Текст книги "Последний реанорец. Том I и Том II (СИ)"

Автор книги: Вел Павлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 31 страниц)

Глава 15. День, где каждый получает по заслугам…

– Что ты, Аркашенька? – вдруг раздался насмешливый старческий голос, а мрачные тени по углам кабинета неосознанно подались в пляс. – Не надо этого делать. Зачем беспокоить талантливого мальчика?

– Кто здесь?! Кто посмел?! – разъяренно выпалил Ветвицкий, а по рукам и рукавам пиджака заплясали редкие искры. – Кому жить надоело?! Покажись!

Следом, переполошившись, со злостью на лицах отреагировал и дуэт Грановского с Аскархановым, точно также обращаясь к собственным стихиям. Земле и ветру. Всего за долю мгновения обстановка в разгромленном кабинете достигла своего апогея и те с осторожностью заозирались по сторонам, не пуская в ход собственный арсенал силы.

– О как, – радостно закряхтел стариковский голос с явным злорадством, над всем помещением. – Какие вы пугливые.

– Покажись! – прорычал свирепо Грановский, делая пару шагов вперед, но уже в следующий миг, тот застыл с изумлением, глядя на свои ноги, которые в мгновение ока по пояс покрылись слоем крепкого камня, преобразив князя в подобие скульптуры.

Грановский уже было хотел переподчинить враждебную стихию, но так и застыл с тревогой на земле. Эта сила не слушалась его, значит, противник был искуснее. И намного.

– Какой ты ретивый, Андрюшенька, – хохотнул развеселившийся голос. – Где же твоя ретивость была, когда ты и твои друзья дела крутили с древними кланами, а? Молчишь, да? Отпусти его, Сереженька, – вдруг обратился тот к кому-то, и окаменелость на князе тотчас спала. От такой неожиданности мужчина пошатнулся и со всего маху приложился задницей об пол.

Тени и тьма внутри помещения внезапно сгустилась сильнее, чем прежде, а затем в углу кабинета сформировались два тёмных силуэта. Мрак сам расступился перед ним, затем раздались медленные шаги, и перед всей троицей через пару мгновений предстала Костлявая Тень Императора в обществе капитана третьего отдела.

– Ну, вот он я, любезные мои, показался. И чего теперь? – скромно улыбнулся Потёмкин.

– Ваше… ваше высокопревосходительство… – сбивчиво зашептал Грановский, отползая прочь от старика.

– Опять к древним побежите? Все трое? – и светлый князь поочередно взглянул на бледнеющую троицу. – Аль ты, Маратушка, монументалом обожрешься и в драку со мной полезешь? – блеснул глазами старик, взглянув искоса на испуганного Аскарханова. – Или ты, Аркашенька. У тебя тут может, где подставные бойцы и маги-убийцы для простолюдинов под столом прячутся? – ухмыльнулся мрачно тот, с интересом указав на перевернутый стол пальцем, а после на дрогнувшего Ветвицкого. – И ты, Андрюшенька, тоже хорош, допустил всё это. Вставай, давай! Чего расселся? А вы, садитесь! – голос Потёмкина на миг посуровел. – Да побыстрее!

Светлый князь вдруг сделал пару шагов вперед, подхватил перевернутый стул и, поставив его обратной стороной к себе, упер локти в спинку, глядя на рассаживающихся по своим местам молчаливых мужчин, в то время как за его спиной вездесущей тенью маячил Решетников.

– Знаете, – тихо и даже с какой-то усталостью начал говорить Потёмкин. – На все ваши дела и грызню между собой я чихать хотел, пока они не угрожают империи, само собой. Но вот то, что ваша троица взялись монументал производить на своей территории, это уже другой разговор, а ведь вы все знаете, как Всеволод относится к этой дряни азиатской, – впервые старик не применил к имени уменьшительно-ласкательное, ведь имя принадлежало самому императору. – Вы что думали, мы ничего не узнаем? Считали, что древние кланы вам помогут? Или то, что вам всё сойдет с рук, стоило только замести следы? Хотели, чтобы вас так просто простили? Я честно рассчитывал, что вам хватит и предупреждения, но когда всё увидел своими глазами, мнение своё поменял, – угрюмо заключил светлый князь. – Все самые большие ставки на Лазарева были сделаны мною и Сереженькой. Вам ясно? Доходчиво объясняю?

