Текст книги "Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал 8 (ЛП)"

Автор книги: Ватару Ватари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Хаяма и сам, кажется, того не хотел, потому что моментально замолк. И сразу перешёл к заключению.

– Ты должен знать себе цену… И не только ты, но и все вокруг.

– Что ты сказал?.. Ха?

Он меня своими сюрпризами заикой сделает.

– Но это очень непросто… Наверно, можно было найти способ и получше… Но ничего другого я не придумал.

С самоуничижением сказал он, криво улыбаясь. Но потом эта улыбка исчезла, и он посмотрел на меня донельзя печальным взглядом.

– …Наверно, ты до сих пор именно так и поступал. Может, перестанешь приносить себя в жертву?

– …Не путай меня с собой.

Вырвались застрявшие у меня в горле слова. Мой голос эхом отдался в кафе. В нём смешивались раздражение, гнев и немного печали, что замечал только я.

…А-а, я и правда зол. Смешанное такое чувство.

Пусть ты был рядом, пусть ты всё видел, но вмешиваться зачем?

Я просто хотел знать правду. Что Хаяма, быть может, всё понял.

Но нет.

Не смотри на меня сверху вниз и не сочувствуй мне. Не надо меня жалеть.

Хаяма не понимает. Я помог ему, потому что пожалел. Но меня ему жалеть незачем.

Из меня сам собой хлынул поток непонятных эмоций.

– В жертву? Не смеши меня. Для меня это совершенно естественно.

Хаяма молча слушал. И лишь изображал, что впечатлён, что ещё больше меня злило.

– Потому что я всегда один. Если с чем-то нужно разобраться, это могу сделать только я. Это совершенно очевидно.

В моём мире есть только я. И разбираться, кроме меня, просто некому.

– Вот почему мне наплевать на всё, что вокруг меня. Что бы там ни происходило, с этим могу справиться я и только я. Не надо всё неправильно толковать и совать нос не в своё дело.

Мир – это моё эго.

Если решу что-то сделать и у меня не получится, ничего страшного. Но если кто-то посторонний попытается присвоить себе результат, это уже другой разговор.

В истории полно узурпаторов, считавших себя спасителями.

Я зло посмотрел на Хаяму, и он ответил мне таким же взглядом.

В какой-то момент, похоже, сам того не заметив, он сжал кулаки. И вдруг разжал их и опустил глаза.

– Ты… ты помогаешь людям, потому что хочешь, чтобы они помогли  тебе, да?

Всё.

Этот парень так ничего и не понял.

Кажется, он считает, что я что-то делаю исключительно ради собственной выгоды.

Но допустим, что Хачиман Хикигая именно таков.

Тогда он не позволит никому вроде него говорить что-то подобное.

Ни я, ни она до сих пор ни перед кем не притворялись.

– Нет.

Я больше не смотрел на него.

Показные доброта и жалость мне не нужны. От подростковой драмы со слезогонкой просто блевать охота.

В такой драме, каков бы ни был её сценарий, всегда есть проигравший. Это неизбежно. Есть вероятность, что в какой-то момент им стану я. И даже Хаяма от такого не застрахован.

Это игра с нулевой суммой. Если кто-то вытянет длинную соломинку, кому-то обязательно достанется короткая. И никак иначе. Даже если ты восторгаешься своей юностью, всего одна ошибка может всё перевернуть с ног на голову.

Хватит навешивать ярлыки на тех, на кого смотрите сверху вниз.

Не надо показывать своё сочувствие. Не надо демонстрировать свою жалость. Вы делаете это только ради себя.

Я подхватил свою одиноко лежащую сумку.

– Хватит выказывать мне своё мерзкое сочувствие. Не смей сам решать, что меня надо пожалеть. От ярлыков одни неприятности.

Выплюнул я напоследок, развернулся к Хаяме спиной и двинулся вниз по лестнице.

Быстро выскочил из кафе и не останавливался, пока не добрался до станции. За мной никто не гнался, но я всё равно почти бежал.

И остановился лишь на парковке, где оставил свой велосипед.

Посмотрел на небо, мерцающее множеством звёзд.

Многие велосипеды валялись на земле, наверно, опрокинутые порывом холодного ветра. Мой лежал в самом низу кучи. И пока я его вытаскивал, с моих губ сорвались слова.

– …Не лезьте ко мне.

