Текст книги "И пришел Лесник! 14 (СИ)"

Автор книги: Василий Лазарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

– Бацилла. Сядь на стул, – приказал Терентий, наш проводник безропотно повиновался. Папаша Кац положил свои ладони ему на голову. Долгие три минуты мы следили за тем, как Изя сноровисто водил руками, а Бацилла при этом мощно храпел.

– Он чист. В плане, что в нём нет закладок. И нет никакого кода, – заявил знахарь.

– Остаются те двое? – спросила Немезида.

– Они же нас не слышали, – вспомнил папаша Кац. – Они грузили на улице трупы.

– Окно было открыто, – заметил я.

– Моя вина, надо было в надёжном месте разговаривать. Как они тебя подловили?

– Подсунули женщину в баре, – признался я.

– Знали куда бить, – сказал Изя.

– Она пообещала ко мне зайти. И зашла. Меня спасло только то, что я перепутал этаж и сказал ей второй. Но на третий они тоже закинули на всякий случай. Гранатомёт?

– Да, – у Утюга был густой бас. – На втором трое двухсотых. Тебе повезло больше. – Непонятно он осуждал меня или пытался подбодрить.

– Что дальше? – спросила Немезида.

– Надо вас прятать.

– Погоди, Терентий. Есть предложение лучше. Спрятать да, надо, но не сразу.

– Что ты хочешь?

– На живца сработаем. Во-первых, ты сейчас из квартиры на третьем этаже вынесешь одного трёхсотого, то есть меня. Всего в бинтах и отвезёшь в больничку. Есть у вас больницы?

– Целых три и госпиталь, – голос у Софии был приятный.

– Замечательно. Во-вторых, вызови тех двоих и между прочим скажи одному из них, что меня повезли в госпиталь. А второму в больницу. В обеих местах устроим засаду. Они вынуждены будут меня добить, иначе упустят. Единственное, чего я не понимаю, откуда они меня знают. Подумаешь Терентий дал задание какому-то Леснику поймать снайпера. Правда?

– В целом да. Я понял куда ты клонишь. Кто-то с той стороны хорошо знает тебя и как только узнал, сразу дал приказ убрать Лесника. Ты это хотел сказать?

– Ты и правда ценный кадр. До такого у нас ещё не доходило, – прогудел Утюг.

– Именно. Давай прикинем. Ты дал задание вчера днём. Ночью я спал и в бар выбрался только под вечер. Там ко мне подсадили Вику, уже зная кто я. У них было двенадцать часов для того, чтобы направить запрос, получить ответ и подготовить подсадку. Я знаю только одного человека, желающего моей смерти у внешников с таким рвением.

– Алистер Дарк, – кивнула Немезида.

– Кстати, познакомьтесь. Немезида, была запрограммирована внешниками на наше уничтожение и десантировалась с орбиты, – улыбнулся папаша Кац.

– Кто старое помянет, да, старичок? – она крепко ухватилась за ухо Изи Каца.

– Она за нас играет, – кивнул знахарь.

– Надо действовать быстрее. Наблюдатель там уже целый час сидит напротив, заждался бедный.

– Да, пошли, – Терентий поднялся из кресла.

С третьего этажа вынесли на носилках перебинтованного меня и погрузили в машину скорой помощи. Затем в одном из переулков нас стало две. Немезида стала второй я. Обе машины разъехались по разным местам увозя с собой двух перебинтованных мужиков. Меня доставили в госпиталь, а Немезида отбыла в больницу со строгим наказом взять шпиона живым. Папаша Кац остался у Терентия. В каждой группе было несколько десятков проверенных людей. Они заняли места на улице, этажах, блокировали все двери. Никакой радиосвязи не было, я запретил, пользоваться разрешалось только проводной связью. Я надеялся, что шпионы не будут врезаться в линию для такого пустякового дела как добить тяжело раненного, а вот слушать эфир вполне могли. Всё то же самое происходило и в больнице, где главным действующим лицом являлась Немезида. Между собой мы тоже могли созваниваться, но договорились связаться только в случае поимки диверсанта.

