Текст книги "Заветное желание (СИ)"
Автор книги: Вера Окишева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
Окишева Вера Павловна Ведьмочка
Заветное желание
– Почему нас обучает человек, у которого даже дара нет! – возмущались ученики за моей спиной.
Уже восемнадцать лет я преподаю в этом заведении, и каждый год эта сцена повторяется вновь и вновь. Если раньше стоило лишь назвать мою фамилию и вопросы снимались сразу, то нынешнее поколение уже все забыло.
– Я вас услышал, – голос ректора, как и прежде, был властным и полным силы. – И все вами сказанное доказывает лишь о том, что вы совершенно не усваиваете материала на уроках современной истории. Я наказываю вас: неделя исправительных работ на кухне.
Вот и все! Как мало стоят оскорбления моей чести.
Глядя вдаль невидящим взглядом, пыталась успокоить себя и перестать страдать. Это был мой выбор. И даже сейчас я не жалею ни о чем.
– Аулерия, – позвал мой друг и бывший соратник, нынешний ректор академии Высшей Магии – Артемид Лактур.
– Да, – отозвалась я, даже не обернувшись.
Мне и не требовалось, я знала, что сейчас он очень обеспокоен. Он чувствовал себя виноватым и пытался поддержать и успокоить меня. Голубые глаза, как и прежде, смотрели на меня с теплом, но в них поселилась горечь, которая просыпалась, стоило Артемиду увидеть мои мучения. Он помнил меня прежнюю, и сегодняшняя я лишь блеклая тень той, которую он знал.
– Аулерия, как ты? – переживания его были искренними, но было неприятно его слышать.
Когда-то мы были молоды и веселы – храбрые выпускники этой же академии. И не было сильнее нашей группы. Война настигла нас именно в этом возрасте и искалечила наши души.
Теплая ладонь друга опустилась на мое плечо, я положила на нее свою, чуть сжимая.
– Все хорошо. Не переживай. Это не первый и не последний раз, – спокойно отозвалась.
Развернувшись к нему лицом, попыталась улыбнуться, но не смогла. Горькая ухмылка – это все, на что я была способна.
– Придешь на ужин? – как и прежде настойчиво пригласил к себе Артемид.
– Нет, поблагодари Софинель. Настроение не то. Только испорчу все. Вы уж повеселитесь без меня.
– Держись, ты справишься, – отпустил меня друг, и я покинула его кабинет.
Слезы сдержать не смогла, да и последние слова не принесли утешения, они жгли меня изнутри. “Справишься”, – сколько лет я слышу одно и то же. Надо что-то менять. Я не справляюсь. Держаться просто не осталось сил. Не обращая внимания на встречающихся студиозов, прошла в свой кабинет, закрыла дверь на ключ. На доске так и осталась отвратительная надпись – проказы моих учеников.
Подойдя к окну, нервно дернула старые рамы, распахивая их. Морозный воздух ворвался в темную комнату и стал пощипывать кожу, мокрую от слез. Встала на стул, чтобы почувствовать давно забытое чувство свободы. Когда-то я могла призвать ветер, и он дарил мне крылья. А сейчас у меня не было ничего, только пустота зияла внутри, там, где должна быть сила. Болезненно сжимая горло, рыдания вырывались наружу, но, сглатывая их, я не позволяла себе разрыдаться вслух.
Неожиданно взвизгнула, когда меня схватили сзади и поставили на пол. Развернувшись, встретилась с обеспокоенным взглядом очень необычных, слишком темных глаз своего ученика.
– Зверн, как ты здесь оказался? – испуганно спросила я, оглядываясь на закрытую дверь.
– Вам совсем плохо? – услышала приятный, очень тихий голос молодого человека.
– Причем тут это! – возмутилась, я все еще никак не могла прийти в себя от внезапного появления ученика. – Как вы вошли сюда?
– Как обычно, – ответил Зверн. – А вам плохо? – настойчиво повторил вопрос ученик.
Почесала бровь, стараясь взять себя в руки. Улыбнувшись, попыталась расцепить его руки, которые все еще удерживали меня за талию.
– Спасибо за заботу. Мне уже лучше. А сейчас выйдите отсюда так же, как вошли, – ответила ему, сгорая от стыда и позора.
