Текст книги "Жизнь - игра (СИ)"

Автор книги: Василий Белозеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Каждый потенциальный кандидат на должность государя имеет дублёров – заместителей из нескольких регионов России на случай прерывания физических функций.

– Мы серьёзная организация меж-временных путешествий, призванная оказать помощь России в наступающие трудные времена, – предупредил я его вопрос.

– Если расскажу Насте, она просто не поверит такому…, – мыслил отец Никон.

– Вам не поверит никто в мире, а не только Настасья Афанасьевна, – уверено перебиваю его мечтания. Безусловно, последнее замечание окончательно смело всякие колебания молодого человека, сидящего напротив.

– Что я должен делать? – спросил он уже решительно.

– Прежде всего, нам с вами нужно успокоить моих приёмных родителей на предмет моей одержимости бесами, – ответил я с улыбкой. Это просто сделать, если мы объединим усилия. В нескольких словах я обрисовал своему новому компаньону порядок сотрудничества и его дальнейших действий по прикрытию наших с ним встреч. Наш выход на крыльцо, где на лавке с необычной для деревни спинкой развалилась моя провожатая, был торжественен.

– Клавдия Ивановна, ваш приёмный внук отмечен благостью Божьей, – изрёк, как с амвона, батюшка, успевший переодеться в подобающую сану ризу.

– Не иначе и моей рукой водил преподобный Василий Парийский, когда я благословил вас на усыновление сего отрока. Именно сегодня, в день памяти этого мученика, явился мне и тезоименник его. Хоть и видел по святкам, что истинный святой, в честь которого именован ребёнок, Василий Великий – Кесарийский Богослов. В этом вижу знак и повеление Господне принять мне участие в воспитании и вскормлении пищей духовной отрока Василия.

– А вы сестра встаньте, – подхватил он уже бухнувщуюся на колени гостью, – переоденьте, умойте малого и сразу приводите ко мне на весь день. Вручив ей туесок со своим свёртком, пошептавшись, батюшка лично проводил нас за калитку на улицу.

Мы дошли до дома в благостном молчании. Вместо знакомого мне режима дня на этот раз меня посадили в горнице у окна, пододвинув предварительно стол. Вручив неудобный толстый карандаш и альбом для рисования, полученный от батюшки Никона, бабушка наказала изобразить то, что видел во сне на берегу ручья, где вчера ушибся. Сама же устремилась собирать срочный семейный совет. Рисуя ангелоподобного человечка, старался передать детскую неумелость, копируя из интернета сборный образ неопределённого пола. Совещание усыновителей продлилось не долго. После окончания небольшой трапезы, где я снова получил уроки пользования столовыми приборами, история пошла иным путём. Меня сразу переодели, не дожидаясь вечера, как случилось в прошлый раз. Одежда была гораздо новее в виду высокой чести оказанной батюшкой. Уходя, теперь уже самостоятельно, на первый урок, уловил отголоски мыслеслов:

– Это ж надо, сам столичный барин пожелали учить нашего байстрюка грамоте! – на разные лады перекликалась одна и та же мысль во всех головах.

– Будет чем завтра Танюшку удивить, – промелькнула принадлежащая приемной матушке горделивая надежда.

У отца Никона пробыл до самого вечера. Занимались с ним уточнением легенды внедрения моей особы в его постоянное окружение. Решили присвоить ему заслугой открытие в простом сироте талантов вундеркинда. Договорились, что упоминание божественных сверхспособностей, кроме допустимых для вундеркинда, категорически неприемлемо. Почти всё время общения в голове моего нового компаньона билась одна и та же мысль:

– Сколько выгоды может принести упоминание его просветительских успехов в столичных газетах. Пришлось остудить эгоистические мечты намёком о преждевременности афиширования моего имени в СМИ. Когда батюшка прервался на служение Литургии, моё образование перепоручили супруге.

– Мальчик так быстро запоминает буквы, – приятной новостью встретила она мужа, – что мы уже начали составлять простейшие слова и предложения.

– Вот и будем тренироваться на нём, чтобы наша дочка получила опытных педагогов в нашем лице, – пошутил он, обняв супругу за плечи. Отойдя немного в сторону, хозяева договорились об уроках по другим дисциплинам, в которых каждый был чуть большим специалистом. Матушке отводилась роль учителя танца, рисования, музыки и хороших манер.

