Текст книги "И пришёл Лесник! 2 (СИ)"

Автор книги: Василий Лазарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Я бежал параллельно дороге, готовясь к бою и уже три раза прощёлкал условный сигнал. Если мои засели в броневике, то сейчас должна состояться дуэль броневиков, из которой победителем однозначно выйдет командирский с его пушкой и бронёй. Но ничего подобного я не слышал. Вот уже я увидел знакомую берёзу, от неё сто метров направо и должен стоять наш броневик. Взяв оружие на изготовку, я сбавил темп, стараясь восстановить дыхание. Последние метры я преодолел с максимальной осторожностью. Раздвинув листву, я осторожно выглянул на поляну. Картина была драматичней, дальше некуда. На поляне стояли три броневика. Причём наш с открытым люком. Возле него лежали без сознания Наташа и товарищ Кац, уже связанные по рукам и ногам пластиковыми хомутами. Гнома и Лиану видно не было. Рядом с пленными стояли восемь нолдов в полном обмундировании и даже в шлемах.

Глава 15. Гном-освободитель.

Как же так вышло? Люк открыт, Наташа беспомощно лежит носом в землю. Ничего не понимаю. Какое-то внешнее воздействие? Не поверю, что ребята дали себя скрутить. Итого, их восемь. Я один. Буду вести огонь прикрываясь листвой, а потом пойду в рукопашную. В принципе выполнимо, если у нолдов нет с собой сюрпризов. Прежде чем начать, я внимательно осмотрел каждого и прибора вроде того отключателя даров не заметил. А что, если он у них стационарный? Наташка же так и не смогла ничего. О, чёрт. Тогда используем тактику Спартака. Ударил, убежал. Так, вот здесь под этим деревом я оставлю гранату на десять секунд, а сам отбегу сюда. Она рванёт и отвлечёт внимание, надеюсь двоих сниму, а дальше посмотрим. Загадывать, как пойдёт потом, было бесполезно. Ну, три, два, один. Поехали. Я оставил гранату в корнях большого дуба, а сам стремительно рванул подальше в присмотренное место. Семь…, шесть…, пять…, четыре…, что за на! Молодые берёзки с противоположной стороны поляны сломались под напором шагающего танка и на краю подлеска показался экзоскелет замутнённый силовым полем. Два…, раз! Одновременно с гранатой, раскидавшей землю и лишившей опоры ствол дуба, с плеч шагающего танка сорвались две ракеты. Обе, пролетев буквально двадцать метров подняли в воздух один из броневиков нолдов. Он так красиво стартовал ввысь, что некоторое время все участники пикника заворожённо провожали его взглядом. Мою же гранату никто и не заметил если бы дуб лишившись даже не корней, а почти самого ствола у основания, не упал на нолдов, придавив одного вояку. Отлично, лес тоже на нашей стороне. Не дожидаясь, пока они придут в себя, я выстрелил из трофейной винтовки. Эта штука, которую я сперва принял за прицел оказалась гранатомётом. Такого снайперского прицела как на прошлой у неё не было, зато была граната по своей силе мощнее чем те, которыми я пользовался до этого. Теперь я понял зачем нолды прилепили их, они же шли на элиту, рассчитывая победить её этой нашлёпкой.

Граната пошла по крутой дуге и шлёпнулась метрах в тридцати под ноги двум отдельно стоявшим нолдам. В месте попадания образовалась воронка глубиной в мой полный рост. Хм, неплохо. Только я опять сплоховал, такой гранатой надо было взорвать второй грузовик. Как выяснилось штука была одноразовой. Я бросил винтовку, подхватил автомат с нормальным прицелом и пользуясь густой листвой переместился левее. Нолды вообще не обратили на меня внимания. Двое тут же запрыгнули в свой броневик, ещё один спрятался в воронке. Остальные залегли кто где. Шагающий танк застыл, его автоматические гранатомёты елозили из стороны в сторону не стреляя. Видимо оператор был неопытен и ещё до конца не разобрался с управлением. Это мог быть только Гном или Лиана. Наташа с Кацем очнулись и теперь пытались заползти под наш броневик. О, боже, у него же двери открыты. Если нолды додумаются из него вести огонь по танку, то мы проиграли. Я резко вскочил и побежал по краю поляны к своему броневику.

