Текст книги "Кремлёвские козлы. Исповедь любовницы Сталина"

Автор книги: Вера Давыдова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

ЯГОДА И МАССАЖИСТКА НАТАША

19 декабря я пела для работников электролампового завода. Ужасно устала, так как пришлось много бисировать.

Вышла из подъезда и села, как всегда, на заднее сиденье машины. Меня удивили занавески в машине.

Неожиданно я почувствовала прикосновение холодной руки к колену. Испуганно вскрикнула:

– Шофер, везите в милицию! В машине бандиты!

В ответ услышала тихий смех:

– Вера Александровна, вам не стыдно бояться своих друзей?

Узнала Ягоду.

– Генрих Григорьевич, когда вы наконец перестанете за мной следить? – И разрыдалась, настолько я была измучена.

Ягода стал расстегивать мою шубу:

– Верочка, я вас люблю. Честное слово, люблю вас. И ревную ко всем этим сукиным сынам, которые отираются около вас, а особенно к усатым. Я все знаю о вас: обо всех встречах со Сталиным, о предложении Зиновьева, о романе с Тухачевским и о поездке в Сестрорецк с покойным Кировым. Ну а я? Вы избегаете меня, Верочка! Не боитесь Ягоды? Сергей Миронович Киров – это было только начало…

– Умоляю вас, перестаньте. Я очень боюсь, но клянусь вам, ничего между нами не было. Мы были только друзьями.

Ягода рассмеялся:

– Если хоть слово из того, что вы от меня слышите, кому-нибудь перескажете – убью! Впрочем, вам никто не поверит. Решат, что вы сошли с ума. А с толстяком Маленковым и пигалицей Ежовым я рассчитаюсь позднее. Спущу с них шкуру, сделаю сумочку и подарю вам на память. Верочка, если будешь со мной – все трудности преодолеем!

Мы ехали минут сорок. «Кажется, приехали», – весело сообщил Ягода. Две немецкие овчарки подбежали к машине. Ягода позвал их: «Малышка, Тигр!»

Солдат принес остывший ужин.

– Иди-ка сюда, Булыга! – вернул его Ягода. Прибежал испуганный солдат. – Каналья, кого ты собрался кормить холодной едой? – Сконфуженный солдат заморгал глазами. Ягода взял металлический прут и не спеша ударил Булыгу. Окровавленный солдат дико что-то бормотал. – Отвечай, – заорал садист, – кого хотел накормить этим говном?!

Следующий удар! Солдат упал, извиваясь от боли. Когда его забрали, я спросила:

– Этот спектакль разыгран для меня?

– Как вы догадались, мадам? Иногда стоит продемонстрировать свои низменные инстинкты.

Вошла красивая молодая женщина и начала накрывать на стол. Ягода ее фамильярно шлепнул. Женщина усмехнулась, и я узнала кремлевскую массажистку Наташу.

– Генрих Григорьевич, у меня завтра в одиннадцать очень серьезная репетиция, на которой должны присутствовать Маленков и другие партийные деятели.

– Не беспокойтесь, вы не опоздаете. А сейчас отдыхайте, – показал на дверь одной из комнат, – это – ваша комната.

На меня напал столбняк, я не в состоянии была пошевелиться, ноги у меня одеревенели.

– Я что, должен повторять?! – закричал Ягода, ударяя прутом по голенищу сапога. – В этом доме ничего дважды не повторяют!

В комнате стояла низкая тахта, в углу – маленький стол с напитками и рядом – два кресла.

Я проклинала свою Жизнь… Вдруг увидела, что совершенно голая Наташа входит в комнату и ложится под одеяло:

– Вера Александровна, берите пример с меня. Идите, я вас согрею.

– Вы что, взбесились?

– Сейчас придет шеф, а он не любит ждать. Нескольких женщин за непослушание отдали солдатам, а потом посадили в тюрьму.

Наташа встала и начала силой раздевать меня. Я закричала, и тогда она левой рукой закрыла мне рот, а правой ударила в живот…

Вошел Ягода в белых кальсонах.

– Ну что, мои красотки, поиграемся?

Наташа обняла своего шефа. Мне стало дурно, я пошла в ванную. От душа мне полегчало, но Наташа пришла за мной и отвела к Ягоде, который голышом сидел на тахте.

