Текст книги "Место нашей любви (СИ)"

Автор книги: Вера Окишева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Подняла голову, в сомнении рассматривая манаукца. Это я тупая или он недогадливый?

– А если какая-нибудь из твоих подопечных мечтает стать твоей фавориткой? Тоже будешь осуществлять мечту? – ехидно спросила, подозрительно сощурившись.

– Линда, – устало вздохнул Вик, нежно гладя по волосам. Но, вопреки его ожиданиям, я никак не среагировала на ласку, а замерла в ожидании ответа.

Мужчина поджал недовольно губы, потом тяжело вздохнул и гневно выпалил:

– Если кто и изъявит такое желание, то опоздали. Я их пять лет ждал!

Я дёрнулась от того, с какой болью в голосе он это произнёс. Заметив мою реакцию, Вик обхватил меня и перевернулся на бок, укладывая на подушки. Подпёр голову рукой и тепло улыбнулся. Я как зачарованная смотрела на эту ласковую улыбку, которую он мне подарил. Рука его взметнулась и нежно, невесомо прочертила на моём лице линию скулы, перемещаясь на подбородок. Потом он поправил мне волосы, убирая их за ухо. Я млела, боясь спугнуть его неосторожным движением или словом.

– А теперь у меня есть ты, – прошептал Вик, – и больше мне никто не нужен. Ты не такая, как они. Ты самая лучшая. Я люблю тебя.

Пережила целую минуту эйфории. Прелесть какая! Тебе признаются в любви так непринужденно, так чувственно… А у самого на уме некие подопечные, которых чем больше, тем престижнее. И как бы мне сейчас не было хорошо, ревность ожесточённо грызла сердце, требуя немедленного возмездия.

– Горе ты мое луковое, а мне-то что прикажешь делать? Я ведь морду расцарапаю любой, кто на тебя претендовать будет. Волосёнки повыдёргиваю, обратно не вставишь, – сообщила ему сразу, чтобы не было потом непонимания моих действий. Вик рассмеялся, заваливаясь на спину и держась за живот.

– Ли-и-инда, – протянул Вик, – воинственный котёнок. Ой, не могу, уморила. Милая, они ведь тоже модифицированные! И намного сильнее тебя, поверь на слово. Так что, даже не вздумай к ним лезть и на поединок набиваться. Я сам с ними разберусь.

– Какой ещё поединок? – резко села, недоумённо глядя на все ещё улыбающегося манаукца.

Вик дёрнул меня за руку и опять заставил лечь, крепко обнимая. Когда я успокоилась и перестала вырываться, продолжил рассказ о странностях модифицированных:

– Ну, иногда, чтобы решить, кто сильнее, вызывают противника на поединок. И меряются силой. Мы же культурная раса и не устраиваем уличных драк. У нас, согласно кодексу чести, все спорные вопросы решаются с помощью поединков.

– И у женщин? – изумилась.

Я была просто поражена. С виду такие цивилизованные дамы, но как же у них всё запущено.

– Линда, я же говорю. Это сложно понять, если ты не модифицированный. Кровь иногда бурлит, требует. А так размялся, выплеснул накопившуюся злость, и опять спокоен.

– И меня тоже могут вызвать? – поняла вдруг очень простую истину. Попыталась заглянуть Вику в лицо, чтобы понять шутит или нет. Но он прижал своей лапищей мою голову к своей груди не давая шевельнуться.

– Конечно, – слушала я спокойный его голос, – только я тебе сразу запрещаю любые поединки. Так и говори, что покровитель запретил.

– И чего? – ехидно усмехнулась. – Как будто от меня сразу все отстанут.

Перспективы совместного проживания с Викрамом заставляли усиленно нервничать. Даже, по сравнению с тридцатью подопечными, один поединок пугал меня куда больше. По силе я, наверно, могу сравняться только с десятилетним подростком – манаукцем. И то вряд ли, ведь их тренируют чуть ли не с пелёнок. Про взрослого вообще молчу, если только хитростью завалить и потом затоптать.

– Если тебя всё же не послушают, то поединок будет считаться нечестным. И тот, кто тебя вызвал, покроет себя позором. А ты, если будешь послушной мне, как хорошему покровителю, статус поднимешь.

