Текст книги "Возвращение в гильдию (СИ)"

Автор книги: Василий Блюм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

Изредка попадались развилки, но, руководствуясь чутьем, Шестерня каждый раз не раздумывая выбирал путь, и наемники продолжали движение. Порой коридор резко менял направление, сужаясь настолько, что приходилось обдирать бока о шершавые стены, протискиваясь сквозь узкий проход. Пройдя очередной сверток, Шестерня остановился настолько резко, что, не успев среагировать, Мычка едва не расшиб нос об остроконечный шлем пещерника.

– Пришли, – жизнерадостно доложил Шестерня, – Эй, кто сзади, поворачивай оглобли!

Мычка выглянул из-за плеча пещерника, но ничего не увидел, пока Дерн, неспешно приблизившись, не осветил пространство своим импровизированным фонарем. Коридор в этом месте расширился, образовав небольшую пещеру, но впереди, выдаваясь изломанными очертаниями, высилась груда камней. По всей видимости, какое-то время назад, не выдержав напряжения рухнул потолок, оградив глубины от проникновения незваных гостей.

Дерн подошел к завалу, внимательно осмотрел стыки камней, спросил с сомнением:

– Может получится разобрать?

Шестерня, деловито шурующий в мешке с припасами, бодро отозвался:

– Нет смысла. Там шагов на сто породы.

– Уверен? – Дерн в упор взглянул на пещерника. – Может все же попробовать?

Шестерня пожал плечами:

– Попробуй, коли сил не жалко. Я камень нутром чую. Дальше не пробиться.

Зола огляделся, меланхолично произнес:

– Похоже, я поторопился с прогнозами. – Приблизившись к пещернику, с независимым видом уплетавшему остатки поросенка, спросил требовательно: – Что ж ты чутье не использовал, заранее не предупредил?

Шестерня взглянул снизу вверх на нависшего, словно смерть, мага, сказал просто:

– Так завал недавний. – Узрев на себе вопросительные взгляды товарищей, объяснил: – Камню отлежаться надо. Чем древнее порода, тем легче почувствовать структуру, где в скале каверны, а где жили золотоносные, – он с хрустом перекусил косточку, стукнул о ладонь, вытрясая сладкий мозг.

Мычка присел рядом, спросил с любопытством:

– И проходы чувствуешь?.

– Конечно, – Шестерня даже обиделся. – С проходами всего проще. В те отнорки, что я обошел, даже соваться не стоит. Короткие совсем. Если сомневаетесь, проверьте, как назад пойдем.

– А с этим что? – Зола озадаченно сдвинул брови.

Пещерник развел руками, сказал виновато:

– Завал свежий, еще отлежаться не успел, такой не почуять.

Кивая в такт словам, Мычка протянул руку за мясом, но пальцы захватили пустоту. Нахмурившись, вершинник сказал:

– Зола, ты б подсветил для разнообразия. Я мясо не вижу.

Шестерня встрепенулся, спросил с удивлением:

– Какое мясо?

Мычка искоса оглядел товарища, сказал сквозь зубы:

– Слыхал я, что хорошо прожаренный пещерник по вкусу удивительно напоминает свежую дичь.

– Что верно, то верно, – мечтательно произнес Дерн, привалившись к стене. Помолчав, лениво поинтересовался: – Кстати, Зола, все хотел узнать, а ты мог бы вызвать огненный шар такой силы, чтобы разом запечь дичь размером... – он повернул голову, взгляд остановился на Шестерне, – скажем, с Шестерню.

Зола, по-прежнему нависающий над пещерником, плотоядно ухмыльнулся, сказал замедленно:

– Да я и сам подумываю... – он шевельнул пальцами. Меж ладоней заклубилось облачко дыма, разгораясь, замерцали багровые мухи.

Шестерня посмотрел на Золу, перевел взгляд на Дерна, заинтересованно следящего за процессом, нервно произнес:

– Экие у вас нездоровые пристрастия. – Покосившись на огненных мух, что, увеличиваясь на глазах, выросли уже до размера шмеля, на всякий случай отодвинулся, добавил поспешно: – А насчет мяса я вспомнил, действительно, осталось немного с прошлого раза. Но... быть может, стоит придержать про запас?..

