Текст книги "Миссия на счастье (СИ)"
Автор книги: Вера Бен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)
Миссия на Счастье
Вера Бен
Разбор прошлого
У меня началась новая жизнь.
Нет, я не могу сказать, что чувствую себя в сказке или что-то вроде того. Потому что, как там в сказке – никто не знает: занавес после поцелуя финального опустился и – все! Жили они долго и счастливо. А как именно жили – никто не говорит.
Но я точно знаю, что впервые за много лет – я живу! Я больше не боюсь: я вдыхаю свою жизнь жадно, с наслаждением! И как же это ммм… вкусно! Да, именно вкусно!
Почти шесть лет назад я потеряла родителей.
Взрыв газа. Я не знаю, как такое возможно. Многие годы я запрещала себе вспоминать этот ужас, через который прошла. Лишь кроткий намек подсознания, лишь малейшее движение мысли о том дне – и невероятным усилием воли я меняла фокус своих раздумий.
Но теперь… Теперь я будто перестала быть одиноким ежонком среди громадного зверья. Я словно выросла. И, увеличившись, разглядела, что вокруг вовсе не хищные звери (ну, по крайней мере, некоторые) – и можно иногда прятать колючки.
Это все было бы невозможно, если бы не Он. Мой Пижон. Или просто Денис. Денис Нечаев. Жуткий задавака. Когда мы только повстречались с ним (а это произошло в метро – ему пришлось снизойти до общественного транспорта, потому что город парализовала страшная пробка, а на встречи наш сноб опаздывать не привык) – я подумала, что неприятнее типа сыскать трудно.
Ну, сами посудите:
– говорит надменно и тихо. Нарочно стискивает зубы, чтобы его слова не испачкались об тебя;
– не демонстрирует чувств. Вообще. Будто они напрочь отсутствуют у него;
– не умеет ни о ком заботиться. Только о своем бизнесе;
– меняет женщин, как перчатки;
– ради своей цели готов на все. Даже подписать договор с первой встречной (то есть со мной) на изображение отношений.
Кстати, о договоре. Пижону (то есть, Денису) ну очень сильно нужен был один, как назвала его моя бывшая лучшая подруга (об этом позже), – «магнатный магнат». Проще говоря, невменяемо богатый человек. И вот, этот самый «магнатный» Юсупов приглашает Пижона к себе на дачу, но с условием, что приедет Денис со мной.
Мы приехали, Юсупов начал ко мне приставать…
Ох. Не хочу эту грязь всю вспоминать!
Главное другое – вот этот вот вышеописанный Пижон, весь такой холодный, как айсберг в океане, самовлюбленный и эгоистичный до кончиков пальцев и своих относительно длинных шатенистых волос, человек-машина для зарабатывания денег, мыслящий только целями… Оказался нежным, заботливым и страстным мужчиной!
А ведь он стал еще и моим первым мужчиной! Вспоминаю нашу первую ночь… И мурашки по телу! Он тут на днях мне признался, что хранит нашу простынь со следами моей… кхм… Как это выразиться-то? С кровавыми доказательствами его первопроходчества, скажем так.
Нет, я не ханжа, но, черт возьми, с моими интеллектуалами родителями я привыкла пытаться выражаться… кхм… литературно. По крайней мере, когда я относительно спокойна.
Ох, до сих пор вспоминаю, что первый раз мое сердце екнуло подле Пижона, когда я почувствовала его парфюм – как у моего папы. Надо сказать, что мой отец был идеальным мужчиной! Я всю свою жизнь наблюдала, что такое любовь мужчины к женщине! Как папа смотрел на маму, как заботился о ней, как устраивал ей сюрпризы! А она? Она была то нежна с ним, то, наоборот, превращалась в задиристую фурию! Но между ними искрила любовь. Они любили друг друга до самого взрыва. До самого конца.
В свои почти 24 года, по правде сказать, я уже отчаялась найти кого-то, кто хоть на йоту мог бы сравниться с папой. Кто смог бы хотя бы приблизиться, а не то, чтобы встать рядом с отцом в моей голове.
И вот, встречается Он.
