Текст книги "Три буквы Б, или Брызги боли Бульдога"

Автор книги: Валерий ВалКс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Когда документ положили на стол между всеми участниками действа на ту его часть, которая гарантировала бумажному носителю ключевой информации отсутствие попадания пищевых продуктов, способных повредить его официальный и статусный вид, Владимир Михайлович указательным пальцем правой руки четко указал на фразу «гематомы нанесены на тело жертвы, находящейся в подвешенном и вытянутом вертикально состоянии со связанными ногами, о чем свидетельствует…».

– Я и сам думал, что тело жертвы «отметелили» как грушу, – Степан внимательно следил за логикой разговора и очень старался быть в самом эпицентре рассуждений старших товарищей….

– Старлей! – Игорь Степанович, предвосхищая ненужного изобилия текста молодого и словоохотливого опера, сделал характерный жест рукой, – послушаем «науку»….

– Все ясней ясного, – Владимир Михайлович сделал громкий и хлюпающий глоток, шумно и аппетитно всасывая вместе с горячей жидкостью охлаждающий ее воздух, причмокнул после этого и продолжил, – нужно искать какое-то помещение вроде гаража или производственного цеха, где имеется штанга и лебедка для подвешивания тяжестей.

– Это значительно сузит поиск места преступления, конечно же, но… – голос майора не был подкреплен энтузиазмом, а потому и его младший товарищ также нервно ковырял ногтем указательного пальца левой и свободной от кружки чая руки полированную поверхность стола, издавая не совсем приятный звук.

– Степан, прекрати, пожалуйста, создавать эффект нервозности, – Владимир Михайлович, смеющимися глазами с характерным прищуром, взглянул на старлея и продолжил те свои мысли, которые напрямую не были отражены в акте, так как их статус обычно определяют как тематически-«междустрочный», – есть и еще важные детали по существу….

– Не тяни кота…, – Васильченко почувствовал, что туманность рассеивается и на горизонте появляется твердь.

– Дело в том, что все синяки и ссадины, которые были нанесены жертве прижизненно, так сказать, имеют одну характерную особенность, – судмедэксперт протер рукой по месту на голове, которое по всем видимым причинам вскоре будет освобождена от остаточных волос и превращена в своей ипостаси гладкости в самое настоящее шелковисто-блестящее покрытие с признаками возрастной солидности, – … бедолагу очень искусно истязали.

– Это и младенцу понятно, – майор был готов выразить полное разочарование, когда его товарищ продолжил.

– Другими словами, его бил профессионал. Точнее это был мастер рукопашного боя, возможно, даже специалист именно по восточным единоборствам, типа каратэ или тому подобного. Для такого вывода мне пришлось чуток покорпеть над учебниками по анатомии человека и вспомнить давно утраченные знания. Все удары были нанесены по очень болезненным точкам, а следы от колюще-режущих ран, исключая смертельную в область сфинктера, вообще говорят о нанесении страшных болевых ощущений, не совместимых с нахождением человека в сознании.

– Михалыч, ты говоришь о том, что местного забулдыгу и неудачника зачем-то увезли в какое-то нелюдимое, далекое и оборудованное место, где его «обрабатывал» олимпийский чемпион по восточным единоборствам, выбивая, конечно же, какую-то государственную тайну?! – черный юмор майора был, естественно, связан с его крайней степенью напряжения, что и отразилось на вспотевшей лысине, которую он нервно, раз за разом, протирал белоснежным носовым платком с вышитыми инициалами «И. С.», романтическое происхождение которых еще предстояло выяснить его коллегам.

– Ты можешь язвить, сколько хочешь, но по фактам картина складывается именно такая, исключая, соответственно, колоритный стеб с твоей стороны, – опытный судмедэксперт и не думал обижаться на товарища.

– Степан, список потенциальных бойцов, проживающих в нашем регионе, мне к вечеру на стол. Кроме того, тебе нужно посетить эту корейскую вотчину под названием «JK Beach» с целью более тщательного опроса отдыхающего контингента и служебного персонала. Возьми пару человек по моему распоряжению. Переверни там все верх дном, но результат дай! Кстати, еще раз тряхни ту женщину, что была на месте обнаружения трупа в качестве понятой. Что-то мне она не нравится. Нутром чую, что она скрывает от нас важную информацию.

