Текст книги "Тайное становится явным. ЦОС ФСБ уполномочен заявить"

Автор книги: Василий Ставицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Тайное становится явным. ЦОС ФСБ уполномочен заявить

ПРИКАЗ[1]1
  Соответствующим решением документ рассекречен


[Закрыть]

Председателя Комитета государственной безопасности при Совете Министров Союза СССР г. Москва 2 июня 1969 год

О СОЗДАНИИ БЮРО ПО СВЯЗИ КГБ С ИЗДАТЕЛЬСТВАМИ И ДРУГИМИ ОРГАНАМИ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ

1. Создать в составе Группы консультантов при Председателе КГБ при Совете Министров СССР Бюро по связи Комитета госбезопасности с издательствами и другими органами массовой информации.

2. Группе консультантов при Председателе КГБ (т. Розанову И.С.) совместно с заинтересованными подразделениями в двухмесячный срок разработать и представить на утверждение Положение о Бюро по связи КГБ с издательствами и другими органами массовой информации, создаваемом в соответствии с п.І настоящего приказа.

Председатель Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР Ю. В.Андропов

УТВЕРЖДАЮ

Председатель Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР Ю. В. Андропов

ВРЕМЕННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ О БЮРО ПО СВЯЗИ КОМИТЕТА ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ ПРИ СОВЕТЕ МИНИСТРОВ СССР С ИЗДАТЕЛЬСТВАМИ И ДРУГИМИ ОРГАНАМИ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ

(Пресс-бюро КГБ)

Общие Положения:

1. Бюро по связи Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР с издательствами и другими органами массовой информации (в дальнейшем будет именоваться Пресс-бюро КГБ) является подразделением, которое представляет органы КГБ во вне по вопросам обнародования в открытой печати, а также в кино, радио и телепередачах материалов и документов, относящихся к сфере деятельности органов государственной безопасности.

2. Деятельность Пресс-бюро КГБ имеет своей целью способствовать повышению политической бдительности советских граждан, дальнейшему укреплению авторитета органов госбезопасности в массах, созданию атмосферы непримиримости по отношению к негативным фактам и явлениям, могущим причинить ущерб делу охраны госбезопасности.

Задачи Пресс-бюро:

1. Популяризация среди трудящихся СССР положительного исторического опыта деятельности советских органов безопасности социалистических стран, а также результатов их борьбы с иностранными разведками и антисоветскими элементами;

2. Разоблачение через печать, радио, телевидение и другие средства массовой информации подрывной деятельности противника, дезинформационных и клеветнических акций, направленных против СССР и других социалистических стран;

3. Определение целесообразности опубликования художественных и публицистических произведений, пьес, киносценариев, радио – и телематериалов на чекистскую тематику;

4. Оказание местным органам КГБ методической помощи в организации работы по освещению чекистской тематики в местной печати, кино, радио и телепередачах.

ОТ ПРЕСС-БЮРО КГБ СССР ДО ЦОС ФСБ РОССИИ

Иван Владимирович КОНОНЕНКО – полковник в отставке, и.о. начальника – бюро в 1975–1979 годах.

Во второй половине 50-х годов, с начала «хрущевской оттепели» в политической жизни страны, связь органов государственной безопасности со средствами массовой информации заметно оживилась. Стали чаще появляться книги и фильмы о чекистах, статьи в газетах и журналах о разоблачении и привлечении к ответственности иностранных шпионов, диверсантов, террористов, фарцовщиков и прочих деклассированных элементов.

По давно установившейся практике, издательства, редакции, киностудии направляли по почте или сдавали в Приемную КГБ на Кузнецком мосту рукописи книг, киносценарии, статьи, в которых затрагивались вопросы безопасности страны и деятельности органов госбезопасности. Эти материалы согласовывались с соответствующими службами, консультантами и заключения отправлялись адресатам.

Единого подразделения, которое бы организовывало и вело всю эту работу в то время не было, что естественно создавало большие неудобства как для авторов посылаемых произведений, так и для штатной организации КГБ.

В 60-х годах работу со средствами массовой информации и с авторами, пишущими на чекистскую тему, решено было поручить группе консультантов при председателе КГБ, вернее, небольшой подгруппе этого подразделения в составе Розанова Ивана Сергеевича, Кравченко Владимира Федоровича и Бачурина Андрея Владимировича. Два последних в основном и «везли этот тяжкий воз», как они выражались. Розанов, являясь старшим консультантом, выполнял различные поручения руководства и по основной работе был руководителем этой подгруппы.

