Текст книги "Любовь начинается с постели (СИ)"

Автор книги: Варвара Атран

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Глава 2

– Ты сегодня совсем молчаливая, – не отрываясь от утренней газеты, заметил босс, когда наш самолет взмыл в воздух.

За что люблю бизнес-класс, там есть куда спрятать глаза, которые врут не так искусно, как язык. Отвернувшись к проходу, я сделала вид, что заинтересована картинкой на экране сидящего в соседнем ряду пассажира. С пофигистичностью, которая неизбежно деформирует сознание человека, побывавшего в аду, я солгала:

– Ты знаешь, что утро понедельника я всегда провожу в состоянии сомати.

– Я достаточно тебя знаю, чтобы различать твои состояния. Сомати – это в любой другой день, а сейчас больше похоже на зомби, – тоном строгого надзирателя заключил Влад и отложил газету на столик.

Теперь все его внимание принадлежало мне. В любой другой день я была бы безмерно благодарна высшим силам за этот грациозный реверанс в сторону моего таящего любовь сердца. В любой. В другой. Не тогда, когда эти реверансы больше похожи на подножки тому, кого желают добивать мучительно и долго. Пока я рисовала в воображении перспективы своего будущего рядом с мужчиной, которого я безнадежно люблю и который женится на другой, этот самый мужчина сидел рядом и самостоятельно выдавал версии:

– На свадьбе твоей подруги подавали шампанское и больше ничего? Обычно ты только от него так мучаешься с головной болью.

– Как оказалось, другие напитки приносят не меньше проблем, – так же бесцветно произнесла я.

– Слушай, Катрин, ты слишком редко отдыхаешь, поэтому твои выходные всегда похожи на пьянки звезд российской эстрады. На этот раз тоже что-то зажигательное?

– Так зажигательно, что теперь бы только пеплом по ветру не развеяться.

Влад посмеялся и, обворожительно улыбнувшись, указал на свою газету:

– Может, мне не стоит переворачивать страницу?

– Смешно, – бросила я тем же убитым тоном. Его попытки поднять мне настроение никак не компенсируют того хаоса, который он же и устроил в моей душе три дня назад. – Все было куда проще, чем ты себе представил. О таком газеты писать не станут, разве что колонки женских журналов в разделе «Еще чуть-чуть о женской дружбе».

– Погоди, ты что, с подругой поссорилась? – интонация Влада будто содержала разочарование.

Он, видимо, рассчитывал на сенсацию, а я до тошноты скучная. Как там Ницше говорил, лучше веселое чудовище, чем сентиментальный зануда? Конечно, я хочу остаться чудовищем, но сейчас пусть думает так, чем знает правду. И хотя мне уже нет нужды в его глазах поддерживать образ идеальной женщины, нет ни одного повода и ронять свое достоинство той правдой, с которой я сама смириться не смогу еще очень долго.

– У Томска хорошие показатели в валовом региональном продукте. Думаю, можно присмотреться еще к паре-тройке компаний там.

– Если ты так говоришь, значит, уже давно присмотрелся к кому-то.

– Ты слишком хорошо меня знаешь, – усмехнулся Влад, то ли радуясь этому факту, то ли сожалея. Он протянул мне наброски инвестиционного плана и добавил: – Вот, глянь.

– Только глянь? – скосила я недовольный взгляд.

– Не разыгрывай дурочку, госпожа заместитель. Ты же знаешь, что читатель из нас двоих – это я. Тебе же выпала участь куда почетнее – незабвенного автора по освоению новых инвестиционных горизонтов.

– Фантастика – не мой жанр, – скривившись, огрызнулась я, на что босс давно уже не обращает внимания.

– Но твой конек. Жду завтра к утру анализ по первым трем компаниям. А к вечеру еще по двум.

– Изверг, – бросила я, пролистывая сводки.

– Зато заботливый. Ты точно будешь избавлена от своей внезапной хандры на ближайшие сутки.

– В курсе же, что эти сутки будут короче чуть больше, чем на треть? – намекнула я на разницу во времени между Москвой и Томском, к которым прибавится еще и время перелета.

