Текст книги "Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал 6 (ЛП)"

Автор книги: Ватару Ватари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Последний толчок заставил меня влететь внутрь. И едва не столкнуться с уже запиханной туда Юкиноситой, мы едва не повалились друг на друга.

Последним усилием мне как-то удалось этого избежать, но мы оказались вплотную друг к другу.

…Она так близко, так близко. Мы с Юкиноситой шарахнулись в разные концы узкой кабинки.

– Ум-м, спасибо, что воспользовались нашим трамваем. Раскройте ваши сердца красотам загадочного подземного мира.

Как только приветствие закончилось, трамвай рывком сдвинулся с места. Его толкали четыре парня крепкого телосложения в чёрной одежде. При ближайшем рассмотрении обнаружились ещё двое, которые им помогали.

Трамвай быстро разгонялся. Путь, собранный из парт, длинных столов, листов железа и досок, трещал и гремел. Мы всем телом ощущали сильную тряску.

Очень страшно… А ещё страшнее было осознание, что толкающие вагон ребята не шутят…

Я вдруг почувствовал, что что-то тянет меня за куртку. Посмотрел и обнаружил, что это Юкиносита вцепилась в мой рукав.

Бросаемый вперёд и назад, вверх и вниз, я начал понимать, как чувствует себя бельё в стиральной машине.

Наконец трамвай остановился.

Юкиносита, не отлипая от стенки, облегчённо вздохнула.

– Как вам понравилось путешествие в недра земли? Приходите в любое время.

Голос пробудил нас к жизни. Мы с Юкиноситой посмотрели друг на друга. Она быстро отпустила мой рукав.

Из класса мы вылетели пулей. После царящей внутри темноты солнечный свет показался ослепительно ярким.

– Ну и что вы думаете о нашем аттракционе?

Гордо спросил парень, которого поначалу тут не было. Похоже, староста 12-B.

Немного ошеломлённая Юкиносита наградила его холодным взглядом. Но то, что она нетвёрдо держалась на ногах, несколько нивелировало эффект.

– Тут и думать нечего, это не то, что у вас в заявке написано…

– Совсем чуть-чуть! Мы просто немножко расширили представление!

Что называется, «понесло»… Когда кого-то несёт, ругай его, не ругай, слушать он не будет. Это не вина старосты, это просто психология группы. Стоит им решить, что делать, и начать действовать, к окружающим они уже не прислушиваются. Нам надо просто немного подправить направление их действий.

– Ну, если народ радуется, не такое уж это большое дело, – сказал я. – Во всяком случае, пока оно безопасно.

Юкиносита призадумалась.

– Пожалуй… В таком случае оформите дополнительную заявку и подайте её в оргкомитет. И объясняйте всё посетителям поподробнее. На входе и перед началом поездки.

– Э-э… Если только это, хорошо.

– Спасибо.

Юкиносита поклонилась и двинулась прочь. Чуть отойдя, она глянула на меня через плечо. С недовольным выражением лица. И с немного покрасневшими щёками, наверно, от солнечного света.

– …Отчётник, про свою работу не забывай. Или… тебе нужен кто-то, кто будет следить, чтобы ты не отлынивал?

– Не нужен…

Не надо смотреть на меня свысока. Можешь следить за мной, сколько хочешь, но когда придёт время сачковать, я буду сачковать. Это и делает меня мной.

× × ×

В итоге я был взят под жёсткий контроль Юкиноситой и под её чутким руководством наделал множество снимков.

Её патрулирование и моё фотографирование вполне уживались между собой.

Юкиносита остановилась у класса 12-E, недалеко от физкультурного зала.

«Мяу Гав Питомцы всех видов».

Похоже, ребята притащили сюда своих домашних любимцев.

На стене были развешаны фотографии. Помимо обычных собак, кошек, кроликов, хомячков тут были и хорьки, горностаи, ласки, змеи, черепахи… В общем, много всего.

Юкиносита уставилась на одну из фотографий.

А? Рэгдолл? Регдоллы – это такие кошки. Большие и очень пушистые. Их так называют, рэгдоллы. Наверно, это от слова «doll» – кукла, но к куклам для взрослых это никакого отношения не имеет. Есть ещё и мелкие породы, вроде сингапуров или манчкинов. Хоть я и говорю «пура-пура» или «манч-манч», но в этом нет ничего непристойного.

