Текст книги "Украденное детство (СИ)"
Автор книги: Вера Юдина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
Волков нахмурился.
– Вы напрасно пытаетесь завязать со мной эту игру. Я знаю что не делал этого, и знаю что вы не способны на подобное. А Мила слишком слаба, чтобы расправиться с пятью огромными псинами. Так что…
– Но кто же тогда? – удивленно выкатив глаза, с сарказмом спросила Светлана. – как вы думаете? Кто осмелился подойти к моим псам?
– Тот у кого мог быть мотив их ненавидеть. – предположил Илья.
Вдруг Светлана побледнела и изменилась в лице.
– Этот мальчишка. Соседский. Он мог. Он ненавидит мою семью. Господи, почему все это происходит именно со мной? Неужели я заслужила все это? – в ужасе воскликнула Светлана и вышла.
Она даже не удосужилась объяснить Илье что именно связывает семью полковника с неким соседским мальчишкой. И что за мальчишка? Задался вопросом Волков. Он непременно должен все разузнать. Завтра с утра, по дороге из города, он непременно заедет к соседям, и все разузнает. Какой-то рок, проклятие висит над этим семейством, и докопаться до истины, стало для него делом интереса.
Ночью у Милы случился очередной припадок. Она кричала так, как никогда.
Услышав первый крик, Илья бросился к ней в комнату. Она лежала на постели, крепко зажмурив глаза и дрожащими руками натягивала себе до подбородка одеяло. Волков сел рядом и погладил ее по голове.
Мила не успокоилась, а наоборот, задрожала еще больше и закусила нижнюю губу.
– Пожалуйста не надо.
Больше Волкову не надо было ничего объяснять, он все понял. Как он раньше не догадался. Как не понял. Он был таким слепцом. И Светлана, она наверняка знала и молчала? Покрывала мужа или просто не хотела замечать. Он сомневался, что столь прозорливая женщина могла упустить из виду этот факт. Страшно было даже представить, сколько лет было девочке, когда он сделал это с ней впервые, если в одиннадцать лет она дошла до грани безумия.
Илья осторожно поднял дрожащую девушку и прижал к себе.
– Тише девочка, – прошептал он ей на ухо, поглаживая мокрые от набежавших слез волосы, – он больше не причинит тебе вреда. Он больше не придет. Я буду защищать тебя.
Завтра он возьмет ее с собой в город. Он больше не оставит ее здесь одну. Но и дом покидать Волков не намерен. Теперь он докопается до истины.
Глава …
Ранним утром, Власов приехал на место, куда его вызвали срочным звонком. Спросонья он не понял чего от него хотят, но услышал только жуткое словосочетание – массовое захоронение.
Теша себя надеждой, что это обычное захоронение солдат, времен великой отечественной или второй мировой, как это обычно бывает, Власов протащился огромное расстояние до нужного места.
– Что у вас? – грубо буркнул он встречающему его Бубнову, старшему оперуполномоченному следователю по делам несовершеннолетних, когда вышел из машины.
– Дело извозчика помнишь? – спросил тот.
– Ну помню.
– Мы нашли все его жертвы.
Павел даже проснулся. Глаза его расширились и он удивленно заморгал.
– Как?
– Вчера вечером в отделение примчалась мамаша с девчонкой. Так кричала как полоумная, что ее дочь пытались изнасиловать, что некий Александр завез девочку в поле и той чудом удалось бежать. Девчонка же сидела и молчала, пока мы не угомонили полоумную мамашу. И когда нам все таки удалось заткнуть эту орущую гарпию, девочка сказала только одно слово.
– Извозчик. – догадался Павел.
Бубнов радостно хлопнул коллегу по плечу.
– Ага. Но я и не поверил сразу. Как так может быть? Подарок судьбы? Думал шутка или недоразумение. Приехали на место. Зашли в подвал, а там такое! Он истязал их в подвале. Там же убивал и закапывал в поле.
– Тела нашли?
– А то. Не поверишь как! Каждое место было отмечено крестом, и на каждом фотографии всех шести девочек, с именами. На земле мы нашли фигурки ангелочков, слепленных из воска.
– Ты глянь какая сентиментальная гнида нам попалась – буркнул Павел.
