Текст книги "Возвращаясь к тебе (СИ)"
Автор книги: Валерия Иванова
Соавторы: Лана Серова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)
Глава 7
АНТОН
– Антон, пришел Серов.
Владимир зашел в кабинет, не здороваясь. Я стоял у окна, погруженный в свои мысли. Точнее, мысль была одна. Маленькая, проблемная, с шикарной фигурой.
Уже на следующий день я полностью вернул былое самообладание. И мог мыслить здраво. То, что рассказывал мне Зарецкий про свою сестру в наши редкие встречи, никак не вязалось с тем, что увидел я. И я собирался разобраться в этом, во что бы то ни стало.
Не поворачиваясь, ответил.
– Пусть проходит.
Владимир удалился за дверь, а я же стал размышлять. Этого визита я не ожидал. Серов Евгений Владимирович. Начальник полиции. Мы с ним были знакомы около двух лет. Встречи были редкие и всегда возникали по серьезным причинам. У нас с ним был договор. Его люди не трогают меня, а я в свою очередь не мешаю ему. Я знал, что будь его воля, он бы давно упек меня за решетку, но на меня у него не было ничего. И быть не могло. В редких случаях я помогал ему в делах, если это не мешало мне самому. По всей видимости, случилось что-то из ряда вон выходящее, раз он пришел без предупреждения.
Через несколько минут он зашел в кабинет. Этот мужчина в свои 55 лет выглядел солидно. Я знал, что его подчиненные боятся его, и было за что. Хотя я не воспринимал мусоров за людей, этот человек вызывал во мне уважение. Своей преданностью делу и явными качествами лидера.
Я все так же стоял у окна. Серов подошел ко мне и протянул руку в приветствии.
– Здравствуй, Антон.
Ответил на рукопожатие и прошел к креслу. Указал кивком головы своему гостю на соседнее. Тот сразу же сел в него.
– Чем обязан такому визиту? – спросил, приподняв бровь.
По лицу Серова пробежала тень. Но к теме разговора он переходить не спешил. Явно тянет время.
– Есть одно дело, но об этом позже, – он откинулся расслабленно в кресле, – ты сам как?
Я ухмыльнулся. Ублюдку плевать на это, но строит из себя закадычного друга.
– Твоими молитвами еще жив, как видишь, – достал сигарету и закурил.
Серов в ответ лишь фальшиво рассмеялся.
– Кстати, четверо твоих ребят сидят в нашем СИЗО, – посмотрел он на меня, ожидая реакции, – ты в курсе?
Я не повел и бровью. Знал это и без него. Они там чалятся уже две недели, и в ближайшее время доставать их оттуда я не намерен. Мелкие сошки. Идиоты попались на краже хаты губернатора. Пошли на дело, не предупреждая меня, так что я решил, пусть отдохнут немного на курорте. Прежде, чем их доставят ко мне. Они и сами знали, что их ждет наказание за то, что пошли в обход меня. Это неприемлемо.
– Пусть парни отдохнут, – улыбнулся краешком губ, выпуская дым, – давай ближе к делу.
Серов достал из дипломата папку и бросил мне на стол. Я вопросительно приподнял бровь, не притрагиваясь к ней.
– Прочти на досуге, – лицо мужчины потемнело, – мне нужна твоя помощь.
Я затушил окурок в пепельнице и сложил руки на груди, откидываясь на спинку кресла.
– Я уже понял. Говори.
Серов прокашлялся и начал.
– Полгода назад в городе стали пропадать люди. Сначала редко, но затем с постоянной периодичностью. Мы не могли найти ни одной зацепки, лишь висяков прибавлялось, – он смачно выругался, – на данный момент пропали без вести 120 человек.
Я внимательно слушал его, запоминая каждое слово.
– Взаимосвязь?
Серов посмотрел на меня злыми глазами. Я знал, чем вызвана эта злость. Сознанием своей беспомощности. Он ответил.
– Никакой, в том-то все и дело. Люди не связаны никак между собой. Ни общих знакомых, ни даже какого-нибудь магазина, в котором затаривались. Ничего, понимаешь?