– Ваше… ваше высокопревосходительство… – вдруг дрогнувшим голосом и с расширившимися глазами запричитал Ветвицкий, привстав с кресла. – Мы бы… да не в жизнь… мы…ничем подобным… не занимались…

– Тише-тише, Аркашенька, чего ты так разнервничался? Сейчас говорит советник, вы уже всё сказали, а я многое услышал и увидел, – улыбнулся радушно старик, а тьма за его плечами вдруг сгустилась. – Я же вас не убивать пришел, в конце-концов, я по другой части – дипломатической. Если бы это было нужно, этим занялся Сереженька и его люди и пришли бы они без меня. Не такой уже я и монстр, каким меня расписывают окружающие. Вам ясно? – с пытливой усмешкой произнес Потёмкин.

Вся троица быстро закивала и со страхом воззрилась на жандарма третьего тайного отдела, который с каменным выражением лица, подобно своей стихии, лишь молчаливо стоял в стороне, наблюдая и слушая.

– Раз вы такие понятливые, то тогда продолжу, – снисходительно хмыкнул старик. – И что же у нас получается в итоге? – вдруг задался он вопросом, словно что-то забыл, но почти сразу просиял. – А! Вспомнил! Так вот, Андрюшенька. Посовещались мы давеча с Всеволодом и пришли к мнению, что если еще хоть один прокол, или подозрение на него, то место правителей Астраханского княжества займет род Тулаевых, а чтобы тебе неповадно было, сегодняшний аргумент со ставками и вашими обоюдными долгами было только началом, для разогрева скажем. Насколько там, Сереженька, убавится состояние этих троих подлецов после сегодняшнего вечера?

– Процентов на сорок-сорок пять у Андрея Сергеевича, процентов на шестьдесят-шестьдесят пять у Аркадия Алексеевича и почти наполовину у Марата Ренатовича, – тихо отчитался жандарм.

– Ууууу, солидно, – присвистнул весело Потёмкин. – Урок понятен, Андрюшенька?

Стоило прозвучать этим словам, как Грановский побледнел. Вот только больше от радости, чем от страха и повалился на колени перед светлым князем, склонив голову.

– Понял, всё понял, ваше высокопревосходительство! – заговорил быстро и раболепно он. – Спасибо! До гробовой доски помнить буду милость государя и вашу!!! Никогда этого не забуду!

– Вот и хорошо, – похвалил того снисходительно Потёмкин. – А теперь садись на место, мой хороший. Разговор еще не окончен. Так, а теперь ты, Маратушка, – обратился к нему светлый князь, отчего Аскарханов испуганно сглотнул и заёрзал на кресле. – Ты в этой идее с монументалом, как я погляжу, погряз больше своих дружков, да?

Слова еще до конца не покинули рот старика, как мужчина уже стоял перед ним на коленях.

– Не губи, ваше высокопревосходительство, дурак был, на прибыль позарился! Хиго и Ясака мозги промыли! – заскулил тот. – Не губи! Исправлюсь! Всё отдам! Всё до копейки! Только не под забвение род… Христом богом клянусь, не повторится такого! Только не забвение!

– Что ты, я же не демон тебе стигмовский, – хохотнул советник. – Никакого забвения не будет, а вот смерть твоя будет. Заигрался ты, убить кого-то надо, чтобы неповадно было, это уже приказ Всеволода, на коленях его умолял, но прости меня, Маратушка, сделал всё что мог. Государь наш мужчина суровый, но если что, место главы рода займет твой старший сын. Не переживай, он за тебя долги и выплатит…

– Что?!.. Нет-нет! Не виноват! – заорал, словно резанный бык Аскарханов. – Это все Ясака и Хиго! Не винов…

– Сереженька… – тихо махнул рукой Потёмкин, перебивая словесный понос будущего мертвеца.

И в следующий же миг тонкий каменный шип, что вырос с молниеносной скоростью прямиком из деревянного пола, пригвоздил тело Аскарханова к самому потолку кабинета.

Суд и казнь, всё случилось немедленно.