– Естественно, ведь они на отдыхе. А переходить из статуса понятых в свидетели, со всеми вытекающими проблемами, никому не пожелаешь! – Степан даже и не думал входить в их ситуацию, но логика, помноженная на знание человеческой природы, была неумолима на данный счет.

– Чего стул мне проминаешь?! Ураганом выполнять приказ начальства! – Васильченко снова стал преисполняться оптимизма, что бывало с ним всегда неожиданно, как по мановению волшебной палочки каким-то неведомым ему внутренним управителем.

– А мы с тобой, Владимир Михайлович, еще порассуждаем на тему справедливости закона и неизбежности наказания за его нарушение! – пафос речи и обращение к давнему товарищу по полному имени-отчеству говорило сейчас только об одном – следак взял след и готов гнаться за добычей день и ночь, не зная усталости.

Однако майор Васильченко еще не сложил свой коварный «пазл», а все ощущения оправдывал безукоризненной интуицией, которая для опытного следователя всегда была более приоритетна, чем логика. Именно внутреннее «ментовское» чутье не раз выручало нашего героя, причем именно тогда, когда видимых причин для успешного расследования не было никаких. Так было и в те лихие «девяностые», когда уровень преступности превышал все мыслимые пределы, и в более спокойные «нулевые», что сегодня считаются почти цивилизованным периодом в нашей истории, и когда самые жирные куски от экономики страны уже были проглочены новоиспеченными олигархами, а утюги и паяльники вновь стали служить по своему прямому обиходному назначению.

Через некоторое время, когда старлей вихрем исчез из помещения, а чай был допит под мерный хруст сухарей его более опытными коллегами, пауза, связанная с необходимой передышкой после выявления новых и важных обстоятельств, была прервана в пользу осмысленных рассуждений.

– Мне кажется, что установление мотива, обнаружение оружия преступления и места его совершения, которые традиционно считаются самыми важными деталями любого расследования, сейчас уступают по своей актуальности именно психологическому портрету преступника. Ведь помимо того, что вышеозначенные ключевые моменты расследования нам полностью неизвестны – и это заставляет думать о преступнике вне зависимости от статуса жертвы, – так еще и фактор времени уже точно играет против нас. Ведь, если предположить, что ресурс преступника практически не ограничен возможностями жертвы, то получается картина маслом, как говорят у них в Одессе.

– Да уж! – Михалыч шумно выдохнул воздух из когда-то мощной груди тяжелоатлета (в молодости все чем-то да занимались кроме вредных привычек) – Преступник сейчас может быть где угодно теоретически!

– Умеешь успокоить, коллега! – взгляд-молния в товарища по следственному цеху, и новая жизнеутверждающая мысль, – Думаю, что преступник не просто устранил жертву, а наблюдает за нашими действиями. Тут ведь налицо намеренная публичность преступления! Смотри, этого Брусникина еще долго бы не кинулись искать из-за его образа жизни, в котором нет ни родственников, ни бабы какой-нибудь захудалой на постоянном основании, ни желания работодателя удерживать его у себя. То есть, труп могли бы зарыть, утопить, расчленить, сжечь, растворить в кислоте и т. д. Но зачем-то его подкладывают нам под самый нос. Тут имеет место быть именно желание получить огласку. И, дай бог, чтобы это не была серия! А труп Брусникина – это всего лишь послание….

– Не накручивай! Произведения Агаты Кристи уже давно вышли из моды у современных преступников, так что давай отрабатывать рабочую версию, связанную со спортсменом-рукопашником, у которого снесло крышу!

Еще около получаса старые коллеги-товарищи обсуждали свои планы расследования на ближайшую перспективу, после чего разошлись по своим текущим делам с полной уверенностью в том, что «глухарю» в этот раз не быть.

Глава 4

Вчерашние события на турбазе «JK Beach» довольно скоро забылись отдыхающими, а в поселке молва о Семене Брусникине 1967 года рождения тоже не особо и распространилась. По крайней мере, стоящая уже которую неделю нестерпимая жара, теплая морская вода при отсутствии-то акул в акватории залива Находка и подготовка к губернаторским выборам моментально вытеснили с первых новостных строк это, казалось бы, незаурядное событие в довольно спокойной жизни поселковых граждан.