Подслушивая их разговор, нарочито неумело и громко звякаю кисточкой в стакане воды. Вспомнилась та вода, в которой прогревался во время невольного эксперимента.

– «В стакане воды атомов больше, чем стаканов воды во всех океанах Земли», – неожиданно проникла строчка из интернет статьи в мой разогнанный мозг. Срочно собираю всё написанное по теме воды. Нужно спешить с решением главной задачи – выяснения причин попадания в эту виртуальную реальность. Ведь неизвестно, останется ли мозговая активность в реальном времени на том же уровне, что и сейчас. Озарение, посетившее только что, приоткрывает теорию моей переброски в эту реальность. Сеть даёт текст: «Вероятность того, что в стакане воды, которую вы пьёте, содержится молекула воды, которая побывала в теле динозавра – почти 100 %». Прокручивая каждое действие, предшествующее перемещению, наконец прихожу к точному ответу. Перенос сознания произошёл на момент звучания в колонках информации, зафиксированной спутником НАСА в 1988 году. Штурмовой режим работы мозга позволяет моментально объединить разрозненные, казалось бы, факты в стройную теорию. Связываются все три даты. Сам факт попадания в 1916 год из моего 2015 с использованием информации зафиксированной в 1988 году говорит достаточно много. Временное расстояние между всеми датами кратно девяти годам. Именно такая периодичность фиксируется у солнечной активности. А если вода – это глобальный мировой компьютер, как уверяют самые смелые учёные, то всё складывается в более – менее логичную схему.

– Жаль, что до компьютерной эры более шестидесяти лет, – сокрушаюсь, в забывчивости набрасывая акварелью композицию холмов и речки, врезавшихся в память.

– Вполне вероятно, что уроки рисования придётся брать мне самой у этого enfant terrible», – констатирует супруга отца Никона, возникшая за спиной.

– Вот именно об этой ранней гениальности я тебе и говорил, – ловко находит ответ священник. Домой меня оправляют уже затемно.

– Ну как, понравились уроки у батюшки? – чуть не хором нападают с расспросами дома. Уже, безусловно, родного дома, как хотелось бы думать.

– Оченьно пондравилось! – отвечал я с детским воодушевлением. Все радостно засмеялись.

– А не тяжко премудрости – то барские разбирать? – продолжал допрос с пристрастием недоверчивый дед. Пока не спеша подбираю взвешенные ответы на все хитрые, как им кажется, вопросы, одновременно продолжаю думать о невероятно привлекательной мысли, посетившей недавно.

– Улучшение и совершенствование методов переноса в прошлое из моей реальности у меня не получится, – констатирую сокрушённо. Главное, что у меня нет необходимых средств в моём времени. Один только электроэнцефалограф «Voyager» стоит огромных денег. Остаётся попробовать создать компьютерное производство в этой реальности. В моём распоряжении вся информационная и научная база будущего. Всего – то и дел, найти золото, месторождение которого открыто в будущем, и дело в шляпе.

– Завтра ещё и тётушка Ульяна собирается к нам зайти, – улавливаю слова приёмной матери. В прошлом варианте прожитого дня эта родственница не собиралась знакомиться со мной. Любопытно, однако, меняются события в зависимости от моих действий. Улавливаю в мыслях взрослых чувство горделивого удивления от сообщения о новой гостье. Неожиданно и сам вспоминаю, из рассказов бабушки из будущего, упомянутую родственницу. Ульяна работала управляющей домашним хозяйством у богатейшего предпринимателя Кургана, купца Смолина. Самая авторитетная женщина села одарит нас своим посещением. Уже привычным путём, проявив направленную заинтересованность, раскрываю все детали предстоящего события, рыская по головам. Считываю прежде всего чувства и эмоции, как самые яркие и сильные. Открытый текст мелькает редко, но и его вполне хватает, чтобы разобраться. Оказывается, слухи по деревне ходят не менее быстро, чем современные радио или теленовости. Информация о моём обучении батюшкой разбежалась по деревне в тот же час. Если точнее, сплетни разнесла сама старушка, удивлённая моим необычным «святым даром». Приехавшая сегодня городская гостья изъявила понятное желание познакомиться с таким чудом, чтобы потом первой рассказать городским господам о явлении деревенского феномена. Неожиданно передо мной открывается причина моей проницательности. Возможность чтения мыслей связана с нарушившим последовательность событий моим вмешательством из иного времени. Люди и дела, не изменённые мною, не считываются. Вчерашнее явление преображённого пастушка в деревню со стадом произошло как всегда. Действий, меняющих привычную канву событий, ещё не было. Всё происходило как обычно, как в варианте без переноса моего сознания из будущего. Первый прожитый день так же не особо отличался от того, каким он был до моего появления. Разве что чуть более грамотно вёл себя в хозяйственных делах, о чём уловил разговор родителей, отсутствующий в старом варианте прошлого. Сегодня, начав тот же самый день заново, расхрабрился и резко поменял всё коренным образом. Именно потому, «временные волны», замутившие вариант привычного течения жизни, отлично заметны и легко читаются. Выходит, все последствия добавлений, вносимых мною в эту реальность, должны легко отслеживаться. Ну что же, это облегчает выбранную стратегию коррекции прошлого.