Мы ждали уже третий час. Миновала полночь, но пока никто не появлялся. Возможно, они ещё не знали, куда меня увезли. Или они знают и готовят покушения в том же стиле? На этот раз их возьмут, стоит им только приблизиться. На их месте я бы не рисковал. Значит кто-то придёт в палату. Кто? Разумеется, врач или медсестра. В коридоре стоит охрана для вида, и шпиону необходимо зайти в палату не привлекая внимания. Это будет точно медработник. И точно он появится до утра, в этом я был абсолютно уверен. Я, не отрываясь смотрел на телефон, стоявший рядом с кроватью. Под одеялом лежал манекен, мы не хотели рисковать. Телефон работал с выключенным звуком, я смотрел на лампочку, сигнализирующую о вызове, а сам тем временем прислушивался к окружающему пространству. Вдруг в темноте палаты вспыхнула красная лампочка на аппарате. Я снял трубку и услышал одно слово: «идёт».

Быстро переместившись за дверь, я зажал в руке нож. Ножом трудно убить наповал, если ты не собираешься снимать, например часового. Но тогда надо иметь приличное лезвие, чтобы пробить со спины сердце. Моим десантным ножом тоже можно было осуществить подобное, но я собирался брать диверсанта живым. В коридоре раздался приглушённый голос, и входная дверь скрипнула, пронзив темноту палаты полоской света. Лёгкие шаги, щелчок выключателя, палату залил свет. Внутрь прошла медсестра с подносом в руках. Дальше я ждать не стал. Один быстрый шаг и я прижал девушку к себе блокировав её руки. Попросту обхватил её, будь она даже клокстоппером ей уже ничего не поможет. Не вырвется, если она, конечно, не нимфа. Такой вариант мы тоже предусмотрели. В противном случае её положат на выходе или если она захочет выпрыгнуть в окно.

– Стоим смирно, не дёргаемся, – я быстро прижал холодное лезвие к её шее другой рукой. – Поднос на пол. Кидай.

Прижав посильнее лезвие к шее я заставил её выбросить поднос. Там находился только один шприц с чем-то жёлтым внутри. Я ударил ей ногой под колено и упёр носом в стену. Держа по-прежнему нож у горла, другой рукой обыскал её. Под подвязкой на внутренней стороне бедра я нашёл дамский браунинг. Машинка безотказная и смертельная на ближних дистанциях. В воротнике халата у неё была зашита пластиковая капсула. Прошаренная. Крикнув охране, я повернул шпионку лицом к себе.

– Что же ты, Вика так долго идёшь? Я всё жду и жду, а тебя всё нет. Повеселимся?

Глава 5
Допрос

– Посредника взяли?

– Успел покончить с собой. Наколок муровских на нём не обнаружили. Он у нас пять лет как появился из них последние два года был личным порученцем Терентия, – ответил Бацилла. – Высоко забрался. Второй застрелен при задержании, не смогли взять живым.

– Так они могли черпать информацию почти с самого верха. Да здесь у вас одно большое сито. Как вы предлагаете ловить шпионов, если течёт с самого верха? – я схватился за голову в буквальном смысле слова.

– Я знаю, – подал голос папаша Кац комфортно проведя время во «дворце» играя в преферанс с Терентием, его женой и Утюгом. Последний, кстати, играл лучше всех, что удивительно. – Пару суток работы и пять литров вашего прекрасного самогона. На чём настаиваете?

– На тараканах, – не задумываясь ответил Бацилла.

– Изумительный эффект, кто придумал?

– Я и придумал. Рецепт ещё из прошлой жизни. Ловил в морге тараканов и настаивал на них брагу.

– Колись, сморчок. Чего задумал? – Немезида ткнула его локтем под рёбра.

– Всё ближайшее окружение проверить на блоки. Скорее всего у всех диверсантов они, есть судя по тому, как бодро они с собой кончают. Но сперва надо пощупать твою дамочку, очень руки чешутся, – знахарь несколько раз сжал руки в кулаки.

– Тебе меня мало, тараканчик? – Немезида прижала знахаря к себе. Уж не переборщил ли Изя своим внушением?

– Не в том смысле, дорогая. Как знахарю, – я улыбнулся, вспомнив знахаря в Бетонном, которая меня слегка изнасиловала.

