Текст книги "Ниалл. Возвращение Повелителя Света (СИ)"
Автор книги: Валерия Катина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)
Ниалл кивнул и гости синхронно отодвинули стулья и присели. Персефона смотрела на обилие горячих блюд, стоящих рядом, и ее обуревал страх, а еще было очень жарко. Она знала, всему виной взгляд Повелителя Света, неотрывно следящий за ней. Есть не хотелось, от волнения ее тошнило, но девушке пришлось, чтобы показать свою осведомленность правилами этикета, ведь она никак не могла проиграть сидящим за ее столом особам. Их было пятеро: еще две кандидатки держались особняком. Они испуганно озирались и вздрагивали от каждого шороха. Персефона пододвинула к себе блюдо с рыбой, взяла вилку с четырьмя зубчиками, как учил Адриан, нож и медленно отделила филе от кости, чтобы заставить себя поесть хоть немного. Это была форель в сливочном соусе. Невероятно таящая во рту! Девушка никогда подобного не ела. В замке Повелителя Хаоса было много блюд, но они не настолько восхитительны. Подошел слуга и предложил вино на выбор. Персефона знала: к рыбе подходит белое полусухое и она озвучила свои предпочтения. Взгляд ледяных глаз сам по себе метнулся в сторону Богов. Ниалл сидел на троне, закинув ногу на ногу и подперев под голову сжатую в кулак ладонь. Заметив на себе заинтересованный взгляд, он медленно облизнул губы и растянул их в усмешке. Щеки Персефоны вспыхнули, корсет платья показался слишком тугим, каждый вдох отдавался тяжестью, а сердце уж совсем застучало как сумасшедшее. Девушка непонимающе вскинула брови. Да что же с ней такое? После того танца, что она исполнила для Бога, рядом с Ниаллом она стала испытывать неловкость, краснеть, а еще все чаще она ловила себя на мысли, что ей хочется смотреть на него, любоваться солнечными бликами, запутывающимися в платиновых локонах, струящихся по нагой спине, усеянной белесыми шрамами, рельефными мышцами и гладкой кожей, наслаждаться нежными касаниями, горячими поцелуями, а потом…Персефона одернула сама себя, потому что поток ее мыслей понесся совсем не в то направление.
Девушка отпила вино и холодный напиток тотчас обжег горло и растекся сочным персиковым вкусом на кончике языка. Подали холодные закуски и Персефона для вида ковырнула вилкой в салате, отправляя в рот кусочки овощей и креветок, и отставила блюдо в сторону. Как можно наслаждаться едой, когда на тебя смотрят как на выставочную лошадь? Ей было неуютно, платье казалось тесным, а кожа горела малиновым огнем. На деле же, Персефона была белее снега.
– Ниалл, прекрати так смотреть, ты смущаешь девочку, – улыбнулась Селена.
Ниалл моргнул, разрывая притяжение и обернулся к сестре.
– Завидуешь, дорогая? Пора бы и тебе обзавестись наложниками.
– Ты же знаешь, я не могу.
Дафна, что сидела посередине между Госпожой Порядка и Адрианом, обернулась посмотреть на Селену. Она была несчастна: гетерохромные глаза больше не светились как в присутствии советника Повелителя Света, она отклоняла любые предложения мужчин, не танцевала на балах, чаще всего сидела и вышивала картины, надеясь запечатлеть их встречу с Ленаром. Эти полгода для Госпожи Порядка казались целой вечностью.
К подножию трона подошел мужчина. Боги синхронно посмотрели на него. Адриан удивленно, Селена заинтересованно, Ниалл же раздраженно, учуяв запах пепла, тяжело оседающий в легких. Татум, одетый в черный костюм-тройка с цепочкой для карманных часов, поклонился Госпоже Порядка и протянул ладонь, сказав:
– Прошу простить мне мою наглость, Госпожа, но я бы хотел пригласить вас на танец и убрать с вашего прекрасного лица это хмурое выражение.