– Чем это? – с сарказмом уточнила, потешаясь горделивым ноткам в голосе Вика. – Послушанием?

– Конечно! – спокойно ответил он мне. – Очень сложно удержать женщину от опрометчивых поступков. Особенно тебя. Ты же многое делаешь наперекор мне.

– Просто я привыкла, что я сама за себя решаю, как жить, что делать, с кем дружить, – стала оправдываться, не желая, чтобы он считал меня неразумным ребенком. – Я с детства привыкла делать всё сама.

– Теперь у тебя есть я. Я возьму все твои проблемы на себя, тебе не о чем больше волноваться. Всё, что от тебя требуется, это подчиняться, – шептал Викрам, играя моим волосами.

Тяжело вздохнула, скинула его руку со своего плеча и села, грустно глядя ему в глаза. Нет, это невыносимо. Мы слишком разные. Абсолютно.

– Ты сам-то понимаешь, что у меня просишь? – тоскливо спросила. – Я не могу никому подчиняться, я свободный человек. Я даже маму не слушаю. Я давно совершеннолетняя. И живу по своим правилам. А ты опять пытаешься загнать меня в клетку. Я не подчинюсь!

Викрам внимательно меня слушал и не перебивал. Только глаза его остывали, покрываясь льдом и становясь чужими.

– Вот как, – единственное, что я услышала от него на свою отповедь.

– Да, вот так. Люди свободны в своих решениях. И я свободна. Я не буду никому подчиняться. Не смогу! – уже в отчаянии выкрикнула, пытаясь всё же достучаться до него.

Но холод не покинул его взгляд. Недовольная морщинка пролегла между бровей.

– Вик, я правду тебе говорю. У меня так не получится, даже не заставляй, – прошептала, чувствуя, что очередная порция слёз на подходе. Ну почему рядом с ним я такая слабая?

– Я понял, – спокойно ответил, раскинул руки в приглашающем жесте, позвал: – Иди сюда.

Кажется, не обиделся. Виновато улыбнулась и легла ему на грудь, порывисто обнимая руками. Вик заключил в объятия в ответ и вдруг чуть слышно прошептал:

– А говоришь, не подчиняешься.

Замерла, не понимая, к чему это он сказал. Осторожно повернула голову, чтобы увидеть смешинки в красных глазах модифицированного. Вот же индюк самоуверенный! Это что, он меня сейчас провёл?

Стала вырываться, недовольно пыхтя. Но Вик руки не расцеплял, тихо посмеиваясь. Это окончательно вывело меня из себя. Я даже не поняла, как на такое решилась, помутнение в голове приключилось, не иначе. Да и в моем положении был возможен только этот единственный приём. Резко согнула ногу в колене и ударила Вика в пах, удар получился так себе, слабенький, но я для надёжности ещё постаралась придавить коленом как можно сильнее, отталкиваясь при этом руками и вырываясь из ослабевших объятий.

Вик удивлённо охнул и выпучил глаза. А я сбежала. Просто взяла и сбежала, и даже добежала до дверей. Потом меня схватили со спины, прижимая руки к телу. Я испугалась, понимая, что расправы не избежать! Вик легко поднял меня и, слушая мой пронзительный визг, отнес обратно на кровать. Бросил на неё, и сам лёг, придавливая сверху.

– Отпусти меня! – требовала я, изо всех сил пытаясь освободиться. Ужас от понимания содеянного холодил душу. Но просто так сдаваться я была не намерена, и уже всерьёз приготовилась драться. Правда удивлённо замерла, когда услышала ровный голос манаукца.

– Сначала объясни мне, что опять не так? – холодно уточнил у меня модифицированный, сильнее вдавливая своим немаленьким телом в матрац.

И он об этом ещё спрашивает?!

– Ты издеваешься надо мной! – визгливо обвинила я его в грехах тяжких.

– Линда, да когда? – удивлённо воскликнул Вик. – Я просто показал тебе, что ты не права! Я приказал, ты подчинилась. Это нормально! Так и строятся взаимоотношения между мужчиной и женщиной.

Это где они так строятся? Что-то не припомню, чтобы у нас был рабовладельческий строй. Вик скатился с меня, а я тут же постаралась отползти подальше от него. Но удрать он мне не дал, схватил за ногу и подтянул к себе.

