Текст книги "Князь Игорь"

Автор книги: Василий Седугин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

IV

Солнце клонилось к закату, четко обозначив зубчики внезапно потемневшего леса, но небо было еще синее и нежное, подернутое белой дымкой облаков. Молодежь стала сходиться на луга.

– Собираются не только из Искоростеня, – говорил Богдан Игорю, когда они вышли из городских ворот. – Все окрестные селения гуляют у нас. Такое веселье творится!

Богдан был весь в мать: невысокий, полноватый, с мягким взглядом синих глаз. Он как-то быстро привязался к Игорю.

– Приходят и из знатных семейств? – спросил Игорь, думая о Нежане.

– Конечно! Кому по нраву, тот и является. – Хитровато взглянул на Игоря. – Нежана бывает. Сестренка не гордая, хотя и княжеского рода. Может, она уже здесь. Видишь, у реки толпа собралась? Это борцы показывают свою силу и ловкость. Главные болельщики там – девушки. Пойдем и мы глянем.

Действительно, в тесном кругу зрителей ходили голые по пояс парни, разминались перед схваткой. Вот двое сошлись, начались наскоки, захваты руками, подножки… И наконец один повержен, второй под восторженные крики толпы намеренно спокойно и неторопливо отходит в сторонку. Выходит следующая пара борцов, все замирают, следя за каждым их движением. Игорь вроде бы наблюдал за борцами, но сам внимательно разглядывал присутствующих, надеясь найти Нежану. Но ее не было. Соревнования для него стали неинтересны. Он отошел к реке, стал бездумно смотреть на бурлящие потоки воды, омывающие темно-зеленые мшистые валуны…

Скоро ему это надоело, он медленно двинулся обратно. И вдруг увидел ее. Она шла с подружками, они явно спешили на зрелище, на ходу о чем-то оживленно разговаривая. Нежана подняла взгляд и тоже увидела его. В глазах ее загорелись искры, она неотрывно смотрела на него, затаенно улыбаясь. А потом вдруг склонила голову, подхватила под руки подруг и, смеясь, увлекла их в толпу.

Игорь тоже улыбнулся и втиснулся в толпу зевак. Он искал взглядом Нежану и наконец нашел ее. Она стояла наискосок и смотрела на него. Игорь улыбнулся, она зарделась, опустила глаза, вновь украдкой бросила влюбленный взгляд…

Потом они гуляли вдоль реки, говорили о каких-то пустяках, но каждое слово воспринималось ими как самое важное, наполненное особым значением. Она была небольшого роста, по плечо Игорю, темноволосая, со смугловатым красивым лицом. Он искоса посматривал на нее, любуясь черными вразлет бровями, маленьким, с чувственными лепестками носиком и пухленькими малиновыми губками. У него от волнения дрожь пробегала по спине, когда она взглядывала на него большими темно-коричневыми глазами.

Расставались в полночь.

– До завтра? – спросил он ее.

– Нет, мы встретимся через три дня. Мы с мамой завтра уезжаем к ее родственникам в Туров.

– Я буду с нетерпением ждать твоего возвращения.

Она кивнула головой, а ее взгляд говорил о том, что и она будет тосковать по нему. Когда ее скрыла дверь, он еще долго стоял, бездумно смотря в высокое звездное небо и беспричинно улыбаясь.

V

Следующий день прошел в хлопотах по приему дани. Князь Велигор сдержал свое слово, никаких споров или недоразумений не возникало. Все, что полагалось, древляне сдавали в полной мере и хорошего качества. Игорь следил за приемом товара, но часто поглядывал на окна светлицы Нежаны, втайне надеясь, что она не уехала с матерью и осталась ради него. Но окно было закрыто расшитой занавеской, и в нем никто не появлялся, и он с разочарованием отводил взгляд.

К вечеру почувствовал усталость и решил на гулянье не ходить. Но пришел Богдан, стал с восхищением рассказывать:

– Приехали скоморохи из Смоленска. Не чета вашим киевским, я уж не сравниваю с нашими, искоростеневскими. Прошли только что по улицам города, такое вытворяют! Пойдем на луга, они дают представление. Не забудь захватить побольше монет, надо будет отблагодарить народных весельников.