Произошедшая сцена до безумия напугала дуэт Грановского и Ветвицкого, но двигаться с насиженных мест те так и не решились. Лишь со страхом и боязнью наблюдали за всеми движениями Решетникова и стекающей по каменному стержню заклинания еще теплой кровью Марата.

– А теперь ты, Аркашенька, – вновь заговорил Потёмкин, после пары секунд созерцания тела Аскарханова. Ветвицкий невольно вздрогнул и привстал с кресла, чтобы что-то сказать. Но один единственный взгляд жандарма свёл на нет его действия, и тот покорно присел обратно. – Я знаю, ты у нас… почти честный бизнесмен. Но ручонки свои шаловливые к монументалу тоже приложил. В меньшей степени, чем другие, но наказать тебя было необходимо. В следующий раз будешь думать. Тебе понятно?

На что Ветвицкий быстро и хаотично закивал, а рот его открывался и закрывался в немых ответах.

– Раз у меня здесь остались только понятливые, то я тоже пойду вам навстречу. Поставленные суммы Сереженька и я отзовем, а с другими расплатишься, как и полагается, уяснил? – ласково спросил советник. – Для тебя это тоже будет уроком.

На лице мужчины вдруг промелькнуло мимолетное облегчение, и тот также безмолвно и с дикой скоростью закивал.

– Но, – внезапно продолжил свою речь Потёмкин, слегка нахмурившись, – если принять к сведению всё то, что вы, подлецы, замыслили против талантливого парня, меня всё это сильно огорчило. Мальчишка старается, из кожи вон лезет, а вы вот так запросто к нему убийц после победы засылаете. Забродила что-то ваша хвалённая дворянская гордость. Ох забродила! Некрасиво это, – скривился светлый князь.

– Выплачу… выплачу призовые в двукратном размере, ваша светлость… – запинаясь прохрипел панически Аркадий, выпучив глаза. – Пальцем не тронем, ваше высокопревосходительство.

– Вот, молодец! Можешь же, когда хочешь, – ухмыльнулся удовлетворенно советник, с кряхтением поднимаясь со стула и делая пару шагов в сторону выхода вместе с Решетниковым. Но затем старик остановился и медленно обернулся к двум испуганным изваяниям. – Надеюсь, что делать дальше вам и что делать с Маратушкой, объяснять не нужно?

– Всё… всё исполним, как и полагается, – кивнул отрывисто Грановский. – Не переживайте.

– Вот и молодцы, – подмигнул обоим светлый князь и, сделав несколько шагов к дверям, вместе с Решетниковым растворился в кромешной тьме.

* * *

Как бы то ни было, но аренарий «Ветвь» я покидал в приподнятом настроении. Ведь для меня всё складывалось как нельзя лучше. От этого кровавого пиршества я получил лишь массу удовольствия и несколько ценных наград. И сейчас, стоя на стоянке и вглядываясь в вечерний закат, я говорю не об этой посеребренной бутафории, а немного об ином.

Мне удалось каким-то чудом пробудиться как духовному воителю, что являлось самым жирным плюсом.

Завести несколько хороших, а главное нужных знакомств, для своего дальнейшего продвижения по статусной лестнице. К примеру, тот же Тулаев, который в скором времени будет мне обязан, потому как моя нынешняя идея будет связана с ним.

И самое главное, теперь я солидно богат. Призовые в размере четырех миллионов за звание андабата среди витязей и один миллион среди не ограненных. А если учесть еще и свои три миллиона, что поставили ребята на мою победу… В ближайшие дни, с учетом всего мне должны будут выплатить порядка семидесяти миллионов. И на часть этих денег у меня уже имеются планы.

Например, как покупка снаряжения мне и моим варталам. Да и другие личные нужды теперь проявились и их необходимо удовлетворить. К тому же не забывать о Лизе и Рите. Ведь здесь настолько близких людей у меня кроме них никого нет.

Что касательно угроз Ветвицкого и моей смерти, то это не более чем пустой звук. Как любит говорить Ваня: «Напугал ежа голой жопой». К тому же на многие мысли и размышления меня подтолкнули приглядывающие за мной жандармы. Да и если взять врасчет обе наши беседы с Решетниковым и парнями, то пух и перья полетят уже сегодня к ночи или завтрашнему утру. Ведь не зря он просил меня выиграть этот аренарий для слабаков. Теперь, скажем так, свою часть сделки я выполнил, и дело остаётся за ним. И так уж вышло, что в Мерраввине я вдоволь наобщался с дознавателями. Здесь тоже приходится, а действуют они сразу и без промедления. Что там, что здесь.

