Текст книги "Дневник мисс Сьюзен Ньюберри (СИ)"

Автор книги: Вера Забелина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– А можно мне поехать в Грин-Холл?

Дедушка внимательно поглядел на него, а бабушка тут же откликнулась:

– Ну конечно, дорогой! Можно поехать в гости хоть завтра. Может, ты хочешь кого-то пригласить и сюда, к себе в гости?

Дедушка глядел на Майкла вопросительно и как-то, ну, понимающе. Майкл смущённо посмотрел на бабушку и сказал осторожно:

– Нет, я не в гости. Я там хочу жить. А к вам я буду приезжать в гости, когда вы захотите.

Бабушка снова открыла рот, но дедушка сделал ей знак и сказал:

– Конечно, мой мальчик, мы завтра же с утра отвезём тебя туда. Устраивает?

– Устраивает, – согласился сразу повеселевший Майкл.

9 апреля 1816 года.

Утром бабушка с дедушкой увезли Майкла в Грин-Холл, а я осталась с мамой, которая ждала своих подруг. Мама хотела познакомить меня с ними, чтобы у меня было больше знакомых на светских мероприятиях. (Как умно написала!). Но маминым подругам было не до меня, они спешили поделиться своими новостями. Снова говорили о лорде Ирвине Стоуне, про которого все гадают с тех пор, как в газете «Вопрос» о нём сообщили. Леди Эмхёрст сказала, что её свекровь хорошо помнит лорда Гарри Стоуна, которого убили 36 лет назад. Поговаривали, что это дело рук кузена, который заполучил титул, но доказательств не было. Правда, порядочные люди не водят близкого знакомства с нынешним виконтом Льюисом. Кстати, ходят слухи, что виконт решил подыскать себе невесту, ему ведь уже под 50, а наследником он ещё не обзавёлся. Леди Эмхёрст шутливо спросила меня, не хочу ли я стать виконтессой Льюис. Я сказала, что никогда не соглашусь выйти за старика, ведь он старше моего папы.

Потом вернулись дедушка и бабушка, сказали, что Майкл был очень рад остаться в Грин-Холле, там у него друзья и развлечений намного больше. Бабушка сказала, что завтра к нам с визитом приедут леди Элизабет и Виктория. О, самая главная новость! Леди Элизабет предложила, чтобы я присоединилась к Виктории в нашем дебюте. В Грин-Холле достаточно места для тысячи гостей, и там будет дан наш с Викторией первый бал. А потом можно и в нашем особняке давать балы, устраивать музыкальные вечера и утренники. И дядя Мартин обещал обязательно дать бал в мою честь в своём новом особняке.

Грин-Холл, насколько я поняла из описания бабушки, это даже не особняк, а как бы дворец в пригороде Лондона. Отец леди Элизабет ещё в середине прошлого века купил на Темзе 25 акров земли, выстроил там дворец для своей дочери. А ещё там большие оранжереи, несколько коттеджей, большие конюшни с загонами для лошадей, псарня с площадками для выгула, пруд, лабиринт из тисовых кустов и своя пристань на Темзе. И ещё много всего, я больше не запомнила. До них ехать почти час.

10 апреля 1816 года.

Сегодня я познакомилась с Вики! Это такая необыкновенная девочка, совсем она не похожа на «леди Викторию». Мы сидели в гостиной, было время визитов. Только что отъехала карета Блэкуэллов. Графиня мне внушала, что мы с Матильдой должны быть подругами, ведь вместе учились. Мы с ней действительно учились в том пансионе, в котором я заболела в прошлом году. А в новом пансионе, который я сейчас окончила, я училась с леди Камиллой. А мне не нравится Матильда. Она любит исподтишка говорить и делать гадости. А ещё графиня так противно хвасталась своими сыновьями, что она обязательно скажет им, чтобы они всенепременно приглашали меня на танцы и уделяли мне внимание. Я была рада, что они так быстро уехали, торопились в те дома, где были перспективные женихи для Матильды. (Нехорошо написала, ну да ладно).