Кому они были адресованы?

Я никому не позволю называть это самопожертвованием. Не дам звать жертвой того, кто выбирает самый эффективный вариант из возможных. Это позор. Преступление против того, кто отчаянно пытается выжить.

Чёрта с два я стану жертвой ради таких ублюдков, как вы.

Пусть оно неопределённо, пусть не слышно в моём голосе, пусть не выражается словами.

Но то, во что я верил, определённо было.

Быть может, только оно и объединяло меня с другим человеком.

И этой веры я теперь лишился.

Глава 6. И потому Юи Юигахама заявляет

Проводить выходные в безделье – дело обычно, но в эти два дня всё было ещё хуже.

Я дрых до полудня, завтракал, валился на диван, задрёмывал, а когда просыпался, был уже вечер. Ужинал, вяло ждал, пока снова накатит сонливость, и ложился спать.

Так продолжалось два дня, а потом выходные закончились.

Во рту оставался привкус таблеток. Эта горечь и шершавость никак не хотела исчезать.

Ничего не изменилось, и когда настал понедельник. Настроение даже ещё мрачнее стало.

Небо затянули тучи, велосипедную дорожку на пути в школу продувал холодный ветер. Даже давить на педали было тяжелее обычного.

Когда я добрался до школы, потяжелели ноги. В ботинки заползал промозглый холод.

Зато в классе было столько народу, что казалось теплее.

Но всё равно, это из-за погоды тут сегодня такое мрачное настроение? Вроде все на месте, но обычного оживления не чувствуется.

Причина тому наверняка кроется в ядре класса.

Их голоса с задних парт сегодня звучали не столь громко, как обычно.

Даже всегда шумный Тобе старался сдерживаться.

– Хаято, так что там с клубом?

– Посмотрим. Думаю, лучше подойти пораньше.

Голос Хаямы звучал так же, как и всегда. Но лаконичность слов будто натуральным образом заражала всех окружающих.

– Точно, у футбольного клуба выходной же в пятницу был, да?

Мимоходом спросил Оука. Ямато кивнул. Все спортивные клубы занимались на одном стадионе, так что, конечно же, это заметили.

Где-то по ходу разговора переклинило Миуру. – Пятница… – Бессвязно бормотала она раз за разом.

Заметившая эту перемену настроения Эбина хлопнула ладонями по столу и с шумом вскочила.

– Ю-Юмико! О нет! «Пятница» и «понедельник» с одной буквы начинаются, так что я не могу понять, кто из них сверху, а кто снизу!

– Пятница… – Теперь уже пробормотала Юигахама.

– О-отлично! Ты считаешь, что пятница сверху! А ты, Тобеччи?

Такой неожиданный поворот разговора ошеломил Тобе.

– Это, ну, пятница это… а!

Словно что-то сообразив, он резко вскочил, опрокинув стул.

– Чёрт, понедельник же! Сегодня мы должны всех рвать, рвать и рвать!

– Д-да! Т-точно!

Тобе и Эбина хлопнулись в ладоши с Оукой и Ямато.

– Вау!

– Йо-о!

Выдохнули они. Но Хаяма лишь слегка улыбнулся, а Миура с Юигахамой продолжали потихоньку вздыхать.

…Сколько им усилий прикладывать приходится.

Но иначе нельзя, а то станет ещё хуже.

Потому что именно они хотели сохранить такие взаимоотношения.

× × ×

Первый и второй уроки прошли как обычно. Третий тоже, и сейчас должен был начаться четвёртый.

После него будет большая перемена. И атмосфера скорее всего будет как утром. Мне без разницы, я не здесь обедаю, но раньше наш класс считался самым шумным в школе. Как воспримут остальные эту нынешнюю мрачность?

К моему удивлению, никто ничего не заметил. Даже ведущие уроки учителя не видели ничего необычного.

Четвёртым уроком у нас был современный японский.

Как только прозвенел звонок, в класс вошла Хирацука. Оглядела всех и качнула головой.

– …Хм. Какие вы сегодня тихие. Что ж, оно и к лучшему. Начнём урок.

Весьма наблюдательна, как и следовало ожидать.

Хирацука назвала страницу из учебника и начала читать её вслух, одновременно записывая на доске.

Я открыл учебник и подпёр подбородок руками.

