Текст книги "Компенсация. Часть четвёртая (СИ)"
Автор книги: Валерий Шалдин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
– Ерунда, – квалифицированно заявил Олег, а друзья ему поддакивали. – Ничего такого не бывает. Это всё враки и бабушкины сказки.
– Да какая же ерунда, – горячилась Олечка Шацкая. – Знающие люди говорят, что дикие сущности могут поймать зазевавшегося человека и выпить у него все жизненные силы. И ку-ку. Сколько раз уже такое случалось.
Ребята криво улыбались. Их не запугаешь какими-то дикими сущностями с погоста. Это вот пусть дуры-девки верят во всякую чушь и трясутся от страха. Они же курицы.
Но это было ещё не всё, а только цветочки. Олечка Шацкая сообщила, а другие дуры-девки подтвердили, что на кладбищах ещё обитают энергетические падальщики, разной степени гнусности и "чёрные тени". Падальщики, если атакуют, могут нанести человеку большой урон, что обернётся страшными последствиями для организма, а вот "чёрные тени" это вообще абзац, даже хуже – полный трындец.
– Ага, – зубоскалили ребята. – И кто это такие твои "чёрные тени"? Может негры?
– Это загробная некроматерия, – страшным шёпотом сообщила Олечка. – От неё невозможно спастись, ибо она питается нашей серебряной нитью, что связывает наше смертное тело с душой. Вот подкрадётся такая некротическая сущность к тебе Олег и съест твою серебряную нить, и привет, загремишь под фанфары.
– Ага, – веселился Олег. – Вот мы сегодня уже побывали на кладбище, и никто ничего у нас не высосал, ага. Живые мы все.
– Это потому, что вы там были утром, когда Солнце светило, – не сдавалась Олечка. – А "чёрные тени" выходят на охоту ночью. Вот почему по ночам на кладбищах никто просто так не ошивается, понимать надо. "Чёрные тени" охотятся на смертных до первых петухов, а потом уползают в свои тайные норы.
– Ага, – хохотали с её слов ребята. – Солнце спряталось за тучу, нечисть собралась вся в кучу, ага.
– Ну, ладно, – смирилась хитрая Олечка. – Значит, вы ребятки из тех, кто совершенно не боится кладбищ и всяких злых сущностей в них. Вот вы-то мне и нужны. Раз так, Олежек, раз ты не боишься, то давай сегодня ночью пойдём на местный погост и посмотрим, что там делается. Давно хотела сама убедиться, что это всё враки про всякие потусторонние существа. Ты же, Олежка, не откажешь девушке прогуляться на свежем воздухе по кладбищу? Это так романтично...
Олечка, добившись от Олега подтверждающего кивка головы, спокойно отправилась заниматься своими делами, а ребята вдруг поняли, что влетели по полной программе. Не все они влетели, а вот один из них точно попал. Эмиль и Федя с жалостью смотрели на бледнеющего, на глазах Олега. Отказаться тому нельзя, прослывёшь тогда в коллективе конченым трусом, но и тащится ночью на кладбище с любопытной романтичной девчонкой, тоже не очень хотелось.
– Олег, ты таки попал, – прокомментировал Эмиль. – У этой Олечки голова напрочь отбита, а мозгов в ней сроду не водилось. Схарчат тебя там привидения или эти...как их... "чёрные тени". Ты не возражаешь, если потом я твой перочинный ножик заберу себе? На память.
– А я заберу твой рюкзак, – прогудел Федя. – Он тебе уже не потребуется. А мы тебя всегда будем помнить.
– И это друзья называются, – промямлил Олег. – Ещё не помер, а они уже имущество делят. Здорово. Нет бы, вместе пойти и навалять привидениям.
Не прокатило. Один раз уже наваляли. Дураков среди друзей не было таскаться по кладбищам, да ещё и ночью, да ещё после приключения с мумией, которой, впрочем, не было, наверное. А если была? Друзья, Федя и Эмиль, резко отрицательно замотали головами. Иди, Олежек с Олечкой, иди. А мы нет, мы не можем, нам завтра рано вставать надо, в поле работать надо, урожай собирать, чтоб его. А ты уж как-нибудь сам по ночам по кладбищам барышень выгуливай. Может у вас там, какой романтИк с Олечкой получится, ага. Она такая романтичная девочка, что все по окопам. И на всю голову умная. Если что, кричи. Так что, держись брат, держись. И мужайся. Если что, мы морально с тобой. За нами не заржавеет.
