Текст книги "Русские толкования"
Автор книги: Вардан Айрапетян
Жанр:
Языкознание
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Гречневая каша сама себя хвалит
Ржаная, ячневая или гречневая каша, по пословице, сама себя хвалит.«Начальный смысл этого», поясняет Даль (ПРН, с. 732, и СВРЯ, ст. Хвалить;еще см. Крыл. слова С. Максимова, ст. Каша сама себя хвалит), «был прямой: что хорошо, то нечего хвалить; ныне пословица эта говорится к самохвальству.» Если кашу хвалить нечего и никто ее не хвалит, она хвалит сама себя. Так и поговорка сам себе радкто, «т. е. негостеприимен» (Даль), получается из *никому(чужому) не рад.И гоголевская унтер-офицерша сама себя высекла, раз не кто-то другой. Вообще если никто(другой), то(я) сам, а каждый сам для себя есть «не кто другой», никто. – Пословицу не надо понимать буквально; поскольку (гречневая) каша бесспорно, общепризнанно хороша, она в похвалах совсем не нуждается и сама за себя говорит.В этом же смысле хвалят себя хороший товар, доброе дело (ПРН, с. 733 и 525), правда («Правда сама себя хвалит (и величает)» – с. 197 и СВРЯ, ст. Сам),которой каша особенно близка через мать: правде-маткесоответствует Гречневая каша – матушка наша, а хлебец ржаной – отец наш роднойили Щи да каша – мать наша(ПРН, с. 812 сл.). «Прямой смысл» в пояснении Даля как раз непрямой, фигуральный, на самом деле каша не хвалит себя, как не рад себе негостеприимный, нелюдимый человек, ср. пословицы «Сам себе на радость никто не живет», «Моя радость хоть во пне, да не во мне» (ПРН, с. 778) и «Хорошо то, что другие хвалят», «Сам не выхвалишься, коли люди не похвалят» (с. 733 сл., при этом сам поет, сам слушает, сам и хвалит– с. 733 – похоже на сел в овин да играет одинпопа Семена, который книги продал, а карты купил, – Р. поcл, погов ., с. 72).
Сам себе рад. Поговорка Он сам себе рад,«т. е. негостеприимен» (ПРН, с. 790, и СВРЯ, ст. Сам),может быть получена по правилу «Если никто, то сам» из *Он никому(чужому) не рад.И наоборот, поскольку «сам» есть «не кто другой», «никто», из поговорки получается исходная фраза. То, что кто-то рад самому себе, нельзя понимать буквально, принимать за правду, ведь «Сам на себя никто не нарадуется», «Сам себе на радость никто не живет», «Моя радость хоть во пне, да не во мне», «Друг на друга глядючи, улыбнешься; на себя глядючи, только всплачешься» (ПРН, с. 778, у Мельникова-Печерского «Живучи вдвоем, друг на дружку взглянешь да улыбнешься, а живучи в одиночестве, на себя глядя, только всплачешься…» – В лесах , 3.16); так уже в Бриха-дараньяка-упанишаде (1.4.3): «тот, кто одинок, не знает радости» [17]17
Перевод А. Сыркина
[Закрыть]. Так и М. Бахтин в работе об авторе и герое (ЭСТ 1с. 93 и 120): «моя жизнь-пребывание не есть радостное пребывание с самим собою как качественно определенною и любимою личностью», «Другость моя радуется во мне, но не я для себя.» Даже дурак рад не «сам себе», «Рад дурак своей масти» (ПРН, с. 443). Поговорка фигурально и потому усиленно отрицает, что негостеприимный, нелюдимый, одинокий человек хоть кому-нибудь да рад, эта замена никтона сами делает правду, голую речь («Голая речь не пословица» – с. 859 и 972) пословицей, поэзией. Ср. У него гостят четыре угла– «никого», только с богами своими– «с образáми» – и знаетсяили У него один замок гостит, да и тот на пробое висит(с. 791).
Гостьэто чужой в доме: «Чужой человек в доме – колокол (на воротах)» (ПРН, с. 791, и Старин, посл ., с. 126) – этим основанным на пословице определением гостя поделился со мной А. Григорян году в 1974. Ср. «Неверная жена – чужой человек в доме» (РПП, с. 181), а еще ирландское прозвище англичан «чужаки в доме». О госте и гостеприимстве см. Э. Бенвенист, Индоевр. установл . 1,1.7; Т. Агапкина и Л. Невская в Слав. др . 1, с. 531—33.
