Текст книги "Черное солнце (СИ)"

Автор книги: Валерия Минц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 41 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

Глава 5

– Дорогая, если гусь получился невкусным, я распоряжусь, чтобы Алисия подала другое блюдо.

Голос Софии вывел меня из раздумий. Каталина с Максимилианом беззаботно болтали о последних столичных новостях, и я то и дело пыталась вклиниться в беседу, отвечая не впопад. От Софии не укрылось, что я чем-то опечалена.

– О, нет-нет, что ты. Габриэль очень хорошо готовит, – глядя на тарелку с нетронутым ужином я понимала, насколько это неубедительно прозвучало. Помолчав немного под испытывающим взглядом наставницы, я призналась. – Просто у нас сегодня была лекция истории, нам рассказывали про древнюю магию. И у нас была дискуссия… Почему все так скептически относятся к магии? Почему все видят только плохое, но не хотят видеть очевидные плюсы?

– Девочка моя, разве ты не замечала, что все великие изобретения сначала использовались для войны, а потом уже для мирных целей? Представь, у тебя бы была сила способная залечивать раны, как бы ты ей воспользовалась?

Перед глазами невольно появился силуэт исхудавшего Ари.

– Исцелила бы неизлечимые заболевания, отрастила потерянные конечности, изобрела бы лекарства от всего на свете…

– И ты бы сделала это бесплатно? Ничего не потребовав взамен?

Я было открыла рот чтобы что-то сказать, но так и не нашлась что на это ответить. С этой точки зрения я никогда не задумывалась. София же продолжила:

– А теперь представь себе такой мир. Представь солдата, любое увечье которого залечат в одно мгновение, или ребенка, который с детства не знает боли? А магия ведь могла не только лечить, но и создавать болезни, испепелять леса и превращать города в безжизненные руины. Были колдуны, которые подымали мертвых и управляли чужим разумом, развязывая войны лишь по своей собственной прихоти.

– Поэтому магов истребили? – мрачно спросила я. – Потому что никто не научился это контролировать?

– Это… – наставница тяжело вздохнула. – Это крайне спорный и неоднозначный вопрос, дитя. Разумеется, нельзя втаптывать в грязь наследие наших предков, которые, овладев магической силой, делали благие дела, создавали памятники архитектуры или совершали подвиги. Но у всего в этом мире есть начало и конец, и магия – один из таких циклов нашей истории.

– А что было бы с магом, появись они в наше время? – я задумчиво уставилась в тарелку. – У нас есть законы и нормы морали, есть наука. Люди совсем другие. Если каждого мага с детства воспитывать правильно, разве будет у них мысль о том, чтобы использовать данную им силу во зло?

– Что-то не помню, чтобы у нас не было преступников. По твоей логике на злодеяния способны только плохие люди? Или Дома не грызутся друг с другом?

– Преступников наказывают. А Дома судят за их преступления. Все должны жить по одинаковым законам для всех, для людей и для магов…

– Я бы предпочла, чтобы все же такие разговоры велись не за столом, моя дорогая, – София покачала головой. – Философствовать за обедом не лучшая привычка. Лучше расскажи, что еще интересного сегодня было в Академии.

– О, ни за что не поверишь, с кем я сегодня встретилась!

– И с кем же?

– С Ари Хусом!

Взгляд Каталины резко метнулся ко мне, как только она услышала знакомое имя.

– Ари Хус? Тот самый?

Я кивнула, и вкратце рассказала о том, что с ним стало за это время.

– Жалко парня, – вздохнул Ян. – Но еще больше мне жаль его отца. Традиции северян слишком суровы и не терпят проявления слабости.

– Но ведь он не виноват в том, что заболел, – возразила Каталина.

– Не виноват, конечно, – вздохнул Ян. – Однако в глазах Малых Домов ярл, у которого мало того, что единственный наследник, так еще и хилый… Многие могут счесть такое как знак, что Дом Хус пришел в упадок. А власть над севером может удержать только крепкая рука.