Присутствующие в зале ахнули. Сейчас было время не для танцев, как посмел обычный слуга пригласить Богиню? Но Селена вдруг широко улыбнулась и вложила в протянутую ладонь свои хрупкие пальчики. Татум бесцеремонно поцеловал ее руку, будто ставил на нее свои права и повел в самый центр зала. Богиня взмахнула рукой и в зале раздались нежные трели скрипки. Они кружились по залу вдвоем, не замечая ничего вокруг. Мир сузился до размера горошины и в этот самый момент для Татума не существовало ничего, кроме гетерохромного омута ее глаз, так поразивших его при первой встречи. Его сердце больше не стучало мирно, оно отстукивало в груди ее имя. Взгляд Селены наткнулся на кудрявые русые локоны и грустные изумрудные глаза. Ленар был здесь. Он снова был там, мешая ей жить дальше, отпустив возлюбленного. Только в этот раз улыбка не соскочила с красивых губ Богини, напротив, она засмеялась, теснее прижимаясь к мужчине. Видение пропало, лишь мускусный шлейф напоминал о мимолетном присутствии советника Повелителя.
Ниалл не сводил глаз с сестры и в груди его взметнувшейся стеной огня горела злость и ненависть. Он не хотел для сестры такого мужчину: владеющего Хаосом, но он больше не станет ей указывать. Хватит всех вокруг контролировать. Он позволил дочери жить своей жизнью, пора дать свободу и сестре. Ненависть утихла, стоило вновь обернуться к Персефоне и заметить на себе ледяной заинтересованный взгляд. Ниалл поднялся и медленно подошел к столу. Персефона выпрямилась точно струна и затаила дыхание.
– Как вам прием, дамы? – спросил Ниалл.
– Лучший, что я посещала! – воскликнула Клара и кокетливо заморгала ресничками.
– Тебе нравится, Персефона? – Ниалл специально наклонился к ней, обдавая ухо жаром своего дыхания.
Клара ткнула подругу локтем в бок и расширила глаза от ужаса. Персефона сглотнула и точно не своим голосом, который показался ей уж очень писклявым, произнесла:
– Благодарю за честь, Повелитель, все прекрасно.
– Особенно ты, – улыбнулся Бог.
Сердце Персефоны ухнуло куда – то вниз и разбилось на мелкие хрустальные кусочки, чтобы затем собраться воедино и застучать сильнее. Она подняла глаза и потонула в лазурном омуте. Нужно было ответить комплиментом на комплимент, но она не смогла произнести и слова. Не дыша, она смотрела в бархатный омут его глаз, а он на ее полуоткрытые губы, такие манящие. Захотелось стереть поцелуем эту помаду на ее губах, смыть всю косметику, такую ненужную прекрасному фарфоровому личику и увидеть на дне ледяной радужки восхищение им самим.
– Повелитель, вы сегодня так прекрасны! – прощебетала подружка Клары, но Ниалл не услышал, либо предпочел проглотить комплимент. Он протянул ладонь Персефоне и спросил:
– Хочешь потанцевать?
– Очень, – выдохнула она и сжала прохладной ладонью его горячую руку.
Бог улыбнулся и повел ее по залу к танцующей сестре. Они поклонились друг другу и, поймав ритм, закружились по тронному залу. Адриан изумленно смотрел на брата, а Дафна вдруг спросила:
– Это точно Ниалл? Может, он все еще заточен в клетке, а это некто похожий на него?
– Я тоже так думал по началу, Фанни. Но это Ниалл, вот только…кажется, я совсем не знаю своего брата. Больше не знаю.
Ниалл прижал Персефону ближе, почти переходя за рамки приличия. Прижимать кандидаток так было нельзя, но он не сдержался. Он хотел чувствовать черничный аромат бесконечно на протяжении всего танца. Бог закружил Персефону сильнее, а затем прошептал:
– А я не знал, что ты жестокая. – Персефона недоуменно подняла голову и Ниалл пояснил: – Платье? Да еще и такое соблазнительное? Да еще и в моем любимом цвете. Я думал, ты будешь в брюках, а ты решила ошеломить меня, Персефона, заставить распустить остальных девушек сейчас же.
Девушка попыталась скрыть широкую сияющую улыбку, но у нее не вышло. Она кокетливо произнесла:
– Как будто вы не жестокий, Повелитель! Вы шокировали окружающих и привели меня в восторг своим образом.
– Я старался понравиться одной капризной смертной, – усмехнулся Ниалл.
Слова сорвались с губ Персефоны до того, как мозг успел придумать правильный ответ. Она сказала:
– Ты нравишься мне любым.
