Текст книги "Последний реанорец. Том I и Том II (СИ)"

Автор книги: Вел Павлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)

* * *

Первое кольцо. Царицын.

Усадьба Ветвицких.

– Нет-нет-нет! Не может быть! – зло рявкнул Аркадий, не веря в увиденное, и от нахлынувших чувств перевернул стол с бумагами, даже невзирая на то, что был он сейчас не один, а в обществе своих товарищей по несчастью.

Ведь отчеты, которые ему прислал аналитический отдел, рождали в нём не только злость и гнев, но и сковывающий душу липкий ужас и страх. По мнению аналитиков, их ждала полная катастрофа, в том случае если Лазарев не очнется.

Но сказанное ранее уже не воротишь. Он не может забрать слово дворянина назад. Ведь объявил о победе этого щенка во всеуслышание. Его засмеют, если он будет юлить. И это скажется на авторитете.

– Нет-нет-нет! Не верю! – кричал в страхе мужчина. – На него не могли столько поставить! Не могли!

– Всё настолько плохо? – тихо вопросил Аскарханов.

– Плохо?! Ты издеваешься?! – такой тон друга привел Аркадия в еще большую ярость. – Да на эту шваль кто-то поставил десятки миллионов! Десятки! А выплачивать придется сотни! Сотни миллионов! Если не больше!

– Но если кого и подозревать, то только Тулаева, более н…

Нервничающий Грановский уже было хотел продолжить и что-то добавить, но среди разбросанных на полу бумаг и предметов вдруг раздалась мелодия вызова.

– Кому там неймется ночью?! – рявкнул зло Ветвицкий, подбирая с пола телефон.

– Здравствуй, Аркаша, – раздался женский насмешливый голос.

– А? Острожская? Тебе чего надо? Не до тебя сейчас!

– Ой, а я к тебе спешу с хорошими новостями! Хотя как с новостями, – исправилась вмиг она. – Просто хочу отдать тебе долг и не иметь с тобой ничего общего, – хитро произнесла Юлия, а голос её сразу огрубел. – Так что, выслушаешь? Неужели до тебя только дошло, что вас троих обставили?

– Говори! – холодно процедил Аркадий.

– Лазарев пришел в себя и уже прошел огранку, – коротко произнесла она. – Так что у тебя есть еще полчаса, как выбраться из своей… кабалы.

– Что? Так быстро?! – ошеломлённо откликнулся Ветвицкий, а его друзья невольно заёрзали на стульях, услышав такое. – Какой у него ранг?! Говори! Говори, стерва! – надрывался тот с диким криком.

– Фу, как неприлично, а еще аристократ! – с отвращением отрезала Острожская. – Даже у Лазарева манер больше чем у тебя… Старший витязь он, первый спектр. И с этих пор запомни одно! Мы более с тобой не знакомы! И я тебе ничего не должна! Надеюсь, этот занятный мальчик вас проучит… Счастливо оставаться, олухи, – и вызов прекратился.

– Вот ведь сука!!! Дрянная тварь! Но она помогла… – радостно ощерился мужчина, сжимая в руках телефон. – Это наше спасение! Наш шанс!

– А парень действительно талант, даже жалко его теперь… – удивился услышанному Грановский, также обрадовавшись в душе.

– Плевать, для меня моё состояние дороже! – презрительно сплюнул Аскарханов.

– Он сам выкопал свою могилу! – добавил счастливо Ветвицкий, облегченно выдыхая и падая в кресло. – Никто не просил его быть настолько уникальным! Видимо, господь на моей стороне, а раз так их ведь теперь девятеро получается. Количество неравное, поэтому я в своём праве устроить императив, чтобы выявить победителя… – оскалился весело Аркадий.

– Схватка, где каждый сам за себя? Зрителям это понравится. Больше крови – больше денег, – удовлетворенно кивнул Аскарханов.

– Что? Нет, – отрицательно покачал головой Грановский, лукаво усмехнувшись, понимая, к чему клонит его друг. – Вряд ли так произойдет. Верно, Аркаша?

– Ты хотел сказать восемь против одного? Никакой честной битвы не будет, я не лишусь своих денег и авторитета из-за третьесортной швали, – выплюнул брезгливо он. – И чернь с третьего кольца сотрут в порошок. Один пробужденный витязь не устоит против восьмерых опытных. Минута упоения славой прошла! Завтра он сдохнет, – а после, взглянув на часы, довольно улыбнулся. – Точнее уже сегодня.

