Текст книги "Хиван (СИ)"

Автор книги: Василий Горобейко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

– Конечно. Мы же цивилизованный народ, а не дикие алеманы.

Вот и поговорили. Иван встал из-за стола и направился на выход. Душно как то стало, несмотря на густую зелень и бассейн с кристально чистой водой. Захотелось просто подышать свежим воздухом. В дверях он столкнулся со здоровяком Темботом, стоящим в боевом охранении. И, не столько из любопытства, а просто пытаясь отвлечься от невеселых мыслей, завязал разговор.

– Извини за любопытство, но ты же на вид русский, а имя у тебя.... – Забелин замялся, подбирая подходящее слово.

– Сто двадцать семь! – Не поворачивая головы, уведомил Ивана охранник.

– Чего сто двадцать семь?

– Сто двадцать семь человек, включая тебя, считают это имя странным. А у нас в роте было три Тембота, четыре Лаврика, и два Мергела. Меня вот ваши еврейские имена смешат: Петр, Семен, Иоан....

– А, ну да, наверное. А ты откуда провалился?

– С Белокаменной. Я коренной москвич как минимум в пятнадцатом поколении. Мой род восходит к Великому Московскому князю Темрюку Идарову. Ты куда собрался без сопровождения?

– Да я до машины и обратно, вещи забрать, – сам не зная зачем соврал Иван. – Себастьян, вон то же один на один со злыми хавиками остался. Да нормально все. Я же жил среди них. В общем, под мою ответственность.

Забелин действительно дошел до грузовика и залез под тент, поскольку по дороге вспомнил про зубную щетку и прочие мыльно-рыльные атрибуты, которые стоило прихватить из сумки.

– Хиван! Хэй Хиван, рунти ма ноол тахай? – окликнул его из окружающих стоянку кустов звонкий женский голос, а так и не отключенный переводчик тут же повторил фразу мужским баритоном. – Эй, зверь, ты правда живой?

Из кустов выглядывала слегка испуганная кудрявая головка Румпет. А ее как сюда занесло? А, ну конечно, после смерти убара его жену и незамужних дочерей передали ближайшему родственнику по мужской линии. Видимо он из Суука.

– Привет. Как ты меня нашла?

– Тебя доктор Манда видела на площади и меня за тобой послала. Я тебя уже больше часа караулю. Пойдем, отец хочет с тобой поговорить. Только не нужно что бы нас вместе видели. Ты иди в Веселый квартал, найди "Спелую питахайю", я тебя там встречу.

И не дав Ивану задать ни одного вопроса, девушка исчезла в кустах. Блин, значит, старый убар жив. Это в корне все меняет. А если здесь задействована товарищ Роза, то дело действительно серьезное. Надо идти, и не откладывая. Идти одному. Но блин, как же протокол? Да и Федор с ребятами с ума сойдут. Ладно, отправлю им сообщение по айди.

Все это Забелин обдумывал уже на ходу, целеустремленно направляясь к выходу из Торгового квартала.

27.

«Спелая питахайя» оказалась большим, двухэтажным борделем, у забора которого в рекламных целях прогуливался местный товар – едва прикрытые одеждой томные красотки всех габаритов и оттенков кожи. Одна, стоявшая к нему спиной, была так похожа на Глашу из «По домашнему», что Забелин невольно сбился с шага. К счастью для него, девица вовремя обернулась, и у Ивана отлегло от сердца. Просвечивающаяся сквозь кисею грудь на два размера меньше и уже слегка обвисшая. Лицо узкое, нос с горбинкой и над верхней губой хорошо заметные усики. Совсем не похожа.

Заметив потенциального клиента, стайка разномастных путан поспешила навстречу Забелину. Но Иван только отмахнулся и завертел головой в поисках Румпет. Девицы тут же потеряли к нему интерес и вернулись к прерванным занятиям.

– Господин ищет более утонченных удовольствий? – коренастый пухлый хавийя, весь лощенный, со стильной бородкой, бритой головой и бегающими сальными глазками. – У Тумая есть все: есть шмели с крепким жалом, есть нежные бутончики, есть еще не распустившиеся, есть даже гиены. Все что угодно господину.

