Текст книги "Суженый (СИ)"
Автор книги: Варя Медная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Варя Медная
Суженый
Пролог
Простите, что отвлекаю, но вы не подскажете, где мне найти «Пособие по воспитанию отпрысков королевской крови, собственноручно записанное матерью одного из таких отпрысков»? Помнится, этот трактат ещё в мои времена пожертвовала библиотеке Принсфорда Её Величество королева Мессалина.
Господин Буковец вздохнул, коротко взглянул на рогатого гостя и снова уткнулся в справочник.
Третий ряд, пятнадцатый стеллаж, четвертая полка сверху. Между «Церемониями и обрядами погребения особ королевской крови» и «Поваренной книгой Безумной Вероники».
Кто-нибудь непосвященный мог бы углядеть в этом ответе свидетельство непрофессионализма господина Буковеца, его небрежного отношения к расстановке книг. Но непосвященных в Потерии, да и во всем Затерянном королевстве не было. Все знали, что он лучший из лучших. Вообще-то господин Буковец в тайне гордился своей системой организации библиотечного фонда, им же придуманной. Книги располагались не только по жанрам и алфавиту, они идеально сочетались по цвету, размеру, корешкам и даже шуршанию страниц, не говоря уже о в высшей степени продуманном переплетении тем. Так, например, посетитель, читая книгу и задумываясь над каким-нибудь поднятым в ней вопросом или неясным моментом, к своей величайшей радости и удивлению, обнаруживал по соседству томик, содержащий полный и исчерпывающий ответ на едва успевший оформиться вопрос.
На правильную расстановку ушли десятилетия исследований, о которых не знал, никто, кроме самого господина Буковеца. Большинство считало это удачным совпадением, а то и приписывало собственной смекалке и ловкости. Последнее библиотекарю было безразлично: он делал это ради самих книг (чем быстрее студенты найдут нужный материал, тем меньше страниц пострадает от непочтительных прикосновений), а ещё чтобы не пришлось ежесекундно отвлекаться от работы и отвечать на глупые вопросы принцев.
– Премного благодарен, – ответил сир Высокий и, подобрав белоснежную хламиду, направился к указанному стеллажу, стараясь по возможности не задеть ничего рогами. К огромной досаде (господина Буковеца), они то и дело норовили навести беспорядок в его упорядоченном книжном королевстве. Из-за этого неудобства принц всегда протискивался между стендами бочком.
Господин Буковец проводил гостя зорким взглядом и вернулся к работе лишь тогда, когда рука старика с третьей попытки выцепила нужный фолиант. Библиотекарь покачал головой: право слово, все эти принцы одинаковы.
Вообще-то сир Высокий ему даже нравился, хотя в первую встречу он бы так не сказал. Тогда он был возмущен тем, что посетитель прошёл к стеллажам без разрешения, пока сам господин Буковец отлучился в заднюю комнату заварить себе цикория с мятой (этот напиток всегда бодрил после ночных бдений). Принц явился за материалами по современным методикам преподавания в высших магических учебных заведениях. Слово за слово, и гнев библиотекаря утих. Сир Высокий оказался интереснейшим собеседником, и остаток дня прошел за увлекательным разговором. Под конец он разрешил принцу являться за справочными материалами в любое время.
На следующий день тот принёс снадобье, облегчавшее приступы книжной лихорадки, от которой господин Буковец мучился с юных лет. Благодаря ему кашель чернилами и впрямь настигал реже, да и переносился легче.
Правда читательский билет он принцу всё же оформил, и в тот единственный раз, когда сир Высокий его забыл, отказался пустить его в библиотеку – не из вредности, а так, для порядка. Сделаешь исключение для одного, и вот уже целая вереница нарушителей ждёт у порога.
К тому же, надо отдать принцу должное, с книгами он обращался намного бережнее среднестатистического обывателя. Короче говоря, господин Буковец относился к нему лучше, чем к подавляющему большинству тех, кто не состоял из букв и страниц, и в конечном счете привык к частым визитам ученого мужа в библиотеку. Даже по-своему уютно, когда рядом шуршит какое-то живое существо.
Размышления библиотекаря были прерваны истошным воплем:
– Седина мне в рога! Это то, что нужно!
