Текст книги "Черное солнце (СИ)"

Автор книги: Валерия Минц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 41 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

– Наши преподаватели – люди занятые, ценящие свое время, и потому требуют пунктуальности от студентов. Так что будьте уверены – опоздание на лекцию из-за того, что вы перепутали этаж, не станет для вас оправданием, – с серьезным видом добавила Асцилла, поправляя свои очки. – Постарайтесь научиться ориентироваться в Академии как можно быстрее.

«Легко сказать», – уныло подумала я, оглядывая незнакомые коридоры, уже успев совсем заблудиться.

После почти полуторачасовой беглой экскурсии и бюрократической возни, мы наконец-то вышли на улицу. Свежий воздух ударил в голову, отдаваясь легким головокружением. Спустившись по лестнице, мы неторопливо шли по дорожке к металлическим воротам. В руках у меня была стопка книг, которые в Либрариуме мне любезно выдали для домашнего ознакомления с некоторым лекционным материалом. То была лишь малая часть из того, что нам будет выдано для учебы. Но я решила не терять время и коротать оставшиеся до учебы дни за интересными книжками, которых в нашей домашней библиотеке и в помине не было.

– Госпожа, предлагаю сейчас вернуться домой. Думаю, Каталина и София уже заждались…

От резкого толчка в спину я, потеряв равновесие, упала прямиком придорожную пыль. Книги с грохотом разлетелись по мостовой, и внутри все заледенело – только бы драгоценные книги не пострадали, ведь я с таким трудом выпросила их, чудом убедив библиотекаря дать мне несколько книг до начала учебного года…

Максимилиан сразу же подлетел ко мне. Опершись о его руку, я с максимальной невозмутимостью встала, игнорируя горячее пульсирование в ушибленных ладонях и коленях. Внутри все закипало от гнева, и я подняла глаза, исполненная решимости в полной мере наказать обидчика по заслугам.

Прямо за мной стояла молодая особа и огромный телохранитель, буквально в паре шагов от нее. Мужчина был облачен в необычный кольчато-пластинчатый доспех поверх тканевого одеяния и кольчуги, а лицо его было полностью скрыто конусообразным шлемом.

Сама девушка была высокой, стройной, овальное лицо со вздернутым носом и высокими скулами было бы очень миловидным, если бы не скучающее надменное выражение, портящее все впечатление. Выделялась и необычная одежда незнакомки – поверх темно-синего, с зеленоватым отливом платья был надет черный кафтан без рукавов, с глубоким вырезом и длинным, под длину юбки, подолом. Кафтан был украшен множеством замысловатых узоров, тонко вышитых серебряной нитью, а на талии перевязан усыпанным изумрудами и сапфирами пояском. Длинные широкие рукава платья и высокий воротник с оставляли открытыми только руки и лицо. Запястье и шею украшали огромные ограненные до овальной формы изумруды. Девушка явно была из довольно богатого Дома, однако ничто не выдавала ее происхождения.

«Может, арраканка?» – мелькнуло у меня. Я была наслышана от отца и сестры Софии, что люди запада – народ крайне высокомерный и горделивый.

– Мне казалось, что улицы в столице довольно широкие для того, чтобы тут разминулись несколько экипажей… – холодно заметила я. – Хотя, видимо, для кого-то и этого недостаточно.

– Да, если кто-то не будет останавливаться как вкопанный, – тон девушки соответствовал взгляду ее черных глаз – презрительный и равнодушный.

Хан положил руку на меч, четко демонстрируя свои намерения.

– Интересно, в какой же дыре вас учили подобным манерам, госпожа? – спросила я, оглядывая безнадежно испорченный шелк на юбке. Жаль. Мне нравилось это платье.

Громила вышел из-за спины девушки, и на его доспехе красовалась эмблема цветка со множеством разноцветных лепестков. Я закрыла глаза и сделала тяжелый вздох.

Герб дома Набелит.

