Текст книги "Быть или не быть?"

Автор книги: Вера и Марина Воробей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Александр Иванович чуть улыбнулся и коснулся руки дочери. Юля встрепенулась и вопросительно посмотрела на него.

– Тебе было очень страшно? – ласково спросил он.

Юля не могла вымолвить ни слова, она не выдержала и расплакалась. Но отец и не ждал от дочери объяснений. Он все сумел понять без слов.

– Это вполне нормальная реакция, – так же ласково заговорил Александр Иванович. – Ты думаешь, мне было легко видеть все это? Думаешь, мне сейчас легко?

Юля покачала головой.

– Избавлять людей от страданий, будь то моральные или физические страдания, – тяжелый, подчас неблагодарный труд. Знаешь, как больно бывает, когда не удается вырвать человека из лап смерти?!

Александр Иванович помолчал, задумавшись.

Марина внимательно слушала. Она еще никогда не видела обычно веселого и невозмутимого Юлиного папу таким сосредоточенным и грустным.

– Не все выдерживают, – продолжал Александр Иванович. – Многие, проучившись долгие годы и получив образование, ломаются, едва попав в больницу. Они сбегают, находят другую работу и никогда больше не возвращаются к прежнему. Другие черствеют душой, становятся равнодушными к чужой боли, грубыми и бесчувственными или просто безразличными. Я считаю, такие врачи – самые настоящие преступники. И не хочу, чтобы моя дочь стала одной из них.

– Я, наверное, слишком слабая для такой работы, – с трудом проговорила Юля. – Если в первый раз не выдержала, то это дело не по мне…

– Ты глубоко ошибаешься, – прервал ее Александр Иванович, – напротив, я понял: ты добрая и чуткая и из тебя мог бы получиться отличный врач. А то, что первое впечатление оказалось таким болезненным, – вполне нормальная реакция, – повторил он. – Разве может человек отреагировать иначе, когда его глазам представляется зрелище людского страдания? Но наша задача в том и состоит, чтобы всеми силами стараться избавить человека от боли или хотя бы облегчить ее, насколько это возможно. Если, пока я водил тебя по больнице, в твоем сердце – уж прости меня за такие напыщенные фразы! – возникло желание помогать таким людям, а не сбежать куда подальше, то ты могла бы попытаться пойти этим путем. Впереди у тебя еще будут проверки, но в таком случае можно будет сказать, что первый тест ты прошла.

Александр Иванович вопросительно посмотрел на дочь. Юля молчала, уперев взгляд в кухонный стол. Она по-прежнему не находила ответа. Марина тоже не знала, что сказать. Она чувствовала: ей не стоит вмешиваться в разговор, но и уходить не хотела. Ей казалось, что своим присутствием она поддерживает подругу морально. Александр Иванович больше ничего не говорил. Он ждал решения дочери.

Они просидели так довольно долго. И неизвестно, сколько еще длилось бы это тяжелое молчание, если бы не послышался звук отпираемого замка – вернулась с дежурства Елена Викторовна.

– Что-то мы тут с вами заболтались! – Александр Иванович поднялся с табурета. – Марина, ну-ка давай быстренько готовить маме ужин.

5

Марина прекрасно знала, что ее подруга не спала всю ночь, ворочаясь с боку на бок Ей самой тоже было не по себе. Под утро Марина не выдержала и заговорила первой.

– Ну, сколько можно переживать! – сказала она, приподнимаясь на кровати. – Подумаешь, проблема какая. Можно подумать, на свете других профессий нет!

– Ничего ты не понимаешь! – воскликнула Юля, тоже садясь в постели. – Для меня все это очень серьезно!

– В том-то и беда, что ты вечно все усложняешь! – продолжала стоять на своем Марина. Вот и с Ником так же. Он хочет посмотреть, каково это – участвовать в реальном шоу, хочет знаменитым стать, а ты выдумаешь разные страсти-мордасти…

– Зато ты относишься ко всему слишком легко! – парировала Юля.

– Ты сама прекрасно знаешь, что это не так, – ответила Марина, – я тоже часто делаю из мухи слона. Не ты ли сама мне об этом сто раз повторяла?