К радости о себе. Пословица Сам на себя никто не нарадуетсяпо остроумному возражению В. Бибихина (5.5.1992) не может не быть двусмысленной, если уж говорит ее двойственный Иван-дурак. Ср. «На чужой горбок не насмеюся, на свой не нагляжуся» (РПП, с. 260) – но виден ли мне мой горбок? И вижу ли я себя, «на себя глядючи» («Друг на друга глядючи, улыбнешься; на себя глядючи, только всплачешься»)? Всяк сам себе загляденье(ПРН, с. 607) недвусмысленно ироничная пословица, Сам на себя никто не нарадуетсятоже. Иронична и поговорка рад другу, да не как себе(СВРЯ, ст. Друг),это сравнение с невозможным образцом, с радостью о себе, делает ее похожей на библейскую заповедь (Левит, 19.18) «Люби ближнего твоего как самого себя»; усилительное сравнение с любовью к себе предполагает что-то вроде «если ты матушкин сынок», а кто бабке не внук?Всё это двуголосыеслова по Бахтину. Сюда же из давней записи самого Бибихина: «Я не тот, который себя сознаю–, а тот странный, которого нет. Я не могу себя видеть, и нравственность так же парадоксальна как евангельские притчи.» – Узнай себя , с. 476.
«Я» – никто. Я сам – безымянный никто, отсюда псевдоним Анненского Ник. Т – о,к нему см. А. Аникин, Псевд. Анн.Часто у Бродского: Нарисуй на бумаге простой кружок.| Это буду я: ничего внутри.( То не Муза воды набирает в рот– ),
Ты – никто, и я – никто.
Вместе мы – почти пейзаж.
…
Ты – никто, и я – никто:
дыма мертвая петля.
…
Мы с тобой – никто, ничто.
Мы с тобой никто, ничто.
( В горах , 1, 3, 5 и 16)
И если кто-нибудь спросит: «кто ты?», ответь: «кто, я?| я – никто», как Улисс некогда Полифему.( Новая жизнь , концовка), – | я, иначе – никто, всечеловек, один| из–( В кафе ), еще ср. Келломяки (13), Посвящение, Вертумн (3).
Переосмысление пословицы про гречневую кашу. Но вот происходит переоценка этой простой пищи («Горе наше – ржаная/гречневая каша, а поел бы и такой, да нет никакой» – ПРН, с. 87; каша, манная каша«простак, простофиля» – СРНГ 13, с. 148, ср. размазня)и буквализация фигуры самохваления, и пословица переиначивается: Овсяная каша сама себя хвалит, а гречневую люди( Мудрое сл ., с. 90) – здесь гречневая каша в противоположность овсяной достойна похвалы, ср. в Записках блокадного человека (1) Лидии Гинзбург:
– Мои-то раньше были не дай бог. Вдруг гречневой каши не хотят. Свари им овсянку. И суп овсяный, и кашу.–
Семья так хорошо жила, что дети в порядке чудачества (с жиру, как прежде господа ели ржаной хлеб) требовали не лучшего, а того, что похуже, – вот подводная тема рассказа о гречневой и овсянке.
– но ведь раньше она была выше похвал; пословица переосмысляется: Грешнева каша сама себя хвалит: я-де с маслом хороша( Р. посл, погов ., с. 80, ср. Овсяная каша хвалилась, будто с коровьим маслом родúлась– РПП, с. 102, или Калина сама себя хвалила: я с медом хороша – Ленингр. обл., 1443) – вслед за овсяной кашей гречневая становится самохвалкой и попадает в один ряд со всякой харей или жабой («Всякая харя/жаба (сама) себя хвалит» – ПРН, с. 735, ср. у Достоевского о Фоме Опискине: «Его не хвалили – так он сам себя начал хвалить.» – Село Степанчиково –, 1.1). Так же переосмыслено, принято за правду ходячее сам(а) себя высек(ла),злорадно применяемое к тому, чьи козни обернулись против него самого, хотя смешная фраза городничего ( Ревизор , 4.15: «Унтер-офицерша налгала вам, будто бы я ее высек; она врет, ей-Богу врет. Она сама себя высекла.») доводит до нелепости ответ «Это само сломалось» провинившегося ребенка, а унтер – офицерская вдова ничего не злоумышляла.
