказать тебе за это спасибо, – сухо произнес он, – но даже не подумаю. Твое счастье, Лия, что ты уберегла Алексея от лживых обвинений в мой адрес.
Востров отвернулся от меня и двумя размашистыми шагами покинул большую комнату.
Это он сейчас что? Высказал такое недвусмысленное обвинение в мой адрес? Показал, что обижен? Зол и недоволен? Я прикусила губу и провела руками по лицу. Как же все сложно.
Я часто-часто заморгала и быстро побежала в коридор. Совершенно не понимая, что говорить Алеше.
Темы его родного отца мы всегда избегали. Я сводила ее к паре фраз, и все. Позже, когда Алеша заметил, насколько неприятен мне был этот разговор, он и вовсе перестал спрашивать.
Сейчас же мой сыночек во все глаза смотрел на дядю, который стоял в другом конце коридора. Мама была удивлена не меньше Алеши и тоже молча хлопала ресницами.
– Хорошо прогулялись? – преувеличенно бодро произнесла я и встала рядом с Русланом, хотя больше всего на свете я хотела рухнуть на колени перед сыном и крепко-крепко прижать его к своей груди. Моего такого маленького и в то же время очень взрослого сыночка. – У нас гости, как вы видите. – Я сделала еще один шаг в сторону Руса и соприкоснулась с ним бедрами. Не знаю почему, но я чувствовала, что сейчас нужно именно так. – Алеша, быстрее разувайся. – Я вытянула руки, показывая сыну, что жду, пока он сам к нам подойдет. – Расскажешь нам, как погуляли, а то совсем замотал бабушку за сегодня.
Алексей скинул сандалии, но так и не сдвинулся с места, хмуро оглядывая Руслана. С ног до головы, а затем в обратном порядке. Я слегка пошатнулась и тут же почувствовала крепкую ладонь на своей талии. Он меня удержал. А Алексей тут же бросил колкий взгляд на руку Руслана.
– Ну, давайте расскажу, – хмыкнул он, словно знал, кто именно находился сейчас в нашей квартире, – как мы погуляли, – протянул лениво, очень-очень по-взрослому. И, все еще глядя на ладонь на моей талии, как самый настоящий ревнивец, тут же зашагал в мою сторону.
Мой маленький защитник и мужчина всей моей жизни. На душе стало настолько тепло, что грудь обожгло изнутри от такого напора счастья, когда Лешка обнял меня, встал на цыпочки, вынуждая меня нагнуться к нему, и поцеловал в щеку, а затем быстро засеменил в свою комнату, оставив дверь распахнутой, выражая этим приглашение нам для разговора.
Мой маленький большой мужчина. Я еще довольнее улыбнулась и решительно пошла в детскую к сыну, Руслан же, все еще не отпуская моей талии, направился следом за мной.
Глава 22
Алексей не был похож на ребенка. Нет, внешне он, конечно же, смахивал на энергичного мальчонку, но вот то, как он держался, колко на меня смотрел и ехидно улыбался, – все это никак в моем сознании не вязалось с детским поведением.
По документам ему вот-вот должно было исполниться семь. Ульяна в это время играла в куклы Барби и очень мечтала о щенке. Она уже вовсю познавала социальные сети, чаще без разрешения Авроры, и какие-то игрушки на ноутбуке, который я же ей и подарил на пятилетие. Да, современные дети развивались раньше, чем мое поколение, и все же…
Это все было об Ульяне. А что я знал о собственном сыне? Выходило, что совершенно ничего. И это злило. Безумно. Невозможно, просто.
Я злился на Лию за то, что она все скрыла и сбежала, а потом и вовсе ничего не сказала. Еще больше я злился на Антона. Того я чуть было не убил, но это все были мелочи по сравнению с тем, насколько сильно я ненавидел самого себя. Смотрел в этот момент на собственного сына, которого не знал, и ненависть поглощала меня до самого основания.