– Может она к ночи забудет про поход? – с надеждой предположил Олег.
Друзья энергично замотали головами: "Эта не забудет. Если что, мы напомним".
Понурый Олег поплёлся на свою лежанку, типа готовится к ночному походу и мечтать, чтобы пошёл ливень, желательно с градом. А его друзья ещё продолжали комментировать проблему:
– Вот же какую гангрену наш Олежка себе нашёл, – кручинился Федя.
– Я не сильно умею сказать за Олечку, но, таки да, наш Олежка, кажется, довыпендривался до приключений на свою элегантную часть.
– Это ты про его жопу завернул что ли? – уточнил Федя.
– За жопу нашего Олежки не скажу, это его личное дело. Таки да, думаю, сегодня ночью ему будет не скучно. Но с чего, имею вопрос, он такой бледный стал, как спирохета? У него что, горе какое?
– У него не горе, у него беда, – кивнул Федя. – Он поддался на бабскую провокацию. Все проблемы от баб.
– Мой друг. А не завидуете вы, часом, нашему Олежке? – спросил Эмиль. – Если, на минуточку, заменить слово "проблемы" на слово "приключения", то нашему товарищу сегодня ночью будет крайне интересно. Если его, конечно, не съедят потусторонние сущности.
– Мы его всегда будем помнить, – вздохнул Федя. – Я буду беречь его рюкзак. Однако, Олежке явно не повезло. Прикинь, Эмиль. С одной стороны будут всякие жуткие сущности, а с другой стороны – Олечка, которая тоже не подарок. Звиздец нашему котёнку.
– Да, брат, женщин надо держать в строгости, – высказал мудрую мысль Эмиль. – Спуску им не давать. Держать в чёрном теле. Я с ними всегда строго.
– Это точно, брат, – согласился с этим Федя. – Жёстче надо быть с ними. Жёстче. Чтоб не расслаблялись. Работы им подкидывать и сурово спрашивать за результат. И хвалить не надо. Отсутствие замечаний – лучшая похвала. Вот раньше их вообще периодически секли, и это правильно.
– Эй, мальчики, – вдруг позвала друзей Валя Соломон. – Бегите сюда скорей, помощь ваша нужна. Когда надо, и работы дохрена, Валечка могла превратить любого студента-ленивца в резвого исполнителя, а дураков перечить ей не было.
– Ой вэй...чего тормозишь Федя, – забеспокоился Эмиль. – Побежали быстрей, Валечка зовёт, а то рассердится. Попадёт нам тогда от неё.
А вот Васильку, который всё это благополучно услышал, было не до смеха. Вот же неймётся молодым оболтусам: зачесалось им в одном месте. Как же эта Олечка, умеет профессионально мутить прозрачную воду. Если ей мальчик понравился, то чего такой огород городить. Как-нибудь тактично намекнула бы ему на это обстоятельство, вот зачем его сразу на кладбище тащить. Что это за любовь такая у современной молодёжи? Может она состоит в неформальной организации готов? Хотя до этого молодёжного движения ещё лет двадцать жить надо. Сейчас здесь готы – это запредельный авангардизм.
Ладно, ещё когда, разнополые, но половозрелые студенты возьмут друг друга за ручки и продефилируют, нежно воркуя по местным дорогам, любуясь пасторальными достопримечательностями, да хоть до погоста пусть совершают променад. Но Василёк засёк сегодня на похоронах странного неизвестного, который явно скрывался от людей в кустах. Вдруг это маньячило какой? Детки попруться по своей дурости на кладбище культурно провести время, а там маньяк их того... Вот же не было печали, так козу купили. И что теперь делать? Опять превращаться в страшную мумию? Это уже будет повтор, а значит банальщина. Придётся превращаться в страшное кладбищенское пугало, и за детками глаз не смыкать. Вдруг им ещё, что-нибудь в их светлые головы придёт.