Ниалл вскинул брови в изумлении, а Персефона прикусила язык и мысленно застонала от досады. Что она только что вообще сказала? Но Ниалл, похоже, выглядел не менее удивленным. Он облизнул губы и сказал:
– Хорошая попытка пройти в следующий этап. Но я и так этим танцем показал свое расположение.
– И каким же будет следующий этап?
Ниалл задумчиво прошептал:
– Горячим. Надеюсь, ты умеешь рисовать.
Музыка стихла. Ниалл поклонился и, оставив поцелуй на руке Персефоны, с сияющей улыбкой на лице вернулся к трону. Персефона же медленно подошла к столу, залпом осушила бокал с вином и только заметила на себе гневные взгляды присутствующих дам. Клара вдруг через плотно сжатые зубы прошипела:
– Тебе конец!
Персефона, как учил Адриан, проглотила выпад и села на свое место. Только Клара не собиралась сидеть и ждать, пока Персефона заберет у нее Бога Света. Таинственный мужчина с серебристыми прядями обещал ей силу, если она подберется к Ниаллу ближе, а эта настырная наглая блондинка путалась под ногами! Сжав в ладони кусочек камня, что дал ей мужчина, Клара вдруг сказала:
– Я не позволю тебе отобрать его у меня. Пошли со мной, дрянь!
Персефона удивленно вскинула брови и хотела осадить наглую девчонку, только в нос ударил приторный клубничный запах, а ноги сами поплелись за ней. Клара быстрым шагом пересекла половину тронного зала, а затем, увидев как Боги отвлеклись, резко обернулась и кинула камнем в Персефону. Он взорвался яркой вспышкой, кусок отлетел в грудь девушки, один острый осколок отскочил, ударившись о снежинку на лифе, но сотни других неумолимо мчались к ней. Изо рта на руки брызнула кровь, стало тяжелее дышать. Ниалл за долю секунды коснулся нити Света, заключил Персефону в объятия и закрыл спиной от летящих осколков. Они влетели в него с размаху, впились в кожу, выжигали ее магией, пытались добраться до осколков души, только Бог был бессмертен. Он обеспокоенно оглядел Персефону и грязно выругался, заметив кровь. Приложив к ее лбу два пальца, он облегченно выдохнул. Осколок души был надтреснутым, но не рассыпался в груди. Он зажег на пальцах магию и залечил ее душу, а затем глаза Повелителя вспыхнули светом от гнева, крылья носа затрепетали, руки сжались в кулаки.
Клара бежала до выхода, все время оборачиваясь. Она тяжело дышала, ладонь горела от камня, руки слегка подрагивали, ведь она чуть не убила человека! Юркнув за колонну, Клара прижалась к ней спиной и затаила дыхание. В тронном зале воцарилась тишина. Она была такой тягучей и осязаемой, что девушка прижала ладонь ко рту, лишь бы не выдать себя. Она почти не дышала, чтобы унять частое сердцебиение. Но Ниалл ее услышал. Он медленно, точно хищник, коснулся нити Света и вышел из золотистой вспышки. Клара вздрогнула, зеленые глаза расширились от ужаса, она с размаху запустила в лицо Повелителя камнем. Тот даже не шелохнулся, хватило одного взгляда, чтобы он застыл и рассыпался мелкой крошкой. Девушка сильнее вжалась спиной в колонну, ища пути к отступлению, но Ниалл уже схватил ее за горло и вывел из укрытия. Присутствующие ахнули, Адриан дернулся, чтобы не позволить брату задушить ее голыми руками, но Селена твердо схватила его за ладонь и покачала головой.
– Кто ты? – с вызовом спросил Ниалл.
Глаза девушки медленно поднялись. Изумрудный цвет сменился на карий. Взгляд с испуганного сменился высокомерием. Губы дернулись в усмешке, а затем раздался хриплый смех.
– Неужто не узнал?
Ниалл сильнее сжал ладонь на горле. Это был Хонг в теле девушки. Как это возможно? Он уже семьдесят лет сидит в камере, прикованный кандалами, сдерживающими силу.
– Что ты творишь? – прошипел Ниалл.
– Предупреждаю, Алли. Я обещал вернуться, помнишь? Чтобы ты боялся собственной тени, чтобы вздрагивал от каждого шороха. Готовься добровольно отдать трон, – рассмеялся Хонг.
