Текст книги "Дочь моего мужа: нужна ли дедушке внучка?"

Автор книги: Валерия Веселова

Соавторы: Алексей Веселов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Глава 12

Ольга Рукавишникова подошла к постели. Михаил Васильевич лежал неподвижно. Она взяла его руку, нащупала пульс.

Затем быстро спустилась вниз по лестнице.

– Иван, поднимись к нему! – выкрикнула она.

Иван от неожиданности выронил газету.

– Что с ним, Оля? – спросил он.

– Не знаю. Но мне он совсем не понравился. Пульс слабый. Больной, усталый человек.

– Острая сердечная недостаточность. Вчерашняя история потрясла его основательно, – сказал Иван, осмотрев гостя и набирая в шприц лекарство. – Пусть отлежится у нас денек-другой. Надеюсь, все обойдется. Дай ему крепкого бульона, когда он проснется.

Оля заглянула к своей старшей. Наташа, как всегда, сидела перед монитором.

– Ната, я в мастерскую. Михаил Васильевич на твоем попечении. Если что – позовешь.

Мила помогала матери ставить высохшие глиняные фигурки на обжиг и, не переставая, задавала вопросы. История с Надей, с Михаилом Васильевичем не давала ей покоя.

– Какой бедный старенький дедушка, – говорила она. – Почему он так не нравится своему сыну?

Мила была уверена, что Михаил Васильевич – отец Матвея, ведь она слышала, что и его фамилия Ковалев. Ольга не стала ее разуверять, а просто сказала:

– Иногда люди не понимают друг друга из-за незначительных мелочей, Мила. Но ведь ты хорошо ладишь с Надей. Ты можешь ей как-нибудь сказать, что к дедушке можно бы относиться получше.

– С Надей все не так просто, – ответила Мила. – Она хорошо ведет себя, когда ее любят. Она сказала мне, что раньше ее никто по-настоящему не любил.

– Наверное, ее все же любила мама. Но это было давно. У Нади нет родителей, Мила. Они умерли, – сказала Ольга.

– Это точно? Откуда ты знаешь? Разве они не бросили ее?

– С чего ты взяла?

– Костик говорил. Его папа – таксист. Одна женщина посадила Надю к нему в машину и сказала, что она должна ехать к отцу. Тут есть о чем подумать.

– Не думай об этом. Костик сказал, его папа сказал… Надиных родителей нет. Есть дедушка. И поверь, было бы здорово, если бы ты смогла объяснить Наде, что он очень нуждается пусть не в любви, но хотя бы в добре и ласке.

* * *

Когда Михаил Васильевич проснулся, то обнаружил у своей постели Рукавишникова-младшего. Он пришел с тренировки, и Наташа велела ему присматривать за больным.

– Здравствуйте. Как вы себя чувствуете? Хорошо? – спросил Кир.

– В мои годы вряд ли можно найти человека, который бы действительно хорошо себя чувствовал. Ведь мне семьдесят. Скажем так, мне стало получше. Устраивает, молодой человек?

Михаил Васильевич натянул одеяло до подбородка.

– Теперь вы пойдете на поправку, – уверенно сказал Кирилл. – Папа любого вылечит, а мама выходит.

– У тебя добрая мама.

Кир согласно кивнул.

– Я знаю. А вы знаете, как из шишек делать кораблик?

– Из шишек?

– Берутся четыре сосновые шишки, коробка спичек и пластилин. Пластилина не должно быть слишком много, иначе корабль потонет. Ну, еще хорошо бы найти что-то для паруса…

Охваченный своими мыслями, Михаил Васильевич почти не слушал детскую болтовню. Потом, взглянув на мальчика, спросил:

– Вас ведь у мамы трое?

– Да. Наташка, Мила и я. А вам хотелось бы иметь много внуков?

– Очень, – ответил он, и в его голосе послышалась грусть.

Пришла Ольга с бульоном.