– Ты делаешь из мухи слона тогда, когда дело касается мелочей, – ответила Юля, – зато в серьезных случаях ты, наоборот, становишься легкомысленной.

– Не пойму, что страшного в том, что Николай хочет сниматься на телевидении, или в том, что профессия твоего папы оказалась тебе не по зубам…

Юля вскочила на ноги. Она вся побледнела от гнева. Марина, увидев выражение ее лица, осеклась на полуслове.

– Как ты можешь судить о том, чего не знаешь! – закричала Юля, не заботясь о том, что их могут услышать родители.

Зато Марина не забывала об этом и замахала на Юлю руками:

– Тише! Ты родителей разбудишь! Пристыженная, Юля уселась на кровать. Марина поспешила разрядить обстановку, поскольку чувствовала себя виноватой.

– Юля, – начала она, усаживаясь рядом с ней, – давай не будем ссориться из-за всяких пустяков…

– Это не пустяки! – Юля снова кричала, напрочь позабыв о родителях, спящих в соседней комнате. – А если до тебя не доходит, почему я не хочу, чтобы Ник участвовал в этом дурацком шоу, и если ты не понимаешь, почему мне стало так плохо после больницы, то ты просто дурища!

Она не заметила, как из глаз Марины брызнули слезы обиды – в таком она была гневе. Юля накинула халат и выскочила из комнаты. А Марина все плакала и в сотый раз давала себе слово не разговаривать больше с подругой, которая так ее обидела.

Александр Иванович и Елена Викторовна, конечно, слышали, что их дочери рассорились. Но они, как это почти всегда бывало в таких случаях, старались не вмешиваться в их отношения, зная, что Юля и Марина сами найдут путь к примирению. Александр Иванович рассказал Елене Викторовне об экскурсии в больницу, и она тоже поняла, какой у Юли трудный период.

– Она должна справиться с этим сама, – сказал Александр Иванович, когда Елена Викторовна захотела поговорить с Юлей. – Я понимаю, как ей, сейчас нелегко, но так нужно.

Елена Викторовна не стала спорить. Она, как никто другой, знала, какие между Юлей и ее отцом теплые и доверительные отношения.

– Тебе виднее, – только и сказала она, вздыхая.

Девочки не разговаривали друг с другом целую неделю. Марина уехала на дачу, а Юля осталась в Москве. Она ни с кем не встречалась, а целыми днями сидела с книжкой в своей комнате. Но строчки плыли у нее перед глазами; и все мысли были совсем о другом. Александр Иванович и Елена Викторовна то и дело предлагали Юле пойти погулять, подышать свежим воздухом, но она только качала головой. Ей совсем не хотелось выходить на улицу, тем более и погода к этому не располагала. По-прежнему было пасмурно. То и дело накрапывал мелкий, не по-летнему холодный дождь. Родители не донимали ее, предоставив самой разобраться в себе. Но Юля каждую минуту ощущала их незримую поддержку. Она понимала, что папа переживает почти так же, как и она, и от этого ей становилось легче.

Позже, когда обида на Марину прошла, Юля почувствовала себя виноватой перед подругой. Несколько раз она даже порывалась ехать на дачу мириться с Мариной, но что-то удерживало ее. Наверное, то, что Юлино настроение было все таким же мрачным, как и в тот день, когда они с Мариной поссорились.

Через неделю все изменилось. Во-первых, выглянуло солнышко, а во-вторых, в квартиру влетела запыхавшаяся Марина и с порога закричала, что сегодня приезжает Николай. Юля от радости даже забыла о своей ссоре с Мариной. Девочки обнялись и поцеловались, как в добрые старые времена.

– Мы поедем встречать его на вокзал! – заявила Марина не терпящим возражений тоном.

Юля и не думала возражать. Ей тоже не терпелось поскорее увидеть Ника. Все ее мрачное настроение как рукой сняло. Она сама удивлялась тому, что успела так сильно привязаться к кузену Марины. Было в этом что-то неясное, чего Юля не могла понять, но смутно чувствовала. Она решила поразмыслить об этом потом, после того, как встретится с Ником.

Поезд пришел вовремя. Девочки не знали, в каком вагоне приедет Николай, и беспокойно вышагивали взад и вперед по перрону. Первый поток пассажиров уже давно высыпал из поезда. Мало-помалу перрон начал пустеть, а Ника все не было видно.