Юкиносита снова и снова всматривалась вглубь класса и возвращалась к фото.

…А. Это безнадёжно. Та же самая безнадёжная ситуация. Вижу я, к чему дело идёт.

– Ты и войти можешь, знаешь ли, – сказал я ей, уверенный, как дальше будут развиваться события.

Но, к моему удивлению, Юкиносита разочарованно покачала головой.

– …Там собаки.

А, точно, она же не выносит собак, да? Никаких шансов.

– И к тому же… меня увидят, так что…

Смущённо добавила она. Покраснела и опустила взгляд.

Ну, пожалуй. Я имею в виду, если посмотреть, как нежно она обращается с кошками, это действительно может показаться странным. Она не будет тискать их или кричать «какая милашка!», она будет действительно очень бережна и нежна с ними. От своего она не отступит. В этом она мастер. И если зампредседателя оргкомитета увидят такой, её достоинство упадёт ниже плинтуса.

Не те условия, как в том зоомагазине «Monster Hunter», здесь она не может так поступить. Тут и посторонние глаза имеются.

– Тогда просто как-нибудь сходи в «Перекрёсток». Там хороший зоомагазин.

– Я знаю, часто туда захожу.

Вот как?.. Так ты там уже была…

– Тогда с этим всё, да?

Но Юкиносита, кажется, не могла сдвинуться с места. Она просто показала мне на дверь.

– Отчётник, работай.

Ты что, Мистер Попо,⁵⁷ что ли? Смени словарь.

Но железная воля Юкиноситы и кошки перед ней приковали её к месту так, что и ломом не сковырнёшь.

Я зашёл внутрь и начал снимать. Так, хорошо, хорошо. А теперь лапки приподними.

И за несколько минут разделался с этой дурацкой работой.

– Слушай, а есть смысл столько кошек снимать?

Хотя не такое уж это великое дело…

Юкиносита выхватила у меня цифровой фотоаппарат и уставилась на дисплей. Пролистала многочисленные фото чучел-мяучел, что я наделал, повинуясь её подаваемым издали командам, устало вздохнула и удовлетворённо улыбнулась.

Я смотрел на неё, размышляя, не опасно ли пялиться на фотки на ходу. Но все шли в том же направлении, и как ни странно, мне не пришлось беспокоиться, что она в кого-то врежется.

Дальше был физкультурный зал, встретивший нас открытыми дверями. Внутри было полно народу.

Все чему-то очень радовались. Юкиносита вернула мне фотоаппарат.

– …Сейчас начнётся.

– Что? – Спросил я, но она не ответила.

Она молча, решительным шагом направилась в зал, словно собираясь найти там какой-то ответ.

И позвала меня, не оборачиваясь.

– Хикигая. Идём.

– А, угу.

Какая, собственно разница. Я всё равно работаю как помощник отчётника, так что возражать не стану. Зампредседателя сама командует мне, что фотографировать, поэтому криков «не надо снимать!» больше быть не должно. Мне же легче.

И я двинулся в зал вслед за Юкиноситой.

Все кресла были заняты.

Кому мест не хватило, стояли позади плечом к плечу. Судя по количеству народа, наверно, было какое-то объявление, которое я прозевал.

– А, Юкиносита. Ты вовремя. – К нам подошёл ответственный за зал. – У нас тут не хватает стульев, многие стоят, не лучше ли выстроить их рядами?

– Все будет нормально.

– А не слишком шумно?

– …Очень скоро станет тихо.

Разумеется, как Юкиносита и сказала, шум утих. Потому что все почувствовали, что вот-вот начнётся? Или так повлияли установленные на сцене инструменты?

Прежде, чем всё начнётся, мы двинулись к последнему ряду стоящих зрителей. И как только мы подошли, зрители заволновались.

Я посмотрел на сцену и увидел, как там появляются девушки в шикарных платьях, с разными инструментами в руках. Их встречали аплодисментами.

Последней на сцену неспешно вышла Харуно Юкиносита.

Тонкое длинное платье в этом ослепительном свете подчёркивало все изгибы её тела. Тёмная материя колыхалась на каждом шагу, завораживая всех, кто смотрел на неё. Приколотая к груди чёрная роза, уложенные волосы и аура роскоши, даже издалека блистающие жемчуг и блёстки делали Харуно ещё более ослепительной.