Потом подъехала ещё одна карета, из неё вышла леди Элизабет и с ней какая-то невысокая тоненькая девочка. Я подумала: "неужели это леди Виктория?" Они почему-то задержались в холле, нам пришлось немного подождать, а потом дворецкий объявил: "Баронесса Чард и леди Виктория Уэйн". Мы с бабушкой встали и чинно поприветствовали вошедших. У меня сразу все страхи ушли – у Вики были такие весёлые и добрые глаза, что мы ей тоже все заулыбались. И она просто копия леди Элизабет, только волосы немного другого цвета. Бабушка спросила у леди Элизабет, почему их карета сразу отъехала, а та сказала, что кучер пока поводит лошадей по кругу на нашей площади, чтобы лошадям не было скучно стоять у крыльца. Как интересно! Я никогда не думала, что надо заботиться о лошадях, когда едешь куда-то. А ещё бабушка спросила, почему они задержались в холле. Оказывается, Виктория заметила, что наш лакей мучается от зубной боли, и занялась его лечением.

Мы пошли в мои апартаменты, Виктория пересмотрела со мной все платья, которые уже готовы. Когда я показала им своё новое платье для представления ко двору, леди Элизабет мягко заметила:

– Девочка моя, платье очень красивое, но если ты его наденешь для представления королеве, там будут два варианта: либо тебя не пустят в приёмный зал вообще, либо её величество сделает тебе замечание, может даже выпроводить из зала. Пойми, моя дорогая, королева требует, чтобы к ней являлись дебютантки в простых белых платьях, чтобы она могла не отвлекаться на ваши наряды, а рассмотреть дебютанток такими, какие вы есть.

Хорошо, что я старое платье не выкинула. Придётся его надеть, я очень уважаю мнение леди Элизабет.

А потом, когда мы с Викторией остались одни (бабушки пошли в гостиную), она предложила помочь мне развить мою интуицию, чтобы я могла различать, когда со мной говорят искренне, а когда притворяются. И ещё пообещала, если я захочу, научить меня видеть ауру других людей. Я так поняла, что аура – это проявление души человека и по ней можно судить о том, какая у человека душа. Как интересно!

Завтра мы с бабушкой едем в Грин-Холл, чтобы обсудить совместные планы на Сезон. Виктория обещала показать мне основные упражнения.

Мне так хочется, чтобы мы с Викторией ездили на балы вместе, потому что она многое знает и не боится. Она и меня обещала научить разбираться в людях и поддерживать, когда мне понадобится её помощь. Я ещё не встречала такой девочки! В школе, если тебе кто-то оказывает услугу, то ждёт услуги взамен. А Вики такая открытая, и в то же время я чувствую в ней какую-то бесстрашность.

11 апреля 1816 года.

Были с визитом в Грин-Холле. Там я и осталась до вечера, а бабушка отправилась дальше с визитами одна. Она пообещала к вечеру приехать за мной. Я так замечательно провела время! Познакомилась с множеством людей. Грин-Холл – это такой огромный дворец, его, наверное, за весь день не обойдёшь. Такой красивый и просторный. Когда мы вошли в гостиную, там были леди Элизабет, Виктория, леди Люсинда (будущая свекровь Виктории, вдовствующая герцогиня Бьюкасл) и её дочь, леди Ребекка. Виктория сказала, что они сейчас готовятся крестить племянницу герцога, которую он собирается растить как собственную дочь. Саре 3 года, её отец, брат герцога, погиб в битве при Ватерлоо.

Пока готовились, мы с Вики пошли в её апартаменты. У неё всё так здорово, несравнимо с моими. Но я не завидую, ей невозможно завидовать, можно только за неё радоваться.

Мне так понравился праздник, который устроили по поводу крещения. А кузена Майкла я даже не узнала сначала. У нас дома он уныло ходил по комнатам, не зная, чем заняться. А в Грин-Холле ребятишки носились по этажам, и Майкл был такой весёлый, занятый какими-то делами. Он на меня даже не глянул. Меня это, честно говоря, немного задело.

А платья у Виктории пошиты лучше, чем мои. Я ей это сказала, а она предложила обращаться к их портнихе, та и мне такие же хорошие платья сошьёт. А какие эскизы Вики придумала для наших дебютных платьев – это просто сказочно! Потом опишу, как получится. А ещё она мне показала упражнения с карточками и шариками для развития интуиции. Буду теперь заниматься.