Я прокляла себя за свою несдержанность. Этому Дому принадлежали самые большие и плодородные территории восточных земель, что делало семью Набелит одними из богатейших на всем Хартвельде. Набелиты поставляли зерно, овощи, фрукты, мясо, чаи, кофе и многую другую сельскохозяйственную продукцию во все уголки Империи… А еще Дома Набелит и Кустодес издавна старались, по мере возможности, поддерживать хорошие отношения – корабли, которые строили наши плотники, пользовались большим спросом у торговцев Набелита, взамен товары в веасийских портах продавались с гораздо меньшей утвержденной Империей наценками.

Взмахом руки я дала Яну понять, чтобы тот не выказывал никакой враждебности. Я твердо смотрела прямо на набелитку. Та лишь подозрительно прищурила большие раскосые миндалевидные глаза, явно ожидая от меня ответных действий. Казалось, она только и ждала момента, чтобы сцепить с поводка своего телохранителя.

– И, тем не менее, правила этикета никак не помешали бы Вам, госпожа, проявить хотя бы интерес к состоянию человека, которого вы сбили. Или хотя бы извиниться.

Набелитка недоуменно захлопала пушистыми ресницами.

– Император всемогущий, девочка из глубинки отбила себе коленочки, – начала было насмешливо дразниться нахалка, а затем закатила глаза и со вздохом сделала самый кривой реверанс, который мне доводилось видеть. – Простите, Ваша Светлость. Но, может, в следующий раз вы соизволите не задерживаться прямо в проходе?

Максимилиан начал стягивать перчатку. Устраивать дуэль в первый же день в столице явно не входило в мои планы. Ссоры с представителем Дома Набелит уже было достаточно… Я снова подняла руку в знак того, чтобы Максимилиан никак не реагировал на провокации, вызвав у того еще большее недоумение.

Сама же коротко кивнула, сделав вид что приняла ее извинения.

– Я принимаю ваши извинения. Однако, судя по вашему поведению, сделаю вывод что Дом Набелит не отличается хорошими манерами… Какое разочарование, – я с наигранной печалью вздохнула. – Идем, Максимилиан, у нас еще достаточно дел, чтобы еще тратить время на эту невоспитанную хамку.

Девушка даже не стала сдерживать насмешливый хохот, пока мы с Яном собирали разбросанные по мощеному тротуару драгоценные книги.

– Ну, счастливо оставаться, принцесса! – с этими словами бестактная набелитка скрылась внутри остановившейся кареты.

Возвращались домой мы молча. Максимилиан был все еще разгневан так, что лицо его раскраснелось. Бедный извозчик аж сжался в своем кресле, когда Ян прорычал сквозь зубы нужный адрес.

Выделенные нам дом располагался на том же островке, что и Академия, и добрались мы довольно быстро. Это был небольшой двухэтажный дом из желтоватого камня, огороженный высоким забором. На первом этаже в глаза бросались две входные двери, которые, судя по всему, разделяли дом на две отдельные части – для нас с Каталиной, и Софии, Максимилиана и нашей прислуги.

София тут же открыла нам дверь, запуская в гостиную. Рукава ее были закатаны, а поверх платья нацеплен передник.

– Что-то вы припозднились. Ужин пока еще не готов, но я пока набрала ванну, чтобы вы могли освежиться с дороги… – начала она, но тут же осеклась, заметив мой потрепанный вид. – Старые Боги, Камилла! Что случилось, дитя?..

– Споткнулась, когда вылезала из кареты, не оценила высоту бордюра… – соврала я, даже глазом не моргнув. – Все в порядке, ничего страшного… Но платье придется скорее всего выкинуть.

Я показала на испорченный шелк на подоле юбки. Ян раздраженно скинул меч на стойку для оружия на входе. София сразу же запричитала, бросившись осматривать, не поранилась ли я:

– Ох, госпожа, нужно быть аккуратнее… Все наши вещи уже выгрузили, я та же пообщалась в ваше отсутствие с домоправителем. Он сообщил, что к нашему дому будет приставлены служанка и кухарка. Обе веасийки, между прочим, специально ради вас подбирали. Однако, поскольку они приступят к работе только завтра, я взяла на себя обязанность позаботиться обо всем сама. Ванна наверху, так же свежая сменная одежда. Ужин в течении пары часов будет готов. Подумала, что ваше любимое жаркое с овощами и розмарином поднимет настроение после такого изматывающего пути.