Ошеломленный господин Буковец хотел возмутиться таким нарушением порядка в библиотеке, а в следующий миг чуть не лишился чувств, потому что сир Высокий выбежал из-за стеллажей, попутно снеся рогами три секции и потрясая фолиантом тысячелетней давности, как какой-нибудь студент – конспектом.
– Вы это видели?!
Библиотекарь закашлялся, забрызгав чернилами лежащий на столе справочник.
Полчаса спустя, когда порядок был восстановлен (порядок в библиотеке, а потому что от душевной травмы господин Буковец оправлялся ещё недели три), выяснилась и причина возбуждения принца. И она ни в малейшей степени не оправдывала его неподобающего поведения.
– Да, я давно про это знал, – обронил библиотекарь, бережно отирая справочник. Рубашкой займётся позже.
– Что? Но ведь об этом знаем только… – Тут принц осекся и, подумав, сообщил: – Вообще-то это государственная тайна.
– Я в курсе. – Господин Буковец послюнявил платок и потер чернильное пятно на пальце.
– То есть как? – изумился сир Высокий. – Получается, вам известен один из величайших секретов этого королевства?
– Ну да. И он, откровенно говоря, не самый интересный из известных мне секретов.
Сир Высокий не мог поверить своим ушам.
– И вам ни разу не приходило в голову им воспользоваться ради собственной выгоды?
– Нет, не приходило.
Приходило, и ещё как: в день, когда господин Буковец на него наткнулся, воображение нарисовало новое просторное помещение для библиотеки, крепкие стеллажи, а сколько можно было бы заказать переплетов.
Но в итоге он справедливо рассудил, что подобные секреты, укорачивают их носителей на одну голову. Поскольку со своей библиотекарь расставаться не собирался, то и тайна не пригодилась. Просто встала в ряд с остальными.
– Мне интереснее, почему этим знанием не воспользовались вы?
– Знания должны служить во благо, а не разрушать, – просто ответил сир Высокий. – Однако меня беспокоит, что любой учащийся может запросто обнаружить эти данные.
– Не может, я установил специальную защиту от студентов. – Господин Буковец насторожился. – Вы слышите этот шум? Кажется, он доносится со стороны ректорского кабинета….
Глава 1
про встречу со старым знакомым и таинственную воздыхательницу Хоррибла
Эол Свирепый целеустремленно тащил меня к выходу из Академии. Я старалась не выронить хрустальную жабу, с огромным трудом добытую в зале под кабинетом ректора. В холле уже установили новый колпак, и под ним по обыкновению дежурил Август. Я кивнула привратнику издали, он хотел ответить поклоном, но внезапно замер и, близоруко прищурившись, потянулся за лорнетом. Рассмотреть украденную реликвию хорошенько он не успел, потому что мы уже достигли дверей. Там покровитель факультета доблестных защитников поймал пробегавшего мимо студента, отобрал у него рюкзак и вытряхнул содержимое под возмущенные вопли владельца, после чего сунул внутрь жабу и выволок меня наружу, где ярко светило солнце.
Хоть я и не одобряла его методов, великан поступил предусмотрительно, иначе сияние нашей добычи углядели бы даже в соседнем королевстве. Рюкзак он понёс сам, и я вздохнула с облегчением, избавленная от ноши.
Уже можете отпустить мою руку, дальше я могу идти сама.
Принц ничего не ответил, но послушался. Мадоний Лунный завел песню о песочной деве, но великан грубо его оборвал. Покровитель факультета ранимых романтиков никак не отреагировал и продолжил перебирать струны, правда беззвучно.
Я шла, пытаясь собраться с мыслями и понять, что произошло там, внизу, а, главное, почему.
Эол Свирепый словно прочел мои мысли:
– Что ты натворила?
– Вы мне поверите, если я скажу «ничего»? Оно само натворилось.
Гигант фыркнул и продолжил путь размашистым шагом, мне приходилось почти бежать. Плиты под его ногами проседали и жалобно трескались. На другой стороне улицы собралась небольшая толпа жителей королевства. Они выстроились, как на параде, двое или трое закинули ребятишек на шею и снабдили леденцами на палочке, однако ближе подойти ни один не осмеливался. Все благоразумно предпочли наблюдать с почтительного расстояния. Эол Свирепый не обращал на любопытствующих ни малейшего внимания: они для него не существовали до тех пор, пока не вставали на пути.