Зола развел ладони, к потолку взмыли с десяток ярко-желтых шаров размером с дикое яблоко, осветив черные в голубых прожилках стены. Воспользовавшись моментом, Мычка забрал у Шестерни мешок, пообещал недобро:

– С запасом сложностей не возникнет. Хватило бы сил унести.

Наскоро перекусив, двинулись назад в прежнем порядке. Уходя, Мычка обернулся, глядя на недвижимо висящие на прежнем месте огнешары, поинтересовался:

– А это за нами не полетит?

Маг покачал головой, пояснил коротко:

– Это стационарное заклятье, связывает объект с местом. – Наткнувшись на выжидательный взгляд вершинника, добавил: – Есть и динамическое, оно сложнее. Но без посоха даже не буду пытаться. Без толку.

Мычка некоторое время шел молча, затем вдруг спросил:

– А каким образом используешь посох? Сколько на этот счет думал, ничего на ум не пришло.

Зола отозвался желчно:

– А ты не думай, от этого голова распухает.

– Как у Дерна? – Мычка кивнул назад, где с неизменным зеленым "фонарем" шествовал болотник.

Не реагируя на подначку, маг ответил:

– Посох – усилитель, – пошевелил пальцами, подыскивая подходящее сравнение. – Ну, как если кулаком врезать, или мечом ткнуть. Без посоха я заклятиями машу, как ты руками. Можно при необходимости и в рожу дать, но не более.

ГЛАВА 6

Обратный путь показался намного короче. Вскоре стены вновь разошлись, а из темноты выступил знакомый песчаный холм. Зола остановился, сказал с настойчивостью:

– Чтобы не тратить время, выбираясь из неожиданных тупиков, предлагаю осмотреть прочие выходы из пещеры. А чтобы повысить эффект, нужно разойтись.

Шестерня одобрительно крякнул. Произнес с восторгом:

– Вот светлая голова. И как я сам не догадался!?

Дерн кивнул, сказал рассудительно:

– Что ж, давайте попробуем. Только... кому-то надо остаться, а лучше – двоим. В случае чего – сумеют прийти на помощь. К тому же вдвоем проще отбиться, мало ли, что может выйти из катакомб привлеченное светом.

Шестерня почесал в затылке, сказал в затруднении:

– Хорошая мысль. Только кто ж останется?

Не глядя на товарищей, Зола буркнул:

– Я бы поставил вопрос по– другому – кто пойдет? – Не дожидаясь комментариев, продолжил: – А пойдут те, кто хоть как-то может ориентироваться в полной темноте.

– Значит, пойду я, – просто сказал пещерник.

Мычка с натугой приподнял "фонарь" болотника, сказал напряженно:

– А вторым...

Покачав головой, Дерн легко перехватил кольчугу одной рукой, и, повернувшись к товарищам спиной, неторопливо зашагал прочь. За ним, не говоря ни слова, исчез пещерник.

Когда Шестерня вернулся, Мычка стоял в центре светового пятна, пробуя пальцами тетиву короткого лука. Неподалеку восседал Зола. С головой уйдя в изучение пожелтевших свитков, ворохом разбросанных у его ног, маг что-то чертил на песке, используя в качестве стилоса стрелу.

Приладив лук на спину, Мычка посмотрел на вошедшего в круг света Шестерню, спросил с подъемом:

– Как успехи?

Войдя в круг света, пещерник произнес отдуваясь:

– Насилу дошел. Проверил четыре прохода.

– Коль чуешь, зачем проверял? – Мычка с любопытством приподнял бровь.

Шестерня развел руками, сказал расстроено:

– Чтобы вновь не оплошать.

– Но ты что-то чувствовал? – продолжил наседать вершинник.

– Так в том и дело... – пещерник замолчал, повертев головой, обнаружил неподалеку бурдюк. С кряхтеньем приблизился, сгреб одним движением, откинув голову, приложил к губам. Торчащий кадык часто заходил вверх-вниз. Дождавшись, когда Шестерня утолит жажду, Мычка нетерпеливо переспросил:

– В чем дело?

Шестерня задумчиво произнес:

– Проходы очень древние, порода вокруг без малейших трещин, по моим ощущениям они должны длиться бесконечно долго, но почему-то все закрыты обвалами.