Харуно придержала подол юбки и изящно поклонилась.

На своих высоких каблуках поднялась на возвышение и взяла дирижёрскую палочку.

Слегка приподняла её и замерла. Это элегантное движение заставило всех затаить дыхание.

И затем взмахнула палочкой, словно рапирой.

Зал наполнила музыка.

Слитный и сильный звук медных труб, резкий и острый как стрела тембр смычковых и, словно в противовес им, дрожащий как вечерний вечер звук флейт.

Харуно резким движением разорвала пространство перед собой.

Скрипачи поднялись, и виртуозно провели смычками по струнам.

Затем шагнули вперёд флейты, пикколо, гобои, аккомпанируя изящной мелодии. Взметнулись в воздух кларнеты и фаготы. Поднялись трубы и тромбоны, ярко блестя на свету. Провернулся контрабас, и в такт ему ударили литавры.

Это было живое музыкальное вступление, никак не сочетающееся с классическими костюмами музыкантов. И уж тем более с ними контрастировали нешаблонные, броские и сильные движения.

Зрители были ошеломлены.

Но узнаваемые ритм и мелодия возбуждали и вызывали ощущение сродства с музыкантами, заставляя внимательно вслушиваться, наклонясь вперёд. Поняв, зрители начинали отбивать такт на коленях.

Что это за мелодия? Я её уже слышал раньше. Мне кажется, это пьеса, которую часто играл музыкальный клуб.

Когда ответ уже крутился на языке, Харуно вдруг вскинула палочку и махнула ей вправо и влево.

Необычное движение для дирижёра. Все смотрели на палочку. Длинные тонкие пальцы начали обратный отсчёт.

Моих ушей коснулась знакомая фраза. Все в зале знали эту пьесу.

Харуно снова повернулась. Палочкой к оркестру, второй рукой к залу. И энергично взмахнула обеими руками.

По этому сигналу все синхронно вскочили и закричали.

– Мамбо!

Это был краткий миг, в который невозможно различить оркестр и зрителей.

Даже взрослые, как и Харуно, закончившие уже школу, живо подчинились ей.

Все были взбудоражены словно в клубе или на дискотеке.

Никто не мог оставаться в стороне. Возбуждение дошло до предела. Все буквально должны были затащить сюда своих друзей. И тем, кто добился этого, умело дирижируя оркестром, была Харуно Юкиносита.

Я стоял в самом конце и потому мог спокойно на всё это смотреть. Но окажись я в толпе, я мог бы превратиться в нечто пугающее. Скорее всего, я просто сидел бы, не чувствуя настроения и мрачно хмурясь.

Музыка продолжалась, стремясь к последнему фрагменту.

– …обычно.

Услышал я голос рядом. Такой тихий, что он обязан был утонуть в этом невероятном представлении.

– А?

Поднял я голову и повернулся к Юкиносите ухом, потому что полностью её не расслышал.

Она чуть придвинулась.

– Я говорю, великолепна как обычно.

Тихий шёпот посреди накатывающихся волн музыки подсказал мне, насколько близко мы стоим друг к другу в этой темноте. Мягкий запах свежести заставил меня рефлекторно отшатнуться.

Я взял себя в руки и придвинулся на полшага. Ничего страшного, наши лица не вплотную, нечего так нервничать.

– Просто удивительно услышать, как ты кого-то хвалишь.

– …Правда? Может, это не видно, но я отношусь к сестре с большим уважением, знаешь ли.

Чем ближе друг к другу мы стояли, тем яснее слышны были наши голоса. Но последние слова Юкиноситы оказались настолько тихи, что были почти неразличимы.

– Думаю, я хочу быть такой, как она.

Её взгляд был устремлён на сцену. Там, свободно взмахивая палочкой, словно в танце с мечом, сияла Харуно.

На высокой сцене и даже ещё выше, на дирижёрском подиуме. Купаясь во всеобщем внимании. Это и правда было нечто очень ей подобающее.

– …Тебе не надо быть похожей на неё. Просто оставайся такой, какая ты есть.

Едва я успел это прошептать, раздался взрыв аплодисментов и криков. Ответа Юкиноситы я не услышал.

