Текст книги "Ученица ведьмы (СИ)"

Автор книги: Вера Чиркова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Ну, наконец-то, – с облегчением произнес незнакомый голос, и я удивленно обнаружила, что кусты, оказывается, растут тут не сами по себе, а посажены под окнами небольшой хатки.

День третий, решающий

– Кэт, пора вставать, – голос Лин звучит так же угрожающе, как призыв родной тетки.

А с чего бы ему звучать иначе, если она подходит ко мне уже в пятый… если не в шестой раз. И судя по тону, последний… хотя знал бы кто, как я не выспалась! Но здесь особо не покапризничаешь, к тому же не вовремя проснувшееся логическое мышление, объединившись с бдительным чувством самосохранения, упорно твердят, что к сегодняшней вылазке нужно подготовиться более тщательно, чем к первой, которую мы предприняли нынешней ночью.

– Ну, ничего… будем считать, что это была проверка… наших сил, – устало рухнув на постель из охапки веток и одеяла, буркнула Лин, когда мы вернулись поздно ночью с вершины лысой горы.

Хотя на самом деле все очень надеялись, что удастся провернуть операцию за один вечер. Не удалось. Хотя мы и старались.

А особенно я, когда поняла, что мне предстоит сделать. Причем практически одной, и не имея почти никакого представления о собственных способностях, которые у меня, не знаю, к горю или к радости, но все-таки нашлись. Это все ведьмы, собравшиеся на совет в тесной избушке бабушки Омелы, подтвердили. И даже мне доказали, причем очень наглядно.

– Представь, что враги собираются в тебя бросать камни… и ты знаешь, что будет очень больно, – сказала Береза, старая ведьма с добрым лицом сказочницы, – но у тебя есть ведьминские способности, чтобы защититься. И много разных способов, как это сделать. Можно поставить защитную стену, стать невидимой, оказаться за пределами опасного места или направить камни в обидчиков. Что ты выберешь?

– Камни назад, – ни секунды не колебалась я.

Да и какие могут быть варианты? Защитная стена явление временное, долго за ней не просидишь. Невидимой стать, конечно, очень заманчиво, вот только слишком внимательно читала я книжку про человека-невидимку. И про следы, которые никуда не спрячешь, да про вещи, подозрительно двигающиеся ни с того ни с сего, запомнила очень хорошо. Неплохо так же очутиться подальше… но и это не выход, если те, кто бросает камни, не оставят своих намерений. Значит, все-таки лучший способ, отдубасить их хорошенько, чтобы и думать забыли, как нападать на бедную ведьму. Подумала так и вдруг поняла, что уже поверила в свои способности, только из упрямства не хочу в этом признаваться. Однако ведьмы все же устроили показательное выступление, вывели меня во двор и поставили напротив ту из них, что будет швырять камни.

– А если я по правде в нее попаду? – осторожно интересуюсь, прикидывая расстояние.

– Не попадешь, у нее защита неплохая, да и мы будем ей помогать, – успокоила Лин.

Ага, вот вы как, все на новенькую, вмиг распознав знакомую ситуацию, ощетинилась я и приготовилась к бою.

Первый камень полетел в меня как-то неуверенно, да и бросала ведьма по-женски, неудобно откидывая руку с зажатым булыжником куда-то за плечо.

От такого броска я просто уклонилась, насмешливо ухмыльнувшись атакующей. Если она и дальше будет так бросать, то мне никакая магия не понадобится, чтобы остаться невредимой. Однако уже второй камень, брошенный так же неуклюже, вопреки всем законам физики уверенно полетел прямо в меня. Я резво отпрыгнула в сторону, он заметно дернулся, словно пытаясь изменить траекторию, но не успел и успешно пролетел мимо. Следующий камень летел чуть медленнее, словно был не булыжником, а пляжным мячом, и при моей попытке отпрыгнуть, уверенно свернул следом. Разумеется, я от него ушла, но для этого мне пришлось сделать кувырок вперед. Круто поворачивать назад пока не умеют ни камни, ни мячи, и победа и в этот раз осталась за мной. С превосходством подмигнув ведьмам, я встала в стойку футбольного вратаря и приготовилась сражаться до конца, но вмешалась неугомонная Береза.

– Так мы будем до темноты тут играть, – безапелляционно объявила она, – а у нас еще дел непочатый сундук. Привяжите её.