Зола, все это время шелестящий свитками, оторвался от занятия, спросил с любопытством:

– Как тот, где мы были впервые?

Шестерня кивнул. Добавил, со вздохом:

– Я уж было расстроился, решил пойти дальше, но вспомнил, что в поисках не один. Вернется Дерн, расскажет что видал, а там решим.

Зола лишь покачал головой, вновь вернувшись к прерванному занятию. Вскоре послышались шаркающие шаги, из темноты выдвинулся болотник. Не смотря на прохладу подземелья, по его лицу стекали капли пота, а грязно-зеленая рубаха пропиталась влагой, плотно облепив торс. В руке, провисая осклизлой каплей, болталась кольчуга с заметно поблекшим содержимым. Мельком оглядев товарищей, Дерн с удовлетворением произнес:

–Два прохода завалено, третий свободен. Вы собирайтесь, а я пока отлучусь, обновлю слизней, старых почти всех раздавило, – он кивнул на вытекающую из кольчуги мутную жижу.

Когда болотник вернулся, источая бледное сияние обновленным содержимым кольчуги, спутники уже стояли наготове. Сразу же двинулись в путь. На этот раз отряд возглавил Дерн. Протиснувшись через узкое горло прохода, болотник зашагал по извилистому чреву каменной норы. Попутчики с трудом поспевали, то и дело спотыкаясь на камнях, словно специально выпрыгивающих из темноты в самые неподходящие моменты. Не спасало даже свечение слизней. Дерн, хоть и держал фонарь за спиной, освещая путь идущим следом, но шел настолько быстро, что вырвался далеко вперед, и маячил тусклой зеленоватой звездой, надолго скрываясь из глаз за каждым новым поворотом тоннеля.

Будучи замыкающим, Шестерня никак не мог взять в толк, почему товарищи двигаются столь медленно, и постоянно переспрашивал, уточняя – не нужна ли помощь, до тех пор, пока Зола, споткнувшись на очередном камне, в бешенстве не шарахнул в стену огнешаром, пригрозив, что следующий пустит в не в меру разговорчивого пещерника. Шестерня сразу же замолчал, и, покосившись на багровеющее пятно в камне, отстал от раздраженного мага на почтительное расстояние.

Мычка давно потерял надежду, что ужасный проход когда-нибудь закончится, и только сдавленно чертыхался, раз за разом проваливаясь в выбоины, в изобилии покрывающие дорогу. Избитые ступни болели все сильнее. Самодельные чуни хоть и защищали от воды, рассчитанная на проливные дожди промасленная ткань бывшего плаща прочно удерживала влагу, но крепостью не отличались. Когда терпение иссякло, и вершинник приготовился самым недостойным образом предложить передышку, тусклый зеленый светлячок начал расти, и вскоре Мычка остановился возле пещерника.

В это месте проход раздался, образовав небольшую, шагов пять в поперечнике, пещерку. Дерн не двигался, полностью перегораживая массивной фигурой выход из пещерки. Воздав хвалу светлым богам, вершинник привалился к стене, вкушая сладость недолгой остановки. Влажный камень приятно холодил разгоряченное тело, и, утомленный переходом, Мычка незаметно для себя задремал, пока над ухом не раздался скрипучий голос.

– Кого ждем?

Вершинник мгновенно пришел в себя, но открыв глаза, вздрогнул всем телом, узрев зависшую над головой жуткую харю. Испуганно сморгнув, он нервно произнес:

– Зола, тебе не приходило в голову пугать непослушных детей за деньги?

Оскалившись, харя отодвинулась, а Мычка понял, что, задремав, опустился на пол, а чародей всего лишь остановился рядом, в зеленоватом освещении превратившись в чудовище.

Дерн, что до этого стоял недвижимо, шевельнулся, сказал просительно:

– Шестерня, подойди ближе. Что-то я никак не разберу...

Растолкав товарищей, пещерник пробрался вперед, покряхтев, втиснулся рядом с Дерном, сказал с изумлением:

– Секиру прародителя мне в печень!

Мычка, наблюдающий спины компаньонов, нетерпеливо предложил:

– Если кто-то устал любоваться, могу подменить.