– Спасибо, София, – я искренне улыбнулась ей, но была слишком уставшей, отчего улыбка была скорее вымученной. Женщина, причитая, скрылась за одной из дверей в коридоре от гостиной, ведущей, судя по всему, в обеденный зал и на кухню.

Теперь она наш разговор не услышит. Хоть сегодняшний инцидент и закончился мирно, странное поведение Яна не давало покоя. Я резко развернулась к нему.

– Что с тобой сегодня случилось днем, когда мы пересеклись с Набелит? Ты редко хватаешься за оружие без причины, но от тебя прямо веяло гневом, словно тебе нужен был лишь малейший повод, чтобы напасть…

– Госпожа, это было прямое оскорбление, я не мог его игнорировать! – Максимилиан выглядел раздосадованным и заметно нервничал, то и дело поправляя аксельбант.

– Отец всегда учил, что из подобных ситуаций нужно выходить с высоко поднятой головой. И ты всегда говорил мне, что слова иногда бывают острее клинка. Я же не поддалась на ее провокацию, – я покачала головой. – Хотя мне и было очень обидно.

– Ох, милая моя, ты еще не понимаешь, что тут любое проявление слабости все равно что смертный приговор. В Столице не понимают милосердия, только силу. Я лишь хотел поступить так, как велит мне долг, – он ухмыльнулся. – А царапина на щеке только бы украсила того бугая.

– Думаю, если бы мы все же ввязались в драку, то репутация Камиллы Кустодес была бы испорчена в первый же день ее пребывания в столице. И тогда нас бы не только деревенщинами заклеймили, но еще и дикарями, что по любому поводу берутся за меч. Думаешь, это обернется для нас проблемами?

– Я более чем уверен, что она уже распустила слух, что дочь Великого Дома проявила слабость и не ответила на оскорбление. Во что это может вылиться – я могу лишь гадать, госпожа. Если не возражаете, я отлучусь, – в руках у него вновь появилась курительная трубка.

Не дождавшись моего ответа, он прошел дальше по коридору, где был выход во внутренний двор, оставив меня в гостиной в одиночестве. Снаружи снова донесся тот самый странный сладковатый успокаивающий запах табачного дыма. Я лишь тяжело вздохнула, растерянная и расстроенная.

После столь тяжелого и нудного дня, я, разумеется, мечтала о приеме ванны. Я уже и забыла, когда в последний раз могла бы вдоволь понежиться в теплой воде. Кажется, это было еще до того, как мы пересекли пригород.

Дом наш был хоть и небольшой, но довольно уютный. В гостиной расположились вокруг невысокого столика мягкие кресла и диван, а также двери, ведущие секцию для прислуги, кухню и обеденную комнату. Ведущая на второй этаж лестница была прямо напротив входа, а под ней расположился подвал. На втором этаже было две большие спальни для меня и Каталины, небольшая спальня для гостей и ванная комната. С террасы открывался вид на садик во внутреннем дворе, а на лицевом фасаде маленький балкончик выходил на мостовую.

Подруги нигде не было видно, однако из-за одной из закрытых комнат доносилось мерное сопение – видимо, она уснула после тяжелой дороги, так и не дождавшись нашего возвращения.

В просторной ванной комнате находилась прямоугольная мраморная купальня, наполовину утопленная в пол, ростовое зеркало и стоящая рядом каменная чаша умывальника. На невысокой стойке София уже заботливо расставила привезенные из дома баночки с порошками, маслами, растворами и кремами. От теплой воды исходил пар, наполняя комнату сладковатый ароматом цветов и трав. Окон не было, и освещалось помещение лишь горящими в настенных светильниках свечами.