Что? Не успела возмутиться я, как непонятно откуда взявшиеся веревки змеями обвились вокруг тела, крепко привязывая к мгновенно выросшему за спиной деревцу. Но ведь это нечестно, подло, гнусно… хотелось крикнуть мне, вот только камень, направленный рассерженной противницей прямо в лицо, ждать бы не стал. Напрягшись изо всех сил, пытаюсь сдвинуться хоть на несколько сантиметров в сторону… бесполезно. И тогда я зажмурила глаза и то ли от злости, то ли от обиды, от всей души пожелала, чтоб он вернулся к той, что его бросила. И даже представила в подробностях, как это будет… вот только в последний момент изменила направление и вместо лица направила булыжник в ногу.

Громкий вскрик заставил меня распахнуть глаза и почти синхронно рот. Ведьма, швырявшая камни, сидела на траве, со стоном растирая коленку, а ее подруги столпились вокруг, бормоча исцеляющие заклинания и торопливо доставая из привязанных к поясам мешочков баночки со снадобьями.

Но ведь это неправильно, так не должно было быть, чувствуя одновременно раскаяние и изумление, бормотала я, раз и навсегда поверив, что её травма – моих рук дело. Потому что точно помнила, в какую именно ногу направила проклятый булыжник. И вообще, а где же была их хваленая защита, ведь собирались всей кучей помогать, проснулась возмущенная справедливость.

– Сильна! – подойдя ко мне, вынесла вердикт бабушка Омела, и провела руками по веревкам.

– Я не хотела… – бурчу тихонько, обнаружив, что связывающие меня путы исчезли.

– Хотела, – не поверила она, – если бы не хотела, камень бы не вернулся. Хорошо, хоть не в голову, этот ушиб мы быстро залечим. Идем в дом, обговорим, как тебе нужно себя вести.

К этому времени мне уже объяснили, почему именно я должна поймать дикую ведьму. И не какую попало, а строго определенную. Хорошо хоть искать её не придется, ведьмы покажут.

Моя голова гудела от кучи наставлений и советов, а пальцы, намертво вцепившиеся в кофту Березы, сводило от ужаса, когда к восходу луны мы добрались до вершины Лысой горы. Я и несколько десятков ведьм со всех концов этого мира. Аборигенки оставили в заранее облюбованных местах различные летательные аппараты, от громоздких ступ и долбленых корыт до толстых, украшенных природной резьбой коряг и примитивных метел. Затем все вместе направились к центру просторной площадки, которая венчала совершенно неприступную гору. Сначала разложили в сторонке привезенное с собой угощение, потом занялись костром. Бросили в кучку по горсти заранее припасенных засушенных трав и подожгли душистый, голубоватый магический огонь. Непонятно откуда появились венки и гирлянды из свежих полевых цветов, корявенькая кикимора дунула в резную дудочку и веселье началось. Не знаю, всегда ли тут бывает так, но в эту ночь мне все очень понравилось. Никто не качал права, никто никого не гнобил, и никому ничего не доказывал. Наоборот, все были дружелюбны и приветливы, хотя каждая из ведьм делала лишь то, что нравится ей, и танцевала только так, как хотела.

Я тоже танцевала и веселилась, и хотя стала ведьмой лишь несколько часов назад, и одета была не так, как положено порядочной ведьме, никто этого словно не замечал, сразу и бесповоротно признав меня равноправным членом ведьмовского ковена.

А когда на небо торопливо выкатилась вторая луна, по имени Афель, и на ее голубом фоне мелькнуло несколько быстрых теней, по толпе ведьм эхом прокатился шепоток, летят.

Кикимора заиграла что-то грустное, танец из веселого и зажигательного стал медленным и печальным, а взгляды танцующих невольно обратились в ту сторону, где опустилась на скалу стайка диких ведьм. Каждой хотелось поподробнее разглядеть, кем она станет, если не хватит сил или терпения оставаться человеком.

Я тоже уставилась на них во все глаза, силясь понять, как себя чувствуют ведьмы, навсегда обратившиеся то ли в полупризраков, то ли в полуфей. Тем более что далеко не всегда они становились такими по собственному желанью, в большинстве случаев превращались в диких, не выдержав издевательств или даже пыток. Но даже эта страшная трансформация удавалась далеко не всем, только самые сильные и способные ведьмы могли в критической ситуации изменить свое тело так, чтобы ему больше не могли повредить ни жуткие инструменты палачей, ни жар очистительных костров. Разумеется, очистительными их считали инквизиторы и толпы зевак на городских площадях.