– Разве это не будет переворотом? – ахнула я. – Они не имеют право свергать Дом лишь потому, что…

– Имеют, – София вздохнула. – Не забывай про «право силы». Кровные узы и принципы наследования, которые им пыталась навязать Империя, никогда всерьез не воспринимались северными Домами. То, что Хус остается Великим Домом вот уже второе тысячелетие, целиком и полностью заслуга могучих и сильных правителей, но никак не в унаследованных титулах. Дома севера равны между собой, а Великий – первый среди равных. И если кто-то из Малых Домов решит, что пришло их время возглавить Нортланд, то ничто не мешает им заявить на это права.

Я вспомнила рассказ Айварса о том, какой ценой ему достался титул ярла, и меня бросило в дрожь так же, как и детстве.

– Удивлен, что у Айварса хватило мозгов, чтобы отослать сына в Столицу, – Ян нахмурился. – Хотя не удивлюсь, что это дело рук его супруги… Рад, что она все же смогла убедить его.

– А почему? Разве не лучше было бы Ари, как будущему ярлу, быть рядом с отцом и завоевывать доверие его людей? – Каталина непонимающе переводила взгляд с Софии на Максимилиана.

– Потому что, с точки зрения нортлингов, легче убить слабого отигнира, чем склонить перед ним колено. У Хусов более нет прямых наследников, а Айварс с годами моложе не становится. Думаю, пока он жив, Малые Дома и побочные ветви семьи, что отказались от прав на власть, не будут идти против ярла, люди слишком уважают его.

– То есть… то есть Ари могли бы убить?!

– Уже пытались, думаю, – София сделала глоток из своего бокала. – В столице мальчик будет в большей безопасности. Он наберется знаний и опыта, и возможно его недуг отступит в более благоприятном климате. Тогда он сможет стать достойным правителем для нортлингов.

Остаток вечера мы провели в грустных думах о том, какой нелегкой может быть судьба у тех, на чьи плечи взвалено наследие наших предков. Сложно представить, каково было Ари все его детство. Теперь мне казалось само собой разумеющимся, что парень всеми силами скрывал свою принадлежность к нортлингам и нарочито-отстраненно вел себя с окружающими. Может, он считал, что так будет выглядеть сильнее, справившись со всем один?

Однако Столица была не тем местом, где стоило наживать себе врагов. Я так же полагала, что стоит держать на расстоянии все посторонних, вспоминая наставление отца. Однако, может все же завести себе парочку друзей будет не такой уж и плохой идеей?

Я читала заданный на дом скучный учебник по литературе. Осознав, что параграф я читаю уже третий раз подряд я отложила книгу в сторону, и хотела было отвлечься на взятый недавно в Либрариуме том среднеземских романов, как в комнату забежала радостная Каталина.

– Смотри! – она радостно размахивала конвертом в руках, крутясь, как волчок.

– Так, успокойся… – я пыталась согнать с себя сонливость. – Что случилось? Что это?

– Приглашение! – глаза Каталины сияли. – Нас пригласили на званный прием на этих выходных! Наконец-то, первый выход в общество!

– Что? – я не поверила своим ушам. – Приглашение? От кого?..

Я выхватила бумаги из руки подруги. Конверт был вскрыт, на восковой печати можно было четко разглядеть гербовый знак в виде многоголового змея.

– Дом Десай?.. – я недоверчиво пробежалась по содержанию письма. Каталина высунулась из-за плеча.

«Уважаемая госпожа Камилла из Дома Кустодес!

От лица Малого Дома Десай, хочу пригласить вас на званый вечер в этот флавес [пр.: шестой день недели]. Я наслышан, что в этом году в Академию поступило множество представителей провинциальных династий, на которых многие возлагают большие надежды и наблюдают за их успехами. Почту за честь познакомиться с Вами лично.

Прошу дать мне Ваш ответ в ближайшие дни.