Как и всегда, уважаемые читатели, кто желает и хочет, может поддержать автора лайком, ему будет приятно!:)

И спасибо вам, что читаете!:)

Глава 12. Боярские посиделки и начало четвертого дня…

Первое кольцо. Царицын.

Временное поместье Решетникова, Потёмкиной и Трубецкой (с дополнением в лице двух взбалмошных стариков).

Полночь…

Двое пожилых мужчин, два извечных соперника еще с бурной молодости, а ныне двое глав собственных родов стояли по обе стороны зала у окон, но делали всё идентично одинаковое – говорили по телефону.

– Слушаю тебя, Дима. Что скажешь? – деловито поинтересовался Трубецкой. – Можешь коротко, дозволяю.

Несколько секунд с той стороны что-то объясняли и старик лишь внимательно слушал.

– Хах! Через четыре часа очнулся?! Огранку прошел на старшего витязя?! Первый спектр?! Вот так сразу?! – удивился весело старик с широкой улыбкой. – Молодееец! Я же говорю кремень! Хорошая кровь выйдет и даром что с третьего кольца! – заключил радостно тот. – Такие на дороге не валяются.

Затем мужчина замолчал, потому как там продолжили вновь говорить.

– Чего?! Тулаев воду мутит?! Не по Сеньке шапка! – припечатал нещадно Михаил. – Считает себя самым умным, но облезет!

С той стороны провода тон Ежова не унимался, выдав толику скепсиса.

– Нет, этот не даст заднюю на четвертом дне. Кровь кипит, молодой! Всем хочет доказать свою важность, умрёт, но сделает, – прокряхтел уверено Трубецкой. – Всё, отбой. Спасибо тебе, Дима, и до завтра. Как в Москве будешь, заглядывай в гости. Обслужу по высшему разряду!

А следом за ним, почти сразу закончил свой разговор и Потёмкин:

– Ай, хорошая моя, спасибо тебе, Юленька. Знал, что на тебя можно положиться.

Стоило обоим старикам сбросить вызовы, как игра в гляделки, которая началась после завершения третьего дня аренария, продолжилась, и двое пожилых мужчин с холодными и отстранёнными выражениями лиц прошествовали до камина и уселись в два уютных кресла напротив огня.

– Что, Мишенька, отчитался тебе Ежов по старой дружбе, да? – поддел насмешливо Трубецкого советник, после недолго молчания

– А тебе эта хитрая мымра Острожская? – не остался тот в долгу.

– Она самая, – сознался весело Потёмкин, а после удивлённо выдал, глядя на огонь. – Старший витязь. Первый спектр. Это ж надо. Еще и очнулся спустя четыре часа.

– Ладный выйдет воитель, если будет в нужных руках, – согласился удовлетворенно Трубецкой, в очках которого отражалось пляшущее пламя камина. – Лет сорок или пятьдесят не припомню такого.

– Вассалитет? – тихо спросил Александр.

– Так не дворянин же… – кивнул расстроено Михаил, поджав губы. – Иначе никак.

– Как делить будем? – полюбопытствовал вновь Потёмкин, скребя подбородок.

– Точно не отступишься?

– Эээээ неееет, талантливый парень, губу не раскатывай.

– Тогда пусть сам решает! – после недолгого размышления нехотя кивнул Трубецкой, приложив кулаком по подлокотнику.

– После аренария?

– После него родимого, – очередной кивок. – Может, свалишь по своим делам… государственным? У тебя их много, – предложил с ехидной насмешкой Михаил, совершая последнюю попытку спровадить соперника в погоне за талантливым юношей.

– Обождут дела, никуда не денутся, давно в отпуске не был, – расплылся в широкой улыбке Александр, весело отмахнувшись от жалкой попытки Трубецкого. – Как раз отдохну и с внучкой побуду. Романов сам не единожды предлагал.

* * *

Второе кольцо. Царицын.

По дороге к аренарию «Ветвь».

22 июня, 15:32.

Эх, разрази меня трижды Бездна, как же всё-таки хорошо.