Но я о нем уже говорила. Хотя, признаться честно, мне приятно говорить о нем. И о нас…
Да, я хотела рассказать о подруге. Точнее, бывшей подруге… Лика. Она была моей поддержкой все те годы, что я осталась одна. Мне было тяжело не только морально, но и финансово: я умудрилась профукать не тольк все деньги родителей, но и вскоре скончавшейся бабушки заодно. Сама, конечно, виновата: подписывала все, что подсунут, практически не читая.
Короче говоря, было не только морально плохо, еще и финансовая яма подо мной разверзлась.
И Лика помогала. И поддерживала, и с деньгами помогала. Я, конечно, все возвращала, но если бы не она в определенные моменты… Даже не знаю.
Так вот, о ссоре. У меня после мамы остались две вещи: сумка и платье. Они в машине у нее лежали. Обе вещи довольно дорогие. Особенно сумка. Я хранила мои реликвии в запечатанной коробке, возила с собой с квартиры на квартиру. Если честно, даже прикасаться к ним духу не хватало.
Но вы же знаете уже – появился Пижон в моей жизни, и все пошло не так. Мне понадобилось мамино платье. И я достала эту коробку с артефактами.
Но так как я опаздывала, коробка с сумкой так и осталась валяться дома посреди комнаты. А я уехала с Денисом.
А подруга моя решила ко мне после вечеринки приехать. Ключи у нее были. Она увидела эту сумку и закатила грандиозный скандал. Что я… жадина. Что не продала сумку, когда Лике нужны были деньги. Я попыталась объяснить ей, что это больше, чем сумка: это ведь часть моей мамы! У меня в жизни ничего от нее не осталось, понимаете? А к этой сумке мама не то, что прикасалась – она постоянно с ней ходила. Там даже ее вещи еще лежат! Как я могу ее продать?
В общем, с Ликой мы общаться перестали.
Зато у меня появилась Вика: это ассистент Пижона. Времени у нее ну очень мало, зато в те редкие моменты, когда мы общаемся – мы будто мысли друг друга читаем!
Ах, еще есть один сложный для меня момент! Лика, про которую я уже рассказала, познакомилась в баре с парнем, Артемом. И тут самое интересное! Мама этого Артема оказалась приятельницей моей мамы! Это немыслимо! Ее зовут Нина, и о трагедии она узнала не сразу, тем более, жили они тогда в другой стране. Но как только до нее дошли печальные новости, она попыталась связаться с моей бабушкой… Она еще жива была… Бабушка была очень подозрительна (как показал мой личный опыт – небезосновательно), да и вообще, после смерти моих родителей она очень быстро начала сдавать. Бабушка довольно жестко «отшила» Нину и попросила больше не тревожить нас.
В принципе, Нина и Нина. Но, когда мы недавно встретились, она… Знаете, ей было так больно от того, что она узнала. Ну, что я одна все это время была. Что поддержки типа никакой. Если честно, я практически не задумывалась сама об этом. Но, когда Нина эти все чувства на меня вылила, да еще и чуть ли не желание меня удочерить выразила – я… Как сказать… Я ведь понимаю, она, наверно, мою маму любила. И теперь ей хочется сделать что-то для меня, чтобы… Ну, чтобы маме как бы приятно сделать. И мне неловко перед этой Ниной… Потому что я в ней, по правде сказать, не нуждаюсь. Ни в каком плане. Но и игнорировать ее тоже как-то… В общем, не знаю…
Я замолчала, задумавшись.
– Марсель, спасибо большое за Ваш рассказ. Давайте все же постараемся сформулировать вопрос, который Вы бы хотели разрешить в течение наших сессий.
Я посмотрела на психолога. Она сидела чуть поодаль от меня в уютных белых кедах и мягком костюме.
– По правде, не знаю, Татьян, – я наморщила лоб, – Денис говорит, что надо что-то делать с моими ночными кошмарами…
– Вас мучают кошмары, Марсель? – Татьяна как-то встрепенулась, и даже ее уютные белые кеды немного напряглись и перестали казаться такими уютными.
– Да нет, – попыталась я успокоить и психолога, и ее кеды, и, заодно, себя, – просто я часто плачу во сне. Ну, так Денис говорит.
– Вам это доставляет неудобства?