Да осветит ваш путь свет Имперских Истин,

Камиши из Дома Десай»

Каталина чуть ли не визжал от восторга, а я задумалась. Я могла ошибаться, но… Нет, среди наших однокурсников не было никого из семьи Десай. Да и, если не считать моих успехов в учебе за эти три недели, я никак не участвовала в общественной жизни академии, чтобы обо мне могли услышать за пределами нашей группы. Откуда же кто-то мог узнать обо мне?..

– Ах, арраканцы же довольно экзотичны, не находишь? – Каталина вообще ничего не смущало, все ее мысли были только о предстоящем торжестве. – А еще, говорят, они так богаты, что могут при желании посоревноваться с богатством имперской казны…

– Может, стоит отказаться?.. – я покрутила листок в руках. И почему именно сейчас перед глазами стояло самодовольное лицо Александера Вибера.

– Почему? – подруга растерянно замерла. – Это же такой отличный шанс обзавестись знакомствами с другими Домами. Ты же сама говорила, что это то, зачем мы здесь, помнишь?

Каталина была права, однако я не могла поделиться с ней своими подозрениями.

– Я… Не думала, что это будет так скоро. Тем более это явно либо кто-то со старших курсов, или из преподавательского состава… И не знаю, что из этого страшнее. А если что-то пойдет не так?

– Мы будем там вместе, – я почувствовала прикосновение подруги и подняла глаза. Каталина стала на редкость серьезна. Она крепко взяла меня за руки, поглаживая их большими пальцами, словно бы успокаивая. – Помни, что ты – дочь Великого Дома. Никто и пальцем не посмеет к тебе прикоснуться. Ну а если что, с нами же будет и Максимилиан – он нас в обиду не даст. Да и рассуди сама – твой отказ можно будет расценить как оскорбление. И вот это уже точно приведет к слухам и проблемам.

Да, тут я была с ней полностью согласна. Такое поведение легко сочтут за неуважение, и мое дальнейшее пребывание в столице наверняка станет проблематичным. Тем более, этот прием может стать хорошим поводом для более близкого знакомства с моими однокурсниками в непринужденной обстановке.

– Думаю, в нашем гардеробе найдется что-то подходящее под такое торжество, как считаешь? – я подмигнула подруге, и та радостно заулыбалась.

Остаток недели прошел в подготовках к моему первому светскому рауту. Сестра София такой новости очень обрадовалась, и даже в кой-то веки они с Каталиной были одного мнения. Однако Оре сразу же предупредила нас, что сопроводить меня она не сможет, хотя по регламенту, как все еще моя сервитуария, должна была присутствовать на всех подобных приемах.

– Мне нужно будет явиться в обитель Ордена, Камилла, – с грустью сокрушалась она. – И весь день я пробуду там, чтобы сдать необходимые отчеты перед синодом Сервитуариев. Прошу простить меня за это…

– Ничего страшного, – я пожала плечами. – С нами будет Ян.

Ян же был не в восторге от такой перспективы.

– Ох, будут там все косточки пересчитывать да старые обиды припоминать, – ворчал он. – Аристократы везде одинаковы. Что в Веасе, что в Империи.

Сестра София тоже разделяла его подозрения, каждый вечер напоминала нам, какие темы лучше не подымать, какие Дома могут быть конфликтны, кому и как лучше подольститься. Особенно она беспокоилась за арраканские Дома, которые невзлюбили веасийцев за то, что с помощью нашего флота Империя смогла прорвать многолетнюю осаду во время Священных Войн. Злопамятные жители запада хранили обиду на последнего южного короля даже спустя четыре сотни лет.

Одна только Каталина не беспокоилась ни о чем, кроме того, как хорошо она будет выглядеть на предстоящем приеме. Уверенная в себе и своем обаянии, она махнула рукой на нудные наставления Софии. Пока я ходила на учебу, фрейлина, наконец, получила возможность исполнять все подобающей ей обязанности – написала ответ от моего имени, выяснила, кто так же приглашен на встречу, подобрала нам наряды и украшения. Учитывая, что она целыми днями, после ее непродолжительных домашних занятий вместе с сервитуарией, только и занималась тем, что гуляла по городу, она уже знала места, где можно приобрести все необходимое без предварительного заказа. И только утром, в день раута, ее охватило волнение.