– Кир вас развлекает? – спросила она с улыбкой.

– О да! Мы тут беседовали про кораблики. Мне очень неловко, что из-за меня вы так хлопочете, – сказал Михаил Васильевич. – Ведь я вам совершенно чужой человек.

– Мы любим гостей. Не морочьте себе голову, лучше побыстрее поправляйтесь. Ешьте, ешьте. А ты, Кир, садись за уроки. – Ольга подтолкнула сына к выходу.

Поев, Михаил Васильевич снова заснул, и Ольга, забрав посуду, спустилась вниз.

* * *

Мила собиралась с Шелби на прогулку, когда пришел Георгий Владимирович.

– Как дела у Нади? – спросила она.

– Наша Надя болеет.

– Я могла бы ее навестить, – предложила Мила.

– Не сегодня. Пусть отлежится. Приходи завтра, ладно?

Мила кивнула и убежала за рвавшейся на улицу собакой.

Ольга предложила гостю присесть. Изучающе глядя ему в глаза, она сказала:

– Михаил Васильевич снова спит. Может, это и к лучшему. Знаете, он мне все рассказал. И, кажется, я могла бы предложить вам решение. Если, конечно, вы хотите всем этим заниматься.

Ольга вопросительно глянула на Георгия Владимировича.

– Какое же?

– А что, если Михаил Васильевич стал бы кем-то вроде отца для живого, вашего Матвея?

Он удивленно взглянул на нее:

– То есть как? Отцом и… Постойте. Ну да, это могло бы решить проблему! Но… Ведь все может выглядеть так, будто мы охотимся за его деньгами!

– Какая вам разница, что и как может выглядеть! Разве дело в этом? И для кого – «выглядеть»? Для него деньги совершенно ничего не значат. Вы знаете, что он мне тут нарассказывал? Поймите, он одинок и несчастен. Вы бы хотели когда-нибудь остаться совсем один?

– Только не думайте, пожалуйста, что я не забочусь о том, как бы ему помочь, – буркнул Георгий Владимирович.

Потом они долго беседовали с Михаилом Васильевичем. После разговора старик словно преобразился.

* * *

Время от времени случались дни, которые Миле хотелось проводить наедине с собой, в раздумьях о жизни. Тогда она общалась только со своей Шелби. И вот Мила шла с любимой собакой вдоль озера.

– Мы уже столько всего пережили, Шелби, – говорила она. – Я напишу книгу об этом, когда вырасту. Что ты думаешь по этому поводу?

– Гав! – негромко ответил пес. Ему хотелось играть, бегать.

– Думаешь, у меня получится?

Шелби ткнулась мордой к ней в ладошку. Мила приняла это как знак согласия.

– Мне бы хотелось написать много книжек, – продолжала она мечтательно. – Ужасно много приходится переживать. Вот ты знаешь, как в Родниках появился сын профессора Голованова? Нет, ты этого знать не можешь, потому что тебя еще не было. Но твой отец Чарли все это знает. У тебя очень умный отец, Шелби. Я тоже хочу стать очень умной. Ты как думаешь, Надя сможет подружиться с дедушкой? Нам надо для этого что-то выдумать. За всем этим стоит какая-то тайна… Давай сходим к «Эйнштейну». Тебе там наверняка достанется хорошая косточка, а я смогу поболтать с тетей Ритой. Она всегда все про всех знает. И про Надю, наверное, тоже.

* * *

Маленький Антошка, сын Шнайдеров, просиял, когда увидел Милу и Шелби.

– Мила, смотри, что я натворил!

– Ну, и что же ты опять натворил? – спросила Мила.

Рита Шнайдер рассмеялась.

– Он полил цветы молоком. Думает, что они, как и он, от этого быстрее вырастут.

– Молоко хорошее, – сказал малыш. – Я пил молоко и вырос.

Шелби получила свою косточку, а Мила подсела к Рите, которая складывала салфетки.