Василёк не знал, что события несколько усложнились. Так как секретному товарищу Z тоже засвербело, и он решил, руками своего нового сотрудника майора N, немного сорвать покровы с некоторых тайн. Да и майора N надо было вплотную ознакомить с аномальной местностью, пусть прошвырнётся по родному краю, жирок растрясёт, а то совсем засиделся сотрудник. Поэтому, майор N, тебе выпала карта "Дальняя дорога". Ну, не очень-то дорога и дальняя, зато мероприятие ответственное, гордись. Майору N предлагалось изучить на природе географию аномальной зоны, произвести инфильтрацию в местное население, прояснить ситуацию с беглым участковым, выяснить, почему в аномальную зону попали студенты и ещё прояснить несколько других вопросов, немножко, всего десятка три. Начальство, как всегда, желало многого и странного. На то и подчинённые существуют, чтобы их задницами лихо убивать ёжиков. Опытный майор N вежливо кивал и во всём соглашался с начальством. А что ему ещё оставалось делать? Как только он был благословлён начальством на подвиг и вышел из мрачного начальственного кабинета, то незамедлительно направился в магазин, где приобрёл пять бутылок водки. А как ещё прикажете производить инфильтрацию в местный социум? Он правильно решил, что инфильтрация – это главное, а остальное, как-нибудь приложится. Как говориться, не спеши: можешь сам благополучно помереть, может ишак сдохнуть или султан скопытится, все под Аллахом ходим. Да и начальство ещё много раз поменяет своё мнение и точку зрения, а дело не член, стояло и ещё стоять будет. А может, надо было купить ещё и "красного вина", задумался майор. Он прекрасно знал, что в деревне уважают "белое", то есть водку, а под "красным" понимают всё, что не является "белым". Но, и "красное" тоже уважают некоторые гурманы. Да, решил майор, берём ещё столько же "красного", да чтоб градус в нём был крутой. Майор проверил личное оружие, специальную аптечку и приподнял за ручки хозяйственную сумку. Там вызывающе звякнуло. Надо между бутылок газеток насовать, чтоб не звякали они обиженно. Вот теперь можно и отправляться на задание.
Приблизительно в это же время стало скучно и Якову Андреевичу Шингару. Ему даже надоело чморить Нахимова с Пахомовым, и изгаляться над другими коллегами. Будут знать, какая я редкостная сволочь. Хитрые коллеги старались прятаться от Шингара, поэтому их надо было вылавливать по всей больнице, что утомляло. В голове профессора роились мысли, которые, наконец, выкристаллизовались в отличную идею. Идея заключалась в посещении района, где проживала бывшая пациентка Мария Фадеева, а также профессору хотелось опять посетить хитрую деревню Девица и выяснить, почему у местных жителей слишком хорошее здоровье, с чего бы это. Делать это надо было скрытно, так как профессор задницей чувствовал, что это явно какая-то аномалия. Поэтому профессор не стал говорить своим коллегам о своих намерениях, а договорился с начальством о трёхдневном отпуске за свой счёт. После этого он отправился в специализированный магазин, ну, понятно зачем. Упаковав приобретения в сумку, профессор проверил походную аптечку, в которой присутствовал и обыкновенный скальпель в специальном чехле. Отличная вещь скальпель для того, кто понимает. Им можно оперировать больных, резать колбасу, можно резать и врагов. Так что профессор не боялся лихих людей, если у него в руке будет скальпель. Тогда пусть его все боятся.
В деревне Девица намечался явный аншлаг гостей.