– Три могилки раскопали, в каждой разложившееся тело. Надо будет провести опознание родственниками и как положено похоронить. – Бубнов осмотрелся. – А что они натерпелись перед смертью, страшно даже подумать. Вот мразь!
– Мразь. – согласился Власов. – Вы его взяли?
– Не можем найти. Машина его здесь, а сам как сквозь землю провалился. Правда мы нашли за домом следы еще одной машины. Сейчас устанавливаем марку. Спецы говорят, что по ширине протектора машина довольно крупная, может быть внедорожник или фургон.
– Девочку допросили?
– Да. Она насмерть перепугана. Говорит он втолкнул ее в подвал и ушел. А затем неожиданно открылась крышка ее темницы. Час а может и больше девчонка сидела ждала, пока не осознала, что ничего не происходит и надо бежать. На дороге поймала машину. Рассказала матери, а та притащила ее в отделение. Она нам и рассказала как поддонок хвалился своим прозвищем – извозчик.
– Повезло девочке. Не каждый день такое случается. Но как так получилось, что он с такой легкостью упустил свою жертву. Что-то его спугнуло?
– Не знаю. Ориентировки разослали по всем постам и отделениям. Найдем. Не уйдет.
Власов еще раз осмотрелся и задумался. Уже не первый раз он сталкивается с внезапно раскаявшемся, но бесследно исчезнувшим преступником. Слишком много случайностей, а профессионалы в случайности не верят.
– Как бы кто раньше нас его не нашел. Не нравится мне эти волшебные подарки судьбы, будто на блюдечке нам кто улики и жертвы преподносит, вот только преступники бесследно исчезают. Уже третий случай. А я не верю в такие совпадения.
– Даже если в твоих словах есть правда, и под тенью Фемиды скрывается неизвестный мститель, то может так и лучше для всех. – выпалил Бубнов и опасливо осмотрелся, боясь что его может кто-то услышать.
– Не нам решать как наказывать и кто прав а кто виноват. Для этого Петя существует закон.
После Павел вернулся в отделение. Едва он вошел в кабинет, как ему позвонил участковый из Твери.
– Добрый день. Я не отвлекаю? – поинтересовался он.
– Нет. Говори.
– Музыкант наш, дедулечка, пропал. Прямо из своей квартиры. Оставил на плите чайник, тот задымился, вызвали пожарных – взломали дверь, а там никого.
– Что значит пропал?
– То и значит. Записки не оставил. Все на месте, кроме тапочек домашних и халата в котором он нам дверь открывал. Ну мы не стали упускать возможность, и провели в его квартире обыск, незаконный конечно, но плодотворный. В общем мы нашли целую коллекцию детской порнографии. И еще кое-что…
– Ну не тяни.
– 14 мая 1880 года, в Тверском парке была найдена мертвая девочка. Двенадцать лет. Преступник надругался над ребенком и задушил. 24 апреля 1881 года – восемь лет. Надругался и задушил. 23 февраля 1885 года – десять лет. Надругался и задушил. И еще пятнадцать жертв.
– Тульский душитель? Так его же посадили.
– И расстреляли, если ты хорошенько вспомнишь. Тоже же наверно проходили по предмету. Громкое дело, профессора любят его размусоливать, как брали, как искали, какие мы молодцы.
– Помню да.
– Так вот не того тогда взяли и расстреляли не того.
– Что значит не того? Признательное было и явка с повинной. – удивился Павел.
– Было все – не спорю. А то ты не знаешь как его достают. В те года любой признался бы. Короче, было по тому дело одно обстоятельство, которое тщательно скрывалось и не разглашалось в прессе. Я достал папку и посмотрел. У каждой своей жертвы, убийца срезал прядь волос.
– И?
– Мы нашли в квартире учителя фотоальбом, еще тех годов. На каждой странице, есть информация о девочке – вырезки из газет, фотографии и… аккуратно связанные ниточкой, приклеен тоненький хвостик волос, и так по каждой жертве. Уже покопался в архиве, и все они по цвету совпадают с волосами жертв. Сделаем анализ ДНК и можно будет сказать уверенно.