Глава 9. И затем над '''каждой сценой''' опускается занавес

На подмостках сцены я сменил батарейку камеры и проверил оставшееся место на флешке. Одна из обязанностей помощника отчётника – документировать деятельность организаций добровольцев. Плюс к тому надо отредактировать видео в Final Cut Pro или ещё какой программе на Маке школьного совета. Меня немного учили как ей пользоваться, но мне быстро надоело. И я даже не могу просто работать на Маке, потому как привык к Windows. Максимум, что в моих силах – это субтитры отредактировать.

У нас, кстати, отличное оборудование, что Мак возьми, что Final Cut Pro. Первоклассная камера, спасибо школьным деньгам, и чувствительность микрофона отличная. Я коснулся дисплея и убедился, что с камерой всё в порядке.

Когда концерт закончился, началась подготовка церемонии закрытия. По сравнению со вчерашним днём, сегодня было легко – смена заканчивается, как только завершишь все задания.

Я спустился с подмостков прямо на крыло сцены.

Хаяма с его группой отвечали за завершение фестиваля, выступление добровольцев непосредственно перед церемонией закрытия. За кулисами мы начали готовиться к этой самой церемонии.

И потому там царила суета.

– Гр-р… ох дерьмо, как я нервничаю, – пробормотала Миура, хватаясь за голову. Кажется, она тоже выступает вместе с группой.

Я посмотрел на остальных. Хаяма бренькал на отключённой гитаре. Тобе колотил палочками по невидимым барабанам. Ямато с бас-гитарой застыл недвижимо. Оука, не отрываясь, смотрел на клавиши.

В этой компании Хаяма оставался единственным, кто сохранял хладнокровие. Тобе мотал головой ещё сильнее, чем своими палочками.

Вокруг них бродил ещё кое-кто.

– Ум-м, напитки для сцены… А, наверно, проще пить через соломинку.

– Юи, просто проткни крышку ножницами. А потом покрути. Получится аккуратная дырочка, куда можно сунуть соломинку.

– Вау, Хина, ты потрясающая.

Вы что, их менеджеры, что ли?

Зарядившая и подготовившая несколько гарнитур Юкиносита расхаживала туда-сюда, и это весьма нервировало.

– Тебе что-то нужно? – Поинтересовался я.

Захваченная врасплох Юкиносита ответила вопросом на вопрос.

– Слушай… Ты Сагами не видел?

Я огляделся. Точно, не припомню, чтобы я её здесь видел.

– Я хотела напоследок переговорить с ней перед церемонией закрытия.

– Я попробую ей позвонить. – Мегури достала мобильник, набрала номер и нахмурилась. – …Вне зоны обслуживания. Или у неё сел аккумулятор. Попробую спросить у других.

Она позвонила ещё несколько раз, но безуспешно.

– Кто-нибудь здесь?

– Мы здесь.

Из-за занавески бесшумно появились члены школьного совета.

Вы что, ниндзя? Или ассасины?

– Можете поискать Сагами? Держите меня в курсе.

– Как прикажете.

Ну точно, ниндзя.

Члены школьного совета рванули на поиски.

Ниндзя легко выяснили, где была Сагами с утра, но потом её следы терялись. Все усилия оказались безуспешны.

Как только закончит выступать группа Хаямы, должна начаться церемония закрытия. Если надо что-то сделать до неё, времени осталось немного.

Юкиносита скрестила руки и мрачно закрыла глаза. Юигахама увидела это и сразу подбежала.

– Юкинон, что случилось?

– Не знаешь, где Сагами? – Ответила вопросом Юкиносита.

Юигахама помотала головой.

– Сагами? Я её не видела… А она очень нужна? – Юкиносита кивнула, и Юигахама взялась за телефон. – Хм-м. Попробую связаться.

Пока она звонила, я внёс встречное предложение.

– Как насчёт объявить по радио?

– Пожалуй.

Мы поднялись в радиорубку и сделали объявление по всей школе, но ответа не было.

– Юкиносита.

От заднего входа бесшумно появилась Хирацука, по всей видимости, услышавшая объявление.

– Сагами не объявилась?

Юкиносита покачала головой.

– …Понятно. Учителя более-менее поняли ситуацию после вашего объявления. Если они найдут её, мне сообщат, но… – Мрачно сказала Хирацука. Словно давая нам понять, чтобы мы не слишком на это надеялись.

Зрители пылали энтузиазмом, а вот за кулисами явно похолодало. Время шло, и отсутствие председателя оргкомитета становилось всё более угрожающим.