– Ты уверена, что он должен приехать именно этим поездом? – с подозрением спросила Юля.

– Конечно, уверена! – ответила Марина. – Просто он задерживается, сейчас выйдет.

– Он что, телеграмму прислал? – снова спросила Юля.

– Какие на даче могут быть телеграммы, сама подумай! Он говорил мне, что приедет сегодня, и сказал, что его поезд придет ровно в четырнадцать тридцать.

– Странно! – протянула Юля. – Почему я этого не слышала?

– Потому что тебя не было, когда он это говорил.

Юля перехватила косой взгляд Марины и, смутившись, умолкла, побоявшись, что подруга, чего доброго, заподозрит ее в ревности. Марина так подумала. Ей самой стало тревожно. А вдруг Николай не приедет этим поездом? Как она будет выглядеть в глазах Юли?

Недавняя ссора все еще не забылась. Девочки повернулись друг к другу спинами и стали смотреть в противоположные концы перрона. Прошло еще несколько минут. Стало ясно, что Ник уже не появится.

– Может, мы его проглядели и он прошел мимо? – произнесла Марина, сама не веря своим словам.

Юля молчала, не поворачиваясь к подруге. Марина уже готова была разразиться слезами, как вдруг над ее ухом раздался знакомый голос:

– Все ждете?

– Ник! – в один голос закричали девочки, бросившись ему на шею.

– А мы уже думали, что ты не приедешь! – лепетала Марина, крепко обнимая Николая.

– Ты что, решил над нами посмеяться? – спросила Юля, безуспешно пытаясь казаться рассерженной.

– Ну да! – с лучезарной улыбкой ответил Ник, расцеловав поочередно обеих. – Я вас увидел, еще когда наш поезд к перрону подъезжал. И спрятался.

– Ничего себе шуточки! – возмутилась Марина. – Мы тут стоим переживаем, а он от нас прячется.

– Это я вам отомстил, – ответил братец со смехом.

– За что? – не поняла Марина.

– А как вы меня разыграли, когда я к вам на дачу приехал? Вспомнили?

Девочки расхохотались, припомнив бабушкин розыгрыш.

– То-то же! – торжествующе провозгласил Ник. – Теперь мы квиты и больше никогда не будем друг друга разыгрывать, идет?

– Неужели ты обиделся? – изумилась Марина.

– А нам показалось, что тебе было весело, – добавила Юля, слегка покраснев.

– Весело-то весело, да дураком себя чувствовать не особенно приятно, – ответил Николай. – Вот уж не думали, не гадали, что ты такой чувствительный!

– Теперь знайте! – шутливо-назидательным тоном проговорил Ник, погрозив девочкам пальцем.

Троица дружно рассмеялась, и все неясности остались позади. Этим же вечером они отправились на дачу отдыхать, загорать и купаться в пруду.

Двадцать пятого июня должен был состояться второй отборочный тур. Марина и Юля ждали этого дня с не меньшим нетерпением, чем сам Николай. Юля больше не возобновляла попыток переубедить его. Лишь однажды она подсунула ему распечатанные в Интернет-кафе статьи. Николай просмотрел их и положил на место, ничего не сказав. Юля поняла, что если уж ей не удалось убедить этими статьями Марину, то с ее братом это и подавно не получится.

«Значит, нужно найти какой-нибудь другой выход», – решила Юля и стала размышлять, что бы ей такое придумать.

Но в голову, как назло, ничего не приходило.

Возвращение Ника обрадовало Юлю и подняло ей настроение, но она не забывала о своем разговоре с Александром Ивановичем. Юля знала, что папа все еще ждет от нее ответа и рано или поздно она должна будет его дать.

По мере того как проходило время и первое тягостное впечатление мало—помалу изглаживал ось из ее памяти, Юля яснее начала понимать, какое у нее сложилось отношение к профессии врача. Александр Иванович не раз повторял Юле, что если она не чувствует себя готовой к такой стезе, то в этом нет никакого малодушия.

– Напротив, – говорил папа, – это будет честно, а стало быть, мужественно.