– Твою мать! – в бешенстве воскликнул Власов. – Он же был в наших руках! Как так Миша? Как?
– Думаешь понял что пахнет жаренным и сбежал?
– Нет. Не думаю. Хотел бы скрыть – спрятал бы свои трофеи. Он же наоборот словно на показуху выставил все улики против себя, словно признавался в преступлениях. Боюсь что не бежал он. И почему-то уверен, что больше мы его не найдем.
– Ну я все вроде сказал. Мне бежать надо. Опять алкаши дерутся. Вы как что узнаете про этого… гастролера… сообщите нам пожалуйста. Мне же надо матерей как-то успокоить.
– Добро. – ответил Павел и отключил телефон.
Возникла вдруг острая необходимость вновь увидеться с Хеленой. Ее ум и проницательность стали для него спасительной силой. Он нуждался в ее голосе, в ее присутствии, в ее спокойствии.
Власов отправился к девушке без звонка. По дороге он заехал в магазин – купил бутылку хорошего вина, тортик. Заехал купил цветы. И подъезжая к дому на Суворовском набрал ее номер.
– Ты дома? – просто просил он, услышав ее нежный голос.
– Да.
– Я заскачу?
– Да.
Власов припарковал машину. Собрал все презенты в охапку, ногой захлопнул дверь и подошел к подъезду. Набрал номер квартиры. Неожиданно дверь резко открылась. Власов как раз собирался взяться за ручку, когда та широко распахнулась. Павел не удержал в руках торт и тот шлепнулся на асфальт.
– Да твою же… – но удержался от ругательства и недовольно посмотрел на виновника этой маленькой трагедии.
Молодой человек, который выходя из подъезда слишком сильно толкнул дверь, начал извиняться.
– Я не ожидал. Вы извините меня. – он наклонился, поднял торт и протянул его Власову.
– Выбросишь по пути. – буркнул Павел. – Дверь подержи.
Парень послушно взялся за ручку и держал дверь до тех пор пока Павел не протиснулся.
– Еще раз извините, – вежливо попросил парень, – я могу компенсировать вам стоимость кондитерского изделия.
– Просто в следующий раз будь внимателен. Давай, беги.
Парень улыбнулся и отпустил дверь.
Поднявшись на третий этаж в жутко некомфортном и грязном лифте, Павел оказался перед железной дверью, которая распахнулась едва двери лифта закрылись. На пороге появилась Лена. Она была такой милой в обтягивающем велюровом костюме, что Павел невольно залюбовавшись задержался у лифта.
– Привет. – Лена наградила гостя одной из самых своих очаровательных улыбок.
Павел решил, что без косметики девушка выглядит еще лучше. Свеженькое личико, естественная чернота пушистых ресниц и пухлый губки.
– Уау. – только и сказал Павел протягивая девушке цветы.
Лена улыбнулся, приняла букет и пропустила гостя в квартиру.
Павел зашел и напрягся, в воздухе витал аромат мужского парфюма. Совсем недавно он почувствовал этот же запах в лифте, и у входа.
– У тебя гости? – полюбопытствовал Павел.
– Нет. Я одна. – ни один мускул не дрогнул на лице Лены.
Либо она лгала так же искусно как читала души, либо ему все показалось.
– А ты по делу? – спросила девушка.
– Да нет. Так… заскочил тебя увидеть.
Лена улыбнулась.
– Очень мило. Я рада. – она сказала это искренне и Павел расслабился.
– Я только собиралась обедать, составишь мне компанию? – спросила Лена.
– С удовольствием. И кстати. Я кое-что захватил. – Павел протянул бутылку вина.
Лена взяла бутылку, почитала название и отнесла на кухню.
– Проходи. – крикнула она.
Павел скинул ботинки, повесил куртку и прошел на кухню.
Квартира у Лены была довольно большой. Дом построенный еще при царской власти, отличался простором и комфортом, только года отнялись у него прочность, и не смотря на дорогой ремонт, в некоторых местах виднелись следы беспощадного старения. То ржавые подтеки, то облупившаяся штукатурка. Но при все при этом квартира была чистой и ухоженной. Широкий и длинный коридор, вел собрал в себе три комнаты и вел на кухню.