На автобусной станции Яков Андреевич купил билет на автобус, и вскоре уже смотрел в окно автобуса на окружающие урбанистические пейзажи плавно переходящие в деревенские виды. Пятнадцать километров это не очень долго ехать, поэтому вскоре профессор уже выбирался из автобуса на приметном повороте. Из автобуса, кроме него вышел ещё один человек неприметной наружности, но с большой сумкой. На мента гражданин похож – подумал Шингар, он представителей власти не жаловал; на интеллигента товарищ похож – подумал майор, он интеллигентов недолюбливал. Но они оба подошли к ржавому и покосившемуся знаку, на котором ничего нельзя было разобрать. Считалось когда-то, что этот знак указывает путь до деревни Девица. Но, какие-то вандалы долго и упорно ломали его, пока не доломали. Невдалеке были руины деревянных навесов. Предполагалось, что за этими навесами местные бабушки будут продавать грибы-ягоды, но вандалы и тут постарались: разгромили навесы вдребедан. Майор с одобрением посмотрел на эту картину: всё это делалось для того, чтобы в аномальной зоне шаблалось как можно меньше народа. Профессор с неодобрением посмотрел на картину разрухи, это его ещё больше убедило, что власти у нас никчёмные. Впрочем, эти два случайных попутчика, почти одновременно ступили на дорогу, ведущую к их цели. Ну, не идти же рядом и молчать. Поэтому им пришлось познакомиться, представится по имени отчеству и дальше идти уже вместе. За беседой идти не так скучно. Майор представился Кириллом Степановичем. По легенде он шёл в деревню к своей родственнице. Шингар покосился на объёмистую сумку попутчика и подумал, что у этого мента секса с якобы "родственницей" не будет, а будет грандиозная пьянка. Шли, глядели по сторонам, перекидывались фразами. Шингар почти на 100% был уверен, что этот тип мент, слишком уж он задаёт правильные вопросы. Ещё Шингара раздражала дорога, по которой они шли. Вот как можно довести дорогу до такого состояния! Ямы, рытвины, валяющиеся на обочине детали каких-то сельхозмашин. Вот в одном месте явно хотели провести ремонт дороги путём засыпания щебнем ям, но вместо этого рукожопые ремонтники вывалили несколько машин щебня в кювет дороги, что привело к заболачиванию значительного участка. Ага, управились, сделав рукотворную болотину. Что это у местных за деструктивная мания всё ломать? Зато майору такая картина нравилась. Он знал, что приведение дорог по периметру аномальной зоны в негодное состояние висело на лейтенанте Галкине. Видно было, что этот Галкин подходил к работе творчески, с огоньком. По такой дороге даже днём надо было ехать на пределе внимания, а ночью по ней лучше и не пытаться проехать. Выяснить, кто такой этот Яков Андреевич, у майора пока не получалось, темнил старик, но ничего, это вопрос не такого уж долгого времени. Сам Шингар отговорился, что, якобы, слышал, что здесь можно достать очень хорошую лечебную водичку. Майор сделал вид, что поверил этой легенде.
Деревня встретила попутчиков тишиной, как будто она вся вымерла.
– Интересно, – высказался Шингар. – А кудпа весь народ делся?
– А вон на дороге мелкая девчонка стоит, – ответил более наблюдательный майор. – Вот у неё сейчас и спросим, куда народ делся.
На пыльной деревенской дороге стоял ребёнок женского пола, лет четырёх – пяти, в платьице весёленькой расцветки и сосредоточенно ковырялся пальцем в своём носу. Это увлекательное занятие так заняло девчонку, что она даже не заметила двух мужиков, пока те не подошли к ней совсем близко.
– Девочка, а где народ? – поинтересовался у серьёзной девчонки Шингар. – В поле?
Ребёнок прекратил своё увлекательное занятие и задумчиво уставился на мужиков:
– Нет, дедушка, в поле у нас только студенты работают, – выдала деревенские расклады девочка. – А наши сейчас все на похоронах бабки Фроськи с Выселок. Потом поминать её будут. Кто после поминок сможет идти, те скоро придут обратно, если дойдут. А в деревне только студенты, это которые в поле не работают, а еду своим товарищам готовят, да ещё дед Тихон дома сидит, не побежал он к своей тётке Маринке блудничать с ней, потому как она тоже на похоронах. Дед Тихон совсем древний, вот как вы дедушка. С него уже сыплется, но он здорово горазд охальничать. Ещё на ферме комиссия от председателя коров считает, но она ничего не насчитает, потому что они уже все пьяные.
Девчонка горестно вздохнула, что должно было означать её безмерную скорбь о помершей старушке, и выдала:
– Вот так тут и живём, бедуем. Года идут, а счастья нет.