– Серьезно, что ли? – даже не попытался правдоподобно изобразить удивление босс. – Зная твое рвение к работе, уверен, что ты не дождешься приземления и сделаешь что-то во время перелета. Кстати, так ты скомпенсируешь почти пять часов.

– Смешно. Помоги мне, – сдалась я первой.

– Я бы рад, но у меня еще интереснее работенка, – указал пальцем в монитор своего ноутбука Влад.

– СтройАльянс? Кто это? – нахмурилась я, хорошо зная, что в сферу интересов нашего холдинга не входят строительные компании. – Мы не вкладываем в стройки.

– А мы и не собираемся вкладывать в стройку. Стройка хочет вложиться в нас, – моим же жаргоном сообщил босс.

– А мы что, в таком бедственном положении вдруг? – закатила глаза я. – Песни про активы холдинга и его прибыли можно петь кому угодно, но не мне, да? Я отлично знаю финансовые возможности нашей компании. Что может предложить нам стройка?

– Ну, навскидку пару миллиардов рублей.

– Ох ты ж… – потеряла я способность говорить.

– Ага, чувствую, как в тебе зарождается некое подобие почтения к стройке.

– Что еще за стройка⁈ Будь уважительнее к богатейшему сектору нашей экономики, – поучительно заявила я боссу.

– Просто элитная техника переобувания! – Влад усмехнулся и поаплодировал мне. – Думаю, Зореслав будет польщен твоим благоговейным трепетом перед его компанией.

– Кто это? Владелец?

– Да, Зореслав Радич.

– Хорват, что ли?

– Серб, обрусевший. По отцу он серб, но его мама русская.

– А ты откуда так осведомлен?

– Учились вместе. Он мой одноклассник. Но очень давно потеряли связь, когда он уехал к отцу после окончания школы. Я даже не знал, что он в России, а у него тут бизнес процветающий, пока я в неведении сижу.

– К себе не звал?

– Нет, да и когда бы нам было такое обсуждать. Он и объявился-то на прошлой неделе, хотя говорит, что пару лет назад приезжал к нам в офис, но меня не застал.

– А чего контакты не оставил?

– В том и дело, что оставил.

– Да ну? Нашей службе безопасности поди премию дали за то, что все быстро разнюхали и не дали увести ценного начальника инвестиционного отдела, – восхитилась я, все-таки у нас работают настоящие профессионалы. – А сейчас если позовет, пойдешь?

– Нет.

– Что так?

– У меня отличная работа и не менее чудесная зарплата. Зорик – мой хороший друг, и его дружбой я хочу дорожить как можно дольше. Вот и скажи, зачем мне идти на риск и терять все ранее перечисленное.

– Убедительно, – согласилась я и снова уткнулась в монитор ноутбука. – А теперь не отвлекай меня, не то мой строгий босс с меня три шкуры спустит, если не уложусь в обозначенные тираном сроки.

– За какие заслуги ему принадлежит твоя преданность? – Влад сделал вид, что возмущен до глубины души, и почти сразу засмеялся.

Конечно, он не ждал ответа на свой вопрос, ведь его самооценка, в отличие от моей, была на должном уровне. Влад прекрасно и сам знал обо всех своих достоинствах, которые непременно и безотказно находят отклик в скучающем по настоящим рыцарям женском сердце. Насладившись собственным триумфом, коварный искуситель снова облачился в святые одеяния бога и с самым блаженным видом переключил свое внимание на заботы об этом бренном мире. Кто, если не он? И правда, за что вообще я так предана этому самовлюбленному божеству?..

Оставив все риторические вопросы за бортом моего внимания, я сосредоточилась на работе. В конце концов, должна же я как-то сопротивляться той безнадеге, что осадила стены моего обнищавшего самолюбия. Все две недели командировки я должна просто побыть роботом. Никаких эмоций, особенно тех, которые так или иначе связаны с боссом.

Как бы там стыдно ни было, остыв, подумав, осознав, я готова была выразить благодарность Андрею за… (сейчас меня можно считать кем угодно) за банальное снятие напряжения. Теперь, после этого безудержного, аморального секса, все прочие проблемы казались менее значимыми и, как ни странно, вполне разрешимыми. Своим вмешательством в мой эмоциональный фон он понизил градус моей реакции на происходящее и добавил адекватности поведению благодаря этой разрядке. Каюсь, признаюсь, капитулирую. Секс важен. Секс очень важен, как бы и что бы там ни утверждали мои одноПОЛчане. Или как там корректнее, одноПОЛчанки?