Мебель в доме была из светлого ореха. Со вкусом и правильно расставленная. Без нагромождения и беспорядка. Все на своих местах. На полу везде постелены паласы. Хорошие, яркие, персидские.
Кухня по размеру была как большая столовая.
Павел вошел на кухню и сел за накрытый стол. Лена как раз достала из шкафа тарелку и поставила перед гостем.
По яствам расставленным на столе, Павел понял – на диетах девушка не сидит. Посередине стола стояла салатница наполненная оливье, на большом блюде лежали ароматные ребрышки, обрамленные картофелем айдахо. И кухня была наполнена аппетитными ароматами.
Лена поставила на стол бутылку вина, положила рядом штопор и принялась раскладывать по тарелкам еду.
– Наш учитель пропал. – неожиданно произнес Павел.
Щипцы которыми Лена накладывала ребрышки дернулись в ее руке и она невольно выронила сочный кусок обратно.
– Все в порядке? – поинтересовался Паша.
– Да. Я просто не могу понять, что значит пропал?
– Пропал. Похищен. Возможно уже мертв.
Лена опустила щипцы и села на стул. Она пристально посмотрела на Павла.
– Что значит мертв? Почему? Он же не виноват!
– Кто-то видимо считает иначе. – Павел взял щипцы и сам положил себе на тарелку немного еды. Затем положил Лене, и не глядя на нее спросил. – скажи, ты ничего не заметила подозрительного в его поведении?
Лена задумалась.
– Нет. Он конечно неприятный человек, но похищать его и убивать. Зачем? Я не понимаю.
Павел пристально посмотрел на девушку. На его взгляд она говорила правду. Он одернул себя. С чего он вдруг так завелся. Подозревает уже всех и каждого. Она же была там с ним, и все видела и напрасно он так на нее насел. Он протянул руку и осторожно взял ее маленькую ручку.
– Извини, просто навалилось столько всего, вот я и перенервничал и это все из-за этого ублюдка. Я все не могу понять, по какому принципу он их подбирает? Высматривает? Или хватает первого попавшегося? И почему они так покорно следуют за ним? Я не могу понять. Либо он слишком хитрее, либо слишком удачлив. Ни одно ни второе не нравится мне.
– Думаю он выбирает своих жертв случайно. – предположила Лена. – Случайный город, случайный ребенок, никаких связей, никаких мотивов, он просто приходит и берет то что ему нравится. Возможно заманивает детей чем-то интересным. Что-то обещает. Но что сейчас интересует уже довольно сознательных детишек. В этом возрасте у них уже начинает вырабатываться инстинкт самосохранения, и уже не так просто взять и беспрепятственно увести малыша из города. Что он обещает им и как заманивает. Если вы узнаете это, вы поймете кто он такой.
Зазвонил телефон, Лена вздрогнула от неожиданности. Она так увлеклась рассуждениями, что не сразу сообразила, что звонит ее телефон. Разговаривая дежурными фразами, Лена изредка поглядывала на Павла. Он решил не тянут и с аппетитом приступил к трапезе, смачно наворачивая сочные ребрышки. Разговаривая Лена смотрела на него внимательным, изучающим взглядом.
Договорив, она положила телефон на стол и приступила к еде.
– Приятного аппетита, – вежливо пожелала она.
– Приятного, – ответил Павел. – А кто звонил?
– По работе. Завтра утром мне необходимо быть в клинике.
– Волков?
– Нет. Илья Сергеевич уехал за город, и будет только через неделю а может и позже. Он не звонит и даже не отвечает на мои звонки. Надеюсь у него все в порядке.
– В порядке? В порядке. Что с ним будет-то? Он сегодня заезжал в отделение, документы забирал. Я с ним не виделся, но ребята сказали что он был не один. Как всегда лощеный и высокомерный в компании миловидной дамы. Даже не поздоровался ни с кем.
Лена понимающе улыбнулась.
– Да. Он очень недоверчиво относится к власти. Я наслышана.
– Ну в принципе как и власть к нему.
Поужинав, они открыли бутылку вина.
После первого бокала у Лены раскраснелись щечки и она то и дело забавно хихикала. Повертев в руках бокал, она вдруг забавно прищурилась и хитро спросила:
– А почему ты не женат?