Мой взгляд механически бегал между учебником, доской и тетрадкой. Но смысл слов уловить никак не удавалось.

На этом уроке я так ничего и не усвоил. Как, впрочем, и на остальных.

В голове продолжали крутиться вопросы, ответов на которые у меня не было. Случившееся в пятницу заставляло мои мысли метаться в разные стороны.

Что думала Оримото, глядя на тех двоих? Не отыгралась ли она на Накамачи?

Что хотела спросить Ишшики? И надо что-то делать с выборами.

Надо ли отчитаться перед Мегури?

Что до Миуры, с ней и Эбина справится. А Тобе поможет. Быть может, это станет тем толчком, который сведёт их вместе.

Стоит ли купить шоколадный круассан для Комачи? Она ведь по-прежнему со мной не разговаривает.

И наконец, о чём на самом деле думает Харуно? Не понимаю я этих отношений между сёстрами. И даже сейчас ничуть к пониманию не приблизился.

Хаяма хоть и не похож на себя, может улыбаться. Ну и парень. Может, случившееся его вообще не задело? Если да, он и правда венец природы. Я что, один по каждому пустяку беспокоюсь? Если да, противно же такое самокопание до невозможности.

…И ещё. О чём сейчас думают эти двое?

Скрип маркера по доске вдруг прекратился. Я поднял голову, и мой взгляд столкнулся с взглядом Хирацуки.

– Хикигая.

– Д-да?

Я вздрогнул от неожиданности. Хирацука глубоко вздохнула.

– Зайди в учительскую.

Она развернулась и вышла из класса.

А как же урок?.. Я огляделся и увидел, что все убирают учебники и тетради и достают вместо них коробки с бенто.

Получается, я так ушёл в себя, что даже звонка не слышал.

Я тоже сложил свои вещи и встал.

«Зайди в учительскую». Значит, она хочет видеть меня сейчас, на большой перемене. Лучше сразу с этим разобраться, а то пообедать времени не останется.

Я выскочил в коридор и догнал неторопливо шагающую Хирацуку. И пошёл к учительской следом за ней.

Но хоть мы и были рядом друг с другом, она не произнесла ни слова. Её спина словно говорила мне «молчи и следуй за мной».

Только когда мы зашли в учительскую, она наконец подала голос.

– Зайдём подальше?

Подальше располагалась приёмная, выгороженная внутри учительской.

В ней стояли стеклянный стол и пара чёрных кожаных диванчиков. Здесь мне уже не раз бывать доводилось.

– Садись, – показала на диван Хирацука. Я сел.

Сама она села на противоположный диванчик. На правый край, оказавшись наискосок от меня.

Достала сигарету и закурила. Поставила на край стола пепельницу и кивнула. Пару раз затянулась и стряхнула пепел.

– Кажется, ты сегодня совсем не слушал.

– Ну… Так ведь ничего сложного не было, всё и так понятно.

Хирацука слегка поморщилась.

– Хорошие оценки на экзаменах ещё не значат, что можно на уроках дурака валять. – Она выпустила клуб дыма и немного помолчала. – …Утром я разговаривала с Юкиноситой.

Она вызвала меня в учительскую. Значит, речь о чём-то важном. Я напрягся и навострил уши.

Хирацука снова стряхнула пепел в пепельницу.

– Она нашла кандидата на пост президента школьного совета.

– И кого?

– Себя, – мгновенно ответила она.

Моё сердце яростно заколотилось.

Юкиносита собирается баллотироваться на пост президента школьного совета.

Во моей голове бился лишь один вопрос – почему. Юкиносита не любит выделяться, она сама это говорила. Даже от поста председателя оргкомитета фестиваля упорно отказывалась. К тому же, она глава клуба помощников.

Это Харуно её спровоцировала? Неужели жёсткое противостояние между сёстрами настолько важно для неё?

Пока я тонул в размышлениях, Хирацука кое-что добавила.

– С рекомендательной речью, судя по всему, выступит Хаяма.

– Вот как…

Хаяма, значит…

Ну да, если речь идёт о выборах, он самый подходящий кандидат. Но только если ты с ним никак не связан. Не знаю уж, что там у них случилось в прошлом. Но судя по реакции на него Юкиноситы, такой выбор не очень-то вяжется с её принципами.