– Это проблема… Если и дальше так пойдёт, мы не сможем провести церемонию закрытия.

– Верно. – Обеспокоенно кивнула Мегури.

Озабоченная их мрачным видом, Юигахама спросила, – Это так плохо, что Сагамин нет?

– Да. Её задача – произнести речь, высказать своё мнение о фестивале и назвать победителей.

Как и любого председателя оргкомитета. И неважно, в каком состоянии Сагами, это её работа.

– …На крайний случай нам нужна замена.

Предложила выход Мегури. В таком случае заменить Сагами может либо она сама, либо Юкиносита. Учитывая их должности, мы вполне можем это оправдать. Хотя выглядеть ситуация всё равно будет весьма неприглядно.

Но Юкиносита тут же зарезала эту идею.

– Не всё так просто. Только Сагами знает результаты голосования…

В конференц-зале голоса считали все члены оргкомитета, каждый свою часть. И потому каждый знал только часть результатов, общая картина была только у Сагами.

– А если перенести объявление победителей на другой день? – Предложил я.

Юкиносита кивнула. Но выражение её лица оставалось непреклонным.

– Это самый крайний случай. Но если мы не объявим сегодня, это очень плохо.

Фестиваль проводится для поддержки связей с общественностью. И перенести присуждение самой первой награды для добровольцев, новой награды, учреждённой только на этом фестивале, на другой день – не слишком хорошая ему реклама.

Как бы то ни было, найти Сагами надо обязательно.

Но выйти с ней на связь никак не удавалось.

Юкиносита плотно сжала губы.

– Что-то не так?

Сдержанно спросил Хаяма. Он подошёл, хотя выступление его группы должно было вот-вот начаться. Наверно, уловил возникшую напряжённость.

– Ну, мы никак не можем связаться с Сагами… – Объяснила ему Мегури.

Хаяма тут же начал действовать.

– Зампредседателя, мы ходатайствуем об изменении программы. Можем мы добавить ещё одну песню?.. Времени на формальности нет, так что обойдёмся устным согласием, хорошо?

– А вы сможете?

– Да… Юмико, можешь спеть ещё одну песню?

– Что, ещё одну? Ты серьёзно? Нет, нет, нет, ни за что. Правда! У меня уже и так крыша едет!

Втянутая в разговор напряжённая Миура продемонстрировала неподдельное удивление.

– Пожалуйста…

Улыбнулся ей Хаяма. Миура застонала и схватилась за голову. Это выглядело даже немного мило.

Юкиносита шагнула к ней.

– …Если мы можем попросить, ты бы сильно нас выручила.

– …Ох… Ты, наверно, шутишь… – Вздохнула Миура и подняла голову, поворачиваясь к Юкиносите. – Я не ради тебя это делаю, понятно?

Не пытаясь скрыть смущение, она бросила явно враждебный взгляд и развернулась.

– Тобе, Оука, Ямато, давайте. Встали, парни. – Миура постучала их по головам и отважно направилась на сцену.

– Серьёзно?

– Вот дерьмо.

– Ты, должно быть, шутишь.

Но все трое послушно последовали за ней.

Эти четверо были готовы выйти на сцену и выиграть время новой песней.

Хаяма достал свой смартфон и энергично на нём заработал. Он не только сообщения писал, он и другие приложения задействовал – списки рассылки, социальные сети, фейсбук и так далее. А потом ещё сделал несколько звонков.

И наконец выдохнул.

– …Весьма признательна.

– Не переживай. Я сегодня тоже хочу покрасоваться. Как бы то ни было… сейчас мы выйдем на сцену, но это даст не больше десяти минут. Вам надо успеть её найти.

– Да.

– …

Всего десять минут… Она не берёт трубку и не ответила на объявление, явно скрывается. Найти за такое время того, кто прячется, просто невозможно.

– Я тоже попробую поискать, – сказала Юигахама, намереваясь уйти.

– Искать где попало просто бессмысленно, – остановил я её.

Члены школьного совета уже искали её так. Мы задействовали серьёзные ресурсы, но всё равно её не нашли. Даже если и Юигахама отправится искать, уверен, она вернётся с пустыми руками.

И если мы предполагаем, что Сагами не придёт, мы должны использовать это время с пользой и придумать другое решение.