По ходу монолога Тумай практически прижался к Забелину и ухватил его запястье пухлой потной ладошкой. Ивана передернуло. Он грубо оттолкнул сутенера и отошел подальше от борделя. Господи, что за гнусное местечко? Какая-то моральная помойка. Какого черта Румпет его сюда затащила? И где она сама? Может это вообще дурацкая шутка?

– Ой, Хиван, жениться тебе надо! – товарищ Роза стояла в проулке, укоризненно покачивая головой. – Хватит падших женщин разглядывать. Пойдем, Масул ждет.

– Да я не разглядываю! – Иван густо покраснел. – Я Румпет искал. Вы же сами здесь встречу назначили!

Но товарищ Роза, не слушая оправданий, уже устремилась в лабиринт улочек. Забелину пришлось перестать рефлектировать и поспешить за шустрой старушкой. Вот же понастроили! Каждые двадцать – тридцать метров если не отворот, то развилка. Нагнать докторшу удалось только возле ворот какого-то особнячка.

– Заходи скорей, не стой столпом! И так слишком много глаз тебя видели.

Особнячок оказался таким же борделем, что и "Спелая питахайя", разве что классом повыше. Даже свой небольшой бассейн имелся во дворе. В нем как раз плескались три девицы, совершенно не стесняющиеся своей наготы. Иван с трудом отвел глаза от соблазнительных форм и постарался сосредоточиться на деле.

– Товарищ Роза, где убар? О чем вы поговорить хотели? Почему это нельзя было сделать в каком-нибудь кафе? Зачем встречу в борделе назначать? А потом еще и упрекаете, что я на товар в витрине смотрю.

– Слишком много глупых вопросов. Сам головой подумай, ты хоть Иван, но вроде не дурак. Не разочаровывай меня.

– Хорошо. В Сабти знают, что убар выжил?

– А вот это уже правильный вопрос. Нет, его, как и вас с Радкой, считают погибшим. И пусть так будет подольше.

– Тогда с конспирацией понятно. Это ведь Хаббад нас предал?

– Молодец, додумался. А знаешь кто он сейчас?

– Догадываюсь. Убар койса Сабти.

– Бери выше. После недавнего несчастного случая с убаром Конфура, Хаббад – бокор мурусадэ. Как раз сегодня эмир и акилло88 поехали в Сабти отпраздновать его избрание.

– И у Хаббада конечно же есть свои люди в городе. И если он узнает, что мы выжили....

– То постарается это очень быстро исправить. Причем ему даже не нужно подсылать убийц. Достаточно объявить вас самозванцами и установить небольшую награду за голову. Зная менталитет местных санклютов, можно не сомневаться, что вас уже завтра доставят к его ногам, поделенным на столько кусков, что даже родная мама не сможет опознать.

– А как вообще убару удалось спастись?

– Случайно. На шум стрельбы первыми подтянулись пастухи из Бари. Там за старшего был двоюродный племянник убара. Масул еще в сознании был, попросил его тайно вывезти сюда к шурину, ну и меня оповестить.

– Нас же бади-адэ сопровождали. Два грузовика и мотоциклисты. Они куда делись?

– Да кто ж их знает? Говорят, что сразу же вступили в бой и сами уничтожили засаду. Вот только пастухи, спасшие Масула, никого кроме двух разбитых машин там не видели, а они еще застали взлетающий коптер.

За разговором подошли к неприметной двери в торцевой части здания и по узкой лестнице поднялись на второй этаж в крыло, где, судя по всему, проживала прислуга борделя. Убара, теперь уже бывшего, застали дремлющим полулежа в груде подушек. И без того сухощавый Масул совсем ссохся и даже как-то уменьшился в плечах, лицо серое, под глазами огромные мешки. Иван поймал себя на мысли, что встреть он его вчера на улице, прошел бы мимо, даже не заподозрив в нем знакомого.

– Сепсис я купировала, но лечение нужно продолжать в условии клиники. Ему диализ срочно нужен, да еще много чего. А потом на пару месяцев на море, для восстановления жизненного тонуса. А здесь я даже переливание крови нормально сделать не могу, – ответила Роза на немой вопрос.