В какой-то момент Степану Ищенко с его спутниками: Николаем Крайновым и Евгением Мягковым, – даже показалось, что при начале Третьей мировой войны, местный контингент не удосужится изменить свои планы на текущий день. А планирование у аборигенов этой части Земли было связано в первую очередь не с государственной, национальной или хотя бы социальной принадлежностью к человечеству, а именно с климатическими и географическими особенностями отдыха. То есть, в зависимости от температуры воздуха и воды, силы ветра и облачности выстраивалась у них логическая цепочка взаимосвязи между местом отдыха (ведь акватория большая и тихих местечек на побережье хоть отбавляй) и временем суток, отведенных на этот морской рай.

Старлей в душе очень даже сетовал на судьбу за то, что ему приходится в разгар туристического сезона заниматься столь утомительной работой по опросу потенциальных свидетелей убийства. Сразу выяснилось и то обстоятельство, что его, казалось бы, незлобливый характер очень даже отравлен завистью. Ведь при виде довольных жизнью отдыхающих, которые купались и принимали солнечные ванны, релаксируя под палящими лучами солнца с охлажденными напитками в руках и горящими взорами романтически настроенных сердец, Степан сразу становился хмурым и неприветливым.

Прибыв на турбазу оперативники сразу рассредоточились. Степан со стажером зашел в помещение администрации для выяснения служебных обстоятельств данного объекта: режима работы персонала и возможных инцидентов с отдыхающими в последнее время. А Николай Крайнов сразу же пошел в номер, где временно проживали Маня с Тофиком, дабы попытаться вывести женщину на честный разговор. Задумка была такая, что новое лицо, которым лейтенант еще не успел «отсветить» вчера на месте опознания трупа, может ослабить ее подозрительность, чем ему и необходимо будет сразу воспользоваться.

– Здравствуйте, товарищи отдыхающие! – голос Крайнова был вкрадчивым и почти нежным, ведь открытая настежь дверь номера подразумевала полную лояльность проживающих здесь к посетителям.

– Кто к нам пожаловал?! – раздался сонный баритон Тофика, который пребывал после завтрака в гостях у Морфея, отдав предпочтение его кущам вместо отдыха на берегу в составе эскорта своей неутомимой супруги, которая уже двое суток не спала и при этом не подавала никаких признаков усталости.

– Мне бы Марию Васильевну Хачатурян увидеть на пару слов, – речь утомленного высоким температурным фоном лейтенанта не выдавала в нем блюстителя порядка, а гавайка с джинсами, не подтвержденными удостоверением личности, могли бы даже сбить с толку рассеянный взгляд сонного кавказца.

– На всякий случай скажу, что я муж – Тофик никогда не любил двусмысленности, хоть и относился к национальности, которая создана для сюрпризов.

– Очень хорошо! – опер решил не входить в роль туриста, а сразу же достал служебный мандат и, зафиксировав его в развернутом виде на удобном для прочтения информации расстоянии перед глазами оппонента, застыл на несколько секунд, давая тому настроиться на нужный деловой лад.

Глаза супруга отсутствующей в номере жены хоть и пытались выхватить знакомые слова из печатного текста на документе представителя закона, но так и не смогли стать источником информации для головного мозга, пребывающего в режиме стагнации. Сверив изображение на фото с представшим оригиналом, Тофик устало спросил:

– Что еще вам нужно, полиция?! – при всей разбалансированности текущего состояния физиологии он прекрасно понял, что попытки узнать интересующую информацию, предварительно укрытую супругой, представителями уголовного розыска еще будут предприниматься.

– Нас интересует только одно: вспомнила ли ваша жена что-нибудь важное, что могло бы иметь отношение к вчерашнему преступлению?

– Нам бы поскорее забыть все, а вы опять погружаете нас в мир ужаса и тьмы! – пафосное выражение Тофика произвело впечатление только лишь на него самого, вызвав легкую усмешку лейтенанта.

– Все-таки мне необходимо поговорить с гражданкой Хачатурян! – речь Николая стала хоть и не жесткой, но все-таки в ней появились некие металлические нотки, красноречиво свидетельствующие о серьезности намерений.

Лениво обув свои ноги в шлепанцы, Тофик молча направился к балкону, движением головы позвав туда же и Николая. Отгородив свои глаза от яркого солнца запястьем правой руки, он некоторое время рассматривал купающихся и загорающих на песчаном берегу людей.