Алексей сел на край кровати в виде синей машины и внимательно посмотрел на Лию. Кнопка же сжала ладони в замок и уставилась на них испуганным взглядом, достаточно мило при этом прикусив губу.
– Кажется, ты хотел рассказать, как погулял с бабушкой, – заговорил я первым, сжав талию жены. «Бывшей жены», – нужно было поправить себя хотя бы мысленно, но я не видел в этом смысла. Бывшая или будущая – какая разница? Сейчас это наименее важный вопрос.
– Нет, мама прекрасно знает, что в том, как мы погуляли с бабой, нет ничего интересного. Значит, это она сама что-то хотела мне рассказать. Без бабушки.
– А ты весьма смышленый. – Я улыбнулся краешком губ и внимательнее к нему пригляделся: я уже видел его фотографии, но это было совсем не то. Алексей почти ничего не взял от меня внешне. Должно быть, только телосложением и ростом пойдет в мою породу. Лия и ее родители были маленькими, а сын уже доходил ей до груди.
Сын – это слово отзывалось теплом в груди, а холодный взгляд Леши тупой болью. Алексей смотрел на меня так… так, словно был безумно зол. Неужели он так сильно приревновал Лию ко мне? Или было в его взгляде еще что-то?
– Мама считает, что меня подменили зеленые человечки. В младенчестве, – сказал сын совершенно серьезно, а Лия рядом хмыкнула и расслабилась. Я легко почувствовал, как ее тело покинуло напряжение.
– А сам ты так не считаешь?
– Хватит тянуть! Я видел ваши фотографии, – произнес Алексей, глядя на меня. Лия рядом ахнула, а я просто развернулся вместе с ней и только после этого отпустил ее талию, легонько подтолкнув в спину.
– Иди дальше собирай вещи и объяснись с Софьей Павловной, – тихо шепнул ей в макушку.
– Но… как? Нельзя… он же…
– Иди. – Я довел ее практически до двери, и лишь тогда она вздохнула, напоследок оглянулась на сына и все же покинула детскую.
Я быстро преодолел расстояние до кровати и сел рядом с Алексеем. Места в ширину было достаточно мало, а потому я задел Лешу бедром, на что сын нахохлился словно еще больше и отодвинулся от меня к самому краю – немного выступающему синему бортику кровати.
– Итак, – размеренно произнес я, хотя, видит бог, внутри все бурлило от смятения и от непонимания, что именно делать и говорить. Как делать и говорить. Пока я ехал сюда, прокрутил в голове тысячу вариантов, выбирая наилучшую тактику, но ни к какому выводу так и не пришел. Наверное, стоило поговорить с Авророй, она-то уж в детях разбиралась получше меня, но после того случая на выставке брата, когда я заметил фотографии Лии и понял, что она была размещена там с подачи Авроры, видеть невестку больше не хотел. Не в ближайшее время точно.
– Ты знаешь, кто я, – не спрашивая, произнес я, скорее констатировал как свершившийся факт.
Алексей фыркнул в который раз за сегодня и показательно от меня отвернулся. Все это было напускным. И злой взгляд, и наглые усмешки, и даже хамство. Он защищался, защищался как мог.
– Хорошо, давай начну я, а ты послушаешь. – Я выдохнул и тоже отвернулся от него. Согнувшись, облокотился на ноги и подпер подбородок ладонями. – Если что, ты меня поправь. Потому что ты хоть и кажешься взрослым, но все же ребенок, а с детьми я общаться не особо-то и умею. У меня есть племянница Ульяна, она старше тебя на пять лет, ей вот-вот исполнится двенадцать, она такая же летняя, как и ты, – произнес я с улыбкой и понял, что занесло меня не в ту сторону. – Так вот, я люблю свою племянницу, но все наши отношения строятся в основном на том, что она предъявляет мне списки того, что хочет от меня получить. У нее очень строгая мама, а я контрабандой поставляю ей то, что она хочет. Стоп. Ты знаешь, что такое контрабанда? – Я повернулся к нему, выпрямившись, и рассеянно провел пятерней по волосам.