– Мне кажется ты будешь верным и надежным спутником жизни. Ты моногамен, терпелив и стрессоустойчив. Почему не одна женщина не пожелала сделать тебя узником своих чар.
Павел рассмеялся.
– Была одна.
– Была? – испуганно воскликнула Лена.
– Нет. Не то что ты подумала. Была потому что мы уже не вместе. Много лет назад мы расстались, хотя даже не могу сказать что мы встречались. Она из хорошей семьи, я вел дело об убийстве одного из жильцов ее дома. Она проходила как свидетель. Мне до сих пор кажется, что я был ее блажью.
– И что же случилось?
– В первый же месяц совместной жизни она сбежала от меня. Ей не хватало комфорта. И моего внимания.
– И на этом все? Ты больше ее не видел?
– Видел конечно. У нас общий сын.
– У тебя есть сын? – эта новость искренне удивила девушку. Она упустила этот факт.
– Да. Он живет с матерью в Кингисеппе. Его зовут Дениска.
– А сколько ему?
– Восемь.
Лена заметила грусть в глазах Павла. Вот почему он так близко к сердцу принял это дело. Его собственный сын, ровесник первой жертвы. Такой же маленький и беззащитный. Видимо Павел ненароком принял эту ситуацию на себя, представив что на месте жертвы мог оказаться его собственный ребенок.
Сердце Лены дрогнуло. Она поднялась, чувствуя что голова ее наполнена легким хмелем. И под внимательным взглядом Павла подошла к нему. Остановилась совсем рядом. Положила руки на плечи, нагнулась и осторожно коснулась губами его губ.
Павел удивленно посмотрел на девушку.
– Что ты делаешь?
– По всей видимости творю глупости. – забавно скривив носик ответила Лена.
– Ты потом будешь жалеть. Я ведь не подхожу тебе.
– А разве ты не за этим приехал.
– Я не знаю зачем я приехал.
Лена кокетливо склонила голову и провела рукой по выбритой щеке Паши. Павел прикрыл глаза и глубоко вдохнул. Затем резко поднялся, подхватив Лену на руки.
– Где спальня? – рассеянно спросил он, понимая что совершенно не имеет понятия куда ему идти.
– В конце коридора, последняя дверь. – шепнула Лена и укусила его за ухо.
Павел с шумом втянул в себя воздух и добравшись до нужной двери, ногой открыл дверь.
Только под утро они уставшие, крепко заснули в объятиях друг друга. И каждый для себя так и решил, это была внезапная страсть, и ни к чему серьезному она не приведет.
Только почему-то на следующий день, вернувшись с работы, Павел к своему удовольствие увидел во дворе машину Лены. Девушка ждала его уже больше часа, и заметив как он подъехал, заглушила машину и вышла.
– Привет. Я соскучилась. – честно призналась она.
Павел крепко обнял девушку, без слов страстно поцеловал ее мягкие губы. Это страсть. Продолжали думать они. Но стараясь проводить друг с другом больше времени, расставаться все же не торопились.
Глава 18.
Уже второй день Илья сидит в молчаливом присутствии Милы в кабинете полковника и изучает дела полученные от Власова. Пока он монотонно вчитывается в строчку за строчкой, Мила покорно наблюдает за каждым его движением.
Она стала его незримой тенью. Везде следовала за ним, куда бы он не повернулся, она была рядом. Она даже спала в его комнате на кровати, а он на софе. Он знал, что с ним она чувствует себя в безопасности. Она не пыталась соблазнить его как женщина, она тянулась к нему как потерявшийся в безумном мире взрослых ребенок.
И он отвечал ей взаимностью, вопреки желанию Светланы, он заботился о девушке, как о собственной дочери. Он расчесывал ее волосы, рассказывал ей сказки на ночь, по утрам приносил завтрак в постель. Называл ее: Солнышко и Родная. Мила тянулась к нему и возможно впервые в жизни чувствовала себя ребенком. Павел знал, что однажды девушка все расскажет ему и поймет всю правду. Но часть правды, которая уже открылась ему, не просто пугала его, она ужасала.