Не став даже заглядывать в свои покои, я, как только закрыла изнутри дверь ванной на ключ, сняла с себя то, что осталось от платья. Быстрыми движениями расшнуровала корсет и стянула нижнее белье, бесцеремонно скидывая все на пол. Собранные в пучок волосы упали на плечи черными волнами. Мельком я осмотрела себя в зеркале – уставшая и замученная девушка, с темными кругами вокруг глаз от плохого отдыха и недосыпа, волосы потускнели и местами немного спутались… Лишь желтоватые отблески глаз переливались золотом в мерцающем полумраке.

Да, не в таком виде должна была появиться в столице Камилла Кустодес. По сравнению с той набелиткой, я действительно выглядела как деревенская девка. Посмешище, да и только…

Я решительно опустилась в купель и сразу же ощутила, как с теплой водой на меня накатывает умиротворение. Напряжение и усталость, что накопились за все эти недели в дороге, резкой тяжестью навалились на плечи. Но с каждой минутой, проведенной в теплой воде, становилось легче.

Закинув голову, я уставилась в потолок, вновь погружаясь в свои мысли.

Итак, вот я здесь. В Имперской Столице.

Прошло всего несколько часов, а я, похоже, уже успела нажить себе еще одного врага… Когда я смогу встретиться с Лео и будет ли у меня такая возможность вообще, знал один только Император. Сейчас я тут совершенно одна, и рассчитывать могу только на себя.

Может, все же Александер прав? На что я способна без чужой помощи? Должна ли я была ответить этой выскочке сегодня, или повела себя так же, как тогда, на постоялом дворе, не в силах дать хоть какое-то настоящее сопротивление? Правильно ли я поступила, решив ответить ей колкостью, ведь она даже не стала скрывать, как смешно и жалко я выгляжу в ее глазах. Смех набелитки до сих пор всплывал у меня в голове, как и раздраженное лицо Яна.

Вулканическая соль и ароматические масла успокаивали изнеможенное тело и тревожный разум. Я не поняла, в какой момент задремала, но всего спустя, казалось, одно мгновение шум в доме выдернул меня из объятий сонного марева.

Я внимательно прислушалась к голосам, доносившихся с первого этажа. Можно было точно расслышать звонкий голос Каталины, раскатистый смех Максимилиана и ворчание Софии, но незнакомый мужской голос вводил в ступор. Сложно представить, что кто-то просто так решил зайти в гости, ведь в столице нас никто не ждал. Любопытство вперемешку со смятением заставили меня вылезти из теплой воды, в которой я рассчитывала понежиться подольше.

Из кухни заманчиво тянуло ароматом запеченного мяса и овощей. На скорую руку я потуже затянула оставленные Софией халат и ночное платье и заглянула в гостиную. В воцарившейся тишине я смотрела лишь на нашего гостя. Знакомые черты лица накладывались на смутные детские воспоминания. Стоящего передо мной молодого человека в белом офицерском мундире было просто не узнать, но сомнений не было…

Я кинулась ему на шею и крепко обняла. На глазах выступили слезы. Злость, тревога и волнение – все это смело потоком бесконечной радости.

– Я… я так рада видеть тебя… – только и смогла вымолвить я сквозь сдавленные рыдания.

Леонард крепко схватил меня, и, немного покружив, поставил обратно. В блестящих синих глазах сияла та же радость, что и у меня.

– Ну ты чего, – заулыбался он, вытирая слезы с моей щеки.

Я оглядела Лео с ног до головы. От мальчика в нем не осталось и следа – как отец в лучшие его годы, он был крепок и подтянут. Казалось, что он стал раза в два выше, чем я его помнила, а в плечах даже шире, чем Валентин. Лицо, как и у всех гвардейцев, было идеально гладким, а густые темные волосы, которые он раньше любил собирать в хвост, теперь были непривычно коротко стрижены. Не могла от меня укрыться и некая суровость в его взгляде, как и два полуторных меча стоявших на стойке у входа.

– Столько зим прошло, тебя просто не узнать…

– Это все из-за этого, – он указал на нос. Судя по всему, его пару раз неудачно ломали, и теперь там появилась небольшая горбинка. – Теперь я вообще на одно лицо с отцом.