Дерн обернулся, поманил вершинника пальцем, а сам отошел в сторону. Следом посторонился и Шестерня. За Мычкой, влекомый любопытством, приблизился Зола, остановился пораженный. Там, где округлая пещера сужалась, вытягиваясь узким горлышком, проход обрывался, а дальше всюду, насколько хватало глаз, клубилась тьма. Мычка повертел головой, пристально всматриваясь во мглу, но ничего не увидел, повсюду чернела зловещая пустота без малейшего проблеска.

Пожевав губами, Зола задумчиво произнес:

– Интересно, насколько тут глубоко?

Шестерня отозвался растеряно:

– Я не могу разглядеть дна.

Маг наморщил лоб, сказал замедленно:

– Я не припомню, что бы хоть кто-то упоминал о пустотах таких масштабов рядом с городом.

Отдыхающий у стены Дерн, заметил:

– Любителей бродить по залегающим в основании старого города трещинам не много. Я видел всего пару набросков подгорных ходов, да и то – ближайших к поверхности.

– Да, слава у пещер дурная, – Шестерня мелко закивал. Добавил удивленно: – Одного не пойму, сколько мы здесь топчемся, еще ни одного чудовища не встретили. А ведь согласно молве, их тут сонмища!

Зола бережно расправил складки халата, сказал степенно:

– Не стоит полагаться на слухи, большая их часть рождается за столами городских харчевен. С другой стороны... – заложив руки за спину, он начал вышагивать, отчего сразу приобрел вид наставника из академии, – мы не так далеко прошли, и не настолько углубились, чтобы делать окончательные выводы. Вполне вероятно, что за ближайшим поворотом нас сожрет какой-нибудь местный хищник, или раздавит завал, а быть может...

Мычка, уже некоторое время следивший за выползшим из Дерновой ловушки слизнем, негромко произнес:

– Кстати о масштабах.

Подхватив испуганно вспыхнувшего моллюска, вершинник метнул его в пустоту за пределами пещеры. На мгновение опешив, Зола коршуном метнулся следом, не отрывая взгляд от сверкнувшей во тьме искры. Вдвоем с Мычкой они вглядывались в пространство, пока зеленая блестка не затерялась в бездонной черноте провала. Следом за светляком в провал один за другим полетели несколько камней.

Прислушавшись, но так и не дождавшись хоть какого-то звука, маг вновь зашагал по пещерке, развивая прерванную мысль:

– Исходя из проведенного эксперимента, можно заключить, что неподалеку от города, на сравнительно небольшой глубине, располагаются каверны невероятных размеров, которые... – спохватившись, он запустил левую руку за пазуху, вытащил чистый свиток, а правой извлек из складок халата заостренный кусочек угля.

Присев возле слизней, Зола принялся что-то быстро писать, покрывая желтоватый свиток ровным убористым почерком. Когда пустая страница заполнилась жучками символов на две трети, маг спрятал писчие принадлежности, и бодро провозгласил:

– Что ж, теперь можем возвращаться.

Шестерня возмущенно запротестовал:

– Вы как хотите, а я с места не двинусь, пока не подкреплюсь, – в подтверждение своих слов он плюхнулся на зад, и начал неспешно разворачивать заплечный мешок.

– У тебя еще что-то осталось? – Мычка удивленно воззрился на пещерника.

– Это он свои припасы жрал, а теперь наши уплетает, – объяснил болотник.

Шестерня парировал с набитым ртом:

– А у нас еще много. Вон, у Дерна, цельный мешок шевелится, ешь – не хочу.

Зола перевел взгляд на истекающий слизью фонарь, сказал с отвращением:

– А все же идея насчет жареного пещерника была хороша, хороша...

Остатки припасов исчезли мгновенно. Набрав аппетит за время утомительного путешествия, давясь и чавкая, путешественники отрывали от поросенка огромные куски, пока на щите, уже привычно заменяющем стол, не остались лишь размозженные кости. Ужин закончили корнеплодами. Фиолетовые клубни с хрустом крошились на зубах, выстреливали струйками кислого сока, отлично утоляя жажду возникшую после крепко перченого мяса. В конце, когда осоловевший от принятой пищи Шестерня потянулся за бурдюком, Мычка отвел его руку, и строго покачав головой, сказал:

– Вино на крайний случай.