Оператор экзоскелета наконец-то понял, что надо делать и согнул свои металлические руки в локтях. На его предплечьях закрутились пакетные стволы пулемётов. Хотя я бы не назвал это пулемётами, по калибру они были вполне сравнимы с сорокопяткой. Стволы раскрутились, и танк выдал порцию радости нолдам. Получил за всех один сидевший в воронке, заряды перепахали землю в метр глубиной погребая его навсегда. В этот момент подали голос нолды со своего броневика. Он двигался задом и стрелял из штатных орудий по шагающему танку. Целились они по ногам, наверняка же знали его уязвимые места. К чести оператора, танк стал перемещаться, затрудняя попадание и одновременно с этим с его плеч сорвались две гранаты, превратив в фарш переднюю пулемётную турель. Вторая всё же повредила коленный сустав правой ноги и танк стал припадать в момент выстрела, отчего правый пулемёт брал выше цели. Но у тяжёлого шагающего танка были ещё ракеты, они долго перезаряжались, но сейчас опять были готовы. Танк произвёл залп по второму броневику буквально в упор. Броневик ожидаемо улетел вверх метров на двадцать, а более лёгкий экзоскелет отлетел в чащу, где барахтался, пытаясь подняться.

На поляне осталось четверо нолдов, воодушевлённые таким раскладом трое солдат, рассыпавшись полукругом под защитой деревьев стали приближаться к танку, а один самый шустрый побежал к нашему броневичку. Кац тем временем пытался перегрызть пластиковую стяжку на руках у Наташи, оба они уже заползли под днище машина и наблюдали за сражением оттуда. К этому моменту я уже был рядом с ними и присев на одно колено выстрелил в грудь бегущему нолду. Не знаю, успел ли он удивиться, что в него стреляет его же коллега только без шлема, как упал с дырой в животе.

– Привет, детишки. Ни на минуту вас одних оставить нельзя, – я быстро срезал с них хомуты. – Оба в машину и не выходите оттуда.

– Лесник, мы не виноваты, – проскрипел товарищ Кац. – Двери сами открылись, а дары наши заблокировались.

– Примерно такой расклад я и предполагал. Где остальные? В экзоскелете кто?

– Гном. Когда ты передал три щелчка, он залез в него и спрятался за деревьями.

– Умный мальчик.

– Мы тоже не дураки, – огрызнулась Наташа. – Хотели их развалить из пушки.

– А где моя жена, простите за нескромный вопрос?

– Она полезла на дерево. Сказала, что там хорошая снайперская точка, – Наташа показала на другой дуб. Не на тот, что я взорвал. Вот было бы смеху.

– Угу. Вот только оттуда никто не стрелял. Хорошо, позже выясним. Сидите в машине.

Я пополз в густой траве, стараясь выйти во фланг нолдам. Вы не поверите, но я совсем забыл, что у меня есть дар. В пылу сражения нолды стали для меня фашистами, и я совершенно не давал себе отчёт, где нахожусь. Я думал, что сейчас на Земле. Первый нолд получил гранату и ожидаемо помер, двое других прекратили стрелять в беспомощный танк с перебитыми ногами, хорошо хоть защитное поле пока работало, и переключились на меня. Своё оружие они конечно знали лучше меня и первой же очередью ранили меня в руку. По касательной, но больно. Кость вроде осталась цела в отличие от винтовки, превратившейся в нерабочий кусок металла. Отбросив её, я перекатился за деревья и спешно стал отползать назад, вытаскивая маузер. Нолды, издав боевой клич встали в полный рост понимая, что я безоружен и пошли ко мне.

Гранат у меня не было, только маузер с семью патронами. Я встал как герой картины о непокорённых аборигенах Северной Америки, готовый принять смерть от руки захватчиков, но не сдаться. Нолды шли ухмыляясь, один из них провёл ладонью по горлу показывая, что меня ждёт в скором будущем. Как вдруг позади меня раздался знакомый шелест и оба «захватчика» тут же замёрзли вместе со своими гаденькими улыбочками на своих мерзких рожах.