На берегу Ужи был сооружен помост, навешан разноцветный задник. Под звуки барабана, гуслей и дудок плясали люди в пестрых одеждах и с масками на лице, распевали веселые песни.

Когда собрался народ, вышел скоморох и объявил представление про Перуна, Велеса и Диву. Оно началось с появления на помосте мужчины во всем черном, со стрелой-молнией в руках, в нем зрители сразу узнали бога грозового неба и войны Перуна. С другой стороны появилась девушка, на голове ее был венец из цветов. Это была Дива, жена Перуна. Потрясая над головой стрелой-молнией, говорил Перун:

– Собираюсь я в чисто полюшко, отправлюсь на край света белого биться с силушкой Кощея.

Обнимала Перуна Дива дивная и спрашивала его:

– Ай же ты, Перун сын Сварожич! Ты когда вернешься обратно?

Ударили тут барабаны, загудели дудки, заиграли гусли. Забегал под эту музыку Перун по помосту, наконец, ответил громким голосом:

– Как всколышется море синее, и всплывет на морюшке горюч-камень Алатырь, и на камне куст расцветет, запоет на нем соловей, так вернуся я в светлый сад наш Ирий!

Потом снова заиграла музыка, под которую танцевала Дива. И добавил Перун:

– Жди меня, Дива-Перуница, ровно шесть веков. Если не вернусь с чиста полюшка – выходи тогда, Дива, замуж. Выходи за любого, Дива, не иди лишь за Велеса буйного!

Отвечала ему Дива дивная:

– Как одно было Красное Солнышко, а теперь оно закатилось, и остался лишь Светлый Месяц. Был один Перун сын Сварожич, и уехал он в чисто поле…

Потом действие рассказывало, как прошло шесть веков, и не вернулся Перун-громовержец. А в ту пору явился к Диве Велес (изображал его мужчина в овечьей шкуре) и стал уговаривать Диву, жену Перуна верную:

– Поднимался я в небо звездочкой, в синем море плавал щукою – не нашел Перуна Сварожича. Лишь когда цветком обернулся – отыскал его в чистом поле. Обернулся он в дуб зеленый, рядом с ним качалась рябинушка.

И поверила Дива дивная словам Велеса и вышла за него замуж. А в это время скакал к ней на коне своем Перун (скоморох скакал на палке с изображением лошадиной головы). И сердцем почувствовала Дива, что стремится к ней Перун, и сказала Велесу:

– Всколыхнулось море синее, поднялся в морюшке горюч-камень Алатырь и расцвел на камне кустик, и запел на нем соловей. Значит, встречу скоро мужа своего возлюбленного!

И оттолкнула от себя буйна Велеса.

И простил Перун все прегрешения жене своей Диве, и стали они жить-поживать счастливо и богато. Тут на помост вышли все скоморохи и устроили большое веселье с музыкой, песнями и плясками.

Зрители были в восторге. Действительно, такого представления они никогда не видели, да и Игорь вынужден был признать, что и киевским скоморохам далеко до смоленских. Зрители бросали на помост кто что принес – и еду, и шкурки, и монеты. Игорь, расчувствовавшись, отдал гривну.

– Щедрым будет у нас великий князь, – раздался рядом женский голос. Игорь обернулся и увидел девушку, которая судилась со своими братьями. «Елица», – вспомнил он ее имя.

– Щедрый и справедливый, – продолжала она, игриво посматривая на него. – Я подошла к тебе, княжич, с намерением поблагодарить за то, что заступился за слабое и беззащитное существо.

Игорь усмехнулся.

– Ну, уж слабой тебя не назовешь.

– Разве?.. Впрочем, первое впечатление чаще всего бывает обманчивым. Если узнаешь меня поближе, то наверняка изменишь свое мнение.