Теперь он был твердо уверен, что Светлана знала о кошмаре преследующим девочку. Знала, но по каким то причинам молчала.
Толстая папка, в которой были собраны все факты случившегося в 99 году несчастья, давно пожелтела от времени. Волков изучал его досконально.
Снимки тела, уже из морга. Снимки комнаты. Это было ужасно брызги крови, веером раскиданные по стенам. Темная постель. Разбитое окно.
Далее опись всего находящегося в комнате.
«Протокол осмотра места происшествия»
Г.Санкт-Петербург 27 мая 1999 г.
Осмотр начат: 05ч. 00 мин.
Осмотр окончен: 14ч. 45 мин.
Что можно было осматривать десять часов? – задал себе вопрос Волков.
Следователь следственного отдела Восточного административного округа г.Санкт-Петербурга отделения внутренних дел старший лейтенант милиции Атонов В.В. получив в 04 час. 10 мин. сообщение по телефону от дежурного УВД о покушении на убийство в доме по адресу: Ленинградская область Всеволожский район, Приозерское шоссе, д.№ 4-В, в 05 час. 00 мин. прибыл на место происшествия.
Далее следователь уточнял детали, Волков называл это лить воду. Его привлекли только две фразы. Та где было сказано про следы крови на оконной раме и осколках стекла на полу.
Волков еще раз посмотрел на снимки. На них ни следов ни осколков не было. Дальше описывался кровавый след ведущий к окну.
Волков задумался, если как утверждают родители, Мила убила брата и пыталась его похоронить, то по всей вероятности и по логике, девочка должна была вынести брата через входную дверь. Зачем она потащила его к окну?
И следующая строчка, повергла Волкова в шок – след от мужского ботинка, 44 размера. Значит в комнате был кто-то еще. Тот кто прокрался в комнату мальчика и напал на него.
Волков отложил в сторону дело об убийстве Немирова младшего и взял дело Немировой.
Миле было два года все случилось. Если верить документам, женщина была больна. Волков перелистывал многочисленные справки, выданные психиатрическими медицинскими учреждениями, но как ей позволили рожать ребенка, с таким запущенным диагнозом. Еще на ранних сроках беременности врачи должны были забить тревогу. Да, медицина была не та.
В приступе безумия выбросила из окна пятого этажа двухлетнюю девочку, дочь. Выбросилась сама. Заключение – самоубийство. Что же довело женщину до такого состояния? Что толкнуло на эту грань.
Волков отложил дела и посмотрел на Милу. Она как всегда находилась рядом преданно пожирая своего обожателя взглядом. Заметив что смотрит на нее Мила вытянулась в струну, сложила руки на колени и пристально посмотрела на доктора. Ее готовность позабавила Волкова.
– Мила, солнышко, мы сейчас поиграем с тобой в одну игру.
Мила застыла, радостное выражение лица сменилось непониманием и испугом, взгляд ее опустел и она вся внутренне сжалась, что было видно даже не вооруженным взглядом. Волков понимал, что такой способ слишком жесток, но он должен был знать что случилось той ночью, и должен был узнать это, от единственного живого свидетеля. Если в деле четко прописано присутствие постороннего, отчего в заключении убийцей признали девочку, и навсегда забыли об этом факте.
Мила потупила взгляд.
Волков взял стул и сел напротив.
– Ты готова?
Мила дернула плечиками, что означало: «Да.»
– Хорошо. Посмотри на меня.
Мила продолжала сидеть опустив голову.
– Мила, солнышко. Я хочу чтобы ты посмотрела на меня.
Мила подняла на Волкова свои ясные глаза и он заметил в них застывший страх. Слишком часто он видел этот взгляд, и к своему сожалению знает ему цену не по домыслам.
– Мила. А теперь, я хочу чтобы ты закрыла глаза и внимательно слушала мой голос.
Мила послушно выполнила его просьбу и слегка откинув голову назад закрыла глаза. Веки ее задрожали, руки она крепко сцепила пальцами и нервно сжимала и разжимала.
– Представь себе место, которое ты любишь больше всего на свете.
Через мгновение лицо Милы просияло. Она расслабилась и томно улыбнулась.
– Представила?
– Да.
– Где ты сейчас?