– Увеличивающееся количество персонажей, изменяющихся от моего влияния, потребуют гораздо большего объёма памяти компьютера, – решаю невесело, – а на улучшение системы нужны деньги. Опять деньги… Вдруг понимаю, что почти точно знаю всю техническую сторону перемещения в виртуальное прошлое, но откуда пришло знание?

Садясь за стол обедать, попросил нож и вилку. На удивлённые взгляды домашних ответил:

– Так советовала матушка Анастасия.

– Давай, покажи, как в столице бояре трапезничают, – комментировал дед вручение мне столовых приборов. В этот раз я уже не опасаюсь казаться странным своей непривычной манерой поведения за столом. Расслабившись и увлёкшись размышлениями, чуть не забыл перекреститься и прошептать молитву после обеда.

– Можно свечку попросить на вечер для подготовки домашнего задания? – спросил, потупившись.

– Да что уж свечку, бери керосинку, – неожиданно расщедрился дед Прокопий. Керосин большая ценность в деревне, как и сама лампа, но более всего старшие должны опасаться моей неловкости в обращении с огнём. Пожары самая страшная беда для полностью деревянного, за исключением церкви, села. Только когда меня проводили в отдельно стоящий в конце огорода омшаник, стало понятно доверие пожароопасной керосинки. По дороге отец захватил два ведра воды, на всякий пожарный случай. Кстати, вёдра были тоже деревянные. Железо вообще очень редко встречалось в нашем хозяйстве, а это ещё зажиточная семья. Наконец меня оставили в покое.

– Нужно проверить, как влияние моего информационного давления поможет перенести эту бессонную ночь, – обрадовался я ночному уединению. Надоело уже скучать без дела при уснувшем теле моего юного носителя. Уверен, что ребёнок вполне может обходиться без сна.

Как и собирался, ночь провёл исключительно плодотворно. Спать совершенно не хотелось. Прочитал моментально, простым перелистыванием, все четыре книжки выданных добровольными просветителями. Копии развёрнутых страниц, как фотографии, откладывались в память. Изрисовал половину альбома набросками пчеловодческого инвентаря хранящегося здесь. Другую половину заполнил каракулями постепенно улучшающегося написания букв и слов. Некоторое неудобство вызвало применение непривычной буквы «ять». Теперь будут материальные доказательства роста моего умения писать и читать. Кстати, неплохо бы освоить знания, не знакомые раньше. Всегда хотел изучить ноты, французский и итальянский языки. С информационными предметами проблем не будет, а вот как умения требующие навыков и опыта? С детства мечтал профессионально играть на гитаре, скрипке. На гитаре, немного научился с двенадцати лет. Про овладение карате грезил, как и всякий подросток перестройки. Размышления этой ночи привели к новым оригинальным предположениям. Если возможно повторение пережитого дня, значит допустимо и параллельное проживание в иной реальности. Таким приёмом можно выучить язык в иной действительности за три или четыре месяца, тогда как в другом, основном варианте виртуального существования, не пройдёт и нескольких секунд. Конечно, подобное многовариантное прошлое требует огромных ресурсов памяти. Где – то же нужно хранить все вновь получаемые знания и опыт. Почти уверен, что рано или поздно, мне придётся использовать дополнительные объёмы свободной памяти, задействуя сеть. Главный минус сетевого хранения – замедление скорости обращения информации, а значит и скорости виртуальной жизни. Если предположения верны, в чём я не сомневаюсь, расширение вмешательства в прошлое может привести к перегрузке памяти, и как следствие аварийному выходу из изменённого мною прошлого. Мне нужно периодически «сохранять» пройденный путь, вводя в бессознательное состояние здешнего носителя моего «Я». Тут же попробовал отпустить физическую составляющую пастушка. Скоротечность проведённого опыта меня испугала. Приток внешней информации моментально пропал, и я старший, услышал стук головы аватара по столу, за которым сидел. Почти сразу, испугавшись, Вася – пастушок очнулся, успев подхватить падающую керосинку. Пожара удалось избежать, но вот стеклянная колба выпала и разбилась от резкого хвата рукой. Пришлось повторить вариант выхода из сна несколько раз, пока учился ловить лампу так мягко, что стекло не вылетало из фиксирующих его шурупов. «Та же самая Халва (Half-Life). – Радовался, возвращая лампу на старое место. – Что же будет на следующих уровнях?»