– Да нет же! – я закатила глаза и попыталась объяснить психологу, что у меня вообще в жизни все прекрасно, просто Пижон так давно ни о ком не заботился, что решил вывалить накопленное годами на меня. Резко и беспощадно.
Мы еще поговорили о моих «травмах», я вытерпела положенное время (благо его оставалось довольно мало), попрощалась и вышла из здания.
По коже ласково прошелся теплый весенний ветерок, а лучики солнца задорно щекотали ресницы.
Прекрасное время. А еще мне завтра 24!
Глава 1. Сжигая мосты
Марсель
Нечаев, конечно, в своем духе! Из моего Дня Рождения он сделал тусовку своих приближенных!
Ну, нормальный человек, а?
Вот, говорила же я ему, что мне хочется просто дома (без разницы: у него или у меня) вдвоем посидеть!
Нет, «ты ведь все-таки официально моя невеста», «лучшего повода собрать хороших людей вместе не найти».
Ага. Не «хороших» людей он вместе собрать хочет, а нужных – это раз.
А жених и невеста мы все равно фиктивные. Да, отношения у нас настоящие – тут не придраться. Но, вот кольцо и помолвка перекочевали в нашу нынешнюю жизнь из прошлой: когда у нас был лишь договор на отношения.
При этом каждый из нас стесняется начать разговор об этой самой помолвке. Лично я боюсь, что он подумает, что я сильно хочу за него замуж! И что вообще я изначально надеялась, что все закончится именно вот так. Настоящими отношениями и тем, что я уже почти переехала к нему. Сейчас я еду к себе в квартиру впервые за дней пять.
Почему он не заикается о предназначении моего дорогущего кольца на пальце (которое я, между прочим, зачем-то ношу, не снимая) – мне остается лишь догадываться. Может, ему неловко напоминать мне, что это все было понарошку? В общем, не хочу ломать голову – проще не думать об этом.
Я зашла домой. Взглянула на свое отражение в зеркале над умывальником в ванной.
– Завтра тебе 24, поздравляю! – сказала я сама себе, намыливая руки. Совсем недавно сняли гипс с левой кисти, и я все еще наслаждалась «свободой» движений.
От размышлений оторвал звонок мобильного. Я подошла к телефону: ого! Сам Зазубнов – гендиректор с моего прошлого места работы. Конечно! Я ведь официально оттуда так и не уволилась! Я-то черту подвела в наших трудовых отношениях: сообщила начальнику, что он козел. А вот он, видимо, захотел вытянуть какие-то преференции – ведь моя трудовая книжка все еще у него. А я – с Нечаевым. Человеком, что строит самые крутые торговые центры в городе. Наверняка Виктор Степанович очень уж хочет получить хоть какую-то выгоду от такого положения дел.
Но, на то он и козел: просчитывать причинно-следственные связи – явно не его конек. Иначе ему не взбрело бы в голову за глаза называть меня эскортницей, которую снял Нечаев.
Я тяжело вздохнула и ответила на звонок.
– Машенька, привет! – пропел в трубку Зазубнов.
– Я Марсель, – поправила я.
Действительно, раньше я пыталась откреститься от своего настоящего имени и просила называть меня Маша. Но Пижон… Встреча с ним многое поменяла во мне. И одно из этих изменений – я полюбила свое имя. Меня зовут Марсель. И это круто!
– О, ну, как скажешь. Марсель, – ничуть не обескуражившись, согласился гендиректор, – дорогая, я тебя очень жду в офисе! Надо ведь как-то нам с тобой выходить из кризиса! Я тебе звонил уже много раз, ты все не отвечала. Когда тебе удобно приехать?
Я задумалась. Приезжать в офис «Золушки» мне хотелось примерно никогда. С другой стороны, мне завтра 24 – не самое ли подходящее время сегодня почистить дела уходящего года?
– Я могу сегодня.
– О! Это замечательно! Я еще часа три в офисе проведу! Буду ждать тебя!
Я отключилась. Заглянула в холодильник (пусто) и, решив, что пообедаю рядом с бывшим офисом, вышла из квартиры.