А ещё мне выделили комнату с гардеробной рядом с апартаментами Виктории. Так что я могу часть своих вещей держать в этой комнате и даже ночевать там иногда. Вики предложила, чтобы я вместо прогулок в Гайд-парке утром ехала к ним, в Грин-Холл, здесь я буду переодеваться, а амазонку отсылать домой с грумом, который поведёт Моргану в Уинтергейт-хаус.

Виктория представила меня своему жениху, герцогу Бьюкаслу. А ещё я познакомилась с братом герцога, лордом Рупертом Олтоном. Ему 20 лет, но он очень легкомысленный. Над всеми подшучивает, ведёт себя, как мальчишка. И мне очень понравился мистер Энтони Найт. Он секретарь Виктории, но все к нему относятся, как к члену семьи. Он не просто наёмный служащий, а джентльмен, у него поместье в Дербишире. Вики сказала, что познакомилась с ним в Индии, он там был лейтенантом, но ему пришлось уйти из армии, потому что он стал главой семьи после смерти отца. Ему 25 лет, он высокий, у него красивые серо-зелёные глаза. Вики сказала, он тоже занимается развитием интуиции. Мы будем заниматься вместе. Мне это нравится.

Ещё я познакомилась с достопочтенным мистером Энтони Чардом. Это второй сын леди Элизабет, от второго мужа, барона Чарда. Мне он тоже понравился, он очень весёлый, но совсем не легкомысленный, как лорд Руперт. Вики сказала, что он помолвлен с миссис Энн Бёртон. Я её видела, красивая женщина. Она вдова и у неё есть сын. Ему 5 лет.

Я была в Грин-Холле до вечера. Меня и на обед оставляли, но уже за мной прислали карету, поэтому я не осталась, хотя и хотела.

12 апреля 1816 года.

Оказывается, мистер Тони Чард не родной сын леди Элизабет. Он у барона от первой жены. Мне нравятся обитатели Грин-Холла, они все какие-то доброжелательные, что ли. Открыто смотрят на всех и приветливы. Не могу описать, но там я чувствую себя так же комфортно, как и дома, среди своих. Я рада за Викторию, что у неё с герцогом настоящая любовь. Это видно сразу, как они смотрят друг на друга. И герцог совсем не важничает. И он такой ласковый со своей племянницей, а она называет его папа. А какие там детские, в Грин-Холле! Я наглядеться не могла, понятно, почему Майклу здесь так нравится.

Сегодня я приехала к 10 часам, и мы все занимались развитием интуиции. Мы – это я, мистер Найт, лорд Руперт, миссис Энн, миссис Эмма Колфилд (она родственница Виктории со стороны матери) и леди Ребекка. Виктория говорит, что интуиция есть у каждого человека. Мы просто отвыкли себя слушать. Нужно прислушиваться к своему внутреннему голосу и не делать того, что не нравится. Я постараюсь теперь следовать этому правилу. Мне оно нравится.

В начале занятия Виктория занимается с нами медитацией, чтобы пробудить наши способности. Не только пробудить, но и ускорить овладение ими. Виктория нас хвалит, говорит, что у нас хорошо получается. Я сегодня уже угадывала 5 карточек из десяти. Упражнения по внутреннему зрению лучше всех пошли у Эммы (она разрешила так себя называть). Вики потом сказала, это потому, что у Эммы наследственность такая. Но и я уже начинаю упражняться, чтобы видеть ауру других людей. Я обязательно буду тренироваться каждый день, это так увлекательно и интересно. Только Виктория просила не рассказывать о наших занятиях посторонним. Я и не буду. Это моя тайна!

Потом мы были в гостиной, принимали визитёров. Познакомились с кузеном Эммы, виконтом Уорфордом. Эмма его называет братом, они вместе росли. Лорд Тимоти Уолтон, виконт Уорфорд, приехал со своим другом, мистером Бенедиктом Лоуэллом. Вот здорово, ещё сезон не начался, а я познакомилась с таким множеством молодых людей.

13 апреля 1816 года.

Представление королеве.