Ниалл крепко сжал челюсть, собирался ответить, но глаза девушки закатились, изо рта фонтаном брызнула кровь. Ниалл отскочил и тело Клары рухнуло на мраморный пол, подрагивая и хрипя, а кровь все выливалась из нее, тягучим рубиновым водопадом подбиралась ближе к Богу. Адриан ругнулся, коснулся нити Хаоса, чтобы оказаться рядом с братом.
– Зачем ты убил ее? – прошипел Повелитель Хаоса.
Ниалл на него не смотрел. Его взгляд обеспокоенно нашел бледную Персефону. Девушка стояла, прислонившись плечом к колонне с закрытыми глазами. Она тяжело дышала, на лбу выступила испарина.
– Это не он, – констатировала подошедшая Селена.
Дафна все это время смотрела только на Госпожу Порядка. Когда она дарила это платье, предупреждала о беде. Это не может быть простым совпадением. Если бы осколок камня не отскочил от бисерной снежинки, Персефона была бы мертва.
– Это был Хонг, – безжизненным голосом сообщил Ниалл.
Повелитель подошел к Персефоне. Она распахнула глаза и в ужасе ахнула:
– Твоя спина! Ты в порядке?
Ниалл кивнул, а девушка покачнулась и рухнула бы на колени, если бы он вовремя не подхватил ее на руки. Глаза Персефоны слипались, сил не осталось и она, прижавшись лбом к горячей шее Бога, пахнущей соленым морским ароматом, провалилась в сон.
– Я отнесу ее домой, – сказал подошедший Адриан.
Ниалл заколебался, но переложил Персефону на руки брата. Тот, хмуря смоляные брови, коснулся нити Хаоса и скрылся в черной дымке. Дафна схватила Селену за ладонь.
– Повелительница, вы знали? – спросила она.
Селена помедлила с ответом. Она знала, что это платье когда-то спасет чью-то жизнь, но чью именно не видела. Вселенная нашептала только образ девушки без лица и волос и летящие в нее острые осколки камня Порядка.
– Я не знала, что это окажется Персефона.
Ниалл сжал рукой переносицу и шумно выдохнул. Если Хонг каким-то образом сумел переместиться в чужое тело, вскоре он может выбраться на волю и тогда кристаллы будут в большой опасности. Ниалл не знал что от него ожидать. Только вздрагивать от любого шороха Повелитель Света не станет никогда.
– Встречаемся в моем кабинете через тридцать минут, – бросил Бог, коснулся нити Света и растворился в золотистых брызгах.
Ниалл решительно шел по каменному коридору мимо сырых и вонючих камер, где содержались заключенные маги. Тяжелые ботинки ударялись о пол, цепочка на них звенела от каждого шага. Бог на ходу скинул с себя жилет, закатал рукава рубашки и расслабил ее ворот, расстегнув две пуговицы. В ладони блеснуло серебряное лезвие ножа с вырезанным на рукоятке знаком Солнца. Лазурные глаза все еще светились, между бровей залегли глубокие складки, а ноздри трепетались от гнева. От плотно сжатой челюсти заболели зубы, но Бог не обратил на это никакого внимания. Провернув ключом в замочной скважине, он настежь распахнул железную дверь камеры. Она с грохотом ударилась о стену и захлопнулась. В кромешной темноте было видно только вспыхнувшие огнем лазурные глаза Повелителя Света.
Хонг лениво потянулся, точно кот и тихо рассмеялся. Холодное бешенство накатило на Бога. Он хотел держать себя в руках, но не смог. Схватив Хонга за горло, Ниалл со всем остервенением полоснул по его лицу ножом. Мужчина зашипел и прохрипел:
– За что?
– Прекрати эти игры, мальчик! Ты меня больше не проведешь.
– Думаешь? – улыбнулся Хонг, слизывая свою же кровь, что потекла по щеке и залилась в полуоткрытый рот. – Ты еще всего не знаешь, Ниалл, но у меня на тебя большие планы. Мои слуги везде. В каждом уголке твоей земли! Ты даже понятия не имеешь сколько магов хотят твоей смерти и моего освобождения. Мои пешки везде, а мне как королю нужно просто наблюдать как они свергнут тебя.