– По-моему, плохо, – Зверн не отпускал меня.
Откуда в нем столько силы и наглости?
– Мне уже лучше, говорю же. Отпусти меня, – потребовала у него, начиная слегка закипать.
– Все может измениться, стоит лишь пожелать, – вместо того, чтобы отпустить, сказал ученик и, приподняв мое лицо за подбородок, поцеловал.
От удивления я замерла, широко раскрыв глаза. Губы у него были нежными и мягкими, а еще очень горячими. Зверн вообще весь был горячим, я ощущала жар от его рук на коже. Даже сквозь ткань я чувствовала его ладонь у себя на талии. Осторожный и такой трепетный поцелуй рождал во мне неведомое томление. Отстранившись, ученик тряхнул своими черными волосами, откидывая челку с глаз. Самодовольно улыбаясь, он протянул руку и заправил мои выбившиеся кудри за ушко, слегка щекоча кожу.
– Все изменится, стоит только пожелать, – таинственно произнес Зверн и пошел к выходу.
Дверь открылась легко, так же беззвучно закрывшись за ним. Ахнула от ужаса – дверь была открыта, и любой вошедший мог нас застать.
Подбежав к выходу, решила посмотреть, кто был в коридоре. Но, взявшись за ручку, не смогла открыть дверь. Она была заперта. Прозвенел звонок, напоминая, что у меня сейчас будут две пары, а в таком состоянии я ничего не смогу делать.
Устремилась в подсобку, где умыла лицо. Глянув в зеркало, отметила: красный распухший нос и глаза выдавали, что я ревела. Это недостойно преподавателя, так срываться на глазах у учеников. А выходка Зверна совсем выбила меня из колеи. Зачем он это сделал, неужели я так жалко выгляжу? Или это очередной розыгрыш? Нет, только не он! Он не мог. Пусть он и поступил только в этом году, но уже проявил себя, как серьезный и очень спокойный молодой человек.
Руки слегка дрожали, и лицо все еще не хотело приобретать свою обычную бледность. Умылась еще раз и оценила результат, которого не было. “Да и ладно”, – мысленно махнув рукой. Вся академия уже, наверное, гудит об очередной шутке надо мной. Глубоко вдохнула и выдохнула, медленно выпуская воздух. Я готова вступить в бой со студентами.
Намочив тряпку, только подошла к доске и стала стирать надпись, как дверь громко скрипнула. Удивленно замерла, вспомнив, что она всегда скрипела. Как же у Зверна получилось беззвучно покинуть комнату? Обернувшись, увидела, что Артемид обеспокоенно смотрит на меня. Свела брови, не понимая причины странного поведения друга. Тот, что было еще странно, показал мне руками, что все хорошо. И ушел, закрыв за собой дверь. И, конечно, раздался знакомый противный скрипучий звук.
– Ничего не понимаю, – сказала самой себе, пожав плечами, и вернулась к прерванному занятию.
Когда и следа не осталось от мела, подошла и открыла дверь, которая оказалась все еще была закрытой на ключ. Как же я отвыкла от того, что маги способны открыть любые замки.
Ждавшие у двери ученики стали заходить в комнату и рассаживаться по своим местам. Зверн зашел вместе со всеми. Сама не замечала, что ищу его взглядом, пока не утонула в нежности, что дарили эти темные магнетические глаза. Парта Зверна была самой последней возле окна. И обычно он предпочитал не слушать лекции, а высматривать что-то на улице. Он всегда так вел себя, но только не на моих лекциях. Здесь он внимателен и с ним интересно вести дискуссии. А еще он мне кое-кого напоминал. Того, кого я не могла никак забыть.
Тот же цвет глаз, то же выражение лица. Надменность и небрежность в общении с сокурсниками. Хотя не только с сокурсниками – со всеми, и неважно, кто перед ним.
– Тишина, – потребовала я у расшумевшихся студиозов. – Садитесь. Продолжим тему сорванного урока “Заклинания”.
– Как я уже вам говорила, заклинание – это не что иное, как просто слова. Лишь их смысл должен иметь значение для вас.
Руку поднял хамоватый брюнет – сын мэра какой-то захолустной планеты. Разрешила ему встать.