«Закон тождества». Под действием «Если никто, то сам» возник и испорченный буквализацией «закон/принцип тождества» А = А, он имеет смысл только как фигуральный, усиленный вариант принципа индивидуации А ≠ Б; так и берет закон тождества Мандельштам в Утре акмеизма , ср. его же упрек русскому символизму «Никто не хочет быть самим собой.» Пословица «Всяк человек равен самому себе» ( Север , с. 110), т. е. никому не равен, «кроме самого себя», и пословицы «Бог и лесу не сравнял» и «Бог и пальцев на руке не уравнял» (ПРН, с. 856), использующие фольклорную связь человек – дерево или ребенок – палец, говорят об одном: все люди разные, двух одинаковых не найдешь. Сюда же, конечно, английское identity«тождество» и «личность, своеобразие, неповторимость». Ср. Николай Бахтин о «рационально пустой формуле» А = А по изложению его лекций Современность и наследие эллинства : «Но в этой формуле вскрывается самая сущность подлинного выбора: избрать в вещи можно только ее самое, единственное в ней и неповторимое.» (ЖИ, с. 139); и «Тавтология – предельный допускаемый языком способ обозначения предмета как единичного, непохожего.» – В. Просцевичус, Прямое знач . (с. 18). А когда Флоренский в Столпе , с. 25–29, протестовал против А = А или когда Михаил Бахтин в Поэт . Дост. сказал «Человек никогда не совпадает с самим собой. К нему нельзя применить формулу тождества: Аесть А.»(с. 100), они отвергали уже обессмысленную окаменелость. К критике выражений тождества см. в Трактате Витгенштейна, 4.241–243, 5.53—5352, и Тождество Я. Хинтикки.
К критике закона тождества– из «Я это ты» Карла Моррисона (с. 354 сл.):
Предложения «Я это я» и «Ты это ты» грамматически правильны, но логически они никуда не ведут из-за своего повтора. А предложение «Я это ты» правильно и грамматически и логически. Тем не менее оно создает трудности, если вообразить, что личностное – то, что составляет некое «я» и отличает его от всякого возможного «ты», – единично и потому несообщимо. Если принять, что личное своеобразие (identity) несообщимо (что некое лицо способно быть или «я» или «ты», но не обоими вместе), «я» и «ты» как отдельные сущности останутся навсегда далеки одно от другого. Понятый так обособленный симметричный эгоизм этих «Я есмь я» и «Ты еси ты» непреодолим.
Еще примеры на «Если никто, то сам». У Гончарова ( Обломов , 1.1 и 4.5): «– Вот спинка-то у дивана до сих пор не починена; что б тебе призвать столяра да починить? Ведь ты же изломал. – Я не ломал, – отвечал Захар, – она сама изломалась; не век же ей быть: надо когда-нибудь и изломаться.» «–Мальчишки, должно быть, разорвали: дрался – признавайся? – Нет, маменька, это само разорвалось! – сказал Ваня.» У Пришвина ( Кащеева цепь , 1): «– Борону ты сломал? – Я? Лопни мои глаза, провалиться на месте, ежели я. – Кто же сломал? – Сама сломалась.» Снова Достоевский:
– Кто тебе показывал? Кто смел показать?
– Я сама видела, – отвечала Катя решительно.
– Ну, хорошо! Ты не скажешь на других, я тебя знаю.
Кто у нас тогда первый начал?
Никто. Само началось с первого шага.
( Неточна Незванова , 5, и Кроткая , 1.4). А вот грамматический пример: страдательное значение возвратного – ся или датского – s: sig«себя» возникло по тому же правилу – действие совершает над собой сам объект действия, если деятель отсутствует в кругозоре говорящего. Подтвердить это может искусственность и вторичность трехчленной страдательной конструкции сравнительно с двучленной.
К возвратно-страдательному – ся.Возвратному – сясоответствует в санскрите или греческом средний залог, о значении которого Ян Гонда высказался так:
«Полупервобытный» – и архаичный человек явно испытывал желание избежать по разным соображениям активной формы и предпочитал употребить более или менее «эвентивное» выражение. Вместо того чтобы отнести совершение действия (process) к субъекту, который во многих случаях не был или же лишь смутно был ему известен, он делал субъектом лицо (или предмет), бывшее «седалищем» действия, связывая того с медиальным глаголом. Ничего не скажешь, это даже для нас во многих случаях более легкое и очевидное дело – утверждать нечто о том, кто (или том, что) подвергается действию и кто как правило хорошо известен, чем о силе, существе, сущности или явлении, которое, говоря с научной объективностью, есть автор или инициатор этого действия.