Поместье Камиши Десая располагалось в Нобилиуме, квартале знати. Когда мы подъезжали к поместью, нас уже встречала прислуга на большой каменной лестнице, ведущей к поместью. Я восхищенно озиралась по сторонам. По сравнению с усадьбой Камиши Десая наша скромная обитель казалась сараем. Огороженное высоким деревянным забором, поместье занимало огромную территорию с садом. Само здание сразу же бросалось в глаза на фоне соседних поместий Нобилиума, словно по чьему-то велению посреди имперского города выросла постройка прямиком с гравюр, пытающийся передать великолепие арраканских городов. Белые фасады украшали искусно вырезанные лотосы, драконы, рыбы, облака и цветы. На многоуровневых террасах стройными рядами выстроились колонны из красного камня с черными прожилками, а металлические змеевидные драконы бдительно осматривали свою вотчину с углов покатых крыш из темной черепицы.

Каталина заметно нервничала и постоянно норовила поправить свое платье. Она подобрала нам наряды в имперском стиле – такие же, что я когда-то увидела на госпоже Джордис. Однако ходить в таком было непривычно – я все время беспокоилась, что вот-вот ткань упадет с плечей, а узкая юбка позволяла только разве что понемногу семенить, делая лестницу непреодолимым препятствием.

Максимилиан шагал за нами, пока слуги помогали нам преодолеть подъем ко входу в поместье. Он так же принарядился, конечно, не настолько торжественно как на веасийских празднествах, но все же темный мундир, расшитый символикой Кустодес, смотрелся на нем ничуть не хуже его парадных доспехов.

– Сюда, пожалуйста, – слуга растворил перед нами широкие деревянные двери, открывая все убранство главного холла.

Пока я оглядывала помещение, сзади послышалась недовольное бурчание Максимилиана.

– Господин, я попрошу вас оставить ваше оружие на входе, – настойчиво попросил слуга.

– Я телохранитель госпожи Кустодес, – недовольно ответил ему Ян. – И имею полное право находится в помещении с оружием при моей госпоже.

– Но..

– Довольно, Тассар, – громкий звенящий голос разнесся эхом по залу. – Думаю, будет безрассудно отбирать у знаменитого Одноглазого демона Максимилиана Хана его оружие.

Все присутствующие разом обернулись. В одной из множества дверей стоял, без сомнения, виновник торжества. Камиши Десай был высоким, худощавым, с длинными черными волосами, частично собранными в небольшой пучок на макушке. Одет он был необычно, нечто среднее между платьем и халатом, который очень напомнил мне накидку Марка Хеби – с такой же изящной росписью на шелковой ткани.

– Я позволил себе нарядиться в наше национальное облачение, чтобы впечатлить наших гостей, – с улыбкой сказал он, поймав прикованный к нему взгляд. – Разновидностей ее много, и у каждого Дома свои предпочтения, так что мы у себя на родине всегда можем узнать и происхождение, и статус человека по его внешнему виду.

– Крайне удобно… Это касается только одежды, или доспехов тоже? – процедил Ян, поправляя кожаный пояс.

И без того узкие раскосые глаза Камиши чуть сузились, но учтивая улыбка не дрогнула.

– Всего. Наши Дома всегда очень чтили свои традиции и историю, и пока что нам удается сохранять свою идентичность… Что сложно сказать о некоторых наших соседях, – в голосе Камиши прозвучал неприкрытый укор, но я не поняла, в чей адрес. – Что ж, пройдемте?

Сначала мне показалось, что каким-то образом мы оказались во внутреннем дворе, но зал для чаепития оказался оранжереей. Свет, проникающий сквозь стеклянный купол крыши, выполненный в виде переплетающихся изящных кованных ветвей, создавал игру теней и отблесков на стенах и полу, будто то и вправду то были тени деревьев в лесной чаще. Воздух был наполнен ароматами трав и цветов, и на миг, прикрыв глаза от наслаждения, я ощутила себя в мар-де-сеальских садах, а журчание маленького фонтанчика водой лишь дополнило картину.