– Сколько у нас времени?

– Неделя – десять дней. У него обе почки повреждены, а тут еще отвары да настои литрами. Не справляются. Делаю что могу, и даже больше.

– Я постараюсь связаться с доктором Кац по дальней связи. Попрошу организовать эвакуацию убара в Цитадель на коптере. Но вам придется лететь с ним вместе.

– Стара я уже летать, ну да что загадывать. Можешь – организуй. Без него укорот Хаббаду не дашь. А ты сюда, как я поняла, прибыл воплощать мечту Масула – строить новый мир без клановых воин и без похорон собственных детей. Хабаду такой мир не нужен, он власти и богатства жаждет. Он скорее с хирабами объединится, чем пойдет на союз с лоода. Ладно, давай будить больного, ему как раз пришло время лекарство пить.

– Выжил. Значит слухи не врали, – сипло с натугой проговорил Масул, привычно подставляя левую руку для инъекции. – Зачем вернулся?

– Я теперь в штате официального посольства Содружества. Не только русские, все анклавы объединились, что бы покончить с угрозой исходящей от хавийя.

– Войны хотите?! – в голосе бывшего убара зазвучала сталь.

– Нет, убар, войны не будет. Даже если бы мы хотели, то Цитадель не даст ее развязать. Мы пришли установить границы и договориться о правилах совместного проживания. И, если хавийя не готовы к другому, то мы просто поделим этот мир на две части. Хотя хотелось бы большего. Мы ищем не противостояния, а взаимовыгодного сотрудничества. Мы можем предложить регулярные авиарейсы, например из Суука в Цитадель; обучение в Новороссийском университете; доступ к нормальным клиникам; интернет; телевиденье....

– Ты стал малаком, Хиван? О выгоде пусть думают торгаши. Мне важно обеспечить безопасность моего народа. А сегодня главная угроза для него – это Хаббад. Это он навел на нас мудулов. И с твоей помощью, мне, возможно, удастся убедить в этом эмира.

– Нельзя вам к эмиру. С чем вы пойдете? Кому он поверит: умирающему убару или пышущему энергией бокору? – вмешалась в разговор товарищ Роза. – А вот Хаббад о вас точно узнает, и ты Масул, не хуже меня знаешь, чем это закончится.

– Тогда может ты дашь ему какую-нибудь настойку, и Хаббад придет и сам во всем сознается?! – похоже, они уже не первый раз обменивались подобными "идеями".

– У наших айтишников есть одна идея. Но нужно будет незаметно установить кое-какое оборудование в крепости, и скрытно подобраться к ней на расстояние не более трех километров.

– Учти, Хиван, смерть Хаббада проблему не решит. Особенно если выясниться, что к гибели бокора причастны йуруба.

– Я понимаю. Мы не собираемся его убивать. Это видеооборудование, позволяющее общаться на расстоянии, и оно очень компактное.

– Хорошо. Я попрошу шурина съездить, навестить мою "вдову". И распадок покажу, который приведет вас почти к стенам галкады. Только выдвигаться нужно ночью без фар.

– Вот и договорились, а детали обсудим, когда перевезем вас в посольство. Там вы будете в полной безопасности.

– Я не боюсь смерти, Хиван! – Масул устало откинулся на подушки. – Эта старая карга опять дала мне сонную микстуру.

– Лишь бы вы не боялись жизни, убар, – тихо проговорил Иван, а вслух добавил. – Отдыхайте, набирайтесь сил. Я постараюсь как можно быстрее доставить вас в госпиталь.

Обратный путь не занял много времени, хоть и пришлось немного попетлять, так как провожать его никто не стал. А вот по возвращении его ждал очень горячий прием.

– Вы что себе позволяете, молодой человек?! – Жерар просто кипел от возмущения. – Если вы забыли, я напоминаю: вы находитесь на службе в посольстве, и вся ваша деятельность четко регламентирована протоколом. Вы здесь не частное лицо. Вы официальный представитель Содружества. Хотите продолжать работу – забудьте о личной жизни до возвращения домой!

– Простите, мсье Файнберг, но я как раз работал. Просто обстоятельства сложились самым неожиданным образом. Давайте пока отложим разбор моего поведения. У меня новости, требующие безотлагательного реагирования.