Когда мы прибыли во дворец и собрались в приёмной, я заметила леди Камиллу Кендалл, дочь графа Кенрика. Камилла выделялась своим ярким платьем, сшитым из материала, похожего на тот, что выбрала себе я, пока леди Элизабет не убедила меня не надевать его во дворец. Вошёл церемониймейстер, он обошёл всех присутствующих, негромко разговаривая с каждой сопровождающей. Когда он подошёл к графине Кенрик, он сказал, понизив голос (но я сидела неподалёку и всё слышала):

– Миледи, платье Вашей дочери не соответствует предписанию двора. Или Вы пошлёте за другим платьем, или же мы можем предложить Вам переодеть Вашу дочь в одно из платьев, которые были изготовлены для образца.

Я порадовалась и благодарно посмотрела на леди Элизабет. Когда церемониймейстер подошёл к нам и приветливо обратился к леди Элизабет, та попросила его представить королеве одновременно всех четверых, учитывая наши родственные связи.

Когда нас впустили в приёмный зал, чтобы представить королеве, я очень оробела. А вдруг я не понравлюсь её величеству, и она запретит мне появляться в обществе?

Королева выглядела очень суровой и сдержанной. Она мрачно разглядывала представлявшихся ей дебютанток и иногда роняла какие-то слова. Потом подошли мы. Как только она увидела леди Элизабет, ещё церемониймейстер не успел договорить наши имена, как лицо королевы прояснилось, она вроде бы даже похорошела и помолодела.

– Лиззи, – воскликнула королева, – наконец-то ты появилась! Почему тебя не было в прошлом Сезоне? – упрекнула она и, ласково обратив свой взор на Викторию, кивнула ей. – Вот ты и выросла, шалунья, – голосом доброй бабушки сказала королева. – Подойди и поцелуй меня, дитя.

Когда она поговорила с Вики, то и на меня глянула ласково, узнав, что я её кузина. Я была очень рада, что так хорошо прошло наше представление королеве. Да, она ещё сказала, что свою следующую внучку назовёт Виктория, ей это имя кажется подходящим не только для герцогини, но и для королевы.

А Вики сказала, что её бабушка в молодости, когда овдовела, была фрейлиной королевы, а потом, когда снова вышла замуж, готовила для её величества лекарства от боли в суставах, потому королева ей и обрадовалась. А когда бабушка приезжала к королеве все эти годы, она брала Викторию с собой, поэтому королева её и знает.

14 апреля 1816 года.

Я познакомилась с таинственным лордом Ирвином Стоуном! Когда я утром приехала в Грин-Холл, в гостиную, где мы занимались, вошли двое мужчин: один был высокий, широкоплечий, темноволосый и с тёмными глазами. Виктория представила меня ему – это её крёстный, кузен её отца, мистер Джон Оукс. Второй был очень красивый мужчина: среднего роста, белокурый и голубоглазый. Виктория сказала, что это брат (?!) её крёстного, лорд Ирвин Стоун, законный виконт Льюис. Оба брата так с нами приветливо поговорили, а мистер Джон ещё позанимался со мной отдельно, показал дополнительные упражнения. А как они любят Викторию! Ну просто как дядя Мартин меня. Я рада, что у Виктории такие любящие родственники.

И мистер Джон рассказывал нам о рамках и маятниках, как советоваться с ними при принятии важных решений. Оказывается, Грин-Холл потому расположен так далеко от центра Лондона, что это самое благоприятное место для строительства. Это при помощи рамки определила мать леди Элизабет, леди Кэтрин Гринвуд, графиня Линфорд. Родители решили построить дворец в Лондоне, долго искали место и вот нашли самое хорошее. Мистер Джон сказал, что место это нашли при помощи лип. Там, где растут липы – самое подходящее место для жизни людей. И поэтому в Грин-Холле такие замечательные сады, фруктовые деревья растут во множестве, а фрукты сочные, вкусные и очень полезные. Он ещё много чего рассказывал интересного, но запомнила я только это. А лорд Ирвин учил нас делать маятники. У Виктории маятник – это бусинка, я тоже выбрала себе бусинку, а Эмма и Энн сделали себе маятники из колец.

Получается, что я самая первая познакомилась с настоящим виконтом Льюисом. Вот удивятся другие дебютантки! А леди Камилла разозлится, что не она первая с ним познакомилась. Завтра же расскажу, когда поедем с визитами.