Все рассмеялись.

– Зато ты будто бы стала ниже, чем я тебя помнил, сестрица, – весело заметил Леонард. – Или ты мне и раньше еле-еле до груди доставала?

– Это просто кто-то слишком вымахал на казенных харчах, – усмехнулся Максимилиан.

– Я думала, мы с тобой еще не скоро увидимся. Что-то в этой вашей Столице гостеприимством и не пахнет… Расскажи о себе, как ты, как твоя служба в Белой Гвардии?

Лео недоуменно посмотрел на меня, словно бы сомневаясь в искренности моих слов.

– Неужели до вас не дошли письма, в которых я писал, что меня приняли в Золотую гвардию? И что мне дали почетную должность «Хранителя Чести»?..

Я растерянно заморгала. Неужели Эстебан снова что-то утаил от меня?

– Последние послания, которые мы получали, были очень скупы на подробности. Перед отъездом мы получили небольшое письмо, но говорилось только о том, что ты кандидат в золотые гвардейцы…

Леонард прищурился, продолжая слушать меня все с тем же небольшим недоверием.

– Я переживала за тебя все эти годы, просила у отца подробностей, но он почти ничего не рассказывал. Только то, что с тобой все в порядке… Ты жив и здоров, и для меня это было главное. А уж здесь я надеялась с тобой увидеться и расспросить подробнее.

– Меня назначили Хранителем Чести в начале этого года, – было видно, что мои слова его чем-то задели, но я могла лишь гадать, в чем было дело.

Я ахнула, пораженная.

– Это же… такая честь! Отец, кажется, должен был стать… Хранителем Преданности?

Максимилиан и Лео одновременно кивнули.

– Хранитель Преданности занимается тем, что наказывает предателей, мятежников и бунтовщиков, и следит, чтобы провинции соблюдали свои обязательства перед Империей, карая их в случае неподчинения. Неудивительно, что именно отца рекомендовали на это звание – он же участвовал в подавлении восстания на землях Арракана.

– Правда?..

– Правда, – Леонард твердо кивнул. – Дома отец может успешно скрывать о себе все, но утаить что-то от хронистов Имперской Гвардии невозможно. Многие, с кем он когда-то служил, до сих пор тут. И я многое узнал об отце. О том, каким он был в молодости, где и как служил.

– Хранитель Чести сражается на дуэлях за честь Империи и Императора, – пояснил Максимилиан, явно стараясь перевести тему, чтобы я не начала задавать лишних вопросов.

– И никогда не проигрываю! – самодовольно отметил Лео. – На моем счету уже двадцать три проведенные дуэли.

– Императору что, так часто приходится отстаивать свою честь в поединках? – я вопросительно подняла бровь.

– О, ты не поверишь, сколько подонков сквернословят в адрес Его Святейшества. И не только за пределами Масерий. В Столице тоже хватает глупцов, распространяющих свои грязные и нелепые слухи.

– А тебе уже доводилось бывать в других провинциях? – восторженно спросила Каталина. Она все время просто глаз не могла отвести от Леонарда.

– Только на территориях имперских префектур, будучи еще в Серой гвардии, – Лео покачал головой. – Подробностей, я, увы, рассказать не могу – секреты Гвардии не должны покидать стены Центурий. Моя задача – сразиться с клеветником или его представителем в дуэли при свидетелях. Обычно это долгий процесс, сначала оправляется официальный документ, потом суд Триумвирата рассматривает свидетельства… В общем, мое дело просто привести вынесенный приговор в исполнение.

– Получается, ты являешься кем-то вроде палача?..

– Слишком грубо, но можно сказать, что суть ты уловила, – Лео поморщился от такого сравнения. – Однако, как бы со стороны не казалось – Золотой Щит не более, чем красивая обертка. Я пока все так же остаюсь преторианцем Второго Легиона и обязанности у меня практически те же самые в свободное время – патрули, охрана, тренировки… Золотая гвардия больше некий символ с особыми привилегиями, в особенности для граждан Столицы.