Я понимал. Прекрасно. И это мне совершенно не понравилось.
– Кто именно пропадает и где?
Серов молчал некоторое время, достал сигареты и тоже закурил.
– Женщины и дети. Мужчин нет. В разных местах, причем многолюдных. Такое ощущение, что они сквозь землю провалились. Большинство из них бездомные, бомжи, в общем, гнилой сброд. Дети в основном беспризорники, – он глубоко затянулся, – ты же знаешь, мои люди работают с этой кастой. Так вот, пацаны стали жаловаться, как бы невзначай. В их рядах поселилась паника. Решили, что кто-то зачищает неугодных.
– Может, санитар? – перебил я его, имея в виду какого-нибудь шизофреника, возомнившего себя чистильщиков города.
– Нет, – Серов даже цокнул языком, – Мы сразу начали рассматривать эту версию. Все указывало на это. Но глухо. Никаких улик, зацепок. Ничего. Был человек – и вдруг нет его. Потом уже стали обращаться обычные граждане. Пропадали их родственники. Женщина пошла в магазин, ребенок не вернулся со школы. Черт, да таких дел у нас, бл*ть, вагон и маленькая тележка.
Я задумчиво развернулся в кресле. Что за хрень творится у меня под носом, о которой я не знаю?
– Я так понимаю, с родственниками на контакт никто не выходил? – спросил Серова.
– Нет, – тот стиснул зубы, – у многих мы установили прослушку. Мои люди следили за их домами. Проверялся каждый, даже совершенно случайный знакомый. Все без толку.
Я повернулся к нему лицом и положил руки на стол.
– Что ты хочешь от меня? Это не мои люди. Я бы знал.
Серов молчал, смотря мне в глаза. И в его взгляде была злость.
– Я хочу, чтобы ты помог мне найти этих тварей, – он прокашлялся и продолжил, – ты же знаешь, я бы стал к тебе обращаться в последнюю очередь.
– Какой мне резон забивать этим голову? – я усмехнулся.
– Я знал твоего отца, и уверен, вы с ним похожи, – ублюдок был прав, и я знал, куда он клонит, – ты же теперь землю грызть будешь, но выяснишь, кто проворачивает все это у тебя под носом.
Спорить не стал. Он прав, теперь я и сам загорелся желанием выяснить все. И даже знал, с чего начну.
– Мне нужен список всех жертв, с полным досье, – начал я перечислять Серову, – список тех, кто ведет дела. Результаты расследования, каждого расследования, Евгений Владимирович.
Тот кивнул, соглашаясь, а я продолжил.
– Твои люди, если потребуются, будут слушаться меня и не будут мне мешать. Это ясно?
– Я дам соответствующие указания, – Серов указал кивком на папку, – там лишь часть. Те, кто пропал относительно недавно.
Он встал с кресла, намереваясь уходить. Будто что-то вспомнив, замер.
– Антон, последним пропал семилетний мальчик, – Серов смотрел мне в глаза, отмечая мою реакцию, которой на первый взгляд не было, – прямо из двора частного дома. Играл в саду, мамаша на кухне следила за ним в окно, но отвлеклась на несколько минут. К тому моменту, как вернулась, ребенка уже не было.
Сказав это, он кивнул мне и вышел из кабинета. Я же пытался обуздать злость. Меня приводил в ярость не сам факт пропажи людей. Нет. Такое случается сплошь и рядом, и я подозревал, что их уже давно нет в живых. Но то, что какая-то тварь посмела замахнуться на детей… Закрыл глаза, воскрешая в памяти давно забытые воспоминания. Я намеренно проматывал их перед своими глазами, подстрекая себя к еще большей злости. Приложил руку к груди, даже сквозь слои одежды чувствуя старые шрамы. Я сделаю все возможное, чтобы найти этих ублюдков. И начинать нужно уже сейчас.
Набрал знакомый номер, и через три гудка на том конце провода ответили.
– Волков.
– Здравствуй, Юрий Германович, – закурил сигарету.
– Антон, – голос Волка стал деловым, – по какому вопросу?
Я вкратце описал ему ситуацию. Волк был искренне удивлен.