Ведьм в этом мире, несмотря на то, что они никому не делали зла, обычные люди не любили. Но если в некоторых странах еще кое-как терпели, то в других безжалостно уничтожали. И почти везде пытались нажиться на их необыкновенных способностях. Особенно старались маги всех мастей, хотя и сами были по сути дела ведьмаками. Но сумели как-то убедить и правителей и простой народ, что все зло только от одаренных женщин, мужчины же умеют держать свои способности под контролем. Помогли в этом черном деле и распускаемые завистливыми аборигенками, которых боги волшебным даром не наделили, слухи о присушенных мужьях, испорченных продуктах и украденных детях. Хотя мужья и сами так и норовили заглянуть под любую юбку, особенно не вникая, на ведьму она надета или на соседку, продукты гнили без должного присмотра, а детей сманивали русалки или бродячие комедианты.

– Иди… – подтолкнула меня в спину Береза, – вон та, в голубом платье.

– Кэт… – притворно ласковый тон Лин лучше любого объяснения говорит о том, что она дошла до последней точки, а значит нельзя больше медлить ни секунды.

– Встаю… – открыв глаза и садясь на постели, чтобы убедить в своих намерениях ведьму, уверенно сообщила я.

И почти сразу зажмурилась, такие яркие солнечные стрелы прорывались сквозь редкий настил наспех сооруженного шалаша.

– Ух, какое солнце… – обиженно бормочу, вытирая кулаками выступившие слезы.

– А ты как думала, обед скоро! И не смотри сразу вверх, пока глаза не привыкнут, землю разглядывай, – наставляет Лин, бросая мне на колени кучу тряпок. – Давай, одевайся и выходи, а то Фуссо скоро твою долю доест.

– А он-то откуда тут взялся? – от изумленья снова распахнула я глаза.

Вчера под вечер, когда мы вылетали из Косогоров, небольшой деревушки ведьм, запрятанной среди поросших рощами холмов, краб оставался там. Ни одно летучее ведьминское приспособление не смогло его поднять.

– Прибежал, – как-то грустно фыркнула Лин, – когда без груза, он еще быстрее бегает. Так ты встаешь или нет?

– Конечно, встаю, – бурчу, натягивая на себя юбку.

Причем значительно шустрее, чем собиралась еще пару секунд назад. Видела я, как он лопает, с таким аппетитом мне точно ничего не останется, а запасы, взятые с собой ведьмами, не очень-то велики. В ступах много не увезешь, а ведь еще пришлось прихватить целую кучу домашней утвари, начиная с посуды и кончая одеялами. Здесь, в горах, ночи прохладные. Хотя… всего на два дня продуктов должно бы хватить, вернее, уже на один.

Лишь четыре раза в год могут добраться ведьмы этого мира до вершины Лысой горы… и каждый раз отпущено им на веселье и танцы всего три ночи. Прошедшая была второй, самой насыщенной природной энергией, когда удаются ведьмам и магам самые невероятные затеи и мощные заклинания. Потому-то и собирался черный маг отдать меня Роулу именно в эту ночь… рассказали мне ведьмы, зачем. Должна была я родить от него ребенка… но вовсе не наследника так жаждал красавчик, они ему пока вовсе без надобности, править он собирается еще не одну сотню лет. Нет, всё значительно проще и гнуснее. Не имеющий от рождения никаких магических способностей принц нашел изуверский способ, как возместить себе недоданное богами. Очень подлый и жестокий, но разве тех, кто считает себя выше других, это когда-нибудь волновало?! Или останавливало?!

С помощью найденного специально для этой цели мага, из тех, что не гнушаются никакими методами и потому называют себя черными, Роул выкачивал в специальные накопители магическую энергию из отловленных ведьм и необученных юных магов. Узнав эти подробности, я, конечно, возмутилась, но наивно полагая, что всё не так уж страшно и энергия вскоре восстановится, заявила об этом во всеуслышание.

Ведьмы, услышав мое высказывание, застыли с потрясенно раскрытыми ртами, и только бабушка Омела, тяжко вздохнув, укоризненно покачала головой.