– Ты чего, Лесник? В детство впал? – Наташа похлопала меня по плечу. – Или дар не откатился?

– Протупил чего-то, – с головы постепенно сняли пыльный мешок.

– А понятно, так это у них излучатели в ранцах такие. Не дают задействовать дары и наводят коматоз на чердак, – «объяснила» Наташа.

– Чего на чего наводят? – я реально не понимал о чём она.

– Забей, – она махнула рукой. – А те шестнадцать где?

– В долине вечной охоты, – я издал индейский крик быстро закрывая ладонью рот.

– Кац предупреждал, что это до добра не доведёт, – товарищ знахарь появился тут как тут. – На лицо помешательство. Ты уж посмотри командира, папаша Кац, – попросила Наташа.

– Всенепременно, как только предоставится такая возможность, – прокряхтел товарищ Кац.

– Пойдём Гнома вытаскивать!

Гном по-прежнему барахтался на земле не в силах подняться. Он ещё рвался в бой, но завидев нас снял поле.

– Чё? Всё уже? – спросил он.

– Отбой, Гном. Мы, как всегда, победили, – крикнул я. – Но только благодаря тебе. Ты у нас сегодня герой.

– Скажете тоже, – парень покраснел и стал отстёгивать удерживающие его в ложементе шагающего танка ремни. – Если бы не их автоматика, то я бы ни разу и не попал.

– Здесь главное воля к победе, Гном. Она или есть или её нет, а остальное с опытом появится. Поздно они додумались в наш броневик запрыгнуть. У нас пушка, она бы тебя насквозь пробила.

– Это хорошо, что они такие тугодумы, – согласился Гном. – Вас то не очень помяли?

– Эти, с позволения сказать пришельцы, очень сильно меня ударили. Это как раз был тот, которого в яме Гном расстрелял, – поведал товарищ Кац.

– Нормально всё с нами. Связали, даже не облапали, что удивительно, – пожал плечами Наташа.

– А ты переживаешь? – застенчиво спросил Гном.

– Очень, Вовочка. Всю жду, когда ты с духом соберёшься, – не то в шутку, не то всерьёз сказала Наташа. Гном моментально стал красным.

– Ну раз так всё хорошо закончилось можно продолжить путь. Где она ходит? – я огляделся, ожидая увидеть Лиану, но ничего кроме леса не увидел. – Наташа, ты последней её видела?

– Да мы всё её видели. Гном пошёл прятаться, она на дерево, мы в броневик.

– На дерево, – повторил я как во сне. – Опять во что-то встряла.

Под деревом лежала её винтовка в снайперской трансформации, самой Лианы видно не было. Я обошёл дерево и кроме следов своей жены, когда она забиралась на дерево не обнаружил. Мы кричали несколько минут, вниз она не падала, нолдов здесь не было. Где она?

– Гном, твой выход. Я в недоумении, если так можно выразиться. Вот здесь она залезла на дерево. Согласен? – Гном кивнул. —И всё.

– Я полезу на дерево, что-то странное. Запах такой, такой как у… Я проверю, – Гном как обезьяна схватился за нижний сук, раскачался, сделал выход силой и полез дальше. Вероятно, то же самое до него проделала и Лиана, взбираясь на вековой дуб. Гном поднялся по веткам как по лестнице метров на десять и принюхался. Мы стояли, задрав головы и наблюдали за ним.

– Кац предупреждал, – проскрипел у меня над ухом знахарь.

– О чём? – спросил я автоматически.

– Обо всём, – последовал ответ.

– Спасибо, папаша, куда же мы без вас, – товарища Каца теперь все звали папашей с лёгкой руки Лианы.

– И вы туда же, Лесник? – укоризненно проскрипел знахарь.

– А что в этом плохого? Вы же нам все в отцы годитесь, а кому и в деды, – я показал на спускающегося Гнома.

– Таки да, будь, по-вашему. Но мне надо осмыслить это. Отец конечно было бы лучше, чем папаша. Несколько фамильярно, не находите?

– Отчего же. Бодрит, молодёжный привкус, уважительно. Вполне, я считаю.

– Хорошо, убедили.

– Жопа, – это были первые слова Гнома после того, как он спрыгнул с дерева.

– Можно более развёрнуто? – попросил я.