– Я не в курсе этих похищений, – услышал, как он тоже закурил, – есть версия?
Я усмехнулся. За эти годы мы часто пересекались с ним по работе. И сейчас тот самый случай.
– Думаю, кто-то устроил коридор в нашем городе. Раз тела не найдены до сих пор, скорее всего, люди были вывезены, – я знал, что Волк тоже начнет искать зацепки, – Короче, подключайся со своими людьми. Все, что выяснишь, я хочу знать.
– Франц, будем копать, – успокоил меня мужчина, – сообщу, если что-то появится.
Еще пару минут мы обсуждали текущие дела и попрощались. Я вызвал Владимира. Тот появился в кабинете сразу же. Коротко ввел его в курс дела, дав указания начать рыть в этом направлении. Владимир все понял и удалился посвящать остальных.
Просидев в офисе еще час, я собрался ехать домой. Спустился и сел в машину, через несколько минут мчал по дороге, врубив радио на полную мощь.
***
Зашел в квартиру и сразу направился в душ. Через 15 минут прошел в комнату обнаженным и открыл шкаф. Достал брюки и новую рубашку. Переодевшись, направился на кухню. Приготовил кофе и услышал быстрый топот лап по паркету. Через секунду на кухню вбежал Красавчик. За эти годы из маленького щенка он превратился в большого пса. Как ни странно, но я и сам прикипел к этому комку шерсти. Пес начал вилять хвостом, требуя прогулки. Сам я редко этим занимался, для этого была нанята прислуга, которая приходила в дом по утрам и в мое отсутствие.
Потрепал животное по морде и тут же вспомнил его хозяйку. Прошло два дня после того случая на стоянке. И я понял, что хочу снова увидеть ее. Я чувствовал, что просто обязан разобраться в ее поведении. Слишком девочка непроста. Уже спокойно воспринимал то, что произошло. Точнее, не кидался первым попавшимся под руку предметом об стену. Я просто решил забыть этот эпизод. Такое не повторится. Никогда.
Но мне необходимо было поговорить с ней. Я хотел понять ее, разобраться. Дало о себе знать стремление к полному контролю. Во всем. И Надежда не исключение.
Через несколько минут я звонил Зарецкому.
– Франц, – ответил он тут же, – давно не слышал тебя.
– Ты же теперь не приходишь в мой клуб, Константин, – усмехнулся я, – и как тебе семейная жизнь?
– Отлично, – засмеялся тот, – но порой хочется минутку тишины от этого бедлама. Короче, сам поймешь со временем. Ты по делу? – вмиг посерьезнев, спросил он.
Его жаркую рекламу семейной жизни я пропустил мимо ушей. Это не для меня.
– Да, – ответил ему, – слышал, твои вернулись с Англии. Мне нужен номер твоей сестры.
В трубке повисла тишина. Зарецкий явно переваривал услышанное.
– Зачем он тебе? – в его голосе слышалось предупреждение. Типичный старший братец. Я усмехнулся.
– Хочу вернуть ей пса.
Зарецкий молчал, видимо, обдумывая.
– Черт, Антон, – буквально выдохнул он, – ты же знаешь, с каким трудом она смогла оправиться от произошедшего. Родители ночами не спали, боясь за нее. Сейчас перед нами все та же Надя, и я боюсь, что встреча с тобой напомнит ей прошлое.
Я чуть ли не рассмеялся в голос от его «все та же Надя». Как я и думал, он был не в курсе нового образа своей обожаемой младшей сестры.
– Успокойся, – осадил я его, – ты меня за идиота держишь? Мне нужно с ней встретиться и отдать собаку. Не более.
Повозмущавшись, Зарецкий все же номер дал. Через десять минут я ехал на машине в сторону их дома.
***
Нажав на отбой, бросил трубку на панель. Чувствовал, что начинаю закипать. Маленькая сучка! Ей точно необходимо укоротить ее наглый язычок. Закурил, следя взглядом за дверью. Прошло пять минут, а ее все не было. Черт, меня это начинало злить. Выкинул окурок в окно, как тут открылась дверь, и из нее вышла Надежда.