– Пошли. Она в подвале в этом же здании. Ждёт допроса.

– И пыток? – спросила Немезида.

– Если её программировали на шпионаж и диверсии, то ей ваши пытки до жопы, – уточнил папаша Кац. – Её можно сразу разрезать пополам и она ничего не скажет. Блокируются нервные центры.

– Как у меня? – спросила Немезида.

– Примерно, но тебе их блокировали из-за того, что делали из тебя киборга. Затем вернули назад, когда сталинид восстановил нервные окончания. У нашей диверсантки они по умолчанию работают, но если происходит какой-нибудь кипеж вроде такого, что вы задумали с ней сделать, то боль выключается. Можете ей все зубы напильником сточить, не поможет.

– Эх, жалко с нами Наташи нет, – пожалел я.

– Всё равно не помогло бы. Она абсолютно не чувствует боль! – разозлился папаша Кац. – Неужели не понятно, талдычу вам одно и тоже.

– Тогда как? – спросил Бацилла. – Как нам её разговорить?

– Посмотрим, что с ней сделали. Тогда станет понятно.

Мы спустились на минус третий этаж и прошли длинным гулким коридором почти до конца. Он был хорошо освещён и через каждые десять метров находился стул, рядом с которым стоял вооружённый человек или сидел на нём. Итого шесть человек. Наверняка где-то в комнатах есть ещё люди. Мы зашли в полутёмное помещение со стеклом во всю стену. В комнате уже сидел Терентий и Утюг. Как я понял в задачу Утюга входила и контрразведка на фронте, а если учесть, что Столица была одним большим фронтом, то и здесь тоже. За поляризованным стеклом сидела Вика. Её примотали к стулу с подлокотниками. Накрепко зафиксировав руки и ноги. Она была в одних трусах, которые наверняка уже трижды проверили на наличие взрывчатки. Да что там трусы, саму Вику вывернули наизнанку. Следов насилия, синяков и ссадин я не увидел, но её остекленевшие глаза говорили о внешнем воздействии.

– Лесник, мы её не трогали. Только раздели и усадили на стул. Что с ней мы не знаем. Больше яда при ней не обнаружили, – словно читая мои мысли сказал Утюг.

– Действие внутреннего приказа при попадании в подвалы контрразведки, – опередил меня папаша Кац. – Я знаю, как её развеселить.

– Изя! – возмутилась Немезида.

– Нет, я в том смысле, что разговорить. Мне нужен белый халат, хромированный медицинский столик под инструменты на колёсиках и чёрные очки. Ах, да. Ещё перчатки резиновые по локоть, чёрные или красные. И свет в камере. Много света.

– Изя, ты решил сыграть с ней в Гестапо? – я понял, что он замышляет.

– Я её пальцем не трону! – клятвенно пообещал знахарь. – Ради антуража. Таким образом я быстрее войду с ней в контакт.

Через десять минут всё было готово. Очки нашлись только нестандартные. Круглые, на резинке. Сварочные. Но в них Изя выглядел особенно опасным, я бы даже сказал смертельным доктором. Чёрные перчатки дала уборщица, халат нашли только слегка заляпанный чем-то красным. Неудивительно, ведь его сняли с мясника. По росту несколько великоват, полы халата подметали пол и вообще он смотрелся на Изе как плащ. Добавив пару штанг с прожекторами для освещения, врубили дополнительный свет. Вика не пошевелилась. Скрипнула дверь и толкая перед собой тележку с блестящими опасными инструментами из своего саквояжа, в камеру въехал зловещий папаша Кац.

По такому случаю решили запечатлеть допрос на кинокамеру. В наличии оказалась шестнадцатимиллиметровая камера, которую нашли в ГУМе. Плёнки в нашем распоряжении находилось достаточное количество. Всё это нужно было для того, чтобы потом понять на каком этапе и как реагировала Вика. Про съёмку она не знала, а вот камера фиксировала все её движения. В том числе и зрачков. На появление знахаря она никак не отреагировали. Изя подкатил стол вплотную к голым коленкам допрашиваемой, а сам встал с боку. Ноль реакции. Тогда папаша Кац зашёл ей за спину и снял перчатки, которые ему мешали. Несколько раз встряхнув руками он начал.