Да и два хитрожопых жандарма, которые прямо сейчас находятся неподалеку, навевают на особые мысли. Так что нападения можно покамест не боятся. Мой реанорский зад мне намылили знатно эти маги-убийцы, но в остальном всё прошло идеально.

Как мне кажется, дело тут касается не только одного Ветвицкого, но и еще кого-то, но сдаётся мне, завтра многих будут ждать занятные новости.

А через мгновение, меня уже кто-то и протяжно и с радостью в голосе окликнул:

– Зеантаааааар, – радостно вопила язва, бегом передвигаясь по парковке, на ходу снимая туфли на высоком каблуке, а за ней по пятам бежал и Слава.

Но, увы, в своём забеге она проиграла своему брату, силы были неравны. Тот почти через пару секунд оказался подле меня первым и, притормозив рядом с широкой улыбкой на губах, крепко приобнял за плечи, а от переизбытка чувств и эмоций смог лишь выдать:

– Ну ты и дал, дружище! Поздравляю! Устроил кровавую баню! Напугал нас до чёртиков!

– Мы вообще-то беспокоились за тебя, – мурлыкнула довольно Мария с лёгкой одышкой, одарив меня сладким поцелуем в щеку и обняла, взяв в охапку с правого бока. – Особенно когда эта шайка захотела тебя убить, – а затем тщательнее ко мне принюхалась. – А почему от тебя несет… хм… ржавчиной?

– Это кровь, сестренка, кровь, – ухмыльнулся весело Слава, догадавшись, что к чему.

– Плевать, – отмахнулась быстро она, вновь прижавшись к моему боку.

– Где отец? – осведомился я, вглядываясь в толпу выходящих из комплекса.

– Что-то обсуждали с Тулаевым, скоро будет, – ухмыльнулся лучезарно тот. – Машину сейчас подадут.

– Дай угадаю, выглядели так, словно выиграли в джек-пот и хохотали как два безумца? – сделал я логическое предположение.

– И это мягко сказано! – вставила свои пять копеек Маша, которую я неосознанно приобнял за плечи.

Хоть перевоспитание, которое мы задумали с её братом, еще не закончилось, чуточку мужской ласки ей не повредит. Ведет язва себя в последнее время, по словам Славы, прилично, значит, она на верном пути к исправлению и становлению достойной женщиной.

– Кстати, – вдруг щелкнул пальцами Устинов-младший. – После твоей кровавой победы звонил дядь Боря и говорит, что на завтрашний день весь клуб в нашем распоряжении. Так что ждёт он всех ближе к вечеру у себя.

– На кой ляд? – не понял я парня.

– Всмысле на кой ляд? Издеваешься? – возмутился наиграно Слава. – Праздновать будем. Оттянемся как в последний раз, – загадочно ухмыльнулся парень.

– Праздновать? Оттянемся?

Хм, интересно.

* * *

Полуостров Камчатка.

Доверенные территории клану Ясака от императора Всероссийского.

Внешнее кольцо территории клана Ясака. Пропускной пункт.

Поздний вечер…

– Стой! Кто идет?! – рыкнул холодно один из охранников, направляя оружие на неизвестный силуэт. – Проход закрыт до утра! Ночуй в городе!

– Я хочу встретиться с вашим главой, – надтреснутым мужским голосом отозвался незнакомец, еле стоя на ногах. Мужчину изрядно потряхивало, хотя погода стояла тёплая или даже душная. – У меня есть важная информация для вашего патриарха.

Но данное требование парочка охранников подняла веселый хохот.

– А больше тебе ничего не надо?! Проваливай отсюда!

– Подожди, Арэта, – отсмеявшись, остановил напарника второй охранник. – Что у тебя за новости? Мне даже стало интересно, чем такой сброд как ты хочешь заинтересовать нашего главу?

– Я догадываюсь, кто убил Ясака Дмитрия…

Глава 16. Деньги, празднество и великая знать на пороге…

Третье кольцо. Царицын.