Внезапно на дорогу перед нами выбежала невысокая фигурка с огромным венком орхидей, сплетенных в виде бус, и звонко воскликнула:
– Принцесса Ливи, мы узнали о твоём возвращении в Затерянное королевство и спешим поздравить. С приездом!
Я узнала этот голос ещё прежде, чем из-за цветов показалось лицо.
– Кен! Вернее…Кракен.
Он, как ни в чем не бывало, протянул мне бусы.
– Вот, надень, это тебе.
И тут же попытался накинуть мне их на шею, но я инстинктивно отшатнулась. В прошлую нашу встречу я назвала мальчика предателем и имела на то веские основания: он оказался племянником заклятого врага мадам Гортензии, о чем забыл упомянуть, хотя возможностей было предостаточно. К тому же, Жмутс присвоил идею мечтирисов на следующий день после визита Кена в лавку. Слишком много недосказанностей и совпадений. Пусть не удивляется, что теперь я отношусь к нему с подозрением.
– Что здесь происходит? – рыкнул Эол Свирепый, тоже останавливаясь. – Ты ещё кто такой?
Толпа затаила дыхание, шеи удлинились.
– Кракен Жмутс, – представился тот и смело взглянул на гиганта, ничуть не смутившись его грозного вида.
– Что тебе нужно, Кен? – холодно спросила я.
Мальчик сделал вид, что не заметил сурового тона.
Всего лишь преподнести тебе эти цветы, – он сделал новую попытку заарканить меня орхидеями, но я опять уклонилась. Тогда на его лице появилось беспокойство. – Пожалуйста, – с мольбой сказал он и вложил во взгляд всё красноречие. Если это было безмолвное послание, то я его не поняла. Извиняется? Слишком поздно, да и мне сейчас не до извинений.
– Я спешу, Кен, – сказала я и двинулась дальше.
Он побежал рядом.
– Дядя настаивал, чтобы я передал тебе их лично в руки.
Я удивленно остановилась. Чтобы Жмутс просил лично вручить мне цветы? Да он вряд ли даже имя моё запомнил! Что-то тут нечисто.
– Это очень важно, – проникновенно сказал даритель.
Эол Свирепый бесцеремонно отодвинул его.
– А ну, не мешайся под ногами!
Легкий жест, но Кен попятился и чуть не упал, однако сумел удержаться на ногах и бросил на меня ещё один умоляющий взгляд. После секундного колебания я повернулась к своему провожатому.
– Разве вы не знаете? Господин Жмутс – без пяти минут официальный поставщик цветов Его Величества, – я сделала многозначительную паузу, – с одобрения мадам Лилит. А это его племянник. Оскорбить Кракена – значит, оскорбить господина Жмутса, а через него —; первого советника.
Расчет оказался верным. Гигант моргнул, переваривая информацию. Переварил и нехотя сложил руки на груди.
– Только быстро.
– Одна секунда, – заверил Кен.
Я наклонила голову, и он ловко накинул мне на шею бусы, быстро шепнув на ухо:
– Никому их не отдавай.
Не успела я разогнуться, а мальчик уже махнул рукой и смешался с толпой. Эол Свирепый позвал Мадония Лунного, который незаметно переместился ближе к тротуару и в настоящий момент услаждал слух жительниц Потерии лиричной композицией, и мы продолжили путь.
* * *
Якул склонился над схемой замка, хмуро вглядываясь в побуревшие от времени чернила. Карта эта была составлена так давно, что истерлась до дыр в местах сгибов, а во многих других выцвела или покрылась пятнами, скрывая полную картину дома от хозяина. Надо будет провести опись всех помещений и заказать новую. Займётся этим сразу, как только разделается с другими делами.
В дверь постучали.
– Да, Хоррибл, входи, – крикнул он, не поднимая головы и ведя когтем по коридору третьего этажа в северном крыле. Коготь наткнулся на очередную пустоту, на этот раз обязанную своим существованием крысам.
Слуга протиснулся несмело, бочком, и Якул по одному его виду всё понял.
– Вернула?
– Да, хозяин.