– Тебе помочь?

– Давай, если хочешь. Как дела дома, Мила?

– Хорошо. Дедушка уже поправляется. А ты не знаешь, кто была эта женщина, что посадила Надю в машину?

Рита усмехнулась. Так вот зачем пожаловала эта хитрая лиса! Выведать все! Что ж, она не ошиблась адресом. В кафе уже побывал Пал Палыч и поведал такое…

– Думаю, это была ее тетя, – ответила она, понимая, что уж Мила-то все равно до всего докопается.

– А почему она отправила Надю к дяде Матвею и Жанне? И почему сама не отвезла ее?

– Не знаю. Мила, – ответила Рита. И это прозвучало как-то неубедительно.

– Просто ты не хочешь говорить. Ладно, во всяком случае, хоть дедушка в порядке. Ты точно больше ничего не можешь рассказать? А то я тут размышляла о том, что мне бы надо написать книгу. – Мила говорила так серьезно, что Рита невольно прыснула.

– Думаю, у тебя получится. Только тебе надо очень постараться, Мила.

Девочка кивнула:

– Да, я знаю. Шелби тоже верит в меня. Мне нужно будет многому научиться. А ты думаешь, можно зарабатывать тем, что книги писать?

– Если люди будут их покупать, то конечно.

– А если нет? Я, пожалуй, еще подумаю, – засомневалась Мила. – Может быть, лучше стать учительницей. Я правильно складываю салфетки?

– Замечательно. Хочешь пирожное?

– Конечно. У вас, наверное, вечером будет какое-то торжество? Так хорошо пахнет…

– Сегодня будет свадьба, – сказала Рита. – Надо хорошенько постараться и устроить настоящий праздник.

– Да, праздник это большая работа, – согласилась Мила. А у наших бабушки и дедушки скоро золотая свадьба!

За дверью что-то грохнуло. Мила испуганно вздрогнула.

– У вас что, домовой? – спросила она.

Из-за двери появился Антошка.

– Ваза разбилась, мама, – крикнул он с сияющим видом. – А папа ну нисколечки не ругался!

– Понятно, если это голубая, он даже обрадовался. Ну и ладно. Посуда бьется к счастью.

Когда Мила возвращалась домой, она подумала, что рассказ про вазу тоже ценен, его можно вставить в книжку, чтобы там были не выдуманные истории, а настоящие.

* * *

Несмотря на простуду, Надя хотела посидеть со всеми за ужином.

– Если я буду с вами, у меня аппетит появится, – говорила она.

На кухне хлопотала Вера Сергеевна. Судя по ароматам, исходившим от плиты, она готовила что-то очень и очень вкусненькое.

Георгий Владимирович был в превосходном настроении.

– А вот и наши девочки! – обрадовался он, когда Жанна спустилась вместе с Надей.

– А Матвей еще не пришел? – тревожно спросила Жанна.

– То есть как не пришел? – сказал Матвей, появляясь из прихожей. – Вот же я! И опоздал всего-то на двадцать минут – надо было расчеты проверить. Так что не сердись и корми мужа. Что у нас сегодня на ужин?

Он принюхался.

– Рыба в кляре, – ответила Вера Сергеевна. – И соус из белых грибов.

Георгий Владимирович удовлетворенно потер руки:

– Мой любимый! Чувствую, ты хочешь нас побаловать. Ай да мать!

– Ну, если бы ты еще знал, что я приготовила на десерт… – таинственно сказала Вера Сергеевна. – Но это после. А сейчас принимайтесь за рыбу, пока не остыла.

Глава 13

На следующее утро Георгий Владимирович вдруг объявил, что Михаил Васильевич собирается уезжать. Жанна была так удивлена, что опрокинула стакан с соком.

– Как это тебе это удалось? – спросила она, не замечая, что сок течет на ковер.