Камиши приглашающим жестом указал на кушетки и кресла, пока слуги заканчивали выставлять на низком столике закуски и чайный сервиз. Ян предпочел стоять в стороне, поэтому хозяин поместья помог нам аккуратно усесться на мягкие подушки.

– Итак, господин Десай, как вы…

– …Узнал о вас? – молодой мужчина доброжелательно улыбнулся, а затем, выдержав небольшую паузу, продолжил. – Получение места в Академии, да еще и с финансированием от самого императорского двора – большая честь, которой могут удостоиться только люди исключительной важности для страны… Разумеется, слухи ходили еще до вашего приезда. Не мог же я упустить шанс познакомиться с такой интересной особой, как вы.

– Что вы, – я учтиво улыбнулась. – Все это – лишь благодаря заслугам моего отца и моего Дома, не более.

– Заслуги наших отцов во многом определяют и нас, – заметил Камиши. – Мы же продолжаем их дело и несем дальше их наследие. Разве этого мало?

– Боюсь, все же наследие моей семьи слабо вяжется с тем, что может дать Академия. Кустодес военные, а не ученые, господин Десай.

– Прошу, зовите меня просто Камиши, госпожа. Возможно, то, что вы говорите и так, однако никогда не поздно вносить в свою жизнь нечто новое. За все эти года обучения я смог настолько расширить и свой кругозор, и свой круг общения, что приобрел ряд полезных и важных навыков, которые, несомненно, не смог бы получить, оставшись в родном Бангмарке. Никогда не знаешь, какие знания смогут тебе пригодиться, не так ли?

– И на каком вы сейчас курсе?

– Я выпускаюсь в этом году из Академии и собираюсь продолжить свои исследования. Вы же знаете, чем известен Дом Десай?

– Производством фармацевтических средств, – без запинки ответила я.

Камиши почтительно склонил голову.

– Приятно знать, что даже о Малых Домах известно на другом конце света. Да, вы абсолютно правы. Наши алхимики всегда были передовыми лекарями и фармацевтами. Ну а возможности Столицы дают доступ к растениям, которые не растут у нас на родине…

– Вы разве не выращиваете травы, как тут, в дендрариях?

– Да, но увы, на скалистых породах растет далеко не все. Империя в этом плане удивительна, – он восхищенно обвел взглядом свой небольшой садик. – Из-за своего расположению и трепетного отношения имперцев к содержанию и уходу, тут растут почти все известные на Хартвельде растения. Разве это не прекрасный шанс изучить больше новых видов и их свойства, вместо того чтобы тратиться на бесполезные странствия по провинциям?

– Полагаю, ваш Дом крайне доволен вашими успехами, – заметила Каталина, которая держала обещание и вела себя учтиво и сдержанно, как подобает воспитаннице герцога. Впрочем, даже без своих откровенных нарядов вскользь брошенный Камиши взгляд не ускользнул от меня, вызывав легкое раздражение.

– О, да, благодаря моим исследованиям я смогу поднять выручку нашей семьи в несколько раз, – ответил арраканец. – Сейчас я пишу диссертацию о маналитических деревьях и их свойствах. И тут просто так удачно совпало… Вы же наверняка знакомы с небесными соснами?

– Это те, из которых изготавливаются корабли на Веасе? – уточнила я.

– Именно, госпожа. Самая легкая древесина и самая сложная в обработке, но также обладающая и алхимическим потенциалом. Я изучал растущий образец в одной из оранжерей… где, к своему большому удивлению, заметил вас. И мне показалось это любопытным. На первых курсах редко кто посещает Дендрарий вне учебных занятий. Многие считают, что растения – это довольно скучно.

Он хохотнул и налил нам по чашке чая.