– Сейчас я побалуюсь с Верочкой, а ты иди, приготовь кофе, – сказал он Наташе.

Как пригвожденная, стояла я, не двигаясь с места. Ягода со всей силы бросил меня на тахту…

Позже Наташа пришла в ванную и сказала, что если я пикну хоть слово, то она удушит меня собственными руками.

За завтраком Ягода ел мясо и пил коньяк.

– Верочка, – сказал он, – я счастлив, что вы нашли время провести со мной вечер, надеюсь, не последний! Хочу пригласить вас в Загорск и Переяславль. Поедем втроем – вы, я и Наташа, а шофером пригласим Михаила Николаевича Тухачевского. – От неожиданности я поперхнулась. – Хочешь посмотреть фотографии, – язвительно продолжал мой мучитель, – те, где ты сидишь на коленях у этого вояки? Будешь плохо себя вести, вышлю их товарищу Сталину. Он коллекционирует документы такого рода.

– Прошу вас, перестаньте издеваться надо мной. Почему вас заело на мне? У нас в театре так много красивых балерин и певиц.

– Спасибо за информацию, но в данный момент мне нужны вы.

– А Наташа?

– Она моя рабыня. Я ее спас от виселицы, да и сейчас веревка в моих руках… Затянуть петлю могу в любой момент. Надеюсь, вы поняли наконец, что со мной надо быть в дружеских отношениях?

Заставила себя ответить-.

– Вы правы, Генрих Григорьевич!

НАТАЛЬЯ МОКРОУСОВА

Бугров, мой новый охранник, официально числился в Большом театре реквизитором. В театральном буфете он подсел к моему столику:

– Что случилось? У вас болезненный вид.

– Я срочно должна повидаться с «Дядей Колей»…

– Осторожно, за вами следят люди Ягоды.

Я оделась, и буфетчик выпустил меня через служебный вход. Бугров и Арсентьев отвели меня в какое-то подвальное помещение ПК, где «Дядя Коля» – Ежов – ждал меня вместе с Маленковым и Поскребышевым.

– Товарищ Давыдова, – официально спросил

Ежов, – вы хотели с нами встретиться?

– Товарищи, вам всем грозит смертельная опасность!

Лица окружающих удивленно вытянулись.

– После концерта на электроламповом заводе…

– Это мы знаем, – прервал Маленков, – вам подменили машину. Не спешите, подробно расскажите, что произошло потом.

Рассказала им начало моего приключения, объяснив, кем является Наташа.

– Только не сажайте ее, – предупредила, – иначе она поймет, что это я проговорилась.

Мне было стыдно рассказывать о дальнейших событиях, но они настаивали: «Вера Александровна, мы – ваши верные друзья, мы отвечаем за вашу безопасность перед товарищем Сталиным…»

Я вынуждена была продолжать:

– Ягода приказал мне идти в свою спальню и сказал, что это – не последняя наша встреча. Грозил, что рассчитается со всеми и особенно с товарищем Сталиным. Проговорился, что Сергей Миронович Киров был убит по его приказу. Умоляю вас, спасите меня! У вас в руках армия, а этот пигмей грозит женщине, которая дорога товарищу Сталину… Если моя жизнь вам безразлична, я лучше отравлюсь, чем буду терпеть такое.

– Н-да…ситуация… – кашлянул Ежов. – Товарищи, какие будут предложения?

Тихо отозвался Поскребышев:

– Наталью Мокроусову переведем на новую работу, предположим, на фабрику. В один прекрасный день она во время уборки упадет в кипяток из-за нарушения правил безопасности. Потом будем ее «лечить», птичка запоет…

– На выполнение этой операции даю вам три дня. Ответственные – Поскребышев, Ежов, Власик и Мех-лис, – распорядился Маленков.

– Разрешите предложить вам следующую информацию, – сказал Поскребышев.

– Слушаем, Александр Николаевич.