Почти сразу Вику пронзил электрический разряд, поданный на железный стул. Это отвлекло её защиту, она выгнулась дугой испытав неожиданную боль, которую ждала совсем с другой стороны. Это входило в понятие папаши Каца «разговорить» пациентку. Блок в мозгу Вики на миг отвлёкся и этого хватило знахарю, чтобы проникнуть в его глубины. Папаша Кац и Вика практически слились в одно целое. Невысокий мужчина в смешных очках сварщика, нестерпимо яркий свет и старающаяся не мигать Вика. В процессе «разговора» она получила несколько электрических разрядов совершенно никак не упорядоченных. На второй минуте она моргнула, и из её глаз показались слёзы. На третьей она обмочилась, под стулом образовалась небольшая лужица. Так уж совпало, в этот момент Вика получила следующий разряд. На этот раз её затрясло как куклу и изо рта пошла пена. Электрические опыты пришлось отложить на время.

На четвёртой минуте папаша Кац заставил её рыдать и кричать. Причём кричала она сперва как сова, затем перешла на волчий вой и в конце рычала как тигр. Изя, не отнимая рук проговорил, глядя на нас через стекло.

– Она готова к разговору, но у неё стоит блок на неизвлекаемость. Что-то скажет, но большую часть нет.

– Есть возможность снять этот долбанный блок? – спросил Терентий.

– Да, но тогда она через несколько минут умрёт.

– Надеюсь нам этого хватит. Снимай, а ты, Лесник не теряй время. Мы её по любому расстреляем, так что уж пусть пользу принесёт, – пробасил Утюг.

Папаша Кац кивнул и снова погрузился в пучины мозга испытуемой. Я понял, что он проделал намедни с Немезидой, наша амазонка похоже обзавелась нечто подобным. Таким новеньким и сверкающим блоком запрета поставленного на неизвлекаемость. Ведь как говорил сам Изя, блок снять может только более сильный знахарь. Сильнее папаши Каца я никого не встречал. Если ему удалось снять его с Вики, то он сильнее муровского знахаря. Я вспомнил также о посторонних приборах, которые могли установить внешники. Терентий ответил, что у них в госпитале есть рентгеновский аппарат и в случае чего они смогут обнаружить инородное тело. Не думаю, что внешники каждому первому агенту будут вставлять нечто подобное, даже для них это было бы слишком дорого. Такой передатчик был у Иштар. Немезиду они кое-как сделали и еле-еле наскребли двадцать килограмм сталинида, которые помахали им ручкой в итоге. Нет, слишком расточительно. Конечно сейчас, когда мой дорогой родственник Алистер Дарк опять нашёл меня, они могут разориться на нового агента. Знахарь провёл у Вики над головой руками как бы смахивая с неё мелкие крошки и вскоре закончил.

– Готово, спрашивайте, – папаша Кац сделал шаг назад.

– Твоё задание? – спросил я.

– Ликвидация объекта по имени, Лесник, – последовал монотонный ответ.

– Кто стрелял по дому? – вдруг они ещё живы, я бы с радостью пообщался с ними за гранатомёт.

– Абрикос и Мерк, – без эмоций ответила Вика.

– Покончили с собой при захвате. Это те, кто выносил трупы, – пояснил Терентий. – Расслабились мы.

– Кто заказал тебе Лесника? – был мой следующий вопрос, получить ответ, на который я совершенно не надеялся. Я знал ответ, но спросить надо было, чтобы подвести её к следующему вопросу.

– Абрикос.

– Ему кто?

– Не знаю, – папаша Кац показал, что она не может сейчас врать.

– Имя резидента в городе? Где живёт?

– Яша! Я не знаю где он живёт. Он может быть сразу в нескольких местах! – воскликнула Вика. Уточнять не стал, хотя ни черта не понял как такое возможно.

– Ещё кого знаешь?

– Тата, разносчица в баре. У неё соседняя ячейка, нашу вы уничтожили. Главным был Абрикос.

– По три человека в ячейке? Знаете только соседей? – ловко, ничего не скажешь. Провал одной ячейки почти не затронет другие. Но я попробую раскрутить их всех.

– Да.