Выходит, за выходные Юкиносита решила выставить свою кандидатуру, связалась с Хаямой и заручилась его согласием, да? Мотивацию я её не понимаю, но действует она превосходно. Можно сказать, вполне в своём стиле.

Хирацука затушила сигарету и подняла взгляд.

– Что будешь делать, Хикигая?

– Ничего. Я же не могу вмешиваться в их планы.

Кроме того, если посмотреть на ситуацию со стороны, Юкиносита в роли президента – это идеальный вариант. И не надо искать никаких других кандидатов. Всё просто безукоризненно.

Я стиснул зубы, сам того не сознавая.

– …Если судить по способностям, она идеальный кандидат.

И почему мы сразу об этом не подумали? Я неосознанно отметал такую возможность.

Та обстановка, то время легко могли исчезнуть в любой момент. Я должен был это понимать.

Хирацука кивнула, выслушав моё бормотание.

– Пожалуй… Лучше никого нет. Уверена, другие учителя только обрадовались бы.

Это точно. И не только учителя. Мегури тоже обрадовалась бы. Узнай они всё, выборы станут не нужны. За явным преимуществом.

– Вы никому ещё не говорили?

– Нет.

Хирацука улыбнулась и закурила очередную сигарету. С силой выдохнула дым и ткнула в меня пальцем.

– Спрошу ещё раз. Что будешь делать, Хикигая?

Я задумался.

Не могу согласиться с таким решением Юкиноситы.

Потому что, какие бы обоснования ни были высказаны, дело не в них. Но в конечном итоге она постарается оправдать ожидания. А как она это делает, я уже знаю. Опять взвалит всю работу на себя, и закончится всё как в оргкомитете фестиваля.

Не приемлю я её методы. Давно уже.

А раз так, и на сей раз решение будет то же.

– …Госпожа Хирацука, ключ от комнаты у вас?

Та качнула рукой.

– Его как обычно забрала Юкиносита.

Значит, она по-прежнему обедает там.

Если она станет кандидатом в президенты школьного совета, отыграть назад уже не выйдет. А буду я её останавливать или нет, решу, когда поговорю с ней.

Я поднялся. Хирацука посмотрела в окно.

– Хоть посещение клуба и стало необязательным, она всё равно каждый день приходила за ключом.

– …Ясно. Прошу прощения, мне надо идти.

Она махнула рукой в ответ на мой поклон, даже не глядя на меня. Над ней как обычно клубился дым.

Покинув учительскую, я направился прямо в клуб.

По лестнице спецкорпуса, затем по коридору. Вокруг не было ни души, и потому выглядело всё мрачно и пугающе. Но я не обращал внимания даже на холод.

Добравшись до места, я резко распахнул дверь.

Внутри обнаружились Юкиносита с Юигахамой. Перед ними стояли коробки с бенто.

Юигахама уставилась на меня, озадаченная, наверно, моим неожиданным появлением. Юкиносита же лишь бросила на меня тот же холодный взгляд, что и раньше, и ничего не сказала.

– Юкиносита, ты собираешься баллотироваться сама?

– …Да. – Коротко ответила она и опустила взгляд.

– А? – Удивлённо уставилась на неё Юигахама.

– Она тебе не сказала?

– Н-нет…

Юигахама понурилась. Юкиносита виновато на неё посмотрела.

– …Я как раз собиралась всё с тобой обсудить.

Но взгляд при этих словах отвела в сторону.

– Это нельзя назвать обсуждением. Ты небось сама уже всё решила.

Сама решила и сама начала действовать. Быть может, она и правда хотела всё обсудить. Возможно, давно собиралась. Но не уверен, что сейчас, а не как-нибудь потом.

– Это… из-за того, что тебе сестра наговорила?

В голове сразу всплыли вчерашние события.2727
  События, конечно, не вчерашние, а третьего дня. Но написано именно так. То ли Хикки так ярко их вспомнил, что ум за разум зашёл, то ли автора склероз одолел.


[Закрыть] Но Юкиносита даже не посмотрела в мою сторону.

– Моя сестра тут совершенно не причём. Её слова я всерьёз не воспринимаю. Я сама так решила.

Чес-слово, не понимаю. Чем больше я узнаю о взаимоотношениях сестёр Юкиносита, тем меньше в них понимаю. Но я и не думал, что смогу как-то повлиять на её решение, затрагивая этот вопрос.

Надо сменить тему.

– А почему не Хаяма?