Она обернулась назад и что-то прокричала в дом, помахав рукой. А я сразу же отметил, как сидят на ней короткие шорты, открывая соблазнительный вид на фигуру их обладательницы. Твою ж мать!
Девочка отыскала глазами мою машину, и с ее лица тут же исчез даже намек на улыбку. Она недовольно закатила глаза и направилась в мою сторону. А мне стало весело от ее вида. Сейчас она напоминала недовольного ребенка. Ухмыльнулся краешком губ.
Надежда открыла дверь и плюхнулась в кресло. Демонстративно не посмотрев в мою сторону, тут же закинула свои ноги на панель. На автомате проследил взглядом за этим движением, отвернулся и завел мотор, тронувшись с места.
– Ноги убрала, сейчас же.
Она повернулась ко мне и окатила холодным взглядом.
– Ты слишком многого хочешь от меня, Франц. Иди сюда, не делай то, – передразнила ехидным голосом, – Говори, быстрее, что тебе надо. У меня нет времени. Планы на вечер.
Я мельком взглянул на нее и приподнял бровь. На всей скорости вписался в поворот, так, что был слышен звук тормозящей резины. От неожиданности девочка, завизжав, отлетела вбок, чуть не упав с кресла. Ноги слетели с панели, и я коротко хмыкнув, взглянув на нее.
– Планами не поделишься?
Если бы взглядом можно было убить, меня бы давно здесь не было. Она невозмутимо поправила прическу и закинула ногу на ногу.
– Нет, – ответила, как ни в чем не бывало, – куда мы едем?
Боковым зрением увидел, что она полезла в бардачок. Мой бардачок. Сжал пальцы на руле. Достала мои сигареты и поднесла к губам. Я резко повернулся к ней, оторвавшись от дороги, и правой рукой выхватил сигарету изо рта. Бросил ее на панель и прожег девочку тяжелым взглядом, предупреждая. Отвернулся и стал следить за дорогой. Надежда молчала, слегка приоткрыв рот.
– Во-первых, никогда не смей трогать мои вещи без моего разрешения. Во-вторых, увижу еще раз с сигаретой, заставлю выкурить подряд две пачки, чтобы пропало всякое желание курить. Поняла меня? – взглянул на нее, Надежда же в ответ лишь сжала губы в тонкую линию, – И, в-третьих, я везу тебя к себе домой. Заберешь своего пса.
– Я сама могу решить, что мне делать, а что нет, – прожгла в ответ меня колючим взглядом, на который я не стал обращать внимания, и полезла зачем-то в карман. Достала оттуда деньги и кинула их на панель, буквально выплюнув, – За сигареты!
Вот сучка! Снова появилось желание схватить ее и трясти что есть мочи. Почему-то рядом с ней оно возникает постоянно. Я уже повернулся к ней, чтобы ответить, но резко замолчал, нахмурив брови. Надя как-то нервно поерзала на сиденье и посмотрела на меня раненным взглядом, от которого мне стало больно. В ее глазах была какая-то неуверенность и страх. Тихим голосом спросила, закусив нижнюю губу.
– Думаешь… он узнает меня?
То, что произошло дальше, было неконтролируемым порывом. Я положил руку на ее колено и слегка сжал, в попытке успокоить.
– Не знаю, Лучик…
Это слово против воли само слетело с губ. Но в этот момент я видел все ту же маленькую девочку перед собой, которая в тот проклятый день цеплялась за меня, захлебываясь слезами. Сглотнул вставший в горле ком. А Надя на это прикосновение дернулась и отодвинулась к окну, замерев. Черт, я на физическом уровне почувствовал, что та хлипкая связь разорвалась. Она посмотрела на меня наглым взглядом и сказала.
– А я уже подумала, что ты всезнайка, – после этих слов повернулась к окну и замолчала.
Я не стал ничего отвечать, обдумывая происходящее. Что же заставляет тебя прятаться в эту раковину, девочка…?
***
Мы прошли в зал, и Надя тут же плюхнулась на диван, подложив под себя ноги.
– Что тебе принести? Сок, лимонад?
Она приподняла бровь, сделав серьезное лицо.
– А водка есть?