Юля старалась быть честной. Сначала ей это не удавалось, и она сильно переживала. Но со временем она начала признаваться самой себе, что эта стезя действительно не для нее. В первый раз, когда такая мысль пришла ей в голову, Юля постаралась отогнать ее, стала убеждать себя, что на самом деле она вполне способна стать настоящим врачом.

«Вот пройдет еще немного времени, – говорила себе Юля, – я успокоюсь, мне будет не так страшно, как в начале, и тогда я почувствую то, о чем говорил папа, – желание помогать людям, превозмогая жалость к ним и боль от вида их страданий».

Но время шло, а облегчения все не было. По-прежнему при каждом воспоминании о посещении больницы, особенно ожогового отделения, у Юли так же мучительно сжималось сердце, комок подступал к сердцу. А когда ее внутреннему взору представало зрелище обезображенных тяжелыми ожогами человеческих тел, Юле становилось дурно. Наконец она окончательно убедилась, что не выдержала испытания. Юле было очень стыдно признаться в этом Александру Ивановичу. Она знала: папа не осудит, не упрекнет ее, а может, еще и похвалит за честность, но легче от этого не становилось.

Николай видел, что с Юлей творится что-то неладное, но как чуткий человек сразу понял – эти проблемы касаются только ее одной. Марина в нескольких словах рассказала ему суть дела.

– Может, хоть тебе удастся ее образумить, сказала она, – Юля в последнее время ходит сама не своя.

Ник покачал головой.

– А чем тут поможешь? – произнес он, разведя руками и пожимая плечами. – Она сама с собой советоваться должна. Тут дело такое, что никакие советы со стороны не нужны – навредят только.

Марина вздохнула.

– Неужели она все лето такая будет? Тогда, считай, каникулы наши пропали.

– Не переживай! Юлька твоя – девушка с характером, она скоро сама до всего дойдет.

И Марина успокоилась, так как уже привыкла доверять суждениям брата. Николай как в воду глядел. Прошло еще немного времени. Юля решилась. Это было в лесу, куда вся компания отправилась за грибами. Они бродили по лесу с раннего утра, но небольшое лукошко наполнили только до половины. Земляники им тоже не досталось. Видно, ДО них здесь уже побывало много народу. Если и удавалось найти ягодку, то они сразу съедали ее, чтобы хоть как-то вознаградить. себя за труды.

Наконец, измученные бесплодными поисками, Марина, Юля и Ник решили перевести дух на небольшой полянке.

– Говорила я вам, – стала ворчать Марина, прямо как бабушка, – что ничего мы здесь не найдем. Лесок крошечный, а народу вокруг тьма.

– Ну и что? – возразила Юля. – Зато прогулялись.

Марина и Ник обратили внимание, что сегодня их подруга не в таком настроении, как была в последнее время. Она выглядела так, будто сняла с себя тяжкий груз, и даже немного повеселела.

– Да, – согласился с Юлей Ник, – вот запрут меня в доме с незнакомыми людьми на пятьдесят суток, и я буду вспоминать, как гулял с вами по лесу, загорал на пруду или, сидя в электричке, смотрел в окно на вольные просторы.

– Ничего себе! – заметила Марина. – Ты еще даже второго тура не прошел, а уже тоскуешь по вольной жизни. Может, Юля права и тебе правда не стоит идти на игру?

Марина пыталась уязвить Ника, но у нее ничего не вышло.

– Разве я говорил, что буду тосковать? – возразил он. – Просто в трудные моменты я буду вспоминать приятные эпизоды. Тебя вспоминать буду, Юльку, бабушку вашу, и мне станет веселее и легче на душе.

С этим трудно было поспорить, и Марина промолчала.

– Ник, – заговорила вдруг Юля, – скажи правду: у тебя никогда не возникало ни малейшего сомнения?

– Ты о чем? – недоумевающе поднял брови Николай.

– Об игре, – пояснила Юля. – За ту неделю, что ты провел у родителей, ты ни разу не подумал, что эта игра не для тебя? Вернее, что ты сам не для этой игры?

Она так пристально посмотрела на него, что он смутился и отвел глаза. Было видно, что для Юли очень важен его ответ.