– Слушаю.
– А это правда, что написано в учебнике? – нахально спросил, как его там, вроде Дрогеш.
– Учебники на то и написаны, что в них содержится правда и опыт прошлых поколений, – вежливо ответила, ожидая очередного вопроса.
Так-то я уже поняла, про какой учебник он говорил.
– Вы, и правда, участвовали во взятии Черной Цитадели – самой неприступной планеты?
– А вы сомневаетесь, что женщина может воевать наравне с мужчиной? – парировала я.
Девочки одобрительно зашумели, недовольно глядя на чуть покрасневшего парня. Да, я не белая и не пушистая.
– Нет, я просто. Но вы же …
Давай, мальчик, скажи эти слова. Произнеси то оскорбление, которое смывается только в поединке.
– Пустышка, – подсказала ему.
Дрогеш покраснел еще сильнее, выдавая себя с головой.
– Как я погляжу, три недели на кухне ума вам не прибавили? – холодно осведомилась, понимая, что сейчас взорвусь от злости.
– Неделя! – вскричал ученик.
– Неделя была за надпись, а за то, что вы опять срываете урок, еще две. Итого, три недели на кухне, – спокойно объяснила простую арифметику и взяла листы с лекцией.
– Продолжим. Заклинания нужны обычно слабым магам…
Опять поднятая рука остановила лекцию. В этот раз это была рыжая красавица нашего факультета Ладрин Ал`Дорен. Ожидаемо.
– Почему вы так говорите? Заклинания всем нужны. Я слышала, как даже наш ректор произносит их! – пылко высказалась она.
Ее обвинения мне были понятны. Девица влюбилась в Артемида, и наличие у него красавицы-жены и троих детей ее не останавливало. А я, записанная этой девушкой в любовницы, очень мешала ей жить.
– Слова нужны только для концентрации. Когда вы произносите их, в голове у вас образуется картинка того, что вы хотите получить в итоге.
Дальше лекция пошла своим чередом. Я рассказывала, ученики записывали, а Зверн уточнял те моменты, которые считал непонятными. Все, как и прежде.
– То есть нужно просто знать, что ты хочешь?
– Нет, ты должен быть уверен, что ты это сделаешь. Поэтому, когда ты произносишь заклинания, нужна не только сила, но и воля заклинателя. По этой причине книги с заклинаниями продаются в свободной продаже. Тот, кто не имеет силы, и тот, кто не уверен в себе, никогда не смогут использовать их.
Прозвенел звонок, а я опять увлеклась. Поговорить со Зверном одно удовольствие. Я даже забываю, что мы не одни в комнате.
– Все свободны, – отпустила замерших студиозов, а сама стала готовиться к новой лекции уже у другого потока.
Вечером, уставшая, зашла в свою квартиру. Пустота встретила меня. Включив свет, кинула сумку на тумбочку около зеркала. Туфли с гулким звуком упали на пол. А я прошла на кухню, где в холодильнике еще оставалась еда. Открыв его, замерла от удивления, он был полон!
Захлопнув дверцу, прислушалась к тишине квартиры. Ничто не давало повода сомневаться, что я тут одна. Кто же мог так баловаться? Прошлась по комнатам: все лежало на своих местах.
Позвонила Артемиду, единственному, кто может так обо мне побеспокоиться.
– Аулерия? – услышала я голос друга.
– Привет. У меня сегодня праздник, мой холодильник полон, – весело сообщила я ему.
– О, и каков повод для праздника? – спросил друг, а я застыла с трубкой в руках. Это не он!
Обернулась и стала вглядываться в темноту комнат. Кто же тогда это был?
– Аулерия? Ты еще тут? – позвал Артемид.
– Да, да, я еще тут, – поспешно ответила ему. – Придумываю повод. И знаешь, не могу найти.
– Тебя что-то тревожит, я чувствую, – голос друга потерял веселость, став обеспокоенным.
– Нет. То есть да. Я пока не разобралась, – запуталась я в ответах.
Не хотелось попусту тревожить друга, Софинель и так ревнует. Но и тревога не отпускала. Я ведь даже артефакты не могу активировать. А тут явно вмешались магически.
– Мне приехать? – прозвучал вопрос, на который у меня всегда был только один ответ.