– Согласен с коллегой, – проскрипел папаша Кац. —Хотелось бы знать больше.

– Ну знайте тогда. Лиану кто-то спёр с дерева. Она там сидела в развилке минут пять, после чего исчезла. На месте я обнаружил только это, – он показал куски черно-серой проволоки и пакетик с чём-то зелёным.

– И что это?

– Это шерстинки, скорее всего с элиты. Причём шерсть не теплокровного.

– Не понял. Не теплокровного, а какие ещё бывают?

– Ты же видел, амфибия, например. Она была хладнокровной, нечто среднее между медузой и осьминогом, – напомнил Гном.

– Ну да. Но она не обладала такой шерстью! Хорошо, а что в пакете.

– Это ещё хуже, слизь, выделяемая при впрыскивании насекомыми. Конкретно эта принадлежит гигантскому пауку, – тихо добавил Гном.

– Что? – воскликнул я. – Её утащил гигантский паук?

– Может и не гигантский, но элитный точно.

– Ты что-нибудь знаешь о них? Не молчи, Гном, – я потряс его за плечи.

– Слышал, они съедают людей целиком и кормят ими своих детей переваривая и отрыгивая съедобную смесь. Те охотно поглощают вторичную переработку…

– Молодой человек! – взвился папаша Кац. – У Лесника горе, а ты с таким упоением рассказываешь о том, что будет с Лианой.

– Замолкли оба, а то я вас сейчас самих переварю. Ищи куда он её потащил, не на дереве же он её растворил.

– А? Да, сейчас, – Гном оббежал вокруг дерева и упал на колени обнюхивая траву как собака. Ничего не нашёл и побежал к следующему дереву, опять то же самое. Обнюхав таким образом пятак метров в сто, он прилип к дереву на противоположном краю поляны, которое я взорвал.

– Вот на нём он сидел! Затем упал после взрыва и в общей суматохе незамеченным перебрался на то дерево, где расположилась Лиана.

– Какого же он размера раз его никто не заметил?– заинтересовался папаша Кац.

– Любого, пауки великолепные мимикриды. Вы можете пройти от него в метре и не узнаете, что были на волосок от гибели. Он, наверное, был не в настроении или всё же побоялся связываться с такой толпой.

– Это замечательно, Гном. Мы теряем время. Куда он её потащил?

– В ту сторону, – он махнул рукой назад по дороге.

– Давай по следу, мы за тобой на броневике, – все без лишних разговоров разбежались по своим местам. Гном трусил как собака вдоль дороги, мы ехали за ним на самой маленькой скорости. Метров через двести Гном свернул обратно в лес. Мы за ним. Углубившись в чащу, следопыт побежал быстрее, вероятно след был здесь чётче, нежели чем на дороге, изобилующей другими запахами. Пробежав по лесу ещё минут десять Гном остановился. Броневик проехал за ним до конца. Один раз перебрались через большие камни и переплыли небольшое болото, чахлые деревья на своём пути мы просто беспощадно сшибали.

– Вот оно, логово! – Гном показал на большую нору под огромным валуном. – Сюда он её затащил, и она ещё жива.

– Это радует. Наташа, – махнул я рукой, и девушка вылезла из броневика с автоматом в руке. – Пойдёшь со мной. И ты Гном тоже. Папаша Кац останется в броневике. Да? – В ответ папаша Кац услышавший всё через внешние микрофоны покачала пулемётной спаркой. Я подошёл к огромной норе, в которую мог пройти высокий человек, не нагибаясь и прислушался. Вроде тихо и почти ничем не пахнет, но Гном всё равно нашёл. Взяв автомат на изготовку, я осторожно полез вниз. Лаз шёл под углом в сорок пять градусов, но уже через десять метров спуск стал более пологим и дальше уже выровнялся в горизонтальный туннель. Почва под ногами была плотная, в основном глина, в ней было удобно копать себе нору. Коридор, по которому мы шли был почти прямым и немного уходил вправо. Впереди меня бежал Гном то и дело принюхиваясь.

– Вот сюда, – он показал на один из боковых проходов. Основной коридор уходил дальше, но Гном почему-то показал именно сюда. – Она там.