Глава 3. Стриптиз у ворот

Поутру никто не беспокоил заботами о домашнем хозяйстве. Собрав все учебники и затушив лампу, принёс всё в дом, когда уже совсем рассвело.

– Жив пострелёнок, и слава Богу, – встретил меня дед Прокоп, – Давай рассказывай, чему научился?. Скромничать я не стал. Указал на книги и уверенно ответил:

– Задавали одну сказку прочитать, а мне все интересные показались. Тут же в сенях все домашние устроили мне показательные выступления. Пока читал, слышал радостные мысли мамы по знакомому уже поводу. Рад, что благодаря моим успехам, у неё теперь будет, чем похвастаться перед родственниками и соседями. Более богатый и вкусный завтрак прошёл торжественно, со столовыми приборами. Ножом с вилкой пользовался только я, остальные ели варёную курицу с картошкой деревянными ложками, помогая пальцами.

– Ежели малец выучится грамоте и счёту, можем и магазин открыть, – планировали родственники после завтрака. Отец велел мне отнести батюшке десяток яиц и крынку молока, в благодарность за науку, хотя тот и обещал не брать оплаты. Сильно раззадорила их перспектива иметь учёного в своей семье. Как выяснилось, грамотные на селе только некоторые приезжие. Все рождённые и выросшие здесь нигде не учились.

В доме священника меня встретила его супруга. С самого утра муж был занят службой в церкви.

– Ты должен знать, чему бы хотел учиться, – начала она сразу после приветствия, – ибо желание твоё есть самое важное для успеха трудов отца Никона.

– Матушка, я и не гадал, сколь много разных знаний есть в мире, – восторженно отвечал я, – мне бы хоть почитать где чему можно научиться?. Выяснив, что я уже научился читать, хозяйка провела меня в свою библиотеку.

– Ты почти вслух, послушаю, как у тебя получается», – попросила она недоверчиво.

– «Вчера только учила буквы складывать, сегодня уже в библиотеку просится, – думала про себя матушка Настасья, – нахальный дикарь благоухающий навозом». Снова захотелось поиграть и шокировать самоуверенную хозяйку. Обидно, что по дороге влез в свежий навоз. Ну не виноват я в отсутствии опыта хождения по «заминированным» коровами тропинкам. Скорость чтения у меня была самой большой уже в третьем классе, так что надеялся удивить недоверчивую учительницу. На пол она не упала, как муж, потому я решил продолжить фокусничать.

– Но если я вслух буду читать, то это долго, – затянул я обиженно, – Может, я молча?.

– Надо говорить «про себя», – не потеряв учительской самоуверенности, подсказала наставительно. Когда я стал быстро перелистывать страницы, Анастасия, собиравшаяся было уходить, остановилась в удивлении.

– Ты выбираешь картинки или интересный текст? – спросила через минуту.

– Не, я читаю всё подряд, – отвечал, не прекращая листать. После этих слов она присела в кресло напротив. Когда я перевернул все страницы до конца, хозяйка спросила:

– Что же тебе больше всего запомнилось в книге?

– Мне понравилось узнавать про звёзды, хочу быть астрономом, – ответил я уверенно.

– А что же ты можешь сказать о книге, Василий, – продолжала она допрос. Поймав её на отсутствии конкретики, нарочито тупо продекламировал: «Мейер. Мірозданіе. Астрономия в общем изложении. С 300 рисунками в тексте, 10 картами в красках… Санкт-Петербург. Издание "Просвещение". 1902 год.». Наконец, она взяла книгу, открыла, задала вопрос по содержанию тридцать пятой страницы. Я без запинки прочитал всю страницу по памяти, отметив, что упоминаемые рисунки находятся в конце книги. Вот тут матушка немного потеряла дар членораздельной речи.