Ни тебе болей, ни тебе жжения, ни тебе треклятой сонливости, а лишь прохладный ветерок, полная одухотворённость и небывалая уверенность в собственных силах, почти как в старые добрые времена. Так еще и получаю удовольствие, лёжа головой на коленках нашей язвы. Признаю, схитрил, но она сама предложила свою помощь после вчерашнего насыщенного дня.

Да и ночь с Ритой была воистину божественной, словно в первый раз. А может свою лепту внесли нервы и её тревога за меня. Всё-таки приятно, когда о тебе волнуются и переживают. Я уже давно позабыл как это бывает, но вот начал вспоминать. Один из огромных плюсов быть сыном Реанора это слабенькая эмпатия, поэтому мы легко можем соврать, но сами распознаём любую ложь и чувства на раз. Правда, с одной хитрой стервой не прокатило, но даю голову на отсечение, всему виной эта её проклятая стихия жизни.

Но как же был прав мастер Уартерат про интимную близость с женщиной! Золотой был реанорец, золотой. Жаль, что только был.

– Я смотрю, ты в хорошем настроении? – бодро спросил Устинов, глядя на мою довольную мину.

– Вы полностью правы, Георгий Семенович, – ухмыльнулся сразу я, приоткрыв один глаз, и взглянул на вполне бодрого ратая. – Как понимаю, многие уже в курсе?

– Реестр Плеяды обновился, – мужчина вдруг опустил взгляд на наручные часы, – пару часов назад. Ты уже в нём.

– Хочешь взглянуть? – с ехидством вопросил Слава, отвлекшись от телефона. – Могу показать. Я сфоткал пока смотрели с отцом через базу клана.

– А давай, – заинтересовано отозвался я, выпорхнув из мягких ручек Марии и взглянул на сенсорный экран мобильного.

«Крыло беса мне в зад! А я хорош!» – оценил я свою кривую и надменную ухмылку на фото в реестре.

А ниже красовалась небольшая, точнее совсем мизерная, сводка:

Имя: Лазарев Захар Александрович.

Возраст (полных лет): 18.

Ранг: Старший Витязь (4С).

Спектр: Первого класса.

Магия: Не обладает.

Принадлежность к сословию: Простолюдин.

Краткий перечень характеристик: Жесток, склонен к агрессии, импульсивен, эксцентричен, враждебен.

Да, это всё про меня, узнаю себя любимого. Истинный реанорец. Стоп!..

– Чего?! Враждебен? – возмутился громко я, хмуро взглянув на Славу, а затем на Устинова. – С кем это я враждовал?

– То есть другие характеристики тебя устраивают? – гоготнул весело парень, а Маша мило рассмеялась.

– Да нет, остальное точно про меня… – хмыкнул вполне серьезно и с неким самодовольством я.

– Ты не переживай так, сам виноват, – позволил себе слабую улыбку Устинов. – Его вероятнее всего составляли по тем данным мастера Плеяды, что смогли увидеть на аренарии. А там ты двум воителям головы оттяпал за несколько секунд, так еще и вскрыл одного как консервную банку. Не мудрено, что такую характеристику дали, – развёл тот руками. – Но я не думаю, что это дело рук Ежова.

А ведь до некоторых пор я вел себя вполне прилично, даже сам себе не искал неприятностей на реанорскую задницу.

Враждебен, значит, ну хорошо, кухаркины сыны. Я покажу вам враждебного!

* * *

Но как бы то ни было уже на подъезде к пропускному пункту я ощутил неладное. Толпы возмущенных людей стояли у входных ворот аренарий, в то время пока массивные грузовики покидали территорию комплекса.

И лишь только тогда, когда последняя машина покинула внутреннее пространство «Ветви», местная охрана стала пропускать прибывающую на четвертый день кровавой резни публику.

– Что за чертовщина творится? – тихо стал возмущаться Георгий, предчувствуя неладное, и наблюдая за происходящим сквозь тонированное стекло автомобиля.

Как ни странно, но ответ я получить смог лишь тогда, когда на парковке мы расстались с семейством Устиновых, переодевшись, а также накинув на себя портупею с ножнами и оружием, наконец смог попасть в зону распределения для воителей и взглянуть на то, что произошло с аренами всех категорий.