Все определенно шло не так, как нужно.
– М-м-м… что-то незаконное? – расплывчато ответил он, все еще не глядя на меня. Да, мальчик у нас с Лией рос очень смышленым.
– Не совсем законное. В общем, это я все к тому, что это неправильные отношения. Этакая товарно-денежная модель… а-а-а, – застонал я, понимая, что и этого ребенок тоже знать не мог. – Видишь, я не знаю, как общаться с детьми, но хочу научиться и очень надеюсь, что ты мне в этом поможешь.
Я шумно выдохнул. Одну запланированную мысль до сына я донес, осталось еще штук десять. Черт!
– И как же я должен тебе помогать? – Алексей повернулся и с интересом посмотрел на меня.
– Поправляй меня, если что не так. И все время говори только прямо, только то, что думаешь, знаешь или хочешь. Я понимаю, что не заслуживаю твоего доверия, ведь ты увидел меня впервые. Фото не в счет, – усмехнулся я, – но я постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы ты смог мне доверять. – Алексей промолчал, а я попытался его разговорить. – Давай начнем с малого, ты мне расскажешь, что за история с фото и откуда ты знаешь, что я твой… отец, – от этого слова у меня спазмом свело горло, но все же я его произнес и почувствовал необычайную легкость на душе.
Неужели это правда? И я действительно стал отцом?
– Вы…
– Давай на ты?
– Ладно, ты. Ты говоришь, чтобы я тебе все рассказывал, но сам…
– Да, ты прав, – перебил я его опять, остро почувствовав, как закололо пальцы, хотелось приобнять его и положить ладонь на хрупкое плечо, которое когда-то грозило вырасти в по-настоящему мощное и могуче-широкое. «Так, стоп, – отогнал я от себя ненужные мысли. – Сейчас важно наладить общение с Лешей, а нарушив его личные границы, я могу и напугать». – Давай тогда я продолжу, просто я думал, что ты устал от моего бесконечного монолога. Давай так, я тебе расскажу, почему мы все это время жили не вместе, а ты мне потом расскажешь, откуда ты меня знаешь. По рукам?
Я протянул ему ладонь и вздернул брови, на что Алексей легко улыбнулся, тут же погасив свой порыв и спрятав улыбку, но все же вложил свою маленькую ладошку в мою и также вздернул бровь.
Мимика и повадки, судя по всему, достались моему сыну от меня. Генетически. Я крепко сжал детскую руку и почувствовал спокойствие. Последний раз мне было так хорошо три года назад, когда я выследил Лию. Ощущение, что ты все бежал, бежал… гнался за чем-то – и вот наконец-то нашел искомое, и остановился, и понимаешь, что эта погоня того стоила, потому что сейчас ты счастлив и тебе хорошо.
– Мы с твоей мамой были женаты и очень счастливы в браке. Но случилась ошибка, за которой последовало неверное решение. Мое решение, Лёша. И мы расстались с твоей мамой. О том, что ты появился на свет, я не знал. Случилась ещё одна ошибка, и твоя мама решила, что я знаю о тебе и не хочу участвовать в вашей жизни. Потому она больше не пыталась мне о тебе сообщить. Мы с ней виноваты оба, и в то же время не виноват никто из нас.
– Но как так получилось? – выдохнул Лёша, заглядывая в мои глаза своими бездонно-голубыми – мамиными. Он был очень похож на Лию. Безумно просто. И в то же время я видел в нем своё отражение. – Даже я смог тебя найти в интернете. Как ты тогда мог ничего не знать обо мне?
– Нас с мамой обманули, – солгал я ему. Я не собирался обелять себя. В этот момент я скорее не хотел подставлять Лию. Была вероятность, что мальчик просто не поймёт маму. Я медленно выдохнул и уверенно заговорил: – Она передала мне новость о твоём рождении с доверенным человеком. Как она думала – надежным. А оказалось – нет. До меня эта новость не дошла.