Благодаря безудержной ночи любви (читать как *бли) я приобрела иммунитет к обидам, ранее точно воспринятым бы как необоснованные. Бонусом мне достался пофигизм, под чутким руководством которого я и попыталась провести эти две недели. Ага, вот только пытаться – не значит сделать.

Я жалкая лгунья, если скажу, что не рада в душе нашей с Владом совместной поездке, но почему мне такая радость все больше напоминает удовольствие мазохиста? Зная о том, что Влад решил жениться, что в его жизни скоро появится такая константа, соперничать с которой у меня не будет никакой моральной возможности. Я, трусиха, не решавшаяся открыть своих чувств, когда он был холостяком без обязательств, сейчас и головы не посмею поднять, чтобы ненароком не подать заявку на честное соперничество с его Натальей.

Нет, подобного я точно не допущу. Благороднее меня в целом мире только Д’Артаньян. Как же я могу опорочить свою мученическую любовь грязными эгоистичными помыслами и пытаться увести мужчину, пообещавшего руку и сердце другой? Нет-нет, я, по обыкновению, дождусь, когда он женится, вот тогда и пойду в разнос… Черт, как я опять пришла к теме?

Счастье Влада для меня всегда было первичным, все всегда делалось мной ради его удобства. Я, может, потому и не признавалась, что подсознательно боялась причинить Владу неудобство своими чувствами. Как вам такой уровень самолюбия? Или это впору назвать самоунижением? Самоуничтожением?

Мои амбиции явно отличались от амбиций роковых красоток, делом первой необходимости которых было заполучить, притом любой ценой, обеспеченного москвича со всеми почестями финансовой независимости. Они не готовы были пройти с ним огонь, воду и медные трубы, зато охотно разделили бы постель и прочие человеческие блага, заслужить которые пришлось вместо них другим. Настало время признать, что такие, как я, служат трамплином таким, как его Наташа. На моем фоне она сущая богиня, и насрать, что мозгов у нее меньше, чем у зубочистки. Это книга, которую судят только по обложке. Ее спонсор – визуальный, примитивный для этого мира пиар, у меня же спонсоров нет – только кредиторы, долги которым давно превысили стоимость донорского материала.

Если человек довольствуется только обложкой, зачем я буду стараться передать суть того, что написано в ее бесценных главах. Пусть коллекционер восхищается тем, ради чего приобретал вещь – красотой. Два нахрен года на осознание того, что я копала пустоту. Ни клада, ни червяков на рыбалку сходить.

Вот и вся философия. Точнее ее наиболее реальная форма, зовущаяся жизнью. С небес на землю – тур для тех, кто не в силах позволить себе дополнительные привилегии.

* * *

Вернувшись в Москву, первое, что я сделала, так это отправилась к Софке. Как там говорил Пипин из Властелина колец: «Я не хочу оказаться в бою, но ждать, что битва вот-вот неминуемо начнется, еще хуже». Согласна я с этим отважным хоббитом на сто процентов. Я, конечно, не на битву с Властелином Тьмы иду, но и Пипин не спал с мужем подруги. Чертов бред – точно из-за стресса – заставляет порочить имена любимых героев.

Я поднималась по ступеням к дому подруги, как средневековая ведьма на эшафот – помышляя о вечном, отрекаясь от мирского, проклиная сраных инквизиторов.

«Хорошо хоть, перед смертью успела вспомнить, что такое секс», – утешал внутренний демон, когда совесть безжалостно вела под руку к месту казни.

А вот и признаки деменции на фоне стресса, это же очевидно. Одно меня во всей этой истории с предательством подруги радовало…

«Отвязный секс с брутальным самцом?» – снова послышалось откуда-то изнутри.

– Именно, – вслух ответила я сама себе и нажала на звонок.