– Нет, нет! Прости, просто опять депрессия. Еще раз извини. До завтра, – зачастила я и выключила телефон.
Устало уткнулась лбом в косяк, разглядывая трубку в руках. Артемид все так же жесток. Знает, что никогда не полюблю его, но продолжает попытки к сближению.
Оттолкнувшись от косяка, протянула руку и положила телефон. Вернулась к холодильнику, открыла дверь. Глаза разбежались от разнообразия выбора. Даже не знала, что взять.
Контейнеры все были подписаны. Тут была и европейская еда, и азиатская, и экзотическая.
Достала азиатскую, приоткрыла крышку, там лежали мои любимые суши. Радостно усмехнувшись, развернулась к столу и замерла. За ним сидел Зверн и улыбался мне.
Если в академии его выходка вызвала во мне гнев, то сейчас я испугалась. Контейнер выпал из ослабевших рук, но так и завис в воздухе. Молодой человек встал и направился ко мне. А я стала отступать от него, пока не вжалась в холодильник, который морозил спину. Брюнет взял контейнер и заглянул внутрь.
– Отличный выбор, Аулерия. Вина у тебя тоже не было, поэтому я взял с собой.
– Ты что тут делаешь? – справившись с испугом, спросила я. – Я не приглашала, так что это незаконное проникновение на частную территорию.
Улыбка, что он подарил, заставила меня затрепетать. Так Зверн мне никогда не улыбался. Только у одного человека я видела такую улыбку. Слезы предательски застилали глаза, я прикрыла рукой рот.
– Аулерия, прости. Я не хотел тебя расстраивать. Я уйду. Но ты позови, когда я тебе потребуюсь. Я, как и прежде, люблю тебя, моя маленькая звездочка, – прошептал Зверн и растаял.
Просто исчез, а я разрыдалась в голос и осела на пол. Этого не может быть! Желание исполнилось! Все было не напрасно!
– Минас, – позвала я в темноту.
И он вернулся. Зверн опустился рядом со мной на пол, притянув к себе. Я обняла его за шею, счастливо улыбаясь.
– Это ты! – восторженно прошептала я.
– Да, моя звездочка. Это я. И я вернулся к тебе. Я был так счастлив, когда узнал, что ты ждала меня и верила. Я просто был на вершине счастья, только не знал, как тебе признаться.
Отстранившись, по-новому стала разглядывать Зверна. Лицо было еще молодым, волосы – короткими, но он их отращивал. Когда я видела Минаса последний раз, волосы его были длинными, и челка – на бок постоянно прикрывая его глаза.
– Ты изменился, – призналась ему.
– Неудивительно. Но душа старая. И я, как и прежде, люблю тебя, – такие желанные слова проникали прямо в мою душу.
Как же я скучала, даже не понимаю, как я могла жить все восемнадцать лет без него.
– Ой, – замерла я, вспоминая, что сейчас Минасу именно восемнадцать лет.
– Забудь, – приказной тон, и я вновь прижата к груди. – Я не откажусь от тебя. Слышишь? Ни тогда, ни сейчас, когда сумел найти.
– Но ты же мой ученик, а я твоя преподавательница, – попыталась образумить я любимого.
– Это легко исправить. Я заберу тебя к себе, – веселые нотки так и слышались в его голосе.
Минас всегда был веселым – душа компании, заводила и балагур. Он не мог не подшучивать надо мной, а я всегда велась на его шутки. Даже ребята иногда попадались на его проказы.
– Куда к себе? – развеселилась я.
Ведь в мои обязанности входило все знать о своих учениках. Поэтому я всегда читала все анкеты. Зверн был сиротой, воспитывался в военном приюте, когда в нем проснулся дар, его перевели сюда – в академию.
Отстранившись, любимый обхватил ладонями мое лицо и, загадочно улыбнувшись, тихо прошептал:
– Я заберу тебя на мою планету – Черную Цитадель.
– Что? – в ужасе вскрикнула, пытаясь отстраниться от Минаса.
Только не это!
– Прости, любимая! Прости! Но это уже не обсуждается! – смеясь, пытался блокировать мои удары брюнет, при этом, не давая мне сбежать от него.