Иван вкратце изложил обстоятельства встречи и очень подробно – возможные последствия. Вопросы по его поведению в основном отпали. И только Федор ворчливо заметил:

– Мог бы и нормально все написать, а то "встретил знакомую, отлучусь не надолго". Да еще Ромул подтвердил, что тебя видели в квартале "красных фонарей". Трубку не берешь. Что мы должны думать?

От дальнейших разборок Забелина спас приход усталого, но явно довольного Себастьяна.

– Сеньоры, приглашаю совершить небольшую прогулку и наметить на местности расположение строений посольства.

– Обязательно, Себастьян. Но прежде уделите несколько минут осмотру данного архитектурного произведения. Я предлагаю пересмотреть наш проект в части офисного здания и жилых помещений, объединив их в подобный домус. Юджин идею поддерживает. С точки зрения безопасности это, по сути, донжон. И на кондиционировании воздуха мы существенно сэкономим.

– Да, но как же проект, смета?

– О, пусть это вас не тревожит. У нас уже есть договоренность с архитектором, – Жером кивнул в сторону стоящего поодаль Гнея. – Мсье Порциус уверяет, что все материалы есть в наличии и за пару дней все вполне реально возвести, включая бассейн. Главное подвести коммуникации.

28. День тридцать первый.

Ночь Иван спал крайне плохо. Слишком много впечатлений за один день: стычка с шехалями, знакомство с городом, встреча с Масулом. А потом еще допоздна бегали с рулетками, размечая территорию будущего посольства. К величайшему облегчению Себастьяна, на объединении офиса с жилыми помещениями удалось прилично сэкономить не только по площади застройки, но и в финансовом выражении, да и земля им досталась чуть ли не вдвое дешевле расчетной. Так что, когда Жером предложил на освободившейся площади построить спортивный комплекс для сотрудников дипмиссии, все приняли его идею с восторгом. И только Забелин, сам не зная за каким чертом, влез и предложил лучше построить небольшую, но хорошо оснащенную клинику, с возможностью приема местных жителей и тех, кого удастся вызволить из рабства. Идею все, включая посла, смущенно поддержали. Но назвался груздем....

– Спасибо, мсье Забелин. Вы совершенно правы, но проекта госпиталя у нас нет и, боюсь, мсье Порциус нам здесь не поможет. Так что планировка помещений целиком на вас, как и подбор персонала. А мсье Сото, пока подумает, из каких средств мы сможем оплачивать две ставки медицинского персонала.

– Три. Три ставки медицинского персонала. Одна ставка врача и две ставки медсестры. Многим больным нужен круглосуточный уход. А в отсутствие пациентов они помогут с готовкой и уборкой помещений посольства.

Ну и как после такого уснешь? Всю ночь Забелин то прокручивал в голове планировку лазарета, то "беседовал" с кандидатами на вакантные должности. А стоило на минутку задремать, как приходилось в компании обнаженных путан отбивать минометную атаку на недостроенный бассейн.

Так что голос Федора, позвавшего "лежебоку" к завтраку, Иван воспринял с благодарностью. Но в экседру, несмотря на холодный душ, вошел смачно позевывая.

– Бессонница мучает? – участливо поинтересовался Палыч.

– Да я над планом клиники думал. Ничего толком не получается. Знаний не хватает. Понятно, что приемный покой нужен, палаты для пациентов, хирургия....

– Ладно, не переживай. Господин посол вчера немного погорячился. С утра уже был сеанс дальней связи. Я попросил ребят связаться с Леонидом Михайловичем. Надеюсь, он сможет подсказать, что нужно для организации карантина и для оказания экстренной медицинской помощи. А пока, думаю, будет достаточно построить пару отдельно стоящих стандартных модулей: жилой и для приема пациентов. Ты давай ешь быстрей и пойдем. Через час рабский аукцион начнется. Нужно успеть выполнить все формальности.