Я отодвинул его и пошёл дальше первым, за мной тенью следовала Наташа. У нас с ней уже выработалась своя тактика. Я прикрывал её от физического контакта, она в свою очередь поражала мишень из-за моей спины. Мы прошли ещё немного и вывалились в большой зал. Наверное, долго паук копал его. В центре находилась мощная колонна, вернее нетронутая порода. Сам зал по окружности был размером с волейбольную площадку. Вокруг колонны и по окружности зала были прилеплены бурые мотки ниток высотой метра по два. Ну мне так показалось поначалу, они не были идеально прямоугольны, скорее больше напоминали рожок, направленный сужающейся частью к полу. Самое страшное, что эти коконы не были пусты. Волосы у меня на голове зашевелились сами по себе, когда увидел, что там внутри. Я вытащил нож и начал их потрошить одного за другим. В них находились люди. Некоторые тела были ещё довольно свежи. От других оставались только одни мягкие кости, они гнулись как резиновые. В-третьих, вообще не было ничего кроме бурой жидкости. Вот, наверное, об этом говорил Гном, сам он сразу стал блевать, уперевшись лбом в стену. Наташа держалась из последних сил, мне же было некогда, и я резал как заведённый твёрдую оболочку, стремясь найти свою любимую. Когда она была рядом я переживал не так сильно, но стоило ей попасть в эту пещеру как я понял, что потерял близкого человека.

Я нашёл её в самом дальнем углу, куда паук пихал ещё свежих людей. Само растворение занимало время и у входа в пещеру висели старые коконы. Её последнее пристанище ещё было мягким и не успело отвердеть. Лиана находилась в нём как в рожке с мороженым облепленная бурой массой и не подавала признаков жизни.

Глава 16. В гостях у людоеда.

Я разорвал кокон руками отбросив всякую брезгливость. Перед моими глазами предстала Лиана, ещё тёплая. У неё прощупывался пульс, абсолютно голая с порезами на теле от лап чудовища, видимо паук задел её кожу, когда срывал комбинезон. Лиана была без сознания и приходить в себя не собиралась. Ладно, с этим разберётся папаша Кац, мне же предстояло её вытащить из норы. Взяв на руки жену, я пошёл к выходу, в главном туннеле было тихо, может паук лёг спать? Ведь спят же пауки когда-нибудь? Эх, жалко взрывчатки нет с собой, завалить его логово вместе с ним к чертям собачьим. Вряд ли, откопается ведь скотина. Мы шли по коридору тихо, как мышки, не в наших интересах сейчас было устраивать сражение и когда до подъёма оставалось всего ничего, в туннеле за нами началось движение. Просто так убежать и запрыгнуть в броневик возможно бы нам удалось, но только не с Лианой на руках. Впереди ещё ждал подъём под сорок пять градусов.

– Гном, держи её, – Наташа сняла куртку и укрыла Лиану, та так и не приходила в сознание. Я передал жену Гному. Юноша с трудом удержал её и на нетвёрдых ногах направился к выходу, а там ведь ему ещё предстояло преодолеть горку и вылезти наружу. Лиана весила не меньше его, ну давай пыхти отсюда быстрее. Чувствую сейчас здесь будет весело, Гном понял меня без слов и на пределе своих возможностей поковылял на выход из норы. Наташа была готова и только коротко кивнула.

В туннеле послышалась возня, будто сотни маленьких лапок бегут по утоптанной глине. Скорее всего какой-то звуковой эффект, не может же у него быть столько ног. Я приготовился стрелять, у меня с собой было шесть обойм, пауку должно хватить. Ещё и Наташа, сейчас мы тебя уделаем! Звук приближался и уже через несколько секунд вдалеке показалась огромная бурая масса, заполнившая собой весь туннель. Нечто бесформенное, я дал пару очередей, как бы предупреждая, что я опасен и настроен серьёзно. Нолдовские заряды прошли незамеченными и улетели вдаль. Я протёр глаза.

– Ничего не пойму, что там? – кинул я через плечо Наташе.

– По-моему их там много, и они все кишат…

– Кого много, он же один вроде должен быть?

– Вот уж не знаю, но морозить их рано, они ещё слишком далеко.