«Вот этого наверняка не будет», – подумал он про себя и стал выбираться из толпы. Елица шла рядом. Она показалась ему чуть-чуть красивей, чем в первый раз. Наверно, вечерняя темнота сгладила ее некоторые черты: не видно было веснушек, не столь бросалась в глаза горбинка носа. Зато платье подчеркивало развитые груди и округлость сильных бедер. Он по-прежнему опасался ее, смелую и своенравную, и, стараясь избавиться, спросил:

– Тебя, наверно, ждет возок, чтобы доставить в имение?

Она поняла намек, краешек тонких губ ее тронула усмешка:

– Меня не ждет возок, княжич. Я живу рядом. Пройти лесом – и мой терем.

– А не боишься одна прогуливаться по лесу?

– А кого бояться?

– Как кого? Ну, волков, например. Или лихих людей.

– Лихих людей у нас нет. От нас, лесных людей, в лесу никому не спрятаться. Мы все укромные места и тропинки знаем. Вот для тебя, жителя степей, наверняка лес кажется загадочным, а может быть, и страшным.

– Да как сказать…

– А ты так и скажи.

– Ах да! Я совсем забыл: тебя же провожает Мал.

– Может, и Мал, может, и другой. Откуда тебе знать?

Она быстро пошла вперед, наклонилась, сорвала цветок. Игорь непроизвольно отметил ее крепкое, хорошо сложенное тело, точеную длинную шею, толстую русую косу, спускавшуюся ниже пояса.

Вдруг она резко повернулась и прямо взглянула ему в глаза пристальным оценивающим взглядом.

– А ты добрый, княжич. Очень добрый. Только характером слабоват. Нет в тебе крепости. Попадется тебе волевая жена, будет вертеть и так и эдак…

Слова Елицы неприятно поразили его. Такого ему никто не говорил. Он не знал, что ответить, остановился и вперил взгляд в землю, намереваясь повернуться и уйти прочь от этой беззастенчивой девицы. Она угадала его намерение, сказала поспешно:

– Не сердись, княжич. Я не со зла. Наоборот, мне нравятся такие спокойные и мягкие характером люди. Они не обижаются и меня не обижают. Ведь ты меня не обидишь, княжич? – лукаво спросила она и приблизилась к нему так близко, что коснулась животом и кончиками грудей его тела. Игоря всего словно обдало жаром. Он отстранился и сказал сердито:

– Пусть тебя Мал обижает. Прощай, боярыня. Мне пора во дворец, надо отдохнуть. Завтра ждут многие дела.

У нее широко открылись глаза. Впервые он с удивлением отметил, что они большие и красивые, с таким таинственным светом, который завораживал и притягивал к себе. «Ведьма, сущая ведьма», – подумал он.

– Как же так, княжич? – спросила она удивленно. – Ты меня не проводишь всего-навсего несколько сот шагов? Отправишь через лес одну? Ведь сам говорил, что нельзя девушке одной в лесу, да еще ночной порой…

– Ладно, ладно, – торопливо проговорил он. Ему было стыдно. – Конечно, провожу.

Она улыбнулась ему, но в этой улыбке он почувствовал скрытую насмешку: видишь, я была права, ты слабый и покорный, как телок. Он почти возненавидел ее.

Вошли в лес. Беспроглядная мгла, тишина и безмолвие окружили со всех сторон, они давили на него, непривычного к лесным дебрям. Слышны были только шаги Елицы да шелест листьев, которые он задевал в темноте. Игорь старался не упустить из виду спину девушки, она слабым пятном мелькала перед его глазами.

Внезапно она остановилась, предупреждающе положила ему на грудь ладонь, спросила тихим голосом:

– Ты ничего не слышишь?

– Нет, – одними губами ответил он.

– Значит, мне показалось.

И пошла дальше, не оглядываясь.

Сколько шли, он не знал, потому что напряжение было такое, что в голове у него то громко бухало, то тоненько звенело. Вдруг она остановилась, потом пошла куда-то вбок, вернулась, остановилась возле него. Сказала придушенно:

– Я, кажется, заблудилась.

Грудь Игоря будто кто-то обдал холодком.

– Но ведь ты столько раз ходила этой тропинкой…

– Да, но… Пойдем в эту сторону.

