Текст книги "Исход"

Автор книги: Валерий Атамашкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

* * *

– Тунда! – гном услышал над своим ухом шепот Кирква и тут же открыл глаза, вскочив на ноги.

– Что стряслось? – Тунда удивленно огляделся по сторонам.

Глаза во мраке различили, как просыпаются остальные гномы его отряда. Повозка стояла на месте. Кирква остановил лошадей и, более того, сам стоял внутри повозки, самовольно покинув свой пост.

Тунда нахмурился. Такого в походе, где каждый отвечал не только за себя, но и за жизни тех, кто рядом, допускать было нельзя. Должно было случиться что-то из ряда вон выходящее, чтобы Кирква поступил так. А для Тунды оправданием могло служить разве что вдруг вылезшее из-под земли стадо минотавров, перегородившее дорогу.

– Ты мне ответишь за свои шуточки! Что стряслось, я спрашиваю? – заорал он.

Кирква указал на дорогу со словами:

– Иди и посмотри, что стряслось.

Тунда, извергая из себя самые страшные ругательства, которые знал, подошел к краю повозки и выглянул наружу. Следом за ним двинулись остальные трое гномов. Лишь Кирква остался стоять на месте, проводив их взглядом.

Гном, продолжая крыть Киркву на чем свет стоит, высунул голову из повозки, и в следующий миг ругательства резко прекратились. Тунда присвистнул.

На дороге, тут и там были видны следы сражения. Имперцы схватились с зелеными. И не понятно, на чей стороне был перевес. Повсюду лежали трупы. У кого-то была отрублена кисть, у кого-то – целиком рука или нога. На земле местами виднелись следы волшбы – огромные воронки полные пепла и сажи, куда, похоже, попали молнии магов Арканума или влетели фаерболы. Шлемы, мечи, копья, кинжалы были разбросаны по всей дороге. Тунда к своему удивлению увидел на поле боя трупы нескольких магов. Такое редко случалось в бою, чтобы мага удалось убить наповал, без какой-либо возможности на восстановление. А тут…

Он насчитал целых три трупа. Гильдия Огня. Гном не понимал все эти людские забавы с гильдиями и стихиями, он вообще не понимал: кому нужна – и главное, зачем? – такая структура, поэтому вспомнить название башни гильдии не мог. Маруот, Вотун, Гетиз, Карах? Впрочем, это не имело принципиального значения.

– Вот это дела… Порезвились, – Тунда покачал головой. – Так, вы двое, – он указал на Эгорда и Булдука. – Хорош пялиться. Слезли, да убрали. Быстро.

Повторять не потребовалось. Гномы послушно слезли с повозки, и подошли к первому трупу, гоблину с крепко зажатым в руках копьем и отрубленной головой валявшейся неподалеку.

Рядом с ним лежал имперец. Пехотинец, с коротким мечом, которым он, видимо, и отрубил голову гоблину, но сам при этом не успел уйти от булыжника, который метнул ему один из троллей прямо в голову. Шлем пехотинца лежал рядом с телом, деформированный и залитый кровью, а голова превратилась в сплошное месиво. Парню не повезло.

Глаза Тунды остановились на трупе тролля. Бедняга, перед тем как испустить дух, скорчившись в предсмертной муке, пытался вытащить секиру, которую засадил ему прямо в грудь пехотинец. Обычно тролли казались Тунде несколько поувертливее.

Были здесь и с десяток орков, сложивших свои головы на поле боя. Кто с чем: кто с топорами из камня, кто с луками, а кто – просто с дубинками размером в человеческий рост из крепкого дуба. Одного из орков разорвало магическим зарядом.

Тунда попытался определить, какова была волшба, убившая орка, но не смог. То ли сражение происходило слишком давно, и магические нити затерялись в пространстве, то ли чары магов Арканума оказались чересчур сложными для примитивной магии гнома.

Эгорд и Булдук один за другим выбрасывали трупы за обочину дороги, освобождая проезд. Все же, если трупы не успел убрать никто из воевавших – можно судить, что сражение произошло совсем недавно.