Дверь почти бесшумно открылась, а за ней стояла моя самая близкая подруга. Вот бы она сходу пнула меня со ступеней, как было бы чудно – никаких тебе оправданий и извинений придумывать не надо и после еще всю жизнь влачить на спине тяжкий крест раскаяния…

Выдохнув воздух вместе с душой, я стыдливо подняла глаза на Софку, которая смотрела на меня самым враждебным взглядом. По всему было видно, что она крайне недовольна моим поведением. С самого детства у нас были такие отношения, в которых Софка взяла шефство надо мной. Вот так и вышло, что я то ли ее младшая сестра, то ли дочь временами. Софка всегда поучала меня, наставляла на путь истинный, зная, как легко я с него схожу и теряюсь в дебрях Лихолесья. И что теперь? Я ведь не останусь сиротой после своего грандиозного признания, да?

Я вошла в дом, который всегда любила за уют и семейную атмосферу, и теперь мне казалось, что ни один его угол мне не рад. Совестливо озираясь по сторонам, словно вор на своем первом ограблении, я шла за Софкой на кухню, где, судя по звукам, находился мужчина всех моих самых реалистичных кошмаров.

– Андрей, ты глянь, какую к нам важную гостью занесло, – выкрикнула она еще из коридора с явным намерением поиздеваться.

Наконец, состоялась эта очная ставка, где не было нужды сваливать вину на другого ее участника, потому что воровать или убивать соучастника можно заставить, а вот страстно кувыркаться – точно нет. Войдя в кухню, я не сразу оторвала глаза от спины Софки, кому ж захочется прыгать в яму со змеями добровольно?..

Пока я, стоя на пороге признания, доедала ногти и остатки храбрости, в сюжет моего жалкого существования были внесены какие-то нелогичные изменения. Поэтому, когда высокий, но совершенно не такой, с которым я переспала, мужчина обернулся и с деланным осуждением посмотрел на меня сверху вниз, я могла только безучастно стоять и хлопать глазами.

– А?

Просто в один миг в моей голове начали крутиться все, даже давно заржавевшие, колесики и шестеренки, пытаясь найти ответ на один вполне конкретный вопрос «А какого хрена тут вообще творится?»

– Это кто? – беспардонно указала пальцем я на незнакомца, которого точно не видела прежде.

– Это, дорогая подруга, Андрей Витальевич Никонов, мой уже две недели как законный супруг. Если бы ты соизволила хотя бы одним глазком заглянуть на мою свадьбу, то непременно сейчас была бы более тактична и, ясен хрен, рассыпалась в запоздалых поздравлениях.

– Это твой муж? Ты уверена?

– Уварова, ты там в Томске ничего не забыла? Мозг, например, не? – покрутила у виска подруга, но это ее издевательство прошло мимо меня. – Чего ты так побледнела, будто призрака увидела?

– За эти две недели я насмотрелась на призраков: отчаяния, страха, всяких. А теперь мне вдруг так захорошело… – казалось, напряжение покинуло мое тело с остатками сил, и я безвольно откинулась на подушки кухонного дивана. Это облегчение действовало на меня похлеще какого наркотика. С неконтролируемой идиотской улыбкой на лице и ромашками в голове я пролепетала: – Какой замечательный он у тебя, ну просто бесподобный!..

– Ты сейчас открыто с моим мужем флиртуешь, что ли? – посмеялась Софка, рука которой вот-вот готова была сорваться и потрогать мой лоб.

– Да упаси небо! – взвизгнула я, даже шарахнувшись в дальний угол. – Я лучше чумой заболею!

– Это ты мне таким образом выразила соболезнования? – с возрастающим в голосе возмущением спросила подруга.

– Да ну нет же! – отмахнулась я в знак того, что сказала не то, что на самом деле имела в виду. – Можешь просто забить на то, что я полоумная, и ответить, это правда твой муж?

– Да, Уварова, это правда мой муж, мой, – чеканя каждое слово, озвучила Софка.

Отчего-то казалось, что вот в следующий миг подруга кинет мне в лицо все документы, подтверждающие, что она замужем за этим мужчиной. Но терпение Софки всегда славилось своей психоупорной функцией, поэтому почти сразу ее голос вернулся к изначальной снисходительной интонации, и она добавила: – А теперь, когда мы это наконец выяснили, у тебя есть две минуты на объяснения или я вызываю дурку.