– Отпусти! – взвизгнула, услышав знакомое бряцание ремня.

– Чтобы ты сбежала? – насмешливо спросил у меня Вик.

Голос послышался совсем близко, обернулась, переворачиваясь, чтобы испуганно охнуть, когда обнаглевший Вик просто взял и лег поперёк кровати спиной мне на живот. Что-то грохнулось на пол, но я не увидела что.

– Мне тяжело! Ты меня раздавишь! Я задохнусь!– возмутилась и попыталась скинуть с себя развеселившегося мужчину. Я уже успела напридумывать себе те виды пыток, которые он будет применять на мне, а он раздевается. Только одно на уме у этого самца!

– Не успеешь, – успокоил меня, снимая с себя брюки, которые были непринуждённо закинуты на спинку кровати. Туда же отправилось бельё.

Пока он разворачивался, у меня был крохотный шанс сбежать, но я его упустила, пока восстанавливала дыхание.

– И не стыдно по таким местам бить, коварная? – вкрадчиво прошептал Викрам, нависая надо мной.

Покраснела от стыда. Сама от себя не ожидала, что так поступлю с ним, но я тоже бываю немного неуравновешенной.

– А не стыдно издеваться над девушками? – вернула ему вопрос с его же интонацией.

Вик тепло улыбнулся, нежно гладя по щеке.

– Если девушка – моя неугомонная фаворитка, то нет. Ты становишься такая горячая, что невозможно оставаться спокойным. Так и хочется…

– Перехочется. Болит ведь ещё, – насмешливо прошептала, удивляясь своей смелости. Такое сказать модифицированному!

– Болит! Так болит, что сил нет терпеть, – подыграл мне Вик, прижимаясь пострадавшим местом, которое стало твердым и совершенно трудоспособным.

Закусила губу, чувствуя, как реагировало моё тело. Как пульсировало там, где тёрся Вик своей плотью о белый шёлк трусиков. Игра затягивала. Смяла руками ткань одеяла, боясь сдаться раньше времени. Убегать больше не хотелось, и страха тоже не было. Было лишь безумное желание обнять, прижаться, умолять. Соблазн был столь велик, что силы воли удержаться не хватило. Я разжала руки и обхватила Викрама за шею.

Я чувствовала, как оцепенение отпускает, и тело расслаблялось, ожидая начала нашего танца любви. Оно горело в чувственной лихорадке, которая накрывала волнами, вторя медленным движениям мужчины. Очень странный коктейль чувств бурлил во мне: я хотела скорейшей разрядки, но мечтала вечность пламенеть в мучительной пытке.

Посмотрев на самодовольное лицо Вика, вдруг захотелось поддразнить его, чтобы не расслаблялся, а то ведь действительно сбегу. Приподняла голову, чтобы выразительно посмотреть туда, где он прижимался ко мне, готовый сделать самое первое па нашего чувственного танца.

– Давай за аптечкой сбегаю, обмотаем его чем-нибудь и потуже затянем, – предложила, чувствуя, как лишаюсь последней преграды в виде белого шёлка. Хотя три тонкие полоски никому не преграда, а так, видимость одна.

Тихий смех был мне ответом. Судорожно вздохнула, выгибая спину, от горячего прикосновения к эпицентру греховного пожара. Низ живота потянуло от дикого желания избавиться от пустоты.

– О нет, это уже садизм,– ответил Вик, устраиваясь поудобнее. Погладил мои бёдра с внутренней стороны, раздвигая их пошире. – Его надо просто смазать. Это будет самым эффективным лечением. И я сейчас это сделаю.

Фу, как пошло! Я возмутилась, надув губы, и пытаясь соединить колени.

– Хоть бы разделся, – недовольно буркнула, желая увидеть мои любимые кубики пресса.

– Чуть позже, – заверил меня Викрам и дёрнул бёдрами, резко проникая в меня.

Закусив губу, не сдержала стон, вырвавшийся наружу. Он идеален, горячий, большой. Весь большой и такой горячий! Ещё один толчок и вновь застонала, закрывая глаза от блаженства. Закинула ноги, сцепляя их за его спиной. Это просто безумие какое-то. Как же приятно чувствовать, что мы едины. Двигаться в одном ритме, слушать музыку его сердца.