Точнее их теперь не было. А была лишь одна, но до безумия огромная и, судя по поднявшемуся гвалту в зале, не один я был удивлён подобными обстоятельствами.

– Похоже, кто-то что-то затеял, – вслух произнес я, опираясь на перила и внимательно разглядывая все нововведения, в то время как за спиной почти сразу стали раздаваться знакомые шаги.

– Здравствуй, Захар, – сухо поприветствовал меня Ежов, встав рядом и также опершись на поручни перил. – Удивлен?

– Моё почтение, ваше сиятельство, – кивнул я уважительно начальнику Плеяды. – Если только слегка.

– Вижу, ты в себе весьма уверен, и почему-то не удивлен, – хмыкнул тот, а уголки губ приподнялись в слабой улыбке. – Но так как я старик, то хочу побрюзжать немного. Скорее всего, готовится императив.

Императив?.. Погодите-ка, я натыкался на нечто подобное в паутине. Вспомнил…

– Если вы старик, то я тогда несмышлёное дитя и могу лишь плакать и ходить под себя, – отвесил я ему слабенький комплимент, ведь его могучий поджарый силуэт возвышался надо мной на целую голову. – Каждый сам за себя значит, да?

– Вероятнее всего так и будет.

– Я, конечно, могу себя переоценивать, но не из-за моей ли персоны? – а радостный оскал сам по себе заиграл на лице.

– Кто знает, – ухмыльнулся он, одобрительно подмигивая, и протянул мне футляр, на котором витиеватым и аккуратным шрифтом была выгравирована эмблема Плеяды, а внутри покоился красавец перстень из чистого серебра. – Это теперь твоё. Ювелир всю ночь кропотливо работал и всё-таки успел. А то негоже выходить против витязей без символа собственной силы. Так что не теряй, иначе отвечать будешь лично передо мной! – пригрозил беззлобно семижил.

– Не думаю, что этим должны заниматься именно вы, но сердечно вас благодарю, Дмитрий Александрович. И за помощь в пробуждении и за этот жест, – склонил я голову в подобии почтения.

Нормальный мужик…

– Не стоит, мне не сложно, – махнул он пару-тройку раз перед лицом рукой, словно отмахиваясь от мух, и развернувшись зашагал к выходу из зоны. Но, не отойдя и пяти шагов, медленно развернулся. – Метательным оружием владеешь?

– Более чем, – кивнул я почти сразу.

– Возьми с собой, авось пригодятся. Дозволяется два вида вооружения, – усмехнулся невольно он, и через пару мгновений скрылся за дверью на выход.

Метательное? Что ж, хорошо. Семижил туфты не посоветует. А затем, опустив взгляд вниз, улыбка сама по себе заиграла на губах.

Серебряный перстень с символом «IV» плюс пара тёмных клинков по бокам от онного и ярко-алый инкрустированный рубин по центру.

– Кусок серебра и рубина, а сколько счастья. Официально старший витязь с силой духа, получается, – хмыкнул я себе тихо под нос с неким довольством, надевая перстень на безымянный палец левой руки, и после нескольких секунд его созерцания, вновь посмотрел на арену. – Каждый сам за себя, значит? Ну что ж, как прикажете, ваша светлость, как прикажете…

Бездна, выходит это она, да? Стартовая точка моего становления. Всё начнется именно отсюда?

* * *

Вип-ложа Грановских.

– Дамы и господа! – зазвучал пылкий голос ведущего. – Их сиятельства и благородия! Я вновь приветствую вас на четвертом дне аренария под эгидой рода Ветвицких! И объявляю его открытым!

Для многих присутствующих складывалось впечатление, что голос диктора звучал громче, чем обычно.

– Как вы могли уже заметить, то сегодня нас ждет некоторые изменения в категории не ограненных и старших витязей, – а после тот заговорщицки прошептал, отчего публика громко рассмеялась. – Думаю всем известно, из-за кого могли произойти такие перемены. Да-да! Тот самый наш кровожадный выходец с третьего кольца. И таким образом! – голос вновь громыхнул над всем залом. – Среди этих двух категорий пройдет… КРОВАВЫЙ ИМПЕРАТИВ! – стоило ему это произнести, как зал взорвался радостными овациями и яростными криками довольства. – И вы вновь правы, уважаемая публика! Битва, где каждый воитель будет выступать сам за себя, и победитель будет один, точнее далее… по убыванию! Ииииииитак! Не ограненные на аааааренууууу!!! – радостно и воинственно завопил мужской голос.