И ещё что было! Мы сидели с Викторией в её гостиной, когда отворилась дверь балкона, и в комнату вошёл ... огромный зверь. Я так испугалась, что сначала даже не сообразила, кто это. Виктория прижала меня к себе.

– Не бойся. Вулф очень добрый и чувствует хороших людей. Он никогда их не обижает. Это мой пёс, – пояснила она, – он волкодав, поэтому он такой большой.

– А зачем тебе такой большой пёс в доме? – всё ещё трясясь от страха, спросила я.

– Ну, когда Бен его принёс, он вовсе не был таким большим, – засмеялась Вики.

Вулф тем временем подошёл к нам, обнюхал меня и улёгся у наших ног, внимательно и по-доброму глядя на меня. Нет, правда, я поняла, что по-доброму.

Но тут открылась дверь в коридор, горничная внесла поднос с угощениями, и вместе с ней в комнату заскочила небольшая коричневая такса. Она недовольно глянула на Вулфа и негромко тявкнула. Огромный пёс сразу поднялся и смущённо ушёл опять на балкон.

– Он что, слушается эту малявку? – удивилась я.

– Конечно, слушается, Тильда ведь его приёмная мама, – весело ответила Виктория.

Это произошло три года назад. Надо сказать, что Тильду (таксу) королева подарила леди Элизабет за два года до этого. И вот три года назад Тильда ожидала щенков. А Виктория только что приехала домой. Бабушка обещала Виктории отдать на воспитание жеребёнка, который должен был появиться у любимой кобылы леди Элизабет. Утром Викторию позвали на конюшню познакомиться с жеребёнком, который только что родился. Виктория начала помогать конюху обихаживать Юнону (так она решила назвать своего жеребёнка), но тут у них за спиной послышался визг и лай. Это Тильда пошла за хозяйками на конюшню, а у неё тоже пошли щенки. Но произошла трагедия – первый щенок вышел мёртвым, затем второй. Приглядевшись к собачке, Виктория воскликнула: "Бабушка, Тильда не сможет родить живого щенка. У неё на выходе торчит кость, которая ломает щенкам шейки. Внутри они все живые, но выйдут все мёртвыми. Я ничего сейчас не могу поделать". Виктория сидела около Тильды и плакала, глядя на пять безжизненных комочков. В это время в конюшню вернулся Бен, конюх, который сопровождал лорда Джона на прогулку. В руке у него был какой-то шевелящийся комочек. Бен подошёл к плачущей Виктории, которая поглаживала жалобно поскуливающую Тильду, и протянул ей новорожденного щенка, который был заметно крупнее щенков Тильды. "Вот, мисс, возьмите, – сказал он. – Сейчас на дороге карета раздавила огромную собаку, которая очень медленно переходила дорогу, видно, собралась щениться. Собака и остальные щенки погибли, а этого отбросило в сторону". Вот так у Виктории в один день появились и Юнона и Вулф, которого выкормила Тильда. И хотя Вулф быстро перерос приёмную мать, но до сих пор слушается её. Вулф часто ночует в конюшне, рядом с Юноной, а если спит в доме, то предпочитает располагаться на балконе.

15 апреля 1816 года.

Как всегда, к 10 часам приехала в Грин-Холл, мы позанимались до 11 часов. Виктория нас хвалит. У меня получилось отгадать 6 карточек. Это помогли упражнения, что показал мистер Джон. И с шариками я постоянно упражняюсь. Я беру шарики с собой, когда еду куда-нибудь, в дороге и тренируюсь. А сегодня было занятие о том, как полюбить себя. Виктория говорит, что мы неправильно понимаем заповедь: «Возлюби ближнего своего, как самого себя». Мы держим в голове первую часть заповеди, а вторая ведь важнее. Надо сначала научиться любить себя, а уж тогда любить других.