– Ты хочешь сказать, что запомнил всю книгу и даже рисунки к ней? – протянула она недоверчиво, когда взяла себя в руки от минутной растерянности.

– Конечно, запомнил, – согласился радостно, – ведь мне для этого её и дали почитать.

– А ты раньше книги видел? – продолжила матушка. Пришлось признать, что в церкви мне всегда приходилось стоять в задних рядах, чтобы не пачкать дорогие одежды прихожан, потому библию никогда не видел. Моя повторная просьба остаться в библиотеке вернула матушку к обязанности учителя.

– Нам требуется твоими манерами и музыкой позаниматься, – напомнила как бы в раздумьях, и, не прощаясь, вышла. Читать все книги не особенно хотелось, но для достоверности детской старательности, перелистал почти половину к приходу хозяина.

Отслужив заутреннюю молитву, батюшка собирался строить планы на своё великое будущее, но я попросил позаниматься со мной гимнастикой, так как увидел турник в дальнем конце двора. Моя неожиданная просьба привела его в лёгкое смущение. Как понял из его мыслей, турник был установлен по настоянию жены, надеющейся на удержание фигуры мужа от ожирения. Очень уж стеснялась матушка выглядеть классической попадьёй при необъятном супруге, так как больше мужа надеялась вернуться в столицу, к институтским подругам. На турнике оказались давно привязаны детские качели для трёхлетней Машеньки. С большим трудом нам удалось развязать засохшие вожжи. Занимаясь распутыванием узлов с подставленной лестницы, изучил через сеть приёмы и упражнения для турника. Посмотрел там же несколько видео уроков. Как настоящий учитель, батюшка показал, как можно подтягиваться и раскачиваться на турнике. В принципе неплохо, но мне в его возрасте удавалось гораздо больше. Спокойно делал выход силы, склёпку, подъём переворотом. Мысленно уже видел себя крутящим солнышко, сальто и другие элементы из арсенала паркура. Хотя я и не доставал до турника более метра, не стал дожидаться помощи и прыгнул сам. Всё происходящее дальше могу судить только по одуревшему виду моего единственного зрителя. Собственные впечатления представились мне подобными ощущениям водителя, пересевшим со старого УАЗика на новую десятку. Лично у меня подобный опыт в жизни был. Всё задуманное в мыслях удивительно точно воспроизводилось в этой реальности. Хотя реальность, которой можно управлять из сна, может носить такое название весьма относительно. Наслаждаясь управляемой механикой и силой моих движений, одновременно рассуждал о причинах феноменальной ловкости. Собственно, это можно было предполагать изначально. Если мне дана виртуальная возможность управлять и менять уже заданное ранее прошлое, то владеть своими силами я могу неограниченно. Вся окружающая действительность существует в моей голове посредством созданной мною комбинации приборов и программ. Разумеется, что возможности вмешательства должны соответствовать законам и правилам природы и человека.

– Но тогда получается, что я легко могу вмешиваться в набор воспоминаний личностей подвергавшихся моему влиянию? – неожиданно пришло предположение. Спрыгнув с турника двойным сальто, прогнувшись, увидел отвисшую челюсть моего учителя гимнастики. Тут же, не сходя с места, залез в его мысли прошлого дня и слегка откорректировал степень моей откровенности, убрав все упоминания моего происхождения из будущего. Вернее, наложив на новые события, те, что существовали в действительной, не изменённой мною реальности. На удивление, перепрошивка его памяти удалась легко, простым возвратом к существовавшей ранее исходной, базовой памяти. Опять мне приходят вопрос о необычайной щедрости открывающегося у меня арсенала способностей. Причём отлично чувствую, что открыл далеко не всё из моих талантов. Но, как говорят разумные, «Дарёному коню в зубы не смотрят». Мне остаётся только экспериментировать в постоянном поиске.

Всегда мечтал научиться бросать ножи как ниндзя или томагавки как индейцы. Розыск в близлежащем пространстве предметов, подходящих для метания, положительных результатов не дал. Возвращение в дом за кухонными ножами показалось лишним, потому прервал затянувшееся удивление батюшки вопросом о топоре или гвоздях. Отец Никон без слов пошёл в сарай. Анализируя его текущие мысли, осознал небольшую ошибку по коррекции памяти батюшки. Применяя такой приём очистки памяти, необходимо прикрывать вмешательство каким – либо сильным потрясением, временной потерей сознания, пьянкой на худой конец. Вот сейчас батюшка пытается вспомнить, почему же он так активно принял участие в воспитании этого, пусть гениального, аборигена. Вручив мне четыре кованных гвоздя и молоток, он спросил:

– А что приколачивать собрался?.