– Я бы не сказала, что это скучно, – возразила я, принимая чашку из его рук. От напитка раздавался умиротворяющий травяной аромат. – В Академии столько всего интересного, разве можно упускать возможность исследовать все ее уголки?

Камиши улыбнулся своим воспоминаниям.

– Помню, как я сам в свой первый год обучения просто жаждал начала нового учебного дня, впитывая в себя каждую крупицу знаний, словно молодое деревце прохладную воду.

– Я вас прекрасно понимаю! – я радостно закивала, ощущая, как скованность отступает с каждой минутой. Камиши хоть и был намного старше нас, но общаться с ним было так легко. Легче, чем со сверстниками. – Я всегда восхищалась рассказами о дальних странах, о животных и народах, что там обитают. А также я очень интересуюсь древней историей. Мне кажется это безумно увлекательным.

– Вы так мечтательны, юная госпожа. Мечтательны, любознательны и усердны. Это отличные качества для исследователя… Кто знает, может сейчас я беседую с будущей известной ученой дамой? – он игриво подмигнул, чуть перегибая с лестью, но мне все равно было приятно.

– Я пока не знаю, какой специализацией хотела бы заниматься на старших курсах… Может, мне по душе придется нечто иное, – я инстинктивно сжала кулон с Замерзшим пламенем, и Камиши проследил за этим движением.

В темных, почти черных глазах на миг блеснуло нечто похожее на вожделение и алчность, но лишь на миг.

– Вы имеете в виду те слухи, которые не так давно стали доходить?

– Какие еще слухи?

– О, помолвки среди Домов, особенно Великих, всегда были в центре внимания, – его тон был небрежен и безразличным, но то, как внимательно он следил за мной, делая глоток из своей чашки, говорило об обратном. – До меня дошел слух, что вы обещаны наследнику Дома Хус.

Каталина подавилась чаем, Максимилиан нахмурился. А я, не сумев сдержать чувства, недовольно выдохнула. Конечно же, Ада не упустила шанс распустить свой длинный язык…

– Осмелюсь спросить, а с чего пошли такие слухи? – я еле сдерживала дрожащие от гнева руки, изо всех сил напоминая себе, что не должна вести себя настолько несдержанно.

– Прошу простить, если перешел личные границы, госпожа, – Камиши тут же уловил едва заметное колебание в моем тоне, и тут же пошел на попятную. – Не подумайте, я не любитель сплетен. Моя единственная страсть – это ботаника, но… Кулон, висящий у вас на шее – это довольно редкий и дорогой подарок, который не стали бы преподносить без какой-то причины. А в былые времена это и вовсе был подарок на свадьбу со стороны семьи Хус, пока этот минерал не стал редкостью даже в Нортланде. Вы же слышали, наверное, поговорку – «пламенное сердце северянина всегда покрыто льдом».

– Не доводилось, – сухо отметила я. – Чтобы развеять эти глупые пересуды, я сразу отмечу, что я пока еще не помолвлена, и вопрос этот отложен до окончания моего обучения. Таково было решение герцога. А этот подарок мне преподнес ярл Айварс по старой дружбе с моим отцом, не более и не менее.

Мой твердый тон дал понять, что никакие другие обсуждения по этому вопросу для меня неприемлемы. Даже Каталина посмотрела на меня с каким-то страхом… Не перегнула ли я палку?

Но Камиши и бровью не повел. Не сомневалась, что он пытался как-то прощупать почву, однако вновь почтительно склонил голову и рассыпался в извинениях:

– Благодарю, что вы все разъяснили, я в очередной раз убедился, что верить слухам – занятие неблагодарное, да еще и ставящее в такую щекотливую ситуацию перед гостями. Надеюсь, этот промах с моей стороны никак не скажется на вашем мнении обо мне, и я надеюсь, смогу доказать, что достоин того, чтобы положить начало если не дружбы, то хотя бы хороших отношений между нашими Домами.

– Он меня раздражает, – в полголоса сказала Каталина, наклонившись ко мне, как только один из слуг попросил подойти Камиши в другой зал. – Напыщенный двуличный индюк, вот кто он!