– Да откуда ж ты такое взяла, девонька? Вообрази, себе… нет, не сердце, без него человек сразу погибнет, а допустим, почку. Представь, что из нее в один миг выкачали всю кровь, всю жизнь… насухо. Как ты думаешь, когда она восстановится? Верно, никогда. Некоторые маги так поступали и до него, особенно те, кому своей силы не хватало. Держали взаперти ведьм и понемногу отбирали магию, оставляя чуток на восстановление. Но те, кого слил пособник Роула, остаются пустыми навек. Только не вся сила попадает в его амулеты, у некоторых ведьм она так мощна, что рвет ловушки мага и уходит, – старая ведьма снова вздохнула и как-то виновато объяснила, – А родись у тебя дитятко… оно бы связало вас кровью. А, кроме того, у Роула в родне много магов… ребенок должен был родиться одаренным. Значит… сила его послушно слилась бы в амулеты Роула… их тоже делают на крови. Но сначала слили бы тебя… через дитя, как по желобку… По нашим подсчетам… немного осталось ему копить… чтобы хватило на ритуал пробуждения. Черные маги неразвитые способности могут пробудить почти у любого… бывали такие случаи.

Эту лекцию я выслушала, сцепив зубы и сощурив глаза. До этого момента мне еще не приходило в голову, что у меня когда-нибудь будет ребенок… ну, по крайней мере, так скоро. Но то, что его, еще не родившегося, крошечного и беззащитного уже планировали ограбить, я просекла враз. И озверела просто до жути, а в комнате почему-то вмиг стало жарко.

– Кэт прекрати… – бросилась ко мне Лин, в то время как остальные ведьмы что-то дружно забормотали, – чего сейчас-то злиться… всё ведь обошлось…

Но я сама уже почуяла, как шевельнулось внутри что-то мощное и даже страшное… и сильно испугалась. А в домике уже веяло прохладой, ведьмы споро подавали на стол нехитрое угощение, и ни одной темы, связанной с моим недолгим пленом, в разговоре больше никто не поминал.

Однако Береза, уже перед вылетом на Лысую гору, когда сажала меня рядом с собой на сухую, отполированную многолетним употреблением колоду, настрого предупредила, чтоб я не смела пробовать свои силы, когда мы будем в воздухе.

– Учить тебя времени нет, да и для дела так лучше… – объяснила туманно, – но если что… не обижайся… сразу скину, предупреждаю заранее.

Фуссо стоял рядом с перевернутым корытом, приспособленным вместо скамьи и доедал какую-то кашу прямо из котла, ловко зачерпывая клешней. Ничего себе… а моя доля… начинаю открывать рот, чтобы повозмущаться и тут же захлопываю снова. Разглядев на плоском камне, накрытом скатеркой, полную миску каши и кружку с молоком.

– Это все мне? – спросила у кучки ведьм, разбирающих рядом целый сноп трав, и, получив утвердительный ответ, все-таки возмутилась – но я столько не съем!

– Наедайся досыта, ужинать будем на горе, – подняла от трав голову Береза, – с набитым пузом плясать тяжело.

– А это обязательно… плясать? – уже поднеся ко рту полную ложку, зависла я.

– Очень сильным не обязательно… так таких ведьм по пальцам счесть можно. А нам без этого трудно будет… оборону держать. На этой горе в дивные ночи энергия ключом бьет, а когда танцуешь… душа сильнее открывается… прям чуешь, как всю тебя силой напитывает, словно на много лет разом моложе становишься.

– Так ты и так не старая… – великодушно покривила я душой.

– Всего триста семьдесят… – равнодушно пожала она плечами, но разглядев мою ошалелую физиономию, лукаво хихикнула, – ты, что, не знала… что ведьмы живут много дольше людей?

– Вот потому-то так рвется Роул пробудить магию, – не поддержав ее шутливый тон, вздохнула Лин, – и если ему это удастся… придется нам всем удирать на запад. В земли демонов.

– Кого?! – я снова уронила ложку.

Какие такие демоны?

Вчера, когда Лин привезла меня в Косогоры, и ведьмы дружно принялись лечить покрывавшие мое тело синяки и изрезанные ладони, бабушка Омела, чтобы не тратить время зря, кратко рассказала про этот мир. Упомянула и различные расы, населяющие его. Оказалось, кого тут только нет! Кроме людей, разумеется. И эльфы, всех видов от темных до светлых, вампиры, дриады, гномы… вот только, чтобы упоминали демонов, я что-то не помню. И это как-то настораживает, не верится мне, что можно случайно запамятовать про таких влиятельных соседей. Значит… специально умолчали… интересно, почему?