Я на мгновение прикрыл глаза и тут же потер переносицу. До меня новость не дошла, но эту новость мог нарыть любой мой конкурент! Как же я был зол на Антона за его самодеятельность! Кто бы знал, какого труда мне стоило держаться, чтобы не начать выискивать информацию о Лие. Особенно первое время, когда мысли о Кнопке посещали меня чересчур часто. Слишком часто, как бы я ни старался их выбить из себя.
– Второй раз рассказать твоя мама о тебе не пыталась, потому что обиделась на меня. Ее можно понять. А я… я просто жил своей жизнью и не интересовался твоей мамой, Лёша.
– Ты ее больше не любишь? – в лоб спросил меня сын, и я опешил. Каким же сложным был этот вопрос.
А любил ли я ее хоть когда-нибудь? Искренне и безусловно, именно так, как в книгах пишут о любви. Той бескорыстной любовью, о которой снимают фильмы… пожалуй, что нет. То, что я чувствовал к ней, было намного чернее и беспощаднее.
– Если бы все было так просто, Алексей. Любишь, не любишь…
– Все и есть просто. Либо любишь, либо нет. Я маму люблю…
– Ну ты-то понятно, – тихо рассмеялся я и все же пожал плечо Алексея, коротко, почти невесомо, но моя ладонь ощутила тепло родного тела. – У взрослых все намного тяжелее.
– Зачем ты приехал?
– Забрать вас к себе. Чтобы исправить наши с мамой ошибки. И жить с ней вместе, как когда-то.
– Как обычная семья? – Лёша посмотрел на меня выжидающе, я кивнул ему. – Значит, ты все ещё любишь маму, если хочешь с нами жить?
– Я никогда не любил ни одну женщину так, как твою мать, – ответил я предельно честно, но на самом деле уходя от вопроса.
Я не соврал Алексею, когда сказал, что все это слишком тяжело. Я знал, что чувствовал к жене девять и восемь лет назад, что чувствовал три года назад, но что испытываю сейчас… Я не знал и совершенно не хотел лишний раз копаться в себе. Не до того было. В первую очередь нужно было исправить ошибку, как я окрестил ситуацию в рассказе Алексею. По факту это была не ошибка – это был глобальный просчёт. Который требовал срочного решения.
За три года любой дурак мог узнать о том, что у меня есть сын. Любой, кто имел доступ к базам данных, а сейчас для этого много ума не надо. И мой сын был полностью моим, даже по документам. Залезь в любую базу, чтобы нарыть информацию на меня, и Алексей всплывет тут же. А сам я ничего не знал.
Когда до меня дошёл весь ужас этой ситуации, я чуть было не разнёс свой кабинет, но вовремя успокоился, приехал к Антону и слегка подпортил уже его кабинет – в его новом офисе, который он арендовал в недавно отстроенном мной здании. Подправить морду этому олуху я не успел, Антон резво встал в стойку и не пропустил ни одного моего удара. Недаром бывший вояка.
– Как тебе такое в голову могло прийти? – прокричал я и нацелился ему в скулу, но мужчина быстро прикрыл лицо и до того, как я замахнулся опять, выкинул кулак. Я лишь в последние секунды успел уйти от удара, наклонившись всем корпусом вправо.
– Ты. Сам. Сказал. Ничего. Тебе. Не говорить!
Ещё один его удар, и он попал мне в плечо, я ушёл, но менее резво, менее удачно.
– Сын! Ты не сказал мне о моем сыне!
Я начал беспорядочно выкидывать кулаки, за что в итоге и пострадал. Избыточные эмоции никогда не шли на пользу, они всегда туманили разум и путали планы. Антон воспользовался моментом и быстро меня скрутил, поймав на болевой. Он выкрутил мне руку, обездвиживая, и замер так на пару минут, давая мне отдышаться и прийти в себя.