– Я совсем ничего для этого не делал, – сказал Георгий Владимирович. – Ему просто неудобно дольше оставаться у Рукавишниковых. Чужие люди все-таки. Хотя эта женщина, Ольга, она исключительная.

– Исключительная? – переспросила Вера Сергеевна задумчиво.

– Добрая и мудрая, – подтвердил Георгий Владимирович.

– Он сегодня уезжает? – спросила Жанна.

– Да, – ответил отец. – Ты довольна?

– Но с ним надо бы объясниться, растерянно сказала она.

– Ты уверена, что действительно этого хочешь?

Жанна вскочила.

– Во всяком случае, я должна как минимум поблагодарить Рукавишниковых.

– Ты всегда успеешь это сделать. Вначале доешь, – сказала мать.

Но Жанна уже поднималась к себе в комнату. Когда она вышла оттуда, в ее руках была сумка с документами.

– Ты уходишь, Жанна? – испуганно спросила Надя.

– Я ненадолго. Жанна сунула сумку за спину, надеясь, что Надя ее не заметила. – Пять минут и обратно.

Она быстро спустилась по лестнице, надела пальто и выбежала из дома.

* * *

Михаил Васильевич собирался сесть в такси.

Он уже взялся за ручку дверцы, когда к нему подошла запыхавшаяся Жанна.

– Можно поговорить с вами минутку? Я хочу кое-что отдать. Может, это для вас что-то значит.

Он вопросительно посмотрел на нее.

– Вот, это все, что Елена Морозова прислала вместе с Надей. Кроме свидетельства о рождении, – сказала Жанна, протягивая сумку. – Берите. И еще. Я хочу, чтобы вы знали. Вы, конечно, сердитесь на меня, и я понимаю это, но я очень полюбила Надю. И хочу, чтобы она была счастлива. Поэтому я делаю то, что я делаю. Это я и хотела вам сказать.

– Спасибо, – сказал Михаил Васильевич, помолчав. – Вы удивительная женщина. У-ди-ви-тель-на-я. Берегите себя. И мою Надю.

Он повернулся и сел в машину. Жанна протянула ему руку.

– Пожалуйста, поймите меня. И ни на кого не сердитесь.

– Я не сержусь. Все должно идти своим чередом, – загадочно ответил он.

* * *

Разбитая «Волга» довезла Михаила Васильевича до маленькой гостиницы почти в центре города. Нет, он не поехал на вокзал. И не собирался возвращаться во Владимир. Михаил Васильевич оставался в Кудрино. Ему нужно было поддерживать связь с Георгием Владимировичем.

Они все обсудили. Обо всем договорились. Михаил Васильевич верил, просто не мог не верить, что все получится.

А теперь он держал в руках черную сумку с документами. Что там внутри?

* * *

Мила позвонила в двери дома на Весенней улице. Открыла Надя.

Она уже пришла в себя после часов, проведенных в часовне, и была рада подруге.

– Пойдем на улицу, – позвала Мила.

Ей нужно было поговорить с Надей наедине.

– Нет, меня не отпустят. Давай поиграем дома, – сказала та. – Заходи.

Мила поздоровалась с Верой Сергеевной не очень сердечно. Она все еще не знала, кто здесь противник Михаила Васильевича.

Не так-то просто было начать беседу. Про побег Нади говорить, наверное, нельзя, а разговор о дедушке начинать как-то боязно.

– Вера Сергеевна долго у вас пробудет? – спросила Мила, просто чтобы начать беседу.

– Еще несколько дней, – ответила Надя. – Они зовут меня в гости, но я не знаю…

– В Москву?

Надя кивнула.

– Мы тоже там жили, – сказала Мила.

Помолчали. Наконец, Мила решилась:

– Твой дедушка сегодня уехал. Жаль.

Надя удивленно посмотрела на нее:

– Почему жаль?

– Я с ним подружилась. С ним хорошо разговаривать. Если бы у меня не было дедушки, я бы хотела, чтобы им был он.