– Как ты мог! Я только обрадовалась! А ты? – возмущалась я.
– Я смог! Да, моя звездочка, смог. И в этот раз у меня все получится, – продолжал смеяться Минас-Зверн и поймал мои руки, заводя их за спину.
– Откуда такая уверенность? – устало замерла в крепких объятиях любимого.
Улыбка, опять эта его улыбка, что разжигала пожар в крови и заставляла прощать ему все.
– Потому что ты теперь со мной, а не против меня, – вкрадчивый шепот проникал в душу, волнуя и без того растревоженное сердце.
– Я не пойду против…
– Прости, я уже все решил, – прижав палец к моим губам, перебил меня Минас. – От тебя ничего не зависит. Прости, звездочка. Я могу дать тебе время привыкнуть. Закончить дела. Но не более того.
Так и сидели на полу, обнимаясь, пытаясь взглядом, друг на друга надавить. Убрав его палец от своих губ, улыбаясь, попыталась встать. Минас меня отпустил, поднимаясь сам, дожидаться его не стала, бросилась к телефону. Но дотянуться до него не получилось, любимый перехватил меня за талию, развернув от такой желанной трубки в другую сторону.
– Аулерия, Аулерия, как тебе не стыдно, – прозвучал насмешливый голос Минаса над ухом, и он шагнул в открывшийся портал, так и держа меня на весу.
– Нет! – крикнула я, зажмурившись.
Сразу же появилось неприятное ощущение вращения, которое постоянно накатывала на меня при переходе в пространстве, а потом резкий шквал голосов. Распахнула глаза, чтобы понять, что он все же это сделал! Он перенес нас на Черную Цитадель. И не просто на планету, а в свой замок – Обитель Тьмы.
Зал, куда мы попали, был полон людьми в черных доспехах. Поставив меня на ноги, любимый, чуть задвинув себе за спину, приподнял руку, сжатую в кулак в приветствующем жесте темных. Послышался слаженный грохот, выглянув, я в удивлении воззрилась на то, как все, кто был в зале, встали на колени, склонив голову.
Подозрение, точнее, уверенность, что Минас уже давно готовился и восстанавливался, крепло во мне с каждой секундой. Я помню этот зал разрушенным до основания. Этой расписной крыши не было, стены лишь кое-где присутствовали, а теперь даже намека нет на то, что тут произошло много лет назад.
Развернувшись ко мне, Минас резко подхватил меня на руки, я и возмущенно воскликнуть не успела, как он устремился со мной к черному трону. Эта часть интерьера осталась прежней. Как бы маги не старались, они так и не сумели его разрушить. У меня к тому времени просто не было сил, а мои соратники не знали, как это сделать. Трон был неприступен.
Страх наполнял меня, по мере приближения к этой черной каменной глыбе. Сильнее прижавшись к любимому, с мольбой прошептала:
– Минас. Не надо, прошу.
Посмотрев мне в глаза, он лишь подарил одну из своих нежных улыбок и поцеловал в лоб.
– Все будет хорошо, я обещаю, – ответил мне любимый.
Только почему-то уверенности от его слов не прибавилось. Я все сильнее жалась к Минасу, начиная паниковать. Но остановить его у меня не получилось. Он уверенно взобрался по ступенькам и сел на трон, так и продолжая держать меня на руках. Но мне было неудобно и не хотелось соприкасаться с холодным камнем. Поэтому села прямо, чуть откидываясь на плечо Минаса.
– Ну вот, а ты боялась, – весело подмигнул мне брюнет.
А я и сейчас продолжала бояться. Страх никуда не уходил, и, когда я смотрела на легендарных черных рыцарей, ужас сжимал мое сердце. Раньше, когда у меня была сила, я знала, что могу выстоять против них. А теперь все изменилось, и только защита Темного Властелина спасала меня от неминуемой расправы. Я даже не тешила себя мыслью, что меня никто из них не узнал.
– Рыцари мои, представляю вам мои избранницу – Аулерию. Она теперь наша Властительница. Вы обязаны служить ей, как мне! – зычно крикнул любимый.
По рядам рыцарей прошел ропот, но никто не высказался против. Я же, как могла, держала лицо, не давая собравшимся даже заподозрить, как мне страшно.