– Хорошо, ждём. Здесь бы огнемёт пошёл. У нолдов есть что-то подобное?

– Не видела, но наверняка есть. Смотри! – рой не пойми, чего начал двигаться. Несколько десятков маленьких целей, ковром покрывая стены, пол и даже потолок стремительно двигались к нам. Самого паука я не увидел, а это, стало быть, его детишки? Размером с терьера, покрытые чёрной с бурыми подпалинами шерстью они выглядели настоящими пауками если бы только не одно отличие. Вместо привычной головы у насекомого было нечто другое, ещё более отвратительное и страшное. Голова одновременно казалось человеческой, то есть круглой с огромными глазами-блюдцами и совершенно безумной пастью полной острейших треугольных зубов. Улей превзошёл самого себя скрестив всю ту мерзость и отвращение какую можно было себе представить. Добавьте к этому шесть мохнатых ног, на этот раз как у обычного паука, объёмистое брюшко и две жвалы больше похожие на крабьи клешни. И вот этого «добра» выбежало на нас несколько десятков. Родитель решил поучить потомство охоте. В принципе правильно, если уж жертвы настолько тупы, что сами заявились к нему в нору. Наташа, стоя за мной внезапно и оглушительно завизжала, как только в обморок не упала от такой омерзительной картины. Я от неожиданности выстрелил и даже попал в одного из них. Детёныш лопнул, по туннелю разлетелись бурые брызги, пуля попала ему в брюхо. Голова же дохлого паучонка продолжала клацать зубами, но ползти ей был уже не на чем. Как живучая тварь!

– Наташа! Жги! – я с детства ненавидел всех этих насекомых и сейчас боролся с приступами тошноты и даже не представлял каково было сейчас ей. Наташа собрала волю в кулак и направила навстречу шевелящемуся ковру морозную свежесть. Стены туннеля моментально покрылись изморозью, приковав сотню алчных хищников, ещё мгновение и все они застыли на месте. И всё же их глаза-блюдца двигались, злобно наблюдая за мной.

– Они что ещё живы? – я обернулся и увидел обессиленную Наташу, сидевшую на полу. – Что с тобой?

– Выложилась вся с перепугу, – призналась девушка. – Никуда они уже не денутся, конец им, Лесник. Вот только боюсь на главного меня не хватит. Надо уходить пока туннель замёрз. Через пару минут он сможет напасть на нас.

– Кто он?

– А ты повернись…

Лучше бы я этого не делал. Рядом с границей очерченной изморозью стояло нечто занимающее почти всё пространство туннеля. Логично, зачем копать больше если и так проходишь. Почти два с половиной метра в диаметре, до такого размера разожрался паук. Но ладно бы только его тело, вот его пасть была не многим меньше. Морды паучков были точной уменьшенной копией своей мамаши или папаши, кто их там разберёт. Жвалы в нетерпении шевелились и каждая была размером с меня. Оканчивались они хитиновой клешнёй с множеством острых наростов по типу пилы. Попадёшься в такую и всё, перекусит или перепилит сразу.

– Ты пуста? – прошептал я.

– Абсолютно.

– Ползи отсюда в броневик и помоги Гному. Я здесь задержусь, меня приглашают станцевать.

– Нет, Женя. Спляшем вместе. Ты меня не бросил, и я тебя не брошу. Мне бы ещё пару минут набраться сил…

– Тогда сиди, набирайся, – быстрым движением я трансформировал автомат в пулемёт и немедленно выстрелил от живота. Пули радостно зачавкали, утопая в плоти паука, но к моему великому изумлению не принесли никакого результата. Даже попав в глаза, они исчезли в них, не нанеся им вреда. Просто булькнули и пропали. Ах, как интересно! Зато у паука испортилось окончательно настроение. Его глаза начали двигаться, независимо друг от друга вращаясь метровыми тарелками в разные стороны. Зубы в пасти заскрежетали, а жвалы пришли в бешеное движение. Сейчас он напомнил рассерженную сенокосилку, его шесть лап упёрлись в стены и потолок, готовясь, выстрелить телом по направлению ко мне. Ну вот и всё, детка. Танго вдвоём, я достал свой безотказный нож, дожидаясь прыжка. Туннель стал темнеть, изморозь отступала, паук, оттолкнувшись полетел ко мне мстить за своих детишек. Те в отличие от своего родителя двигаться не могли и пока находились в заморозке, но скоро их ждало чудное пробуждение от ледяного сна. Вот тогда-то эти маленькие выблядки прочувствуют на своей шкуре, как связываться с хомо сапиенсом.