И аналогичное оживление было не только в огромном комплексе, но и в вип-ложе Грановского, местная знать с весельем приветствовала Ветвицкого.

А далее из толпы аристократов стали раздаваться похвальные отзывы и крики:

– Аркадий, ты молодец, превзошел сам себя…

– Гений…

– Превосходно…

– Рад, очень рад, друзья мои, что вам понравилось моё умозаключение, – со счастливой улыбкой раскланивался Ветвицкий. – И раз вам всё по душе, то прошу вас к созерцанию и совершению ставок. Ведь остались лучшие из лучших, а один из них так и вовсе превосходен, не так ли, Виктор? – с лучезарной улыбкой обратился он к мрачному Тулаеву, который стоял у края ложи и взирал на происходящее внизу.

– Согласен, Аркадий, ты превзошел сам себя, хвалю, – с кривой улыбкой и бокалом вина отсалютовал тому Тулаев, после краткого молчания.

– То есть, получается, играем дальше и продолжаем наши прошлые пари? – подхватил тему Аскарханов, сощурив вопросительно глаза.

На пяток секунд, в зале возникло молчание, все ожидали ответа Тулаева и он не заставил себя долго ждать и, расплывшись в снисходительной улыбке, одобрительно кивнул:

– Двадцать миллионов! – резко изрек мужчина. – На Лазарева!

– Принимаю! – первым отозвался Грановский.

– Принимаю, – обрадовано сообщил Аскарханов.

– Принимаю… – заключил последним заметно взбудораженный Ветвицкий, скрывая счастливую улыбку.

И пока четверка дворян перекидывалась своими извечными пикировками и обидами, свою беседу у края ложи вели представители боярских родов, которые внимательно следили за всем разворачивающимися событиями, изредка бросая взгляды на огромную арену, на которой схватка не ограненных вот-вот должна была завершиться и начаться следующая, всех интересующая.

– Деда, мне кажется, или пахнет, как сейчас не принято говорить в высшем свете, подставой? – нахмурив лоб, поинтересовалась Алина.

– Нет, Алиша, – тихо рассмеялся Трубецкой, понимая всю суть подоплёки. – Это называется, «запахло жаренным», кто-то знатно прогорел и сейчас таким образом пытается выбраться из полной задницы.

– Подожди! – до девушки вдруг пришло осознание, и та ошарашено посмотрела на родича. – Это из-за него? Из-за Лазарева?

– Ты умница, – погладил старик внучку по волосам. – Соображаешь.

– И ты не вмешаешься?! – возмутилась делано девушка. – А если его убьют? Он ведь ценный актив! Это подлый заговор!

– Если его убьют, то не такой уж он и ценный, – спокойно стал объяснять Трубецкой. – А разбираться с заговорами у нас есть кому. Или ты думаешь, что он, – тут мужчина скосил взгляд на беседующего с Прасковьей и Решетниковым Потёмкина, – прибыл сюда, чтобы только внучку проведать? Не смеши меня, Алиша. Он ничего не делает просто так. Уж я– то знаю. Скоро ты сама всё поймешь.

– Он прибыл сюда, чт…

Но договорить девушка не успела, уже в следующую секунду вновь раздался жизнерадостный голос диктора, ведь императив не ограненных завершился:

– Ваши сиятельства и благородия! Дамы и господа! А теперь бой, который вы так ждали! Или вы ждали только одного единственного?! Того из-за кого многое изменилось! Тот, кто совершил чудо у всех на глазах и не только! Ииииииитак! Старшие витязи! НА АААААРЕНУУУУУ!!! Подайте нам ХЛЕБА и ЗРЕЛИЩ!!!

Глава 13. Кровавый императив и реанорская жестокость в деле…

– Ваши сиятельства и благородия! Дамы и господа! А теперь бой, который вы так долго ждали! Или вы ждали только одного единственного?! Того, из-за кого многое изменилось? Тот, кто совершил чудо у всех на глазах, сейчас находится здесь! Ииииииитак! Старшие витязи! НА АААААРЕНУУУУУ!!! Подайте нам ХЛЕБА и ЗРЕЛИЩ!!!