В 11 часов за мной заехала бабушка, мы поехали с визитами. Как я и думала, леди Камилла разозлилась, что я познакомилась с виконтом Льюисом. Оказывается, она вчера была с родителями в театре и видела его в ложе Чардов, только не знала, кто он такой. А когда мы были у Блэкуэллов, Матильда мне позавидовала, а графиня с кривой улыбочкой сказала, что после виконта Льюиса я, вероятно, не захочу знакомиться с её сыновьями. Я только сказала, что лорд Ирвин ведь не очень молод, он просто как дядя, и тут вошли сыновья графа Блэкуэлла: лорд Уильям, виконт Хатфилд, и лорд Дэниел. Они мне, честно говоря, оба не понравились: улыбаются любезно, говорят комплименты, а в глазах совсем другие чувства (пренебрежение и скука). Потом до меня дошло – это же я на них внутренним зрением посмотрела! А бабушке они понравились, она им улыбалась и на меня ободряюще поглядывала. Ну их! Очень волнуюсь, сегодня едем в Олмак.

16 апреля 1816 года.

Вчера мы первый раз были в Олмаке. Я тряслась весь вечер, всё боялась сделать что-нибудь не так. Какое счастье иметь такую кузину, как Виктория! Главное, что она всё понимает, помогает и не читает нотаций. А как она мне помогла избавиться от смущения! Когда мы приехали, бабушки устроились в креслах, а мы оглядели гостей – я чуть не умерла от стыда и смущения: некоторые мужчины были так одеты, что у них всё внизу было видно. Господи, как это противно! Я отвернулась и с отчаянием поглядела на Викторию. Что делать? Неужели её это не смущает? К счастью, бабушки отвлеклись, а Виктория прошептала мне на ухо:

– Сьюзи, не удивляйся, я сейчас сделаю одну вещь. Теперь, когда ты будешь смотреть на мужчин, которые так любят демонстрировать свои достоинства (Виктория поморщилась), ты будешь видеть у них только фиговые листочки, ну как в музее у обнажённых фигур. Ты же была в музее?

– Была, – ответила я, – а я думала, что у них и на самом деле там такие листочки.

Виктория взяла меня за руку, и мне сразу стало спокойнее.

– Теперь, если ты увидишь мужчину с таким листочком, будешь знать, что это за человек. А бабушке не рассказывай, что ты видишь, она тебя не поймёт.

Господи, какое облегчение! Я хоть могла снова смотреть на окружающих, не сгорая со стыда.

А потом мы познакомились с нашим кузеном, лордом Кристианом Уэйном. Вообще-то он кузен наших отцов, но называет нас кузинами и бабушки не возражают. Хотя леди Элизабет и Виктория странно себя вели. О, они были вежливы, но и только. А лорд Кристиан сделал вид, что ничего не заметил. Он пригласил меня на котильон, то есть, на последний танец. А ещё мы познакомились с детьми графа Эшфорда, это знакомые Виктории по Уэльсу (у неё там замок!). Лорд Джеффри мне очень понравился. У него такие умные и добрые глаза. И очень красивые – как коричневый бархат. Но он сильно заикается. А его сестра мне совсем не понравилась – некрасивая и неприветливая. Не подумаешь, что они брат и сестра. А Виктория сказала этой леди Джоан, что она на самом деле очень красивая, только её красоту надо проявить. Ну-ну, пусть проявляет.

В общем, я довольна, как прошёл мой первый вечер в Олмаке. Я познакомилась и с другими молодыми людьми, только больше никого не запомнила. А во время котильона лорд Кристиан сказал, что Виктория и её бабушка сердятся на него с отцом за то, что они получили титул отца Виктории. Ну, они же не виноваты, что у её отца, лорда Джереми, только дочь, титулы ведь наследуются по мужской линии.

В Олмаке вчера были допоздна, поэтому сегодня утром не собирались на занятия, Виктория всем дала упражнения для самостоятельной работы. Я свои сделала. Угадываю 6 карточек стабильно!

17 апреля 1816 года.

Пришлось завести отдельную тетрадь, куда я записываю всякие упражнения по развитию интуиции, а также стараюсь записать всё то, что узнаю на занятиях. Сегодня было очень важное занятие – мы учились «работать руками». Это значит, если под руками не будет маятника или рамки, сами руки могут служить не хуже. Эти упражнения надо делать в расслабленном состоянии, лучше, если наедине с собой. Так что я всё записала, а заниматься буду дома.