Поскольку литературные произведения и кинофильмы создавались, преимущественно, о недавнем историческом прошлом, используя архивы, то многие рукописи консультировались Центральным архивом, где в то время после загранкомандировки я работал руководителем группы использования архивных материалов и как главный специалист по этим вопросам часто общался с Кравченко и Бачуриным.

Розанов, Кравченко и Бачурин, уже не справляясь с потоком публикаций на чекистскую тематику, в начале 60-х годов вышли с предложением к руководству КГБ о создании специального подразделения для рассмотрения поступающих рукописей, встреч с работниками средств массовой информации и контактов с ними.

Первый заместитель Председателя КГБ генерал Цвигун Семен Кузьмич, имевший склонность к писательству, поддержал это предложение и убедил членов Коллегии КГБ в необходимости создания такого подразделения.

В июне 1969 года Председателем КГБ Ю.В.Андроповым был подписан приказ о создании Бюро по связи КГБ с издательствами и другими средствами массовой информации, в переписке для краткости оно именовалось Пресс-бюро КГБ при СМ СССР. Куратором его стал С.К.Цвигун.

Время подтвердило правильность и целесообразность такого решения. Вскоре не только в КГБ, но и в других министерствах и ведомствах были созданы свои пресс-группы.

Начальником Пресс-бюро назначили Кравченко В.Ф., старшим референтом и по совместительству заместителем начальника – Бачурина А.В., поручив им укомплектовать это подразделение. Штат был небольшой.

16 марта 1970 года был издан приказ по КГБ при СМ СССР о назначении на должности в Пресс-бюро КГБ.

Я не мог и предположить тогда, что прослужу в этом подразделении более 18 лет и из него уйду на заслуженный отдых.

В начале нашей работы руководство не могло разместить всех подчиненных компактно, хотя бы на одном этаже. Мне с Калининым дали небольшую комнату на самом верхнем этаже дома 2 с видом на Кремль. Некоторые сотрудники шутили, что оттуда видно не только Кремль, но и Колыму. Кравченко, Бачурин и Максимовский, как старшие товарищи, находились на третьем этаже того же дома. Кравченко разместился в отдельном кабинете, в котором в свое время работал его шеф-начальник Группы консультантов генерал Белоконев, чем очень гордился. Секретарь Пресс-бюро Елена Станиславовна Оноприенко с машинисткой Черновой раместились в доме 1, и мы носили через улицу им документы и всякого рода бумаги для печатания их на машинке.

Теперь Кравченко с высоко поднятой головой, поблескивая очками, ходил с папкой под мышкой по высокому начальству, главным образом, к Цвигуну или его помощнику Поздоровкину, строя новые планы по расширению поля деятельности Пресс-бюро. Надо сказать, что он был начальником не только подписывающим документы, но и пишущим.

Разыскав ветеранов-чекистов, бывших командиров партизанских групп и отрядов в годы войны, героев Советского Союза Ваупшасова, Прокопюка, Мирковского, Карасева, а так же Золоторя, Юркина, Лукина, чекиста времен Дзержинского – Буйкиса, владеющих пером Тишкова, Соснина, Григорьева, Карчевского, Шмелева, Поликаренко, он часто приглашал их в Пресс-бюро, устраивая беседы-чаепития. Многие из них самостоятельно или с помощью журналистов написали впоследствии книги о своей деятельности. Сам Кравченко выпустил книгу о Буйкисе «Под именем Шмидхена».

В Пресс-бюро стали часто заходить писатели, которых интересовала чекистская тематика, такие, как Василий Ардаматский, Юлиан Семенов, Аркадий Сахнин, Федор Шахмагонов, Александр Насибов, Иван Лазутин, Георгий Свиридов… которые при написании своих произведений часто пользовались архивными материалами, консультировались у нас. И Пресс-бюро всячески им помогало в работе. Наш куратор Семен Кузьмич Цвигун сам написал несколько книг с помощью Пресс-бюро, по одной из которых был создан кинофильм, где в главной роли снялся киноактер Вячеслав Тихонов.

С появлением Пресс-бюро в системе органов госбезопасности работа по созданию литературных произведений и кинофильмов о чекистах и пограничниках, по укреплению авторитета органов госбезопасности в массах значительно активизировалась. КГБ учредил премии за лучшие произведения по литературе и кинофильмам этой тематики, которые стали присуждаться ежегодно.