Я уже сделал шаг ей навстречу, чтобы все же встряхнуть хорошенько, как тут она звонко рассмеялась, откинув голову назад. Снова эти игры.
– Я шучу, Франц, – махнула рукой, – тащи мне сок.
Видимо она хотела еще что-то сказать, но тут в комнату вбежал Красавчик. Девушка сразу замерла и поднесла ладошку к губам, не отводя от него взгляда. Она выглядела какой-то испуганной и нерешительной. Я, молча, развернулся и направился на кухню, оставив их одних.
Наливал сок и размышлял. Я не понимал ее. В какие-то моменты она, будто против своей воли, сбрасывала тот образ, что сложился у меня о ней. И передо мной снова появлялась та маленькая девочка. Мне до одури захотелось покопаться в ее душе, узнать все, о чем она думает. Иногда хотелось ее задушить от ее наглости, но в то же время обнять и прижать к себе. Вдохнуть ее аромат… Черт! Я выругался в полголоса и направился в комнату.
Картина, что я застал там, выбила нахрен всю мою уверенность. Надя не слышала моего приближения. Я облокотился плечом о косяк двери и просто смотрел на нее. Она сидела прямо на полу на коленях и обнимала своего пса. По ее щекам ручьем катились слезы, но она даже не пыталась их остановить, смотря в одну точку. Сердце пропустило удар, и я совершенно точно понял, что видеть ее слезы для меня невыносимо.
Прошел в комнату и повернулся к ней спиной, поставил стаканы на стол. Я давал ей время взять себя в руки.
– Вижу, вы заново сдружились.
Глава 8
НАДЯ
О, Боги, мое сердце готово было вот-вот вырваться из груди, руки мелко подрагивали. Я так и стояла с телефоном у уха. Я не понимала, что именно от меня хочет Антон, да и не знаю, хотела ли знать... Но, видимо, придется. Я просто не могу не выйти к нему. Нужно это сделать, сорвать ко всем чертям этот пластырь.
Я еще не знала, как именно вести себя с этим мужчиной. В нем всего было слишком. Слишком умный, слишком проницательный, слишком раздражающий, слишком красивый и, что самое странное, он мне казался слишком безопасным...
Вышла из оцепенения и стала собираться. Уже на ходу сообщила всем, что иду в кино и буду позже.
Сделала глубокий вдох и пошла к машине. Я надеялась, что шла уверенным шагом. Если до этого я не знала, как вести себя с Францем, то стоило мне увидеть его пренебрежительный взгляд... смотрит так, будто делает мне одолжение. Может быть, я была и не права, но я не смогла сдержаться и отвечала ему колкостью на любой вопрос…
Когда он сказал мне про Красавчика... сердце сжалось в комок и начало больно биться о ребра. Ком вырос в горле, стало трудно дышать. Мой мальчик… я так тосковала по нему все это время... Я боялась, что он меня не примет...
А потом Антон снова назвал меня Лучиком и дотронулся до меня. И меня будто током шарахнуло, кожа покрылось мурашками и появилось чувство, что это прикосновение я ощутила не только на коже, но и глубоко под ней. Мое тело реагирует на близость этого мужчины просто невероятным образом. И мне такая реакция совершенно не нравится.
Стоило мне только увидеть своего песика, как вся моя бравада пала, и я позорно разревелась. Он узнал меня! Сначала не хотел подходить, но стоило мне протянуть ему ладошку, как он ее понюхал и тут же ткнулся в нее мокрым носом. Я крепко-крепко обняла Красавчика, и мне показалось, что он обнял меня в ответ.
– Бог мой, Красавчик, какой ты стал большой и красивый! Мой сладик! – начала шептать я ему на ушко, гладя по шерсти, – Я тебя больше никогда не брошу. Прости меня.
И я снова расплакалась. Я была за него в ответе, но на тот период «жизни», я не могла просто физически присматривать за ним. И теперь мне больно от этого. Это было мерзко с моей стороны оставить его. Он мне доверял, а я... Почему люди осознают свои ошибки только спустя время? И постепенно их становится все больше и больше...
– Вижу, вы заново сдружились.