– Ну вот, теперь не сбежишь, – удовлетворённо выдохнул Вик, останавливаясь, и стал раздеваться до конца.

Распахнула глаза, изумлённо следя за процессом. Он неподражаем! Рассмеялась, пряча лицо в ладонях. Он просто невозможный для моего понимания. Настолько непохожий ни на кого. До безумия любимый.

Нетерпеливо двинула бёдрами, крепче сжимая ноги. Викрам усмехнулся, медленно опустился, нависая, опёрся на руки о подушку.

– Ты этого хотела? – прошептал мужчина, рассматривая меня.

– Да, – выдохнула, прижимая ладони к его животу, к любимым кубикам пресса.

От желания пальцы сжались, царапая белую кожу. Вик поцеловал, медленно двигаясь, освобождая покорённую территорию, чтобы тут же яростно врываться. Вскрикнула, когда яркое острое чувство пронзило меня. Ладонь Вика удерживала голову, не давая сдвинуться вверх. Я обняла его, сильнее прижимаясь, чувствуя, как груди трутся о его торс.

– Сильнее, – взмолилась, когда пытка стала совсем невыносимой, – сильнее.

– Ненасытная моя, – жаркий шёпот коснулся губ, а потом его мягкие губы легко поцеловали мои.

Задохнулась от переизбытка чувств, когда он слегка прикусил подбородок, но тут же страстно поцеловал место укуса. Пьянящая радость растекалась по всему телу. Слёзы выступили на глазах, от восхитительного страстного танца, в котором вёл Викрам, заставляя парить в невесомости, льнуть к нему, оплетая руками и ногами. Быть единым целым, не разлучаться ни на секунду, лететь за ним в небеса. Купаться в лучах любви, которые дарили его красные глаза.

– Люблю тебя, – услышала я и крепче сжала объятия.

– Я сильнее, – прошептала, умирая на пике наивысшего восторга.

Яркие звезды сменила непроглядная тьма. Сладкая нега пленила тело. Измождённая, но безумно довольная, я лежала, даже не в силах открыть глаза, прислушиваясь к быстрому дыханию любимого. Он укрыл меня одеялом, прижимая спиной к груди.

– Спи, моя кошечка. Спи, ревнивый котёнок, – засыпала под тихий шёпот Вика, улыбаясь во сне.

Как же сильно я в него влюбилась, даже страшно становится.

***

Она всё неправильно понимала! Как бы осторожно он не старался подвести Линду к правилам и традициям жизни манаукцев, она упорно не хотела ничего понимать. Вик осознавал, что воспитанная в реалиях землян, привыкшая самостоятельно принимать решения и отвечать сама за себя, она не понимала, как можно переложить все заботы и проблемы на мужчину и ни о чём не беспокоиться. Просто плыть по течению жизни во всём полагаясь на своего покровителя. Вне всякого сомнения, то, что она любит его. Но её ревность к его подопечным, которые обязательно у него опять появятся, могла очень сильно осложнить ей жизнь с ним. Её метания из крайности в крайность с одной стороны забавляли его, а с другой пугали. Женщина, что тут ещё скажешь. Главное, что хоть уродом не считала. Но что-то нужно было предпринимать и чем быстрее, тем лучше. В противном случае из-за её вздорного характера могла произойти беда.

Всё ещё тяжело дыша, Викрам прижимал к себе свою кошку, удовлетворённо улыбаясь. Маленький котёнок, сначала бьёт, потом пугается и пытается сбежать. Сравнение с этим забавным животным было удивительно точным. Когда Линда скатилась с кровати, то перед глазами у мужчины всплыла картинка, как котёнок бежит, в страхе приподнимая хвост трубой, смешно ставя лапки. Так и Линда бежала, виляя соблазнительной пятой точкой.

Не женщина – огонь! Она постоянно вызывала в нём желание схватить и завалить, чтобы не сбегала от него, а извивалась под ним, выкрикивая его имя.

В дверь позвонили. Выругавшись, он подоткнул одеяло под спину Линде и встал с кровати. Схватил брюки и быстро натянул их на себя, застёгивая на ходу.

Включив видеофон, грозно рыкнул, чтобы неповадно было:

– Что?

На экране Вик увидел несколько военных-землян, которые самоуверенно поглядывали на него и его охранников, находившихся в коридоре возле двери.