___
Я расплатилась, подхватила стакан с кофе и направилась к зданию, несколько лет бывшим моим местом работы. Неужели совсем недавно я летела сюда, предварительно еле-еле набрав нужное количество монет на билет на метро? Готовилась «порвать» делегацию из банка и продавить их на одну десятую процента по кешбеку? Я прыснула. Задачи, которые сейчас мне доверяют в офисе Пижона, гораздо ответственнее. И, к своему удовлетворению, добилась я такого доверия отнюдь не отношениями с владельцем корпорации.
Ведь началось все с увольнения отсюда, из «Золушки». Когда в отчаянии я бродила по городу и, сидя на ступенях здания, где у Нечаева офис, заговорила с Ирмой. (Ирма – директор по персоналу, к тому же входит в совет директоров компании). И моя должность, и мои достижения – это именно моя заслуга.
На прошлой неделе я выиграла суд (ну, как я – я ведь не адвокат. Но вот научить адвоката компании премудростям трудового права – это мое достижение), сейчас я меняю схему документооборота. Делаю все то, что так хотела внедрить в «Золушке», но встречала вечное противоборство.
Я поднялась на нужный этаж. Наташа, секретарь Зазубнова, поднялась при виде меня и расплываясь в улыбке:
– Маша!.. Ой! То есть Марсель! Виктор сказал тебя теперь надо Марсель называть! Он тебя ждет!
Я с улыбкой посмотрела на Наташу – давно она меня перенесла в вип-список? Чтобы она так общалась со мной раньше? Да никогда!
Я вошла в кабинет бывшего начальника.
– Марсель! – Виктор Степанович вскочил с кресла и направился ко мне, – как же я рад тебя видеть!
Я не могла ответить тем же, поэтому просто улыбнулась и пожала одну из обеих протянутых ко мне рук. Он никак не осклабился от отсутствия дружеских объятий и предложил мне сесть.
После короткого разговора о том, как я добралась и не хочу ли я кофе (я многозначительно покосилась на свой бумажный стакан), он перешел к главному:
– Марсель, дорогая. Мы с тобой оба знаем, что я стал заложником интриг. Мы с тобой мудрые люди и не станем поминать старое. Я знаю, что у тебя сейчас новая работа и ты, наверное, думаешь, что она лучше. Но ты вспомни, где ты выросла и стала той, кто ты есть! Я хочу предложить тебе вернуться в нашу семью! В нашу «Золушку»! Разумеется, на новых условия! Новая должность, совершенно другая зарплата…
Мой взгляд из-под бровей в купе с усмешкой чуть притормозил его горячую речь.
– Новый отдельный кабинет, – не так уверенно добавил Зазубнов. Видимо, это экспромт. Изначально подобного бонуса в заготовленном списке не было.
– Спасибо, Виктор Степаныч, – коротко ответила я, – но после того, что было, я не…
– Ох, дорогая, ну мы ведь договорились – былое не поминать! Все ошибаются…
– Для меня это важно, – сказала я, чуть поджав губы.
– Ну, я признаюсь, что был дураком – поверил Светлане, что присваивала твои идеи! Каюсь…
– Я не о Светлане, – перебила я, – на это мне плевать. Я говорю о Нине и о том, что Вы пытались внушить Денису обо мне.
– А вот относительно господина Нечаева – тут я как лучше хотел! Ты ведь мне как дочь! Я его прощупать хотел! Как он отнесется к тебе, если ему левый мужик со стороны скажет про тебя какую-нибудь чушь!
– А Нине Вы зачем про меня сказали, что я из эскорта?
– Что??? Это поклеп! Я Нине никогда бы про тебя…
Я перестала слушать его дурные оправдания. Поймав себя на мысли, что начинаю уж очень сильно эмоционально вовлекаться в беседу, я тут же вспомнила совет Пижона: «Не позволяй пробуждать свои чувства – смотри на себя со стороны».
– Виктор Степаныч, я тут, чтобы уволиться. Я не вернусь работать в «Золушку», – спокойно и с улыбкой прервала я его монолог.
– Марсель! Подумай! Я бесконечно уважаю господина Нечаева, но строить карьеру на… – он замялся, – на личных отношениях…
– Я строю карьеру не на личных отношениях! – воскликнула я, – а исключительно на своих знаниях и умениях!