Сестра Софии, судя по всему, уже успела утомиться от этих разговоры прямо посреди коридора, и она оборвала рассказ брата на полуслове.

– Предлагаю оставить все эти разговоры, ужин уже давно стынет.

Лео закрыл глаза и наигранно принюхался.

– Жаркое с овощами и розмарином?

– Верно, мальчик мой, – София довольно заулыбалась.

– М-м-м, пахнет как дома, – на его лице блуждала улыбка, – Я бы с радостью присоединился к трапезе, думаю, пара часов у меня еще есть. К тому же, когда еще позволю себе попробовать стряпню Софии?

– По такому поводу я думаю можно и бутылочку серенийского крепленого вина открыть! – Каталина радостно хлопнула в ладоши и побежала погреб под лестницей.

София попросила Максимилиана помочь ей подать блюда и начала накрывать на стол в обеденном зале. Вернувшаяся с пузатой бутылкой Андо уже суетилась в поисках фужеров.

– Расскажешь, как прошло ваше путешествие? – спросил Лео, как только мы уселись за стол.

– А я… ну, поездка у нас была довольно унылая. Месяц трястись в дилижансе – ты не представляешь, какая это пытка.

– Ну да, – усмехнулся Лео. – Дорога была настолько унылая, что в город вы заявились в сопровождении отряда Серой Гвардии.

– Что? Откуда…

– Новости в столице разносятся быстрее, чем набелитские рысаки приходят к финишу на скачках, – брат подмигнул. – Думаешь, откуда я узнал, что ты уже в городе, и сразу же начал искать способ получить увольнительный?

– Ты знаком с лейтенантом Вибером? – в голосе мелькнула догадка, которую Лео тат же подтвердил кивком.

– Он обучался на курс младше в Кадетском корпусе. Я, как и все сыновья аристократов, и тем более получивший базовую военную подготовку и образование, был зачислен сразу же на четвертый. Вибер сын какого-то останского торговца, кажется. А люди не знатного происхождения обучаются в кадетах полноценные пять лет.

Сын торговца из простолюдинов… Это очень многое объясняло в поведении Александера, однако никак не оправдывало его поступков. Леонард же продолжил:

– Таких как он, идейных, очень немного в Гвардии. А уж тем более тех, кто тяжким трудом может пробиваться вперед. Он брался за самые сложные задания, проявлял себя образцовым солдатом. Все на службе о нем только хорошо отзывались всегда. Какое-то время, пока меня не повысили, мы с ним были в одном отряде, и я знаю, что на него можно положиться. Так что, можно сказать, что мы неплохо ладим.

Такое ощущение, что мы говорили про абсолютно разных людей. Тот Александер, которого описывал брат, не стал бы убивать и пытать мирных жителей, не стал бы пользоваться своей безнаказанностью, не смог бы даже допустить мысль о том, чтобы жертвовать своим отрядом дабы выгородить себя перед начальством. И точно не стал бы угрожать беззащитной девушке ночью. Но все же Леонарда он и в правду искренне уважал. Может, лейтенант не всегда был таким подлецом? В голове снова всплыли предостережения насчет Столицы и ее нравов…

– Мы пересеклись с Серой гвардией, когда у нас сломалось колесо где-то в глуши, недалеко от границы. Они сопровождали нас остаток дороги, – я намеренно утаила все подробности случившегося.

– Мне известно, что он был на особом задании. О пропаже семьи министра уже второй месяц судачат, но кроме Вибера никто не вызвался взяться за эту задачу. Не понимаю, с чего бы это он стал разделять свой отряд, и отправлять половину своих людей вперед, – он немного понизил голос, благо что пока в комнате царила суматоха и звон посуды, нас почти не было слышно. – Мне ты можешь рассказать, не бойся.

Я прикусила губу. Обещание, данное тогда обеим сторонам, сковывало меня и не позволяло нарушать его даже перед братом. Но провести его такой простой уловкой, как вышло с подчиненными Арно, явно не получится.