– Простите, ши Махтан, – обратился самый главный из троицы, – но был сигнал, что из вашей каюты звучал женский визг и крики о помощи.

– Пусть не лгут, помогать в таких делах мы никого не звали. Это были просто любовные игры, так называемая прелюдия. Надеюсь, что вам знакомо это понятие. Свободны.

– Простите, уважаемый ши, за беспокойство, но мы вынуждены потребовать открыть дверь, чтобы убедиться в том, что госпожа Новик жива и невредима.

– Она спит, только что уснула. А если ты посмеешь, дверь взломать и разбудишь её, то я тебе черепную коробку вскрою, понял меня? – взвился Викрам, шипя в микрофон видеофона. – Только сунься, живым не выйдешь. А она спит и нечего её беспокоить.

– Ви-и-ик? – раздался из-за спины удивлённый голос Линды.

Махтан оскалился, сощурил глаза и прошептал:

– Готовь завещание, смертник, я тебя запомнил. Да, милая, иду,– отозвался Вик, выключая экран, где мужчина в военной форме земного содружества, с бледным лицом, ловил ртом воздух и хватался за сердце. – Опять проснулась?

– Что-то случилось? – встревоженно спросила Линда, игнорируя его риторический вопрос.

– Да ничего особенного, дверью ошиблись, – заверил Викрам, укладывая её на подушки. – Спи, любимая.

Он знал, что девушка перенервничала, и что ей нужно было отдохнуть, а то в её красивую голову лезли одни глупости. Скорее всего, и сейчас она проснулась по этой же причине. Как бы он не старался усыпить её естественным путем, но придётся, наверное, снотворное дать.

Работа требовала незамедлительных действий, но он должен быть уверен, что Линда не выйдет из каюты без его сопровождения.

Тяжело вздохнув, мужчина посмотрел в любимые глаза, чуть подёрнутые сонной дымкой. Совсем устала, бедняжка. Замучили её противные земляне.

– Давай тебе снотворного дам, хоть нормально выспишься, – предложил Викрам, зная, что лучше сказать правду, а то обидится.

– Зачем, я и так усну, – прошептала девушка, отворачиваясь от него.

Вик усмехнулся, поправляя одеяло, поцеловал в висок.

– Спи, моя сладкая, – пожелал он Линде, прислушиваясь к её мерному дыханию.

Убедившись, что она крепко спит, Викрам подошел к видеофону и выключил звук. Прихватив свою одежду, зашёл в ванную комнату приводить себя в порядок, заодно заказать для Линды еды.

Собравшись, поцеловал спящую фаворитку и вышел за дверь. В коридоре провёл инструктаж с охранниками, чтобы никого, даже официантов, в каюту не пускали. И еду должен занести один из охранников своими руками. Никаких тележек. Парни понятливые и надёжные, Вик мог на них положиться, так как они не раз доказывали свой профессионализм, им можно доверить самое дорогое, что у тебя есть.

После этого он направился на встречу со следственной группой, предчувствуя, какая бомба взорвётся, когда он предоставит неопровержимые доказательства предательства унжирцев. Нонар взвоет. Земляне обвинят его, Викрама, в фальсификации данных. Вот только, кажется, земляне так и не поняли, со сколь опасным веществом они связались. Остальные представители следственной группы очень хорошо знали, что такое манна, и что она неприкосновенна.

Он прижмёт унжирцев. Они совершили глупость, не просчитав последствия своего поступка. Земляне беспринципны, им всё равно кого шантажировать и против кого применить силу, если это принесёт им выгоду в виде новых планет для жизни. А ведь унжирцы никогда не согласятся зависеть от землян, слишком многое потеряют, например, свой дом. На что тогда они рассчитывали? Какие договорённости с землянами на свою голову заключили? Чтобы это ни было, ни к чему хорошему оно не приведёт.

Вик усмехнулся, заходя в автоматически открывшуюся дверь. Колючим взглядом прошёлся по собравшимся за круглым столом кают-компании. Ради своего будущего модифицированный был готов идти до конца, разрушая миры, чтобы создать свой собственный. Всё ради Линды.

***

Сладко потянувшись, выгнула спину, разводя руки в стороны. Как же приятно просыпаться самой, без противного звонка будильника. И не надо никуда спешить. Или надо? Распахнула глаза, оглядывая пустую каюту.