– Вы же меня просили тренировать всё умения, на которые способен, чтобы было, что показать в столице? – подсказал причину его кураторства надо мной.

– Точно, в вундеркинде хоть какая – то надежда выбраться из этой дыры быстрее, – радовался, внимательно наблюдая, как я устанавливал круглую чурку вместо мишени. Три гвоздя метнул, практически не глядя, держа в памяти точное место ожидаемого попадания. Последний снаряд, направленный мысленно в центр, воображением ещё и ускорил максимально. Резкий хлопок сразу опознал, как характерный при превышении барьера скорости звука. Мне не нужно было подходить к торцу бревна, но батюшку результат опыта чрезвычайно обрадовал. С двадцати метров я чётко видел, как три гвоздя легли точно в вершинах воображаемого треугольника, а последний вошёл в центр на глубину двух сантиметров вместе со шляпкой.

– Сердцевина сгнила, – предупредил я его вопрос.

– Ладно, иди в библиотеку, почитай, а после с тобой займётся матушка, – проговорил он лениво, направляясь в опочивальню.

Матушка начала дрессировку гораздо более рьяно, чем сам инициатор моего обучения, уже за обедом. На удивление, многие правила поведения этого века за столом оказались мне не знакомы. Хозяин снова ушёл на службу, потому всё внимание было уделено мне. Немного подслушав мысли Настасьи Афанасьевны, неожиданно понял, каким подарком для неё оказалось наше знакомство. Честолюбие супруги в несколько раз превосходило амбиции батюшки. Самое важное, личные знакомства матушки и связи по Смольному институту позволяли почти сразу выйти в высший круг знати Петербурга, как с августа тысяча девятьсот четырнадцатого года стал именоваться её родной город. Не даром она удостоилась чести получить «шифр» – золотой вензель в виде инициала императрицы Екатерины II, который на белом банте с золотыми полосками висит сейчас на стене под стеклом, как икона. Невольно я взглянул на стену.

– Такой знак давали только шести лучшим выпускницам, – горделиво заметила хозяйка.

– Вы и царя видели матушка? – пропищал я, как бы задохнувшись от почтения. Пока горделиво и молча кивала, в её мыслях промелькнула княгиня, Танечка Трубецкая, по слухам приблизившаяся ко двору царицы в качестве учительницы танцев принцесс. Не зря Елена Александровна, директриса Смольного, в обращении с детьми требовала «кротость, благопристойность, учтивость, благоразумие, справедливость и также непритворную веселость, и отсутствие лишней важности в обращении».

– Вот этот экземпляр наверняка поможет мне вернуться в столицу с ореолом педагогической славы, – строила планы молодая хозяйка. Обращаясь ко мне, как к равному, посоветовала выбрать музыкальный инструмент, игре на котором я бы желал обучаться. Зная за собой способности освоить практически любой, всё же выбрал знакомую по прошлой жизни гитару. Сегодня придут новые родственники, потому требуется произвести гарантированно сногсшибательное впечатление. И главное, гитару можно захватить на вечер домой, как бы для упражнений. На стене висели ещё балалайка и мандолина со скрипкой, но вручили мне русскую семиструнку. Знал бы, что будет не привычная для меня шестиструнная, выбрал бы скрипку. Проверив прежде музыкальный слух, учительница показала ноты и попросила сразу заучить, уже уверенная в моей феноменальной памяти. Осторожно передала старый – престарый, готовый рассыпаться самоучитель игры на гитаре. Решил попросить ещё самоучитель на скрипку, как я сказал:

– Тот красивый струмент с палочкой. Рассмеявшись, учительница нашла и этот самоучитель. Показав, где на полке стоят ноты, она ушла к маленькой дочери, скучающей без мамы со служанкой. После прочтения всех книг в библиотеке за два с половиной часа, приступил к практическому освоению гитары. По аналогии с занятиями гимнастикой, мысленно вообразил весь порядок игры на русской гитаре. Собственно, в успехе нисколько не сомневался, так как в молодости немного играл на шестиструнке. Простейшие упражнения из самоучителя наигрываемые негромко всё же заставили преподавательницу возвратиться в библиотеку.