Наши взаимоотношения давно перестали быть формальными. Приятельскими их тоже не назовёшь. Но мы ходили в один спортивный клуб и довольно часто там пересекались, обмениваясь информацией и взглядами на жизнь.
– Успокоился?
– Нет! – выдохнул я, обманывая и его, и себя.
В этот момент я действительно уже успокоился, вовсю продумывая план дальнейших действий. Теперь он немного менялся. У меня появилась отличная возможность и повод вернуть Лию. Забрать ее обратно себе. Эта мысль проскользнула в моей голове с такой скоростью, что я предпочел от нее отмахнуться.
Вчера, стоя на выставке брата, слушая его романтически речи и оды собственной жене (поправочка – бывшей жене, которая вот-вот станет опять будущей), я никак не мог сосредоточиться, потому что увидел Лию. Не живьём, нет. На фотографии. И на фотографии она была с животиком. Маленьким, аккуратненьким, но таким притягательным и очаровательным, что у меня в висках от напряжения застучало. Я стоял там и не мог поверить собственным глазам, в ушах шумело, в голове гудело, в глазах плыло. А потом я узнал дату фотосессии – и меня понесло. По всему выходило, что Лия забеременела через пару месяцев после нашего развода. Животик был слишком уж аккуратным. А если даже предположить, что она забеременела там, у гаражей, в день нашего развода (от этих мыслей у меня по спине прошёл ворох мурашек, а на лбу выступили капли липкого пота), то все равно не сходилось. Слишком маленьким был живот для восьмого месяца.
Я ушёл с выставки, даже не порадовавшись за брата, которому Аврора наконец-то ответила согласием, и просто напился. Осознать, что Лия нашла мужчину на замену мне, да ещё и так быстро, было трудно. Да что там трудно – это было невозможно.
Я напился. В хлам. Собрался поехать в дом, который Лия ни разу не видела, да и не увидит больше никогда, чтобы дальше топить своё горе в выпивке именно там, но уснул за рулем до того, как выехал со стоянки. У меня оказались сильные ангелы-хранители, не иначе.
Наутро, когда я немного протрезвел и открыл глаза, то сразу поехал в офис – наводить справки о Лие, о ее ребёнке и об отце ее ребёнка. Увидев же данные свидетельства о рождении малыша, я понял, что чуть было не упустил в своей жизни самое ценное. Наследника. Ребёнка от любимой женщины.
Как бы я ни относился к Лие сейчас, тогда я любил ее. Так что да, ребёнка от любимой женщины и просто мелкого пацана, которому нужен был отец. Нормальный! Хороший отец! Не такой, каким был мой.
Именно от этого озарения меня перекрыло яростью, и я оказался у Антона, которого во всей этой ситуации винил больше всего. А уже позже, когда тот, заломив мне руки, удерживал меня, я во всем этом увидел шанс для своей совести. У меня появился повод, чтобы увидеть ее, чтобы привезти ее к себе.
Наконец-то.
Даже серые тона офиса Антона стали заметно ярче.
– И долго мне ещё тебя так держать? – спросил он, пыхтя за моей спиной.
– Можешь отпускать, – зло усмехнулся я, решая, сколько у меня есть времени на то, чтобы отоспаться и избавиться от перегара перед первой встречей с сыном и… с Лией.
Нужно было продумать разговор до мелочей. Главное – рассказать о возможностях и перспективах для сына, которые только я мог ему дать. Лия согласится… Та Лия, которую я всегда знал, обязательно согласится ради своего ребенка на все что угодно…
– Когда я научился читать, – тихо заговорил Лёша, заставляя меня очнуться от воспоминаний.
Да… разговор я продумал до мелочей, только вот пошло все, как всегда, не по плану. Стоило увидеть этого хлыща на пороге, как все благие намерения полетели в тартарары. Почему я должен ее просить или упрашивать? Договариваться? Она со мной не договаривалась, когда ничего не сказала о ребенке, а теперь вот – в дом, где жил мой сын, еще и мужиков пускать начала.