– Демонов, – повторила Береза с заметным сожалением. – Есть здесь такая раса. Живут далеко на западе… и ведьм не обижают… только мы к ним стараемся не попадать.

– Почему?

Я даже про кашу чуть не забыла от любопытства, да заметила Фуссо, тихонько придвинувшегося к камню, заменявшему стол и быстренько подтянула миску поближе. Просто так, на всякий случай. По интернатской привычке.

– Не про то вы разговор завели, – недовольно оборвала ее Лин, – Кэт, доедай-ка завтрак и подсаживайся к нам. Покажу тебе травы… сила силой, а из чего можно целебный отвар сделать, тоже знать нелишне.

Спорить с ведьмой я не стала… давно выучила наизусть правило новичков, больше слушай и меньше болтай, целее будешь. Но заметку насчет демонов себе сделала, потом… когда немного пообживусь, у кого-нибудь обязательно выспрошу. В каждом коллективе найдется любитель первым просветить новичка… нужно только его найти.

Время до вечера пролетело незаметно, рассказы про травы оказались очень занимательными, и запоминались легко, особенно после того, как Береза прошептала над моей головой несколько слов.

– Извини… – в ответ на просьбу научить этому заклинанию, вдруг застеснялась ведьма, – я самоучка, все делаю, как умею… а тебе нужна опытная наставница… тогда станешь сильной ведьмой.

– А причем тут наставница? – заинтересовалась я, но ведьма объяснять отказалась.

Что-то слишком много у них секретов на один квадратный метр, вздыхаю разочарованно, но узелочек в памяти все же завязываю, вот вернемся в Косогоры, они от меня не отвяжутся. А пока потерплю, тем более, что с приближением ночи тревожное нетерпение все быстрее растет в моей душе. Очень не хочется, чтобы повторился вчерашний провал… вдвойне обидный из-за того, что я и слова как следует сказать еще не успела… а дикая ведьма в призрачном голубом платье уже стремглав уносилась в звездную глубину.

– Кэт, пора на речку… – торопит Береза, и мне волей, неволей, приходится подниматься с корыта.

И ведь совершенно невозможно отказаться, купание в реке при свете последних гаснущих отблесков заката у ведьм обязательное действо, давний ритуал, приводящий, по словам Лин в порядок не только тело, но и мысли. Клятвенных заверений, что теплый душ приводит мои мысли в порядок намного надежнее, она даже слушать не захотела.

После купания ведьмы замотали меня в кучу холстин и одеяло и посадили в сторонке, чтоб не мешала. Сначала со вкусом принарядились и причесались сами, потом подтянулись собирать меня. Как и вчера, я должна изображать мальчика… сына дикой ведьмы… и от моих актерских способностей зависит успех операции.

Как оказалось, трансформация в дикую ведьму одним изменением физических характеристик тела не ограничивается. Омела, конечно, объяснила не так… но поняла я по-своему. Обращение в дикую ведьму изменяет и разум, и память, оставляя всего несколько самых устойчивых эмоций. Все остальное исчезает бесследно… если смотреть со стороны. Объяснить же, как там происходит на самом деле с точки зрения дикой ведьмы, пока не смог никто, обратного превращения не бывает. Известно лишь, что в стаю дикие собираются только четыре раза в году… все остальное время проводят поодиночке. В основном вдали от обитаемых мест. Известен только один случай, когда дикая ведьма жила вместе с людьми, обмолвилась Береза, и я немедленно настояла на подробном рассказе.

С досадой поглядывая на проболтавшуюся подругу, спутницы кратко рассказали мне про юную ведьму, пойманную черным магом накануне свадьбы, и то, сильно подозреваю, сделали это вовсе не ради моего любопытства.

Несколько месяцев чародей пытался сам покорить самозабвенно влюбленную в жениха пленницу, потом позвал на помощь коллегу. До сих пор никто не знает… что и как там происходило, только жители ближних деревень слышали в ту ночь гул как от землетрясения, да видели пылающее над стоящим на неприступной скале замком багровое зарево.