– Да, Марсель, я понимаю, – мягко согласился Зазубнов, – но ты сама посуди, насколько ты зависима в работе от ваших отношений! Любой разлад – и что? Ты сможешь ходить на работу? Если вдруг – не дай бог, конечно! Но все же – если вы поссоритесь? Как ты будешь работать бок о бок с ним?
Пока он расписывал все «прелести» службы в компании «своего» мужчины, я вспоминала, как несколько раз собиралась бросить все и больше не появляться в офисе Пижона. Без оглядки на свои профессиональные обязательства. Да, в чем-то, может, Зазубнов и прав… Но это точно не повод возвращаться в «Золушку»!
– Виктор Степанович, – вновь прервала я речь Зазубнова, – я для себя все решила!
Он замолчал, что-то обдумывая.
– Хорошо, Марсель. Я понимаю. Однако, в жизни может всякое случиться – мы ведь с тобой это понимаем. Давай сохранять и поддерживать наши с тобой отношения…
– Виктор Степаныч, у нас с Вами нет никаких отношений, – твердо сказала я.
Зазубнов раздул ноздри.
– Может, ты хотя бы выслушаешь меня? Я хочу предложить тебе сделку или, если хочешь, сотрудничество! Ты ведь знаешь, как важно «Золушке» представляться в нужных торговых центрах! А зайти в некоторые ой, как сложно! Если бы ты помогла мне с…
– Даже слушать не хочу! – я встала, – я хочу лишь уволиться и продолжать работать на новом месте!
– Сжигаешь мосты, значит, – Зазубнов тоже поднялся, – что ж, как знаешь. Потом прибежишь – мое предложение действовать уже не будет! Твоя трудовая книжка у кадровиков.
Я кивнула и молча вышла из его кабинета.
Вечером, сидя дома и листая свою трудовую книжку, я не могла избавиться от ощущения надвигающейся на меня тучи. Даже звонок Пижона перед сном меня не успокоил – хотя Денис был как обычно ласков.
Глава 2. Два послания Пижона
Марсель
Я проснулась с легким сердцем и веселым настроением: опасения вчерашнего дня растаяли, и я улыбалась навстречу новому дню! Он обещал стать целиком и полностью моим.
Я потянулась к телефону и растянулась в улыбке, прочитав сообщение от Дениса: «Очень жду девушку, изменившую мою жизнь, чтобы поцеловать и первым поздравить с Днем Рождения!». Следующим сообщением был указан адрес.
Я прочитала еще несколько посланий и с грустью отметила, что от Лики ничего нет. Что ж, видимо, ее обида еще слишком велика. Либо она просто еще не проснулась: мой день Рождения выпал на субботу, а утра выходных подруга всегда проводит под одеялом, приходя в себя после вечеринок.
Денис назначил мне свидание совсем скоро. Я довольно улыбнулась, радуясь тому, что он понимает, как важно мне побыть с ним сегодня наедине. Вторая половина дня будет проходить торжественно в арендованном Пижоном на выходные небольшом поместье. Туда будут стекаться «важные» люди, которых пригласил Денис (бедная Вика, она с ног сбилась, готовя это празднество – мне было жутко неловко, что ей пришлось взвалить на себя столько работы, и все это для меня). Конечно, у Вики тоже есть целый отдел помощников, но проекты, которые она считает особенно важными – она контролирует сама. От и до.
Организация моего дня Рождения оказалась для нее тоже невероятно важным событием. На днях я ей призналась, что чувствую себя виноватой перед ней. На что Вика безапелляционно отрезала, что, в первую очередь, это мероприятие в интересах компании. «Обратная сторона отношений с богатым и знаменитым», – подмигнула мне она.
Я бы хотела дружить с Викой. Ну, то есть мы и так вроде с ней дружим (по крайней мере, как мне кажется) – в те редкие минуты, когда мы с ней пьем кофе, мы делимся друг с другом своими мыслями без купюр и оговорок. Но у Вики настолько мало свободного времени, что… Кофе этот мы с ней пьем один-два раза в неделю максимум полчаса. Что у нее с личной жизнью, я так и не узнала. То ли Вика не хочет говорить, то ли просто времени не хватило. То ли ее и нет вовсе, этой личной жизни. В принципе, такое бывает – у меня у самой ее не было несколько лет. Все как-то не до этого было.