Квартира Риты и Лизы Евсеевых.

Тьма Бездны была упоительной как никогда прежде. Настолько мягкой, тёплой и одновременно прохладной на ощупь, что совсем не хотелось из неё выныривать. А с учетом хозяйских, но нежных объятий регаццы просыпаться не хотелось от слова совсем.

Да и две хозяйки меня встретили ночью радостными воплями и счастливыми поздравлениями, но с маленькой ноткой еще не утихшей тревоги.

Благо, что квартира была не только огромной, но и с хорошей шумоизоляцией. По меркам третьего кольца это редкость. И своими ночными «приключениями» с Ритой мы не побеспокоили Лизу, хотя так или иначе нужно будет разжиться каким-нибудь артефактом полога тишины. Надеюсь, утром меня уже будут удовлетворять суммы на банковском счете.

Все мои вялотекущие мысли в кромешном мраке внезапным и бесцеремонным образом прервала вибрация телефона, который я по привычке стал бросать под подушку.

Лишь недавно пришло осознание, что это проклятая железяка жизненно необходима для моего существования на Земле. Кому хочешь – написал, кому захотел – позвонил. Нужно что-то узнать или посмотреть – нашел в паутине. И ни капли магии. Чем не чудо?

– Господин… вы ответите?.. – промурчала сонно Рита, плотнее прижимаясь к моему боку.

Господин… Сколько покорности и теплоты в этом слове, если оно выпорхнет из уст регаццы.

– Уже ведь утро, да? – осведомился я, даже не думая разлеплять глаза.

– Ааааагаа, – зевнула сонно девушка, запрокидывая на меня ножку.

Ха-ха! Утро! А я все ещё жив! Выкуси, Ветвицкий, рога беса тебе в зад. Похоже, кто-то знатно обделался, и все угрозы были не более чем пустым звуком. Значит, я еще не выжил из ума.

– Может, ответишь? Второй раз звонят, вдруг что-то важное… – уже более осмысленно прошептала она, уткнув свой носик мне в шею.

– Плевать. У меня сегодня выходной, если позвонят и в третий, то… то…

Позвонили в итоге и в третий и в четвертый, а после и в пятый.

– Чтобы вас мертвецы вечного поля битвы драли, – ругнулся тихо я, нащупывая телефон, и нажимая на кнопку вызова. – Лазарев слуш…

– Аскарханов мёртв! – как на духу выпалил в трубку счастливый Устинов. – Не твоих рук дело?!

Глаза я открыл резко и рывком сел прямо на постели вместе с сонной Ритой, которая следом за мной тоже мгновенно разлепила веки.

– Георгий Семенович, не нужно винить во всех смертях одного нищего голодранца с третьего кольца. Кто Лазарев Захар и кто Аскарханов? – для вида возмутился я, а сон как рукой сняло. – Подробнее можно?

– Официально самоубийство, – хохотнул весело ратай от всей души. – Даже письмо предсмертное нашли, где тот сознается во всех грехах с монументалом в Царицыне и берет вину на себя. А далее слезливая речь о раскаянии и всё в этом духе. Я чуть не расплакался. По всем новостным порталам гуляет. Ветвицкий и Грановский уже сделали свои заявления по этому поводу.

О, как! Ну, туда ему и дорога. Плакать не буду. Ветвицкий грозился грохнуть меня, а подыхает его дружок этой же ночью. Странная параллель, если добавить в неё еще личность жандарма из третьего отдела.

– Как я понимаю, из-за такого его благородного поступка, род обнищает, но забвение им не светит? – сделал я логические выводы из всего услышанного, вновь укладываясь на кровать и прижимая к себе теплое тело регаццы. – Тулаев там, скорее всего, кипятком брызжет во все стороны. Минус конкурент, не так ли?

– В точку по обоим пунктам! – заржал довольно Георгий. – Тебе уже пришли выигранные?

– Еще даже не смотрел. Вот и думаю, чего это вы так веселы? – усмехнулся понятливо я. – Как понимаю своими семизначными, если не восьмизначными цифрами вы удовлетворены.