Много позже смельчаки, решившиеся подобраться поближе, с ужасом разглядели закопченные руины недавно неприступных стен, однако подойти вплотную не решился никто. Но самое невероятное в этой истории вовсе не исчезновение двух могучих черных магов, а появление дикой ведьмы. Причем появилась она не в родном доме, а у жениха и, судя по поведению, собиралась жить там постоянно. Все в деревне были в курсе, что у парня уже есть новая невеста, и следили за развитием событий с замирающими сердцами и безудержным любопытством. Только родители, спешно выбравшие сыну работящую односельчанку, когда исчезла ненавистная им ведьмочка, ходили мрачнее тучи. Справедливо подозревая, что ничем хорошим эта история не закончится.

А бывшая невеста тем временем начала заниматься хозяйством на свой, никому не понятный манер. Когда все соседи сажали овощи, в огороде ее возлюбленного только ветерок гулял. Зато через месяц, после того как внезапные морозы побили всю зелень в округе, грядки, обихоженные при помощи магии, дружно выдали крепкие всходы. Вот только радоваться этим предвестникам богатого урожая было уже некому.

Как, по каким признакам дикая поняла, что любимый ей изменил… никто точно не знал, зато рассказывали все. И про вспыхнувший ночью дом, и про жуткие крики, доносящиеся из него. Бросились, конечно, смельчаки и родня тушить… да не так-то прост был тот огонь. Лишь через пару дней пепелище остыло настолько, что можно стало ходить в подбитых подковками сапогах, не рискуя обжечь ноги. А всего-то и нашла похоронная команда несколько еще теплых лужиц металла, в которых сельский кузнец после долгих раздумий и колебаний всё же признал останки чугунков да сковородок.

Что-то звонко защелкало над плечом, рывком выхватывая меня из раздумий о диких ведьмах. Еще надеясь, что ошибаюсь, ну не могут же они так поступить… ведь должны были вначале спросить… или хотя бы предупредить… осторожно перевожу взгляд на плечо и понимаю, минуту назад сбылись самые страшные сны. Моя гордость… мои волосы, длинные и густые… единственное, что я никогда никому не доверяла… потому что мама часто повторяла, заплетая по утрам мою косу:

– Катюха, бог троим нёс… да по ошибке тебе одной выдал. Береги, не верь никому, что ты без косы будешь лучше, короткие и густые волосы – это стихийное бедствие.

А эти… предательницы… диверсантки… одним движением ножниц вмиг сделали ту гнусность, которая так и не удалась всем моим интернатским врагам.

– Кэт… не злись… – как попугай уже десятый раз монотонно повторяет Малина, и до меня начинает понемногу доходить, почему ведьмы стоят вокруг, выставив перед собой ладони.

– За что? – неужели это я так рычу?

Разве же, не поняла бы… не согласились, если бы ко мне подошли по-хорошему? Почему обязательно нужно было обращаться как с капризной дурочкой, вначале поставить перед фактом, а потом утешать? Я же добровольно согласилась помочь, ни минуты не спорила… выполняла все указания… бьется в груди жгучая обида.

– Прости, девочка… мы не знали… что ты так к этому отнесешься… это всего на одну ночь. Завтра с утра сама тебе отращу, какой хочешь длины… честное ведьминское… – виновато тараторит Береза, – а это сейчас при тебе сожгу… никому и волосинки не достанется.

Она и вправду собирает обрезанные пряди и сжигает на огромном валуне, а потом развеивает пахнущий паленой курицей пепел сильным порывом ветра. Не знаю… этот простенький ритуал отвлек меня, или так сработали ведьминские заклятья, но тяжелый ком, перекрывший горло, потихоньку отодвинулся и я смогла со всхлипом вздохнуть.

– Так нужно… мы думали, достаточно одного имени и одежды… а она не поверила… сама же видела. Придется полностью менять тебе внешность… только на одну ночь… как только возьмешь её за руку, мы пособим… перехватим, главное, чтобы она с дикими не улетела, – виновато объясняет Малина, что-то делая с моей прической, но до меня её слова доходят как сквозь туман.

А ведьмы тем временем дружно натянули на меня потертые брюки, сапожки, отстиранную до белизны рубашку, которой я мыла полы и широкий пояс с подвешенными к нему малопонятными вещицами, про которые я могла только предполагать, что вот это ножны, это, по-моему, пенал… вроде как со стрелами… а это кошелек… или кисет… неясно. На перекинутый через плечо ремень повесили небольшой лук. Смотреть в зеркало не разрешили, должна я, по мнению ведьм, ощущать себя естественно, не задумываясь о том, как выгляжу.