Нет, я скоро бить его буду, за то, что постоянно сбегает, пока я сплю. Он точно издевается! Взгляд наткнулся на журнальный столик, который был до отказа заставлен тарелками всевозможного размера, на них различные блюда, причем неповторяющиеся.

– Это как понимать? – спросила я пустоту.

Натянула футболку, которая висела на спинке кровати и подошла поближе, чтобы лучше рассмотреть. Ну, точно еда! Много еды, даже на столик вся не влезла, ещё и на кресле расположились тарелки. Он меня задобрить так решил? Или поиздеваться, напоминая о «Дионисе».

Рассмеялась, понимая, что второй вариант, скорее всего, верный. Да, я тогда погорячилась. Ну, ничего, мы тоже шутить любим. Взяла со стола тарелку с самым любимым блюдом: запечённой курицей, добавила овощей, и, забравшись с ногами на кровать, включила монитор, посмотреть, что в мире происходит, пока я на задании.

Но мир ничем не порадовал. Новости были скучные, всё больше об изменениях в законодательстве вещали. О внесении очередных поправок в закон о взаимоотношениях с другими расами.

Столько лет живем в содружестве, и всё равно каждый месяц поправки вносят. Я, конечно, понимаю, что обязана их знать, но как сложно, когда они меняются с такой скоростью. Не успеваешь запомнить одну, через месяц её уже отменили и заменили другой поправкой. Как быть нам, дипломатам? Крутись, как хочешь, но ошибаться нельзя.

Наевшись, взяла нежный сливочный десерт, с наслаждением окунула в него маленькую ложечку. Чая не было, зато был кофе. Сморщилась от противного запаха, вызывающего у меня стойкую дурноту. Как люди пьют эту гадость? Демонстративно брезгливо взяла чашку и вылила её в унитаз, с садистским удовольствием смывая.

Понимаю, что сердечко из пены романтично, но кофе терпеть не могу! Поставив чашку на место, стала выбирать самые невкусные блюда и отправлять их в тот же унитаз. А пустые тарелки красиво укладывать на кровати, посмеиваясь. Самое вкусное оставила для Вика. Вазу с фруктами трепетно прижала к груди, и осторожно пробравшись в самый центр композиции из грязных тарелок, легла, в ожидании появления Вика.

Включила мелодраму про влюбленную парочку – унжирца и землянку, стала смотреть, как девица покоряет его своим взрывным характером. Вот прям как я – один в один. Найдя ещё кое-какие схожие черты с главной героиней не заметила, как увлеклась сюжетом. К концу фильма унжирец, как приклеенный ходил за ней по пятам, чуть ли не с рук ел. Вот это дрессировка! Мне ещё учиться и учиться до её уровня. Фрукты быстро закончились. Отставив вазу, поправила подушки, и села досматривать учебное пособие для землянок по покорению инопланетных красавчиков.

Дверь неожиданно открылась и в каюту вошёл Викрам. Тёплая улыбка, которую он мне подарил, медленно сползла с его лица, когда увидел тарелки.

– Линда, ты что, всё это съела?

– Ой, я думала это только для меня было, – прошептала я, прижимая руки к груди, и сжимая ткань футболки.

– Для тебя. Но я не ожидал, что ты столько ешь, – потрясение на его лице было такое искреннее и детское. Не выдержала и рассмеялась, уткнувшись в подушку.

– Линда? – позвал Вик.

А я не могла остановиться, схватилась за живот, тихо всхлипывая.

– Линда, где болит? Врача?

– О, да. Врач потребуется, травматолог, для одного модифицированного, – отсмеявшись, предостерегающе прошептала. – Ты почему сбегаешь от меня каждый раз, стоит мне глаза сомкнуть? Стыдно, что ли, становится? Так вроде всё отлично у нас?

– Мне по делам надо было сходить, – спокойным голосом ответил Викрам, убирая тарелки, и освобождая для себя место на кровати.

– Ты точно всё это не ела? Может тебе стоит промыть желудок?

– Вик, унитаз промой. И на будущее, сердечко – это очень мило, но я не пью кофе. Всё, что угодно, только не кофе.