Едва прошли несколько шагов, как полетели куда-то вниз. Они кувыркались по влажной глине, натыкались на кустарники и колючие травы, пока не оказались в черной бездне, на сырой земле, среди камешков и полусгнивших корней. Пахло плесенью и грибами. Кругом темень, в небе ни единой звездочки.

– Где мы? – спросил он, стараясь сохранить спокойствие.

– Не знаю, – ответила она испуганно. – Но кажется, или в волчьей, или медвежьей яме. Их много нарыли мужики в этих местах.

– А можно вылезти?

– Куда там! Они и роются с тем расчетом, чтобы никто не смог выкарабкаться.

– Тогда что же делать?

– Ждать утра. Тогда будем кричать. Может, кто-нибудь пройдет мимо, услышит и поможет.

– А если не пройдет?

– Утром здесь оживленно. Главное, набраться терпения.

– А волки?

– Что – волки?

– Вдруг они сюда… кувыркнутся?

Она не ответила.

Медленно тянулось время. Наверху было тихо. «Кому взбредет в голову шляться по лесу в полночь, – тоскливо думал он. – Придется, видно, сидеть до утра. Только бы зверь не явился…»

Вдруг она взяла его за руку – ладонь была сухая, пожатие крепкое, – проговорила:

– Я, кажется, что-то придумала. Карабкаемся вот в этом направлении.

Она исчезла в темноте, сверху посыпалась земля, раздался треск веток. Он на звук полез следом. Наконец почувствовал край ямы, сухую землю. Еще одно усилие, и он оказался на траве. Встал, начал отряхиваться. Она вплотную приблизилась к нему, обняла за плечи, и он вблизи увидел ее огромные блестящие глаза.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она участливым голосом.

Он не ответил. Его угнетала лесная темь, чувство беспомощности. Он чувствовал себя в дурацком положении.

– Ты не ушибся? – задала она вопрос и, не дожидаясь ответа, стала отряхивать его со всех сторон.

– Не надо, – довольно грубо отстранил он ее. – Давай выйдем из этой трущобы.

Она почему-то фыркнула и молча пошла в темноту. Он – за ней. Минут через пять они вышли на просторное место. Едва различимые в темноте, стояли строения.

– Это мое владение, – сказала она.

– Так, выходит, мы блудили совсем рядом?

– Выходит так, – в ее голосе он услышал усмешку.

– Надо же, – растерянно сказал он.

Он стоял и думал о том, что придется идти через лес обратно в Искоростень, а он, конечно, дорогу не запомнил и наверняка будет плутать в лесу; вторично заблудиться ему никак не хотелось.

Она, видно, угадала его мысли, потому что сказала:

– Сейчас пришлю мальчонку из челяди, он проведет тебя до города. – Она стояла рядом, от ее разгоряченного тела пахнуло сладковатым девичьим потом. – Спокойной ночи!

Он сглотнул слюну, ответил хрипло:

– Спокойной ночи.

Она скрылась в темноте. Через некоторое время прибежал заспанный мальчишка и без лишних слов и очень быстро провел его к Искоростеню. И только когда шагал он по пустынным улицам города, его осенила внезапная мысль, что на таком коротком промежутке пути Елица не могла заблудиться, потому что за свою жизнь многие сотни раз ходила им. Значит, все эти блуждания были ею подстроены! Интересно, с какой целью? Но только не с желанием поблагодарить за судебное разбирательство. Выходит, просто хотела подшутить. Нечасто приходится девушкам оставаться один на один с княжичем, будущим великим князем Руси. Почему и не позабавиться, чтобы потом было что вспомнить. Какая же все-таки язва! Недаром он стал опасаться ее с первого момента, как увидел в суде! Чутье не подвело его. Нет, надо держаться от нее подальше. Она может воспользоваться его доверчивостью и не в такие дебри завести!..

На другой день он занимался сбором дани, а вечером потянуло на луга. Почти тут же увидел Елицу. Она участвовала в хороводе. Он подошел поближе, стал наблюдать. Парни и девушки пели протяжную песню, сходились и расходились, кружились и приседали. Игорь невольно наблюдал за Елицей. Движения ее были плавными и красивыми, она танцевала легко и естественно. На Игоря даже не взглянула, хотя он был уверен, что она заметила его присутствие.