– Индоевр. медий (с. 180 сл. / 150 сл., дальше среди примеров польское mnie się chceв отличие от ja chcę).К страдательным оборотам с агентом и без агента см. Санскр. пассив Гонды, с. 4–6 и 77 сл. Агентивное дополнение трехчленной страдательной конструкции, вторичной по сравнению с двучленом без такого дополнения, вероятно, бывшее инструментальное. Ср. в Санскр. пассиве «–я бы предпочел считать, что индоиранский твор. деятеля развился из твор., обозначающего karaņa», т. е. средство, орудие (с. 81, дальше Гонда сравнивает со славянским творительным по Миклошичу); о происхождении категории субъекта из «инструментального» локуса – В. Топоров, Др. – греч. SΣM-,с. 13 сл. = Случай *ĜEN-,с. 139 сл.
Все как один
Задача на узнание.В сказочной задаче на узнание – все как одинили одна. Герою волшебной сказки Морской царь и Василиса Премудраянадо узнать, то есть от-личить,Василису Премудрую, одну из 12 дочерей водяного царя, выполнившую за героя трудные задачи, которые задавал ему ее отец (НРС, 219, ср. в 220 и 227): «Спасибо, царевич! Сослужил ты мне службу верой-правдою; выбирай себе за то невесту из двенадцати моих дочерей. Все они лицо в лицо, волос в волос, платье в платье; угадаешь до трех раз одну и ту же – будет она твоею женою, не угадаешь – велю тебя казнить.» И царевич узнаёт Василису Премудрую по условной примете («В первый раз я платком махну, в другой платье поправлю, в третий над моей головой станет муха летать»). Водяной царь «больно сердит» на героя, молодые убегают и спасаются, а злой царь гонится за ними и гибнет. В другой сказке с тем же сюжетом (НРС, 224, тип АТ 313) Василиса Премудрая «и умом и красой взяла», выделяется среди 3 царских дочерей и наружностью, поэтому задача на узнание здесь с превращением: герой «выбирает», тоже по условной примете, невесту из 3 кобылиц, голубиц и «девиц – одна в одну и лицом и ростом и волосом». Число дочерей 3 или 12 или же 77 (НРС, 225) – устойчиво круглое(К), полное, число всех. А вот вариант, где у морского царя 13 дочерей, 12 + 1 (НРС, 222), Василиса Премудрая 13-я, «всех пригожее, всех красивее», – иная. 13 устойчиво сверхполноечисло (К + 1), число иного, недюжинного,поэтому задачи на узнание здесь нет, морской царь просто говорит герою: «выбирай себе любую из тринадцати дочерей моих в жены»; герой выбирает, конечно, Василису Премудрую. Правда, из-за этой находки сказочника у морского царя оказывается без Василисы Премудрой круглое число дочерей вместо положенного «вредителю» неполного(К—1). В сказке с былинным началом про Балдака Борисьевича (НРС, 315) герой тоже иной, особенный: его, семилетку, надо искать по кабакам, его, млада Балдака, предпочли Илье Муромцу. Но он просит у Владимира-царя для похода на салтана турецкого «силы только двадцать девять молодцев, а сам я тридцатый буду». (Этого 30-ого нет среди татарских богатырей в предании про Мамая – НРС, 317 – их «тридцать человек без одного», неполное число, и русский посол их побивает.) Оказывается, дочери салтана должны узнать-отличить героя среди 30 молодцев, которые «все на один лик, словно братцы родные, волос в волос, голос в голос». Три дочери салтана тайно метят Балдака, а он дважды находит знáчкуи такой же значкойперемечивает остальных молодцев, то есть делает из отличия родовой признак, чтобы снова не выделяться; хотя меньшой дочери удалось узнать меченого Балдака, он побеждает (ср. в НРС, 240, где молодцев 12). А задача на узнание с превращением есть еще в сюжете Хитрая наука (АТ 325): отец или мать героя трижды или на третий раз узнаёт сына по условной примете среди 12 или 30 учеников злого колдуна, превращенных им в белых голубей – «перо в перо, хвост в хвост и голова в голову ровны», жеребцов – «все одной масти, гривы на одну сторону, и собой ровны» и добрых молодцев – «рост в рост, волос в волос, голос в голос, все на одно лицо и одежей ровны» (НРС, 249), или в жеребцов, девиц и ясных соколов – «все как один/одна» (250), или в скворцов, голубей и жеребцов (251), или в молодцев, коней и сизокрылых голубей (252). Этим герой спасается, а колдун, пытаясь его вернуть, гибнет.