– У него клуб. А других подходящих людей в школе нет.

Ответила Юкиносита, уставившись на свои лежащие на столе руки. Юигахама неуверенно подала голос.

– Юкинон, но ведь у тебя тоже клуб…

Юкиносита улыбнулась на эти робкие и смущённые слова.

– Всё будет хорошо. Наш клуб не так загружен, как футбольный. И я знаю, как работает школьный совет, так что не думаю, что это будет очень уж обременительно.

Но так ли всё на самом деле?

Ну да, и сейчас в школе есть те, кто занят и в школьном совете, и в клубе. Если учесть таланты Юкиноситы, она вполне на такое способна. Но оба прошедших фестиваля ясно показали, что нельзя быть уверенным, пока не попробуешь.

Могу понять, почему они отказались от кандидатуры Хаямы. Футбольный клуб даже среди спортивных клубов самый знаменитый в нашей школе. И главе клуба негоже слишком часто пропускать тренировки. Вот почему ему не до школьного совета. И вот почему я с самого начала отказался от кандидатуры Хаямы.

Но это не объясняет, почему кандидатом решила стать Юкиносита.

– Есть ли возможность найти другого кандидата, кроме Хаямы?

– Мне кажется, ты сам её отверг, – холодно ответила Юкиносита.

Ну да, в условиях ограниченного времени очень сложно найти человека, достаточно квалифицированного для поста президента школьного совета, уговорить его и протащить через выборы. Именно я об этом и говорил.

Кто бы мог подумать, что моя импульсивная манера критиковать других по мне же и ударит рикошетом. Я невольно поскрёб в затылке.

– И потому ты решила выдвинуться сама?

Я нашёл всего несколько слов, и потому они прозвучали очень резко. Плечи Юигахамы вздрогнули. Но Юкиносита по-прежнему невозмутимо, нет, даже безжалостно продолжала ронять холодные слова.

– Объективно говоря, моя кандидатура лучшая. Уверена, Ишшики я могу обойти без проблем. Раз выдвигаюсь я, можно пропустить этап убеждения. Моя кандидатура добавит мотивации другим членам школьного совета. В отличие от предыдущих событий, мы можем провести всё гладко и эффективно… Кроме того, я сама не возражаю.

Юкиносита выдохнула и опустила взгляд, словно показывая, что разговор закончен. Её лицо отражало смесь крайней печали и трагичной решимости.

Эффективно, да?

Это слово меня сильно задело. Не только она печётся об эффективности. Есть ещё кое-кто, кто руководствуется тем же принципом.

Вот почему, если нужны эффективные методы, они должны быть другими.

– Это может сработать. Но есть и другие способы, не требующие участия в выборах.

Юкиносита подняла голову.

– Ты говоришь о своём предложении?

Она остро уколола меня взглядом. Опять эти глаза.

Но отступать я не собирался. И потому ответил ей таким же взглядом.

– Да.

У меня нет полной уверенности в успехе своего плана. Но всё же, среди всех протянутых рук есть самая надёжная. Именно в неё я и собирался вцепиться.

Я уже почти ощущал её в своих руках.

Юкиносита вздохнула и на мгновение отвела взгляд.

А затем снова уставилась на меня. Я буквально ощущал враждебное давление.

– Ты слишком высокого мнения о себе, если считаешь, что твои слова способны подвигнуть на что-то всю школу. Не думаю, что так удастся что-то решить.

Она ударила по самому больному месту.

Всё так, как она сказала. К влиятельным персонам меня не отнесёшь. Будь передо мной маленький комитет, я бы как минимум сумел внести некоторый разлад.

Но если тебя никто не знает, то никто и не поддержит, никуда ты не продвинешься. Даже если в школе и есть нестандартные ученики, на которых можно повлиять, никто не знает, сколько их, честно говоря. Если кто-то меня и ненавидел, вряд ли они меня запомнили. Нет у меня никакой уверенности, что я мог бы произвести такое впечатление, которое надолго осталось бы в памяти. Кроме того, есть ещё вероятность, что негатив может перекинуться на Ишшики.

Но в таком случае надо лишь тщательно проверить исходные условия и выдать такое представление, которое превзойдёт все ожидания.

– Значит, надо просто придумать, что можно добавить.

Если малодушия и неприязни недостаточно, надо просто пробудить злобу и ненависть. Есть разные способы добиться ненависти и отвращения.