Зола покосился на охотника, спросил с сомнением:

– Полагаешь, будут сложности?

Мычка виновато развел руками, но его голос прозвучал твердо:

– Вода в пещерах есть, на стенах порой попадаются влажные участки, да слизни живут лишь во влажных местах. Но пока нам не попался хоть один ручей, жидкость неприкосновенна, – подтверждая серьезность своих слов, Мычка прицепил бурдюк к поясу.

Дерн произнес, соглашаясь:

– А учитывая, что я остался без единого зелья, вино единственное, чем сможем обеззаразить раны.

Пещерник насторожено оглянулся, спросил, понизив голос:

– А они будут?

Поманив Шестерню пальцем, Дерн подался вперед, произнес страшным шепотом:

– Я вообще удивляюсь, что мы до сих пор живы.

Глаза пещерника в ужасе распахнулись, но Дерн отодвинулся к стене, широко зевнул, демонстрируя крупные желтые зубы, его глаза закрылись, а через мгновение до слуха спутников донеслось тихое сопение.

Чувствуя, как слипаются глаза, Мычка снял перевязь с мечами, прислонил к стене лук, и, завернувшись в остатки плаща, мгновенно погрузился в глубокий сон. Во сне вершинник бродил по черным туннелям, задыхался в песчаной буре, а под конец, отступая от сонмища огромных слизней с зелеными глазами, провалился в бездонную трещину в земле.

Вздрогнув, Мычка открыл глаза, ощутив несказанное облегчение от того, что сон закончился. Не торопясь подниматься, скосил глаза, осматриваясь. В трех шагах, раскинувшись, словно сытый кот на солнышке, спит Шестерня, рыжая борода топорщится лопатой, подрагивая при каждом вздохе. Время от времени пещерник издавал могучий храп, и тогда ему тихо подпевала, резонируя, туго натянутая тетива лука. Дерн сидел на прежнем месте, казалось, он даже не сменил позу, лишь безволосая голова болотника свесилась на грудь, покачиваясь в такт мерно вздымающейся груди. В дальнем углу пещеры скрючился Зола. Он крепко обхватил себя руками, но от промозглого холода подземелья это спасало плохо, и плечи пожилого мага мелко тряслись, а зубы выбивали частую дробь.

Мычка уже собирался заснуть вновь, когда неподалеку скрипнуло. Остатки сна мгновенно испарились, тело вершинника напряглось, а заостренные уши шевельнулись, прислушиваясь. Некоторое время ничего не происходило, и Мычка уже было решил, что ему показалось, когда скрипнуло вновь, но уже гораздо ближе, затем еще. Пещера наполнилась невнятными звуками. Вершинника прошиб холодный пот, когда он попытался представить, что могло выйти из темных неизведанных глубин к их небольшому лагерю.

ГЛАВА 7

К поскрипыванию добавилось жадное чавканье. Сперва в отдалении, потом все ближе, и вскоре невидимыми челюстями чавкала вся пещера. Мычка ощутил, как на голове зашевелились волосы, а мелкие волоски на теле встали дыбом, готовясь защитить хозяина от неизвестной опасности.

Очень медленно, боясь привлечь внимание случайным шорохом, Мычка выпростал из – под плаща руки, крепко уперся ладонями в пол, и мощным толчком воздел себя на ноги. Мышцы застонали, выкручивая корпус вверх, и, одновременно, смещая в сторону, в ноге болезненно хрустнуло, но рефлексы не позволили расслабиться, установив тело в заученную позицию. Готовый к схватке, вершинник мгновенно сфокусировал зрение, и... застыл. Примыкающий к обрыву край площадки, хорошо освещенный импровизированным садком болотника, шевелился, покрытый множеством мохнатых шаров.

Распахнув глаза, Мычка оторопело наблюдал, как странные существа бестолково толкутся вокруг. Некоторые из них шныряли по пещере, но большая часть собралась возле фонаря Дерна, время от времени возбужденно подпрыгивая. Приглядевшись, вершинник понял логику незваных гостей. По непонятной причине, стягивающий отверстия в кольчуги ремешок ослаб, и металлические кольца разошлись, открывая свободный доступ к содержимому, куда и стремились удивительные создания. Одно за другим, они вытягивали слизней, оттаскивали добычу в сторону, и неспеша поедали. Перед тем как исчезнуть в прожорливой утробе, слизни ярко вспыхивали, на мгновение выхватывая из сумрака мохнатую морду.