Круглое число и тождество. Сказочный герой забирает у морского царя К-тую дочь или не становится К-той жертвой колдуна, а сам остается К-тым среди своих молодцев, герой замыкает собою круглое число как носитель полноты, а неполное число у вредителя выражает его лишенность, ущербность, предзнаменует его поражение и гибель. Без круглого числа (3, 12, 30, 77) задачи на узнание нет, неразличимые все как один или одна предполагают различающихся, но однородных всех. При отождествлении сохраняется количество членов ряда, но не их порядок; номер – порядковое число – узнаваемого условен: «я буду третий с правой руки» (НРС, 250). Одинаковость превращенных в задаче с превращением это почти что одинаковость инородцев, «всех на одно лицо». Неверно о Хитрой науке В. Пропп: «Ученики колдуна мыслятся в состоянии смерти, и все они равны.» – Историч. корни , 9.18 ( Узнать искомого ), «состояние смерти» лишь частный случай иного состояния. А близнецы и двойники оттого так притягательно-отталкивающи (двойственность иного), что являют собой умозрительное тождество – совпадение лиц или вещей во всём ( волос в волос, голос в голос),кроме их мест.
Отождествление и обобщение.Члены рода или ряда, части целого отличныдруг от друга, согласно принципу индивидуации, например пословице «В лесу лес не ровен, в миру люди» (ПРН, с. 308), но в силу своего вхождения в один род, в одно целое все они имеют общее и могут мысленно отождествляться; так уже Прокл в Первоосновах теологии (1 и 66): «Всякое множество тем или иным образом причастно единому.» «Если же многие причастны единому, они тождественны в отношении этого одного.» [18]18
перевод А. Лосева
[Закрыть]Равные, тождественные все как один – иные относительно различающихся всех, одинаковые инаковы(праслав. *еd-in-: *jьп-).Отождествление делает разное одинаковым, а обобщениеделает разное одним. Ср. о связи одного и иного-чужого А. Пеньковский, Семант. катег. чужд . К обороту все как один: все до одного, все на одного, Все за одного и один за всех, все на одно лицо, всё одно/равно, все и каждый, (не) как все, один к одному, один в одного, заодно/заедино, жить душа в душу;к разнице между единым целым и множественным всем см. В. Топоров, Цел. расчлен ., с. 218, сюда же противозначные всегои целых.
«Если никто, то все» у Достоевского. «Если и только если никто в отдельности, то все как один» – таково правило, вид правила «Если и только если никто, то иной», например «Где все виноваты, там никто не виноват» или «В миру виноватого нет» (РПП, с. 71, и ПРН, с. 405). Достоевский о любви ко всем и ни к кому: «–А я – я ведь никого не люблю… Я всех люблю. Я назначена всехлюбить. Стало быть, никого.» (черновой набросок к Подростку ), «Кто слишком любит человечество вообще, тот, большею частию, мало способен любить человека в частности.» (из записной тетради 1872—75) и «–чем больше я люблю человечество вообще, тем меньше я люблю людей в частности, то есть порознь, как отдельных лиц. – чем более я ненавидел людей в частности, тем пламеннее становилась любовь моя к человечеству вообще.» ( Братья Карамазовы , 2.4). Ср.: «я никогда не мог понять, как можно любить своих ближних», говорит Иван Карамазов (5.4), а по слову его отца он «никого не любит» (4.2). «Именно ближних-то, по-моему, и невозможно любить, а разве лишь дальних. – Отвлеченно еще можно любить ближнего и даже иногда издали, но вблизи почти никогда.» О вере в Бога ( Подросток , 1.3.6): «многие из очень гордых людей любят верить в Бога, особенно несколько презирающие людей.– Тут причина ясная: они выбирают Бога, чтоб не преклоняться перед людьми–», так и Музиль:
( Человек без свойств , 2.31); короче, Если некого любить,| люди любят Бога. – Лев Лосев, Песня.Обращение ко всем и ни к кому у Достоевского: «– Я и вправду, братцы, изнеженный человек, – отвечал с легким вздохом Скуратов, как будто раскаиваясь в своей изнеженности и обращаясь ко всем вообще и ни к кому в особенности» и «– Прежде, братцы, я много вина подымал, – заметил он с серьезною важностью, обращаясь как будто ко всем и ни к кому в особенности» ( Записки из Мертвого дома , 1.6 и.10) и еще «– Извините, что я, может быть, прерываю, но дело довольно важное-с, – заметил Петр Петрович как-то вообще и не обращаясь ни к кому в особенности, – я даже и рад при публике.» ( Преступление и наказание , 5.3). Ср. «– И кто догадался ломать эту барку? – промолвил один как бы про себя, ни к кому впрочем не обращаясь» (Записки из Мертвого дома,1.6) – по правилу «Если (и только если) никто другой, то сам», другому виду правила «Если никто, то иной»; сюда же театральная реплика «в сторону» – ни к кому не обращаясь, а значит, к себе. Правилу «Если никто, то все (как один)» следует и употребление в неопределенном смысле форм множественного числа, например говорят,когда все равны, как в задаче на узнание: нет своих собственных лиц, имен, мест, нет порядка, только количество; ср. с этим отождествлением обобщение в немецком man(: Mann) sagtили французском on(: homme) dit.Параллельное говоритсяи вообще страдательное значение возвратного – сяосновывается на правиле «Если никто, то сам».
Розанов против любви ко всем и ни к кому.Отклик Розанова на замечание из Братьев Карамазовых (2.4) о любви к «человечеству вообще»: «Человечество? Я об нем никогда не думаю. Я слишком люблю людей, чтобы думать о человечестве. Т. е. люблю некоторых и потому ненавижу „вообще“. Не ненавижу, а чужд.» – Мимолетное , 6.9.1914. Это именно отклик, судя и по «Я – помню его всего», т. е. перечитанного Достоевского, «в подробностях.»в записи под 21.12.14. Ср. под 30.5.15: «Нужно любить не „ближнего“, а „ближайших“.» Сюда же «Русские „всечеловеки“ просто много шатались и мало жили;особенно мало работали.» «–горчишники у нас „французские“, потому что русские всечеловеки не умеют даже намазать горчицы разведенной на бумагу с закреплением ее „крепости“, „духа“.» – Мимолетное , 23.8.14, и Апокалипсис нашего времени , 1 ( Рассыпанное царство ).
Когда все равны?«В лесу Бог лéсу не уравнял, в народстве людей», «Бог и пальцев на руке не уравнял» (ПРН, с. 856 сл.), когда же все равны? «В кулаке все пальцы равны», их не видать, «В игре что в бане», «что в поле» – все равны, «В дороге и отец сыну товарищ» – должен помогать как брат, как равный (причем «В игре да в дороге/попутье людей узна`ют»), «В такой день» – праздник годовой – «у Бога все равны», «Перед Богом все равны» (ср. насмешливое «Все равны бобры, один я соболек»), «У смерти на глазах все равны», «Смерть (голову откусит —) всех поравняет» (ср. «У всех душа одинакова: что у Васьки, что у Якова», «У голыша та же душа»), говорят пословицы (ПРН, с. 849, 825, 275, 821, 39, 733, 283 и 95; Мудрое сл ., с. 75), а баня, поле, дорога, игра, праздник, Бог, смерть – иные, это иные места, иное дело, иной день, иной для всех включая меня, инобытие. Монахи, инокитоже одинаковы в своей инак(ов)ости; но и пьяные:
Они выпили и еще выпили, радостно уподабливаясь и понижая уровень. Они говорили как один человек, обрадовавшись себе, как обществу. – Они говорили как один человек, как один такой громоздкий, неопределенно – глиняных черт человек, который, вобрав в себя всех, обновил все стертые слова тем одним, что никогда еще их не произносил именно этот глиняный рот, что никто еще их же из этого рта не слышал……
Как странно они говорили! Словно раздав всем поровну ровненькие дощечки и обмениваясь ими, одинаковыми.–
–И в этом глиняном водовороте общего голоса лишь изредка ловлю я фразу, принадлежащую кому-то, различаю чей-то голос.