– Хорошо, я запомню, – отозвался Викрам и забрался на кровать. – Линда, нам скоро улетать. Но одежды нормальной сюда не доставят. Поэтому, будь хорошей девочкой и послушайся меня. Я нашёл из всего того безобразия, что находилось у тебя в чемодане, самое скромное платье, но прошу, без меня не выходи из каюты, пожалей мужиков.

Какая трогательная речь, прям прониклась.

– А где же это самое скромное? – ехидно спросила.

Вик просунул руку под китель к внутреннему карману и достал блестящую чёрную ткань, в которой я с трудом опознала своё новое платье. Потом на свет появился комплект белья к нему.

– А туфли?

– Как проверят, так и принесут, – отозвался Вик, явно нервничая.

Я скептически осмотрела платье и хотела пойти переодеться, но манаукец порывисто обнял, отобрал вещи и кинул их на пол. Посадил меня к себе на колени.

– Я люблю тебя, – прошептал мне в макушку, зарываясь носом в мои волосы.

– Что-то произошло? – осторожно спросила, чувствуя, как от моих слов напряглись его руки.

– Я не знаю, что придумать, если они не подпишут, – обречённо признался мужчина. – Украду, наверное. Вот и всё.

Испугалась, понимая, что это подсудное дело – воровство.

– Что украдёшь? – переспросила, страшась за любимого.

Усмехнувшись, Вик опрокинул меня на кровать, обжигая взглядом.

– Тебя.

Сердце от радости бешено забилось в груди. Это не может быть реальностью. Я не верила, что это происходит со мной здесь и сейчас. Можно сколько угодно мечтать о любви, но когда сталкиваешься с этим чувством, боишься поверить, что этот миг наконец-то настал. Ты любишь и любима. Как сейчас. Лёжа на кровати, смотреть в необыкновенные красные глаза и глупо улыбаться. Тепло разливалось в груди, и не хотелось шевелиться, полностью растворяясь в чистоте момента. Не было никого в этой вселенной только я и он. Только любовь в его глазах и щемящая радость во мне.

Рука взметнулась вверх в порыве прикоснуться, удостовериться, что он реальный. Что он здесь. Что я слышу его дыхание. Что его губы, с такой нежностью улыбаются. Быстро заморгала, прогоняя прочь слёзы, мешающие смотреть на это чудо, моё чудо. Никому не отдам. Хочу вечно купаться в лучах его ласкового взгляда. Судорожно выдохнула и обняла за шею, уткнувшись в сильное плечо. Вик лег на бок, крепко обнимая.

– Ты чего, любимая? Ну что случилось? – встревоженно спросил недогадливый мой.

– Я люблю тебя, Вик, – прошептала, сильнее зажмурившись.

Слёзы потекли по щекам, падая, впитывались в ткань кителя. Всхлипнула и поцеловала Викрама в шею, вдыхая запах любимого.

– Я тоже, кошечка моя. Всё будет хорошо. Обещаю, – прошептал он, зарываясь пальцами в мои волосы, нежно перебирая пряди. – Лучше им согласиться самим, а то хуже будет.

– Что? – вскинулась, услышав последние слова. – Вик, что ты такое говоришь. Если с тобой что-то случится…

Мужчина рассмеялся, не давая договорить. Обхватил ладонями моё лицо, прижимаясь лбом к моему лбу.

– Что со мной может случиться? Я любого смету со своего пути, но ты будешь со мной. Я не хочу и не буду терять тебя из-за прихоти ущербных. Я люблю тебя, Линда. С той самой минуты как ты мне ногу отдавила.

– Когда это такое было? – удивилась я.

Викрам усмехнулся, лукаво поглядывая.

– Так и знал, что ты не помнишь, – печально вздохнув, любимый начал рассказ, а я хмурилась, пытаясь понять, о чём это он. – Твой первый день на станции. Ты куда-то очень сильно торопилась и столкнулась с кем-то в коридоре, отдавив ему при этом ногу. Из твоего альбома рассыпались изрисованные листы. Ты быстро сметала их обратно в альбом, бросив извинения, даже не поднимая взгляда. Потом так же невежливо бросилась дальше, по своим делам, только я тебя и видел. Ну?

Картинка прошлого ясно встала перед мысленным взором. Точно, всё так и было. Я, как всегда, опаздывала на первое собрание. Перепутала время прилёта. Поэтому неслась, как угорелая. И да, с кем-то столкнулась. Так этот кто-то был он?