Уф, хоть что-то сказала! Теперь оставалось подождать, что ответит Надя. Но девочка будто воды в рот набрала.

– Ты вообще-то хочешь, чтобы у тебя был дедушка? – спросила Мила.

– Нет. У меня нет дедушки и не надо. Я хочу остаться с Жанной и Матвеем.

Мила подошла к окну. Она думала, что же еще ей сказать.

– А если тетя тебя снова захочет забрать? – нашлась она. Ведь и правда так могло получиться.

– Она больше не приедет. Она вышла замуж за дядю Сашу, – объяснила Надя. – Теперь у нее без меня все хорошо.

Мила задумалась. Что бы еще такое придумать? И она придумала.

– А вот если бы твоя тетя знала, что Михаил Васильевич такой богатый и так тебя полюбит, то она уж точно отвезла бы тебя к нему. И что бы ты тогда делала, Надя?

Наде это не приходило в голову. Действительно, что бы она тогда делала?

– Ты думаешь, это могло бы случиться?

– Конечно! Подумай сама. Твоя тетя могла бы отвезти тебя во Владимир. И могла бы сказать тебе, что ты едешь к дедушке. И дедушка, я уверена, был бы очень рад твоему появлению. И ты тоже была бы рада.

– Если он был бы так рад, то почему я раньше его не знала? Почему он не приехал ко мне?

– А Жанна приехала? Или дядя Георгий, или Вера Сергеевна, или Матвей? – спрашивала Мила как следователь. – Они о тебе ничего не знали! Как бы они тебя навещали? Вот и он ничего не знал.

Мила была горда собой. Она нашла это объяснение и видела, что на Надю оно произвело впечатление.

– Знаешь что? – И Надя доверила подруге тайну, которая в свою очередь произвела впечатление на Милу. – Тетя Лена сказала, что Матвей – мой отец, но оказалось, что он не мой отец. Может быть, я вообще не Ковалева. Понимаешь, Мила?

* * *

– Мама, я хочу тебя кое о чем спросить, – начала Мила, как только вошла в дом. – Мы все Рукавишниковы?

– В этом нет никакого сомнения, – с улыбкой ответила Ольга.

– А почему у бабушки и дедушки другая фамилия?

– Потому что они мои родители, а я вышла замуж за папу. Когда выходят замуж, обычно берут фамилию мужа.

– Но Надя еще не замужем. Почему у нее не такая фамилия, как у ее отца? Нет, подожди, она сказала, что Матвей совсем не ее папа. Я теперь вообще ничего не понимаю. Если я сама не понимаю, как я могу объяснить что-то Наде?

– Я тоже не могу тебе этого объяснить, – сказала Ольга.

– Матвея зовут Ковалев, и дедушка тоже Ковалев, – продолжала Мила. – Но Надя не Ковалева, она мне это сама сказала.

– Совершенно верно, ее дедушка Михаил Васильевич Ковалев, – сказала Ольга, – а она не Ковалева, и все-таки его внучка. У нее фамилия мамы. Ты понимаешь, Мила?

Мила удивилась.

– Он точно ее дедушка?

– Совершенно точно, Мила.

Мила вздохнула.

– Мне обычно нравится, что я самая маленькая из нас, – сказала она, – но иногда мне так хочется стать большой и все понимать.

Ольга притянула Милу к себе:

– Сокровище ты мое, не всегда здорово все понимать! И потом, все понять все равно невозможно.

* * *

Мила добилась своего: теперь Надя думала о ее словах и о Михаиле Васильевиче. Вечером, когда Жанна укладывала ее в постель, Надя спросила:

– Он и вправду мой дедушка? Тот старичок, которого привозил дядя Георгий? И почему он тоже Ковалев?

– Это совпадение, – сказала Жанна.

– Что такое совпадение?

– Например, когда разных людей зовут одинаково. Или они любят одни книги. Или купили одинаковые подарки.