Бездна, как же он надрывается. Но надо признать мастер своего дела. Молодец. Свою работу исполняет исправно.

– Витязи! Ко мне! – гаркнул уже знакомый плешиватый распорядитель.

Пришлось даже окинуть себя финальным и удовлетворённым взглядом, пока к нему шел.

Джады заточены, спиральное лезвие сейчас походило на острую бритву, иглы на месте и удобно прилегают к запястьям, а часть покоится за поясом. Голова на плечах, силы при мне, реанорская чуйка тоже и болей никаких нет. А больше ничего и не нужно.

Вот только откуда столько кровожадных и свирепых взглядов от этих витязей? Того и гляди еще испугаюсь и убегу или забьюсь от страха под вон тот стол. Да и держаться те особняком.

Так-так-так. Моё реанороское эго в данный момент было размером с динозавра и прямо сейчас оно чуяло неладное. Вот теперь начинает складываться полноценная картинка к чему вся это морока с императивом. Похоже, кое-кого действительно разорили и солидно так накуканили, но пока это лишь подозрения. Подтвердить их смогу только тогда, когда выйду на арену.

– Так, бойцы! – громко начал администратор, прожигая нас грозным взглядом, правда, он то и дело сводился лишь ко мне. – Правила вы все знаете, но я повторю. Никаких артефактов. Никаких укрепляющих и усиливающих эликсиров и зелий на арене. Сила духа и ведунство дозволяется. Пользоваться можно двумя видами вооружений. Если нарушите, то вмешаются наши одарённые моментально. Ну а магия… магии у вас нет. Сдаться вы можете в любое время, как это делать вы знаете. Подняли руки и выкрикнули. Если не успели, то это ваши проблемы. Всем всё ясно?

Ответом ему послужили восемь слаженных кивков людей и единственный вялый от одного реанорца.

– Раз всё поняли, тогда бегом на арену! Бегом-бегом-бегом! – прикрикнул он, быстро хлопая в ладони, и выпроваживая каждого бойца друг за другом. – Покажите хороший императив!

Каждого витязя публика встречала по-разному. Кого свистом, кого радостными воплями, а кого вообще улюлюканьем, видимо, кто-то из них уже успел отличиться по-своему. Выходил я последним, и стоило сделать несколько шагов и показаться вместе со всеми, как вдруг, мне показалось, что внутри аренария «Ветвь» произошел взрыв, и было активировано заклинание огненного Армагеддона из Мерраввина. Потому как накал страстей преодолел все видимые и невидимые рамки.

Но из всей этой безумной какофонии гвалта и гама, явно выделялось нечто, что стало уже для меня родным.

Часть толпы скандировала мою фамилию.

– Ла-за-рев…

– Ла-за-рев…

– Ла-за-рев…

* * *

Вип-ложа Грановских.

– Надо же, а он весьма популярен среди многих простолюдинов, – хохотнул некий аристократ из стайки местной знати, который как и многие наблюдал за выходом витязей и скандированием фамилии Лазарева.

– Но надолго ли? – не удержался от краткого спича еще кто-то.

– Порой толпу в большей степени забавляет не сама популярность, а гибель таких воителей, – добавил третий голос с едкой остротой.

– Но ведь парень действительно хорош. Вы видели, что его внесли в реестр Плеяды?

– Видел, – высказался громко очередной дворянин. – Первый спектр и ныне старший витязь. Вполне неплохо… для простолюдина, – гоготнул тот с явным довольством.

А после мимолетная искра разговора и смеха, вновь разожгла ярые споры и ставки на одного, либо другого присутствующего на арене витязя.

– Дедуль, а тебе не видится ничего странного? – вдруг с подозрением заговорила Прасковья, упираясь локотком о край ложи, наблюдая за девятью воителями и прислушиваясь к пикировкам местной аристократии.

– И что здесь странного, моя хорошая? – с легким любопытством и едкой ухмылкой осведомился Потёмкин у внучки, лукавым взглядом переглядываясь с Решетниковым.