Потом участники хоровода пошли на соревнования стрелков из лука. Парни стреляли в тряпичные куклы, старые шапки. Метких награждали громкими восторженными криками, некоторых качали на руках. И тут Игорю мучительно захотелось включиться в соревнования и победить, но он никогда не отличался большими способностями, хотя его учили отличные воины.

Вот один из парней сразил чучело маленькой птицы. Зрители взорвались бурей восторга. Из толпы выскочила Елица, высоко неся над собой букет цветов, и вручила его победителю. А потом встала рядом с ним, сияя от восхищения. И ему мучительно захотелось быть на месте парня и чтобы ему подарили такой же букет цветов. Он круто развернулся и ушел с лугов. Почему-то не выходило из головы, как гордо стояла Елица возле парня, будто сама была победительницей. «Она не только бесшабашная и невыдержанная, но и лишена всякого чувства приличия», – старался унизить он ее нелестными словами.

Но и в горнице он не находил себе места. Им овладела досада неизвестно отчего и неизвестно на что. Он находился в состоянии нервного возбуждения. Что, собственно, случилось? – спрашивал он себя. Ну, неважный стрелок из лука, так это он знал всю свою жизнь и спокойно к этому относился. Зато преуспел в написании рун, он прекрасно ездит на коне, неплохо сражается на мечах… Нет, дело не в этом. Тогда в чем же?

Ах да, Елица… Ему стало досадно, что она с восторгом подарила букет цветов этому парню, а не ему. Точно, точно, именно в этот момент он повернулся и ушел с лугов. Ну и что? Вручила и вручила, ему-то какое дело до этого? И тут он вспомнил, как невольно, даже не отдавая себе отчета, хотел, чтобы она обратила внимание на него, но она не удостоила его даже мимолетного взгляда. Она просто не замечала его, будто вчера не плутали по лесу…

Но так и должно быть! У нее есть жених, Мал! А у него тоже любимая девушка – Нежана. Вот о ком он должен думать постоянно. Ее пока нет, но она скоро приедет, и он даже не взглянет на это взбалмошное существо, у которого семь пятниц на неделе! Так и решено. Он останется в горенке и будет думать только о Нежане. Она хорошая, уравновешенная девушка, ее поведение предсказуемо, она верный и надежный друг. Если он хорошо попросит Олега, то наверняка великий князь разрешит жениться на ней. Дружба с беспокойным соседом, каким было древлянское племя, много значило для Киева, и породниться с самим князем Велигором – это значило обеспечить дружбу на многие десятилетия. Великий князь лучше других поймет значение такого брака. Вот к чему надо стремиться!

Игорь лег в кровать и стал смотреть в потолок. На досках видны были линии и разводы, которые образовывали причудливые узоры – это его занимало. Но вскоре они ему надоели, он встал, прошелся по горенке, а потом решительно оделся и пошел на луга. «Одному скучно, побуду среди людей», – говорил он себе.

Веселье было в полном разгаре. Горели многочисленные костры, возле них развлекалась молодежь. Он остановился возле одного хоровода. Ему почему-то стало грустно. Как ни хитри и ни изворачивайся, а среди юных он казался перестарком. Есть от чего запечалиться…

– Почему княжич стоит в сторонке и не присоединяется к веселью? – раздался рядом голос Елицы. Он вздрогнул, потому что действительно не ожидал ее появления и в то же время внутри себя ощутил радость от встречи с ней.

Он переступил с ноги на ногу, выигрывая время, чтобы правильно ответить и не оказаться смешным. Произнес осипшим голосом:

– Не знаю даже. Молоденькие такие все. А я…

– И-и-и, надо же такое придумать! – Елица весело рассмеялась, подхватила его под руку и увлекла в хоровод. – Моложе тебя, княжич, никого здесь нет!