В комнату вернулся Антон. Мне было немного неловко от того, что я вся зареванная. Еще раз обняла Красавчика, а он лизнул меня в щеку, заставляя засмеяться. Но смех больше походил на всхлипы. Я поднялась с пола, Красавчик начал лаять и призывно вилять хвостиком.
– Похоже на то. – с улыбкой ответила я, глядя на собаку, – Эээ... можно воспользоваться твоей ванной? – спросила я, вспомнив о том, какая я «красавишна». Есть девушки, которые красиво плачут, но это явно не про меня.
– По коридору направо, – любезно объяснил мне Антон.
Быстро отыскала нужную дверь, а Красавчик пошел за мной. Видимо боясь, что я снова уйду... Глаза снова защипало от слез.
– Я больше не оставлю тебя, маленький. Никогда.
Через десять минут, вроде бы до конца успокоившись, я вышла из ванной. В доме было тихо, я бы сказала, даже неестественно тихо. Но тут меня посетила идейка... Когда еще будет такой шанс, чтобы посмотреть на то, как живет САМ Антон, мать вашу, Владиславович?!
Я успела побывать в двух комнатах и не нашла ничего интересного. Все было до банального скучно и пресно. Бедром толкнула третью дверь и беззвучно взвизгнула. Джек-пот. Кабинет Франца. Он был выдержан в темных тонах. Около окна стоял огромный стол из красного дерева и кожаное кресло. У одной стены стоял большой диван, а на противоположной стене шкаф с какими-то документами и огромные ряды с книгами. Мои стопы сами понесли меня в сторону книг. Чего тут только не было...
– Надежда... – я резко развернулась, и почувствовала, как пылают мои щеки. Антон стоял в нескольких шагах от меня, сложив руки на груди.
– Я вот что подумала! Ммм, я сначала у Милены спрошу, можно ли Красавчика забрать обратно, а то у нас же в доме младенцы. Вдруг нельзя... Да и не мой это дом. Это же не Англия… Хорошо? Подержишь его еще сутки? – выпалив все это скороговоркой, я медленно начала двигаться к двери. Ох, как мне не понравился его взгляд и то, как резко даже воздух изменился, будто температура упала на несколько градусов.
Антон сразу разгадал мои бесхитростные манипуляции и загородил мне путь к спасению. А я стояла и смотрела на него, как кролик на удава. Мужчина приподнял бровь и спросил.
–Нашла что-нибудь интересное?
Я сильно занервничала и ляпнула первое, что пришло в голову.
– Я заблудилась.
И даже ресничками пару раз хлопнула, а вдруг поверит. Но Франц на это только хмыкнул. Прошел вглубь кабинета и сел в кресло. Кивком головы указал мне на диван, приказывая сесть.
– А в моих книгах путеводитель пыталась найти?
Я вспыхнула и почувствовала, как краска стыда еще больше заполонила мои щеки. Но я решила объявить Антону молчаливый протест, и осталась демонстративно стоять на месте.
– Ага. Пора бы обновить справочники.
Мужчина прожег меня ледяным взглядом, от которого я поежилась. Мне стало неуютно. Его голос был ненамного теплее.
– Сядь, Надежда, нам нужно поговорить. Про пса не переживай, останется у меня столько, сколько нужно.
К концу предложения мне показалось, что атмосфера в кабинете потеплела, буквально на полградуса. Антон даже улыбнулся. От вида его улыбки я, как завороженная, выполнила все его требования и села на диван. Понимала, что пришло время нам поговорить, но мне было стыдно. Я боялась... И всеми силами, хотя бы на несколько секунд, пыталась оттянуть время, но понимала, что разговор неизбежен.
– А где обещанный сок? – нервно, даже для самой себя, сказала. От нервов мне всегда хочется курить... Сделала глубокий вдох и посмотрела мужчине в глаза, – Прежде чем мы начнём... дай мне сигарету.
– Твой сок там, где ты его оставила.
Мужчина бросил быстрый взгляд на мои ноги и взъерошил волосы. Было видно, что это неосознанный жест, но чертовски сексуальный. Он резко встал с кресла, подошел к бару и налил себе виски. Естественно, мне даже не предложил.