Мужчины переглянулись, а словоохотливая девчонка продолжила свой монолог:
– Не дочитана книга, не закончена мысль, так внезапно и рано оборвана жизнь. Эх....живёшь, живёшь – вдруг, бац – помер. Вот и у бабки Фроськи прервалась жизни нить, не дав мечте осуществиться...
Ребёнок горестно вздохнул. Мужики стояли рядом и не знали, что и сказать.
– Дядьки, мне на горшок надо, – объявила вдруг девчонка. – Пойду размышлять о бренности бытия и изменчивости объектов материального мира.
Она махнула рукой, показав, где обитают студенты и где можно найти древнего деда Тихона, это с которого сыплется, но при этом он охальник. После этого она резво убежала, ибо ребёнку приспичило.
Здесь пути попутчиков разошлись. Майор решил, что надо начинать инфильтроваться в местный социум, начиная с живого взрослого, то есть с деда Тихона, а Шингар решил отправиться к студентам. Студенты они молодые и местами наблюдательные, может, что стоящее и удастся выпытать у них. А то, что здесь странно, уже видно по мелкой девчонке.
Повезло обоим гостям. В майоре дед Тихон сходу опознал такого же волчару, как и он сам, поэтому они быстро подружились. Даже где переночевать майору нашлось. Шингару тоже повезло со студентами, только его инкогнито было раскрыто Валей Соломон.
Увидев палатки, Шингар здраво рассудил, что раз есть палатки, то и студенты здесь, а местные в палатках точно обитать не будут. Подойдя к студенческому лагерю, он попал в суматоху, которую устроили две девушки, одетые в белоснежные медицинские халаты и которые оказывали первую медицинскую помощь в полевых условиях раненому молодому человеку, скорее всего студенту из их компании. У полевого хирурга, естественно, проснулся инстинкт, и он решительно направился к месту суматохи, на ходу доставая из сумки свою походную аптечку, в которой чего только не было. Оказалось, пострадал молодой студент в поле, насквозь пробив себе левую ладонь гвоздём, торчащим из ящика. Яков Андреевич с одобрением отметил уверенные действия девушек-медичек, но представившись врачом-хирургом, стал давать профессиональные советы девушкам, как им обрабатывать рану. Галя Болотова не узнала знаменитого врача, а вот Валя Соломон, несколько раз покосившись на пожилого человека, который представился врачом, вдруг вспомнила, где она его видела, и это её потрясло. А видела она большую фотографию этого человека в институте на стенде, посвящённом знаменитым врачам-землякам, участвовавшим в Отечественной войне. Так вот там фото Шингара было рядом с фото генерал-лейтенанта Бурденко. Там же под фото была статья описывающая подвиги этого человека.
– Вы Яков Андреевич будете? – поинтересовалась потрясённая Валечка. Она никак не могла взять в толк, с чего это светило медицины вдруг оказалось в занюханной деревне. Но чего только в жизни не бывает.
Пришлось Шингару признаваться в том, что он действительно он, и официально представляться будущим своим коллегам, которых он с удовольствием бы обругал, почморил, снял бы с них стружку и с удовольствием бы доказал им, что как врачи они ничего не стоят, и что лучше им идти в артисты, но не в театр, а в бродячие, так как таланта и тут нет.
Валя знала, что об этом профессоре ходят целые легенды и множество анекдотов. Все знали, какой у него гнусный, склочный и неуживчивый характер, но при этом этот человек был совершенно отморожен на всю голову, а как специалист ему не было равных. Никому этот Шингар не нравился, но никто не мог ничего плохого сказать о нём, как о хирурге, наоборот, все с восторгом отзывались о его таланте. И вот она может видеть великого человека на расстоянии протянутой руки. А Галя, так та вообще была парализована страхом, ибо знала, что, таких как она, этот профессор употребляет по нескольку штук на завтрак.
Но сейчас произошло чудо. Шингара осенило, что перед ним только студентки пятого курса, и их чморить пока не надо. Пусть эти девочки, будущие медики познают жизнь через горести и удачи, через боль и стиснутые зубы. Пусть сидят на лекциях и ходят на практические занятия, пусть перенимают опыт из прочитанных книг и советов таких динозавров, как Шингар. Но главное собственный опыт и природный талант.