– Мила сказала, что тетя Лена могла послать меня сразу к нему. Это правда?

– Да, могло быть и так. Но ты здесь.

– Мила намного младше меня, а уже гораздо больше понимает в таких делах… Почему тетя Лена сказала, что я еду к моему отцу?

– Она думала, что наш Матвей твой отец. Твоего отца тоже звали Матвей Ковалев. Это и есть совпадение.

Надя зарылась с головой в подушки.

– Почему же ты меня тогда просто не отослала обратно, если это всего лишь совпадение? – глухо спросила она.

– Потому что мы тебя полюбили, и здесь уж ничего не поделаешь.

Они помолчали.

– А мой отец не хотел меня! – крикнула Надя.

– Он умер. Он любил бы тебя так же, как мы. Он обязательно любил бы тебя.

– А дедушка?

– Дедушка не хотел тебя огорчать. И уехал.

Жанна поднялась:

– На сегодня хватит. Для всякого дня довольно своей заботы. А сегодняшний день уже кончился. Видишь, темно? Даже луны не видно – устала и спит. Ну, спокойной ночи?

– Иди, Жанна. Тебя Матвей ждет. Ты ему тоже нужна. Я все понимаю. Иди.

* * *

Несколько часов провел Михаил Васильевич, разбирая бумаги. Особенно горько было, когда он прочел письмо Ани. То самое, с пометкой «Адресат выбыл». Ведь именно в этом письме она сообщала Матвею, что беременна.

Как так могло получиться? Он не мог припомнить, чтобы на имя сына после его смерти приходили письма. Но кто-то же вернул письмо почтальону. Жена? Неужто она знала или догадывалась? И не хотела знать…

Было еще письмо, которое Аня написала своей сестре Лене:

«Я не могу, как ты предлагаешь, обратиться к родителям Матвея. Не хочу, чтобы меня не заподозрили в шантаже. Что касается Нади, то ведь я кое-что ей оставлю. Да, это немного. Но есть ты. Я верю, после моей смерти ты о ней позаботишься».

Михаил Васильевич расстроился, как ребенок. Он уже много лет мог бы жить с Надей. Если бы знал о ее существовании.

Еще он думал о том, что немудрено, что встретил такой отпор, когда вдруг захотел стать любящим дедушкой. И, наконец, он понял, что только от него зависит, сможет ли полюбить его внучка.

Глава 14

Погода испортилась, и на смену солнечным дням пришли дождливые. Дети в свободное время все больше сидели по домам. Надя и Мила не виделись.

В семье Ковалевых-Липских избегали говорить о Михаиле Васильевиче. А Надя… она совсем освоилась. Днем готовилась к школе, читала, гуляла с Георгием Владимировичем. Помогала Жанне и Вере Сергеевне. Вечером поджидала с работы Матвея.

Вера Сергеевна и Георгий Владимирович подумывали о возвращении домой. Решили ехать в понедельник, чтобы нанести обещанный визит профессору Тимьянову.

В воскресенье у Тимьяновых было людно и весело. Мужчины затеяли спор о китах – почему эти гиганты запросто могут нырять на такую глубину, где человека просто расплющит в лепешку. Вера Сергеевна выкладывала мозаику с детьми – Надей, Артемом и двойняшками Ирой и Катей, Жанна разговаривала с Дашей, хозяйкой дома.

Дарья Тимьянова, кругленькая милая хохотушка, была такой теплой, уютной, домашней… Глядя на нее, никто бы не догадался, что ей пришлось перетерпеть, когда она вышла замуж за своего профессора.