– Битов, Пушкинский дом (3, гл. Невидимые глазом бесы ), ср. у Платонова «Хватишь сотку – сразу тебе кажется и равенство и братство» ( Чевенгур ). «Все женщины одинаковы» мужское высказывание, а «Все мужчины одинаковы» женское: взаимная инакость женщин и мужчин. Владимов ( Верный Руслан , 3):
– Стюра, а этот-то, наш-то, гражданин начальничек, он как – ничего был мужчина?
– Дался тебе начальничек! Обыкновенный, как все.
– У, как все! Ты всех, что ли, тут привечала? Так знала бы, что все по-разному. Это вы все одинаковые.
К иным местам– из Музиля ( Человек без свойств , 2.33): генерала занимал вопрос, «как ему вести себя, если неодолимая нужда заставит его уединиться и он без компетентного эскорта, один на один, встретится с душевнобольным в том месте, где все люди равны» [20]20
Перевод С. Апта
[Закрыть]по своему естеству, – в уборной. Уединенный остров тоже иное и потому уравнивающее место.
Инакость женского в языке.Женщина – иная, судя по словам разных языков, обозначающим и мужчину и человека вообще, или по насмешливым, но не злым пословицам вроде «Курица не птица, а баба не человек», сюда же шутка «Я думал идут двое, ан мужик с бабой», то есть баба не в счет, иная (ПРН, с. 351, ср. на с. 857). Возможный след того, что для мужчины «все женщины одинаковы» в своей инакости, это женский род собирательных существительных, например греческого `εκκλŋσíαи равнозначного русского церковь;«Церковь – невеста Христова». Мужскую точку зрения предполагает русское смертьженского рода (но ср. немецкое der Tod):мать, жена и олицетворенная смерть это три женщины в жизни мужчины. Уменьшительным суффиксом выражена инакость женской руки или ноги в мужских словах ручкаи ножка,например целýю ручку(ср. китайское бинтование ступней девочкам). Кстати, ошибочные формы род. мн. чулковвместо чулоки носоквместо носковпоявляются не просто из-за взаимного влияния близких по смыслу слов, не просто как нажнои нудовместо надои нужно,а как мужское женитьсявместо женского выйти замужи наоборот. Форма чулков– мужская обмолвка, она возникает под влиянием своего, обозначающего мужскую принадлежность слова носки,а форма носок– женская обмолвка под влиянием своего чулки.
Еще примеры на «все как один»:«И вышли все сыны Израилевы, и собралось общество, как один человек– И восстал весь народ, как один человек, и сказал:– И собрались все Израильтяне против города единодушно, как один человек.» – Книга судей (20.1—11), «При наступлении дня Пятидесятницы все они были единодушно вместе.» – Деяния апостолов (2.1), но и после «введения единомыслия в России» Юрий Казаков: «Всё пишете… Дадим двести процентов плану! – противно растянул он. – Все как один! Единодушно одобрили…» ( Нестор и Кир , 4); и у Набокова в Отчаянии , романе против двойничества (2 и 9):
Но я действительно так думаю, т. е. действительно думаю, что надобно что-то такое коренным образом изменить в нашей пестрой, неуловимой, запутанной жизни, что коммунизм действительно создаст прекрасный квадратный мир одинаковых здоровяков, широкоплечих микроцефалов, и что в неприязни к нему есть нечто детское и предвзятое–
Мне даже представляется иногда, что основная моя тема, сходство двух людей, есть некое иносказание. Это разительное физическое подобие вероятно казалось мне (подсознательно!) залогом того идеального подобия, которое соединит людей в будущем бесклассовом обществе–Мне грезится новый мир, где все люди будут друг на друга похожи, как Герман и Феликс, – мир Геликсов и Ферманов, – мир, где рабочего, павшего у станка, заменит тотчас, с невозмутимой социальной улыбкой, его совершенный двойник.
И Мы Замятина с его нумерами:«Это потому, что никто не „один“, но „один из“. Мы так одинаковы…»
Каждое утро с шестиколесной точностью, в один и тот же час и в одну и ту же минуту, – мы, миллионы, встаем как один. В один и тот же час, единомиллионно, начинаем работу – единомиллионно кончаем. И сливаясь в единое миллионорукое тело, в одну и ту же назначенную Скрижалью секунду, – мы подносим ложки ко рту, – и в одну и ту же секунду выходим на прогулку и идем в аудиториум, в зал Тэйлоровских экзерсисов, отходим ко сну…
Мы идем – одно миллионоголовое тело, и в каждом из нас – та смиренная радость, какою, вероятно, живут молекулы, атомы, фагоциты. В древнем мире – это понимали христиане, единственные наши (хотя и очень несовершенные) предшественники: смирение – добродетель, а гордыня – порок, и что «МЫ» – от Бога, а «Я» – от диавола.