– А мне психолога, – обиженно сказал Андрей, поставив передо мной чашку кофе, – мое эго впервые в жизни так сильно пострадало.

– Нет-нет, не надо никому дурку и психолога, – забормотала оправдания я, жестами призывая к спокойствию. – Щас все объясню, только постарайтесь не ржать, хотя бы постарайтесь.

Пока я рассказывала о событиях двухнедельной давности и моих злоключениях, внимание слушателей все больше походило на фанатское поклонение, словно они школьники какие и впервые нашли кассету родителей с порнухой.

– Боже, Уварова, ты психопатка! – любя всем сердцем, поставила неутешительный диагноз Софка. – Ну ладно Андрей, он еще как-то мог оттрахать привлекательную девицу в день своей свадьбы чисто ради не самой честной, но вполне здоровой сексуальной фантазии, но как ты могла подумать так плохо о себе⁈ Ну давай, скажи, разве ж у тебя на моего нерадивого муженька что-нибудь среагировало?

Я уж умолчала, что она только что меня за искреннее раскаяние психопаткой назвала, а сама так спокойно говорит об изменах мужа и своем к ним вполне понимающем отношении. Не решившись углубляться в этот психоанализ, я просто ответила по теме, которая относилась ко мне. Сейчас главное не то, что испытывает Софка к своему мужу, а то, что я к нему ничего не испытываю, и с ним ничего не испытывала, и, хвала Небу, под ним ничего не испытывала.

– Какие-то у тебя святые обо мне представления…

Софку такой размытый ответ вообще не устроил. Она буквально схватила мужа и выволокла в центр кухни, чтобы я могла рассмотреть его со всех сторон. Активно жестикулируя, как экранная продавщица из «магазина на диване» подруга представила товар лицом, так сказать:

– Ну вот погляди на него? Разве ты его хочешь?

Я посмотрела на Андрея. При всей его привлекательности, для меня он был всего лишь мужем моей лучшей подруги. Глядя на него, я была абсолютно фригидна. Софка это поняла сразу.

– Ты не можешь утверждать о моей святости. После всего произошедшего было бы крайне странным то, что я испытываю к твоему мужу вожделение.

– Ой все. Выдохни и забудь, раз уж ты не можешь наслаждаться воспоминаниями.

Подруга одарила меня взглядом, полным жалости. Таким обычно смотрят на фриков, которые не видят красоты в общепризнанных произведениях искусства, не разделяют восторга со всем миром относительно шедевров архитектуры, морщатся от нашумевших хитов и воротят нос от трюфелей как сущие деревенщины.

– Слушай, если он не твой Андрей, то я должна наслаждаться сразу⁈ – возмутилась я такой циничной философии подруги.

– Мда, за деревьями мы не видели леса… – помотала головой Софка, снова заявляя о моей безнадежности. – Причем тут это вообще? Наслаждаться с Андреем, Васей, Геной, пох вообще с кем. Ключевое слово «наслаждаться». Знакомо вообще, не? Может, хоть слышала о таком чувстве в пятничных новостях или от более просвещенных знакомых?

Я лишь помотала в знак отрицания, один фиг она меня уже записала в безвозвратные неудачницы. В поисках поддержки Софка жалобно посмотрела на своего мужа, который каким-то чудесным образом стал ее соучастником в этом психологическом тренинге.

– Мы, мужчины, обычно описываем это понятие одной фразой: «Жизнь надо прожить так, чтобы от члена осталась одна штукатурка», – в попытке донести смысл высокой философии своей женушки Андрей прибегнул к более доступным формулировкам.

– Именно, – поднятым вверх указательным пальцем поддержала правдивость его слов подруга. – Ты когда в последний раз делала что-то для себя? Только и слышу, что Влад то, Влад это. Тебя отдельно от него не существует, растворилась в нем без остатка?

– Так в конечном счете, я же все это и делаю для себя, разве нет? – защищала я остатки своей гордости. – Все действия, даже самые странные и унизительные для моего достоинства, так или иначе были направлены на то, чтобы завладеть его любовью и впоследствии наслаждаться, наслаждаться и еще раз наслаждаться жизнью.

– И как, получается? – выгнула брови Софка, задавая мне провокационный вопрос. – Уже можно поздравить со свадьбой?