– Вон она в ярко-желтом купальнике, – указал другой рукой в сторону моря разочарованный в справедливости устройства мира мужчина, – только зря вы надеетесь, что жена что-то от вас скрывает.

«А вот и сигнальчик! На воре шапка-то явно горит. Кто говорил о сокрытии информации?! Речь-то шла только о возможных фактах, которые могли вплыть в памяти женщины, которая при первом опросе была очень испугана и напряжена. Не плохой все-таки из меня психолог получится» – мысли были почти радостными, ведь у лейтенанта это было первое преступление такого рода – «… при удачном раскладе и достойной лепте, внесенной в расследование, можно и дырки сверлить для старлейских звездочек на погонах!»

Наскоро попрощавшись и отбыв в указанном направлении, Николай за очень малый промежуток времени пересек разделяющее его с Маней расстояние. Скорость стремительного движения по песку способствовала созданию целых фонтанов песчаных брызг, которые, в том числе, попадали и на липкие тела лежащих туристов. Одна женщина даже удостоила молодого мужчину при исполнении нелицеприятной фразы, недвусмысленно утверждающей окружающим, что он относится к парнокопытным млекопитающим с неромантическим запахом.

В лаконичном виде это выглядело как «свинья вонючая», а для весомости фраза сопровождалась условным плевком в его сторону. Однако условность в данном случае была не очень-то и условной, так как сосед по территории приподнял голову и сделал той замечание на аналогичном по литературной изящности языке. Возможно, что назревающий конфликт мог бы и перерасти в самый настоящий скандал с реальным, а не гипотетическим рукоприкладством, ведь Приморье никогда не претендовало на культурный уровень, например, Монте-Карло. Но вмешался случай с разносчиком даров моря в виде подростка в водолазной экипировке, несшем в одной руке маску, а в другой большой пакет с незатейливым уловом морепродуктов. Коммерческая деятельность в таком виде, конечно же, была запрещена действующим законодательством РФ, но, как всем хорошо известно, закон действует в нашей стране в большей части только тогда, когда у государства имеется ресурс его проконтролировать.

Итак, перепалка между мужчиной и женщиной была прекращена в виду явной заинтересованности обеих сторон предлагаемым товаром. Парень немедленно произвел товарно-денежный обмен, результатами которого оказались довольны все участники действа. А потому конфликтная ситуация завершилась также быстро как и возникла, в очередной раз подтвердив основной закон вселенной, гласящей о первостепенности сбалансированных пространственно-временных взаимосвязей.

В это время лейтенант, грезивший уже о неминуемом повышении по карьерной лестнице, стремительно подошел к Мане и четко представился:

– Лейтенант Крайнов! Здравствуйте! – бодрый голос недвусмысленно намекал на моментальный переход в деловую плоскость разговора, минуя его прелюдию в виде «не помню», «не знаю», «мне некогда» или, чего еще хуже, «без адвоката больше слова не скажу», – Мария Васильевна, мне нужно уточнить некоторые данные по вчерашнему событию!

– Добрый день! – жительница Магадана, испытывающая самый настоящий дефицит тепла, солнца и морской волны, дорвавшись до всего этого, не могла по самому определению порядка вещей быть довольна любому посягательству на тематически отдых, а потому ее взгляд был мало похож на дружелюбный, – Я из понятой вдруг стала свидетельницей?!

– Извините, но эта грань в нашем случае столь условна и призрачна, что я бы не стал утверждать об обратном. Просто не хочется вас вызывать повесткой для дачи показаний. У нас сейчас с вами происходит просто беседа, в ходе которой я уточняю общую картину преступления. И, мне кажется, вам есть, что добавить к предыдущим показаниям.

– Любопытно очень! Что в моих словах о том, что я ничего не могу сказать по поводу этого преступления из-за того, что была далеко от места обнаружения трупа, когда его туда привезли преступники или преступник, стоит подвергать сомнению?! – Маня чуть было не запуталась в столь витиеватом изложении, но каким-то сверхъестественным образом умудрилась не потерять нить своего монолога и даже довела его до логического окончания.

– Я не говорил, что место обнаружения трупа и место убийства разделены расстоянием! Откуда вам известно про «привезли преступники или преступник»?! – цитируя первоисточник, беспристрастно спросил оперативник.

– Мне показалось, что тело того человека приволокли туда. Слишком в неестественной позе он находился при нашем осмотре, – Маня начинала догадываться, что по уши вляпалась, но отступать ей претила договоренность с мужем, а также ее собственное самолюбие.