Стало темнее, количество слизней заметно уменьшилось. Покачав головой, Мычка начал прикидывать, как удобнее спровадить беспокойных соседей, по возможности не разбудив товарищей, когда возле ног прошмыгнула косматая тень. Вздрогнув от неожиданности, вершинник отступил на шаг, и... пещеру огласил сухой треск, – подошва сапога опустилась на одну из стрел, расщепив сухое древко.

Мохнатые существа застыли, на мгновение воцарилась тишина. Но вот в сгустившейся тьме загорелась пара красных точек, затем еще, и еще, и вскоре все вокруг оказалось покрыто угольками-глазками. Казалось, сама пещера недобро уставилась на смельчака нарушившего вековую тишину. Вершинник почувствовал, как засосало под ложечкой. Рассудок оставался спокоен, не воспринимая нахальных гостей за серьезных противников, но инстинкты насторожились. Руки невольно потянулись к рукоятям мечей, но пришельцы атаковали раньше.

С тихим шипеньем твари устремились к охотнику, охватывая добычу полукругом. Не понимая тактики нападающих, Мычка ненадолго замешкался, а когда озарение молнией вспыхнуло в мозгу, времени не осталось. Мохнатые тела взметнулись в затяжных прыжках, густой мех разошелся, обнажая ощеренные пасти, усаженные зубами-иглами. Первые шары упали рядом, недооценив высоту противника, но уже следующие достигли цели. Мычка ощутил несильный толчок в грудь, дубленую кожу доспеха царапнуло острое, тут же толкнуло еще, а затем толчки последовали непрерывно, словно его дружески охлопывали руки добрых приятелей.

Невольно улыбнувшись сравнению, Мычка опустил взгляд. Внизу царило оживление. Плотно облепив чуни, существа с хрустом рвали ткань, стараясь добраться до мягкого содержимого. Нахмурившись, вершинник тряхнул ногой. Враги горстью осыпались на пол, но тут же вернулись в еще большем количестве.

Сперва Мычка действовал аккуратно. Не желая причинять вред удивительным существ, он лишь отмахивался, да медленно отступал вглубь пещеры, но когда щеки коснулось острое, а на шею обильно потекли теплые капли, вершинник зло выдохнул:

– Не хотите по хорошему, что ж...

Кулак выстрелил навстречу оскаленной харе, далеко отбросив мягкое тельце. Следующей враг отлетел отбитый тыльной стороной ладони. Усмехаясь, Мычка легко отбрасывал особо прыгучих тварей, не обращая внимания на тех, что, не долетая до открытых частей тела, попадали в корпус, бессильно соскальзывая по прочной коже доспеха. Войдя в раж, вершинник расшвыривал врагов по всей пещере. Небольшие, размером с голову взрослого человека, твари мячиками разлетались в разные стороны, вызывая у вершинника воспоминания о детских уличных играх с тряпичным мячом.

Атака прекратилась внезапно. Пришельцы отхлынули к краю пещеры, образовали неровный круг и замерли, покачиваясь словно в трансе. У вершинника почему-то возникло стойкая уверенность, что неведомые твари совещаются. Мычка мельком оглядел мирно храпящих товарищей, удовлетворенно кивнул, и, выбрав наиболее выгодную позицию, замер ожидая продолжения.

Вскоре среди существ началось движение. Серая масса разделилась на два неравных отряда, меньший из которых устремился к остаткам слизней, а больший... Мычка не поверил глазам, когда, потоптавшись на месте, существа начали вскакивать на стены, а оттуда на потолок. От первого нападающего даже не пришлось уклоняться, не рассчитав расстояние, мохнатый шар мягко шлепнулся в шаге от вершинника, вяло дернувшись, застыл, но остальные учли ошибку собрата.

На этот раз враги дождем сыпались на голову, и вершиннику приходилось проявлять чудеса ловкости уворачиваясь от распахнутых пастей. Твари нападали беззвучно, слышалось только судорожное дыхание бойца, да цоканье сотен коготков. Прыгая, словно акробат, по всей пещере, Мычка размахивал руками со скоростью лопастей флюгера в ветреный день. Удерживая в поле зрения свод пещеры, вершинник молил светлых богов лишь об одном – чтобы ненароком не запнуться.