Сегодня, после занятий в Грин-Холле, Виктория поехала в Уинтергейт-Хаус со мной, ей надо было поговорить с дедушкой о Майкле. И чего она о нём беспокоится? Как я его ни увижу – вечно несётся куда-то по своим делам. Ну ладно, у нас ему было скучно, нечем заняться. А в Грин-Холле можно найти столько занятий, что не заметишь, как и день прошёл. Я вот что-то не помню, чтобы родители очень со мной возились в детстве. Мы были на попечении няни и гувернантки. А здесь, я смотрю, сам герцог (герцог!) каждое утро в детскую приходит поиграть с маленькой Сарой. Может быть, это и правильно? А то вот я, например, робею перед папой, не знаю, о чём с ним говорить. Да и мама занята своими делами. Я никогда раньше не задумывалась, правильно ли нас воспитывали, но обращение с детьми в Грин-Холле мне нравится. Малыши такие забавные. Сара мне сегодня сказала: "Я люблю тётю Эмму, потому что она мама Джудит. А у тебя есть дочка?" Я сказала, что у меня нет дочки, потому что у меня нет мужа. Сара посмотрела на меня с жалостью и пообещала: "Я попрошу маму, она найдёт тебе мужа с дочкой". Я ей, конечно, ничего не сказала, но про себя подумала, что мне не нужен муж с дочкой.

Но я отвлеклась. Виктория поговорила с дедушкой и бабушкой, и завтра они повезут Майкла в Линдон-Холл, поместье его отца в Эссексе. А мне бабушка сказала, что на время их отсутствия обо мне позаботятся мама и тётя Эвелин.

18 апреля 1816 года.

Я угадываю уже 6 карточек из десяти, один раз даже 7 угадала, и с шариками тоже. И ауры уже начинаю различать. Как здорово! Никогда бы не подумала, что так быстро смогу учиться. Я, конечно, понимаю, что это заслуга Виктории, она пробуждает наши способности. И меня очень увлекли занятия с собственными руками. Виктория говорит, нужно заниматься не менее получаса подряд, тогда можно быстро освоить. Я стараюсь.

Утром бабушка с дедушкой поехали в Грин-Холл за Майклом, захватили меня с собой. Я собиралась пробыть в Грин-Холле до полудня, потом за мной должны были прислать экипаж. Мама сказала, что они с папой и дядя Мартин с тётей Эвелин едут сегодня на бал к Кенрикам и берут меня с собой. Леди Камилла опять будет хвастаться своими танцевальными залами.

Майкл вышел такой важный, рядом с ним так же важно вышагивала большая жёлтая собака. Майкл похвастал, что Стронга подарил ему дядя Джон Оукс. Мистер Джон занимается разведением породистых собак, он привозит их со всех концов света. Стронг – это собака из семейства догов. Вики сказала мне, что вообще-то многие доги очень злобные, но Стронга крёстный посчитал самой подходящей собакой для Майкла, потому что этот пёс особенный. Мистер Джон "настроил" (так сказала Виктория) Стронга на служение Майклу, теперь пёс будет защищать мальчика от всех опасностей.

В повозку для слуг сел невысокий человек азиатской наружности. Виктория потом сказала, что это сэнсей Майкла (то есть учитель по-японски). Они уехали, а мы с Викторией занимались. Она учила меня прислушиваться к моему внутреннему голосу. Потом я пыталась угадать перевёрнутые картинки, а Виктория мне говорила, правильно ли я угадала. А потом Виктория ещё раз напомнила, что не надо посторонним рассказывать о моих новых умениях. Никто не поверит, но многие посмеются и начнут рассказывать обо мне неприятные вещи. Я думаю, она права. Пока к нам не присоединились остальные, мы очень продвинулись в занятиях по ощущению внутреннего голоса. Просто волшебство какое-то, мне это безумно нравится.

19 апреля 1816 года, утро.

Меня до сих пор трясёт! Дедушка и бабушка уехали в Эссекс (повезли Майкла в поместье Линдонов). А мы вечером отправились к Кенрикам. Зря я поехала! Вики же меня предупреждала. Они к Кенрикам не ездят. А я поехала и теперь очень сильно жалею, что не послушала кузину.

У Кенриков было полно народу. Леди Камилла стояла между графом и графиней с таким самодовольным видом, что мне стало противно. Толкучка была ещё та! Мы стояли в огромной очереди, чтобы приветствовать хозяев, и только потом прошли в залы. Хотя Камилла и хвасталась своими залами, но каждый из них был меньше нашего зала, я уж не говорю о залах Грин-Холла.

