Текст книги "Попаданка. Одна для двоих (СИ)"

Автор книги: Василиса Лука

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Глава 40

Маша сцепила пальцы. Ей захотелось рычать, биться, грызть подушку. Та тварь только что выдавила из себя «простите» и всё?!

Маша перенесла такой кошмар, она чуть не умерла. Мог пострадать её ребёнок. Машу бесило всепрощенчество её собственной матери. Почему её мать не перегрызла за свою дочку горло обидчице!

С Машей случилась истерика. Девушка кричала, рвалась куда-то. Закашлялась, её просто сотрясало. Прибежали медсёстры, что-то вкололи. Примчался врач.

Маша издалека всё слышала, понимала, что ей говорят. Отвечала. Постепенно голоса уходили, она проваливалась в мягкую полудрёму. Уснула.

Проснулась через час в отличном настроении.

" Нифигашечки! Я успела побывать на своей смерти, на своей казни и получить "прости" от главного врага. Сюр какой то. Интересно, какая ещё фигня до меня не долетела" – Маша тихонько хмыкнула.

Мать прижалась губами к ладошке Маши.

– Что болит, доченька?

– Нет, ничего. Только спать хочется. Я спать боюсь, мама. Вдруг снова провалюсь туда, откуда еле выкарабкалась.

Туда, где ей приходилось сражаться за счастье увидеть Ивана вновь…

А Иван с утра нацеловав свою красавицу, выехал из больницы по делам. Хоть штурвал его бизнеса был в надёжных руках заместителей, но без капитана на корабле никак.

Позвонил Алексеич. Предупредил, что мать Ивана в больнице. Чтоб Иван не волновался, все на своих местах.

Иван знал, что мать следит за каждым его шагом. Но и он не оставлял наблюдения за ней. Знал, что вчера она долго беседовала с тётей Дашей. Сегодня-то чего ей понадобилось.

Наверняка уже прознала, что Иван меняет фамилию на отцовскую. В своё время, в шестнадцать, он получал паспорт на фамилию матери.

Давно уже надо было сделать этот шаг, стать Трофимовым. Скоро свадьба, малыш родится, всё как раз успеет. Его семья будет Трофимовы.

Да, юристам предстоит немало возни с документами.

Иван знал, что сегодня Маша проснётся, торопился встретиться с ней.

Позвонил Игнат.

– Ваша мать просит прощения.

– У кого, у тебя? – Иван даже не понял, что происходит.

– Маша проснулась. Она у Маши просит.

– Кто пустил? – зарычал Иван.

– Никто не пускал. Она из коридора кричит. Нам слышно, поэтому Вам звоню.

– Как Маша?

– Не видел, но голос слышал. Разговаривает. Про птичку спрашивала.

– Да ты что!

Сказать, что Иван спешил – ничего не сказать.

Мчался от стоянки, не дожидаясь лифта скакал зайцем по ступенькам. Краем глаза видел мать. Она поднялась было ему на встречу. Увидев его лицо отступила.

Он на цыпочках подошёл к закрытой двери палаты.

– Как она?

– Спит, устала, наверное.– Лена пожала локоть Ивана.

Давай уже, пусти нас, мы тоже скучаем, хотим увидеть красотку.

Иван аккуратно приоткрыл дверь.

Увидел Машу. Утром она была совсем другая. Бледная, неживая. А сейчас порозовела. Поза другая. Теперь она просто спит.

Маша плавно то провалилась в сладкую дрёму, то так же выплывала. Ей было удобно лежать. Она, наконец, была спокойна за будущее своего ребёнка.

Её затопило волнение, нежность к тому мальчику из её путешествия по другому миру. В ней зрела уверенность, что с ним, с Соловейкой, всё хорошо. Теперь он там, где ему самое место, у неё под сердцем. А когда родится, никто на свете не будет любить его больше, чем она, его мама. По телу разливалось тепло, оно обволакивало, успокаивало.

Упругий щелчок двери выплеснул её из убаюкивающих волн.

Она увидела всё сразу: его классический пиджак, белую футболку, джинсы, бритый квадратный подбородок, глаза с прищуром. Маша не выдержала этого счастья. Закрыла лицо ладошками, слёзы текли рекой, она рыдала. Иван. Её Ваня.