– Я тебя убью прямо сейчас! – гневно прошипел Бог.
– Валяй! Если только тебе не важна жизнь твоей сестрицы. Мы же связаны с ней жизнью, забыл?
Ниалл от досады сжал челюсть так сильно, что послышался скрежет зубов. Хонга это рассмешило, за что он получил звонкую пощечину и удар тяжелым ботинком в живот. Мужчина охнул, согнулся пополам, стараясь выровнять дыхание, а потом прохрипел:
– Тебя предадут самые близкие. Чье-то хрупкое сердечко снова будет разбито. Мне так жаль!
Бог брезгливо вытер нож о грязные штанины Хонга, громко хлопнул дверью, провернул замком и словно ураган выбежал из камеры. Его затошнило, желудок стянуло узлом от слов мага. Все было куда хуже, чем он предполагал. Кому теперь доверять? Как же не хватает Ленара! Ниалл не хотел мешать другу, но ситуация была критичная и ему нужна помощь.
Когда Ниалл вошел в свой кабинет, там уже сидел Адриан, а Селена стояла у окна, провожая тоскливым взглядом седые капли дождя. Бог сел на стул, сцепил руки в замок и сказал:
– Ситуация крайне критичная. Я был у Хонга. Мы все в опасности. Он выберется, Селена, это лишь вопрос времени. Отберите людей, в верности которых вы уверены на все сто процентов, проверим их, и если им стерли память, значит больше доверять этим людям нельзя. Селена, где твой кристалл?
Девушка обернулась. На ее лице была обеспокоенность, а в гетерохромных глазах застыл страх. Она боялась не за себя. Она боялась потерять кого-нибудь из братьев. Богиня не представляла какого это: когда самые близкие в одночасье закроют глаза и больше никогда их не распахнут. Ей бы сейчас пригодились теплые объятия Ленара. Рядом с ним всегда было спокойно.
– Я не дам ему навредить тебе, – отрезал Ниалл. – Мы найдем способ разрушить вашу связь, чтоб его Хаос разорвал!
– Я не за себя боюсь. Мои силы со мной, а ваши после обмена осколками работают только вполовину! – воскликнула Богиня и прикусила губу, подавляя набежавшие на глаза слезинки. Она выровняла дыхание и продолжила: – Кристалл в кулоне, как ты и сказал сделать.
Ниалл кивнул. Сейчас самым главным было сохранить оставшиеся кристаллы и не дать Хонгу завладеть всеми тремя фракциями. Перед глазами встали испуганные ледяные глаза Персефоны и осколок камня, ударившего ей в грудь. Ниалл думал, что не успеет, не сможет спасти ее. Отчего-то им овладел страх потерять эту несмышленую глупую девчонку! Только сейчас, когда Бог немного успокоился, он почувствовал острую боль в спине, а обернувшись, в зеркале увидел алые пятна крови на своей рубашке. Селена взмахнула ладонью и магия Порядка затянула раны на спине брата, оставляя в напоминание только грязную одежду.
– Как Персефона? – спросил Ниалл.
Адриан поднял серебристые глаза на брата и пожал плечами:
– Спит. Все будет хорошо, я направил к ней лекаря.
Ниалл благодарно кивнул, а брат поднялся, чтобы уйти, но у двери обернулся и сказал:
– Спасибо.
– За что? – удивился Ниалл.
– За спасение мага Хаоса.
Ниалл изумленно смотрел на закрытую дверь. А ведь брат прав, она Хаос, а Ниалл обещал себе не спасать магов Адриана без крайней необходимости. Но он не думал, тело все сделало за хозяина. Селена смотрела как на лице брата одна гамма эмоций сменяется другой. В последнее время он позабыл о ее силе, увлекся красотой смертной девчонки, помутил свой рассудок. Ему надлежит держаться от Персефоны подальше, только отчего тогда так стучит сердце, а перед глазами то и дело встает ее красивое лицо? Селена обняла брата и прошептала:
– Не дай ему отобрать тебя у меня, Алли!
Фигура сестры уже давно скрылась за лиловой дымкой, а Ниалл все сидел и смотрел как по комнате в солнечных лучах порхает белокурая бабочка.