Нас разделяло метров двадцать, паук сразу взял хорошее ускорение, не задержи я его он мог бы быть рядом с броневиком уже через полминуты. «Одер». Не такой уж ты и быстрый, подумал я. Зато толстый, а у меня всего минута, сейчас я разделаю тебя в лучшем виде. Кто-нибудь хочет жареной паучатины? А тушёной? Через секунду я был перед ним, он не успел сделать и одного шага, как я уже замахнулся ножом. Н-н-н-а! Мимо! Как? Там, где только что была жвала паука, оказалась пустота, каким-то неуловим движением она переместилась выше на метр. Моя рука с ножом пошла в обратном направлении снизу вверх, вот на этот раз лапу ему деть было некуда, и она врезалась в потолок. Он успевал реагировать, невероятно! И всё же я его достал, нож прошёлся по клешне отхватив почти всю от лапы, на которой она держалась. В меня как из брандспойта хлынул поток бурой жидкости, вернее я видел, как он собирается накрыть меня и отпрыгнул. Точнее сказать, хотел отпрыгнуть, потому как с ужасом понял, что пока я ловил его левую клешню, правая крепко схватила меня за ногу чуть выше колена. Я дёрнул ногу, но тщетно. Паук держал меня на совесть, но как он успел или они все здесь такие же быстрые, как и я. В мозгу пронеслось, что у меня осталось не больше сорока секунд после чего клешня сомкнётся, и я останусь без ноги, а может и больше.

До клешни, что держала мою ногу я не доставал и тогда решил ударить его в глаз. Рука, пробив метровую тарелку глаза погрузилась в омерзительную плоть. Выдернув её обратно, я с ужасом заметил, что она вся в бурой слизи, но результат всё же был достигнут. Паучище дёрнулся и стал открывать пасть, а его клешня, державшая меня за ногу, потянулась к пасти. Если эта тварь меня туда затащит, то всё, амба. Результат, да не тот, который я ожидал. Не поможет ничто. Я нанёс удар по второму глазу, утопив руку ещё глубже, ведь если учесть строение всех существ, то глаз это продолжение мозга. Я рассчитывал достать до мозга, всё равно какого он был размера и разрушить его и тогда, быть может я останусь жив. С недавних пор мой собственный мозг научился отсчитывать время дара. И на последних десяти секундах всё вокруг начинало пульсировать красным светом. Во и сейчас включился будильник, десять секунд. До мозга я не достал, но в то же время эта тварь всё-таки затащила меня уже почти на половину в свою дышащую смрадом пасть. Прощайте товарищи! Фашисты меня не достали, так сдохну же в пасти паука! Я уже видел эпитафию на памятнике собственной пустой могилы: «Он был настолько туп, что его проглотил паук. Остался только один ботинок и половина маузера, которые выплюнул монстр». Звук! В мои уши ворвался страшный рёв ослепшего паука и пасть грозящая захлопнуться. Дар закончился, добро пожаловать в реальность!

– Сука!!! – и вдруг стало холодно, очень холодно. Просто невыносимо как холодно. Всё застыло. Паук с повисшими морозными соплями из огромных провалов вместо глаз. Его частокол зубов в не успевший сомкнуться пасти. Ему не хватило каких-то десяти сантиметров и жуткая боль в ноге…, которой уже не было. Эта тварь откусила её, вероятно в момент удара Наташи, клешня непроизвольно сомкнулась и теперь для меня обувь будет стоить вдвое дешевле. Хотя вроде даже одноногим они впаривают по два ботинка? Никакой совести у человеков. Я почувствовал, как меня тянут назад из пасти две хрупкие женские ручки. С характерным звуком, напоминающим ломающееся печенье, моя нога отделилась от клешни. Всё-таки я был не прав, он отхватил её выше колена. Ампутация прошла просто замечательно и под конец рану аккуратно заморозили. Спасибо вам за всё! Это какой-то пиздец, товарищи. Боли я не чувствовал, только холод и конечно же испытал небывалый ужас от происходящего.