Мало кто уже помнил, что Андрей Тимьянов был жестким безрадостным человеком, когда поселился в Кудрино после первого неудачного брака. Его бывшая жена, нервная, экстравагантная особа, считала, что в жизни надо испробовать все. Брак и рождение ребенка были для нее очередным экспериментом. Потому неудивительно, что однажды, вскоре после рождения Артема, Андрей Тимьянов не нашел дома свою жену. Долгие поиски ничего не дали. Лишь два года спустя он обнаружил Нину Петровскую – жена оставила девичью фамилию – в наркодиспансере под Одессой на принудлечении. Один бог знал, каким ветром занесло ее туда. Андрей съездил в Одессу. Нину он не узнал: вместо молодой обаятельной женщины перед ним сидела истощенная старуха с серым лицом. Вернуться домой жена наотрез отказалась, заявив, что все-все было ошибкой и она не желает видеть ни его, ни Артема. Тогда Андрей приехал еще раз, теперь уже с сыном. Нина к ним не вышла. А потом, после выписки из диспансера, снова исчезла, оставив необходимые для развода бумаги.

О том, что Артем был сыном от первого брака, не говорили. Никому не хотелось вспоминать об этом. Даша относилась к пасынку с нежностью, и он отвечал ей тем же. И очень любил сестер, что родились через год после свадьбы Даши с его отцом.

– Вы действительно решили оставить Надю у себя? – спросила Дарья.

Ничего не поделаешь: поселение ученых-физиков расположилось вплотную к Родникам, и в образовавшейся агломерации новости передавались из уст в уста, как энергия в микромире. И, как было принято в Родниках от века, с гиперзвуковой скоростью.

– Да, конечно, – ответила Жанна, как о чем-то само собой разумеющемся.

– Для ребенка это настоящее счастье! Но как вы решились? Даже не знаю, как бы я поступила на вашем месте.

– И ты не смогла бы иначе, сказал, повернувшись к жене, Андрей Тимьянов. Оказывается, профессор прислушивался к разговору, который женщины вели вполголоса.

– Не уверена, – засомневалась Даша и сказала, обращаясь к Жанне: – Извините, если вам неприятен наш разговор.

– Нет, все в порядке. Конечно, это решение пришло не сразу. Сначала мне было очень не по себе. И это еще мягко сказано. Но Надя такая… трогательная. В общем, сейчас я уверена: иначе и быть не могло. Мне кажется, Надю невозможно не полюбить. Знаете, и мои родители хотят забрать ее к себе.

– Наша мать так просто пилит меня – уговори да уговори Жанну, – теперь уже Георгий Владимирович вступил в разговор женщин, – а я что? Я сам хочу. Да Жанну нашу уговорить – что осла переупрямить. Плетью обуха не перешибешь.

* * *

Однако Вера Сергеевна так не думала. Убедившись, что дочь непреклонна, она пыталась влиять на Надю.

– Скоро поедем в Москву, – говорила она девочке. – Мы живем возле самого цирка, на проспекте Вернадского. Любишь цирк? Тебе у нас понравится. Бывшая комната Жанны такая красивая. Тебе бы там было хорошо.

– Жанна обещала, что мы как-нибудь вместе съездим к вам в гости, – дипломатично ответила Надя. Она уже знала, что Жанна не хочет ее отпускать.

– Мы живем совсем одни, – с грустью посетовала Вера Сергеевна.

– Жанна тоже целый день одна. Я должна ей помогать. Ведь как ей сейчас трудно! И будет с каждым днем все трудней – потому что растет маленький.

– Может, ты переедешь к нам, когда он родится?

– Не знаю. Может быть.

Думала ли Надя, что с появлением ребенка она, возможно, лишится внимания? На ее лице Вера Сергеевна не разглядела ответа.

В понедельник родители уехали. Проводив их, Жанна стояла на пороге дома, обнимая Надю.

– Ну вот, – вздохнула она, – мы снова одни. Как и раньше. А сколько было всего!

– Для вашего сына твои папа и мама будут дедушкой и бабушкой, – вдруг сказала Надя. – Но не для меня. Они еще такие молодые.

Жанна не знала, что Надя думала о Михаиле Васильевиче, который как раз был достаточно стар, чтобы стать ее дедушкой.