Формальностей, к счастью, оказалось немного. Заплатили десять коинов Тахрибу за номерок участника, выполненный в виде криво приклеенного пластикового кружка на деревянной палке, и все – добро пожаловать на торги. Правила торга тоже довольно примитивные. Шаг – десять процентов от начальной цены. Для этого достаточно просто поднять "номерной жезл". Хочешь дать свою цену – активно маши жезлом и, дождавшись обращения аукциониста, громко кричи свою цену. Выиграл? Подходи, плати аукционисту и забирай товар. После аукциона возвращаешь жезл, получаешь 5 коинов сдачи. Все.

– Если господа желают, они могут купить сидячие места в первом ряду. Стоимость места 10 коинов с человека, но не больше двух мест на номер.

– Нам нужно три места, мсье малак.

– Тогда тебе придется купить второй жезл, посол.

Мелочится не стали, заплатив за два жезла и четыре места, для всех сотрудников посольства, так как Пикетт остался следить за строительством "во избежание неприятных сюрпризов". Немного побродили по рынку, так ничего и не купив, а как только стали подходить участники рабского аукциона, поспешили занять лучшие места, а Тембот с Русиком, назначенные в охранение, расположились за их спинами.

Наконец появился аукционист – седой сухонький старик с куцей бороденкой и неожиданно зычным мощным басом. Объявил, что сегодня будет разыграно пять лотов.

– Первый лот. Гашинкад клана Гальджеэль. Обращен в рабство за невозвратный долг в семьсот восемьдесят коинов. Торг идет на понижение цены до первой ставки.

На помост вывели сутулого истощенного парня лет двадцати – двадцати пяти. Из одежды на нем был только рабский ошейник, но он даже не пытался прикрыться. Впалые глаза равнодушно и отрешено взирали на толпу потенциальных хозяев.

– Кто даст за гашинкада 780 коинов? Кто даст 702 коина? Кто даст 624 коина....

На сумме в 234 коина заявилось сразу три покупателя, и торг пошел в обратном порядке. В итоге парнишку продали какому-то толстому хавийя за 390. Тот не спеша поднялся на помост и, оплатив через айди покупку, пристегнул к ошейнику поводок и вернулся с рабом на свое место. Жером и Себастьян все это время просидели, даже не попытавшись поучаствовать в торгах.

– Лот номер два! Ромейская кухарка, продается наследниками по причине смерти хозяина. Начальная цена две тысячи коинов.

На помост вышла дородная матрона лет сорока, одетая в местный аналог сари, с огромными баулами в руках. Рабский ошейник умело задрапирован многочисленными нитками коралловых бус, на пальцах несколько явно недешевых перстней, на запястье тяжелый браслет, по виду золотой. Тяжелым оценивающим взглядом женщина обвела ряды потенциальных покупателей, похоже, сама прицениваясь к собравшимся.

– Нам ведь нужна кухарка? – поинтересовался у посла Палыч.

– Если бы эта женщина искала свободы, она бы давно сама себя выкупила. Достаточно пожертвовать одним перстнем. Нет, она не продает свою свободу, она ищет богатый дом, где будет хозяйкой.

Так и вышло. За три тысячи двести, недовольно поморщившись, матрона ушла с "подиума" с пухлым низеньким старичком, разрезав толпу покупателей внушительным бюстом, как баржа раздвигает набегающую волну. Ее новый счастливый хозяин смешно семенил в кильватере своей покупки.

– Он еще не понял, кто тут кого купил. – Улыбнулся Сото.

– Следующий лот, – не стал тянуть время аукционист, – пожилой необученный йуруб. Начальная цена пятьсот коинов.

На помост вывели пожилого негра, одетого в меховые унты, рваную парку и вязаную шапку. Взгляд за толстыми стеклами очков были совершенно безумными.

– Похоже, досталось янки, – себастьян первым поднял жезл.

На цене шестьсот пятьдесят, соперники отступили, и миссия приобрела первого раба. Мужчина пребывал в глубоком шоке и практически не реагировал на обращенные к нему слова. Только что-то тихо бубнил себе под нос. Прислушавшись, Иван вроде разобрал слова: "Шит, факинг найтмер. Ай маст вейкап", но ничего не понял. И переводчик, почему-то не стал переводить, возможно, затупил из-за кучи посторонних шумов. Чтобы не усугублять состояние попаданца, решено было, что Палыч с Рустиком отведут его во временное обиталище посольства, передадут заботам Федора и вернутся. Остальные продолжат участие в торгах. На помост как раз вывели светловолосую стройную женщину средних лет в дорогом лыжном костюме и, судя по всему лыжных ботинках. Женщина была чем-то сильно озабочена и все порывалась вернуться назад за кулисы. За заботами об афроамериканце посольство чуть не пропустило новые торги.