Он был благодарен ей за вранье, за то, что отвлекла от грустных дум, и за то, наконец, что оказалась рядом с ним. Он ощутил в себе необыкновенный прилив чувств и удивился, как вдруг все переменилось: и стало будто светлее вокруг, и наполнилось каким-то особым, только ему понятным смыслом, а Елица вдруг выделилась из всех и заслонила собой весь остальной мир. Он не мог оторвать от нее взгляда. Она тоже поглядывала на него веселым и победоносным взглядом и еще крепче сжимала его руку своей сухой ладонью.

Они веселились до конца гулянья, пока парни и девушки не стали расходиться по домам. Тогда и они пошли по тропинке, которая вела в имение Елицы. Вдруг стало не о чем говорить, они шли, раздумчиво глядя в землю. Нечаянно он коснулся ее руки; она слегка качнулась к нему, и он ощутил ее плечо; тогда он взял ее за пальцы и пожал их, она тотчас ответила пожатием. И тогда он, неожиданно для себя, встал перед ней и увидел ее огромные, страшные глаза, ощутил на своем лице ее жаркое дыхание, полураскрытый рот с сочными губами. Позабыв обо всем на свете, стал страстно целовать ее шею, щеки, глаза, губы…

Потом они вошли в лес, потрясенные случившимся. Долго молчали. Наконец она сказала, тесно прижимаясь к нему:

– Я еще в суде в тебя влюбилась. Как увидела, так и влюбилась. Вот, думала, такого бы мне в мужья, спокойного и уравновешенного. Мне ведь тоже двадцать стукнуло, пора и о замужестве подумать.

– Но ты же Мала невеста…

– Что Мал!.. Такой же бесшабашный, как и я. Сколько знаем друг друга, столько и ругаемся. По любому поводу и без повода. Взбалмошные оба и невыдержанные… Влюбились когда-то, только от любви той, пожалуй, ничего не осталось. Привычка одна да толки и пересуды людей, что мы жених и невеста…

– Со мной тоже будешь ссориться?

– Нет, с тобой ругаться невозможно. Ты добрый и покладистый. И я буду при тебе мышкой-норушкой, тихой и послушной, заботливой и ласковой. Я тебе буду послушной женой.

– Послушная жена – мечта любого мужчины, – пошутил Игорь.

– Такой я и буду при тебе.

– Ну вот мы и поженились, – вновь пошутил он и вдруг вспомнил, что совсем недавно собирался соединить свою судьбу с другой девушкой. Неужели он такой непостоянный человек? Нет, совсем не так. Он чувствовал, что к Елице у него другое, ранее не испытанное чувство, как будто что-то сильное и властное приковало его к ней и нет сил освободиться от сладостных пут, да и не хочет он воли. Каждый миг пребывания с Елицей доставлял ему необычное наслаждение, и он хотел продлить его до бесконечности.

Спросил, усмехнувшись:

– А сегодня мы снова будем блуждать по лесу?

Она тихо, будто про себя, засмеялась.

– Тебе же не понравилось.

– Я бы хотел повторить. Только без волчьей ямы.

– А никакой волчьей ямы и не было.

– Разве?

– Это мы скатились в крутой овраг.

– А зачем тебе это понадобилось – кувыркаться в овраг?

– Захотелось побыть с тобой подольше. Вот и кружила вокруг своего дома.

– Озорница! Вот ведь какая озорница!

Так шутя и балагуря, они добрались до боярского терема. Было далеко за полночь, наверно, городские ворота закрыты, и придется время коротать до утра под каким-нибудь деревом. Благо, ночи стоят теплые.

– Ну, зови своего проводника. Шустрый у тебя мальчишка!

Елица ничего не ответила. Она глядела куда-то вдаль, поверх крыши терема… Наконец повернулась к Игорю, пристально взглянула ему в глаза и проговорила серьезно:

– Я не отпущу тебя никуда. Ты заночуешь у меня.

Он внутренне напрягся, не отрываясь, смотрел в ее лицо. Наконец спросил:

– А что скажут люди?

Она пожала плечами:

– Поговорят и перестанут. Исстари так ведется, обсудят и оставят когда-нибудь. Надоест.

Вздрогнула, словно освобождаясь от тяжкого груза, взяла его за руку, легонько сжала.

– Пойдем. Назад возврата нет, – и повела за собой.