Не представляю, как я сдержался в тот момент. Но остро пожалел, что не взял ее прямо на кухонном столе четверть часа назад. Хотя мог же… видел, как она смотрела на меня, как замирала, затаив дыхание… Все понял и сам безумно ее хотел, но устоял. Пожалел ее, решил не торопить. Не повторять наших с ней ошибок трехлетней давности. Знал, что она за такое будет грызть себя. И что в итоге? В итоге она, в ни черта не прикрывающем халате, встречала у себя в квартире какого-то придурка?
– Мне были интересны все вывески и все названия, – продолжил Алексей, а я попытался сосредоточиться. – Коробки с конфетами и от игрушек, мамины бумажки. Они, знаешь, такие яркие, с рисунками. Как правильно рисовать на лицах. Мама называет это макияж. – Лёша поморщился, вызывая на моем лице улыбку. Лучше заняться сыном, о Лие я подумаю позже. Для начала нужно решить основные проблемы. – Она оставила папку в коридоре, и я, как обычно, начал читать, пока не понял, что на зелёном листике нашёл документ обо мне. Там был день моего рождения, много цифр. А ещё там были…
– Имена твоих родителей, – эхом повторил я за Алексеем.
Зная мои фамилию, имя и отчество, найти меня было нетрудно. Совершенно. А если мальчик и правда был так умен, то он мог вбить в поисковике имя матери рядом с моим. И тогда у него точно не осталось бы никаких сомнений.
– Да, так и было, – кивнул Леша, – а затем я нашел в интернете маму и тебя.
– И ты ей ничего не сказал?
Алексей отрицательно мотнул головой, отводя взгляд.
– Хорошо, тогда что скажешь насчет сбора вещей? Мама уже этим занимается. Только самое необходимое и ценное. Остальное перевезут потом.
– Мама согласилась?
– Да, мама понимает, что так будет лучше нам всем. И особенно тебе.
– А ей? Ей будет лучше, если мы уедем с вами? Она будет счастлива? – требовательно спросил меня Алексей.
Так как счастье ребенка напрямую зависело от счастья его родителей, то я ему пообещал, что будет. Самому себе, что постараюсь сделать для этого все возможное, как бы ни было сложно, ведь не один я изменился за эти годы, Лия тоже могла стать другой.
Если раньше я знал, чего от нее ожидать, то теперь нет. В конце концов, она могла заартачиться, но нет. Когда я вышел из детской, то нашел Лию в ее комнате над чемоданом. Было видно, что она всеми силами старалась взять себя в руки и начать собираться, не думая о том, что происходило в тот момент в детской, но не могла.
– Все хорошо, – сипло проговорил я и поймал ее за руку.
Она с безумной скоростью кидала вещи туда-сюда, и я пресек это.
– Слышишь, все будет хорошо. Леша очень умный мальчик, и он заслуживает лучшего будущего. Подумай хотя бы об этом.
Лия кивнула и тут же, прикусив губу, отвернулась от меня. Я подошел к ней и невесомо опустил ладони на ее хрупкие плечи. Сейчас это был тот максимум, который я мог себе позволить. Не хотелось сорваться и накинуться на нее. Только не так и не сейчас, не после случившегося в коридоре.
Кнопка перестала вздрагивать, лишь шмыгнула носом, я чуть сильнее сжал ее плечики, а она тихо меня поблагодарила, убежав затем в комнату к Лешке. Им тоже нужно было поговорить, я же пошел на кухню к своей теще. С ней мы виделись недавно, но даже она ничего мне не сказала о сыне…
Ладно, не будем об этом. Нужно зарыть обиду как можно глубже. Хотя бы ради сына стать выше всего этого. Нужно хотя бы постараться.
– Я не знал, что вы будете здесь, поэтому купил билеты только для Леши с Лией.
– Даже не сомневалась, – хмыкнула Софья Павловна, на что я просто пожал плечами и пересек тесную кухню, отодвинул сиреневую шторку и выглянул в окно.