– Варвара Петровна Кирюшкина, она же Наталья Мокроусова, Ольга Пеярова, Мария Карпенко, Алевтина Родимцева и так далее, родилась в Николаеве в 1910 году. Ее мать содержала дом свиданий. Она убежала в Турцию и живет в Константинополе. Отец погиб на Перекопе. После школы Наталья работала в аптеке, владельцами которой были два брата. Жила с обоими. Однажды обокрала их и подожгла аптеку. Потом организовала «малину» в Одессе на Дерибасовской, 19. Занималась контрабандой с Турцией, Югославией, Грецией, Румынией. Хорошо владеет немецким и французским. Во Владивостоке была арестована за торговлю собачьим мясом, убежала. В Омске вышла замуж за бывшего царского офицера, занимавшегося торговлей рыбой. Убила мужа, разрубила его тело и спрятала в подвале в бочке с солеными огурцами. Забрала все ценности и подожгла дом. Второй раз ее арестовали в Тамбове, но она убила одного из охранников и сбежала. Скоро объявилась в Ленинграде, а затем под другой фамилией в Москве, где торговала наркотиками. Демьян Бедный увлекся ею и рекомендовал на работу в Кремль. Так она стала массажисткой. Вскоре ее опознали и отправили на Лубянку. Там и произошла ее первая «знаменательная» встреча с Ягодой: народный комиссар сделал ее своей сожительницей.

– Товарищ Сталин ничего об этом не должен знать, – сказал Маленков. – Необходимо поставить круглосуточную охрану у дверей Веры Александровны. Ягоде надо подсунуть новую «забаву».

СЕМЕН МИХАЙЛОВИЧ БУДЕННЫЙ

Сталин пригласил меня на новогодний прием 31 декабря.

Меня познакомили с Хрущевым и Шолоховым – неказистым мужчиной с кривыми ногами. Ягода приехал со своей некрасивой женой и, оставив ее в обществе Хрущева, подошел ко мне:

– Вера Александровна, кто-то из этих сукиных сынов пару недель тому назад обварил Наташу, она очень мучается. Верочка, когда мы снова увидимся? Я очень хочу вас.

– После премьеры «Садко», – обещала я только для того, чтобы он отстал.

– Наберусь терпения.

С приема вышли все вместе. Я решила пройтись пешком, но около меня остановился автомобиль, и шофер стал сигналить. За стеклом виднелись усы Буденного: «Верочка, садитесь. Покатаемся?»

Мне было все безразлично, жизнь опротивела, и я, неожиданно для себя, согласилась.

– В Переделкино! – весело приказал шоферу Буденный и предложил мне: – Отметим?

– Согласна, в новогоднюю ночь все можно!

Нам подавали пожилые солдаты. Семен Михайлович объяснил:

– Это – мои бывшие сержанты, они не хотят со мной расставаться. Вся их жизнь прошла в армии, говорят, что я для них – отец родной… Верочка, сделайте мне прият-пое: попробуйте огурчиков и грибов моей засолки, вот – икра, семга с лимоном. Пейте водку, не стесняйтесь, вчера мне доставили два ящика с завода. После ужина устроим горячую баньку, я вам спинку потру, вы – мне…

Услышав это предложение, я тотчас представила кремлевскую баню, Наташу, липкого Ягоду…

– Благодарю, – ответила сухо, – я – чистая.

– Вера Александровна, ответьте мне честно, без выкрутасов: можем мы поговорить «как мужчина с мужчиной»?

– Семен Михайлович, я не рассержусь, можете сказать все, что угодно.

– У меня – семья, преданная, добрая, хорошая жена. Она меня уважает и никогда со мной не спорит. В Москве у меня большая квартира. Эта дача тоже моя. Большая пенсия. Я уже старый – мне за шестьдесят, но когда я вижу вас, во мне кровь кипит. Я простой мужик, но может быть, мы поймем друг друга. Разведусь с женой, мне дадут другую квартиру, Ворошилов поможет – он меня уважает. Ты бросишь работу, у тебя слишком нежное горлышко, ты не должна больше петь для всех этих собак, которые ни черта не понимают в искусстве. У тебя будут самые дорогие шубы. Я пригоню батальон солдат, которые будут исполнять все твои желания. От тебя же потребуется только одно: не отворачиваться от меня в постели.

Всю эту речь Буденный произнес весело, шутливым тоном.