– Сомнений-то у меня не было, – медленно начал Ник, – но мысли всякие, конечно, в голову лезли. Но ведь без этого же и нельзя, – словно оправдываясь, добавил он, – на то нам голова и дана, чтобы в нее мысли лезли. И не только приятные, но и разные.

– Но ты не передумал? – встревоженно поинтересовалась Марина.

– Естественно, нет! – с жаром ответил Ник. И не собираюсь. Наоборот, я волнуюсь, что меня не возьмут. Я так хочу туда попасть, я уже столько всяких планов настроил!

– Еще бы! Такой шанс раз в жизни выпадает! заявила Марина. – Нельзя отказываться.

– Откуда ты знаешь, что твоему брату не выпадает другой шанс, еще лучше? – сказала Юля.

Марина с досадой передернула плечами, но промолчала, не желая спорить с подругой.

– Откровенность за откровенность, – вдруг произнес Ник, обращаясь к Юле. – Марина мне рассказала о твоих переживаниях. Ты что-то решила?

Марина вспыхнула и гневно взглянула на брата. Она была почти уверена, что Юля разозлится, и уже готовила оправдания своей болтливости. – Решила, – ответила Юля без тени возмущения или обиды.

Марина удивилась тому, как откровенна ее подруга с Николаем.

– Ты будешь учиться на врача? – продолжал расспрашивать он.

Юля покачала головой.

– Я поняла, что не смогу, – тихо, но твердо сказала она, – не подхожу я для этой профессии. – Хорошо, что ты поняла это, – произнес Ник, ободряюще улыбнувшись.

– Я знаю. – Юля улыбнулась в ответ, но ее улыбка была грустной.

– Ты, может, боишься разочаровать своего отца, – снова заговорил Ник, – но я бы на его месте обрадовался за тебя.

– Ты думаешь, папа не хочет, чтобы я стала врачом? – удивилась Юля.

– Я не об этом, – пояснил Ник. – Я о том, что ты подошла к выбору очень ответственно. Значит, когда ты все-таки выберешь профессию, то не ошибешься и не будешь потом мучиться и метаться.

– Как ты? – спросила Юля.

– Ага! Я же поступил на этот факультет не потому, что так сильно люблю строить, просто туда было легче всего пробиться. А мне очень нужно было остаться в Москве. И потом, я не хотел идти в армию сразу после школы. Все говорят, что после долгого перерыва поступить в институт гораздо труднее. В этом ваше преимущество, – добавил Николай, – над вами не висит эта проблема.

– А теперь ты понимаешь, что выбрал не то, что тебе нужно?

– Вот именно! – подтвердил Ник. – И знаете, девчонки, я понял одну вещь. Оказывается, нет ничего хуже, чем осваивать профессию, к которой ты изначально испытываешь отвращение.

– После игры все изменится! – вступила в разговор Марина. – Ты выиграешь и сможешь перевестись в любой другой институт. А если даже не победишь, то все равно тебя заметят, ты сможешь найти хорошую работу, и тогда у тебя появится возможность оплатить учебу там, где тебе захочется получить образование.

– Ну да! – закивал Ник. – Я на это и рассчитываю.

Юля вздохнула. Она глубоко сочувствовала ему, но все же считала, что это неправильный выход.

– Что? – спросил ее Ник. – Не убедили мы тебя?

Юля покачала головой.

– Подумаешь! – взвилась Марина. – Она потом поймет, что мы с тобой были правы.

Юля ничего не сказала. А Ник посмотрел на нее долгим внимательным взглядом и тихо произнес: – Хорошо бы, если бы это было так.

6

Двадцать пятого июня все поехали в Москву. У Ника на этот день было назначено собеседование. Юля переживала не меньше Марины.

– Почему он запретил нам идти с ним на студию? – ныла Марина. – Это же с ума сойти можно – сидеть здесь и ждать результатов!

– А ты думаешь, на студии мы не сходили бы с ума? – возразила Юля.

– Вечно ты со своими нравоучениями! – огрызнулась Марина.

– Если ты собираешься и дальше общаться со мной в том же духе, то лучше я уйду в другую комнату.

– Прости, прости! – спохватилась Марина. Просто я так волнуюсь, что сама не знаю, что говорю.