Я только хихикнула истерически, это насколько нужно быть равнодушным к собственной внешности, чтобы после принудительной стрижки и переодевания в неизвестного мальчика не задумываться о том, как выглядишь? Да у меня больше ни о чем другом голова даже думать не может, не то, чтобы забыть!

Сегодня мы летим на шабаш с молодой красивой ведьмой, по имени Вишня, в ее удобном и просторном, долбленом из цельного ствола корыте. Я сижу впереди, крепко вцепившись руками в борта, а смелая Вишня стоит сзади как гондольер, и ее длинная юбка развевается ведьминским флагом.

На горе уже полыхает колдовской костер, и толпа незнакомых ведьм раскладывает в сторонке на чистых скатертях праздничное угощение. Сегодня сюда долетели ведьмы из самых дальних уголков этого мира, тихонько шепчет мне на ухо Малина. И добавляет с гордостью, что некоторые из них добирались не одну неделю. Но, несмотря на пополненную энергию, лететь назад им почти столько же, потому и отводят на танцы всего несколько часов. Рассвет они встретят снова в полете.

Выбираясь из корыта, ловлю пару изумленных взглядов, но уже через несколько минут никто не обращает абсолютно никакого внимания на мою необычную одежду и прическу. А вскоре я и сама забыла… что не похожа на принаряженных в новые юбки ведьм, летящих по кругу с распущенными разномастными гривами. И неслась в танце вместе с ними и явно ощущала, как все пышнее расцветает в груди горячий, радостный, диковинный цветок.

– Кэт… подлетают!

И как у этой Березы хватает силы воли не забыть в вихре упоительного танца про каких-то диких ведьм, с досадой дернув плечом, фыркнула я. И в тот же миг крепкие руки выхватили меня из хоровода, а он, как в старой песне, что иногда напевает тетка, помчался дальше, не заметив потери.

– Ты же тоже сирота… – настойчиво шепчет Береза, не дождавшись, пока я до дна допью кружку прохладного и кисленького… не пойми чего, – представь… что это твоя мать… оказывается, она жива… но почему-то не хочет тебя узнавать… может нужно просто позвать погромче?

Льется над Лысой горой тоскливая, с больным надрывом, мелодия, неспешно плывут в погрустневшем хороводе разом притихшие ведьмы, пухнет в моей голове мягкий туман, а перед глазами слегка качается желтая Селия…

Все вокруг становится легковесным, несущественным и бессмысленным, и только слова, еще шуршащие в ушах, кажутся мне именно теми, правильными, важными… единственными нужными сейчас.

А на краю площадки безрадостно и отстраненно кружат, не касаясь ногами скалы, дикие ведьмы, и среди них та… в голубом платье. Я упорно бреду к ней, не замечая происходящего вокруг… страстно желая только одного, заглянуть в лицо, увидеть глаза… дотронуться до рук…

Но когда мне остается всего несколько шагов, ведьма внезапно на миг оглядывается, и тут же делает чуть замедленный, размашистый прыжок в сторону и вверх, чтобы сорваться в звездную вышину.

Вот только мне хватило этого краткого мига… чтобы разглядеть, узнать, поверить…

Горестный крик сорвался с моих губ, разрывая болью и отчаяньем сердце, прося, умоляя, требуя… вернись!

– Мама!

Она замерла, повисла над землей… медленно, неверяще, обернулась… сделала почти незаметное движенье навстречу.

А я уже в безумной надежде преодолела те несколько шагов, что нас разделяли, и попыталась вцепиться в призрачную руку, впиться взглядом в глаза, за которыми сияли далекие звезды.

Ведьмы, подступившие к фее следом за мной, дружно подняли ладони… но ничего не успели.

Сверкнули во мраке устремленных на меня глаз алые искры, презрительно искривились полупрозрачные губы, и дикая ведьма одним молниеносным взмахом руки легко отшвырнула от себя заговорщиц.

Вместе со мной.

Ничего я не поняла… и не испугалась, даже не вскрикнула, почувствовав сквозь объявший меня мягкий густой туман, что падаю в бездонную темноту, сметенная с Лысой горы мощным броском.