– О, Вик, прости. Прости, я нечаянно. Я не хотела! Надеюсь, было не очень больно? – взмолилась я, понимая, что он тогда почувствовал. Какая-то ущербная на ногу наступила и пренебрегла нормальными извинениями. Просто приравняла его к мебели, с которой необязательно извиняться.

– Как же я долго ждал этого момента! Сколько раз представлял, как ты на коленях вымаливаешь у меня прощение. И вот! Час расплаты настал! – зловеще рассмеялся Вик. Встал с кровати. Дёрнув меня за руку, заставил встать на ноги.

– Ну, приступай. На колени и моли о прощении, – весело улыбаясь, повелел этот индюк.

– Вик, палку не перегибай, – предупреждающе сощурившись, попросила его одуматься.

Но Викрам лишь усмехнулся, подошел ближе, положил руки мне на плечи, слегка сжимая пальцы.

– Линда, потешь моё самолюбие. Попроси, как следует, прощения.

– Уважаемый ши Махтан, я уже извинилась. Будьте так любезны быть довольны этим, – недовольно одёрнула зарвавшегося модифицированного.

– Не буду, – отозвался Вик.

Его сильные ладони обхватили мою шею, я напряглась. Не верилось, что он мне причинит вред, но под ложечкой противненько так засосало. Горячие ладони поднялись вверх, большие пальцы уже гладили мне скулы.

– Ты такая красивая, – прошептал Вик, медленно склоняясь.

Моё сердце забилось быстрее, желая, чтобы он поскорее прикоснулся своими губами к моим. Я не могла оторвать взгляд от гипнотических красных глаз Вика. Он манил, соблазнял, покорял.

Вдруг в наш хрупкий мир прорвался назойливый звук. Жалобно посмотрела Вику в глаза, накрыв своими ладонями его, не давала оторвать их от лица. Такой момент испортить!

Словно прочитав мои мысли, Вик опять усмехнулся и поцеловал. Нежно, чувственно проводя языком, заставляя мои губы раскрыться, чтобы он мог проникнуть внутрь. Я не желала мешать ему, благодарно принимала ласку, чувствуя, как сердце всё быстрее бьётся в груди, как в животе порхают глупые бабочки. Чуть привстала на носочки, обхватив руками Вика за талию. Стала отвечать на поцелуй, ласкаясь языком. Улыбка растягивала губы, дыхание сбилось. В голове созрел коварный план, как потешить самолюбие любимого, но так, чтобы больше даже думать об этом не смел. Ишь ты, на колени меня поставить захотел! Понравилось, значит? Ну, держись, милый. Твоя рабыня выполнит твоё желание, смотри, сам потом не пожалей.

Поискала в глазах мужчины тот же азарт, что проснулся во мне, но взгляд Вика дарил лишь тепло. И я решилась. Всё же в голове у меня бардак. Я сама не знаю, что могу сотворить через минуту. И с этим остаётся только смириться. Радостно улыбаясь, я встала на колени, видя, как вытягивается от удивления лицо Викрама. О да, это стоило того, чтобы немного попроказничать.

– Прости меня, мой господин, – промурлыкала, пытаясь стянуть с ноги ботинок.

– Линда, что ты творишь? – возмутился Вик, пытаясь поднять меня за плечи.

Да не тут-то было, я только ниже пригнулась, уже почти смеясь в голос.

– Я поцелуями покрою вашу ногу, которую посмела отдавить, – порывисто прошептала, дёргая ботинок на себя.

Но он не поддавался, так как Вик упорно не желал поднимать ногу.

– Это не та нога, – уже спокойнее заметил он.

– О, простите, господин, – раскаянно взмолилась и вцепилась в другой ботинок.

Назойливый звук коммуникатора манаукца аккомпанировал мне, придавая абсурдность развернувшемуся действию.

– Линда, пошутили и хватит, – пресёк мои поползновения к своему ботинку Викрам, подняв меня на ноги.

– То-то же, – усмехнулась я, демонстративно отряхнула коленки.

– Хотя твой вид сверху очень соблазнителен. Но я мечтал не об этом, – мечтательно признался мне Вик, ехидно улыбаясь.