Он лёг рядом с ней, обнял её так нежно, крепко. Как будто заслонял её от пули, от взрыва, от любой беды. Зарылся, ушёл лицом в её волосы. Перестал дышать. Маша трепетала от счастья, чувствовала его дыхание на шее, знала, что нет более мощной защиты, понимала, что ей больше ничего не угрожает.

– Я успела целую жизнь прожить без тебя. Сердилась. Скучала.

– Мы оба в курсе, что ты неадекватная, – со смешинкой шептал на ухо любимый голос:

– Наверное ты знаешь. Но я скажу ещё раз. Так, на всякий случай, чтоб ты вспомнила. Я люблю тебя, Маша.

Он ещё крепче обнял её, боясь потерять еще раз:

– Маша, не оставляй меня. Никогда.

Они лежали молча на медицинской кровати, в окружении пикающих приборов, неоновых ламп. Два сердца, две души. Между ними пульсировала точка подрастающего сердечка, связавшая их навсегда.

Глава 41

НАШЕ ВРЕМЯ

Из веранды был виден скальный массив. Далеко внизу волны разбивались о берег. Всё исчерчено береговыми тропами и обалденными пейзажами.

Маша сидела на берегу, задумчиво смотрела как лениво перекатываются волны, нехотя шуршат пляжным песком, рассыпают прозрачную пену по берегу. Перед ней лежала куча рекламных проспектов, фотографий с замками.

Иван всерьёз решил приобрести замок, это была его мечта с детства. Сделать там музей и отель. Разбить виноградник. Раз муж решил купить, значит купит. Надо не спорить, а думать, что с этим делать.

К Маше подбежал Серёжа, вихрастый, славный мальчуган, тыкнул пальчиком в картинку, спросил: – это что?

– Это замок, сынок.

– А это бассейн?

– Это ров вокруг замка.

– Мам, что такое ров?

Подбежал старший, Тимофей:

–Балбес, это река вокруг забора!

– Сынок, не называй брата балбесом.

– Хорошо, мама. А как называют бестолковых детей?

– Их никак не называют. Им объясняют.

– Иди сюда, бестолковый ребёнок! Я буду тебе объяснять.

– Мама, он меня тянет за руку!

– Сынок, отпусти брата. Он не хочет с тобой идти.

– Он должен. Мы пойдём рыть ров!

– Я хочу с мамой!

– Мамсик!

– Мама!

Маша краем глаза наблюдала за расшалившимися детьми.

Малыши весело тормошили друг друга. Мальчишки шести и трёх лет вели себя как котята: то напрыгивали друг на дружку. То, набесившись, засыпали рядышком.

Иван очень серьёзно относился к воспитанию сыновей. Считал, что воспитывать мальчиков должен только мужчина, их отец. Мать может любить, а все остальные следить, чтоб эти двое не поубивались в своей вольнице.

Сегодня был особенный день. Собиралось очень много гостей на шикарное празднование дня рождения Тимофея.

Пацанёнок с утра чувствовал себя звездой, сиял как новая монета. Младший, хвостиком следовавший всюду за братом радовался по соучастию. Подошла их няня, сообщила, что всё готово.

Шатры установили, гирлянды из шаров и флажков развесили. Аниматоры на месте. Спрашивают разрешение включить музыку.

Уже прибыли первые гости.

Малыши вприпрыжку помчались на большую лужайку перед домом открывать праздник. Приглашённых было столько, казалось прибудут все дети острова.

День клонился к закату. Маша надела легкое белое платье в синий горошек. Тонкая текстура, воздушная драпировка. Шляпку с голубой лентой, в тон ей балетки. В ушах сверкали сапфиры. Она чувствовала себя великолепно.

Иван уехал лично встречать тёщу в аэропорту. Эти двое давно стали не разлей вода друзьями. Один мог слушать другую часами, а та, другая, лепить тонны пельменей и вареников для «Ванечки».

Маша спустилась к гостям. Играла музыка. Дети перебегали от шатра к шатру.

Под их пёстрыми тентами таились несусветные детские радости, шоколадные фонтаны, разноцветные горы мороженого и карамельные развалы.

Маша выглядывала, ждала Ивана, ей надо было сказать ему кое-что. Что ж так долго. Наконец, с террасы издалека она заметила хищные изгибы его машины. Через пять минут он приехал.