(2 сл. и 22) – но сказать о себе «мы» может не только «один из», это множественное скромности, но есть и множественное величества, «один» тоже может.
Мировой человек. Отождествление легко переходит в обобщение, множественные все как один незаметно сходятся в единственном «всеедином» человеке, мировом человекепословицы Мир – велик человек (; мир – велико дело)или Мир – большой человек,ср. Кто больше мира будет? Мир одиначеством велик, Одиночеством мир силен(ППЗ, с. 143 и 157; Кн. поcл ., с. 74; ПРН, с. 404 сл.; записи Кольцова, с. 275; СРНГ 23, с. 27; СВРЯ, ст. Один),к мир«община, сходка» – сербохорв. задруга«семейная община», дружина«артель», «войско», согласие«сходка», у раскольников «секта», собор, совет.В пословицах вроде Мирская шеятолста,«т. е. много снесет, сможет», и Где у мира рука, там моя голова(ПРН, с. 405) проглядывает тот же мировой человек, на это любезно обратил мое внимание В. Топоров; о мирев связи с Митройсм. его Элемент *MIR-, Мир и воля и другие работы. О великане, большом человеке в фольклоре и у Рабле см. Формы времени Бахтина, 4 и 9 (с. 299 сл. / 185 сл. и 389 сл. / 273 сл.). Тысячеглавый, тысячеглазый, тысяченогий первочеловек Пуруша Ригведы (10.90), но и «единое миллионерукое», «одно миллионоголовое тело» из Мы – вот мифологический образ мирового человека. Его продолжает «полнота человечества» у Григория Нисского, объятая уже в Адаме, битовском «громоздком, неопределенно – глиняных черт человеке». А согласно Паскалю «вся вековечная череда людей должна рассматриваться как один и тот же человек, всегда сущий–», и дальше: «этот всемирный человек», homme universel, – Предисловие к трактату о пустоте.Эта «удивительная мысль», считал Петр Чаадаев ( Философические письма , 7, ср. в 5), «когда-нибудь должна стать не образным выражением отвлеченного положения, а реальным фактом человеческого разума» [21]21
Перевод Д. Шаховского.
[Закрыть]; так и Вяч. Иванов в Кручах (3.1: Монантропизм ) о «постижении, что все мы – единый Адам». Наконец, говорящий «один-единственный человек всех времен» по О. Розенштоку-Хюсси [22]22
Приведено на с. 158 сл.
[Закрыть]уже не мифологема, а герменевма. Снова Битов:
– Лес, оказывается, – с надеждой продолжил Монахов, – не просто много деревьев, а что-то вроде сообщества, даже коллектива. Деревья растут не поодиночке, а как бы всем лесом. Мы этого не видим, поэтому не предполагали, а все деревья связаны между собою корнями в единую систему. И не каждое дерево, а лес в целом существует как единый организм… – И если лес – одно, то отец и он – просто одно дерево. – Монахов ощутил стремительное расширение своего бытия – отворилось – он как бы повис в воздухе над кроватью. – Впервые не порознь выступили дни и переживания его, а все вместе, как и были они – все вместе, всегда: и вчера, и завтра – как сейчас, в едином пространстве, в одной душе, помещающей в себя все души, как и одно дерево вмещает в себя весь лес, поместивший в себя это дерево.
– Улетающий Монахов ( Лес,5), к фольклорной связи человека и дерева см. А. Афанасьев, Поэтич. воззрения 2,19. Мировой человек соотносителен с мировым деревом – о нем см. Топоров, Древо жизни, Древо мировоеи Древо познания в МНМ 1, Тексты мир. дер. и другие его работы, а еще Философское дерево Юнга (ЮСС 13.304–482) – и похож на сердцевину в деревьях по описанию загадки «С лесом вровень, а не видно» (ППЗ, 4, ср. 301 сл., 662 и Заг.,1701—05, ПРН, с. 956). Вместе люди свободны (слободá: свобода),мировой человек всемогущ, способен на всё, он мудр и глуп, вообще двойствен, ведь он иной, в ком сходятся крайности. Фольклор это словесность мирового человека.