– Я тоже волнуюсь, – призналась Юля.

– Я вижу, но только мы болеем за разные результаты. – Марина снова взяла воинственный тон. – Думаешь, я не знаю, чего ты хочешь?

– Чего?

– А того, чтобы его не взяли на шоу.

– Да, не хочу и не скрываю этого. Я всегда буду против.

Видя, что Марина собирается ей горячо возразить, Юля примирительно добавила:

– Давай не будем бежать впереди телеги, а то еще сглазим.

– Ты права, – сразу же успокоилась Марина, – лучше просто подождем.

Ожидание казалось вечностью. Они слонялись из угла в угол, но не заговаривали, чтобы опять не поспорить.

– Почему он не звонит?! – время от времени восклицала Марина, обиженно глядя на телефон, будто это он был во всем виноват.

Наконец Юля не выдержала:

– Я пойду вниз и буду ждать его на улице. А ты оставайся у телефона.

Марина с подозрением посмотрела на подругу.

– А если он так и не позвонит, а сразу придет домой? – сказала она. – Тогда ты первая его увидишь и обо всем узнаешь. Давай наоборот поступим – ты останешься здесь, а я на улицу пойду. А если Ник позвонит, крикни мне с балкона.

– Я не могу больше здесь оставаться! – покачала головой Юля. – Если хочешь, пойдем на улицу вместе.

– А кто тогда останется у телефона?

Девочки еще долго препирались бы, и, конечно, все это неминуемо закончилось бы ссорой. Но Ник умудрился вернуться совершенно неожиданно, девочки даже вздрогнули от резкого звонка в дверь.

– Ну что?

– Ну как?

Ник стоял в дверях счастливый и ошарашенный.

– Прошел! – вскричала Марина, вглядевшись в его довольную физиономию.

– Прошел? – настороженно спросила Юля.

– Прошел! – выдохнул Ник и плюхнулся на диван, увлекая за собой подруг.

– Замучили тебя? – Марина погладила брата по взъерошенной светлой макушке.

– Еще как! – проговорил он. – Я думал, не пройду, не возьмут меня. Слышали бы вы, какие вопросы они мне там задавали. Я ушам своим не верил, думал, может, с ума схожу или тут все сумасшедшие. А оказывается, это у них тесты такие.

– Но ты прошел, это главное! – объявила Марина, счастливая и гордая за брата.

– Сам не знаю, как у меня вышло. Народу там было – яблоку упасть негде. Я как глянул на всех, решил, что мне и пытаться не стоит. Из тысячи человек всего сто выбрали. Получается, один к десяти. Сначала нам всем раздали какие-то листочки с заданиями. А потом нас стали приглашать на собеседование.

– Не так уже и страшно! – успокаивала его Марина. – Бывает, и один к ста.

– А что там было? – с любопытством спросила Юля.

– Вошел я в большую комнату, то есть меня вызвали, я был триста восемнадцатым, – сбивчиво рассказывал Николай, – ну так вот, меня вызвали, и я вошел. Всего таких комнат было штук десять, а то и двадцать, я не посчитал. В комнате сидит комиссия – шесть человек, у всех лица такие серьезные, важные. Это было даже страшнее, чем на вступительных экзаменах в институт.

– А какие вопросы они задавали?

Ник напрягся. У него был такой сумбур в голове, что он долго не мог припомнить ни одного вопроса. Но, сделав над собой усилие, Ник сказал:

– Например; боитесь ли вы остаться в одиночестве? Или: захлестывают ли вас эмоции? А вот еще один: охотно ли вы одалживаете свои вещи? Воровали ли вы когда-нибудь? Как вы относитесь к эвтаназии? Как часто вам бывает необходима помощь психиатра? – Теперь Николай сыпал вопросами, как автомат пулями. – Переходили ли вы когда-нибудь дорогу на красный свет? Подумывали ли вы когда-нибудь о самоубийстве? Приятно ли вам мучить животных? Любите ли вы подслушивать?

– Хватит, хватит! – заверещала Марина. – Теперь понятно, почему ты такой ошалелый.