Тунда опытным взглядом еще раз окинул поле боя. Да, кровь не успела засохнуть и не везде впиталась в дорогу. Значит, сражающиеся не успели далеко уйти. Гном задумался. В таком случае в любой момент можно было ждать неприятностей. Причем, как с одной, так и с другой стороны. Даже на глаз их тут человек сто полегло. Обе стороны теперь усилятся, убоясь прорыва неприятеля…

«Затейнички», – подумал Тунда.

Тунда слез с повозки и подошел к своим бойцам, отбросив ногой в сторону пернач одного из Имперских пехотинцев, на котором уже начала запекаться кровь.

Он пригладил бороду и оскалился.

– Что ребят, бойня, а мы трупы, значит, подбираем? Непорядок! – он хохотнул и, нагнувшись, схватил мертвого гоблина с торчащим из груди кинжалом и отшвырнул труп в сторону обочины.

– Эт, Тунда, они разбойниками, небось, решили заделаться, да встретили друг друга в глуши! Кого еще тут встретишь? Нас то, небось, ждать не захотели!

Гномы дружно расхохотались, ничуть не беспокоясь, что кто-то услышит их в ночи. Если бы зеленые, а тем более имперцы с их магическими штучками поставили бы перед собой цель вести разведку на этой земле – хочешь не хочешь, а их повозка была уже обнаружена. Смейся тут, не смейся…

Но Булдук, собравшийся было поднять настроение отряду очередной – как он думал – шуткой, вдруг замолчал и неуверенно покосился на Тунду.

– Ты бы глянул, командир, – он указал на труп мечника у себя под ногами, скорчив брезгливую гримасу на лице.

– Чего тычешь? Я бы тебе сказал, куда пальцы свои тыкать, да уши поберегу. Что там случилось? – Тунда подошел к бойцу и взглянул на мертвого мечника, которого ему показывал Булдук – Хоть блюй, хоть не знаю… Что, слов нет. Откуда здесь это? – Тунда поморщился.

По спине имперца, там, где проходила рана от удара оружия, можно было разглядеть гниющую плоть и виднеющиеся кости.

– Что там командир?

– Черная смерть, – ответил гном.

– Черная смерть? – бойцы, оставшиеся в повозке, попрыгали на землю. – Чума, что ли?

– Чума, – кивнул Эгорд.

– Проверь, сколько таких, чумазых, – Тунда с отвращением пнул мертвого мечника в бок, и тот перевернулся на спину.

Лицо человека оказалось буквально выедено заразой, из зрачков и открытого рта текла кровь. Тунда сплюнул и отошел от трупа.

– Воняет, – пояснил он.

Отойдя подальше от трупа, гном дал своим бойцам приказ не трогать зараженных Чумой, которых оказалось десять человек людей и четверо зеленых, и побыстрее расчистить дорогу, чтобы как можно скорее двинуться в путь.

Несмотря на то, что Чума не действовала на гномов никоим образом и была заразой лишь для людей, зеленых и некоторых других рас, не хотелось иметь дело с инфекцией. Мало ли чего можно ждать от Черной смерти, когда перед тобой открытая рана?

Тунда заглянул в повозку. Щиты на месте, провиант в сундуке. Он остановился взглядом на своем магическом чертеже. Руны перестали гореть привычным блеклым светом, а корешки, сдвинутые со своих мест после резкой остановки повозки Булдуком, теперь были перемешаны. Вторично их уже не используешь. А чтобы создать такое заклинание – круг придется чертить заново. И самое неприятное здесь, что такое можно сделать только когда повозка не на ходу, иначе высока вероятность, что линии окажутся кривыми, и Сила будет в лучшем случае теряться, а в худшем – обернет заклинание не в то русло.

Тунда сжал кулаки и стукнул по краю повозки, оставив там несколько небольших дырочек. Все-таки шипы на перчатках, которые он никогда не снимал – грозное оружие.

– Готово – послышался сзади голос одного из бойцов.

Отлично. Тунда вздохнул. Раз готово – значит их больше здесь ничего не держит, нужно выдвигаться в путь. Все равно начертить новый магический круг сейчас по такой темени не удастся, а рисовать руны при свете факела или свеч было бы равносильно тому, что рисовать их на скаку. Поэтому стоило дождаться рассвета, да и где вероятность того, что им не придется останавливаться еще раз этой ночью, чтобы размять кости?