– Полностью! Тулаев так вообще себе места не находит от пришедших на счета сумм! – с фонтанирующей радостью признался честно Устинов. – Ладно, отдыхай, кровавый андабат двух категорий. Не забудь, вечером Борислав ждёт у себя, – предупредил серьезно тот. – Если что, форма одежды свободная. Я, Зоя и Нина не сможем прийти, нас Тулаев впервые зовет к себе, сам понимаешь по какой причине, но Маша и Слава будут.

– Принято. И… Георгий Семенович, мне нужно будет встретиться с Виктором Митрофановичем. Разговор имеется. Думаю, вы и сами знаете, какой, – не стал я ходить вокруг да около, ведь отдых отдыхом, но мои дела за меня никто не сделает.

– Как раз сегодня и согласую. Думаю, для тебя он теперь всегда сможет выделить время, и поразмысли над его предложением, – лукаво сообщил ратай, завершая вызов.

* * *

– Вот уж действительно, Ветвицкий, напугал ежа голой жопой, – рассмеялся довольно я, созерцая собственный банковский счет на котором красовалась красивая цифра семьдесят семь и еще шесть нулей.

Причем, вместо пяти обещанных за победу на аренарии пришло целых десять и еще четыре денежных перевода от моих варталов на равные суммы.

Молодцы они всё-таки, не скурвились. Не ошибся я в них.

Но почему мне кажется, что эти дополнительные пять миллионов, как принято говорить на Земле, моральный ущерб? Бездна! Решетников хоть и дознаватель и могу дать голову на отсечение, что действовал он в своих целях, но это не лишает его того самого хвалёного дворянского благородства. Да и парни его за мной присматривали. Впервые вижу настолько правильного дознавателя. А если взять в учёт то, что я обычный простолюдин, а знать из третьего отдела за мной приглядывала, то дело вырисовывается не рядовое. Теперь понятно, почему новостные ленты кишат разного рода новостями, начиная от аренария и заканчивая смертью Аскарханова.

Надеюсь, он добился всего и свалит из города.

– Что-то случилось, дядя Зеантар? – сонно пролепетала Лиза, входя на кухню и потирая глазки, а следом она тащила своего Степана, плюшевого медведя. – Кого это вы хотели пугать голой попой? Она ведь никого не напугает.

Вот ведь маленькая дьяволица.

– Забудь, подруга, это я о своём, – хохотнул я, подхватывая малышку на руки, и закружив ту в подобие танца, отчего сон её мгновенно пропал, и девчушка заливисто рассмеялась, но Степана из рук не выпустила. – Кстати, побудешь сегодня одна дома? Нам с твоей мамой нужно будет отъехать по делам. Взяли бы и тебя с собой, но местные блудницы и танцовщицы могут исполнять не детские танцы. Договорились?

– Договорились, – хихикнула довольно она. – А кто такие блудницы, дядя Зеантар? – спохватилась вдруг девочка.

Разрази меня трижды Бездна, какие всё-таки любознательные дети живут на Земле.

* * *

Как и всегда Рита была сногсшибательна. Минимум макияжа, красивая прическа, красная юбка-карандаш, черная блузка и невысокий каблук. И чем не княжна?

Я же решил обойтись обычной белой рубашкой с закатанными рукавами и черными брюками.

В Реаноре было понятие моды, но она весьма отличалась от той, что сейчас была на Земле. Да и здесь, как объяснила мне Рита, она была весьма многогранна. Часть изящной русской старины, смешалась с множественными нововведениями дизайнеров экспатов и экспатических кланов и родов со всего мира. И это если не брать в расчёт места, наподобие стигм и пятен. Там понятия были вовсе иные, как в принципе и среди дворян. В итоге все эти факторы рождали нечто новое и обоюдное. Этакая золотая середина, с миру по нитки, с бора по сосне. Поэтому на улице можно было встретить много кого. Обычный люд, который одевался так, как ему нравилось, или скажем прогуливающегося стеновика военного в изящном мундире, либо вообще в боевом облачении. А если ты случайно забрел в азиатские кварталы, там то и дело можно было наткнуться как на старину, так и на новизну востока и так было по всему государству. В общем, каждая нация внесла как свою толику новизны, так и своего прошлого в нынешнюю Российскую Империю.