– Меня только то спасло, – рассказывал Ник, – что я на все вопросы чистую правду отвечал, не думая. Что первое приходило в голову, то и говорил. Да у меня и времени на размышления не было, они без передышки спрашивали, по очереди. Я только успевал голову поворачивать от одного к другому.

– А потом что было?

– Потом один из них, наверное главный в комиссии, попросил рассказать, чего я жду от участия в шоу. Я рассказал. Они выслушали и попросили меня выйти и подождать результатов. А еще пока я говорил, все они чего-то черкали у себя в блокнотах. В общем, когда я вышел оттуда, у меня ноги были точно ватные, а в голове туман. И все остальные претенденты такие же выходили. Сначала мы еще переговаривались друг с другом, а после собеседования все молчали и смотрели друг на друга как дурачки. Когда все прошли тестирование, стали результаты объявлять. Я был уверен, что такие глупости сморозил и меня наверняка не возьмут. И вдруг слышу: мой номер называют. Я ушам своим не поверил, а тут кто-то меня за рукав дергает: иди, мол, раз вызывают. Я и пошел. Тетка, которая номера объявляла, посмотрела на табличку, что у меня на груди висела, и пригласила в большой зал вместе со всеми, кто этот тур прошел. Вот тогда-то я и понял, что все хорошо, – со счастливой улыбкой закончил Ник.

– А я и не сомневалась, что ты пройдешь! – сказала Марина, позабыв о том, как все утро изнывала от беспокойства.

– Выигран бой, но не война, – заявил Николай. – Впереди еще конкурсы.

– А сколько еще туров впереди? – спросила Юля.

– Послезавтра третий, а финальный третьего июля состоится.

– Так тебя послезавтра снова пытать будут? – ахнула Марина.

– А чему ты удивляешься? – задала вопрос Юля. – Мы же знали, что будет еще несколько отборочных туров.

– Но так быстро! Они даже не дают времени на передышку! – возмутилась Марина.

– А ты что, думаешь, с ними кто-нибудь будет нянчиться? Ты, наверное, забыла, для чего все эти отборочные туры?

– Послезавтра медицинскую комиссию проходить придется, – сказал Ник.

– А это еще зачем? – спросила Марина.

– Не знаю, – пожал плечами Николай, – так положено.

– Все правильно, – произнесла Юля, – было бы странно, если бы они не проверяли здоровье.

– Здесь отбор тоже будет жесткий, – продолжал Николай, он уже немного успокоился и говорил спокойно. – Из ста претендентов выберут тридцать два.

– Ну, на этот счет тебе волноваться нечего, сказала Марина; – со здоровьем у тебя все в порядке.

– Вроде не жалуюсь, – ответил Ник, но не так оптимистично, как Марина, – хотя кто его знает. Вдруг у меня какие-нибудь скрытые заболевания есть…

– Типун тебе на язык! – воскликнула Марина. – Что ты себе выдумываешь.

– Давай попросим папу, чтобы он тебя обследовал раньше отборочного тура, – предложила Юля, – тогда ты не будешь волноваться.

– А это идея! – встрепенулся обрадованный Ник. – Конечно, лучше заранее все знать.

– Постойте! – возразила Марина. – Тогда придется рассказать обо всем Александру Ивановичу, а ты же не хотел, чтобы взрослые узнали.

– Правильно, – согласился братец, – я так переволновался, что забыл обо всем на свете. Александру Ивановичу лучше ничего не знать.

– И долго ты будешь это скрывать? – спросила Юля. – Все равно, рано или поздно они все узнают.

– Чем позже, чем лучше, – отрезал Ник.

Вечером Юля дозвонилась Лизе Кукушкиной и договорилась встретиться с ней в кафе на Малой Бронной. Лиза могла найти общий язык решительно со всеми. После долгих размышлений Юля решила, что Лиза именно тот человек, который сможет помочь ей отговорить Ника участвовать в игре. Юля пришла в кафе на десять минут раньше. Марина почти не обратила внимания на ее уход, только спросила, куда она собирается. Юля ответила, что ненадолго идет в библиотеку. Ей показалось, Марина рада возможности остаться вдвоем с Ником.

Лиза Кукушкина пришла ровно в назначенное время, она всегда была обязательной. Юля знала, что на эту девушку может положиться как на саму себя.