Он чертыхнулся, но не удивился. Зато лицо Хоррибла сделалось таким виноватым, словно именно из-за него Грациана упорно отправляла обратно букеты. Если сложить все их вместе, хватило бы на цветочную лавку.
– А письмо?
– Тоже, – вздохнул слуга и протянул нераспечатанный конверт. Якул покрутил его и бросил на край стола.
– И ничего не велела передать на словах?
Хоррибл покачал головой.
– Отменить вечерний заказ?
– Нет. Пусть отправят вдвое больше.
«Бесполезно», – читалось в лице слуги, но вслух он ничего такого не произнёс.
– Попробую, сказали, что у них уже закончились лилии и герберы, но их можно заменить близкими цветами, например… – Нетерпеливый взгляд хозяина подсказал, что названия ни о чем ему не говорят и вообще нервируют. – Велю выслать на их усмотрение, – быстро докончил Хоррибл и втащил в кабинет тележку, доверху набитую книгами. – Эти только что пришли.
– Здесь всё из списка, что мы наметили?
– Не совсем: не хватает «Перста судьбы» и «Антологии знаков и знамений» в двадцати томах, но я уже сделал запрос в несколько библиотек и букинистических лавок. Обещали ответить в ближайшее время.
– Библиотеки, лавки, магазины, частные коллекции, склепы – мне всё равно, где ты их достанешь, и во сколько это обойдётся. Главное, чтобы книги были у меня и как можно скорее.
– Слушаюсь, хозяин. Как только что-то появится, сразу дам вам знать. А сам тогда ещё раз проверю в замковой библиотеке, вдруг мы что-нибудь упустили?
Якул не стал спорить, хотя прекрасно знал: там ничего нет, он лично перепроверил содержимое стеллажей не меньше трех раз. Просто уму непостижимо – такая коллекция, и совершенно бесполезная! Ни одной ниточки, ведущей к Знаку.
Он машинально потер подбородок, хотя сыпи на нём не было. Тот поцелуй подействовал, хоть на этом принцессе спасибо.
– Иди, – сказал он, – а когда закончишь, возвращайся, поможешь мне с этими экземплярами.
– Да, хозяин.
Хоррибл поклонился и уже отвернулся, но замешкался.
Якул взял циркуль и приступил к измерениям.
– Что такое?
– Есть одна дама…
Циркуль прорвал карту, и Якул изумленно выпрямился.
– Не знал, что у тебя есть дама сердца.
– Нет, её нет, точнее технически есть, но не такого рода дама, о какой вы могли бы подумать. Вернее она, конечно, дама, но я не имел в виду, что вы о ней думаете, и…
– Я понял. И рад за тебя, Хоррибл, не нужно ничего объяснять. Если тебе требовалось моё благословение и пара свободных вечеров в неделю, стоило просто попросить.
Слуга вконец побагровел.
– Вы не поняли, мы с ней ни разу не виделись, просто ведем переписку весь последний год. Она исключительно эрудированная и чуткая женщина, поэтому заинтересовалась повестью «Невольница любви или бремя тяжкого выбора» в «Транскоролевском сплетнике». На этой почве и свели знакомство.
– Повестью? А ты-то здесь при чем?
Оказывается, в предыдущий раз слуга побагровел всё же не в полную силу. Вот теперь не осталось никаких сомнений.
– Потому что я её автор, – едва слышно прошептал он. – Госпожа К. узнала…
– Госпожа «К»?
– Да, так она подписывается. Разумеется, я не стал настаивать на том, чтобы она раскрыла настоящее имя, это было бы недопустимой вольностью с моей стороны, давлением и попыткой вторгнуться в границы личного пространства, на что я не имею никакого права. – Видя, что хозяин снова теряет терпение, Хоррибл заторопился. – В общем, под впечатлением от повести она узнала мой адрес у редактора газеты и сама первой написала. Сказала, что в восторге от истории и до сих пор не верит, что автор – мужчина, потому что считала нас неспособными так тонко передать душевные терзания героини, насильно выданной замуж за баснословно богатого красавца, но отрицающей свои чувства к нему, ввиду того, что не в силах смириться со своей золотой клеткой.
– Постой, то есть героиня не любит мужа?
– Нет, любит, но там есть много нюансов….
– Тогда ей не нравится жить в роскоши?
– Нет, роскошь она тоже любит.