– Нет.

– Сколько тебе еще нужно времени, чтобы понять, что не получится?

– Больше не нужно времени, – опустила глаза я, признавая поражение. – В день вашей свадьбы я потому и напилась, что он сообщил мне о своем решении жениться. А ведь я даже не знала, что у него кто-то есть…

– Ну наконец-то, – почти аплодировала Софка, – я уж думала, что этот день никогда не настанет!

– Тебе кто-нибудь говорил о женской солидарности или хотя бы простой человеческой тактичности? – возмутилась я, обижаясь на подругу.

– Говорил. Вот только в ситуации с жизненными трудностями моей лучшей подруги я предпочту что-то более действенное, чем совместное пускание нюней.

– Что-то более действенное – это потоптаться на моей и без того скатившейся в пол самооценке?

– Да. Только такие радикальные меры приведут тебя в чувство. Нельзя возродиться, не померев.

– Откуда эти заумные фразы, доктор Фрейд? Из корейских дорам, что ли?

– Китайских, – поправила она и снова принялась боксировать по моему почти бездыханному сердцу. – Теперь, когда он наконец обрек на поражение твою скучную бесперспективу по отношению к нему, ты должна сказать спасибо за урок на тему «как делать никогда не надо» и смело шагнуть в светлое будущее.

– Не фантазируй. Светлое будущее, ага.

– А ты не рассыпай тут свой черный пессимизм. Воздвигла памятник, понимаешь, нерукотворный. Не моя вина, что, пребывая в тени этого монумента столько времени, ты забыла, как выглядит солнце.

– …

– Раз уж мы со всем срочным разобрались и даже выяснили, что ты соблазнила не моего мужа в ту ночь, то я хочу услышать полную версию твоего приключения.

– Слушай, это вообще-то не смешно, – фыркнула я. – Ты не можешь так легкомысленно относиться к чувствам той женщины, у которой я украла первую брачную ночь.

– Ой, я-то как раз и могу. Не можешь ты, но мы сейчас тебя немного испортим и заставим увидеть в том, что для кого-то трагично, для тебя необязательно.

– И, если позволите, вопрос от зрителей: с чего ты вообще решила, что он это я? – все еще сторонясь меня, как прокаженной, поинтересовался Андрей.

– Ребят, тут все железно. Я хоть и пьяная была, но контроль пространства и времени не теряла. Не успела я войти в отель, как из банкетного зала вышел он. Из того самого, который значился на моем пригласительном – Зал 2Б. В тот момент мне бы и в голову не пришло, что он не из своего зала выходит.

– Зал все же был его, – с неохотой подтвердила Софка.

– А?

– На твоем пригласительном был Зал 2В.

– Ну есть и хорошие новости – контроль пространства и времени ты правда не теряла, – искренне поржал надо мной Андрей, за что сразу был одарен проклинающим взглядом.

– Ага, чего нельзя сказать о голове! – рассмеялась и Софка.

– Да хватит вам уже! – махнула я, призывая прекратить эти подшучивания. – Вы под чужой трагедией своим попкорном намусорили уже знатно.

– Ладно-ладно, рассказывай дальше.

– Что тебе дальше рассказать? – гневно посмотрела я теперь и на подругу. – Как он стащил с меня одежду и всадил поглубже⁈

– Ого, я вообще-то был бы не против послушать, – поиграл бровями Андрей.

– Ну нет, сегодня вы будете довольствоваться жанром трагедия, а восемнадцать плюс не заслужили, – сказала я как отрезала и поднялась с дивана. – Поеду домой. Несмотря на то что вы те еще циники, я сегодня впервые за эти две недели буду спать без нервного потряхивания.

– Сегодня спи спокойно. А вообще, желаю тебе встретиться с тем парнем! – кричал вслед Андрей, провожая меня ехидными смешками.

– Не дай бог!

– С твоим везением я бы особо не рассчитывала на то, что бог тебя услышит… – скрестив руки на груди, выдохнула Софка.

– Я не всегда неудачница. Было б иначе, то сегодня у меня не осталось бы лучшей подруги. По такому случаю, я все же разрешу себе самопрощение за тот отвратительный поступок. Только пусть держится от меня подальше. Аминь.