– Ну как сплясал? – Наташа подлезла мне под руку поддерживая меня.

– Как видишь, – я перетянул ногу ремнём, больше меня ни на что не хватило. Не хотелось даже шутить, как всегда. – Пойдём к папаше Кацу.

– Я уже представляю, – прогнусавила Наташа голосом профессора, – Кац предупреждал!

– Я убью его, если он так скажет. Я ему тоже ногу откушу, я… устал, Наташка.

– Ну тогда пошли или ты хочешь посмотреть, как они оттают?

– Ну их в жопу, надо же такому уродиться, – я покачал головой подскакивая на одной ноге.

– Это ещё мелочь по сравнению с тем, что водится в Пекле. Хочешь посмотреть? – засмеялась Наташа.

– На Пекло? Мечтаю просто, а чего там есть хорошего? – с сомнением спросил я.

– Жемчуг, жирные нолды, а ещё я слышала, что там есть такие области, их правда очень сложно найти и ещё сложнее до них добраться. Так вот если мы всё же когда-нибудь попадём туда, то станем неуязвимыми для местной фауны.

– Каким образом? – я даже забыл, что скачу на одной ноге.

– Наши дары разовьются настолько, что мы сами станем маленькими скребберами. Насколько я поняла это самые сильные существа в Улье. Ну может немного преувеличиваю, но в этих областях люди приобретают ни с чем не сравнимую мощь.

– Ой, не гони. Это тебе знакомый скреббер рассказал? – я-то думал что-нибудь интересное, а этих басней про Пекло я уже наслушался. Каждый оттуда полубогом выходит обожравшись жемчуга. На самом же деле оттуда редко кто выползает на своих двоих.

– Михей говорил, а он знавал одного стронга, который чудом выбрался из Пекла и сам был свидетелем…

– Чего? – я даже засмеялся. – Второго пришествия?

– Ну он толи побывал там, то ли знал тех, кто там был, – неуверенно ответила девушка.

– Михей, твой алкаш каких мало. Что ему привиделось одному Одину известно.

– Может и так. Только там не всем отгружают даров. Знакомый того стронга, например ни хрена не получил, а вот его приятель, став неуязвимым, исчез, – сказала Наташа.

– Куда?

– Исчез же. Не знаю куда, но больше так и не появился. Он говорит, стронги там зависли ещё на три дня ждали, когда соседний кластер перегрузиться. Ждали товарища, но нет. Не появился.

– Они в Пекле сидели три дня? – разве так можно?

– Сидели, ха! Там тоже стабы есть и целые города с людьми. Живут как-то, муров бьют и внешников, – усмехнулась моя провожатая, на которой я висел.

– И эти там? – поморщился я.

– Они везде. Помнишь координаты лабораторий в нашем секторе? Те, что из тарелки?

– Конечно, как Отче Наш, – коммунисту, конечно, не положено знать молитвы, но я знал. И что греха таить, они меня часто выручали в окопе.

– Так вот такие же базы есть и в Пекле, они там ещё больше размерами и мощностями. Внешникам там даже удобнее, всё рядом. Любые элиты, люди, даже скребберы. Белый жемчуг откуда, по-твоему?

– Оттуда?

– Ага.

– Наташа, теперь я знаю куда мне надо, – вот оно то место куда мне нужно. Там есть где развернуться!

– Я и не сомневалась. Здесь для тебя слишком мелко плавать, а за ногу не бойся. Неделя и будешь плясать. Если под красной, то за три дня тебя папаша Кац поставит на ноги. Каламбур. Это он так под дурака косит, сам же почти такой же, как Мерлин. Ну может послабее чутка и то, потому что белый жемчуг ещё не пробовал.

– Интересно…

– Лесник? – Наташа замялась, в её глазах читался вопрос.

– Возьму! – ответил я.

– Как ты догадался, что я это спрошу? – восхитилась девушка.

– Догадаться не трудно, судя по твоим рассказам. Вижу, как у тебя от Пекла глаза загорелись. Не боишься?