– В моем доме не курят.
Но даже в этом мимолетном взгляде я уловила сексуальный подтекст. Мне стало горько от этого, и я разозлилась... Он ничем не лучше других, видит только вещь. Сексуальную, милую куклу-блондинку. Хотя нет, он еще и поговорить пытается.
Ну ладно, Франц, говори. Поиграем в твои игры. Закинула ногу на ногу, специально принимая более соблазнительную позу.
– Тогда, может, мне стоит уйти в другое место, где разрешают курить?
Внимательно следила за реакцией Антона. Я намеренно его провоцировала, но по его лицу ничего нельзя было прочесть. Он сделал глоток и улыбнулся... но я бы назвала это хищным оскалом
– Ну если только не заблудишься, девочка, – был мне ответ с усмешкой.
Меня передернуло от этой фразы. Его эта «девочка»… бесит. Я открыла рот, чтобы ответить ему, но он поднял руку и прервал меня.
– Расскажи мне о себе, Надежда, – он замолчал на какое-то время, – я хочу знать все.
– Я тебе не девочка, – послала ему самую сладкую из своих улыбок, – Хм... меня зовут Зарецкая Надежда Анатольевна, мне 18 лет...
Антон на миг закрыл глаза и тут же снова прервал меня.
– Мне это известно. Расскажи про свою жизнь. Я так подозреваю она у тебя была насыщенная за эти годы, – многозначительно приподнял бровь.
– Не жалуюсь! – сложила руки на груди в защитном жесте. Я чувствовала себя слишком ранимой в данный момент.
Мужчина задумчиво вертел бокал в руке, смотря на него, и молчал. Наконец, когда я уже собиралась нарушить это молчание, от продолжил.
– Твой брат говорил, ты ходила к психологу. Тебе помогли сеансы?
Он это сделал. Задел ту тему, которую я не хочу обсуждать ни с кем. Никогда! Если Антон думает, что он какой-то особенный, то глубоко заблуждается.
– Мой брат много болтает. Ходила. Помогли. На этом все? Я опаздываю, – встала с дивана с намерением, как можно скорее убраться отсюда подальше.
Слишком много всего. Он давит на меня. Я почувствовала, что мне необходим воздух.
– Сядь на место! – отдал мне очередной приказ Франц.
Меня начало трясти от злости, и я зло прошипела.
– Я тебе не собака, а ты мне не хозяин, бл*ть!
Антон даже бровью не повел. На мой ответ, он лишь ухмыльнулся.
– У тебя были отношения за эти годы?
От столь прямого вопроса я впала в шок. Сжала кулаки, чувствуя, что начинаю закипать.
– Тебя интересует моя половая жизнь?
Франц засмеялся, но весельем в его смехе и не пахло.
– Ну, раз уж мне была отведена одна из ролей в ней, то хотел бы знать.
– Что-то ты не кажешься пострадавшей стороной, – демонстративно медленно окинула его взглядом с головы до ног. Яд так и сочился из моих слов, но я уже не могла остановить себя.
Антон хлопнул по столу ладонью и взорвался. Даже голос повысил.
– Какого хрена, Надежда??? Ты же предлагала мне себя. Это что, такая игра?
Он подлетел ко мне и встал вплотную. О, мы злимся. А мне не жаль…
– Я тебе что, сказала это прямым текстом: «иди и возьми меня»? – закатила глаза вверх недовольно, – Ох, точно! Ты же зажал мне рот рукой! И хватит орать на меня, я не глухая! Что ты хочешь от меня услышать, Антон? ЧТО?!
Я не удержалась и ткнула пальцем ему в грудь. Да кто он такой, чтобы так разговаривать со мной и заставлять чувствовать себя ничтожеством? Я отвечала ему, как могла. Чувствовала, что все это происходит на автомате и позже меня накроет. Лишь бы не здесь.
Антон перехватил меня за ладонь и сжал. Резко дернул на себя и вжал в свое тело. Он тут же перехватил и вторую ладонь, которую я занесла для пощечины, завел руки мне за спину, а я отчаянно стала вырываться. Но он лишь прижался еще сильнее, так, что каждым миллиметром своего тела я чувствовала его, и прошептал на ушко.