– Мы с ним… пересеклись в деревушке, где он выполнял свое задание. Случайно. И после завершения я попросила его о помощи, чтобы не попасться бандитам, – я чуть понизила голос. – Он рассказывал очень странные истории. Ну, про здешние порядки.

София поставила перед нами по большой тарелке, наполненным жаркое. Леонард тут набросился на него, уплетая с таким аппетитом, будто голодал целую неделю.

– А что он рассказывал? У нас много разных баек ходит.

– Рассказывал, что гвардейцев частенько нанимают выполнять грязную работу. Что частные лица нанимают их для охраны во время своих… развлечений. Что один подписанный указ ставит их выше законов провинций, – я вдохнула. – Разве может быть так, что столичные солдаты могут чинить самосуд?

Лео приуныл.

– На самом деле, сестрица, у Гвардии почти безграничные права. Я лично видел, как один полковник рубанул крестьянина мечом лишь для того, чтобы проверить остроту нового клинка. Не все такие, конечно, вон тот же Александер хороший пример, но в большинстве своем что в армии, что в министерствах люди идут на все, лишь бы заполучить себе местечко поприличнее.

Я с жалостью смотрела на брата. Он всегда был немного наивен, из-за воспитания отца, который правила и честь ставил выше интриг и беспринципного желания добиваться своего любой ценой. Но то, насколько Лео плохо разбирался в людях… удивительно, как он смог достичь таких высот в службе.

– Отец рассказывал, что гвардия благородна в своих намерениях, – было видно, что есть что-то, о чем Лео утаивает. – И даже такие, как Александер Вибер, и не так уж и благородны, какими кажутся…

– Я всегда сужу людей по тому, как они проявляют себя в деле, – взгляд Лео посуровел, и его тон пресекал любые споры на эту тему. – И не стану делать выводы о сослуживце по слухам. Порой солдатам приходится принимать тяжелые решения, иногда они могут быть аморальными. Но это наша работа, наш долг – все ради благополучия жителей Империи, даже тех, кто клеймит нас убийцами и мясниками.

– Неужели и тебе приходилось участвовать в чем-то подобном?..

– Ты думаешь, я после такого смог бы смотреть в глаза тебе или отцу? – серьезно ответил он вопросом на вопрос. – Мои грехи заканчиваются на пьянстве и разврате.

Я немного смутилась, Максимилиан одобрительно хмыкнул, Каталина скрыла улыбку ладонью, а София недовольно покачала головой. Тревога за то, что брат уже не тот, каким я его знала, понемногу отступала – за эти семь зим Лео ничуть не изменился.

– Надеюсь, в скором времени я увижу дворец… – мечтательно сказала Каталина, все еще наблюдая за Лео с восхищением. – Это правда, что он богаче, чем любой из родовых владений Великих Домов?

– Ну, если вы хотите в этом убедиться, то всегда можно просто попроситься в гости, – молодой гвардеец подмигнул. – Вы же знаете, чем еще примечателен пост Золотого Гвардейца? Ну, помимо всеобщей славы и обожания, какому позавидуют самые известные барды континента?

Лео сделал пару глотков вина, и, выдержав интригующую паузу, объявил:

– Золотые гвардейцы, верховные канцлеры и почти все высшие чины Белой Гвардии, легаты и некоторые префекты, проживают за стенами Первой Масерии, в Люцерисе. Не в самом императорском дворце, разумеется, но на близлежащей территории. И я в том числе.

– Ты живешь так близко к Императору?! – изумленно ахнула я.

– Конечно, а как мы будем оберегать покой Императора и его глашатаев?

– Надеюсь, столь огромная роскошь не слишком вскружила тебе голову? – голос Софии старался быть строгим, но нотки беспокойства все же ей скрыть не удалось.

– Да если бы у меня еще было время на это… Я большую часть времени все равно провожу в Центуриях, вместе с другими гвардейцами, – Лео говорил уклончиво, но, наверное, у него были свои причины не делиться своей личной жизнью при всех.