Минас одобряюще улыбался мне и гладил по спине, нисколько не заботясь о том, что нас видят. Он выставлял напоказ свои чувства. Мне было трудно понять, чего этим Минас хочет добиться. А потом громогласно пронеслось по залу:
– Клянемся в верности нашей Властительнице Аулерии! За предательство Тьма накажет нас.
Чуть обернувшись к Минасу, спросила у него:
– К чему весь этот фарс? У меня нет силы, я обычный теперь человек.
– И что с того? – недоуменно спросил он у меня. – Ты же сама сказала, главное – уверенность в себе. Вот и верь. А я всегда помогу. Мы никогда больше не расстанемся, любимая.
Слова находили отзыв в моей душе, возрождая к жизни. Я и забыла, каково это, когда о тебе заботятся не из жалости, а от любви! Ответная улыбка растянула губы. Я была очень признательна ему сейчас. Мое сердце переполняло безграничное счастье.
Подтолкнув рукой в спину, Минас заставил меня упасть ему на грудь. И мы стали целоваться, забывая обо всем на свете, пока кто-то рядом деликатно не кашлянул. Подняв голову, сразу узнала серого кардинала Темного Властелина и испуганно дернулась.
Я совсем забыла про того, кто чуть меня не убил. Того, кто встал между мной и алтарем.
– Властительница, я смиренно прошу о прощение за то, что произошло между нами, – уверенный голос и прямой взгляд холодных голубых глаз – время не все меняет в этом мире.
Минас резко выпрямился и сурово глянул на советника.
– Земер, ты что-то утаил от меня?
Холод, сквозивший в голосе Властелина, мог заморозить воду, но не советника, который лишь покорно склонил белоснежную голову и заговорил:
– Я не знал, что задумала моя госпожа. И пытался ей помешать. Но она сразила меня в честном поединке и выполнила намеченное.
Тот бой я чудом выиграла, поставив подножку, как учил меня любимый. Но добить лежачего у меня не поднялась рука. Надеюсь, что не пожалею об этом в будущем.
– Дорогая? – обратился ко мне Минас.
– Что? – состроила невинные глазки, не желая ничего рассказывать.
– Дорогая, нам надо срочно поговорить, – как угрожающе прозвучало это совершенно мирное предложение.
Я даже стала вспоминать, что могла такого сотворить, что он так разозлился. Легко поднявшись, снова удерживая меня на руках, Минас стремительно пошел в сторону до сих пор незамеченных мной дверей. Оглянувшись назад, поймала кривую ухмылку мелькнувшую на губах Земера, и он еще мне отвесил шутовской поклон. Я начала сожалеть, что не добила врага, когда была такая возможность. Коридоры мелькали, меняя друг друга. Встречающиеся люди жались к стенам, пропуская спешащего Властелина.
– Минас, что случилось? Ты на что злишься? – решила поговорить, пока он куда-то меня несет.
Страха за себя не чувствовала, так как верила любимому. Мне хотелось знать, почему так быстро сменилось его настроение.
– Хочу прояснить один момент, который ускользнул от меня, – спокойно ответил Минас, открывая ногой дверь.
Ударившись о стену, она сама захлопнулась, погружая комнату в полумрак. Освещение включилось автоматически, реагируя на движение. И, наконец, меня бережно опустили на широкую кровать. Сев поудобнее, стала ожидать вопросов. Только Минасу для того, чтобы их мне задать, потребовалось сначала скинуть сапоги, потом расстегнуть все пуговицы на рубашке, а дальше я отвернулась. И того что я увидела, было достаточно, чтобы покраснеть от смущения и забыть, зачем мы сюда пришли. Такого раньше он себе не позволял – так оголяться передо мной.
Кровать неожиданно ощутимо прогнулась под тяжестью любимого. Он по-хозяйски обхватил меня руками и притянул к себе. Лежать, прижавшись к голому торсу мужчины, было ново для меня и очень волнительно. Я ощущала жар его тела, боясь признаться самой себе, что это приятно. Мужской аромат защекотал нос, я даже почесала его, но избавиться от запаха не удалось. В полной тишине хорошо слышала сильные удары сердца любимого.