– Супруг ограничивает её в чем-то? Заставляет работать? Запрещает видеться с друзьями? Тиранит? И сам он стар и уродлив?
– Нет, говорю же: молод, красив и богат, как король лепреконов. Никакого принуждения, ничего такого. Но не в этом суть: важно само ощущение.
Якулу сюжет интуитивно не понравился, хотя он так и не понял, чем именно. Наверное, слишком запутанный.
– Ладно, мы отвлеклись, что с этой твоей госпожой «К»?
Хоррибл явно хотел оспорить «твоей», но передумал и, помявшись, сказал:
– Так уж случилось, что эта дама частенько бывает в Потерии…
Лицо Якула тотчас сделалось бесстрастным. Он склонился над картой.
– Нет.
– Но я мог бы просто осторожно поинтересоваться, не возвращалась ли в город принцесса, и, возможно…
– Ты меня слышал: нет. Принцесса сказала, что вернется. Посмотрим, какова цена её слову. Неужели ты думаешь, что я опять стану гоняться за ней по всем известным королевствам? Мало я выставил себя на посмешище? Я скорее откажусь от вступления в Клуб.
Слуга вздохнул.
– Слушаюсь, хозяин.
– На этом всё? Больше никаких шокирующих признаний и дам с именем из одной буквы?
– Нет.
– Тогда ты свободен.
Когда дверь за слугой почти закрылась, Якул снова его окликнул:
– Хоррибл…
– Да?
– Чем заканчивается эта твоя история?
– Я ещё не решил, – застенчиво ответил тот. – Её публикуют частями, и до сдачи последнего эпизода почти месяц. Будет время подумать.
Напоследок слуга клятвенно заверил его, что пишет только в свободное от работы время, ночами, а свечи покупает из своего жалованья, и взял с Якула обещание ничего не рассказывать Атросу и Рэймусу про это небольшое хобби.
– Не дури, Хоррибл, у нас полно свечей. Зачем покупать?
После определенных препирательств слуга пошёл на уступку, согласившись считать свечи вкладом хозяина в творческих личностей.
Когда он вышел, Якул отложил циркуль и устало откинулся в кресле. Сумасшедший замок. И он сам сумасшедший, раз не может выкинуть из головы тот поцелуй.
Глава 2
уроки коварства от профессионалки
Мадам Лилит вскочила при виде нас. Цепкий взгляд обежал меня с ног до головы, и из горла первого советника вырвался вопль разочарования.
– Ты не принесла!
Эол Свирепый невозмутимо шагнул вперед и, встав на одно колено, протянул ей рюкзак. Она брезгливо отодвинулась:
– Что это?
– Я выполнила свою часть сделки, – пояснила я, – принесла то, что вы просили. Теперь выполните свою.
Мадам Лилит схватила рюкзак.
– Осторожнее!!
Лишь благодаря отменной реакции первого советника хрустальная жаба не разлетелась вдребезги о пол. Лицо мадам Лилит покраснело от натуги – груз и для неё оказался слишком тяжелым. Глюттон Медоречивый предложил помощь, но она довольно резко отказалась, осторожно вынула содержимое и отшвырнула рюкзак.
Я затаила дыхание: вдруг она прямо сейчас обнаружит, что документ испорчен в самых важных местах и аннулирует сделку?
Какое-то время первый советник зачарованно рассматривала свиток, нежно поглаживая его, потом спохватилась.
– Разве я сказала: принеси документ и ни в коем случае не забудь про жабу?
Я хмыкнула.
– Попробуйте отделить их друг от друга.
Она попробовала. У неё тоже ничего не вышло.
– Как это понимать? – недовольно спросила она. – Что ты сделала?
Как же мне надоел этот вопрос! Я скривилась:
– То, что вы просили. Свиток у вас, а жабу считайте чем-то вроде подставки, дополнительный бонус, в общем.
Мадам Лилит наклонила голову к плечу и внезапно улыбнулась.
– Значит, Черате придётся заводить новый архив.
– Вы знали, что произойдёт! – охнула я. – И ничего не сказали!
– Значит, я права, и подземного зала больше нет?
Я кивнула:
– Погребен под тоннами цветного песка. Что это было?