– Поймите же, Марья Васильевна, за препятствие правосудию и расследованию столь тяжкого преступления вам самой может грозить судебное преследование! – страстный порыв Крайнова убедить женщину сообщить увиденное в то злополучное предрассветное утро не остался незамеченным, а потому она нервно поправила чашечки купального костюма, которые, как минимум, на размер были меньше прикрываемой ими части дородного тела.

– Нет-нет! Не желаю никакого преследования, – голос уверенной в своих силах взрослой женщины в один миг превратился в некое подобие скрипучей телеги, а глаза сразу стали влажными от обиды, – ведь я могу ошибиться из-за большого расстояния и не очень хорошей концентрации. Я в тот вечер… в ту ночь выпила две бутылки шампанского и пару раз по «пятьдесят» вискаря. Сами понимаете, как можно уверенно утверждать о чем-то?!

– И все-таки, попробуйте внятно сформулировать то, о чем, как вам кажется, вы можете ошибаться! – раздухарившийся не на шутку Крайнов даже приобнял за локоток сконфуженную разоблачающей ситуацией женщину, что, кстати, очень хорошо увидел Тофик, наблюдая за происходящим с балкона своего бунгало в арендованный мощный флотский бинокль.

Крупная женщина, которая за последние дни на открытом воздухе в неглиже очень сильно обгорела и была красной как рак в кулинарном виде, поданный в пабе, стала еще более алой. Ведь совесть, помноженная на количество горячей магаданской крови в ее адреналиновом состоянии, неминуемо сигнализирует о своем наличии и на физическом уровне.

Дальше пошло бурное признание ею факта наличия на месте преступления в районе пяти часов утра пятого августа некоей женщины в красном платье, которая проявила недюжинную силу, протащив волоком по песку тело Брусникина, завернутое в какой-то пластичный материал. Куда делись следы волочения, машины и материала, в который был облачен труп, женщина, конечно же, не знала. Однако предположила, что преступница или сообщница группы преступников была очень сильной и гибкой. Причем она четко знала, что делать, потому что только опытный преступник мог так ловко уничтожить все улики, и при этом в ее действиях не было никакой суеты и нервозности. Именно поэтому Маня и боялась проходить по делу свидетелем, справедливо опасаясь попасть, как говорится, под раздачу.

Глава 5

В то время как Николай Крайнов раскручивал Маню, Степан Ищенко в компании стажера посетил кабинет заведующей турбазы Галины Ким – натурализованной с самого своего рождения на советском Дальнем Востоке кореянки. Эта предприимчивая и успешная по местным меркам бизнесвумен сразу же поняла причину визита представителей власти и не стала ломать комедь под названием «Что делать, если?..», а после традиционного приветствия, сопровождающегося дежурной улыбкой, молча протянула старлею книгу учета постояльцев и бюллетень трудодней служащих своего заведения.

– Галина Викторовна, вы, как всегда, видите ситуацию на шаг вперед, – Ищенко хорошо знал заведующую, так как не единожды со своими приятелями из тематического ведомства позволял себе на льготных условиях получать здесь полноту комфорта и услуг, которые, между прочим, и в более презентабельных заведениях могли не предоставить, – я с вашего позволения расположусь за вашим столом для изучения предоставленной информации, а мой товарищ поможет сообразить что-нибудь прохладительное.

– Жара стоит неимоверная как в преисподней, – попытался вставить свои «три копейки» в разговор взрослых Евгений Мягков, который имел все основания закончить полицейский ВУЗ во Владивостоке с самым красным в Отечестве дипломом, что давало его еще не изощренному в подкулисных течениях сознанию возможность надеяться на более или менее справедливый стартап в профессии, – не уверен, что камера Гитлера отапливается более усердно, чем наша Коровка.

Нужно отметить, что пляж «Коровий» получил свое название сразу же после основания рабочего поселка в 1977 году. В те времена, далекие от понятий «экологическая безопасность» и «пляжный бум», в бухте Врангель, что расположена в акватории залива Находка, на берег пастухи водили выгуливать своих коров, которые, между прочим, с огромным удовольствием жевали выброшенную на песок приливом морскую капусту и впоследствии давали прекрасный надой качественного молока.