– Аулерия, расскажи, что было, когда вы пробились к алтарю. Я не помню этого момента, – нарушил молчание Минас.
Возвращаться в ужасы прошлого очень не хотелось, но лучше, если он это услышит от меня, чем от кого-то другого. Ведь правду знаю только я.
– Парни остались биться с тобой, а я пробралась в тайную комнату, которая вела к алтарю. Там столкнулась с Земером. Ну, естественно, он пытался меня остановить.
– Он сильнее тебя, Аулерия.
Тут он прав, я была на волосок от гибели.
– Ну, пришлось попотеть. Вспомнила все, чему ты меня учил, и подставила ему подножку, – продолжила повествование.
– Подсечку, – поправил меня Минас, приятно зарываясь рукой в мои волосы.
– Да, ее. Он упал и потерял сознание, а я побежала дальше. А там…– запнулась я.
Любимый с тревогой заглянул мне в лицо, я же пыталась сдержать слезы.
– А там был уже ты. Тебя парни через другой ход принесли и на алтаре распяли. Готовили заклинание “Развеиватель душ”. И я еще как нельзя кстати прибежала. Артемид сразу за руку меня схватил и жертвенным ножом сделал на ней надрез.
Опять замолчала, переживая снова тот момент, когда сопротивляющуюся меня удерживали двое, а Артемид сцеживал кровь в жертвенную чашу для благого дела. Как потом ею чертили пентаграмму, а я ревела, моля парней остановиться. Но не в моих силах было спасти любимого. Черные пряди, пропитанные кровью, безжизненно свисали с алтаря, мутный взгляд абсолютно черных глаз, выискивал меня и нашел. Губы Минаса беззвучно зашевелились, повторяя лишь одно – “Заветное желание”.
Когда меня освободили, ребята под предводительством Артемида встали вокруг алтаря и запели слова заклинания. На меня никто и не обращал внимания, поэтому и не остановил. Схватив жертвенный нож, я произнесла свое собственное заклинание, вплетая в него всю свою волю и веру, на ходу смазывая лезвие своей кровью, и со всего маху вонзая его в сердце Темного Властелина. Вся сила, что была во мне в тот момент, разом ушла через нож в тело любимого, иссушая мой резерв навсегда. Минас вздрогнул в предсмертной агонии и улыбнулся мне. Он улыбался, не отрывая от меня взгляда пока его тело осыпалось пеплом.
Все эти годы я отгоняла прочь сомнения, надеясь на лучшее. Я боялась усомниться, что не успела спасти душу любимого.
Но мне это удалось, мой возлюбленный возродился. И сейчас мы лежали вместе на одной кровати, как в старые добрые времена в студенческом общежитии для девочек.
Я ворвалась в свою комнату, разозленная до предела, меня снова поставили дежурной по кухне. Наказали ни за что! За то, что мы с ребятами подглядывали за преподавателем по истории. Мы же всего лишь хотели узнать, где он прячет свои горячительные напитки.
Так как я самая легкая, меня и держали на плечах, а я в маленькую щель следила за лектором Воксамером. Все бы ничего, да надо было кому-то из парней громко хохотнуть. На этот звук лектор резко оглянулся, и наши взгляды встретились. Как он узнал меня? Уму непостижимо, но узнал и наказал!
Обиженно упала на кровать, уткнувшись в подушку. Ругалась я тогда, как сапожник. Неожиданно мастерское коверкание родного языка прекратилось из-за появления Минаса. Он появился, словно из ниоткуда, разлегся на моей кровати. А так как на ней было и одному человеку тесно, то подтянул меня к себе на грудь. Лежать на горячей мужской груди было приятно, но волнительно.
– Чего пришел? – решив не расслабляться, спросила всегда радостного наглого брюнета.
Заодно пыталась отогнать от себя странные мысли, которые тревожили меня.
– Посочувствовать, – весело отозвался Минас, больно щелкнув меня по носу. – Сколько раз тебе говорил, не дружи ты с ними. Они опять тебя подставили, а сами – в кусты. Сколько раз уже это было?
Отчитывал брюнет меня регулярно за то, что вожу дружбу с ребятами. Но сам постоянно где-то пропадал, а мне было скучно дружить с девчонками. Вот и сейчас Минас начал читать мне нотации. Но какой же я буду друг, если так легко предам дружбу?