– Кто даст тысячу триста коинов?

Жером поспешил вступить в торги. Лыжницу удалось выкупить за 1700 коинов. Услышав русскую речь, она сильно разволновалась и все рвалась вернуться на помост.

– Плиз, товарищ. Дер хар мин доча. Хи из фортсат эт бэби. Ай хэв ноу мани, бат ай вил джоб хардт!

Пока Себастьян с Жеромом пытались ее хоть как то успокоить, Иван не сводил глаз с помоста.

– Жемчужина сегодняшнего дня. Невинная девушка – мечта любого мужчины. Начальная цена лота полторы тысячи коинов.

На помост вывели худенькую девчушку лет тринадцати, закутанную в полупрозрачную тунику, явно на несколько размеров больше. Девчонка испугано озирала зал, не замечая матери и судорожно цепляясь за норовящую сползти с плеча ткань.

Иван, не церемонясь, толкнул в бок Себастьяна и тот поспешил поднять жезл. Торги начались. На сумме в две тысячи сто, казалось, что миссия выиграла торг, но стоявший рядом с девочкой толстый надсмотрщик сдернул с нее остатки одежды, и покупатели вновь оживились.

– Кто даст три тысячи триста коинов?

Сото замешкался. Иван оглядел толпу и увидел вчерашнего знакомца – лысого сутенера Тумая, держащего единственную табличку с номером.

– Вы чего? – Забелин толкнул казначея в бок.

– У меня лимит. Мы не можем повышать цену, это только усилит натиск хавийя на наши поселения.

– К черту лимит, я сам заплачу! – Иван вырвал жезл и замахал им в воздухе.

– Сожалею, но торги окончены, – аукционист, пожал плечами и повернулся к ухмыляющемуся Тумаю.

– Пять тысяч, коинов! Я даю пять тысяч коинов за эту девушку.

Стоящий на помосте надзиратель, что-то зло буркнул, и аукционист резко отвернулся от уже протягивающего айди сутенера.

– Кто еще готов предложить пять тысяч коинов за данный лот?

Желающих не нашлось, и Иван, оттолкнув Тумая, торопливо оплатил покупку. Сняв с себя бронефутболку, он завернул в нее девчушку и передал плачущей матери, сам при этом оставшись по пояс обнаженным.

– Я понимаю ваш благородный порыв. И вы, конечно, вправе самостоятельно распоряжаться своими деньгами. Но, из-за вашей необдуманной выходки, может резко возрасти спрос на рабов. Мы бы потом нашли способ ее освободить, а так банды хавийя теперь будут специально охотиться на молодых девушек! Вы это понимаете?

– Мне плевать! – Иван сгреб невысокого Себастьяна за грудки и поднял до уровня своих глаз. – А ты понимаешь, что чуть не продал несовершеннолетнюю девчонку детскому сутенеру?! Пусть бандитами занимаются те, кому положено. А мы здесь, что бы освободить из рабства своих соотечественников. И я это буду делать, а с вами или без вас....

Забелин сплюнул густую слюну под ноги трущемуся поблизости Тумаю. Заметил сзади него двух крепких парней и повернулся к Темботу.

– Поможешь проводить наших гостий? А то тут не все довольны результатами торгов.

– Конечно. – Тембот повернулся к женщине. – Come on Miss. We take you home. Now everything will be fine.

Женщина в ответ улыбнулась, вытерла слезы и смачно поцеловала в губы "москвича в пятнадцатом поколении". А Иван вновь пожалел, что в родном селе так плохо преподавали английский. Электронный переводчик – это конечно здорово, но вся благодарность досталось не ему, спасшему ее дочку из лап сутенера, а Темботу, все торги простоявшему столбом, но сумевшему вовремя ввернуть фразу на понятном даме языке! Всю неспешную дорогу до гостевого домика Забелин размышлял о превратностях судьбы и несправедливости мироустройства, мечтая добраться до кровати и завалиться спать, и гори оно все синим пламенем. Пусть увольняют, если хотят, а он вернется в Сабти, вызовет Хаббада на поединок и свернет Иуде шею....