Становилось все темнее, так что вскоре пришлось двигаться едва не на ощупь. Руки покрылись кровоточащими царапинами, сердце надрывно стучало, а грудь судорожно вздымалась, насыщая легкие воздухом. Мычка ощутил, что еще немного, и он не выдержит темпа, осядет безвольным кулем на пол, открыв беззащитную шею тысячам острых зубов. Прокляв себя за то, что недооценил врага, вершинник выждал момент, когда лавина нападающих ослабла, и резко ушел в сторону перекатом, одновременно выхватывая клинки.

Проглоченный прожорливой пастью, погас последний слизень. Пещеру заполнила мгла. Сжимая мечи непослушными пальцами, Мычка застыл, вбирая тьму всеми фибрами тела, чтобы не пропустить мгновение, когда объединенная масса врагов нападет на ослабевшую, лишенную основного преимущества цель.

Медленно текут мгновения, где-то далеко скрипят по камням хищные коготки, руки постепенно наливаются тяжестью. Не дождавшись атаки, вершинник удивленно открыл глаза. Измазанный слизью, в сумраке слабо светится скрученный жгут кольчуги, едва заметно бликует камень вокруг, но ни единого движения, лишь удаляющийся скрип на пределе слуха. Неожиданные гости растворились во мраке, унося в желудках отбитое с боем лакомство.

Мычка замедленно убрал мечи в ножны, и со стоном повалился навзничь. После выматывающего боя неровные камни скалы показались нежнее перины. Он еще некоторое время боролся с усталостью, вслушиваясь в беззвучное пространство, но измученное тело постепенно расслабилось, мысли поплыли, а сознание окунулось в спасительный сон.

Проснувшись, Мычка резко открыл глаза, но ничего не увидел. Привычное зеленоватое сияние сменилось тьмой, из которой доносился оглушительный топот. Время от времени раздавался металлический лязг, за которым немедленно следовало короткое ругательство. Узнав раскатистый голос болотника, Мычка с облегчением выдохнул, вновь смежил веки.

Вскоре к ворчанию Дерна добавился дребезжащий голос Золы. В очередной раз гулко приложившись о твердое, болотник сказал с раздражением:

– Зола, будь добр, подсвети, пока в темноте не зашиб ненароком.

Щелкнули пальцы. В пространстве пещеры вспыхнули алые искры, замерцали, набирая мощь. Серыми тенями проступили фигуры товарищей. Когда искры увеличились до размеров крупных горошин, позолотив бледным сиянием чрево скалы, Мычка различил Дерна. Подпирая плечом стену, болотник неотрывно глядел на место, где проход обрывался, сменяясь черной пустотой.

Проснувшись, зашевелился Шестерня, приподнялся, опираясь на локти. Чешуйки доспеха заскрипели, когда пещерник воздел себя на ноги. Шестерня похрустел суставами, разминаясь, сказал бодро:

– Ну вот, поспали, теперь можно и поесть.

Шутку не поддержали. Промерзший за ночь Зола, выбивая зубами дробь, усиленно двигался, пытаясь избавиться от холода, что поселился в теле за время сна. Мычка, казавшийся бледнее обычного, не спешил вставать, глядя расширенными глазами в потолок. Шестерня прошелся взад-вперед, сняв с петли секиру, пару раз крутанул, со свистом рассекая воздух, покосившись на гроздь зависших под потолком огнешаров, спросил с интересом:

– Столько освещения, не иначе праздник?

Зола, уже успевший согреться, с неприязнью покосился на Дерна, недовольно произнес:

– Болотнику виднее. Он с самого пробуждения по пещере скачет, вещи распинывает.

Подойдя к обрыву, Дерн сказал негромко:

– Пора уходить.

– Так и я об этом, – радостно поддержал Шестерня. Глядя, как болотник с сосредоточенным лицом надевает кольчугу, поинтересовался: – А где слизни, протухли?

– Домой уползли, – ответил в тон болотник. Взглянув на неподвижно лежащего вершинника, сказал: – Что-то у нас Мычка бледнее обычного...