– Нет, девочка моя. Но когда девушка ведет себя как заправская шлюха, ответ один.
После этих слов он неожиданно оттолкнул меня от себя, и я еле удержалась на ногах. Уже спокойно спросил.
– Я хочу услышать ПОЧЕМУ ты стала такой? Почему не остановила меня?
От этих слов мне стало больно, словно после мощного удара прямо в грудь. Стыд и презрение к себе все сильнее разрастались во мне. Не жалея сил, он хлестал меня словами. И в ответ, я тоже хотела причинить ему боль.
– Почему? Да потому что только такие ублюдки, как ты, все всегда берут силой!
Он отошел на шаг назад от меня и мне сразу стало легче дышать. Засунул руки в карманы и снова засмеялся. Я ему тут что, клоун, блин?!
– Что-то сопротивления я не почувствовал. Или оно выражалось в твоем оргазме? И со всеми ты так... хм... сопротивляешься? – вроде спрашивает без интереса, но я вижу, как его зеленые глаза фиксируют каждую мою эмоцию, которая прорывается сквозь мою защиту.
Я вздернула подбородок и посмотрела ему прямо в глаза. Мой голос не дрогнул, пока я ему отвечала. Но на это ушел весь мой контроль и последние силы.
– Не льсти себе. Знаешь про имитацию? – многозначительно улыбнулась, – И нет, с другими я не сопротивляюсь. Этого не требуется, все по согласию.
Секунда, и весь воздух покинул мои легкие. Антон толкнул меня спиной к стене, а сам навалился сверху. От его близости я задрожала, точнее мое предательское тело. Я не могла понять, почему он имеет надо мной такую власть... Только от одного его взгляда я вспыхиваю, как спичка. Он медленно окинул взглядом мое тело, а у меня сбилось дыхание, я закусила губу. Он хрипло проговорил.
– Это тоже имитация, Надежда? – сквозь ткань кофты большим пальцем он провел по ореолу соска. И я застонала, черт возьми! Между бедер настойчиво запульсировало, и я почувствовала, что увлажнилась. Я уже не просто дрожала, я тряслась от возбуждения. Посмотрев Антону в глаза, я поняла, что мое тело уже сдалось без боя... А он впечатал кулак рядом с моей головой и резко отскочил от меня, словно от прокаженной.
– Пока что я вижу перед собой маленькую шлюшку, которая заводится с пол оборота, – произнес он таким холодным тоном, с оттенком пренебрежения, – Скажи, это то, кем ты стала? ЭТО твоя жизнь, Надежда?!
На глаза навернулись слезы боли и обиды. Да что я ему сделала? За что он так со мной? Это несправедливо. Он не имеет права унижать меня так. Но нужно отдать ему должное, он в таких играх мастер. Боль и обида придали мне сил оттолкнуться от стены. И я влепила ему пощечину. Со всей силы, что еще оставалась во мне. Злорадствуя, что на щеке появляется красный цвет отпечатка.
– А я вижу перед собой похотливого дядьку, у которого встаёт на несовершеннолетних! – я демонстративно показала взглядом на его эрекцию, – Вот прямое доказательство. Никогда не смей ко мне прикасаться и называть шлюхой, ты, жалкий кусок дерьма!
Сквозь гул в ушах я услышала, как залаял Красавчик. А Франц моментально изменился в лице, и сейчас я впервые за все это время испугалась его... Мне было страшно, его лицо потемнело, а на щеках заходили желваки, вены вздулись на шее.
– Пошла вон. – тихим, стальным голосом сказал он.
И тогда я поняла, что лучше с ним больше не спорить. Я круто развернулась и выбежала из кабинета. А Красавчик побежал за мной.
Как только мы оказались на улице, то слезы градом начали струиться из глаз. Сделала болезненный вдох и медленный выдох. Когда останусь одна, тогда и дам волю эмоциям. Я посмотрела на Красавчика и дрожащей рукой погладила его по шерсти.
– Пойдем малыш. Покажу тебе твой новый дом.
И мы пошли... Куда? Я и сама не знала ответ.