Но активность и популярность Пресс-бюро и его начальника Кравченко, а также писательская деятельность Цвигуна, оказывается, не всем нравились как в самом КГБ, так и за его пределами. Видимо, не случайно в семьдесят третьем году Цвигун перестал курировать Пресс-бюро. Эта роль была передана заместителю председателя КГБ Владимиру Петровичу Пирожкову.

Кравченко стал часто заходить к новому начальнику с предложениями и проектами об углублении и активизации нашей работы. Владимир Петрович делал заинтересованное лицо, внимательно читал документы, выслушивал, кивал головой и говорил: «Да, конечно, это очень важно, оставьте документы, я подумаю, посоветуюсь, доложу Председателю…» Но начальству, по-видимому, было не до Пресс-бюро. Кравченко про себя охал, вздыхал, огорчался и надеялся. Даже как-то набрался храбрости и поднял трубку прямого телефона к Председателю Андропову и стал просить принять его для доклада. Тот подержал трубку, что-то непонятное буркнул и выключил телефон.

Мы, сотрудники Пресс-бюро, стали замечать, что наш начальник как-то вдруг сник. Пошли слухи, что руководство недовольно работой Кравченко – слишком беспокойный он, настырный, надоедливый. В феврале 1974 года мы в своем коллективе скромно отметили 60-летие со дня его рождения. А в апреле 1975-го, помнится, это было первого числа, я отправился к Кравченко на доклад. Но он вместо того, чтобы выслушать меня, протянул мне приказ Председателя КГБ об освобождении его с должности и увольнении в отставку по возрасту. Я сначала подумал, что это первоапрельская шутка. Владимир Федорович был бодряком по натуре, оптимистом и, увидев мою отвисшую челюсть, заметил: «Ничего, займусь писательством, есть заготовки и задумки. А вы без меня еще поработаете». Уже во второй половине дня пришел к нам заместитель начальника Управления кадров Шемякин Н.Н., объявил приказ Председателя и сказал, что, по указанию руководства, дела у Владимира Федоровича Кравченко надлежит принять товарищу Кононенко, то есть мне.

– Мне? – переспросил я удивленно.

– Да, вам, – твердо повторил Шемякин.

– А как же, у нас есть два старших референта, а я – всего лишь референт?

– Это не ваша забота, – произнес начальственно кадровик, – приступайте к приему дел.

Шемякин ушел. Вышли из кабинета и сотрудники Пресс-бюро. Я присел на приставленный к столику стул, а Владимир Федорович начал вынимать из сейфа бумаги…

В начале, поскольку не было письменного приказа о моем назначении, я продолжал сидеть в нашей общей комнате и заниматься рядовыми делами, как занимался и до этого. Но потом начальство приказало мне пересесть в кабинет Кравченко, «быть на телефоне и не мудрить». Я повиновался. Но тут возникла проблема с подписями документов. Как их подписывать. Начальником никто меня официально не назначал. Решил позвонить В.П.Пирожкову. Он, подумав, ответил: «Подписывайте и.о. начальника Пресс-бюро». Стал так и подписывать, не имея на то письменного приказа.

Бачурин с Максимовским отправляли документы за своими подписями как старшие референты, хотя их на это никто не уполномочивал. Сотрудники со мной сухо здоровались, но о текущих делах мне не докладывали. Из текущей почты я им кое-что на исполнение подбрасывал, и они недовольно сопели, но исполняли. Через некоторое время последовал приказ, и оба старших референта отправились на заслуженный отдых.

В Пресс-бюро остались: я – референт, исполняющий обязанности начальника, Калинин – референт и секретарь. Поползли слухи о ликвидации Пресс-бюро. Приказа о моем назначении по-прежнему не было. Так прошло полгода. Некоторые документы, те, что посложнее, я стал передавать через помощника для решения и подписи нашему куратору В.П. Пирожкову. Передал раз, передал два – раздается звонок: «Что вы мне подсовываете свои документы? Сами решайте и подписывайте!» Тогда я ему отвечаю: «Владимир Петрович, извините, но я не уполномочен, не имею права…» Несколько дней спустя он вызвал меня в кабинет, при мне позвонил Андропову и подписал приказ о моем назначении исполняющим обязанности начальника Пресс-бюро КГБ при СМ СССР. Не ахти какое событие, но все же право подписи документов, прибавка к зарплате и полковничье звание за этим последовало.

Пресс-бюро продолжало успешно функционировать. Я стал поднимать вопрос перед В.П.Пирожковым о замещении имеющихся вакантных должностей. В начале Владимир Петрович слабо реагировал на мои домогательства по этому поводу. Видимо, ему требовалось обсудить вопрос с Андроповым и другими членами Коллегии КГБ. Потом он дал на это «добро», согласившись с моими доводами.

На должность старшего референта приняли подполковника Горохова Николая Сергеевича, которого я знал по работе в особом отделе 20 гвардейской танковой армии в ГДР. На должность референта пригласили из Высшей школы КГБ кандидата наук Коника Василия Васильевича. Но так случилось, что спустя год Василию Васильевичу пришлось возвратиться на прежнее место службы. А на освободившуюся должность назначили майора Подобеда Александра Ивановича. Вскоре нам удалось расширить штатный состав своего подразделения на две единицы – старшего референта и референта. На должность старшего референта тут же среагировало 5 Управление. Бобков Ф.Д., тогда начальник управления, попросил взять в Пресс-бюро Барского Ивана Федоровича. На должность референта был назначен Владимиров Вадим Михайлович. Так Пресс-бюро восстановило и даже несколько расширило свою штатную численность. Вот так трудно и долго формировалось подразделение КГБ по связям с общественностью.

В эти годы было опубликовано немало книг, в которых отображалась деятельность органов безопасности и пограничных войск. В кинозалах и на телеэкранах появились фильмы о знаменитых разведчиках. Авторы лучших произведений литературы и киноискусства ежегодно отмечались премиями и ценными подарками Комитета государственной безопасности.

В январе 1979 года меня вызвал Владимир Петрович Пирожков.

Как обычно, он вышел из-за стола, пожал мне руку и, улыбаясь, предложил мне сесть, а сам пошел за свой большой стол. У приставного столика я положил перед собой папку с документами и приготовился докладывать ему по накопившимся текущим делам.

– Может, чайку? – спросил меня Владимир Петрович.

– Можно, – ответил я.

– Ну, как дела? – обратился ко мне наш куратор. Я открыл папку и собрался докладывать.

– Потом, – остановил меня Пирожков, – не торопитесь. В это время вошла девушка с подносом, поставила перед нами по чашке чаю на блюдцах, вазочки с сушками и вышла.

– Хороший чаек. Чай не попьешь – не поработаешь, – так, кажется, говорят в народе. – Он отхлебнул чай из чашки и пристально посмотрел в мою сторону.

Я напряженно молчал и тоже начал попивать чай, положив в чашку кусок сахара и кружок лимона. Он – зампред, крупный руководитель, хозяин этого большого кабинета, – обстановка не располагала балагурить.

– Иван Владимирович, – вдруг начал он, – не знаю, как вы воспримите то, что я скажу сейчас, но я обязан поставить вас в известность, что руководством КГБ принято решение назначить начальником Пресс-бюро генерал-майора Киселева Якова Павловича, работавшего последнее время председателем КГБ Туркмении. Он, может быть, знаете, до Туркмении работал в Эстонии заместителем председателя.

Я бы не сказал, что это известие было для меня, как гром среди ясного неба, нет, конечно. Четыре года меня не утверждали в этой должности, – и я всегда допускал подобный вариант, не просто же так забыли сбросить с меня это «И.О.» Вдруг вспомнилось, что года полтора-два назад, когда звонил по «ВЧ» в Таллин, то разговаривал я именно с Киселевым.

– Он уже возвратился из Ашхабада по семейным обстоятельствам, – продолжал разговор Владимир Петрович, – на днях выйдет на службу и будет принимать у вас дела. Вы, если не возражаете, будете назначены его заместителем. Эта штатная единица уже утверждена.

– Что я могу сказать? – ответил я В.П. Пирожкову, – милостиво просим товарища Киселева к нам, будем рады. Что касается меня, то я согласен, – ответил я, стараясь быть невозмутимым.

– Я доволен, что вы правильно меня поняли, – сказал медленно Пирожков, – и удовлетворен тем, что вы согласны работать у Киселева заместителем. Заместителем у бывшего председателя КГБ союзной республики – это не так уж плохо, даже почетно. А мне приятно было с вами работать, и надеюсь, что мы и впредь успешно продолжим наше общее дело.

– Постараюсь оправдать доверие, Владимир Петрович, – сказал я, стараясь не терять бодрости духа.

– Ну, вот и хорошо.

Спустя неделю наш куратор снова вызвал меня к себе и попросил, чтобы я привел с собой весь личный состав Пресс-бюро, включая секретаря и машинистку. А нас всего-то было тогда восемь человек. Мы все бодрым шагом направились к шефу. У Пирожкова в кабинете уже находился Киселев. Они поздоровались с нами за руку, усадили за длинный стол для заседаний. Владимир Петрович представил нам нового нашего начальника.

Яков Павлович Киселев до войны окончил Подольское пехотное училище, воевал под Москвой, служил в военной контрразведке, был выдвинут на руководящую должность, в Эстонии работал заместителем председателя КГБ, в Туркмении – председателем.

Надо отдать должное генералу Киселеву, он быстро вошел в курс дела, был неплохим руководителем, заботливым, чутким с сотрудниками. На глубокое знание литературных и киношных дел он не претендовал. Но он имел массу знакомых в Центре и на местах и даже в других организациях, легко знакомился с людьми и умел поддерживать с ними хорошие отношения.

Наступили и стремительно понеслись 80-е – годы больших событий и перемен. Ушел из жизни С.К.Цвигун – первый заместитель председателя КГБ, наш первый куратор. Перешел на работу в ЦК партии с поста Председателя КГБ Андропов на место умершего Суслова. Андропова на посту Председателя КГБ неожиданно сменил Федорчук, которого через год перевели в МВД, а его место занял вначале Чебриков, а затем председателем КГБ стал Крючков…

Моя служба уже явно подходила к концу, да и неудивительно: мне шел седьмой десяток. Пора и честь знать. Уже ушли по болезни и по возрасту Владимиров и Калинин. И в Пресс-бюро пришли новые более молодые сотрудники: Васильев Сергей Федорович, Довбнич Виталий Викторович, Томаровский Владимир Иванович, Чиков Владимир Матвеевич, Кривенко Борис Иванович, Гриненко Анатолий Валентинович, Закатов Сергей Дмитриевич.

В один из дней 1987 года Яков Павлович сообщил мне, что звонили из отдела кадров и пригласили меня посетить их во второй половине дня, после обеда. «Ну, вот оно и пришло, – подумал я, – сейчас и объявят, что надо собираться на пенсию». Психологически я уже был готов и потому воспринял эту новость без переживаний, подумав: «Когда уходил служить в погранвойска, намеревался служить три года, а вышло сорок семь, вся жизнь…»

Прежде чем отправиться в кадры, я позвонил кадровику, чтобы уточнить, когда и к кому мне следует явиться. Кадровик после небольшой паузы, – по-видимому, уточняя что-то, – ответил, что вызов отменяется…

Спустя пару дней в кадры отправился сам Яков Павлович Киселев. А еще спустя какое-то время к нам прибыл Струнин Владимир Сергеевич, генерал-майор, один из заместителей начальника 5 Управления, в качестве нового начальника Пресс-бюро и начал принимать дела у Киселева. Сдав дела и попрощавшись с коллективом, Яков Павлович отправился в отставку.

Мне предстояло еще больше года работать с новым начальником. Как потом выяснилось: меня решили пока оставить на месте для того, чтобы новый начальник скорее и более безболезненно вошел в курс дела. А чтобы график увольнений был выполнен, отправили на пенсию Киселева.

Со Струниным мы были знакомы раньше, так что мы легко сработались. Он москвич, с Шаболовки, грамотный, эрудированный. Хотя мы и сработались, но в Управлении кадров график увольнения «стариков» на пенсию работал четко, и через полтора года – в декабре восемьдесят восьмого, «отбарабанив» более сорока лет в Вооруженных силах СССР, я был уволен в отставку в возрасте 67 лет.

Небольшой срок был отпущен Владимиру Сергеевичу Струнину руководить Пресс-бюро. Через три года ушел в вечность Советский Союз, и прекратил свое существование прежний Комитет государственной безопасности, вместо него появились Федеральные службы России. А вместо Пресс-бюро был создан Центр общественных связей. Сейчас в нем трудятся новые люди, новые руководители, и перед ними стоят новые задачи…

Из тех, кто создавал эту службу и трудился в ней, «иных уж нет, а те далече». Ушли из жизни Владимир Федорович Кравченко и Яков Павлович Киселев, возглавлявшие это подразделение в разные годы. Нет уже среди нас бывшего спортсмена, многие годы отдавшего работе в органах контрразведки, красавца-брюнета Калинина Владимира Дмитриевича, нет бывшего военного контрразведчика, честного, добросовестного трудяги Горохова Николая Сергеевича, нет бывшего работника 2 Главка, скромного, добросовестного сотрудника Владимирова Вадима Михайловича.

Все они честно и добросовестно трудились в Пресс-бюро.