– Защитный механизм. Жабу не велено было передвигать, и её не передвигали с той самой минуты, как установили в хранилище. Любой ректор об этом знал от предыдущего… если, конечно, тот считал нужным его уведомить. – По этой ремарке я поняла, что первый советник не сочла нужным уведомить мадам Черату. – Как я должна была догадаться, что ты возьмёшь с собой и её? К тому же, я не знала в точности, что произойдёт, только догадывалась, что ничего хорошего. Оставим эти споры, сейчас меня интересует, как достать этот чертов свиток!
Она потрясла жабу.
– Надеетесь, что её затошнит, и она расцепит челюсти? – поинтересовалась я.
Лицо мадам Лилит потемнело, но тут вмешался её дядя и вкрадчиво произнёс:
– Уверен, мы найдём способ изъять документ без ущерба для содержимого.
Первый советник медленно кивнула и аккуратно поставила жабу на стол.
– Ах да, держите, – я бесцеремонно сдернула с шеи Руфоцефалуса за хвост и протянула ей. Змей зашипел, но тут же успокоился в бережных руках хозяйки. Та вернула его на законное место и погладила. Надеюсь, мне больше никогда не придётся испытать на себе его скользкое прикосновение. – Можете спросить у него, я сделала всё, как вы сказали. Скрывать нечего.
– Да, здесь всё, как нужно, – подтвердил Глюттон Медоречивый, и я, бросив взгляд на свиток, с изумлением обнаружила, что стертые слова снова на месте.
Неужели он волшебный, и исправить ничего невозможно, потому что всё появляется вновь? Похоже на то… Как досадно!
– Отлично, Ливи, ты справилась, – тепло похвалила мадам Лилит и махнула Эолу Свирепому: – В темницу её, до завтрашнего утра. – Потом отвернулась к столу и побарабанила кончиками пальцев по подбородку, рассматривая жабу.
– Постойте! – возмутилась я, скинув руку великана. – Я выполнила свою часть уговора, теперь ваша очередь выполнить свою. Освободите Озриэля!
– Непременно сделаю это, но не раньше, чем получу от братца ифрита всю партию гляделок. Без них свиток бесполезен.
– Мы так не договаривались. Вы обманщица!
– Мы не договаривались, что я освобожу его немедленно, – произнесла она с тихой угрозой. – Это научит тебя в будущем тщательнее обговаривать условия сделки. А если ещё раз назовешь меня обманщицей, договоренность будет аннулирована. Не испытывай моё терпение, принцесса.
Сердце у меня упало. Глупая-глупая Ливи! А на что ты рассчитывала? Что мадам Лилит сдержит слово и собственноручно распахнет дверь камеры? Да, именно на это и рассчитывала, но в глубине души жил даже не червячок, а настоящий питон сомнения. Я ухватилась за гнилую соломинку, и не мне сетовать на то, что она оборвалась.
– Признайтесь, вы использовали меня и с самого начала не собирались выполнять обещанного.
– Признаюсь: я использовала тебя, о чем все стороны прекрасно знали. Что до остального… – Она обошла стол, выдвинула верхний ящик и протянула мне послание на гербовой бумаге. – Вот, ответ от господина Мартинчика, которому я, пока тебя не было, отправила заявку на магические щипцы. Как видишь, я ничем не заслужила твоих упреков.
Сердце ёкнуло. Магические щипцы, которые помогут вытащить из нас с Озриэлем щепки, отколовшиеся от Стрелы Дружбы, наследие арбалета Ореста. Я в волнении пробежала глазами строки. Они подтвердили слова первого советника. Руководитель конторы доставки сообщал, что заказ принят. Такие щипцы больше не изготавливают, но он знает того, у кого хранится последний экземпляр и немедленно пошлёт соответствующий запрос. В конце он заверял мадам Лилит в своём почтении и в том, что приложит максимум усилий, дабы их достать. Все печати и подписи оказались на месте, на подделку непохоже, возразить мне было нечего. Я вернула документ, и первый советник небрежно бросила его обратно в ящик.
– Не хочешь поблагодарить меня?
– Непременно сделаю это. Как только щипцы будут у меня, а Озриэль получит свободу.
Она ухмыльнулась и сделала знак рукой.
– Увести. – Но в дверях сама нас остановила. – Постой-ка, принцесса, что это на тебе?
Я потрогала орхидеи и пожала плечами.