– Я на ромашковом поле.
– Рядом с твоим домом?
– Нет. Это дом моей бабушки. В деревне. Там хорошо. Во дворе у нас живет корова. Ее зовут Маша.
– Ты выросла в этом доме?
– Нет. Мы с мамой приезжаем туда на лето.
– Сколько тебе лет?
– Не знаю.
– Ты видишь свою маму?
– Нет.
– Ты помнишь свое детство?
– Да.
– Расскажи мне о маме, она часто ругала тебя?
– Моя мама никогда не ругала меня.
– Эта мама не ругала. А та другая, из твоего далекого детства. Она ругала тебя за каждую провинность.
– Нет. Мама была красивой и доброй. – Мила трогательно потерлась головой о правое плечо.
– Ты помнишь ее?
– Да.
– Какая она?
– Она пахнет ромашками.
– А что еще ты помнишь о маме?
– Она говорила, что я ангел и учила меня летать. – Мила сморщилась. – Ангелом быть больно и страшно.
Волков насторожился. Вероятно, Мила говорила о том дне, когда едва не рассталась с жизнью.
– А что еще ты мне расскажешь о маме?
– Не знаю. Я больше не помню ее.
– А твой братик?
Лицо девушки просияло.
– Ники. – с нежностью проговорила она.
– Никита. Ты помнишь его?
– Да.
– Ты любила его?
– Да. Сильно.
– Ты не обижала его?
– Нет. Он часто шутил надо мной. Но я не обижалась.
– Как например?
– Он положил мне в постель лягушку и сказал что это мой принц.
Волков улыбнулся этой невинной шутке.
– А ты можешь рассказать мне что случилось той ночью.
Мила вздрогнула и выпрямилась. Вновь руки ее задрожали. На лице ее отразился испуг. Но Волков пошел до конца.
– Ты помнишь того, кто обидел твоего братика?
Мила сглотнула и кивнула.
– Ты знала его?
Мила отрицательно замотала головой. Он с такой силой прикусила губу, что на ней появилась кровь.
– Ты помнишь что спасла братика?
– Да. Я ударила чужого человека своей кошкой. Он упал, а я забрала Никиту.
– Тебе было очень тяжело, как тебе удалось бежать?
– Никита легкий. Я взяла его на спину и побежала по лестнице. А потом к причалу. Мы переплыли на другой берег и спрятались в лесу.
Теперь Волкову стало все ясно. Кровавый след ведущий к окну, принадлежал скорее всего убийце. Статуэтка которой Мила нанесла ему рану, была довольно тяжелой и рана по всей видимости была серьезной. Он дополз до окна, и сбежал. По всей вероятности он даже не искал детей. Он видимо пришел с целью ограбить дом, не ожидая увидеть там детей. И едва не лишившись жизни, поспешил бежать.
Только почему не были записаны показания Милы. Почему никто не взял анализ крови с коврового покрытия, чтобы установить что она принадлежала не мальчику. Это умышленное упущение, или халатная преступность. А может все дело было записано под чью-то диктовку, так как это было нужно на тот момент.
– Мила. Открой глаза, моя родная.
Мила распахнула ясные глаза и с любопытством посмотрела на доктора.
– Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо.
– Посиди немного здесь. Я скоро вернусь.
Получив немое согласие, Волков вышел. Он искал Светлану. У него было к ней несколько вопросов и теперь, зная правду, а Илья был уверен, что Мила говорит правду, он хотел услышать причину и мотивы, по которым родители хотели скрыть все детали этого дела.
Светлану он нашел в гостиной.
Женщина в своей обычной привычке сидела с журналом у камина и без интереса перелистывала глянцевые страницы.
– Мне нечего вам сказать. – бросила она, даже не поднимая головы, едва заслышав шаги.
Волков проигнорировал ее слова. Он вошел и сел напротив.
– А я считаю, что вы многое можете мне поведать. О вашем сыне. О вашем муже. О Миле.
– Все что вы хотите услышать, можете найти в ее истории болезни. О своем сыне я разговаривать не намерена – оставьте мальчика в покое. А мой муж слишком серая и незначительная фигура, чтобы говорить о нем.
Волков нахмурился.