Шутка младшего лейтенанта была очень похожа на юмор замшелого ботана, а потому вежливые улыбки Ищенко и г-жи Ким были сухими и молчаливыми. Это заставило стажера усилить свой напор в направлении создания непринужденной обстановки, которую собственно никто и не напрягал, учитывая очень даже давнее знакомство старшего опера и индивидуальной предпринимательницы.

– Температура, повышаясь в замкнутом пространстве с постоянным объемом, создает излишнее давление – основной закон термодинамики. А потому для общего комфорта нам всем нужно охладить свой внутренний мир освежающими напитками, дабы избежать взрывоопасного состояния….

– Так, товарищ Мягков, будь добр освободить пространство от своей акустики, потому что начальство занято умными мыслями, – старший лейтенант не был злоблив или раздражителен, просто он в отличии от эпического Гая Юлия Цезаря вовсе не собирался делать одновременно несколько дел.

Созданный на пять минут режим «Тишина», которому позавидовали бы даже подводники, преследуемые гипотетическими эсминцами супостата, даже позволил акустическому фону в кабинете г-жи Ким четко разобрать жужжание мухи, безуспешно пытающейся проникнуть сквозь прозрачную поверхность оконного стекла. После внимательного изучения списка дежуривших турбазы в ту роковую ночь и списка отдыхающих, Ищенко принял решение.

– Пей свой напиток и отправляйся к охраннику в будку. Именно он и был на дежурстве тогда. Зовут Роман, – указание прозвучало четко и лаконично, а потому после последнего громкого глотка живительной жидкости послышался только легкий скрип петлей входной двери и удаляющиеся шаги стажера.

– Строг ты, Степан Харитонович, – нарушила тишину заведующая турбазы, – парню нужна не твердая рука старшего напарника, а забота более опытного следопыта!

– Галина Викторовна, – Степану всегда нравилось, когда взрослые люди называли его по имени-отчеству, что придавало ему некую уверенность в своих силах, – я суров, но справедлив.

Улыбка на веснушастом лице опера делала его еще более молодым и беспечным, а широко оттопыренные уши придавали физиономии тот детский оптимизм, от которого так умиляются обычно взрослые люди. Избавившись от своего младшего товарища, который сейчас мог только нарушить теплую и дружественную обстановку между ним и представительницей поселковой корейской диаспоры, Ищенко собирался с особым пристрастием попытать свою визави на предмет информации об отдыхающих. Ведь по его глубокому убеждению среди примерно полусотни разнополых и поливозрастных туристов не могло в тот роковой час не найтись хотя бы одной пары глаз, что вырвала из предрассветных сумерек что-нибудь полезное для расследования.

– Галя, умоляю тебя и заклинаю предками, – не смотря на существенную разницу в паспортном возраста собеседников, а на вид она не так уж и бросалась в глаза, и потому обоим было приятно вести разговор, как говорится, в формате «без галстуков», – поделись честно своими соображениями по туристам. Кто и чем занимался в период от 04-30 до 05-30 в ночь на первое августа?! Моя карьера в твоих руках, а капитанские эполеты обещаю отмечать в твоей компании и не нахаляву! Плюс, моя лояльность к твоему бизнесу будет безгранична в будущем!

– Степа, я тут сама провела расследование, предвосхищая твои расспросы. Я ведь, когда тебя увидела в числе оперативной бригады тогда, сразу поняла, что моя помощь может оказаться самой необходимой. А у нас, россиян, – легкая улыбка раскосых глаз и теплое прикосновение к плечу собеседника красноречиво говорили о безусловной готовности помогать в расследовании своего давнего друга.

Дело в том, что, как и упоминалось выше, взрослая корейская бизнесвумен и начинающий оперативник часто пересекались в этой жизни. Ведь мест для отдыха молодого человека в небольшом дальневосточном населенном пункте, не избалованном цивилизацией, фантазией и экономическими возможностями, в отличие, например, от Питера или Москвы (да, даже от столицы Приморья!), было, что понятно, не много. И список тематических заведений возглавляла, как раз-таки, турбаза «JK Beach», которая в зимний период ориентировалась на гостиничный бизнес с развитой развлекающей инфраструктурой: кафе с живой музыкой и танцполом, бильярд, сауна, отапливаемые номера и, конечно же, безупречный сервис.