– Просто цветы, подарок от жителей города. Вы удивитесь, узнав, сколькие рады моему возвращению.
Она с подозрением посмотрела на бусы. Глюттон Медоречиеы й шепнул что-то на ухо, и первый советник кивнула. Принц приблизился и мягко осведомился:
– Позволите?
И, не дожидаясь разрешения, склонился, рассматривая цветы. Практически носом уткнулся. Пальцы пробежали по ярким венчикам, отогнули пару лепестков, потерли, но ничего подозрительного не обнаружили. Я потянулась к бусам:
– Могу снять, если хотите.
Именно равнодушный тон вкупе с готовностью с ними расстаться развеял подозрения.
Принц пожал плечами.
– Никаких следов магии, обычные цветы, – сообщил он и неторопливо вернулся на место, постукивая тростью.
– Оставь себе, – разрешила мадам Лилит и насмешливо добавила: – На лучшее украшение в ближайшее время рассчитывать не придётся.
Я не удостоила это ответом и первой вышла за дверь.
Друзья о чем-то совещались, но при нашем появлении, разговоры тут же стихли. – Ливи! – Прошла целая вечность! – Мы за тебя беспокоились.
– Со мной всё в порядке, – заверила я и, воспользовавшись моментом, протянула Озриэлю руку. Он взволнованно схватил её и успел погладить, прежде чем нас разлучили.
Когда тюремщик ушел, вопросы посыпались со всех сторон:
– Получилось?
– Тебе удалось?
– Было трудно?
– Что мадам Лилит?
Я кратко поведала им новости.
– Постой, – нахмурился Озриэль, – если ты выполнила условие, то почему снова здесь? – Он яростно схватился за прутья:
– Только не говори, что мадам Лилит обманула и решила оставить тебя в темнице!
– Нет, Озриэль, – я мягко покачала головой, – я здесь, потому что сделка не завершена, и потому что уговор был другим. Она не давала слова меня освободить.
– О чем ты? – удивился он. – Взамен я попросила не свою свободу, а твою. Когда до ифрита дошло, он ударил кулаком по прутьям:
– Ты не должна была этого делать! Не имела права!
– Разве? Неужели ты поверил, что я сбегу и оставлю тебя заживо здесь сгорать? Посмотри мне в глаза и скажи, что на моём месте ты поступил 6ы иначе.
Он нехотя поднял глаза, и их выражение смягчилось.
– Извини, не хотел, чтобы это прозвучало, как обвинение. Просто не прощу себе, если с тобой что-то случится.
– Со мной всё будет в порядке, как и со всеми нами. Сперва вытащим тебя, а потом разберемся с остальным.
Я почувствовала, что назревает серьезный разговор, да и просто устала лгать друзьям и изворачиваться, поэтому рассказала обо всём, кроме истинного содержания свитка. Уинни в темнице не было, она всё ещё не вернулась после встречи с королем.
– А что в свитке? – полюбопытствовала мадам Гортензия.
– Компромат на Марсия… Вернее, информация, которую мадам Лилит надеется использовать против него для государственного переворота. Именно поэтому ей и нужны гляделки: документ составлен на первом языке королевства, и с помощью них остальные жители тоже смогут его прочесть. Она обещала освободить Озриэля, как только Орест принесёт гляделки, а следующая встреча завтра утром.
– И ты веришь, что эта двурушница сдержит слово? – с сомнением протянула мадам.
– Не особо. Поэтому предлагаю продумать запасной план с учетом новой информации.
Озриэль запустил руку в волосы и со вздохом взлохматил кудри.
– Орест – мой брат, Ливи, и я его люблю, и именно поэтому никогда Че обольщался на его счет. Полагаться на него – всё равно что попросить ветер дуть по графику.
– На этот раз он был очень серьезен, – поспешила заверить я. – Ты бы не поверил, увидев, насколько.
Ифрит только покачал головой.
– Что это?! – внезапно воскликнула мадам Гортензия и ткнула мне в грудь. Я опустила глаза:
– Ах это… орхидеи, их мне подарил…
– Я прекрасно знаю, как они называются, – нетерпеливо оборвала гномка, – я спрашиваю, что это. – Проследив за её пальцем, я вскрикнула, потому что один из цветков шевелился.