– Они пытались заступиться, но ректор их и слушать не стал, – оправдывала я ребят.
– Кто пытался? – ехидно уточнил брюнет, недовольно хмуря брови. – Ты Артемида больше слушай. Никто и не пытался даже слова в твою защиту сказать. Пропадешь ты с ними.
Разозлившись на Минаса, попыталась сесть, но он удерживал меня.
– А ты чего не заступился? Раз такой храбрый, – съязвила я, хотя понимала, что не права.
Брюнет тут не при чем, я сама во всем произошедшем виновата. Могла же отказаться, но мне захотелось не отставать от компании.
– Я не мог, – спокойно ответил Минас, подминая меня под себя, и навис сверху, чуть вдавливая в кровать. – Меня же не было с вами, и к ректору не вызывали. Поэтому я там только подслушивал и подглядывал.
В тот миг я поняла, что влюбилась в эти веселые глаза и радостную улыбку. Губы его мягкие и такие горячие обожгли и дарили тревожное чувство, болезненно сжимающее мое сердце. Сколько времени мы самозабвенно целовались, даже не догадывалась, но прервал нас Артемид, который схватил Минаса за плечо и пытался его скинуть с меня.
– Прекрати, – крикнула я, вставая на защиту любимого.
– Аулерия, ты же не знаешь, кто он! – словно взбесившись, кричал на меня мой друг. – Он – темный!
Тогда еще не было войны, но уже многие разделились на два лагеря. Артемид с самого начала был ярым противником темных. А я не понимала, чего нам с ними делить. Не придавала значения косым взглядам на любимого. И вскоре его вынудили покинуть академию. Так мы и расстались. Душа моя разрывалась на части от тоски. И только поддержка друзей помогла мне не скатиться в пучину отчаяния. А еще поддерживали заверения Минаса на прощание, что мы все равно будем вместе.
– Аулерия, пора просыпаться, – кто-то легко тряс меня за плечо.
С трудом открыв глаза, увидела, что это Минас. Он сидел рядом, переодетый в черную рубашку.
– Сколько времени? – удивилась я.
Посмотрела на окно, за ним была непроглядная тьма – еще ночь. Обернулась к Минасу, не понимая, зачем он меня разбудил.
– Пора, уже полночь, – подгонял меня любимый, – надень вот это платье.
– Что пора, – я все еще пребывала в замешательстве, даже не сдвинулась с места.
Потерла глаза, пытаясь собраться с мыслями.
– Свадьба, любовь моя. Наша свадьба. А ты ее сейчас проспишь.
– А почему ночью? Завтра днем никак? – идти куда-то совершенно не хотелось, я даже подумывала перевернуться на другой бок и проспать до утра.
– Аулерия, какая же ты соня. Вот нисколько не изменилась. Если сама не переоденешься, то это сделаю я с большим удовольствием, – голос соблазнял, заставляя представить, как он это будет делать.
Резко распахнула глаза. Минас опять подшучивал, тихо посмеиваясь надо мной.
– Хорошо, отвернись, – сдалась я и села.
Потом передумала и легла, плотнее укутываясь в одеяло. Стала под ним снимать с себя платье, запутываясь в подоле. Мне было ужасно стыдно раздеваться перед мужчиной, пусть и любимым, но все равно – стыдно.
Это у него красивое молодое восемнадцатилетнее тело, а у меня тело – уже тридцатичетырехлетней девицы, со всеми отложениями и выпуклостями.
– Аулерия, давай помогу, – раздалось неожиданно очень близко.
Замерла, приготовившись, что Минас начнет действовать. Но он ждал моего разрешения, которое я не намеревалась ему давать.
– Давай! Выйди за дверь, а я смогу спокойно переодеться, – согласилась я.
Тихий смех, и кровать дрогнула, потом демонстративно громко хлопнула дверь. И я смогла выглянуть из-под одеяла с облегчением. Он оставил меня одну!
Выбравшись из кровати, быстро скинула с себя платье и потянулась к черному шелку. Приподняв одеяние, замерла, не понимая, что это?
– Ну, и чего застыла? – насмешливо прозвучало из-за спины.