Глава 14. Горячий натюрморт
Ленар медленно собирал сухие ветки. Он складывал их в общую кучку, чтобы затем с пальцев сорвался огонек Порядка и фиолетовыми язычками вспыхнул костер. Мужчина тряхнул длинными русыми кудрями, которые так и норовили попасть ему в глаза. Он достал из кармана зеленую ленту и закрепил волосы, чтобы не мешали готовить обед.
Он скучал по дворцовой жизни, когда только по одному щелчку его пальцев повара приносили все, что мужчина захочет: запеченную утку, обжаренные в томатном соусе мидии или просто филе красной рыбы. Сейчас же он спал в палатке, путешествуя по Безграничью, чтобы не натолкнуться на толпу разбойников. Он знал все лазейки, сам добывал пищу, охотившись на лесных животных. У него были деньги и Ленар мог бы выйти в город, вот только он не хотел, чтобы Селена в очередной раз не попыталась поймать его. Его душу разрывало на части, когда он увидел как какой-то маг Хаоса пытается прикоснуться к его женщине. Он не выдержал, показался Селене, заставил слезы политься из гетерохромных глаз. Вздохнув, он сунул руку в карман и на раскрытой ладони показались перламутровые жемчужины – искренность его Госпожи. От яркого солнечного света они сверкнули и Ленар поморщился. А вчера он снова показал ей себя, только в этот раз Селена больше не плакала. Она не звала его и не прекратила танец. Наоборот, теснее прижалась к этому мальчишке, чтоб его Хаос разорвал! В груди Ленара вспыхнул целый океан, ревность жгла его сердце и плавила душу. Он уже был готов вернуться в ту же секунду, но, сделав шаг, растворился в лиловой дымке. Он не изменит собственным принципам, даже если есть риск потерять свой самый ценный бриллиант. Если это настоящие чувства, они пройдут испытание временем.
Вздохнув, Ленар застыл. В легкие ворвался соленый аромат моря, а на плечо легла тяжелая рука друга. Мужчина резко обернулся и, выдохнув:
– Повелитель! – глубоко поклонился.
Ниалл схватил мужчину за плечо, рывком приподнял, чтобы сжать его в объятиях. Ленар опешил, а Бог воскликнул:
– Ну и занесло же тебя в эту дыру! Я пол Безграничья осмотрел, пока искал тебя.
– Если ты пришел вернуть меня назад, предупреждаю: я буду сопротивляться!
Ниалл радушно засмеялся и покачал головой.
– Я пришел не за этим. Сейчас мне нужен лучший друг.
С каждым словом Повелителя Света глаза Ленара становились темнее, а вскоре изумрудная радужка вспыхнула лиловым огнем, и на кончиках пальцев трещала магия. Закончив, Ниалл вздохнул и обернулся к другу. Верхняя губа Ленара дернулась в раздражении, руки сжались в кулаки и он воскликнул:
– Я собственноручно выпущу ему кишки, если он посмеет навредить Селене!
– Долго ты еще будешь мучить ее?
Ленар отвел глаза и отвернулся, но солнечная магия, что сорвалась с алебастровых пальцев Бога, заставила мужчину повернуть лицо.
– Я не собирался раскрывать себя, так получилось.
– Пока ты тут занимаешься самобичеванием, Лин, этот Хаосов мальчишка рискует забрать Селену себе. Сестра в нем заинтересована, она больше не позволит тебе разбить ей сердце!
– Почему ты не запретишь им видеться? – удивился друг.
Ниалл твердо сказал:
– Я больше не посмею ни Селене, ни Астрейе указывать как жить и с кем встречаться. Дело твое, просто если ты потеряешь ее, будешь жалеть об этом всю жизнь. Поверь мне, ты станешь каждый день спрашивать самого себя: «почему я просто не засунул свои принципы глубоко в Хаос и позволил ему отобрать мою женщину?» Однажды тебя это сломает.
Ленар изумленно смотрел на лицо лучшего друга и не понимал, сон ли это, или Ниалл настолько сильно изменился после заточения? Он даже не заметил, но на Боге было не излюбленное голубое платье, а белоснежная рубашка с алмазными запонками, черные штаны и тяжелые ботинки, а волосы, что обычно забраны в высокий хвост, элегантно уложены назад. Повелитель был прав, но Ленар не готов вернуться прямо сейчас. Он сказал:
– Я помогу чем смогу, Повелитель, но вернуться я пока не готов. Что Селена говорит насчет их связи с этим Хонгом?