– Спасибо за прямоту, понимаю и уважаю ваши чувства, ценю вашу доброту. Женщине всегда приятно, когда она знает, что любима, но я замужем, и вы знакомы с моим мужем…

Семен Михайлович вздохнул, но продолжал в том же тоне:

– Ладно, будем жить так, станешь моей любовницей, будешь приходить ко мне раз в неделю. Не пожалеешь, отблагодарить могу… во всех отношениях.

– Семен Михайлович, мне пора домой, светает.

– Сколько дней будешь думать? – не уступал Буденный.

– Может, месяц, может, два, – ответила я шутливо.

– Парфен! Отвези нашу знаменитую гостью в Москву. – Можно вас поцеловать? – спросил он, когда я оделась.

– Только в щечку.

Лихой кавалерист обнял меня с такой силой, что от его гимнастерки отлетели все пуговицы.

– Какая ты сладкая, моя кобылка! Дай мне только оседлать тебя… – сказал он, облизывая губы, и проводил меня до машины.

Дома меня ждала записка Тухачевского, он просил срочно позвонить.

– Верочка, дорогая, куда вы пропали? Я очень нервничал.

Смеясь, ответила:

– Это вы все куда-то исчезли. Мой муж ушел с грудастой ткачихой, а меня увез на дачу «главный кавалерист» – Буденный.

Через час он был у меня, совершенно сбитый с толку:

– Удивляюсь, зачем вам эти экстравагантные усы?

– Мишенька, не ревнуйте. Это просто еще один поклонник в моей свите. А знаете, Семен Михайлович абсолютно серьезно предложил мне жениться. Не сердитесь, прошу! Я и так измучена этой мерзкой жизнью.

МИХАИЛ ИВАНОВИЧ КАЛИНИН

Однажды, когда я была на даче в Кунцеве, Сталину позвонили из проходной.

– Кто приехал?… Калинин… пропустите.

– Мне уйти? – спросила я.

– Останьтесь, Верочка. Приехал «попка-дурак», запутавшийся в грязных делах из-за того, что не может пропустить ни одной юбки. Если интересно, потом расскажу подробнее подноготную этого «небожителя»;

Вошел Калинин, приветствуя Сталина, как солдат. Было заметно, что он плохо видит.

– Садитесь, Михаил Иванович. Что нового? Что за срочность?

– Извините, Иосиф Виссарионович, но я незнаком с этой красивой дамой…

– У вас – склероз, Михаил Иванович? Вы не узнаете гордость Большого театра?

– Как можно… – поцеловал мне руку Калинин. – Я счастлив познакомиться с вами! Прошу ко мне, вот мой номер телефона, я всегда в вашем распоряжении.

Сталин укоризненно произнес:

– То не узнает, то сразу же приглашает в гости!

– Иосиф Виссарионович, – переменил тему старый

притворщик, – сегодня радио трижды передало резолюцию ЦК об усилении борьбы с детской преступностью.

– Через неделю дайте мне точные цифры арестован– 11>1 х взрослых родственников преступников. Их надо посадить на большой срок, чтобы научились работать. Ребенок не родится преступником – в его преступлениях пимокаты родители. Мобилизуйте прессу, радио, кино. Перевоспитание – задача нашей партии.

Калинин ушел, и Сталин вызвал официантку:

– Приготовьте жареную форель с картофелем.

– Через десять минут будет подано.

Пока мы ждали, Сталин рассказал следующее.

– Однажды с просьбой к Калинину из другого города приехала женщина. Увидев в коридоре ее дочь, Калинин выполнил эту просьбу и предложил им пожить в Москве в гостинице «Метрополь». Однажды, под предлогом экскурсии по Москве, завез дочь на свою дачу и изнасиловал ее. Мать оказалась близкой родственницей крупного военачальника Егорова. Чтобы замять скандал, Калинин дал этой женщине большую сумму денег. Но мы его проучили: тридцать его родственников были сосланы под Верхоянск. Теперь он кроткий, как ягненок. Вот как работают ученики и сподвижники великого Ленина!

– Товарищ Сталин, спасибо за доверие…

– Если бы я вам не доверял, не рассказал бы этой истории.

Позднее я узнала еще об одной трагедии, виновником которой был Калинин.