– Ты, Хиван, видно совсем разум потерял? – у входа в домус их поджидала разгневанная товарищ Роза.

– И вы туда же? Мои деньги, на что хочу на то и трачу. А что лучше было дать Тумаю ее купить?

– Да причем здесь девчонка? Ты зачем кинжал на всеобщее обозрение выставил? – палец докторши обвиняющее указывал на висящий на шее Забелина резной кинжал – подарок Масула за спасение дочери. – Ты бы еще транспарант растянул: "Я – выживший Хиван – личный враг бокора". Теперь твоя смерть – дело ближайшего времени. Да еще я – дура старая приводила тебя к Масулу. Хаббад не дурак, считать до трех умеет! Хоть яхаски и обглодали трупы, но хоть что-то от убара должно было остаться? А теперь он сложит дважды два и выйдет на "Цветок пустыни". И вот куда мне девать Масула?

– На последний вопрос я, пожалуй, смогу ответить, – из тени дверного проема выступил Юджин Пакетт. – Вы, уважаемая миз Роза, можете прямо сейчас перевезти вашего убара в клинику при посольстве.

– Какую еще клинику? – докторша резко обернулась к новому собеседнику.

– А вот на этот вопрос, лучше ответит ваш визави, поскольку именно он настоял на строительстве на территории посольства клиники неотложной помощи и карантинного бокса. К счастью, они уже практически готовы, как и внешний периметр. Извините, забыл представиться. Юджин, коллега Ивана.

– Вот смотрю я на тебя, Хиван, и никак решить не могу. То ли ты Иван-дурак, толи Иван-царевич. То ты на пять шагов вперед думаешь, а то на ровном месте такую глупость сделаешь....

– А в наших сказках это, зачастую, один и тот же персонаж! – усмехнулся Тембот.

– Ладно, пойдем. Покажешь вашу клинику. И если надеешься, что я стану там работать, учти – мне нужна будет помощница!

– Две. Две помощницы вам по штату положены! Только можно вас Тембот проводит, или вот Петр! – Иван ткнул в выглянувшего на шум Якута. – А я пойду, переоденусь и чуток вздремну. Или лучше вначале вздремну, а потом уже переоденусь.

– Иди, спи. И пока лучше вообще из комнаты носа не высовывай. Петр, присмотри, чтоб никого посторонних. Как я понял, возможно покушение. Я сейчас Федора назад пришлю, пусть усилит посты. Тембот, устрой пока леди в домусе, и найди, во что их можно переодеть. А мы пока.... – Пикетт повернулся к старушке. – С нашим новым сотрудником посмотрим место ее работы и заодно обсудим детали по перемещению мистера Масула.

Иван проводил глазами чинно удаляющуюся парочку. Нет, ну как ловко этот американец перехватил у него инициативу! Раз, и он рыцарь на белом коне, спасающий из безнадежной передряги, а ты, Иван-дурак, сиди на печи да ешь калачи! Главное под ногами не путайся. Обидно. Он этой Манде почти что учеником был, а тут ушла с первым встречным и даже спасибо не сказала! Конечно, с ножом нехорошо вышло, но он же не специально! До этого он всегда под футболкой висел, а тут голый ребенок перед толпой извращенцев.... Нет, ну когда тут о ноже было думать! А насчет убить – ну, пусть попробуют! Не они первые, не они последние, главное не торчать столбом на открытой местности, чтобы снайпер не достал, а с остальными справимся! Забелин оглянулся и понял, что все уже разошлись, а он как раз изображает идеальную мишень для снайпера. Нервно оглянувшись, он поспешил в отведенную ему комнату и завалился спать.

29.