– Вы так считаете? А если я подниму сейчас тот факт, что Мила не однократно подвергалась домашнему насилию. Ваш муж регулярно насиловал свою дочь. И вы прекрасно об этом знали.
Краска схлынула с лица женщины. Она захлопнула журнал и поднялась.
– Да как вы смеете? Кто дал вам право? Вы вошли в этот дом как друг, и теперь пытаетесь вонзить нож мне в спину! Вон из моего дома!
Волков демонстративно поднялся. Он блефовал.
– Я уезжаю, но Мила едет со мной. А завтра с утра я соберу комиссию, и заявлю о своем подозрении в отношении ее половой неприкосновенности.
Светлана тяжело задышала щеки ее побагровели.
– Моя дочь не покинет стен этого дома.
– Еще пару дней назад, вы умоляли меня забрать ее. Что же заставило вас изменить свое мнение?
– Убирайтесь! – почти завизжала Светлана.
Они стояли друг напротив друга, и Волков чувствовал страх исходивший от женщины. Она боялась своего мужа, даже больше смерти.
– Предупредите супруга, что со дня на день ему придет повестка. Я докажу что он насиловал ее. И тогда, мы встретимся с вами уже в суде.
– О господи, – воскликнула Светлана. – Откуда вы взялись на нашу голову! Почему создаете столько проблем!
Волков осознал что выиграл эту битву и спокойно опустился в кресло.
– Расскажите мне все, что вам известно. Я обещаю помочь.
Светлана обреченно опустилась на свое место и закрыла лицо руками.
– В ту ночь в доме все же был посторонний. Так?
Светлана кивнула.
– Именно он напал на вашего сына?
Снова немое согласие.
– Кто придумал обвинить во всем Милу? Вы?
Женщина снова кивнула.
– Почему?
– Ники уже было не вернуть. Я просто пыталась спасти ее.
– От вашего мужа?
Светлана кивнула и монотонно заговорила. Впервые за долгие год она могла рассказать кому то, что таила глубоко в себе. Правду, которая тяготила ее. Страшную и дикую.
– Он начал насиловать ее, когда девочке исполнилось семь лет. Я тогда еще не понимала что происходит. Я видела как она дергается от его рук, как вздрагивает от звука его голоса. Но не могла сопоставить. Списывала все на ее полоумную мамашу и плохую наследственность. Ники был совсем ребенком, и я так уставала с ним, что ночью спала крепко. Так мне казалось, и так он меня заверял. Каждые вечер, когда я укладывала детей спать, он приносил ко мне в комнату стакан молока. Это было уже некой традицией, и не задумываясь я выпивала его. Однажды я замоталась, а он не дождался и молоко так и осталось стоять на тумбочке. В ту ночь я впервые услышала как она плачет. Я испугалась, что ей приснился кошмар. Я встала и тихо прошла в комнату.
Светлана задрожала и из глаз ее заструились слезы.
– Он пыхтел на ней, а она тихо скулила. – женщина замолчала, сглотнула слезы и вновь заговорила. – С той ночи я перестала пить его молоко. Каждую ночь, он уходил, и она плакала. А я не могла ничего сделать. Я знала что его связи не позволят мне даже открыть рта, я думала что как только Ники подрастет, я заберу их обоих и сбегу.
– А потом вы заметили, что он смотрит на вашего сына.
– Да. – дрожащими губами подтвердила Светлана. – И я начала все узнавать о его прошлом. Оказалось, что у него был еще один сын – Андрей. От первой жены. Они развелись, когда мальчику было десять. Я нашла его и расспросила. Сначала он не хотел разговаривать со мной, но когда я сказала ему что моему сыну угрожает та же опасность – он рассказал мне всю правду. Ему было восемь, когда мой муж впервые надругался над ним. Его мать узнала обо всем и ушла. Она попыталась бороться с ним, но Серафима, если бы вы знали эту женщину, вы бы все поняли. Ее было не сломить. С такими связями и таким характером, она была непробиваема. Дело замяли, даже не дав ему ходу. И я поняла, что мне тоже надо молчать, и ждать удобного момента.
Волков слушал ее внимательно. Когда она договорила, он серьезно сдвинул брови.