Ему очень нравились балерины, и он часто бывал в театре. Надо сказать, что молодые балерины, зная его могущество, напропалую кокетничали с ним. Михаил Иванович дарил им шоколад, импортное белье, приглашал на ужин. В расчете на подарки они не отказывали ему в маленьких вольностях и поцелуях в шейку.

Однажды Калинин всерьез увлекся шестнадцатилетней балериной Беллой Уваровой. Директор балетного училища делала все, чтобы оградить девочку, но Калинин ее всюду преследовал.

Отец Беллы был инженером, работал в наркомате, мать – переводчица, знала несколько европейских языков. Белла танцевала с четырех лет. Потом начала учиться хореографии и сама ставила балетные этюды. Однажды, не сказав родителям, она позвонила одной известной балерине и попросила посмотреть ее. Балерине очень понравилась Белла и она помогла ей поступить в хореографическое училище. Большой театр возлагал надежды на Уварову.

Белла Уварова исчезла спустя две недели после знакомства с Калининым. Только через месяц в подмосковном лесу был найден обезображенный труп Беллы. Девушку похоронили на Ваганьковском кладбище. Началось следствие, которое установило, что после спектакля, в день ее исчезновения, какие-то неизвестные насильно усадили Беллу в автомобиль и увезли. Домашние видели Беллу на даче Калинина, судя по опознанной ими фотографии девушки…

Дирекция Большого театра обратилась за помощью к товарищу Сталину. Абсолютно случайно жалоба попала непосредственно в его руки. Была создана комиссия в составе Маленкова, Ежова, Поскребышева, Мехлиса. Калинина изрядно потрепали, но он был нужен Сталину, й эти угодники спасли старого насильника: отправили его в длительный отпуск «на лечение».

Вскоре в газете «Известия» было опубликовано сообщение об актах саботажа в промышленности, организованных английскими шпионами. В числе «шпионов» были названы родители несчастной Беллы.

ТУХАЧЕВСКИЙ И СТАЛИН

Во время гастролей в Киеве, после спектакля, я встретила в ресторане Тухачевского. Он приехал инспектировать Киевский военный округ.

Тухачевскому удалось избавиться от личной охраны и шофера, и мы поехали в деревню к одному из его дальних родственников. Рассказала ему об аресте Каменева и Зиновьева.

– Что еще происходит?

– Сталин готовит указ о присвоении маршальских званий.

– Когда он будет подписан?

– ^:Не знаю.

– Мне маршала не присвоят. Сталин давно на меня точит зуб.

– Мишенька, вы ему необходимы!

– Вы что-то знаете?

– А, ходит так много всяких слухов…

– Вера Александровна, мы так редко видимся!

– Но, Миша, вы же меня не любите! Говорят, что у вас любовницы – в каждом городе.

– Кто вам это сказал? – рассердился Тухачевский. – Кто? Я его выведу на чистую воду! – Взял меня за руку и шепнул: – Мне нужна только ты, каждую ночь мечтаю о тебе. Что было в молодости, то прошло…

Спросила у него, почему убили Кирова.

– Сергей Миронович – не первая и не последняя жертва Сталина, – мрачно сказал он. – Надеюсь, не предашь меня?

– Не говори, если боишься!

– Не сердись, Верочка, страшное время сейчас. Я давно понял, что такое – Сталин. Этот кривоногий пигмей воображает себя Наполеоном. В молодости Иосиф Джугашвили вступил в националистическую организацию, где и состоял до 1917 года. И тут же, без зазрения совести, выдал своих соратников Вячеславу Менжинскому.

Теперь я с ним рассчитаюсь! Не смотри на меня так удивленно. Сталин боялся Кирова, боялся, что тот займет его место. Разве есть диктатор, который сам откажется от власти? Многие годы Киров поддерживал Ленина. На всех совещаниях бесстрашный Киров добивался запрета репрессий и уменьшения количества лагерей. В 1921 году, по инициативе Ленина, Киров был избран секретарем ЦК Азербайджана. Через 5 лет Сталин рекомендовал его на пост секретаря Ленинградской партийной организации, на место своих бывших протеже Зиновьева и Евдокимова. Киров стал хозяином Ленинграда: он вообще не считался со Сталиным и самостоятельно решал серьезнейшие проблемы.