Проспал почти до вечера, отказавшись от обеда. Встал уже в пятом часу. Сделал интенсивную зарядку, долго плескался под душем, смывая пот и дурные мысли, и отправился в экседру, где уже начал собираться народ в ожидании скорого ужина. Палыч негромко болтал с переодетым в местную униформу (карго-штаны песочного цвета и белую футболку) афроамериканцем. В другом углу Тембот весело шушукался с шикарной незнакомкой, поражающей воображение копной золотистых волос и звонким смехом. Только когда к ним присоединилась спасенная им девчушка, переодетая в легкое платьице в синий горошек, он признал в женщине спасенную утром рабыню. Завершали композицию привычно пикирующиеся между собой Рустик и Петр. Да еще сновала туда-сюда, накрывая на стол, госпожа Пинна. На Забелина, стоящего в тени молодой финиковой пальмы, никто не обращал внимания.

Может тихонько уйти и вернуться, когда уже все соберутся? Чтобы сразу стало понятно: он еще с ними, или пора собирать вещички? То, что посол не оставит без последствий его выходку с нападением на казначея, сомнений никаких. Иван, конечно, понимал, что зря погорячился. Себастьян же не со зла, просто он такой "бумажная душа", действующий строго в рамках инструкций. Не было никакой нужды на нем зло срывать, не он же на глазах у матери пытался ребенка сутенеру продать. Просто его нравоучительный тон....

– А вот и наш герой-засоня! – на плечо легла рука Федора. – Ну и чего топчешься как неродной? Пошли за стол.

Пришлось идти. Народ в экседре зашевелился, заулыбался приветливо. Рустик с Петром и вовсе вскочили и, вытянувшись во фрунт, отдали честь. Подошла собеседница Тембота и, крепко пожав его руку, с чувством выдала явно заранее заученную фразу:

– Спасибо, товаристч Иван! Я эр ваш неоплатченый должник! Elsa, gЕ, si takke sin redningsmann89.

К Забелину подбежала выкупленная им девчушка и, сделав книксен, попыталась поцеловать ему руку. Руку Иван отдернул, но, увидев растерянность в глазах Эльзы, присел на корточки и показал на свою щеку. Девчонка сразу разулыбалась и звонко чмокнула его, стараясь поцеловать поближе к губам.

Палыч просто пожал руку и представил своего собеседника, который после приведения себя в порядок стал похож на Моргана Фримена.

– Познакомься, Иван, это Мартин. Он сам из Алабамы. Представляешь, он первый раз выехал за границу. Друзья уговорили съездить в Хэмсдал, это в Норвегии, покататься на горных лыжах, а в итоге оказался здесь в компании Кэри и ее очаровательной дочери.

Американец потряс Ивану руку и попытался что-то сказать, но его вежливо и решительно оттеснил Пикетт.

– Иван, с вами до ужина хотел бы побеседовать господин посол.

Ну, вот и началось. Иван улыбнулся посмотревшим на него недоуменно коллегам и поспешил вслед за Юджином. Благо идти было не далеко.

В комнате, занятой под резиденцию посла, имелась своя зона отдыха, где, помимо самого Жерома, ожидаемо сидел и казначей.

– Присаживайтесь, пожалуйста. Для начала, мсье Забелин, я хотел бы поблагодарить вас за грамотные и оперативные действия во время торгов. Ваши затраты конечно же будут полностью возмещены из средств миссии, – он жестом отмел все возражения Ивана. – Принимая во внимание обстоятельства и вашу неопытность в вопросах дипломатии, я нахожу простительной вашу излишнюю горячность. Но учитывая, что мсье Сото, в отличие от вас, не имел всей полноты информации, при принятии решения о судьбе юной дамы, как мне кажется, он заслуживает извинений с вашей стороны.

– Простите меня, Себастьян. Я и правда не имел права срывать на вас зло. Поверьте, я понимаю, что вы не виноваты в том, что здесь людей продают как скот, и что вы действовали правильно и разумно, в соответствие с инструкцией.

– Я принимаю ваши извинения, молодой человек. Но попрошу впредь....

– Достаточно, мсье Сото. Вы можете идти ужинать. Мы к вам скоро присоединимся, – подождав, когда за казначеем закроется дверь, Жером повернулся к Пикетту. – Юджин, что у нас с подготовкой к транспортировке Масула?