– Ну он хотя бы пытается изобразить заинтересованность, – вздохнула я.

– Он же явно чего-то добивается. Неужели думает, что это не заметно?

– Ну, не забывай, что и мы сюда не только за светскими беседами пришли, – напомнила я ей.

Кислое выражение на лице девушки говорило, что ее ожидания никак не совпадают с реальностью. Да, это не пышные балы и грандиозные приемы, какие обычно закатывают богачи и вельможи, однако все примерно так, как сестра София и говорила – лицемерие и лесть во всех возможных проявлениях.

В скором времени оранжерея наполнилась людьми. Лакеи то и дело открывали двери, объявляя новоприбывшего гостя. Камиши лично учтиво и оживленно приветствовал каждого из них, словно бы перед ним были канцлеры Триумвирата собственной персоной. Обращаясь с гостями как со своими давними знакомыми, он то и дело интересовался здоровьем родственников, спрашивал какие-то мелочи, оттого сразу же располагали людей к себе. Напряжение очень быстро сменялось симпатией, и те начали общаться с необычайной легкостью… Интересно, сколько времени он оттачивал такие навыки общения? Я задумчиво наблюдала, как даже робкая и стеснительная Бьянка Арелан непринужденно сообщала Камиши о последних вестях из дома, пока тот помогал ей усаживаться в кресло.

Естественно, Ада тоже была приглашена. Я уже приготовилась, что набелитка, по обыкновению, будет несносно высокомерной, но ее будто подменили – сдержанная, мило и скромно улыбающаяся, она ни взглядом, ни словом не выдавала своего нутра. Похоже, что манеры, какие-никакие, у нее все же были. А вот Ари, к моему удивлению, почему-то на приеме так и не появился.

Когда все гости заняли свои места, телохранители, охранники и прочая свита знатных господ, вышли наружу, дабы не мешать общению. Десай предложил всем представить себя, словно бы это было общество по интересам, однако, уже успев добиться всеобщего расположения, каждый начал понемногу рассказывать о себе, поддерживая беседу и отвечая на вопросы.

Первыми взяли слово земляки Камиши. Когда четыре представителя Арракана были вместе, было сложно не заметить, как они смотрят друг на друга с неприкрытым снисхождением и высокомерием, словно бы каждый из них делал одолжение другому. Арраканские династии никогда не могли найти компромисс, и извечное соперничество их Домов до сих пор делало регион таким неспокойным.

Подобно имперским патрициям, Дома в Остании не привязывались к родословной, а заслуживали статус своими влиятельностью и богатством, и в отсутствии одно из этих факторов могли с легкостью лишится своего положения, вернувшись на самое дно, с которого когда-то начинали. Чтущие свои корни знатные Дома презирали останцев, не желая ставить «безродных выскочек» в один ряд с собой. И, тем не менее, Остания закрепила свои традиции и заставила другие провинции признать их новые порядки как должное. Хотя, уверена, не получай маркграфы средства от имперских предпринимателей, которые размещали производства на землях услужливых останцев, провинция уже давно бы была разорвана на клочки своими менее дружелюбными соседями – Нортландом и Арраканом.

Эйдан Колвин и Криста Грессер воплощали всем своим видом отношение Остании к окружающим – отрешенные, не обращающие никакого внимания на недовольно поглядывающих на них набелитов и арраканцев, сдержанные, они рассказывали о своих семьях, которые стали Малыми Домами буквально сто пятьдесят зим назад. Я невольно хмыкнула – для Домов, которые производят ткани и металл, выглядели останцы довольно скромно: простые наряды без украшений и каких-либо излишеств, почти как у сервитуариев.

А вот представители набелитских Домов были их полной противоположностью. В восточных землях их было около двадцати, и набелиты намеренно подчеркивали свой статус и напускное превосходство. Вся их одежда была вычурно дорогой, а украшения с драгоценными камнями не чурались носить не только девушки, но и парни. У Рамира Калантри так вообще на каждом пальце было по золотому перстню. А Джасс Амир носил кольца в ушах и носу, скрепленные тонкими позолоченными цепочками. Извечно таскающиеся за Адой подруги – Нара Сарей и Атали Амир, сестра-близнец Джасса, не старались подражать своей госпоже и вели себя несдержанно и несносно, то и дело кривя лица насмешках.