– На вас билет покупать или?..
– Я сама доберусь, спасибо. Как раз присмотрю тут за всем.
– Хорошо.
Вечерним рейсом мы уже вылетели в Москву, а ночью были в моей квартире.
– Лия, покажи Алексею любую из гостевых. Детскую ему сделаем в бывшей спальне на втором этаже, я перед отъездом отдал указание все там подготовить к новой отделке.
– В той, в которую ты перенёс кабинет? – ахнула Лия, и я быстро кивнул, нагнулся и выпустил кота из переноски. Снежа оттопырил хвост трубой и, очень медленно ступив на светлый пол, начал принюхиваться.
– Сумки не тащи, – быстро произнёс, заметив, как Лия потянулась к одному из чемоданов, пока я разглядывал кота, по которому, кажется, даже соскучился. – Оставь. Я сам сейчас быстро ополоснусь и подниму. Вон Лешка носом клюёт, – улыбнулся я, глядя на сонного сына, прислонившегося к матери.
– Да, пойдём, милый, – нежно произнесла она, проведя пальцами по его волосам.
Лия приобняла Алексея, и они вместе пошли к лестнице. Я же быстро сбегал под холодный душ, пытаясь хоть как-то взбодриться, потом заглянул на кухню и включил кофейную машину. А затем попытался отделить Лиины чемоданы от Лешкиных. Два чемодана не заставили меня сомневаться: один голубой, с машинками, а второй светло-розовый – с ними было все ясно. А вот темно-коричневый в клеточку мог быть чьим угодно. Поразмыслив ещё пару секунд, я все же подхватил его вместе с розовым и покатил в спальню на первом. А чемодан с машинками – на второй, в гостевую, которую выбрала Лия для Леши. Только вот жена с сыном уже спали в обнимку, даже не погасив прикроватный светильник. Я быстро выключил его и оставил в углу чемодан, понадеявшись, что, не заметив здесь своих вещей, Лия поймёт, где ей следовало остановиться.
Спустившись, я быстро выпил кофе, затем обратно поставил чашку и опять включил кофемашину. В три ночи одной порции кофе было маловато, даже после холодного душа. А дел было невпроворот.
Я оставил две пары запасных ключей на кухонном столе, а также все нужные координаты: и домработницы, и номер ресепшен, и на всякий случай свой, мамин и Аврорин. Мало ли.
Уже сидя в машине, затолкав свою глупую обиду в себя поглубже, написал невестке короткое сообщение:
«Как проснёшься, набери».
Она совсем недавно делала ремонт и очень хвалила найденного дизайнера. Я, конечно, мог бы обратиться к одному из штатных, но вряд ли человек, занимающийся офисными зданиями, сильно разбирается в детских комнатах.
Ещё нужно купить Лие машину. Ее старую я с трудом уговорил тещу продать, когда та переезжала обратно в столицу. Поэтому теперь у жены не было машины, без которой довольно проблематично жить в большом городе. Выехал из подземной стоянки, в очередной раз задумавшись: выбрать автомобиль по своим предпочтениям, как я и сделал это в прошлый раз, или спросить у Лии, какую хочет она?
Черт! Как же сложно.
В офис я добрался охренеть как быстро, усмехнувшись про себя, что не мешало бы каждый день вставать во столько на работу. К восьми утра я разгреб завал, который у меня накопился почти за три дня, и, отдав секретарю распоряжение опять перенести все переговоры, где я нужен лично, уехал к юристу. Впереди ещё было много дел: разобраться с новым брачным контрактом и свадьбой, затем устроить Алексея в школу и, наконец, поговорить с Катериной.
До любовницы я добрался только к обеду, к тому времени мне уже позвонила Аврора и дала координаты того самого дизайнера, с которой она работала. Я созвонился с Викторией, и та довольно быстро согласилась выкроить время специально для моей жены и сына. О чем я и написал Лие в сообщение, стоя на пороге своей второй квартиры.