Мама не сидела на месте, как бабушка, они с тётей Эвелин тоже танцевали. Перед очередным вальсом, который мне нельзя ещё было танцевать, я отошла в сторонку. Мамы и тёти не было видно. И тут ко мне подошёл какой-то смутно знакомый неприятный тип.

– Какая удача! – сказал он. – Мисс Сьюзен Ньюберри, да ещё в гордом одиночестве.

– Кто Вы такой? – сказала я. – Я Вас не знаю.

– Ну надо же, так загордилась, что даже не узнаёт хозяина Краунли, – мерзко ухмыльнулся он.

Я вспомнила, бабушка показывала мне его в Олмаке. Мистер Уоллес, который проиграл Краунли в карты, а новый владелец выставил поместье на продажу, и дедушка купил его для меня. А этот тип продолжал:

– Это мы удачно встретились. У меня есть шанс вернуть то, что принадлежит мне по праву.

– Мы у Вас ничего не брали, – возразила я. – Вы сами проиграли своё поместье. А мы его законно купили.

– Ну, а теперь у меня будет возможность проиграть его ещё раз, когда мы поженимся.

– Я не собираюсь выходить за Вас, – возмутилась я, хотя поджилки у меня уже тряслись.

– А куда ты денешься? – пренебрежительно заметил он. – Сейчас мы с тобой прогуляемся в сад, там такие удобные беседки. Мы там немного покувыркаемся (кажется, он так сказал), а потом и объявим о нашей помолвке.

Мне стало так страшно, что я даже закричать не могла. Я оглянулась по сторонам. Никто не обращал на нас внимания. Мистер Уоллес уже схватил меня за руку и потянул за собой. Но тут мой взгляд упал на виконта Уорфорда, кузена Эммы. Он тоже заметил меня, догадался, вероятно, что мне нужна помощь и преградил путь Уоллесу.

– Нужна помощь, мисс Сьюзен? – мягко спросил он меня.

– Очень нужна, лорд Тимоти – с жаром ответила я. – Этот тип напал на меня и не слушает моих возражений.

– Убирайся! – резко сказал лорд Тимоти, и сильно ударил Уоллеса по руке. – Ещё подойдёшь к мисс Сьюзен, сломаю тебе руку или ногу, чтобы надолго запомнил.

Уоллес открыл рот, чтобы что-то сказать, но увидел, как на него смотрел лорд Тимоти, и трусливо сбежал. А лорд Тимоти отвёл меня к родителям (они танцевали вальс), рассказал, что случилось, и посоветовал поскорее отвезти меня домой. И вот я дома, но меня всё ещё трясёт от страха и ужаса. А если бы лорд Тимоти не пришёл, и этот мерзкий тип утащил бы меня в сад? Правильно говорили девочки в школе, что жить в высшем свете очень опасно. Что же мне делать? Сегодня с утра поеду к Виктории, попрошу совета. Она такая умная, хоть и младше меня на полгода.

19 апреля 1816 года, вечер.

Сразу с утра поехала в Грин-Холл. Дворецкий (Хилл) глянул на меня удивлённо. Я спросила, где леди Виктория, она мне срочно нужна. Лакей меня проводил в огромный зал в полуподвальном помещении. Сначала мне показалось, что там никого нет. Потом я уловила движение наверху, глянула на потолок и ахнула. На потолке были размещены скобы, и какой-то мальчишка летел от скобы к скобе, едва касаясь их руками. Когда он подлетел к стене, я крикнула: «Мальчик, а где леди Виктория?» Тогда он вдруг полетел ко мне, я сначала испугалась, думала, он сорвался, но потом заметила, что он держит в руках верёвку. Он спрыгнул на пол около меня, и я поняла, что это Виктория. Она была в широких чёрных штанах и свободной куртке.

Виктория увидела моё лицо и обеспокоено спросила, что случилось. Я не выдержала и разрыдалась. Она обняла меня, прижала к себе и ласково сказала: "Скажи мне, не бойся, мы со всем справимся". Я рассказала ей, что произошло у Кенриков. Вики выслушала меня с большим сочувствием и ... огорчением.