Однако я была искренне рада за брата. Не удивительно, что все так рьяно стремятся получить должность в Золотых Щитах.

– Ах, увидеть бы придворных и императорскую семью… Я слышала их приемы настолько роскошные, что длятся по нескольку дней, а съезжаются туда представители всех крупных Домов. Ты ведь уже бывал на таких?

– Ага, такие мероприятия же надо кому-то охранять. Ну и пару раз меня приглашали как члена дома Кустодес… Скука смертная обычно на этих балах. Понаблюдать, как мелкие чиновники подлизываются к вышестоящим, я и на службе могу.

– А Император? Каков он? – у Каталины блестели глаза. – Правду ли говорят, что он силен настолько, что его удар не выдержит даже меч из лучшей стали?

– Императора не видел никто уже очень давно. В основном на всех его приемах участвуют двойники. – Лео пожал плечами, будто это было что-то обыденное.

– Почему?.. Отец, конечно, рассказывал, что никто из высокопоставленных чиновников и военных его не видел долгое время, но я думала, что это не более чем предрассудки.

– Это действительно так. Император лично общается только с высшими канцлерами. Ты бы знала, сколько раз были покушения на него и членов императорской семьи. Потому и личности их держат в строжайшей тайне, как и все с ними связанное. Даже я сам не знаю, кто из живущих во дворце может быть членом императорского дома.

– А как же заключаются браки и все такое… – растерянно спросила Каталина. Неужто она рассчитывала охмурить кого-то из правящей династии?

– А ты думаешь, такое делается публично? – насмешливо фыркнул Лео, с наслаждением пригубив вино из своего фужера. – Представь себе какой был бы скандал, если бы Дома знали, что они могут быть в родстве с императорской династией? Они бы захотели себе преференций, и будут иметь преимущество в положении перед другими Домами и патрициями, что вызовет массу головной боли для Империи. Поэтому и сам Император обезличен настолько, насколько это возможно.

– Получается, и Император, и его семья могут где-то ходить по городу, например, и их никто никогда в жизни не узнает? – с ужасом спросила я. Страшно было представить, чтобы люди, чья важность не только для страны, но и для всего Хартвельда, исключительна, могут без всякой охраны разгуливать по столичным улочкам или вовсе скрываясь под поддельными именами…

– Все может быть, – он зловеще понизил голос. – Говорят, Императору уже много сотен лет, и он жив лишь потому, что пьет кровь юных дев… Если что, по регламенту, мне сейчас следовало бы бросить вызов на дуэль самому себе за такие слова.

Мы вновь рассмеялись. С чувством юмора у Лео было все так же в порядке.

– Как же ты служишь Императору, если не видел его?

– Разве я должен его видеть, чтобы искренне служить его идеям? – тон брата стал величественным, как только речь зашла про Имперские Истины. Но что-то в его тоне было неестественным, фальшивым. – Император служит своему народу, и все его мысли заняты думами о том, как сделать жизнь своих подданных лучше. Ни к чему Его Святейшеству отвлекаться на подобные мелочи. Для этого у него на службе и есть Триумвират, Имперская Гвардия и целая армия чиновников, – он отчеканил эти слова с такой четкостью, словно он их зазубрил.

– Может, сменим тему? – София недовольно вклинилась в наш разговор. – Не думаю, что обсуждение подходит для семейного застолья.

Лео с облегчением кивнул, и в миг расслабился. Такая резкая смена поведения брата выглядела очень настораживающе и даже немного… пугающей.

– Ну а как у тебя на личном фронте? – Каталина хитро заулыбалась. – Тебе скоро двадцать три, карьеру ты уже себе, считай, сделал, время и о браке задуматься. Должна же быть у Золотого гвардейца невеста на примете?

– Вон мои подружки, – Леонард весело махнул в сторону стойки в коридоре у входа, где к шпаге Яна добавились два изящных меча. – Сделаны на заказ из арраканской стали и украшены лучшими оружейниками столицы. «Алида» и «Валора», они и занимают почти все мое время.