– Проще всего заменить её и объявить результаты голосования наугад. Их всё равно никто в зале не знает.

Всех аж перекосило.

– Хикигая…

– Это чересчур…

– Это немного…

– Думаю, это не лучшая идея.

Хирацука, Мегури, Юигахама и Хаяма продемонстрировали свою добросовестность… Не лучшая идея, да? А как по мне, вполне реалистичная.

Юкиносита, которая по идее должна была бы первой отвергнуть моё предложение, молчала. Я с любопытством посмотрел на неё. Она в задумчивости взялась рукой за подбородок.

– …Хикигая.

– Что?

Я ждал, что она, всё обдумав, сейчас выдаст гениальную идею, но она посмотрела прямо на меня.

– Если мы выиграем ещё десять минут, как думаешь, ты сможешь найти её?

– Сложно сказать…

Хотя есть такая возможность.

Что касается времени, пока Миура с остальными на сцене. Они исполняют одну дополнительную песню. Могут ещё сказать что-нибудь до и после, да? Плюс время, чтобы выйти на сцену и уйти с неё. Плюс время, пока зрители будут спокойно ждать начала церемонии закрытия. И есть шанс, что случится ещё что-нибудь непредвиденное, что тоже может занять время.

Учитывая всё это, у нас есть ещё семь-восемь минут.

Если добавить ещё десять, у меня будет порядка пятнадцати минут на всё про всё. Значит, я успею проверить только одно место. И если Сагами там не окажется, игра окончена. Вот почему я могу рассчитывать только на один шанс.

– …Не знаю. Вот всё, что я могу сказать.

– Понимаю. Но ты не сказал «невозможно». Этого более чем достаточно.

На мой уклончивый ответ Юкиносита ответила вполне определённо.

И достала свой мобильник. Глубоко вздохнула, держа его в руке. И, словно решившись на что-то, нажала на кнопку.

– Сестра? Подойди сейчас за кулисы.

Как можно выиграть ещё десять минут? Юкиносита нашла ответ на этот вопрос.

× × ×

Упомянутая персона тут же появилась.

– Приветик, Юкино. Тебе что-то нужно? Я тоже хочу посмотреть выступление группы, знаешь ли. Сейчас выйдет Хаято.

Улыбка Харуно Юкиноситы была пугающе спокойна. Она явно смотрела выступления всех групп. И телефонный звонок был не так уж необходим, потому что она была совсем рядом.

Юкиносита перешла прямо к делу, проигнорировав ответ Харуно.

– Сестра, нужна твоя помощь.

От такой откровенности выражение глаз Харуно изменилось. Она молча смотрела на Юкиноситу холодным взглядом.

Но Юкиносита не отводила глаз. И её взгляд светился нешуточной убеждённостью.

Эта молчаливая стычка так замораживала всё вокруг, словно здесь разлился жидкий азот.

Харуно хмыкнула, широко ухмыльнувшись холодной улыбкой.

– О-о… вот как. Юкино впервые просит меня о чём-то. Так что на сей раз я выслушаю твою просьбу.

Слова, произнесённые высокомерным тоном, звучали вроде бы доброжелательно, но в них не было и следа доброты. Они были ещё более неумолимы, чем прямой отказ.

Но Юкиносита лишь наклонила голову и неожиданно улыбнулась.

– …Просьбу? Кажется, ты неправильно меня поняла. Это внутреннее распоряжение оргкомитета. Неужели не видела его структуру? Ты должна понимать, что в его иерархии я стою выше тебя. Представители добровольцев должны подчиняться оргкомитету, даже если они не являются учениками школы.

В не менее высокомерном ответе Юкиноситы звучала абсолютная уверенность. Может, это именно она просила о помощи, но с позиции превосходства, и отступать от неё не собиралась ни на шаг.

Я сразу вспомнил её полгода назад.

Она не потакала остальным, она как мечом разила врагов своей превосходной безупречностью. Такова была Юкино Юкиносита.

Её противник, Харуно Юкиносита, захихикала и рассмеялась, явно наслаждаясь происходящим.

– Ну и как же ты меня накажешь, если я откажусь выполнить приказ? У тебя ведь нет никаких легальных способов заставить меня подчиняться, верно? Ты могла бы запретить мне выходить на сцену, но я уже выступила. Что будешь делать? Учителю пожалуешься?