По мере того, как каждый рассказывал что-то о себе, набелиты намеренно ухмылялись, что не могло не вызвать возмущений, и теперь, когда очередь дошла до них, арраканцам и останцам не терпелось ответить из взаимностью на столь «любезное» отношение.

– Ну, я бы хотел побольше узнать о Набелите… – начал Камиши, словно бы не замечая, как растет напряжение между представителями провинциальных династий. – Ваш край славится крайне необычными традициями, которые многие жители других регионов считают… кхм… устаревшими.

– Вы о многоженстве? Или о работорговле? – напрямую спросила Ада без какого-либо стеснения, делая глоток чая.

– И том, и том, – улыбнулся Десай. – С тех пор, как Империя объединила под своей властью все наши провинции, вы – единственные, кто смог сохранить почти все свои обычаи.

– Рабы нужны всем, – пожала плечами Атали. – Просто не все готовы называть вещи своими именами. В Нортланде есть трэллы, в Арракане – каста невольников. По сути своей – они те же рабы, вот только вас за это никто не осуждает.

– Не скажи, – возразил Кай. – Невольники попали в такое положение вследствие долгов или нищеты. Они сделали свой выбор сами. Между жизнью в цепях и смертью человек всегда выберет склонить голову. Был ли у народов най-джара выбор, когда вы увозили их с их островов?

– Вы разводите их в резервациях, как скот, а потом перевозите и продаете, – гневно поддакнул Юн. – И считаете это чем-то нормальным!

– Что-то не помню, чтобы Дом Сонг-Чи возражал против нашего «скота», когда мы обеспечили вас камнетесами и крестьянами после вашей этой эпидемии, – усмехнулся Рамир, чей Дом и занимался работорговлей.

– Это было столетие назад! – яростно возразил он. – Наш Дом следует всем догмам Имперских Истин.

– О как заговорил-то, – оскалился Джасс. – Неужто боишься, что если не будешь подлизываться, то вас посчитают изменниками так же, как и предателей из Великого Дома Амашито?

– Вздор! – Юн подался вперед, но Кай Ше’нааль удержал его, положив руку на плечо.

– Те события всем нам показали, что каждый из нас должен занимать свое место в Империи, – сказал Кай, и Камиши согласно кивнул ему. – Предательство осталось в прошлом, как и наши расприи с Империей.

– Слова крысеныша, который выбрал не ту сторону в свое время, а затем так же ловко переметнулся к победителям, – фыркнул набелит, которого разгорающийся конфликт, казалось, только забавлял.

Теперь уже даже Ада хмуро смотрела на парня понимая, что еще одно его слово, и вечер закончится настоящим скандалом.

– Думаю, многоуважаемый Амир не хотел обидеть никого из присутствующих, – она вмешалась в разговор, испепеляя парня взглядом. – И мне, как представительнице Дома Набелит, стоит принести извинения за необдуманные слова. Арракан пережил немало трагедий за свою историю, и этот прекрасный край не выжил бы, не прими ее Дома сложные решения, необходимые для блага и процветания. Не будем осуждать никого за то, что происходило десятки, а то и сотни зим назад.

Джасс неохотно кивнул, не решаясь перечить Аде. Арраканцы же заметно успокоились.

– Вам доводилось уже бывать в Арракане, госпожа? – внезапно спросил Камиши. – Говорите так, словно бы вам уже довелось посетить нашу провинцию.

На лице Ады промелькнуло странное выражение, словно бы она осознала, что сказала лишнего.

– Да, я путешествовала в детстве, вместе с матушкой. Это было много зим тому назад, однако высокие скалы, на которых раскинулись целые города, я до сих пор помню очень хорошо.