Кроме того, компания Степана, как правило, состоящая из молодых людей, не обремененных, как и сам старлей, семейными узами, после очередной порции горячительных возлияний была не прочь развлечься вместе с местными фуриями из разряда обладательниц самой древней женской профессии. А потому и конфиденциальные услуги хозяйки гостеприимного местечка были всегда очень востребованы.

Короче говоря, близкие и теплые отношения между представительницей нано-бизнеса и блюстителем порядка носили глубоко заинтересованный характер, что могло сейчас серьезно помочь в продвижении расследования на очень даже взаимной и заинтересованной основе.

– Степа, смотри, я отметила желтым маркером на схеме размещения турбазы номера, которые точно не спали в то время, а зеленым – те, что наиболее вероятно могли что-то видеть, потому как их обитатели были на пляже.

– Ты просто чудо, дорогая Галина Викторовна, – Степан быстро засобирался на выход, бросив на ходу, – еще не прощаемся….

Пока целеустремленный оперативник размышлял, с какого из четырех номеров турбазы начать свой обход, охранник Роман уже имел не самый жизнерадостный разговор со стажером. После незамысловатого знакомства с удостоверением представителя МВД РФ и выяснения причин столь вероломного вторжения в сиесту трудолюбивого и, главное, законопослушного гражданина нашей страны человек в будке охраны с видимыми отпечатками на лице от видавшей виды подушки, лежащей на дощатом топчане, что-то нечленораздельное пробубнил себе под нос. Эти звуки Евгений воспринял как знаки приветствия и принялся к опросу потенциального свидетеля без видимых причин заинтересованности.

– Уголовный розыск располагает данными о том, что… – ровный и даже монотонный голос, по мнению стажера, должен был ласкать слух охранника, который мог стать ключевым свидетелем по делу… первому, между прочим, в начинающей карьере молодого человека, – именно вы дежурили в ночь на первое августа.

– Дежурил…. А что?! – уголовное прошлое Романа – человека около тридцати пяти лет по паспорту, и лет «под пятьдесят» по натуральному виду – хоть и не изобиловало критическим количеством лет отсидки (всего-то две ходки по «трешнику» за раз, что для общей ситуации в регионе могло считаться среднестатистической нормой), но все-таки могло привлечь представителя закона к ненужным инсинуациям.

– Не бойся! Я тебя ни в чем не подозреваю, а просто хочу получить информацию не для протокола.

– Побалакать можно, только, начальник, мне-то сказать тебе нечего! Я на смене только за воротами слежу, чтобы чужие машины не проехали на территорию и это… никакие чужие не ломились без разрешения руководства базы.

– Что можешь сказать про труп, что нашли вчерашней ночью рядом с турбазой у водораздела? – стажер уже понял, что сам «синий» ничего не расскажет по доброй воле из-за каких-никаких понятий о сидельной чести, а потому его нужно ловить, как говорится, за базар.

– Разводняки, начальник прокачиваешь? – Роман презрительно сбрызнул слюной между зубов, обозначая этим полное презрение к авторитету «мента» и свой полный отказ от сотрудничества со следствием.

– Смотри, гражданин Тарелкин, мы можем и повесткой, – психологический прием, когда обращение к свидетелю ведется во втором лице множественного лица, обозначающем именно ресурс всего ведомства, а не конкретного его представителя, зачастую мог стать той последней каплей, которая потом прорывала плотину словоохотливости некоторых персонажей, – сейчас мы беседуем как друзья, а потом ведь все под протокол со всеми вытекающими.

– Ничего не знаю и не видел! – сказал, как отрубил человек со множеством не очень-то и презентабельных наколок тематической направленности на открытых частях тела, которых по климатическим условиям было сейчас хоть отбавляй, ведь голый торс и шорты со сланцами и неизменной бейсболкой с логотипом турбазы были той формой одежды, которая сейчас не осуждалась работодателем.

– Жду пять минут и ухожу, но потом… – стажер вышел на условно свежий от пекла воздух и мимолетно, но фиксировано для Романа, взглянув на наручные часы.

Ровно через четыре минуты и пятьдесят секунд охранник турбазы, не хотя, вышел из своего условного убежища и начал повествовать свои видения проблемы. Дабы не утруждать читателя с дословным изложением нелитературного текста в качестве оригинальной версии, лучше привести адекватный его перевод на русском языке, не запятнанном сленгом субкультуры, к коей и принадлежал наш герой.