Когда вышли на улицу, стоило мне заприметить вызванное такси и усадить в него Риту, как нутром почуял, что за мной кто-то следит. Эти кто-то оказались прямиком через дорогу. Причем, один из них с широкой и веселой миной на лице приветливо махал в мою сторону.

Кочкин и Федотов.

– Мое почтение, ваше благородие, – кивнул я обоим жандармам, перейдя через дорогу, перед этим попросив Риту, как и водителя такси немного подождать.

– Ты гляди, как вырядился, – ткнул в бок Евгений своего друга. – Красавец! Но не удивлюсь, что и это кровью заляпаешь, – хохотнул штабс-капитан.

– Не слушай его, – отмахнулся насмешливо от напарника Илья. – Это была его идея попрощаться. Ну и небольшое послание от Решетникова передать должны.

– Попрощаться? Со мной? – от такого откровения я даже удивился.

– Ага, завтра отбываем обратно, – кивнул жандарм. – А это тебе от Сергея Петровича, – и Федотов всучил в руку мне конверт, который я не глядя, затолкал в задний карман брюк.

Мог бы сообщение прислать на телефон. Хотя дознаватели же…

– Да ладно тебе, Захар, чего ты так удивляешься? Свои в доску же уже! Друзья почитай! Сколько мы на трупы твоих жертв насмотрелись. Кровожадный ты всё же! – веселым тоном изрёк Кочкин, обнажив зубы. – Интересно с тобой было, занятный ты, даже не верится, что простолюдин. А то в Москве тухляк порой такой, что волком выть хочется, – и мужчина протянул руку, которую я немного погодя пожал.

– Бывай, Лазарев, – подмигнул следом Федотов, хлопнув меня по плечу. – Не шали слишком сильно, иначе в следующий раз можем встретиться при других обстоятельствах.

А через несколько секунд те уже затерялись где-то в близлежащих домах.

Посмотрим, что там за послание от Решетникова. А почерк-то какой каллиграфический.

«Здрав будь, Лазарев. Рассусоливать долго не буду. Как я понял, парень ты совсем не глупый, раз многому смог научиться сам, и обо многом догадался. В благодарность за твою помощь предоставлю один совет. Перед тем как дать ответ на судьбоносное решение, хорошенько его обдумай. Будет ли оно того стоить? Но если всё-таки решишься и каким-то чудом после этого сможешь стать дворянином, то добро пожаловать в третий тайный отдел».

Ай да, Решетников! Ай да, хитрый кухаркин сын! Уже вербует, надо же. Правда, непонятно, о чем он талдычит до этого, ну и Бездна с ним. Главное, что отцепился от моего реанорского зада. Мужик он может и правильный и благородный, хоть и действует в своих интересах, но скатертью дорога, как любит говорить Ярик.

* * *

Как бы то ни было, но на праздник мы всё-таки немного опоздали, потому как стоило войти в клуб, и меня с Ритой оглушил поток поздравлений. А Борислав так вообще пошел дальше и чуть не задушил в своих медвежьих объятиях.

Людей здесь было не сказать, что и мало. Присутствовали даже непонятные личности, видимо из простых отдыхающих, которые странно косились в нашу сторону.

Но было и большинство моих знакомых. Все парни варталы, язва со своим братом, и теперь уже её новые телохранительницы Даша и Ника. Те то и дело косились и подмигивали моей персоне, но далеко от Устиновых не отходили, а также был и остальной персонал клуба, включая девочек танцовщиц, с которыми я успел познакомиться за всё моё время пребывание в клубе.

– Хитрый ты сукин сын, Лазарев! – громыхал голос Звеньева в моём ухе, который пытался перекричать играющую музыку. – Старший витязь с первым спектром. Недооценил я тебя, недооценил! Старею, – кисло скривился здоровяк и поник головой, будто не выиграл ни копейки с моей победы. – Так еще и оболтусов своих талантливых отдал. Вот ведь дурак старый!

– Каких еще талантливых оболтусов? – усмехнулся я. – Не знаю таких!

– Ааааа, точно! – проведя лапищей по своей лысине, догадался Борислав. – Эй вы, предатели, топайте сюда! – и поманил к нам рукой моих варталов, которые уже насели на пару молоденьких танцовщиц. – Показывайте своему новому шефу свои достижения.

Рядом те оказались почти мгновенно и с широкими белозубыми улыбками показали свои перстни. Перстни старших ветеранов.