Я сидела в такси, и машина остановилась возле невзрачного дома в центральной части города.
Я вышла на улицу и увидела арку. Так, а куда дальше? Я вытащила телефон и сверилась с адресом – все верно.
И тут в арке я увидела плакат с изображением Нотр-Дам-де-ля-Гард! Это ведь один из символов города Марселя! Я улыбнулась и подошла к висящий на стене картинке. Да тут конверт! Я отлепила его от стены и достала записку:
«У всего значимого есть свой Хранитель».
Это надо как-то расшифровать? Нет, я в курсе, что этот собор Богоматери в Марселе находится на холме Хранительницы, а сама Богоматерь почитается в качестве Хранительницы города, но… При чем тут я? Я-то ничего не храню.
Ладно, пойдем дальше. Я прошла арку и оказалась в маленьком уютном дворике. Несколько дверей. О! На одной из них… Картинка замка Иф! Это что, викторина на знание Марселя и окрестностей? Я подошла к плакату, под которым тоже был налеплен конверт. Записка.
«Пусть никто из нас никогда не превратится в него для другого».
В кого «в него»? Что за ребусы?
Я толкнула дверь. Не заперта.
В полумраке коридора, чуть подсвеченного колышущимися язычками горящих фитилей свечей, я прошла глубже и оказалась в небольшой комнате. Посредине накрыт стол. Шампанское, канделябры с зажженными свечами, серебряные крышки на блюдах и два стула. Подле одного большая хрустальная ваза.
Вдруг заиграла музыка, и невесть откуда к блекло освещенному столу подошел Пижон с громадным букетом в руках!
Я ахнула и бросилась к нему в объятия!
Он засмеялся и даже чуть качнулся, обнимая меня свободной рукой:
– С днем Рождения, Марсель! – жарко прошептал он и поцеловал меня.
Я приняла цветы, щебеча о том, как добиралась от такси, воткнула букет в вазу и уселась за стол.
– Так зачем все эти картинки? – спросила я у Дениса, откупоривающего бутылку.
– Какие есть догадки? – Пижон разлил пенящееся шампанское по бокалам.
– Догадки? – я приподняла серебряную крышку с блюда, что находилось передо мной, – вау! Что это?
– Запеченное мясо с овощами, – Денис налил себе в отдельный стакан воды и сделал большой глоток, – готовил не я, сразу предупреждаю.
– Пффф, я бы удивилась, если бы ты тут разбил полевую кухню, – я отставила крышку и принялась орудовать вилкой, – мммм, вкусно-то как!
– Так что насчет догадок-то? – прищурился Пижон.
– Про достопримечательности Марселя? – жуя, переспросила я, – ну, в общем, конечно, понятно. Я припоминаю, как меня зовут, помню город, в котором часто бывала. Тут вопросов не возникло.
– А где возникли? – спросил Денис и отправил в рот кусочек сочного мяса.
– Ну вот это, – я достала бумажку и зачитала, – «у всего значимого есть свой Хранитель». Тут как-то не совсем понятен твой полет мысли.
– Я всегда считал себя… кхм… довольно значимым человеком… Так! Хорош тут глаза закатывать! – Денис засмеялся и бросил в меня салфетку.
– Да, давай уж без лишней скромности, – схватив салфетку, парировала я с хохотом, – пупом земли ты себя считал и считаешь!
– Что за глупости, – деланно равнодушно повел плечами Денис, – так вот. Прошу заметить, ты – тоже очень значимый для меня человек.
– Какая честь дня меня! – я жеманно склонила голову.
– Не паясничай, Марсель! – Пижон состроил строгую гримасу, – ты – значима для меня, я – смею надеятся, для тебя. А это значит, что мы должны быть Хранителями друг для друга.
– Ну и ну, ты загнул! – мне было безумно приятно слушать подобные речи от Дениса, но в то же время отчего-то было неловко показывать, что я воспринимаю их всерьез. Хотелось добавить сарказма или хотя бы иронии.
– С тюрьмой-то, надеюсь, все понятно? – вскинул брови Денис.
– Что никто не станет ею друг для друга? – переспросила я, откладывая вилку.