– Кто знает, что ты не вернулась с задания?

– Абрикос и вышестоящий куратор. Я должна была выйти на связь.

– Когда? Как ты связывалась с ними?

– Есть три места для закладок. Восьмой столик в том же самом баре, где я тебя сняла. Столешница имеет полость, – однако! Сняла? Это ещё кто кого снял. Папаша Кац лыбился во всю ширь своих сварочных очков. – Четвёртый подъезд дома номер тридцать пять по улице Ленина. Контейнер находится сразу над косяком. И дупло старого дуба рядом с памятником Дзержинскому в Нескучном саду.

– Время и место для встречи с куратором?

– Не знаю. Никогда лично его не видела.

– Как найти вашего снайпера? Кто стреляет на линии фронта в спины наших бойцов?

– Не знаю. Спросите Тату, их ячейка раньше занималась этим. Она и есть снайпер, но сейчас их перевели на прослушку. Прослушивают телефонные номера в городе. У них есть оборудование внешников.

– Чем ещё помогают мурам внешники?

– Присылают свежаков с платформ. Забирают товар. Кое-какое оружие и техника. Последний месяц с платформ активно перебрасывают шагающих роботов, – при этих словах Утюг вскочил со своего места. – Готовится наступление. Не могу. Не хочу. Молчать! Сукаааа…! – Вика захрипела и несколько раз сильно дёрнулась. После чего её голова упала на грудь. Папаша Кац показал, скрестив руки, что она мертва.

– Наступление! – прогудел Утюг.

– Стоп, – гаркнул на него Терентий. – Информация засекречена и ты, Утюг держи свой рот на замке. Из этой комнаты она не должна уйти.

– Мне уже докладывали, что муры выстроили укрепрайон похожий на наш и тренируются брать его. При этом им помогали какие-то шагающие механизмы, – продолжил Утюг, не обращая внимания на Терентия.

– Не надо паниковать, – сказал я. – Я отлично знаю этих роботов. Не все они столь опасны. Кроме ликвидаторов, этим же понравятся противотанковые мины. Бронирования в нижней части у них как такового нет. Надо выяснить примерные участки прорыва и закрыть их минами. Тем самым можно отсечь большую часть роботов. Их не так уж и много на платформах, а тем более здесь. Страшнее другое.

– Какое другое? – немного успокоился Утюг.

– Ликвидация руководства стаба перед самым наступлением. Вас могут полноценно заменить ваши заместители? – Терентий и Утюг замолчали соображая. – Я так и думал. Не смогут. Пока мы не знаем когда начнётся наступление, вам необходимо перебазироваться на защищённый командный пункт. Он то у вас есть?

– Есть, даже два.

– Срочно туда. Видите, как они действуют, – я кивнул на Вику. – Мне нужны проверенные люди…

– Массовка на месте? – усмехнулся Терентий, вспомнив наш разговор. – Будут.

– Снайпер, лучше два. Люди, чтобы установить слежку за Татой и выявить её связи. Обыскать квартиру Вики, главное узнать, как они передавали свои малявы, точнее чьим почерком.

– Мы как-то можем засечь роботов? – спросил озадаченный Утюг.

– Тепловизоры. Знаете, что это такое?

– Знаем.

– Так вот у них за грудной броневой пластиной расположена плазменная пушка и реактор. Пылает что Солнце на тепловизоре.

– Уже лучше, – согласился генерал.

– Утюг, учти ещё вот что. Они созданы для подавления бунтов на платформах, и я не думаю, что их кардинально переделают. У роботов две ноги, но они не могут лазать и преодолевать болота, овраги, горы. То есть эти направления можно сразу исключить. Летать и ползать тоже не умеют. Пойдут в полный рост. Кумулятивный выстрел из РПГ должен пробить их броневую пластину. В голову стрелять бесполезно, там почти ничего нет. Если попасть в сочленение коленного сустава, тогда он завалится на бок и собьёт себе прицел. Дымовую завесу можно попробовать, ну и конечно же противотанковые мины. При их весе самое то, пехота уйдёт дальше, а роботы останутся на месте.