– В книге Порядка подходящего заклинания нет. Она ищет способ, чтобы снять с него метку, но пока тщетно. Уговаривать не стану, но ты нам нужен. Ты мне нужен.
Ниалл поднялся, Ленар же поклонился Повелителю, а тот, улыбнувшись, коснулся нити Света и исчез. Мужчина долгим взглядом смотрел на линию горизонта, думая обо всем, что услышал. Если не снять метку, Селена может погибнуть. Ленар себе этого никогда не простит. Но как же сложно сделать выбор, когда на кону стоит любовь всей жизни или свобода?
Ниалл вернулся в замок. От каждого касания грубых ботинок о землю, под ними хрустел гравий. Бог решительно шел к оранжерее роз, но взгляд лазурных глаз зацепился за собственную мраморную статую, где со стороны сердца сияла золотая табличка. Катрин. Он хотел отпустить возлюбленную, жить дальше, но в его замке все напоминало о ней: картины, ее собственные рисунки, табличка в саду, даже излюбленные ирисы брата были в оранжерее. Как забыть ту, по которой твое сердце до сих пор кровоточит? Образ белокурой Персефоны с каждым днем все сильнее перетягивал внимание Ниалла на себя. Он стал замечать, что думает о ней все чаще, вспоминает разговоры, касания, поцелуи, ее особенный аромат. А образ Катрин стал мутнеть и потихоньку стираться из памяти Ниалла. Он больше не выливает на себя воспоминания о ней. Теперь, запираясь в кабинете, солнечная магия рисует ему совсем другую девушку.
Повелитель хотел остановиться, посидеть на скамейке как раньше, но он уже решил порвать с прошлым, иначе дверь в будущее никогда для него не распахнется. Отвернувшись, Ниалл решительно вошел в оранжерею. В нос ударил сочный аромат роз: такой уютный и любимый, что на лице сама по себе возникла сияющая улыбка. Он остановился возле васильковых бархатных бутонов и, взяв садовые ножницы, сорвал 37 цветов. Аккуратно положив их в ведро с водой, Бог двинулся в самый дальний конец своей оранжереи, где находились сочные обсидиановые розы. Огромные раскрытые бутоны источали сладкий аромат, а блестящие от света капли воды на лепестках были похожи на застывшие бриллианты, лежащие на черном бархате. Ниалл сорвал 44 цветка. Положив их в ведро, он принялся бережно и аккуратно срезать шипы, подгонять стебли под один размер, а когда закончил, с алебастровых пальцев сорвалась золотистая магия. Она тянулась, переплеталась, обретала форму хрустальной круглой коробочки, похожей на застывшие льдинки, собранные воедино.
Ниалл вырезал круг из флористической губки, намочил в воде и поместил внутрь магической коробки. Он опустился на колени прямо на припорошенную пылью дорожку, даже не заботясь испачкает ли брюки, закатал рукава белоснежной рубашки и, вытягивая бутоны по одному, аккуратно собирал цветочную композицию. В середину он поместил васильковые бутоны, а вокруг них уложил обсидиановые розы. Сейчас он был похож вовсе не на Повелителя, а на красивого мальчишку, старательно собирающего букет для любимой девчонки.
Поднявшись, Бог отряхнул от пыли колени, отошел на пару шагов, рассматривая собранный подарок. Он задумчиво прикусил изнутри щеку и, достав из кармана несколько разноцветных лент, выбрал белую и, обернув ее вокруг коробки, завязал бант. Он взял пустую карточку и красивым каллиграфическим почерком, макая ручку в золотистые чернила, принялся писать:
«Хочу извиниться за происшествие на моем приеме. Надеюсь, ты хорошо себя чувствуешь. Хочу искупить вину: как насчет урока рисования в моей художественной студии? Напиши ответ на обороте. P.S. Если согласна, жду тебя через час у моего замка. Слуга проводит тебя в нужное место. Ниалл».
Удовлетворенный собой, Бог приказал слуге доставить букет Персефоне, а сам вернулся в свою спальню. Нужно было подготовиться к ближайшему свиданию. Улыбнувшись кокетливой улыбкой, Ниалл коснулся нити Света и растворился в солнечных бликах.