– Да императив этот, – скривилась уныло боярышня. – Могли ведь круговые схватки устроить, было бы дольше и зрелищнее. А тот, кто победил, больше всех противников был бы победителем. А так складывается впечатление, что они хотят быстрее закончить и попутно перебить всех внизу. Да и засунуть туда человека, который пробудился только вчера весьма плохая затея. Если только… я чего-то не знаю… и если только… от него не хотят… избавиться… – и придя к некоему осознанию, та ошалело расширила глаза и тотчас обернулась к довольному и ухмыляющемуся деду, махнув гривой тёмных волос.

– Вы весьма догадливы, Прасковья Олеговна, – похвалил её со слабой улыбкой жандарм. – Догадливее многих присутствующих.

– Так, а чего мы стоим?! – возмутилась тихо та, стреляя сердито глазками в сторону четырёх глав родов. – Дедуль, ты же советник. Сделай, что-нибудь! Ты же сам говорил, что он талант и хочешь сделать его нашим вассалом.

– Понимаешь, моя хорошая, – ласково начал объяснять Потёмкин. – Я хоть и советник, но переступить грань дозволенного тоже не могу. Ты же знаешь, что в нашем роду не принято действовать наобум. Именно по этой причине я до сих пор советник. И чтобы я мог прижучить, скажем так, по воле своего долга зажравшееся лицо, необходимы веские доказательства, либо… весомые аргументы, которые укажут подлецам на неверность их суждений. Так уж вышло, что доказательств у нас нет, слишком всё хорошо потёрли, а вот весомые аргументы образуются в том случае, если этот мальчишка выиграет, и лишь тогда могу появиться я – вездесущая и Костлявая Тень Императора. Меня же так называют многие, ведь так, Сереженька? – ухмыльнулся задорно Потёмкин. – Да ты не тушуйся так…

– Не знаю, ваша светлость, но краем уха, что-то слышал, злые языки всякое болтают, – нехотя признался Решетников.

– Так откуда они появятся эти аргументы, если его убьют?! – и в силу возраста девушки, возмущение её не было предела.

– Убьют? – тут Решетников позволил себе веселый смешок, а Потёмкин радостно хмыкнул. – Вот это уж вряд ли, Прасковья Олеговна. Вы ведь не думаете, что он настолько прост? Или, прошу простить за грубость, главы боярских родов просто так хотят его заполучить? Вы ведь не думаете, что государева жандармерия ест свой хлеб задаром?

– Можешь не говорить загадками, Сереженька, я дозволяю всё рассказать. Дальше нас троих это не уйдет. Трубецкой не в счет, у того глаз намётан, – фыркнул весело тот, покосившись на другого главу боярского рода.

– Слушаюсь, ваша светлость, – кивнул уважительно Решетников, а после вновь обратился к девушке. – Прасковья Олеговна, так уж вышло, что мы многое знаем о Лазареве, но мало знаем о его, как он говорит самовыученных навыках. Однако в усадьбе Устинова, по нашим данным и со слов самого Лазарева, еще будучи не ограненным он за минуту убил восьмерых их же оружием. Причем двое из них были с силой духа пятого спектра. А теперь подумайте, Прасковья Олеговна, что он может сделать с этой восьмеркой, когда получил ранг старшего витязя и отныне обладает силой духа первого спектра?

Даже без ответа девушки по её изумлённому и ошеломленному личику было всё понятно.

– В том всё и дело, внученька, если мы все правильно рассчитали и не выжили из ума, то здесь и сейчас будет нечто стоящее, поэтому смотри и наслаждайся, – подмигнул ей залихватски Потёмкин.

* * *

– Ла-за-рев… – Ла-за-рев… – Ла-за-рев… – За-хар… – За-хар… – За-хар…

Эх, а хорошо так, приятно. Впервые моё имя скандируют не для того чтобы убить, а чтобы просто подбодрить. Ведь в Мерраввине в подобных забавах я не участвовал, не до того было, даже в юношестве.

Город сжечь или цитадель какую разрушить, это ко мне, а вот так развлекаться никогда не получалось.

– Ребят, да вы не обижайтесь так, со всеми бывает, ваше время еще придёт, – обратился я с лукавой улыбкой к своим соперникам, что были мрачнее самой тёмной тучи из-за внимание публики к моей персоне. – И на вашей улице будет праздник… когда-нибудь…

– На твоей улице, Лазарев, скоро вместо праздника будут поминки, – сплюнул презрительно один из них, обнажая пару тёмных катан.