– И давно ты играешь? – был первый вопрос. Пришлось несколько раз сбиться, чтобы доказать случайность первого успеха. Намекнул, что будь возможность заниматься дома, дня через три мог бы играть все нотные партитуры. Извинился за то, что сегодня меня просили вернуться пораньше, так как ожидаются гости. Матушка вместе со служанкой Ириной, бойкой девицей лет 16, помогли донести оба инструмента до нашей хаты, где предупредила моих родителей обращаться осторожнее с инструментами. На самом деле до вечера, когда тут принято ходить в гости, ещё далеко. Всё оставшееся время отчаянно набирался практике музицирования в знакомой, стоящей на отшибе, пчелиной избе.

– Отличная временная резиденция, – решил я про себя, – Никому не мешаю, и меня не видят.

Омшаник стоял почти на обрыве небольшой реки, за которой тянулись бескрайние поля с синеющими вдалеке редкими колками. Даже при большом желании подобраться незамеченным было невозможно. Ощущая себя в безопасности, попробовал спеть несколько песен Высоцкого. Нашёл в интернете ноты современных произведений, которые попробовал исполнить на гитаре и на скрипе. Вдруг вспомнил, что в будущем мои редкие обращения к гитаре всегда отмечались жгучей болью в подушечках пальцев наутро, когда протрезвевал. Сегодня же, прижимая грубые железные струны, не ощущаю никакого дискомфорта. Рассмотрев руки внимательно, не нашёл даже вдавленных полосок, которые появляются у новичков непременно. Припомнил, как крутил «солнышко» на импровизированном турнике и не стёр ладони от грубо обработанного лома.

– Значит, ко всем моим сверхспособностям добавляется ещё и неуязвимость? – сделал очередное открытие. Проколол палец кончиком струны, кровь пошла, но и закончилась моментально, как только вспомнил, что тут нет ватки со спиртом. Всё больше начинаю понимать принцип работы этой виртуальности и условия моего существования в ней. Не достаёт только нескольких штрихов, чтобы всё сложилось в стройную теорию. Только сейчас начинаю прозревать, насколько мой мозг зажат идеей заработать, для чего и затеял весь эксперимент. Приняв этот простой вывод, вдруг ощутил себя, как бы перескочившим на следующий уровень игры. Ведь действительно, зачем я всё время напрягаюсь, зачем так серьёзно отношусь к каждому шагу, если могу всё переиграть. Отлично понимаю, как действует новая информационная система, к которой мне удалось случайно подсоединиться. Эта суперкомпьютерная система – сама земля. Посредником между водой, омывающей всю землю, и моим компьютером послужила частотная характеристика реликтовых излучений. Счастливый случай, что к компьютеру подключился мечтатель желающий попасть в игру, видящий сны о месте, где жил его генетически близкий родственник. Удачное сочетание всех факторов, а главное, моё подсознательное, страстное желание игромана, включили виртуальный переход. Мои изменения этого виртуального прошлого не несут никаких перемен будущему. Это конечно не игра по ощущениям, но по бесполезности для будущего – игра в полном смысле этого слова. Всё моё существование тут подобно явлению сверхсущества, бога в мир людей. Все мои способности к изменению себя пока ограничиваются величиной записи космического излучения от 1988 года. Если удастся зафиксировать те же излучения в другое время, с большей продолжительностью, возможности аватара, мною управляемого, могут стать беспредельными. Может быть и не станут… Может они уже достаточны, только не совсем известны способы управления?

Продумав всё это, а так же перелопатив в десять раз больше другой информации за несколько секунд, с меня буквально «свалилась гора». Настроение поднялось для активного действия и озорства. Услышал мысли мамы, собирающейся звать меня переодеваться к встрече родственников. Надев чехлы на инструменты и перевязав их грубой верёвкой от штанов, побежал с ними в дом. Оказывается Ульяна приехала на своей городской и шикарной бричке вместе со всеми родственниками. У ворот собралось всё наше семейство и пятеро гостей, включая мужа тёти Раисы, Юрия Акимовича и двух их дочерей, восьми и тринадцати лет. Мама уговаривала свою сестру и тётю завести лошадь во двор, где её можно лучше покормить. Тётя Ульяна, весёлая и остроумная сорокалетняя женщина, парировала: