Текст книги "Хроники Акаши"

Автор книги: Василиса Ветрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 34 страниц)

– У нас не бесконечные ресурсы, чтобы поддерживать твою осознанность. От барахла этого начни избавляться, что ли, – Оранжевый скривился и протянул руку. К его ладони тут же метнулись белёсые нити. Ну да, крюки, чтоб их. – Так и будешь носить?

Я не успел ответить. Неорганы вдруг смазались вместе с окружающей картинкой: она закрутилась, понеслась куда-то. Через несколько секунд я открыл глаза. Спальня. Реал.

Глава 7

Проснулся я как раз перед будильником. Записал сон, пытаясь осмыслить произошедшее. Неорганы спалились: я нужен им больше, чем они мне. Забили на эгрегор комнаты, а потом, едва успев заинтересовать меня прошлыми жизнями, поставили новое условие: поднабрать энергии, а для этого вытащить крюк. Что ж, в этот раз наши намерения совпадали, и сам хотел им заняться. Задумавшись, как бы это устроить, я пошёл на кухню, к кофемашине. Здорово, что отец её купил. Как он поднимает себя утром с этим зелёным чаем, одному богу известно. Я без кофе уснул бы ещё по дороге на работу. В шкафу рядом с чашками неожиданно нашлась коробка печенюх. Я точно не покупал, значит, отец притащил, и совсем недавно. Наверное, со Светочкой чаёвничать собирались. Ну что ж. Облом, ведьма! Злорадно разорвав пачку, я достал оттуда хрустящую добычу. Песочное тесто, неплохо!

– Андрей, давай быстрее! – отец стоял в коридоре уже при костюме и галстуке. – Жду тебя внизу.

Я затолкал печенье в рот, залил туда же кофе и кинулся собираться.

В машине отец сел рядом на заднее сиденье и принялся давать наставления по поводу сегодняшних дел. Я пытался вникнуть и одновременно радовался, что в такой обстановке завести разговор о Светочке у него не получится. Одно дело – обсуждать при водителе дела, но семейные отношения – это уж слишком. Ещё из головы не выходило сегодняшнее путешествие с неорганами.

– Мне сегодня на тренировку, пап, помнишь? – я прервал поток указаний, когда понял, что отец хватил через край. – С этим вполне менеджеры могут справиться, Владислав или Рубен, например.

Как и с половиной этих задач. Но добавлять это замечание я не стал.

– У них тоже дел выше крыши, а это срочно. – Отец поморщился. – Ну ладно. Поручи кому-нибудь из них. Но нужно проверить, пусть на почту тебе пришлют.

Я прикинул, что почитаю документы с телефона в метро по дороге на тренировку, и согласился. На том мы и порешили.

Весь день, разгребая завалы на работе, я думал про библиотеку, неорганов, и что сказать Аржане на предстоящем занятии. Но девушка на тренировку не пришла. Я перебрал детали последнего сна с ней и понял, что не помню, успела ли она с нами в портал. С другой стороны, она же сама пришла в этот мир на помощь мне, значит, логично, что в силах сама покинуть его. Я решил не переживать, а подождать пятницы, но всё равно всю тренировку прислушивался к разговорам старших и сенсея. Вдруг они будут обсуждать отсутствие Аржаны, и тогда уж точно получится узнать, что с ней. Но никаких разговоров об этом не было. А девушка пропустила и пятничную тренировку, и следующую среду. Я даже думал спросить сенсея, но в итоге не решился и успокоил себя тем, что если бы она пропала внезапно и что-то случилось, это обязательно бы обсуждалось. А сенсей оставался в хорошем расположении духа, значит, был в курсе. Может же она уехать в отпуск или командировку. Эти мысли помогли, и тревога отошла на второй план.

Чтобы снова встретиться с девушкой во сне, не было и речи. После похода в библиотеку с неорганами сны вообще перестали сниться, сколько ни старайся. Я начал перепросмотр, но это не помогло. Мои эзотерики весь чат усыпали сообщениями, что эта техника требует затрат энергии. Тут я не совсем понимал, ведь она делается, как раз чтобы эту энергию высвободить. Оставалось надеяться, что такие затраты – всего лишь временное вложение. Как в бизнесе. Сначала вносишь капитал – потом получаешь прибыль. Хотя насчёт бизнеса я не был так уверен. Отец до сих пор вкладывал туда все силы, и с появлением новых крупных проектов нагрузка только возросла. Может, дело всё-таки не в перепросмотре, а в этом отцовском эгрегоре, в фирме, которая пытается выпить нас досуха? Надо будет что-то с этим сделать. Одно радовало – ведьма испарилась. Не было её в офисе всю неделю после истории с индюками. И отец даже не пропадал на выходные: субботу и воскресенье мы проверяли документацию по проектам. И с разговорами он не лез, только по работе. Мы установили негласное табу на эту тему. В моей жизни наступило затишье, и я решил использовать его с умом: в каком бы убитом состоянии не приползал домой, всегда уделял перепросмотру минимум час. Под это дело я приспособил Лидунин шкаф в спальне. Припомнил объяснение Оли, что пространство должно быть замкнутое, чтобы давить на кокон, то есть на мою энергетическую оболочку. Сам я её не видел, но поверил рассказам эзотериков и Кастанеде, что она есть и что я – светящееся яйцо. Совет вспоминать случаи, когда я не оправдал надежд отца, оказался дельным. Раскопать удалось немало. От потери ключей до мелкой аварии – двенадцатилетним засранцем покоцал наши бесценные старые жигули, когда отец дал мне порулить.

Честно, я и не думал, что всплывёт столько всего, да ещё в подробностях. Но события текли одно за одним – только успевай дышать да мотать готовой из стороны в сторону, как завещал Кастанеда. Хотя последнее я быстро прекратил. Дико болела шея. Может папаша Карло придумал этот нюанс, чтобы поиздеваться над адептами? Поскольку и без этих мотаний всё вспоминалось прекрасно. Одна только проблема: не помогало от крюка, живот по-прежнему окатывало теплом во время тренировок или переговоров по бизнесу, потом на некоторое время появлялось красное пятно. Держать центр так и не получалось.

В пятницу сенсей подлил масла в огонь:

– Андрей, центр – это очень важно. И здесь речь не только о тренировках или настоящем сражении. В жизни мы постоянно сталкиваемся с препятствиями, преодолеваем их, вступаем в неявный бой с разными людьми. Нет, конечно, не на мечах, – сенсей улыбнулся. – Но отстаивать свои интересы случается. И поверьте, люди чувствуют, когда вы хорошо держите центр. Неважно, отдают они себе в этом отчёт или нет. Да вы и сами чувствуете: встречали, наверное, человека, которому даже не хочется перечить? Который чётко знает, что ему нужно и что делает? А есть люди – со всеми соглашаются, мягкие, делают что-то, даже если не хотят. Их можно на многое уговорить, и некоторые этим пользуются. Таких вы тоже знаете?

– Ага, – согласился я.

– Чтобы идти по Пути, нужно уметь держать центр. И тогда людям или обстоятельствам сложно будет заставить вас свернуть с него или потерять цель.

Я кивнул и мысленно вздохнул. И так стараюсь с этим проклятым крюком, а перепросмотр не помогает.

Возвращаясь после тренировки, я заглянул в «ВК». Воскресная встреча с эзотериками была в силе. Мне обещали рассказать про библиотеку, которую они почему-то называли Хроники Акаши. В воскресенье вроде бы никаких рабочих мероприятий не намечалось.

В квартиру я вошёл уже около одиннадцати и надеялся, что отец уже спит. Или работает в кабинете, и у меня получится тихонько проскользнуть в ванную, а потом и в спальню, как получалось всю неделю. Но на кухне горел свет.

– Привет, Андрей, – отец появился на пороге, чуть только я вошёл. – Как тренировка? Ты не голоден?

– Устал что-то, – ответил я, косясь на дверь ванной. – А так, поел уже, я частенько после выхода из зала в «Сабвее» сразу беру сэндвич, чтобы на ночь не есть.

– Всухомятку ел, значит? – уточнил отец. – Давай-ка чайку выпьем.

– Да не, спасибо, пап, не хочется.

– Тогда я выпью, а ты посидишь, – отец сменил тон на приказной. – Поговорить надо.

Я кивнул и поплелся за ним в кухню. Не зря ведьмы всю неделю не было видно в офисе. Точно что-то затеяла. Может, поставила условия: я или он. Отец держался, а сейчас скажет: «Андрюша, ты уже большой мальчик с папой жить. Езжай-ка к себе в Бибирево». И плакала комната. И защита. А там ведьма уж так прижмёт, что придётся ей доступ в отцовскую квартиру открыть. И на чью помощь рассчитывать? Неорганов? Вот это вряд ли.

Этот сценарий я прокручивал в голове много раз с того самого разговора. Как мог, оттягивал. И вот, то, что должно случиться, – случилось, а я ничего не успел сделать. Перепросмотр этот, толку никакого.

– Как с Катей? Не пробовал помириться? – спросил отец.

Ага, понятно, куда ты клонишь.

– Нет, мы расстались. Насовсем, – ответил я. – Она с квартиры съехала.

– Жаль, хорошая была девушка. Мне понравилась, – покачал головой отец и отхлебнул чаю.

Мне он тоже налил-таки кружку, а я отхлебнул большой глоток, потому что пить на самом деле хотелось.

– Бывает, приходится расставаться даже с хорошими людьми.

– Иногда они уходят сами, – кивнул отец. – Навсегда. Но встречаешь других, тех, кто будет дальше тебя поддерживать, помогать расти, развиваться. Одному, как волку, не прожить, Андрей.

– Я тебя поддерживаю, – сказал я.

– Да. Спасибо.

Отец отхлебнул и помолчал.

Как он хитро зашёл, однако. Обо мне, значит, заботится.

– Конечно, после смерти Лидии тяжело, но я всегда рядом, – продолжил я. – Ты меня вырастил, воспитал. Вот даже сейчас помогаешь с работой, в своё детище, в бизнес принял. Я тебе очень благодарен, правда. Поэтому позволь оказывать тебе посильную поддержку. Если что-то гнетет, переживаешь, не держи в себе. Я же твой сын.

Под его удивлённым взглядом я прервался.

Недостаточно искренне? Не поверил? Но ведь так всё и должно выглядеть с его точки зрения: он вырастил меня, взял в бизнес, я должен быть ему благодарен. Почему удивляется? Считает меня эгоистичным засранцем?

Да, я недоволен некоторыми моментами, ведьмами, впахиванием по четырнадцать часов в день, но я и правда так думаю, в общих чертах. Хотя в детстве, в детстве было лучше. Благодаря перепросмотру я вспомнил то чувство сродства, что ли, поддержки, которое возникало у меня всегда, когда отец был рядом. Если бы не Лидуня.

Отец встал, открыл дверцу холодильника и вытащил две Балтики. Одну поставил передо мной. Щёлкнул кольцом, и банка зашипела, выпуская воздух. Отец смачно отхлебнул и снова уставился на меня.

– Конечно, вышло так, что последние годы мы почти не общались, – продолжил я, и отец неожиданно вздрогнул, отводя взгляд. – Но есть ещё время всё наверстать. Как в детстве, помнишь, мы и стрелять ездили вместе, и машину ты мне дал поводить, а я врезался в дерево, фары разбил. Страшно испугался тогда, а ты не ругал почти. Теперь-то я представляю, какая была ценность для нас эта машина.

– Ты до сих пор помнишь? – отец снова поднял взгляд, в котором читалось удивление. На этот раз вполне искреннее. Будто снял маску на мгновение.

– Да, я многое из детства помню. Про самолёт ещё. Правда, смутно. На даче, совсем мелкий тогда был, – я вспомнил кошмар, когда задал комнате команду «внутренний сон». – Ты не помнишь? Конструктор такой, тугой, винтами надо было скручивать железки с дырочками. А он никак.

Пальцем в небо. Попытка наудачу. А вдруг повезет? Вдруг это было на самом деле?

Отец на секунду наморщил лоб, и я отметил движение глаз: влево и вверх. Вспоминает.

– Был такой, правда! И как ты только помнишь? Тебе всего-то четыре года тогда только исполнилось!

Я открыл своё пиво и приложился. Ура!

– На самом деле очень смутно всё. Расскажи поподробнее.

Отец поставил банку пива на стол, прищурился, снова увёл взгляд налево, надолго, будто отыскивая нужные воспоминания, сваленные на пыльный чердак за ненадобностью. Наконец он посмотрел на меня и начал рассказывать:

– Был у нас такой конструктор. Не то, что нынешние Лего или как их там. Кубики эти для трехлетнего ребёнка годятся. Тот – старый, советский. Мало того, по схеме собрать надо было. Там ещё металлические планки, чтобы их скручивать, уже сила в руках нужна, – отец улыбнулся. – Вот ты намучился с этим конструктором! Со схемой разобрался быстро, а крыло прикрутить никак не мог. Ручки детские, слабенькие. И помочь не разрешал, никого не подпускал к этому самолёту проклятому. Сидишь, пыхтишь, дуешься, слёзы на глаза наворачиваются, а я только подойду, сразу к груди прижимаешь детали и кричишь:

– Я сам!

– И как в итоге, справился? – спросил я.

– Ну-у, – отец снова улыбнулся, – ты когда обедать пошёл, я это крыло осмотрел: заводской брак, в отверстии кусочек металла остался. Я его отвёрткой выковырял. А потом ты вернулся и собрал самолёт. Такой довольный ходил! Мы с мамой сказали, что ты от каши такой сильный стал, так ты потом неделю почти одну эту кашу и ел!

Отец мечтательно улыбнулся, глядя куда-то в потолок, вздохнул и перевел взгляд на меня.

– Как вчера всё было. Такой мелкий ты был, и вот уже вон какой бугай вымахал!

– Спасибо, пап!

– Что? – отец не сразу сообразил, о чём речь.

– За крыло спасибо. Что помог прикрутить, – пояснил я.

– Чудной ты у меня, Андрюшка! Ну, пожалуйста, – отец покачал головой. Лицо его смягчилось и уже не выглядело таким жёстким, как в начале разговора. Кажется, он погрузился в воспоминания. Жалобно хрустнула в руках сминаемая банка. Пиво он уже прикончил.

– Пап, я пойду? – я встал, оставляя недопитую Балтику на столе. – Умотался сегодня, а завтра ведь снова в шесть вставать?

– Да, иди, – отец вдохнул, набирая в грудь воздуха, будто хотел что-то ещё добавить, но в последней момент передумал и просто кивнул.

– Андрей! – окликнул он меня уже в дверях. – Завтра торопиться не будем, часов в десять поедем, суббота же!

– Хорошо, пап! – я поспешил в ванную, радуясь, что в этот раз удалось избежать разговора про ведьму. Кто знает, может он оттает как-то и справится с внушением.

В этот раз я не стал делать перепросмотр, а сразу залез в кровать и блаженно растянулся на простынях. Если завтра не вставать в сраную рань, надо использовать шанс. Тем более что теперь у меня есть ключ: самолёт. То, что не получилось у меня когда-то, что не дал доделать отец. Я нутром чуял, что подсказка верная.

Я стал следить за вдохами и выходами, постепенно скатываясь в сон, и едва успел дать команду комнате «внутреннее сновидение», как меня утащило в забытие.

– Пап, ну пап, ну пожалуйста! – я стоял около наших жигулей, «семёрки», и клянчил. – Дай порулить.

Вишнёвая «семёрка» блестела и подмигивала мне оранжевой фарой.

– Ну не знаю, – отец с сомнением смотрел то на меня, то на машину.

Здорово, что ведьмы с нами нет. Сегодня она весь день гуляла с подругами, и я так счастливо провёл время с отцом. Откуда-то я знал, что мачеха – ведьма. Интересно, откуда? Смутное воспоминание мелькнуло яркой искоркой где-то по краю сознания и угасло.

– Я совсем большой, пап, мне уже двенадцать!

– Ну ладно, пойдём, – отец достал ключи, и я как-то сразу оказался за рулём машины. Она завелась сама и начала рычать.

Я схватился за руль, но он стал изгибаться и вырываться у меня из рук.

– Сам захотел! – отец зло сверкнул глазами с пассажирского сиденья. – Теперь попробуй удержать!

Руль превратился в змею и соскользнул вниз по приборной доске. Машина рванула с места и понеслась вперёд с дикой скоростью. Я вжался в сиденье и беспомощно взмахнул руками, схватив воздух там, где должен быть руль.

Деревья по бокам дороги слились в зелёные полосы. Иссиня-чёрный асфальт пошёл буграми, машина заскакала и оторвалась от земли.

– Па-а-а-п! – заорал я и повернулся к отцу. Но сидение сзади оказалось пустым.

– Сам разбирайся! – раздалось откуда-то сверху.

Я беспомощно провёл пальцами по панели. Руля нет. Но есть педали. Тормоз! Точно, надо нажать на тормоз!

Педали оказались на месте, целых десять. Я не помнил, какая из них газ или тормоз. Вообще, странно, что их так много. Что-то это напоминает, необычно. Я мельком взглянул на руки и чуть не подпрыгнул от радостного осознания.

Это же сон!

– Стоять! – я приказал машине, и она тут же замерла. В реале меня, наверное, по инерции кинуло бы в лобовое стекло, но тут лишь слегка качнуло вперёд, и картинка в окнах остановилась.

Несмотря на то, что жигули летели как бешеные, оказалось, что я всё еще во дворе. Ветка огромной берёзы билась прямо в окно. А вон и наш дом, ещё старая квартира в кирпичной девятиэтажке, окружённой деревьями. Правильно, мне же приснилось воспоминание из детства.

Что дальше? Оля говорила, нужно перевернуть сюжет сна. Я остановил машину и, наверное, реабилитировался. Может, поискать светимость в старой квартире?

– Лети к дому! – приказал я машине, мысленно направляя её волей. Удобно. Может, когда-нибудь изобретут такие же летающие мобили с управлением через нейроимплант? Вот было бы здорово!

Я открыл дверь и прыгнул прямо на незастекленный балкон. Дверь оказалась заперта, но во сне это не проблема. Я протянул руку и прошёл прямо сквозь стекло. Оно отозвалось лёгким звоном.

Отец уже ждал внутри.

– Что ты нюни распустил? Ну, подрались. Все дерутся. Но ты должен уметь давать сдачи, а не отцу жаловаться! Куртку порвал – сам виноват!

– Так он на четыре года меня старше! – выпалил я, сразу вспомнив сюжет. Тогда я, получив суровую отповедь, не решился сказать отцу и ещё долго отдавал карманные деньги Саньку из девятого «Б», на сигареты. Целый год, пока тот не выпустился из школы. В старшие классы такие оторвы не шли.

– Да мне плевать! Подумаешь, разница! – крикнул отец. – Ты слабак! Квашня!

Вот этого в прошлом не было. Я на секунду растерялся, а отец продолжал наступать:

– Мой сын никогда бы не проиграл! А ты… с улицы подкидыш. Тряпка! Квашня! Слабак!

Отец стал расти в ширину и ввысь, раздаваясь в плечах. Одежда затрещала по швам, рукава порвались, и стало видно, как на руках у него бугрятся исчерченные пульсирующими венами мускулы.

Вот жеж зараза! Разошёлся как, прямо Халк. Но надо как-то поворачивать ситуацию в свою сторону.

– Давай этого Санька сюда! Сейчас я его побью! Санёк! – заорал я. Конечно, что мне теперь этот задрипанный девятиклассник. Да ещё во сне. Одной левой уделаю.

– Сосунок! Иди сюда, – зашипел отец, отращивая вторую голову, Санькову, с белыми растрёпанными вихрами. Секунду спустя двухголовая громадина кинулась на меня.

Вот чёрт! Мы так не договаривались!

Я не успел крикнуть или выставить щит. Огромные ручищи обхватили шею, а здоровенная туша придавила весом к полу. Я боролся, пытаясь крикнуть или освободить хотя бы одну руку, и всё больше увязал под этой массой, как в желе. Перед глазами понеслись картинки, весь микс предыдущих кошмаров за эти три месяца: провал на экзаменах в Физтехе и в итоге поступление в ВУЗ «второго сорта», по мнению отца, «Бауманку», Лизка, первая любовь, с которой отец застукал нас в моей комнате, пачка сигарет, найденная в кармане Лидуней, и многие-многие мелкие досадные ситуации. Всё это смешалось в одну застилающую сознание кашу, затянуло, как водоворот, и я закричал:

– Всё это ерунда! Не имеет значения! Шелуха!

Внезапно в глаза ударил яркий свет. Я помотал головой, ожидая, когда соберется картинка. Постепенно через белесый туман стали проступать знакомые очертания: обитые вагонкой стены, цветастый ковёр на полу. Это же наша старая дача. Получилось! А вот и конструктор этот. И самолёт. Точно! Сейчас должен появиться отец.

Огромная фигура нависла надо мной, и громовой голос потребовал:

– Отдай самолёт мне! Я соберу! Ты не сможешь!

Я встал, выпрямившись во весь рост, осознавая, что моё тело уже не тело ребёнка, а взрослое и плечистое. Да и мы с отцом одного роста, не может он быть таким огромным как гора, и таким чёрным лицом.

Осознание пришло тут же, и я тут же его озвучил, глядя в белёсые мутные глаза:

– Ты не мой отец, ты моё представление о нём. Мои страхи и неуверенность. Ты – ненастоящий. Мой отец помог мне из любви, теперь я это осознаю.

«Отец» дрогнул, бледнея. Застыл, будто не понимая, а потом превратился в плоский негатив, через который было видно дощатую стену и старинные часы на ней. А потом стал постепенно растворяться в воздухе и исчез.

Вместе с ним стала исчезать и осыпаться обстановка вокруг: вагонка на стенах трещала по швам, ковёр бледнел, прорастая зелёной травой. Через полупрозрачный потолок стало проглядывать солнце.

Я огляделся и понял, что оказался на поляне, той самой, где стояла избушка. Вокруг, как и в прошлый раз, высился лес из вековых сосен, а ноги утопали в высокой траве. На душе было так светло и легко, что я некоторое время просто стоял и наслаждался этим ощущением.

Забавно. Чего это сюда выкинуло? А ведь так и не побывал внутри. Надо это исправить. Ручки на дощатой двери не нашлось. Я попробовал толкнуть дверь, но она не поддавалась. Пройти сквозь неё тоже не вышло: древесина оказалась твёрдой, как бетон, и пофиг, что это сон.

– Ещё р-ра-ано, – раздался откуда-то сверху ленивый голос, и с крыши свесилась пушистая морда. Жёлтые глаза-блюдца смотрели внимательно. Кот.

– Что значит рано? – возмутился я. – Это же дом учителей! Все ходят по этой локации, знания получают, а мне, значит, закрыто?

– Не забывай, что ты во внутреннем сновидении, – промурлыкал кот. – И у тебя уже есть учителя. Два гостя из другого мира. Мало, что ли?

Шерстяной спрыгнул на траву и обошёл меня по кругу, рассматривая.

– Они какие-то мутные, – признался я. – Не доверяю им.

– Ну и зря! – почему-то обиделся кот и недовольно дёрнул хвостом. – Ещё скажи, ты и мне не доверяешь?

Глаза-блюдца уставились на меня, ожидая ответа.

– Ну что ты, разве можно не доверять котам! – отозвался я.

– Хорошо, – кот подозрительно сощурился. – Тогда тяни!

– Что?

– Крюк тяни из манипуры! Блок снял, теперь можно, – кот указал лапой мне в живот. – Хотя, между нами, читер ты жуткий. Без эгрегора год бы точно корячился. Но, как говорится, отольются кошке мышкины слёзки. Мррр. Тяни!

Я, пытаясь понять, к чему это он завёл разговор про мышей, посмотрел на живот. Опять на мне офисный костюм, чтоб его! Из-под рубашки в районе живота отчетливо выпирало что-то круглое. Рукоятка крюка! Я проверил остальные чакры: анахату, горловую – и намёка нет на крюки. Глубоко ушли, заразы, только белые нити полупрозрачными клубочками свернулись над одеждой. Это они сейчас свернулись, а найдись умелец, так во внешнем сновидении и потянуть можно. Да, нужно решать вопрос.

– Чего, заснул, что ли? Вытаскивай крюк! – рявкнул котище.

Я отодвинул полы рубашки, покрепче ухватился за кольцо и дёрнул.

Боли не было, только неприятное ощущение, как будто в животе зашевелилось что-то инородное. Я вытащил крюк, освобождаясь от тяжести внутри. Мир, кажется, стал чуть ярче, даже дышалось как-то свободнее, какая-то лёгкость появилась. Я посмотрел на трофей: ну точно, шампур, только раза в два короче.

– И что теперь с ним делать?

Вопрос был риторический, но кот ответил:

– Скорми защитному эгрегору, ему понравится.

Интересный совет. Этот крюк ведь, по сути, энергия ведьмы? Но как это устроить? По идее, сейчас меня окружают мандалы.

Я подкинул крюк вверх и закричал:

– Угощение для мандал! Спасибо за защиту!

Хотя я дурачился, намерение сработало. Нельзя недооценивать голосовые команды во сне. Крюк вспыхнул зелёным и растворился в воздухе.

– Получилось, что ли? – спросил я у шерстяного.

– Получилось-получилось, – промурчал тот, прыгая обратно на крышу. – Слопал и не поперхнулся твой эгрегор. Так что давай остальные вытаскивай. Пока не поздно.

– Поздно для чего? – спросил я. Но кот молча юркнул в чердачное окошко на крыше. Только серый хвост мелькнул.

– Вот ведь зараза! – подосадовал я и проснулся.