– И кому же это ты насолил, что тебя хотят грохнуть? – насмешливо выдал второй, ткнув в меня ехидно кистенем.

Другие шестеро не выказывали каких-либо эмоций к моей персоне, лишь нарастающее напряжение, и взгляд их бегал туда-сюда.

А вот теперь многое вставало на свои места. То есть это она? Та самая подлянка, о которой говорил Тулаев? Мелко, очень мелко. Купили кучку сброда и надеются, что они меня прикончат? Никакой фантазии у людей…

– Ребят, а чего это вы так напряжены? Так смотрите на меня, словно убить хотите? – улыбнулся я, делая пару шагов в сторону. – Ведь нам даже команду к бою еще не дали.

– Хватит юлить! – гаркнул зло уже третий, самый возрастной из всех. – Ты уже прекрасно всё понял.

– Конечно, понял, – кивнул весело я, поигрывая джадом в руке. – Так скажите мне, псы шелудивые, за сколько вы продали свою гордость воителя? За пару копеек? Как по мне дороже она не стоит.

– За столько, что тебе даже и не снилось, – отрезал грубо катанщик.

– Вот как? Тогда хорошо, это упрощает дело. То есть вы все хотите меня убить, да?

Ответ был в некой последовательности кратких кивков.

– Тогда скажу всего один раз, медленно и громко, кухаркины сыны! – и холодным тоном стал цедить каждое слово. – Мы с вами не враги, по этой самой причине, лучше свалите в закат, либо забейтесь в самую грязную дыру, пока я вас не нашел! Иначе всех фей Зеленвальда не хватит, чтобы отпеть то, что от вас останется, после того как я искупаюсь в вашей крови и потрохах на глазах у этих людей!

Но на моё предложение, те лишь громко и заливисто загоготали.

– Ты идиот?! Ты без пяти минут труп! И смеешь нам сейчас угрожать?! – рявкнул раздраженно кистеньщик.

– У вас был шанс, кучка смертников, – простодушно отозвался я. – Но теперь уже поздно…

Катанщик, кистеньщик, три мечника, копейщик, лучник и щитовик. Значит, восемь будущих трупов.

– Бездна, все эти будущие жертвы в твою честь, – прикрыв на миг веки, тихо прошептал я со слабой улыбкой. – Раз эта знать того желает, я пройду к вершине по их трупам.

А затем над залом вновь разнесся яростный голос ведущего диктора:

– Дамы и господа! А теперь тот сам бой, который вы все так желали увидеть среди старших витязей! КРОВАВЫЙ ИМПЕРАТИВ! Воители…. иииииии… В БОЙ!!!

Никто из моих врагов не стал долго рассусоливать и каждый друг за другом активировал свою силу духа, я же не стал им мешать и просто с кривой ухмылкой созерцал за всей их подготовкой.

– И это всё?! – засмеялся презрительно я, а в голосе зазвучала прежняя реанорская жестокость. – Жалкое зрелище! Один шестой, четыре пятых, два четвертых и один третий спектр. Подходите все, сукины дети, всех уважу! – и поманил всю их компашку мусора к себе джадом в провокационном жесте.

От толпы противников дыхнуло эмоциональными волнами раздражения, ярости и злобы и первым, как ни странно атаковал лучник. Третий спектр. Сейчас я впервые увидел для себя нечто новое: целый веер из нескольких последовательных стрел, что был направлен в мою сторону, и каждая стрела была напитана слабым желтым сиянием.

От них я увернулся нескольким ловкими перекатами без каких-либо проблем и, вонзившись в стену и полы, те стали медленно блекнуть на глазах.

Ага! Значит, всё-таки можно силой духа напитывать оружие! Уже хорошо. Первый положительный эффект от этой схватки получен.

Но был еще один жирный плюс. Вся их шайка была разрознена и бесконтрольна. В них не было той сплоченности как у тех воителей в Плеяде. Это была разношерстная банда вояк, только и всего.

А если это банда, то и убивать их нужно как можно более жестоко, ведь моя воображаемая рука уже была над многогранной сферой, и если мне плохо даётся контроль духа, то и использовать мы будем его периодически и урывками.

А начать нужно с того мельтешащего лучника. Похож на скачущую саранчу.