Она словно осмеивала детскую веру в справедливость, словно смеялась над этим миниатюрным садом правосудия.

Но её слова оказались настолько болезненно реалистичны, что опровергнуть их было невозможно.

Слова Юкиноситы подразумевали, что они основаны на фундаментальных истинах и правилах. И зависели от них. Иначе говоря, её можно назвать идеалисткой.

Прагматичная позиция Харуно несовместима с Юкиноситой.

Нехорошо. Здесь у Харуно определённое преимущество. Реалисту должен противостоять нигилист вроде меня.

Юкиносита почувствовала, что я собираюсь что-то сказать, и мягко подняла руку, останавливая меня. Слегка повернула голову и чуть улыбнулась.

«Всё хорошо. Я по-прежнему сильна». Это было сказано всего одной улыбкой.

Она снова посмотрела на Харуно и с напором сказала…

– Наказания не будет… Но ты упустишь выгоду.

– Какую? – С интересом хмыкнула Харуно.

Юкиносита проигнорировала давление, которым сочилась ухмылка Харуно, и положила руку на грудь.

– За мной будет должок. Воспользуешься, когда понадобится.

– Угу… – Харуно больше не смеялась. Но смотрела на Юкиноситу по-прежнему холодно. – …А ты выросла, Юкино.

– Нет. – Юкиносита, в противоположность ей, улыбнулась. – Я всегда была такой. Мы прожили вместе семнадцать лет, но ты так и не заметила?

– Понятно… – Коротко ответила Харуно и полуприкрыла глаза. Из-за этого я не мог понять, о чём она думает.

– Хе… – Невольно хмыкнул я.

– …Что?

– Да нет, ничего…

Юкиносита мельком глянула на меня, и я снова засмеялся.

…Она абсолютно права. Юкино Юкиносита именно такой человек.

Харуно скрестила руки. Совсем как Юкиносита.

– И что ты хочешь сделать?

– Добавить номер на сцену. – Прямо сказала Юкиносита. Хотя это не ответ.

– И какой именно? – Слегка возмущённо переспросила Харуно.

– Я, ты… и ещё двое, вместе что-нибудь сумеем. Если возможно, ещё один человек.

Юкиносита посмотрела на лежащие тут же инструменты. Мне стало примерно понятно, что она задумала.

– Слушай, Юкиносита, ты же не всерьёз? – Удивлённо спросил я.

Харуно тоже поняла и широко усмехнулась.

– Ага, забавная задумка. Ну, что за песня?

– Репетиций у нас не было, так что мы можем выйти лишь с тем, что в силах исполнить. Ты ещё помнишь песню, которую когда-то играла на фестивале?

Харуно начала напевать, наверно, ту самую песню. Я должен был знать, потому что это Харуно Юкиносита, но вдруг обнаружил, что вслушиваюсь в её напев. Юигахама сказала «А, эта песня», слушая с удовольствием. Эту песню даже я знал. Разумеется, Юигахама должна была знать тем более.

Харуно замолчала и уверено улыбнулась.

– Ну как? Вопрос в том, сможешь ли ты, Юкино?

– Что по силам сестре, скорее всего, я тоже смогу.

…Она действительно пробовала втайне от сестры, сомнений нет.

Харуно кивнула.

– И правда. Ладно, ещё один человек, и мы готовы.

Мы посмотрели друг на друга. Нет, нет, Юкиносита же сказала, что нужны ещё двое, забыла? Фиг бы с ней, арифметикой, но проблема-то остаётся… Подумал было я, но услышал рядом громкий глубокий вздох.

Харуно позвала вздохнувшую по имени.

– Сидзука.

– …Думаю, я смогу. Я возьму бас. Если это та песня, которую исполняла Харуно, я ещё помню ноты.

Кстати, когда мы встретились летом, она говорила, что Харуно на фестивале затащила её в группу или что-то вроде того…

Харуно развернулась в другую сторону.

– Мегури, ты ведь можешь подыграть на клавишах, да?

– Конечно, положитесь на меня!

Энергично ответила Мегури, сжимая кулаки.

Она видела выступление Харуно вживую и к тому же привыкла выступать перед публикой. В её ответе не было и следа нерешительности.

– Теперь нам нужна вокалистка? – Спросила Харуно.

– …Юигахама.

Задумчиво сказала Юкиносита.

– А?!