Мычка с трудом разлепил губы, слабо улыбнулся:

– Снилось всякое...

Дерн пристально смотрел, как Мычка медленно поднимается, вяло двигая конечностями. Пройдясь взглядом по многочисленным прорехам плаща, и свежим ссадинам на лице вершинника, он молча отвернулся.

Собрались споро. На этот раз первым пошел Шестерня. Надвинув шлем, пещерник бодро углубился в проход. Следом пошел Зола. Покосившись на вершинника, что никак не мог совладать с лямкой перевязи, двинулся и Дерн.

Дождавшись, пока друзья отдалятся, Мычка точным движением поправил разболтавшийся ремешок, и крадучись подошел к обрыву. До половины высунувшись в пустоту, он замер, прислушиваясь. Но невидимые просторы казались вымершими, ни малейшего звука не донеслось из темных недр. Постояв немного, вершинник скользящей походкой покинул пещеру.

И вновь долгий переход по бесконечным туннелям. Идти стало заметно тяжелее. Зеленый свет тусклого фонаря больше не освещает дорогу. То и дело выныривающие из тьмы острые камни грозят переломать кости, а каждая следующая выбоина, как бесконечный провал, куда нога устремляется словно в бездну, вызывая вздох ужаса. От непрерывной тьмы вокруг мерещатся жуткие ведения, а уши улавливают глухие удары чудовищных сердец, чьи хозяева не принадлежат миру живых.

Впереди возбужденно завозился Шестерня, выдохнул с облегченьем:

– Вернулись. Даже удивительно, как быстро дошли, а то ведь я... – он замолчал. После короткой паузы воскликнул изумленно:

– Секиру прародителя мне в печень, да что же здесь творится!?

ГЛАВА 8

Вспыхнули огоньки огнешаров, осветив напряженную фигуру мага, что застыл, готовый дать отпор неведомой опасности. Брови сведены в ровную линию, в глазницах черные зрачки – точки отыскивают цель, пальцы торчат крючками, сложенные в зловещий символ, а белесые волосы разметались по плечам подобно крыльям древнего ворона. Зола повернул голову в одну сторону, затем в другую сторону, спросил недовольно:

– Шестерня, почто орал?

Пещерник оглянулся, произнес с усмешкой:

– Да ты не спеши, не спеши. Вот огонь займется, все и разглядишь, – Шестерня отвернулся, сделал шаг и выпал из круга света, а через мгновение впереди захлюпало. Расслабив напряженные плечи, Зола с удивлением прислушался к странным звукам.

Из тьмы вынырнул Дерн, встал рядом, мгновение прослушивался, затем с облегчением произнес:

– Шестерня нашел воду, теперь мы не умрем от жажды. Вот только...

Зола сморгнул, спросил с подозрением:

– Что только?

Дерн беспокойно оглянулся, будто что-то выискивая, в свете набирающих силу огнешаров черными тенями выступили ушедшие в стороны стены, покрытые белесым налетом кустистого мха, сказал подавленно:

– Там, откуда мы пришли, не было серого лишайника. Мне не знакомо это место.

Огнешары сверкали все ярче, выхватывая из темноты все новые участки скалы, где лишайник разросся настолько, что сплошным ковром покрывал обширные участки камня в несколько охватов. Маг вгляделся в нежные бесцветные веточки, сказал с сомнением:

– Ты уверен, что их не было? Может, ходил не там, или смотрел не в ту сторону...

Осмотревшись, Зола повернулся в прежнем направлении и слова застряли у него в глотке. Вместо песчаного холма впереди раскинулось подземное озеро. Черные воды спокойны, ни единое колыхание не тревожит гладкую, как стекло, поверхность. Идеально круглыми очертаниями озеро напоминает кувшин невероятных размеров, по самый край вбитый в скалу неведомым великаном. Над озером свод пещеры резко уходит вверх, образуя чернеющую впадину в точности повторяющую линию берега. Для сохранения душевного спокойствия, Зола с удовольствием бы принял все это за мираж, если бы не пещерник. Раскинув руки, Шестерня вольготно возлежал на гладких камнях берега, до половины свесив ноги в воду. Тут же, под рукой, расположилась верная спутница – секира, а чуть поодаль устало накренились потертые сапоги, попирая выпуклую поверхность щита.