– Мне с тобой нужно кое-что обсудить, начала Юля, поздоровавшись с подругой.

И она рассказала Лизе про Ника. Та слушала с величайшим вниманием и интересом.

– Если я тебя правильно поняла, – сказала Лиза, выслушав подругу, – ты против участия вашего брата в реальном шоу.

– Как ты поняла? – улыбнулась Юля. – Я же тебе ни слова об этом не сказала.

– По лицу, по голосу все ясно, – объяснила Лиза. – К тому же я к таким вещам отношусь отрицательно.

Юля обрадовалась, встретив поддержку.

– Марина обеими руками «за», – сказала она, – я никак не могу переубедить их. Мы с ней уже несколько раз ссорились из-за этого.

Лиза по собственному печальному опыту знала, как трудно бывает, если ты видишь, что бойкий человек собирается совершить опрометчивый поступок, но не можешь помешать этому.

– Я бы рада тебе помочь, – сказала она с сочувствием, – только не знаю как.

– У меня есть одна идея, правда, я не знаю, удачная ли она, – заговорила Юля, придвинувшись ближе к подруге.

– Сделаю все, что в моих силах. – В глазах Лизы читалась готовность помочь.

– Прежде всего я хочу выяснить, как относится к таким вещам Туся, – осторожно начала Юля.

– А! – догадалась Лиза. – Я, кажется, догадываюсь, в чем дело. Ты хочешь привлечь к делу Тусю, потому что она сейчас работает на телевидении.

– Точно! Но сначала я хочу быть уверена, что она будет нашим союзникам, а не примет сторону Николая и Марины.

Лиза ответила не сразу. Ее нельзя было назвать легкомысленным или поверхностным человеком. Она всегда тщательно обдумывала все свои решения. Так было и на этот раз.

– Насколько я могу судить, – медленно начала Лиза, – Туся тоже не в восторге от таких шоу. Но вообще-то мы с ней на эту тему не разговаривали.

– Тогда, может, сначала поговорить с ней осторожно, не называя имен.

– Я понимаю, – быстро ответила Лиза, сегодня же поговорю с ней. Она действительно может знать о таких шоу больше, чем мы. Как-никак, она общается с разными телевизионщиками.

– Ты сможешь сделать это быстро, но так; чтобы не возбудить подозрений?

– Думаю, что смогу. Самое трудное в этом деле – это застать Тусю.

– Мы это поняли, – улыбнулась Юля и поведала Лизе о том, как они безрезультатно прождали Тусю у входа на студию.

– Я зайду к ней домой и, если понадобится, буду ждать до ночи, – пообещала Лиза. – Но, может, мне повезет, и я застану Тусю раньше.

Подруги простились на улице. Юля поспешила домой. Она была очень довольна встречей с Лизой. Ей стало спокойнее, поскольку объединенными усилиями отговорить будет проще. По дороге к дому Юля вспомнила, что даже не расспросила Лизу о ее делах.

«Как неудобно получилось», – смутилась Юля.

Но потом подумала, что Лиза Кукушкина поймет ее состояние и не станет обижаться.

Когда Юля вернулась домой, Марина с Ником смотрели по телевизору какое-то реальное шоу. Они с увлечением обсуждали героев, было видно, что передача им очень нравится.

– Это так интересно! – воскликнула Марина, когда Юля вошла в комнату. – Посмотри – и сама убедишься.

Юля присела рядом с ними на диван и добросовестно уставилась на экран. Но сколько ни пыталась найти хоть что-то занимательное, у нее ничего не выходило. Юля едва сдержалась, чтобы не уйти из комнаты, пробормотав: «Ерунда!» Ей не хотелось портить отношения с Ником и Мариной. Однако по Юлиному лицу все равно было ясно – она смотрит без всякого удовольствия. Марина не преминула это заметить.

– Юле не нравится, – обронила она во время рекламной паузы.

– Что ж, – дипломатично сказал Ник, – на вкус и цвет, как говорится, товарищей нет. Не может же одна и та же вещь всем нравиться. Так и с книгами бывает. Вот, к примеру, ты прочтешь какую– нибудь книжку и будешь от нее в полном восторге. А кто-то другой полистает и бросит или даже обругает…