Он дернул шеей. Хрустнули суставы. Коли так, то нечего и думать. Нужно отправляться в путь.

Не оборачиваясь, он махнул своим бойцам рукой и крикнул:

– Запрыгивайте, поедем.

Необычайно проворно для гнома, он с ловкостью, достойной любого ассасина, запрыгнул в повозку и вовремя – туда, где он стоял только мгновение назад, со свистом вонзилась стрела с красивым ярко красным оперением. Будь Тунда знаком с обычаями ведения военных действий у имперцев, по которым такая стрела, пущенная к ногам врага, означала призыв к началу переговоров, и услышь он, готовые сорваться с губ одного из своих знающих об этом бойцов слова о том, что имперцы хотят вести диалог – его последующие действия, возможно, несли бы другой характер.

Но Тунда, никогда не служивший Царю Янтарных рудников и не знавший тонкостей военной стратегии, отреагировал по-своему. Точнее, за него это сделал мини-арбалет, висевший на поясе, а теперь оказавшийся в руке гнома.

Тунда точным выстрелом поразил стрелявшего арбалетчика наповал и, перекувыркнувшись, выхватил топор, издав боевой клич. Как он мог быть таким неосторожным, ведь все говорило о возможности засады!

Бойцы, оставшиеся снаружи, метнулись к повозке, выхватывая по пути оружие. Теперь, благодаря выстрелу Тунды, ни о каких переговорах не могло быть и речи. В пролеске замелькали фигуры Имперских воинов, и в следующий миг по повозке гномов ударил залп арбалетчиков.

Гномы поспешно попрыгали внутрь, прячась за щитами, расставленными вдоль стенки. Две стрелы на вылет пробили плотную ткань повозки и вонзились в противоположенную стенку.

– Я им башки-то поотрываю, – прошипел Тунда.

– Стрела! Они хотели поговорить, – бросил Эгорд.

Тунда стиснул зубы. Какого дракона им надо? Какие еще разговоры? Но теперь поздно жалеть о чем-то. Нужно показать людям всю свою накопившуюся за годы дурь.

Обстрел арбалетчиков закончился. Они загнали их внутрь, теперь по закону жанра должно пойти наступление пехоты. Если среди них нет тех, кто может всадить в повозку молнию или чего похуже. Но никаких магических импульсов Тунда не чувствовал.

«Похоже, придется принимать бой. Если сейчас пустить лошадей, то арбалетчики дадут новый залп, и дальше придется идти пешком!», – подумал он.

Снаружи послышались голоса и лязг металла. Пехотинцы ставили строй.

В повозку могли полететь зажигательные смеси. Поэтому нужно как можно скорее выбираться отсюда.

Тунда схватил щит и прокричал:

– Строем! Или как там у вас говорят! Из повозки! Каждый прикрывает себя и за другим присматривает! – Он занес топор, резким ударом разрубил ткань повозки и, выставив перед собой щит, выпрыгнул вон. – В атаку!

Остальные гномы, не мешкая, метнулись следом за Тундой. Если бы не щиты, которые гномы так успешно додумались прихватить с собой – следующий арбалетный залп, данный людскими стрелками, пригвоздил бы всех до одного подземных воинов к повозке.

Имперская пехота знала толк в тактике и начала наступать на противника круговой атакой, смыкая ряды.

Тунда, прижимаясь спиной к повозке и прячась за щитом, окинул довольно плотный строй пехотинцев.

Не успели стрелы второго залпа вонзиться в щиты гномов, как тут же арбалетчики дали третий залп, умело перезарядив оружие.

Тунда зашипел. Они оказались в окружении. Палатку сжимали, словно в тисках. Засевшие в подлесье стрелки не давали гномам совершенно никакого маневра, а пехота, сомкнув щиты и выставив перед собой копья, приближалась к повозке, подготавливая атаку.

– Стройся, покажем гадам, как воевать, – прорычал Тунда. – Круг! Спина к спине!

Оставалось надеяться, что прием, который он не раз использовал в сражении с огненными драконами, защищаясь от шквала огня, поможет и тут, а его бойцы знают такое построение, ведь в Янтарных рудниках оно используется в боях и строевой подготовке. Гномы, похоже, действительно были знакомы с тактикой круговой обороны и с грохотом, сойдясь спина к спине, сомкнули щиты.

Четвертый залп стрел арбалетчики выпустили сверху, стараясь пробить оборону гномов с незащищенной стороны. Однако Тунда в последний момент поднял щит. Тут же последовал выпад пехотинцев, бросивших свои копья. Утяжеленные, они врезались в щиты, но лишь отскочили от металла с лязгом. Тогда пехотинцы бросились в рукопашную, выхватив из ножен мечи.

Тунда выверенным движением перезарядил мини-арбалет и, не целясь, разрядил его в людской строй. Один из пехотинцев рухнул замертво. Но остальные, не обратив внимания на потерю товарища, приблизившись, атаковали спрятавшихся за щитами гномов.

Щиты заскрипели под тяжестью ударов, но, выкованные в кузницах пещерных мастеров, выдержали натиск. Куда тяжелее пришлось гномам. Тунда почувствовал, как его сапоги от напора пехотинцев и того веса, что вдруг обрушился на щит, проскользнули по земле, но, подкованные шипованными вкладками, тут же врылись в землю.

Гномы ухнули. Неожиданно в щель меж щитами скользнул меч, прошедший в нескольких дюймах от бедра Булдука. Следующий подобный удар поцарапал броню Эгорда, пройдясь по панцирю.

– Щиты, размыкаем щиты! Да побыстрее, кому дорога жизнь, – прохрипел Тунда.

Держаться больше не было сил. Гном понимал, что если сейчас не перейти в атаку – пехотинцы могут продавить их оборонительный колпак.

В круговой обороне каждое звено было равноценно, и если одно лопалось – рвалась вся цепь. Пока был шанс контратаковать – нужно его использовать в полной мере. Именно сейчас они оказались полностью прикрыты от прямых Имперских стрел, оказавшись в гуще пехоты, если, конечно, арбалетчики не попробуют стрелять прицельно, но рискуя при этом убить своих.

Тунда, издав рык, со всей своей недюжинной силой подался вперед и опрокинул щитом первого попавшегося на пути мечника. Топор, с легкостью брошенный следом, разрубил следующего пехотинца ровно пополам где-то в районе талии, не замечая, ни брони из прочной стали, ни кольчуги. Гном не останавливаясь, крутнулся на полный оборот. Сверкнул кулон, привязанный к самому кончику его бороды и врезавшийся прямо в голову человека, которому не посчастливилось оказаться на его пути. Кулон прошел сквозь шлем, будто нож сквозь масло, подтаявшее на летнем солнце, и снес бедолаге челюсть. Кровь вперемешку с мозгами брызнула во все стороны. Тунда, почувствовав привкус смерти, взревел.

Один из пехотинцев направил прямой удар ему в грудь но меч лишь скользнул вдоль адамантиновых доспехов даже не оставив на тех царапины, а неосторожный воин тут же рухнул с пробитым черепом. Гном ударил наотмашь кого-то рукой в рукавице с металлическими вставками и шипами. Другие гномы, не рискнули идти в рубку так же яростно как их командир но, укрываясь за щитами, тем не менее, разили одного пехотинца за другим. Арбалетчики, растерявшись, решились все же на залп, но стрелы, найдя лишь щиты гномов и доспехи Тунды, сразили вместе с тем несколько пехотинцев. Тунда, схватив одного из мечников, кинул его в заметно поредевший строй людской пехоты.

Командир людского отряда, насчитывавшего теперь не больше двадцати человек – если не брать арбалетчиков, уже успевших покинуть свои позиции – дал сигнал к отступлению. Но вместо положенного маневренного отхода началось бегство.

Гномы успели убить еще несколько человек.

Тунда презрительно плюнул на землю и одним ударом топора срубил застрявшую в щите, там, где он имел деревянную основу, стрелу.

Бойцы победно вскинули топоры и молоты. Победа оказалась безоговорочной. На земле, рядом с трупами, оставшимися от прошлого сражения, теперь лежали еще два десятка человек.

Единственное, что удивляло – отсутствие магиков в их рядах. Или это был разведотряд в пятьдесят единиц? Если это так, то хумансы весьма осторожничали. Но почему, если это осторожность – мага, который лучше любого воина мог засечь врага, как раз и не было с ними?

Тунда задумался. А может, это было не успевшее подойти вовремя подкрепление для подавления мятежа зеленых? Насчет того, что это был мятеж – сомневаться не приходилось. В связи с эпидемией Чумы люди временно приостановили свое продвижение на север и сдерживали орков, гоблинов и троллей в тех границах, в которые их удалось загнать ранее. Не будет ли такого, что придется встретить еще и отряд зеленых?

Гном поморщился. Не хотелось бы еще одной неприятной встречи. Он не столько переживал за себя и своих бойцов, сколько боялся остаться в пути без лошадей. Где в такой глуши можно было найти хоть какую-никакую пару гнедых? Не идти же в хумансовую деревню через заставы, через магиков, через тех же пехотинцев с арбалетчиками или того хуже – кавалерию, чтобы покупать их там. И все ради того, чтобы купить исхудалую клячу, точнее, забрать ее силой, потому что в этих землях вряд ли что-то продадут. Во время Черной смерти золото стало ничем не лучше обычных медяков на северо-востоке Торианской Империи.

А отсюда все же следовало убираться, да поскорей. Пока те же бежавшие не добрались до заставы и не сообщили старшим о случившемся.

Тунда посмотрел на повозку.

Каким-то чудом лошади остались целы. Сражение происходило в нескольких десятках футов от повозки, хотя изначально бедные лошадки оказались в самом центре поля боя.

Нужно было быстрее загружаться в повозку, да мчатся отсюда во весь опор, пока вести о случившемся не добрались до ближайшей заставы.

Глава 5

Дорожка с непонятно откуда взявшимся свечением, возникающим прямо из воздуха и пропитанного пыльцой подснежников разбросанных тут и там, привела отряд светлых эльфов и Сораха к дворцу лесных жителей, если, конечно, то, что раскинулось перед глазами мага в этот миг, можно было назвать дворцом.

Сорах от удивления раскрыл рот, и чуть было не потерял связь с Торсионным полем, в котором, зрея, томились заклинания.

Дворец представлял собой величественное зрелище. Возведенный из крепко сросшихся лиан, дававших в основе фундамент, он поднимался огромным куполом вверх, венчаясь кроной-верхушкой дуба-исполина на самом верху, раскинувшего свои ветви на десятки и десятки футов вширь и переплетаясь с другими деревьями. От листьев дуба шло приятное свечение по типу того, что Сорах уже видел на дороге, но – куда более яркое. В этом свете чувствовалась мощь и сила древнего леса.

Над куполом, среди ветвей дуба летали птицы, в которых Сорах не сразу сумел различить прекрасных и величественных грифонов. Целыми стаями они ныряли меж веток деревьев, то исчезая, то появляясь вновь, кувыркаясь в воздухе и издавая пронзительные крики. По ветвям свисающих лиан прыгали туда-сюда причудливые создания, чем-то напоминающие гоблинов, такие же зеленые, но с длинными руками и шерстью. На поляне вокруг дворца бездумно сновали ручные черные пантеры, видимо, охранявшие покои эльфов.

Сорах с некоторым отвращением заметил того самого монстра, с которым он встретился на поляне у самого входа в Местальэ – то ли медведя, то ли тигра с оперением вокруг шеи. Но сейчас тварь выглядела как самая безобидная овца и спокойно прогуливалась по зеленой траве, равнодушно наблюдая за летающими в небе над поляной с изумрудной травой феями.

Сам дворец, или точнее – купол, в охвате тянулся на целую милю и возвышался на добрую сотню футов над землей. А если учитывать еще и крону могучего дерева, самого красивого и высокого среди тех, что Сораху приходилось видеть в Местальэ – дворец тянулся ввысь на несколько сот футов. Дерево явно росло здесь не один век, теряясь где-то среди облаков.

«Не оно ли – это, то самое Дерево Грез, о котором мне приходилось читать в энциклопедиях в университете?», – подумал маг.

Хитрые сплетения живого узора, казалось бы, превращали стены дворца в единую картину.

Приглядевшись, Сорах увидел, что толщиной с человека лианы вились, образовывая некие иероглифы и руны на стенах замка. По всей видимости, язык их был настолько древним, что маг так и не сумел прочитать ни одной из них. Хотя обычно, в таких случаях светлые эльфы предпочитали превозносить свой лес и его достижения в битвах, сохраняя традиции предков – эльфов основателей, в отличие от своих братьев с востока, чтивших теперь темную сторону и отказавшихся от истории отцов.

– Вам никогда не достичь того, что дала нам сама природа – услышал Сорах голос главного.

Дала – не дала…

Сорах не стал спорить и двинулся следом за отрядом прямо к воротам замка, у которого только сейчас заметил несколько лучников, прятавшихся среди лиан в серебряных платьях. Был тут еще один маг, и снова – девушка-эльфийка. Наверное, будет лучше, если Сорах сделает вид, что он их не заметил. Так спокойнее и им, и самому себе. Хотя про себя Сорах отметил, что защита от посторонней магии здесь стояла ничуть не меньше и никак не слабее той, которой связывала его по рукам и ногам эльфийская чародейка из отряда сопровождения. Ребята соблюдали все меры предосторожности и, похоже, не хотели допустить промаха.

Не успел отряд дойти до ворот, как маг почувствовал легкое прикосновение чужой волшбы. Открылись ворота. И тут же следом та самая волшба на этот раз более жестко и бесцеремонно, словно кипятком, обдала Сораха с ног до головы.

«Старайтесь, но до Торсионных полей вы не доберетесь!», – он стиснул зубы, перебарывая неприятное жжение.

Со стены кивнули, и главный, на миг замерший перед самым входом, двинулся дальше. Да, эльфы неплохо соблюдали все меры предосторожности.

Но с другой стороны, на что мог рассчитывать Сорах? Это дворец самого Короля лесного народа светлых, а не какая-нибудь захудалая обитель придворного феодалишки.

Как только последний эльф отряда переступил черту ворот, они захлопнулись, и Сорах снова почувствовал укол магической Силы за спиной. Он не мог прочитать ни одного заклятья! То ли от того, что магия леса была каким-то образом искажена, то ли от того, что его сознание на использование обычной магической Силы держала под прицелом эльфийская чародейка.

Еще Сорах чувствовал нечто необычное в этом месте. Что-то, что он пока не мог объяснить, что не могло уложиться в обычные привычные рамки магии леса, что не было похоже на мощь и Силу самого Местальэ…

Легкие, накатывающие, словно волны на берег толчки энергии, сжимающие грудь, шли со всех сторон. Сорах пока не мог определить источник магии, но он чувствовал, что тот находится где-то в этих стенах. Маг не обратил бы на эти толчки, непонятно откуда взявшейся Силы, внимания, если бы они своими глухими накатами не будоражили и не искажали Торсионные поля.

Эльфы вдруг резко остановились. Главный обернулся к Сораху:

– Мне велено скрыть от тебя дальнейший путь, – он достал непонятно откуда появившуюся повязку черного цвета. – Она будет надета на твои глаза, хуманс.

Сорах, молча, кивнул. От повязки, в конце концов, еще никто не умирал. Если светлым кажется, что так они смогут обеспечить свою безопасность, то – пожалуйста. Он дождался, пока главный завяжет повязку на его голове.

– Куда прикажете идти теперь?

Кто-то из эльфов взял его под руку. Сорах почувствовал все то отвращение, что прошибло светлого в тот момент, когда он коснулся мага. Бедного лучника аж встряхнуло. Тем не менее, рука не отпустила Сораха, и маг последовал за ведущим его эльфом далее, как хотелось верить, в тронный зал к Королю.

Толчки незнакомой Силы нарастали, и Сораху пришлось отложить в сторону свою затею: сотворить заклинание Всевидящего ока. Невидимые волны колебали нити, связывающие его с Торсионным полем, поэтому не хотелось рисковать и потерять те два готовых заклятия, которые можно было в любой момент пустить в ход.

Неожиданно Сорах почувствовал, как нагрелся во внутреннем кармане кафтана свиток, переданный ему магистрами. Чтобы это могло означать? Эльфы каким-то непостижимым образом разузнали о том, что он несет, и пытаются прощупать, что там внутри? Или же свиток сам, как величина магическая, заколдованная лучшими магами, пытается что-то до него донести?

Первое предположение можно отбросить сразу, по крайней мере, не брать его в расчет, как шпиону. Сам он не знает что там внутри, ну, а если светлые действительно сумели каким-то чудесным образом разузнать о свитке, тогда попробуй они с ним что-либо сотворить – пергамент превратиться в прах. И делай с ним, даже руками лучших эльфийских мастеров и жрецов рун, восстановление или скрипты обрядности – никакой информации от свитка им уже не получить. Но вот второе…

Сорах задумался. Действительно, не может ли быть такого, что свиток почувствовал адресата? КОРОЛЬ ЛЕСНЫХ ЖИТЕЛЕЙ…

Вот это да, если все это окажется правдой, он, пожалуй, съест собственный капюшон. Как магистры смогли выйти на связь с этим безжалостным к людям Королем Местальэ? Что такого они могли сказать ему и чем заинтересовать?

«Не торопи события!», – оборвал он ход своих мыслей.

Вполне могло быть, что этот самый Король просто удивился тому, что какой-то несчастный хуманс – пусть даже и маг, Сорах был удивлен эльфийской разведкой – решился войти в Местальэ. И захотел увидеть наглеца воочию прежде, чем отдать приказ о самой жестокой казни, да такой, что даже не могла придти в голову разгоряченной лесной расе лучников.

Размышления Сораха прервал толчок в бок. Весьма грубый и болезненный. Светлые, впрочем, сразу дали понять, что отнюдь не собираются с ним церемониться.

Поворот налево. Длинный коридор. Маг, не спеша, шел следом за ведшим его лучником. Нельзя сказать, что главный сумел скрыть от его глаз все. Сорах сквозь тонкую щелочку, оставшуюся меж повязкой и его глазами снизу, видел ноги эльфа, мелькавшие на фоне пола дворца.

За те минуты, что они шли, никто так и не проронил ни одного слова. Все казалось каким-то странным, будто его вели на тайное свидание с дамой в ее покои. Если бы не одно «но». Те самые толчки, они обретали все большую силу и теперь больно сжимали с каждым накатом грудную клетку мага.

Наконец отряд остановился. На всякий случай Сорах сосчитал все повороты и шаги. Мали ли что его могло ждать впереди?

Чья-то рука грубо сорвала с Сораха повязку, и он тут же огляделся по сторонам. Они стояли в коридоре, точнее, в самом его конце у грубой деревянной двери. Коридор по всей длине был освещен факелами, вставленными в стенные подставки через каждые десять шагов. На стенах можно было разглядеть гобелены с изображением каких-то дивных существ, наверняка, плодов причудливой лесной магии.

– Тебе – сюда, – главный указал на дверь.

Сорах покосился на эльфа. Все семеро тут же отошли в сторону и выстроились возле стены в стройную шеренгу. Главный, лучники и в конце – магичка.

Сорах с удивлением обнаружил, что та магическая хватка, что так усердно поддерживалась чародейкой, теперь была снята. К чему бы это в такой ответственный момент? И куда ведет эта дверь? Коридор своей мрачностью и пустотой совсем не походил на вход в Королевские хоромы.

Решив не рисковать, он мгновенно сплел заклинание Обнаружения ловушек, зачерпнув самой обыкновенной Силы из потока, но руны, словно после похмелья в голове, распались. Волны неведомого потока Силы больно сжали грудь, и он с трудом вдохнул воздух, который, несмотря на весь мрачный вид подземелья, оставался здесь на удивление свежим. Ничего не оставалось, как просто взяться за ручку и открыть дверь. А там будь, что будет…

Сорах осторожно потянул дверцу на себя, затаив дыхание. Ладони коснулась холодная сталь и…

Больше ничего. Никаких ловушек или других сюрпризов. Дверь оказалась чиста. За дверью Сораха обдали приятные ароматы. Он зашел в зал, а оказавшись там и бросив на эльфов с застывшими каменными лицами последний взгляд, закрыл дверь за собой.

Может быть сейчас? Пока никого нет, пока нет слежки, выдрать из Торсионных полей чары Исчезновения и атаковать эльфов Деформацией. Их магичка не сумеет выставить блок…

Сорах прогнал подобные мысли из головы. Свиток, врученный ему Советом Властелинов, теперь пылал.

То, что на первый взгляд показалось Сораху залом, на самом деле оказалось небольшой комнатой, в которой, однако, была превосходная обстановка: на стенах висели зеркала в оправах из легкого камня, добываемого из самых глубоких пещер, куда мог пробиться разве что самый умелый гном или троглодит; прямо на полу, из тех же стен росли невообразимые растения, дивно переплетаясь с мебелью, из которой здесь были лишь широкая тумба в виде кустарника с ровно остриженными краями и несколько скамей-лиан; в подсвечниках горели самые обычные свечи, сменившие здесь факела; посреди комнаты, выстланной листьями, с деревянными ручками, на которых росли бутоны еще не пробившихся листков и оббитый шелковой тканью зеленого цвета, с вышитыми на ней серебристыми нитками Деревом Грез, стоял массивный стул.

Но, где же Король? Или он был обманут?

Сорах чувствовал, как свиток в его кафтане готов буквально выпрыгнуть наружу. И что делать теперь? Ждать?

Впрочем, ждать пришлось недолго. Сорах почувствовал, как очередной толчок магии, и без того сжимавшей его грудь, чуть не вывернул его наизнанку. На стуле, стоявшем посреди комнаты, появилось свечение, и, словно черви, вырытые из-под земли, зашевелились кончики растений. Маг не верил своим глазам. Лианы начали расти и, переплетаясь, обретать форму. Чужая магия давила…

На стуле – или же это был трон? – медленно всплывала фигура эльфа, облаченного в платье с накинутым на голову капюшоном яркого зелено-серебристого оттенка.

– Здравствуй, хуманс. Как я понимаю, я могу называть тебя Сорах, сын Совета Властелинов Силы?

Сорах невольно сделал шаг назад. Со стула-трона на него смотрели черные – даже невероятно черные для светлого эльфа! – полные безразличия глаза Короля жителей священного леса.

Первое, что пришло в голову: как это обрело плоть и кровь? Как? Вопрос словно перегородил сознание. Что за чары были использованы Королем Местальэ? Сорах и раньше не ощущавший никаких заклинаний светлых эльфов в Местальэ, теперь тем более остался не у дел. В том, что перед ним появился именно он, Король у Сораха практически не было никаких сомнений. То, что применил этот эльф – не было обычной телепортацией. Здесь явно была сотворена волшба такого уровня, над которой бы поломали голову даже магистры Совета Властелинов.

Неужели перед ним на троне восседал сам Тамалий Зеленый?

От осознания действительности мага пробила дрожь. Только вот, где тогда легендарный тронный зал, что описывался в книгах, где свита, слуги? Неужели эта маленькая комнатушка и есть приемная великого Короля Тамалия Зеленого?

Но это было не так уже и важно, куда как важнее было то, что Король знал, кто он и откуда пришел. Сорах почтительно поклонился и…

Свиток, обжегший грудь, вдруг вывалился на пол и медленно, словно ведомый какими-то чарами, покатился к ногам Тамалия. Значит, все было так и рассчитано: грозный легендарный Король светлых эльфов и есть адресат, тот, кому было поручено доставить свиток в руки.

«Но… Но… Как он узнал?».

Словно ответом Сораху послужил невероятной силы толчок магической энергии. Он едва устоял на ногах и из последних сил удержал нить связи с Торсионным полем. Источник открытой мощи находился совсем рядом, возможно, даже в этой комнате. Не он ли помог Тамалию? Король, не утруждая себя какими-либо магическими заклинаниями, нагнулся и поднял свиток.