– Лесник, нет слов у меня. Мы почти прошлёпали наступление. Нас облепили диверсанты как мухи говно, – Утюг не стеснялся в выражениях. – Пойдём, посмотришь. Я тебе таких снайперов приготовил…

– Я всяких повидал. У меня здесь даже жена была снайпер.

– Жена? – спросил Утюг.

– Чего такого, Терентий же женат.

– Ну да, чего я. У меня то проще. ППЖ, в курсе? – широко улыбнулся Утюг.

– Походно-полевая жена, а как же. Каждому офицеру в Берлине полагается по три жены, – вспомнил я одну байку.

– Так ты не дошёл?

– Не успел, как раз начинали готовить наступление, а я попал в Улей.

– Жалеешь?

– Не особо, здесь интереснее. Живее обстановочка.

– Неужели? Я думал, что на той войне все носились как угорелые.

– Поначалу да. После Сталинграда уже увереннее стали. А как вышли на границы СССР, так вообще успокоились заодно и озверели окончательно. Кадровых фашистов по вышибали, сами, наоборот, воевать научились. Не то что в первое лето, тогда мы знатно по зубам получили, что до самой Москвы отлетели. Одни окружения, миллионы в плену и под немцем, сплошные караваны беженцев на восток. Не хочу даже вспоминать. Стыдно, горько, страшно. Никто ничего не знает, приказы такие хоть стреляйся. Кстати, и самострелов полно было. Одни ждут фашистов в надежде что им вернут их кулацкие хозяйства. Графья уже в Париже собираются вертаться назад. Кто, куда, зачем. Бардак и паника. Вот такие первые месяцы были. Каким таким чудом удалось нам под Москвой фашисту по зубам съездить до сих пор не пойму. Не иначе сверхъестественные силы помогли. Впервые откинули гитлеровцев назад. Сорок километров, пятьдесят. Народ в себя стал приходить и понимать, что можно оказывается фашиста бить. А то орут на каждом углу, мол, Гитлера ещё никто не победил. Всю Европу под себя подмял.

– Примерно то же самое я слышал от воевавших мужиков. Наш начальник в военном училище также рассказывал, – кивнул Утюг. – Ты полковником был?

– Должен был получить как раз по возвращении, – улыбнулся я.

– Если хочешь я тебе присвою. Ты всё же никак сейчас будешь возглавлять один из отделов контрразведки фронта. У нас армия, кстати, и звания всамделишные.

– Смешно, там не получил, а здесь… Слушай, что, если нам СМЕРШ возродить? Смерть шпионам. Вон одна сидит готовая уже. Ты как смотришь, генерал?

– Обеими руками за. Терентий, что скажешь?

– Сегодня и подпишу приказ в связи со сложной обстановкой учредить отдельное управление в составе контрразведки фронта. Да?

– Да, подходяще. И книжечки напечатаем. Полномочий забирай себе сколько унесёшь, – похлопал меня по плечу Утюг. – Только полковник, а не старший майор.

– Полковник звучит лучше, – согласился я.

– Людей дам в отдел. Для начала забирай те две группы, что участвовали в захвате этой ячейки. Есть у меня ещё один человек, тебе подойдёт. Он также по профилю работал, правда уже позже в КГБ. Слышал?

– Да. Я всю историю знаю, которую пропустил. Меня папаша Кац просветил.

– Слушай, а он на самом деле так хорош? – полюбопытствовал Терентий.

– Изя то? Сильнее его не встречал. К тому же он белую жемчужину принимал. Он профи, и я его не отдам.

– Да я не о том. Ловко он ту девку расколол. С остальными интересно справится? – спросил Утюг.

– Легко. Главное, чтобы не спился.

– Понял, скажу Бацилле. Пришли.

Утюг подмигнул мне загадочно и распахнул дверь в небольшое помещение. За дверью раздался женский смех. Мы вошли в комнату. За столом сидело четыре девушки одна краше другой. Одна им что-то рассказывала, а остальные смеялись. При нашем появлении все четверо вскочили со стульев.

– Принимайте, ваш новый начальник. Полковник Лесник, – отрекомендовал меня Утюг. Одна из девушек, что сидела спиной к двери резко обернулась и меня сверху вниз пронзила молния. На меня, улыбаясь, смотрела Лиана!