Людям не нужна причина, чтобы кого-то возненавидеть. Вполне достаточно обоснований типа «он меня бесит», «он мне не нравится» или «он противный».

Мои губы сами по себе сложились в кривую усмешку. И я взглянул на Юкиноситу.

Увидев меня таким, Юкиносита прикусила губу и отвела взгляд.

– …Ты слишком много о себе мнишь, если думаешь, что все запомнят и возненавидят тебя.

Эти несколько слов ударили меня сильнее, чем любой логический довод.

Монстр самоуверенности уполз ещё глубже в лабиринт.

Мне нечего было ей возразить.

Разговор прервался. Слышно было лишь тихое постукивание окна под напором ветра. Этот холодный северный ветер выстужал комнату.

– …У нас разные методы.

Юкиносита опустила голову. Её кулаки крепко сжались, плечи дрожали от холода. Она тихо пробормотала лишь несколько слов. И только с этими словами я мог согласиться.

– Пожалуй…

Они и правда разные. И дело не в том, кто прав, а кто нет, дело в разнице наших побуждений. Именно эта разница и определяет дистанцию между нами.

Всё это время Юигахама молча слушала нас. Наверно, думала.

– Понятно, – пробормотала она вяло, словно душа её уже покинула тело. – Значит, Юкинон идёт в кандидаты…

И в комнате воцарилась тишина.

Мне даже показалось, что само время стало вязким. Юкиносита взглянула на меня.

– Что-нибудь ещё?

– …Нет, я просто хотел удостовериться насчёт тебя, вот и всё.

Даже не знаю, в чём именно я хотел удостовериться. Когда я выступил против методов Юкиноситы в тот раз, всё было иначе. Сейчас я не могу так просто их отвергнуть. Не думаю, что её метод лучший, но запасным вариантом его считать можно.

– …А, – То ли ответила, то ли вздохнула она. И принялась собирать бенто, хотя там ещё много чего оставалось.

Я развернулся и пошёл к выходу.

Щелчок захлопнувшейся за мной двери эхом разнёсся в тишине.

Я побрёл по коридору спецкорпуса, далеко не так быстро, как шёл сюда. И увидел идущего навстречу Хаяму. Тот заметил меня и слегка поднял руку.

– Ты тоже пришёл?

Если он в настроении разговаривать, он и правда нечто. Стоило мне подумать, что он хочет высказаться начистоту, как Хаяма состроил совершенно безмятежное лицо. И как только ему это удаётся… От Харуно научился, что ли?

– …

Я же разговаривать был не в настроении, потому спросил его одним взглядом, что он здесь забыл. Хаяма пожал плечами.

– Меня пригласили на встречу.

– Ясно.

Коротко ответил я и двинулся дальше. И когда я проходил мимо Хаямы, тот заговорил.

– Я буду помогать Юкиносите… А что будешь делать ты?

– Ничего.

Бросил я и пошёл по коридору, не оглядываясь. Кажется, за спиной прозвучал вздох.

Тут, правда, скорее стоит сказать «ничего не смогу», а не «ничего не буду».

В голову не приходило ничего, чем можно было бы возразить Юкиносите. Её аргументы куда логичнее.

А что важнее всего, я даже не уверен, что стоит ей возражать.

Потому что не вижу причины.

Стоит Юкиносите выставить свою кандидатуру, как она тут же станет главным претендентом. Исход выборов будет совершенно ясен. Она и сама много что может, а тут ещё на её стороне выступит Хаяма.

Бездумно возвращаясь в класс, я вдруг осознал, что так и не пообедал.

× × ×

На последующих уроках я вообще не усваивал никаких объяснений учителя, мучимый голодом. Не уверен даже, что я их вообще слышал.

Весь урок я смотрел строго перед собой. Потому что стоит мне обернуться, как на глаза попадутся Юигахама с Хаямой. И в голову полезут всякие мысли.

Думать об уроках я просто перестал. И просто убивал время, то притворяясь спящим, то задрёмывая по-настоящему.

Так прошли пятый и шестой уроки, и наконец настал завершающий классный час.

В такие дни лучше сразу отправляться прямо домой.

Последнее объявление учителя, и мы наконец свободны.

Поднявшийся обычный галдёж доносился до меня словно из какого-то другого мира. Не желая принимать в нём участия, я быстро собрался и встал.

Вышел в коридор и двинулся уже было к вестибюлю, но сзади раздался знакомый голос.

– П-подожди!

Я обернулся и увидел, что Юигахама бежит ко мне. Взволнованно отдышавшись, она неуверенно заговорила.

– Э-э… Не против пойти домой вместе?

– Я на велосипеде. И домой нам в разные стороны.

Без каких бы то ни было эмоций проинформировал я её и замолчал. Но Юигахама не сдавалась.

– Угу. Поэтому… давай пойдём туда. – Показала она в неизвестном мне направлении.

Мда, судя по выражению лица, отступать она не собирается.

Что ж, крюк невелик. А дома мне всё равно делать нечего.

Кроме того, я знаю, о чём она хочет поговорить. Я и сам хочу того же.

– …Подожди, я за велосипедом схожу.

Показал я на парковку и пошёл, не дожидаясь ответа.

– Я с тобой.

Юигахама тут же меня догнала.

– Не, не надо.

Остановил я её и быстро пошёл к парковке. Как-то неловко идти вдвоём, когда вокруг ещё полно народу. Юигахама же выделяется из толпы. И на велосипеде в школу не ездит, так что на парковке ей делать нечего. И популярная она у парней. Нехорошо, если нас здесь вместе увидят.

Быстро отомкнув велосипед, я двинулся к воротам.

Там меня ждала Юигахама. Заметила моё приближение и подняла руку. Я же говорил, не выделяться она не может.

Я подкатил велосипед и кивнул, показывая, что готов. Она кивнула в ответ, и мы двинулись.

Куда она показывала, я ещё не забыл.

От станции до её дома можно добраться за несколько минут. Быстрее всего на велосипеде или автобусе. Остановка совсем рядом, так что именно на автобусе она в школу и ездит.

Мы решили дойти до расположенного неподалёку от школы парка и через него выйти к станции.

Вся листва с деревьев уже облетела. И играющих детишек не видно было.

Я молча вёл велосипед. Юигахама так же молча шла рядом.

Кажется, мы оба выбирали момент, чтобы начать разговор.

В этом неуютном молчании мы свернули с изогнутой улицы, бегущей вдоль многоквартирных домов. Тени зданий остались позади, и на нас хлынул солнечный свет.

Под этим вялым осенним солнцем подул северный ветер, заставляя ёжиться от холода.

Юигахама вдруг заговорила.

– Слушай, значит, Юкинон идёт на выборы, да?

– Угу.

Всё верно, именно это нас сейчас и беспокоило. Юкиносита даже Юигахаме не рассказала о своём решении. О чём она думает, и что в связи с этим нам делать?

Именно об этом я и думал поговорить. Но Юигахама меня огорошила.

– …Я тоже. Я тоже хочу попробовать.

– А?

Я с недоумением повернулся к ней. Но Юигахама плотно сжала губы и с решимостью на лице уставилась себе под ноги. Что же она имела в виду?

«Я тоже хочу попробовать». На шутку не похоже. Надо полагать, она тоже собирается выдвинуть свою кандидатуру, как и Юкиносита.

– Почему?

Мне кажется, Юигахама не из тех, кто захочет взвалить на себя должность президента школьного совета. Да и не вписывается это в её характер, честно говоря.

Услышав мой вопрос, Юигахама пнула лежащий под ногами камушек. Тот подпрыгнул и улетел в канаву.

– Понимаешь, у меня ничего нет. Того, что бы я хотела сделать, того, что бы смогла, ничего этого нет. Может быть, эта работа в самом деле мне поможет.

Она подняла голову и неуверенно улыбнулась, словно сама была смущена серьёзностью своих слов.

Пока я соображал, что сказать, улыбка с её лица исчезла.

– Мне поможет… Как эгоистично.

– Совсем не эгоистично.

Юигахама остановилась. Голова её была опущена, и я не мог разобрать выражение её лица. Но ответила она резко. Впервые вижу, чтобы она так говорила.

– Эгоистично себя кое-кто другой ведёт.

Голос звучал негромко, но в нём слышалась спокойная злость.

Верно, нет у меня права так говорить. Во время школьной поездки я сам вёл себя эгоистично. И Юкиносита сейчас, решив стать кандидатом, поступила так же. Мы руководствовались лишь своими собственными побуждениями.