Чтобы их херувимы на свои копья света вознесли! Подлецы, и ведь не сказали мне ничего! Но не зря я их муштровал все эти дни, не зря. Не посрамили доверие. Немного погодя я из них еще и духовников сделаю. Тридцати же им еще нет? Даже гордость берет за них. Как бы, не расплакаться сейчас.

– Красавцы! – похвалил я с улыбкой новоявленных ветеранов, отчего те даже приосанились. – Вовремя подсуетились, у нас как раз скоро работка намечается. Все вопросы потом! – осек я сразу любопытного Лёню, который уже открыл, было, рот. – А сейчас можете отдыхать.

И также мгновенно, как и появились, те разбежались по клубу в поисках, скорее всего, девичьих сердец или податливых тел на одну ночь.

– Что еще за работёнка? – как бы между делом спросил Борислав, хитро прищурившись, когда все присели за отдельный столик и стали цедить алкогольные напитки и коктейли.

– Скоро узнаешь, необходимо лишь всё согласовать, – отмахнулся я от любопытства аналитика, притянув к себе веселую Риту, но почти сразу на глаза мне попался кислый вид Славы и не менее понурая язва. – Маша, Вячеслав, что-то случилось?

Пару мгновений те переглядывались со Звеньевым и, дождавшись его одобрительного кивка, Машу вдруг прорвало. Но, как и полагается дочери главы клана, та коснулась артефактных часов, и нас окружил полог тишины:

– Нас отец высылает в Красноярск! – обижено рыкнула она, зло покосившись на Борислава.

– И меня за компанию… – хмуро выдал Слава.

– Для чего? – заинтересовано отозвался я, поцеживая коктейль.

– Мы с Жорой обсудили многое, – начал вновь говорить Борислав. – У клана сейчас бурный рост, проверяем людей и набираем воителей. Попадаются даже слабенькие маги и сильные ведуны, но этой бурной деятельностью и растущей репутацией мы решили воспользоваться иначе.

– Филиал, – заключил грустно Слава. – В Красноярске. И этим будем заниматься я и Маша.

– Я не хочу, но решила переосмыслить своё нынешнее… ветреное поведение и характер. Поэтому поеду, – честно призналась она, выдавив из себя эти слова, искоса поглядывая на лучащуюся довольством в моих объятиях Риту.

У меня от такого откровения даже дыхание спёрло. Надо же, процесс перевоспитания даёт свои плоды.

– Не огорчайтесь, – и улыбнулся радушно Устиновым. – Я тоже скоро покину город, – стоило мне это сказать, как регацца у меня в руках напряглась и бросила в мою сторону тревожный взгляд, ведь ей я ничего еще не сказал. – Поэтому предлагаю выпить за дальнейший рост!

– За рост! – звякнули бокалы, а несколько любопытных и изумленных глаз воззрились на меня.

– Тогда предлагаю оттянуться как в последний раз! – завопил радостно Слава, под рёв ритмичной музыки.

И несколько громких, но разгоряченных и подвыпивших голосов ему лишь в этом потворствовали.

Первые два часа мой организм стойко справлялся с алкоголем, но потом в дело вступили бывшие варталы, и когда увидели, что я вполне трезв, намешали какой-то зубодробительной и убойной дряни.

А затем я помню лишь кадры редких сцен.

Танец Славы на столе. Соревнование по метанию ножей, что началось между Вадимом, Яриком, Дашей и Никой, но выиграл в них почему-то я. Жаркие объятия и поцелуи счастливой Риты и еще какой-то девицы. Два горячих женских и стонущих от удовольствия и похоти тела подо мной. А после наступила кромешная тьма Бездны…

* * *

Из мрака Бездны меня всего на долю мгновения вывел нежный тихий голос язвы и поцелуй в шею:

– Обещаю исправиться за своё прошлое поведение и стать лучше… Но пока прощай, Зеантар. А ты, береги его, Рита.

И даже после этих слов я так и не смог прийти в себя и вновь обратился к объятиям Бездны. Но затем, как мне показалось, прошло всего мгновение, как вдруг истошный звук дверного звонка ударил по чуткому реанорскому слуху, и не давал мне вновь окунуться во тьму.