Персефона сидела на скамейке в саду Повелителя Хаоса. С происшествия на балу прошло два дня. Первые сутки лекарь не позволял ей выходить из комнаты, поил мерзким отваром, оставляющим на языке горечь, наказал много спать и не перетруждаться. Он даже не позволил смотреть в окно, только покой и постельный режим. На вторые сутки Персефоне наконец разрешили выйти из замка всего на пятнадцать минут. С ней постоянно находилась Дафна. Женщина Повелителя приходила утром, приносила поесть, садилась в кресло и читала. Они много разговаривали, словно были подругами и Персефоне было не так одиноко. О Повелителе Света не говорили. Девушка хотела спросить как он, все ли в порядке, поблагодарить за помощь, но она боялась расстроить Фанни. При упоминании имени Бога девушка всегда кривилась.
Сегодня у Персефоны был гость. Девушка радостно сбежала по крыльцу, надеясь, что это Ниалл пришел навестить, но рядом с ней, краснея и отводя медовый взгляд, сидел мальчишка, что до сих пор не терял надежды растопить холодное сердце Персефоны. А она отрешенно следила за танцем порхающих над ирисами бабочек. Рядом с ней лежали три алых розы, перевязанные белой ленточкой.
– Персефона, может сходим погулять?
Девушка поморщилась, словно ей предложили проглотить лягушку и возвела ледяные глаза на бескрайнюю небесную гладь. Яркое золотистое солнце сегодня припекало, но свежий ветерок ласкал тела жителей и не давал лучам оставить на коже красные пятна. Перед глазами снова встало обеспокоенное лицо Ниалла, который успел за долю секунды оказаться рядом, закрыть собой от удара, залечил надтреснутый осколок и спас ее жизнь. Снова. Ее игра зашла слишком далеко, теперь перед девушкой стоял выбор: предать или дать другу погибнуть? Что будет, когда он узнает о краже? Убьет собственными руками? Уж точно не зацелует до смерти! От собственных мыслей стало смешно и девушка выдохнула смешок.
Раздалась вспышка и на поляне показался слуга в обмундировании Света. В руках он держал гигантский букет роз и сердце Персефоны забилось чаще. Она восхищенно ахнула, а брови парня, сидящего рядом, поползли вверх. Поднялся ветер, который подхватил скромный букет, бережно собранный и подаренный от самого сердца и грубо швырнул розы в пыль. Оторвалась пара лепестков, закружилась водоворотом и унеслась в далекую неизвестность.
Слуга поклонился и, протянув букет, сказал:
– Прочтите записку, Госпожа, Повелитель ждет ответа.
– Повелитель? – изумился мальчишка. Он взъерошил русые волосы и, вытянув шею, вчитался в красивые буквы.
Через секунду лицо Персефоны озарилось широкой улыбкой, глаза сами собой засветились от радости, руки слегка затряслись в предвкушении, а сердце забилось со скоростью света. Ахнув, девушка поняла, что ручки и чернил поблизости нет. Закусив губу, она решила рискнуть и применить магию. Так с ее пальцев сорвался обсидиановый огонек и на обороте карточки появилось: «Благодарю за честь, Повелитель. С радостью проведу с вами время. Персефона».
Девушка протянула слуге карточку и он, поклонившись, коснулся нити Света и исчез. Персефона наклонилась к цветам и вдохнула их аромат. Какие же прекрасные! Сделав шаг, под ногами что-то хрустнуло. Удивленные ледяные глаза опустились вниз. На пыльной земле валялись сломанные стебли роз, которые были совсем не нужны ее сердцу. От Ниалла она готова была принять даже один крохотный цветок и быть при этом счастливой, а от мальчишки был бы не мил даже букет из 101 розы, выложенный сердцем. Она швырнула бы ему в лицо мир, который он возложил к ее ногам, просто потому что ее сердце рядом с ним мирно стучало в груди всего лишь в одном ритме, сотканном золотистыми нитями и вышитыми четырьмя буквами «Ниалл».
– Персефона, как же так? – растерянно прошептал мужчина. Под охристыми ресницами заблестели слезинки.
Персефона раздраженно дернулась, обхватила руками коробку, но прежде чем исчезнуть, жестоко вогнала в сердце мужчины огромный ледяной кол, с конца которого на сломанные стебли потекла рубиновая кровь.