Из машины выкатилась колобком Машина мама. Иван, подхватив её под локоток повёл к дому. Маша обнимала родную душу, она так скучала по мамочке. Счастливая тёща, бабушка по своему обычаю плакала, смеялась, одновременно спрашивая про здоровье и рассказывая про впечатления от дороги..

Она уже знала, что Зинаида Петровна где то в Сингапуре, по делам. Прислала внуку поздравления, подарок на личный счёт ребёнка со множеством нулей. Впрочем, независимо от места нахождения, подарков и запоздалых раскаяний, внуков ей было не увидеть, как собственных ушей. Иван не забыл и не простил.

Не отдохнув с дороги, машина мама отправилась искать внуков в ватаге резвящихся детей.

Маша пыталась перехватить Ивана, но его со всех сторон осаждали гости.

Маша решила предъявить на него свои права, разыскала мужа в толпе, схватила за руку, потащила за собой:

– Иди за мной! – приложила палец к губам.

Он продолжал кивать кому-то. Наконец повернулся к Маше:

– Случилось что-то?

– Случилось. Мне надо признаться.

– Солнце моё, помни, я уже всё заранее простил, всё оплачу, на любую просьбу скажу да. Кроме покупки розового платья и кошки в доме. Про кошку – неточно.

Маша молча смотрела ему в глаза, собираясь с духом.

– Постой!

Теперь он ухватил её за руку и потащил. Она догадывалась куда.

– Нас могут искать.

– Прикинь, если найдут? – он уже стягивал с неё платье.

– Подожди. У меня есть тайна.

Он прижимал её всё требовательнее. Горячо, с хрипотцой шептал на ухо:

– Ну, скажи мне, маленькая интриганка, что ещё ты скрыла от меня? Ты утопила нашу яхту? Ты подарила голодающим в Африке моего "Ягуара"?

– Я беременна. Девочкой.

Он замер. Не дышал. Его брови смешно съехались домиком, губы растянулись в улыбку.

– Девочка… – прошептал Иван, хлопая глазами. Аккуратно, как на хрустальную вазу натянул на Машу свалившееся платье.

– Ты выбрала замок?

Маша растерялась. Она, конечно, привыкла, что не поспевает за его логикой, но такая реакция её удивила. Улыбнулся, и всё? Только она решила расстроиться, он с горящими глазами ухватил её за плечи.

– Назовём его Изабелла! Да? У меня будет дочь хозяйка замка. Маленькая, кудрявая Белла!

Иван уже пришёл в себя, размахивал руками.

– Наконец-то у меня будет то, что я должен защищать испокон века – моя дочь! Моя маленькая звёздочка!

Маша наблюдала за мужем, медленно сходящим от радости с ума.

– И что же мы будем делать? – она готовилась задать самый сложный вопрос, который ей не давал покоя.

– Э…А что надо сделать? Командуй, царица, мать моей дочери. Отныне я слушаюсь и повинуюсь тебе, хозяйка девичьего царства.

– Точно повинуешься?

– Да! Даю слово счастливого папы.

– Как нам быть с розовым цветом? Девочке, чтоб чувствовать себя принцессой необходим розовый. К тому же все подружки, коляски, бантики, всё это будет в клубах розовых облаков. А твоя дочь, ещё не родившись, уже будет хуже других? И будет рыдать, что ей нельзя надеть розовое платьице?

– Да хоть розовый, хоть в пятнышко, хоть в полосочку. Это же моя доченька. У неё будет всё, что только пожелает.

Маша ушам своим не верила. Таким счастливым она не видела Ивана со времени рождения сыновей.

Стемнело. На площадке зажгли фонарики. Они жёлтыми нарядными бусами висели над поляной. Неугомонные стайки детей продолжали носиться, отовсюду слышен был праздничный гул, играла музыка.

В небе бабахнуло, Маша вздрогнула от неожиданности. Каскады рвущихся фейерверков заполнили небо.

В считанные мгновенья небо заполнялось россыпями искр сказочных букетов. Снопами распустившихся небесных хризантем. Фигуры сменяли друг друга. Возникали. Гасли. Тут же другие мириады огней ссыпались с неба золочённой парчой. Невероятной красоты сполохи расцветили ночное небо.

Все, кому довелось видеть чудесный калейдоскоп в небе, наполнялись радостью, счастьем.

В такие минуты каждый понимал, что жизнь – это праздник.

Надо только ей довериться.