Денис кивнул.
Да, конечно, я поняла, что он хотел сказать. Лика, моя подруга, говорила про девчонок, вступивших в отношения, – «минус одна». Потому что после того, как у них появлялся парень, они на любое приглашение отвечали «если мой разрешит». Мне это всегда казалось чем-то… Фигней какой-то! Будто отношения – это добровольно надеть на себя ошейник и дать в руки партнеру поводок!
Я поделилась своими мыслями с Денисом.
– Я думаю, этим барышням нравилось быть, как ты говоришь «на поводке», – задумчиво проговорил Пижон, – я же, если честно, немного о другом. Я не хочу, чтобы тебе пришлось выбирать между, например, работой и мной.
Я непонимающе склонила голову.
– Предложили тебе, к примеру, классную должность. Тебе хочется там работать. А ты думаешь: «Ооооо, а как же Денис, я ведь должна у него…». Понимаешь, ты мне ничего не должна! Ты не должна быть со мной, если я разорюсь, если вдруг я стану калекой, если просто ты меня разлюбишь! Я хочу, чтобы ты понимала, что ты свободна! Ты не обязана быть со мной, если вдруг по законам социума так положено, а тебе претит. Ты должна быть свободна.
– И ты тоже? – тихо уточнила я.
– Да, – после короткой паузы подтвердил Пижон, – и я тоже.
– Никаких гарантий, – сощурилась я, пытаясь перевести не нравящийся мне диалог в шутку.
– Никаких гарантий, – серьезно подтвердил Денис, – пока. На мой взгляд, отношения – это свобода. Полная свобода действий каждого. При этом исключающая предательство. За спиной никакого дерьма. Понял, что вам дальше не по пути – сказал. Не терпишь. Не доводишь до ругани или измен. Измен я не терплю, если что.
– То есть в любой момент ты можешь мне сказать «прощай»? – я крутила в руках вилку, пытаясь заставить себя отправить в рот кусок остывшего мяса.
– Как и ты мне. Но ты сейчас о крайностях. Я, скорее, размышляю о тех обстоятельствах, когда мы хотим расти дальше, а отношения могут препятствовать этому…
– Например? – перебила я.
– Ну, не знаю… – задумался Пижон, – со мной-то проще: если мне приспичит переехать, я всегда тебя могу взять с собой… Если ты захочешь, конечно… Но если не захочешь… А переезд будет важен для бизнеса – то я поеду.
– И меня бросишь ради денег? – я окончательно отложила вилку. Кусок в горло большее не лез.
– Думаю, если вдруг эта гипотетическая ситуация возникла бы, то мы с тобой нашли бы решение. Я все это к тому, что отношения не должны становиться клеткой и не должны мешать развитию…
Денис осекся, глядя в мое окаменевшее лицо.
– Марсель, – сказал он вкрадчивым голосом, – почему ты не ешь?
– Слушай! Ты только что мне сказал, что мы можем расстаться в любой момент! Бизнес твой развернется так, что тебе в Австралию понадобится – и все! Конец нам! То есть в любой момент…
– Да нет же! – перебил он, – я тебе втолковать пытаюсь, что, наоборот, нет у нас с тобой никаких границ, понимаешь? Что все решаемо! Главное, обсуждать и искать варианты! Но ни в коем случае не отказываться от своей мечты, понимаешь? И, поверь мне, выход найдется! И всем будет хорошо!
Я промолчала и отпила шампанское, Денис опустошил бокал с водой.
– Мне хотелось бы, чтобы ты знала, – негромко сказал Пижон, – я впервые… Ты – первая девушка в моей жизни, с которой я хочу… Вместе с которой мне хочется заглянуть в наше с тобой общее будущее. Но я не хочу, чтобы отношения становились клеткой. Я никогда тебя не обижу и что бы не стряслось – я сделаю так, чтобы ты была в безопасности…
– Где-нибудь на другой половине земного шара, – перебила я и опустошила свой бокал с шампанским.
Пижон закатил глаза:
– Марсель, не начинай…
– Не начинать ЧТО? – я приготовилась к битве.
– Я хотел тебе кое-что подарить, – резко сменил тему Денис, – смотри!