Иосиф Виссарионович стремится только к упрочению своей узурпаторской власти и бесконтрольно руководит этой огромной страной. Аморальностью он превзошел даже римских императоров, после смерти Ленина последовательно избавлялся от своих противников и всеми силами поддерживал своих сторонников. Любовь народа к нему держится на страхе. И он все время изобретает новые методы укрепления этой любви.

– А ты, Мишенька, кто ты? Извини за прямой вопрос, но ты считаешь себя лучше сталинских прихлебателей?

– Трудно говорить о себе: я тоже расстреливал людей, которые не приняли революцию.

– Так где же твои чувства милосердия, жалости, стыда?

– Во всех моих действиях мною руководил, в первую очередь, гражданский долг. В борьбе за справедливость нет места сентиментальности.

– Ты – дворянин, аристократ, бывший белый офицер, как ты решился всему этому изменить? Спрашиваю тебя так прямо, без околичностей, потому что люблю тебя, люблю впервые в жизни.

Тухачевский тяжело дышал, расстегнул воротничок. Мы вышли в сад.

– Верочка, ты задала мне страшный вопрос! Я тебе открою всю душу. Мы с тобой очень близки, но жизнь нас разлучит. Ты знаешь, это даже лучше для меня. За ошибки надо платить. Что общего между мной и этими темными мужиками Ворошиловым и Буденным? Пролезли наверх и корчат из себя полководцев. Я – высокообразованный, профессиональный военный – завишу от настроения любого тупого народного комиссара. И ничего невозможно поделать, сталинский бюрократический аппарат невозможно сломать…. Все, кончилось кино!

– Мишенька, что же делать?

– Терпеть… и ждать конца.

ГЕОРГИЙ МАКСИМИЛИАНОВИЧ МАЛЕНКОВ

Получив приглашение на день рождения Маленкова, я пошла купить ему в подарок пару украинских вышитых рубашек. Ловлю такси, и тут подъезжает он сам. Предложил сесть в машину, и мы быстро доехали до его дачи в Серебряном бору. Хозяйкой там была его жена Голубцова, которая недавно, благодаря поддержке партии, получила степень доктора технических наук – без защиты диссертации – и руководство Московским энергетическим институтом. Сам виновник торжества ради партийной работы отказался от высшего образования.

Среди гостей были Микоян, Ворошилов, Каганович, Ежов, Поскребышев, Орджоникидзе, Андреев, Шверник.

– Вера Александровна, я счастлив, что вы приехали, – сказал Маленков.

– Спасибо, и я рада встретиться с вами в домашней обстановке.

– Давайте оставим гостей и побеседуем, – взял он меня под руку, и мы вышли на террасу. Была тихая ночь.

– Вера Александровна, – нарушил молчание Маленков, – я давно думаю о вас, интересуюсь вашей жизнью.

– Не понимаю, о чем вы?

– Иначе говоря, речь идет о признании в любви.

– Ох, ради бога, не надо… Прошу вас! Мне надоело слушать признания в любви, самой искренней, предложения руки и сердца!

Тридцатитрехлетний Маленков напоминал толстого ручного медведя.

– Скажу честно, – продолжал он медленно, – я не отстану от вас, это сильнее меня. Кстати, последнее увлечение Сталина – певица Златогорова, она уже трижды была у него. Иногда он вспоминает и о своих старых привязанностях: неделю назад его навестила Валерия Владимиров на Барсова. Не будете же вы хранить ему верность в такой ситуации?

– Георгий Максимилианович, вы шокируете меня! Вернемся к гостям, а наш разговор продолжим в другой раз, у меня, тем более, что я многое должна рассказать вам.

Маленков схватил мою руку и долго не отпускал ее:

– Сегодня – самый радостный для меня день, я чувствую – с вами я буду счастлив!

В течение вечера Ежов и Поскребышев, по очереди, назначали мне свидания и обещали, что все останется в тайне.

Я спела пять романсов и арию Кармен. На рассвете, усталой возвращаясь домой, я нашла в кармане плаща конверт с деньгами и квитанцией: «Гонорар за правительственный концерт: 500 рублей».