Но всё же, этого недостаточно для такого решения Юигахамы.

– Ты хорошо подумала? – Спросил я.

Юигахама кивнула, по-прежнему глядя себе под ноги.

– Да. И я не вижу другого выхода… – Дрожащим голосом сказала она и вцепилась в лямки своего рюкзака. – На этот раз действовать будем мы. Мы поняли, что до сих пор сваливали всё на Хикки.

– Я ничего не сделал.

– В самом деле?..

Юигахама слегка покачала головой, на её губах мелькнула улыбка.

– В самом деле. И потому вам не надо напрягаться.

Только это я и мог сказать.

Я же в самом деле ничего не сделал. Ну, как минимум, ничего хорошего. Не сделал ничего, за что меня стоило бы хвалить. Лишь выставлял напоказ свои эгоцентричные теории, вот и всё.

– Дело не только в этом.

Взгляд Юигахамы устремился к далёкой школе.

– Если Юкинон станет председателем школьного совета, его делами, наверно, она и будет заниматься. Пожалуй, она станет лучшим в истории президентом… Но клуб мы потеряем, так ведь?

– Не обязательно.

Я не намеревался врать. Клуб помощников никуда не денется.

Но Юигахама лишь покачала головой. На её не слишком длинных волосах блеснуло вечернее солнце.

– Мы обязательно его потеряем. Всё будет как при подготовке к фестивалям. Ты сам должен знать, что Юкиносита сосредотачивается лишь на чём-то одном, правда?

– …

Я отлично это знал. Стоило появиться просьбе, затрагивающей какое-либо крупное мероприятие, и мы невольно отдавались ей полностью.

Даже способностям Юкиноситы есть предел. Конечно, он куда больше, чем у рядового ученика, но он существует. У президента школьного совета весь год есть работа, и совмещать её с клубом вряд ли получится.

Пока я погружался в размышления, Юигахама шагнула ко мне.

– Понимаешь, в чём дело…

Она резко развернулась, её юбка затрепетала. Завела руки за спину и остановилась.

– …Я люблю наш клуб.

«Вот почему я хочу его защитить», понял я недосказанное.

– …Я правда люблю его.

Повторила она. В уголках её глаз набухли слёзы.

Увидев их, я потерял дар речи.

Да и что я мог сказать? В голове крутились лишь неподходящие мысли, нужные слова не появлялись.

Я стоял и молчал. Юигахама судорожно вздохнула и поспешно вытерла слёзы рукавом. Затем выдавила натужную улыбку.

– Н-ну, понимаешь… Если я стану президентом, думаю, у меня получится сохранить клуб таким, какой он сейчас. Это же я, в конце концов. На меня всё равно никто не рассчитывает.

– Нет, всё равно…

Юигахама не дала мне договорить. Она шагнула ко мне и положила руку на грудь, словно намекая, чтобы я молчал.

Её лицо было совсем рядом с моим. Хоть я его и не видел, потому что она опустила голову. Я молча стоял, не в силах сдвинуться с места.

Юигахама медленно подняла голову.

– …Вот почему я обойду Юкинон.

В её глазах больше не было слёз. А во взгляде чувствовалась твёрдая решимость.

Я уже готов был позвать её по имени, но Юигахама быстро отступила на шаг.

Огляделась, поправила рюкзак на плечах и торопливо заговорила.

– А. Дальше я сама… Хикки, увидимся!

– Ладно… увидимся.

Ответил я в быстро удаляющуюся спину. Словно услышав мои слова. Юигахама обернулась и помахала мне рукой.

– Пока, Хикки!

Я стоял под лучами садящегося солнца и смотрел, как улыбающаяся Юигахама уходит туда, куда мне не дотянуться. Место, которого она коснулась, кольнуло болью.

Подняв руку, я взялся за велосипед и вывел его на улицу, с которой мы свернули. Взгромоздился в седло и поехал.

И, давя на педали, начал размышлять всерьёз.

Юигахама хочет стать президентом школьного совета, чтобы защитить клуб помощников.

Пожалуй, если кто и может выиграть у Юкиноситы, так это она.

Она входит в высшую касту школы. И связи у неё не чета связям Юкиноситы. Ей по силам отобрать те голоса в поддержку, которые мог бы собрать Хаяма. К тому же, неизвестно ещё, как поведут себя Миура и остальные.