Судя по всему, Юигахама не видела, к чему всё идёт. И всерьёз удивилась.

Юкиносита шагнула к ней.

– Ничего, если я положусь на тебя?

– Э-э, ну… Я не уверена… Я имею в виду, не знаю, сумею ли, я могу сбиться, так что…

Смущённо забормотала Юигахама, сжимая пальцы и отводя взгляд.

– Но… – Она оборвала себя и стиснула руки Юкиноситы. – …Я ждала, что ты это скажешь.

Юкиносита мягко вернула пожатие.

– Спасибо.

– Угу… Но я не очень дружу со словами, ничего? Не жди от меня слишком многого, договорились?!

– Правильно говорить «нечётко помню». Вот теперь я волнуюсь…

– Юкинон, а ты не слишком придираешься?!

Юигахама протестующе задёргала Юкиноситу за руку.

Та улыбнулась.

– Да шучу я. Если что, я тоже могу петь. Вот почему, ум-м, я не возражаю, если ты положишься на меня, так что…

Юкиносита покраснела так, что это было видно даже в царящей здесь полутьме.

– …Отлично!

Насмотревшись на этих двоих, я тихо направился к выходу из зала. Тихо и тайно я приступил к своей операции.

– Хикигая. – Неожиданно услышал я за спиной. – Мы рассчитываем на тебя.

– Хикки, постарайся.

Я сдержался и не стал отвечать. Просто поднял руку и двинулся прямо к двери.

Настал мой час. Эти десять минуть – только мои десять минут.

Мне предстоит выйти не на ту сцену, что в лучах прожекторов.

Моя сцена – это безлюдная дорога, путь, начинающийся от слабо светящегося выхода.

Сцена для сольного выступления Хачимана Хикигая.

× × ×

Спортзал примыкал непосредственно к зданию школы.

Каждый год по школьной традиции фестиваль завершался выступлением в нём оркестра добровольцев, привлекающим больше всего зрителей. Так переход к церемонии закрытия получается более эффективным.

Иначе говоря, сейчас в школьном здании никого не должно быть.

Скоро начнётся церемония закрытия. И раз уж всё равно предстоит идти в зал, все предпочитают заодно побывать на выступлении оркестра.

Пустое здание – это то, что надо.

Очень удобно, когда каждый человек сразу бросается в глаза как столб посреди поля, как бы далеко он ни был. Просто идеальная обстановка для того, чтобы разнюхать местоположение врага, Сагами.

Но я не могу позволить себе роскошь обшаривать все места. Время крайне ограничено. Даже просто посмотреть на часы – уже расточительство.

Время не пойдёт медленнее.

Я не могу бегать быстрее, чем я могу.

Единственное, что мне сейчас по силам, это напрячь мозги.

Думай.

Есть у одиночек то, чем они могут похвастаться. Это интенсивность мышления. Ресурсы, которые должны были бы быть направлены на общение с другими, расходуются на себя. Постоянные личные переживания, анализ собственных действий, сожаления, мечты, воображение – всё это развивает бесполезное умение думать до такой степени, что оно становится идеологией, философией. Воспользовавшись им, я рассмотрю все варианты, опровергну все мыслимые возможности и отвергну их.

Чтобы остался лишь один вариант, я докажу это всеми фибрами моей души, словно речь идёт о моей собственной жизни.

Судить других и оправдывать себя – вот истинное достоинство Хачимана Хикигая.

Мне надо лишь всё повторить, и я приду к ответу.

Задача проста.

Сейчас Сагами, скорее всего, одна.

Мне всего лишь надо восстановить ход её мыслей.

В конце концов, если речь идёт о том, что такое быть одиночкой, я на голову, нет, на тысячу голов выше. Я не день и не два с этим делом знаком, я настоящий ветеран.

Меня не напаришь.

Сагами очень самолюбива. На первом году она была лидером самой значимой компании, она привыкла к такому окружению и такой иерархии. Но на следующий год появление Миуры спихнуло её с вершины социальной пирамиды. Разумеется, это Сагами, мягко говоря, не обрадовало. Но поделать она ничего не могла.

Тогда она начала искать тех, кто ниже её по положению. Чтобы, как минимум, стать лидером второй по значимости группы. Должно быть, это ей удалось. Но примирится с ролью лучшей из худших, после того, как побывала лучшей из лучших, было не так-то просто.