Ладно, решил он, пусть живут и размножаются. Поэтому он стал с ними разговаривать на медицинские темы спокойным тоном, так что девчонок отпустило. Они даже предложили профессору остановиться в их доме, место там найдётся. Шингар, естественно, согласился, а разговор трёх медиков плавно перешёл на военно-полевую хирургию. По этой теме светило могло приводить сотни примеров, поэтому молодые медики слушали, растопырив ушки и широко раскрыв глазки. Не каждый день студенту удаётся поговорить с профессором в спокойной обстановке, а профессору эти девчонки приглянулись. Дуры они, конечно, но кое-что от врачей в них есть. Немного, правда.
Поинтересовался профессор и о том, когда делали этому студенту прививку от столбняка. Валя уверила, что перед отправкой в колхоз всем студентам от столбняка делают прививки.
Мог бы и не интересоваться, подумал, крутящийся рядом Василёк. Он старался особо не отсвечивать, да и профессор не обращал на него внимание. Откуда мог знать именитый гость, что Василёк давно подсуетился и направил на лечение травмированного студента единичку силы. То-то удивятся эти медики при очередной перевязке, когда обнаружат, что раны-то и нет, совсем нет, как и не было. Вот будет хохма. А насчёт столбняка Василёк тоже подсуетился. Он распорядился об уничтожении целого рода бактерий в организме этого студента. Этот род назывался Clostridium tetani, то есть столбнячная палочка. Так что этому молодому человеку столбняк не грозил, да и боли он уже не чувствовал. До кучи Василёк уничтожил и ещё пару родов клостридий, если вдруг они завелись в этом организме: это Cl.perfringens (возбудитель гангрены) и Cl.botulinum (возбудитель ботулизма). Хоть эти возбудители студенту решительно не угрожали. Но кого-то надо уничтожать, не правда ли?
Шингар не обращал внимания на мелкого деревенского мальчика, с явными признаками ненормальности на лице. Наверное, это обычный деревенский дурачок. Откуда ему было знать, что цель его визита находится в нескольких метрах от него. Откуда ему было знать, что у этого деревенского дурня огромнейшая база по лечению людей и животных, насчитывающая сотни тысяч томов. Он и не узнает, незачем людям знать сакральные тайны.
События медленно, но неукротимо приближались. Катализатором, естественно, послужила выходка Оли Шацкой и примкнувшего, не по своей воле, к ней Олега. Приближался вечер, когда студентов кормили и купали, а за вечером неукротимо приближалась драматическая ночь.
Васильку не очень хотелось по ночам бегать по кладбищам. Может отвлечь этих студентов? Не, не вариант. Видно же, если эта Оля упрётся, то танком её не сдвинешь. Может у неё женские проблемы, о которых говорил старина Фрейд? Какой-нибудь невроз, который требует выхода. И ей для выхода своего невроза нужен молодой человек и отношения, от которых она могла бы получать кучу эмоций. Василёк с помощью своего дара вслушался в дыхание Оли. Вдох – выдох, вдох – выдох. На невроз не очень похоже. Ей ночью гулять по погосту, а она спокойная как слон. А вот стук сердца Олега настораживает. Он уже весь в волнении. Ещё чего доброго перепугается на кладбище до заикания и мокрых штанов. Ничего, буду их пугать аккуратно, не до летального исхода. Для пуганья студентов уже приготовлен старый чёрный плащ Тимофеевны. Он такой страшный, что им можно и днём народ пугать. В комплект к плащу идёт её же головной платок, который тоже не подарок для чувствительных людей. Васильку самому страшно от его вида в этом плаще и повязанном платке. Но, ёжику понятно, что кладбищенские пугала должны быть очень жуткими, а не просто погулять вышли.
Часы отсчитывали минуты. Потихоньку все люди в деревне и их животные отправлялись на боковую. Только кошки выходили побродить по темноте. И что они находят интересного в ночных вылазках? Ведь ночью темно и страшно, ночью много жутких тёмных мест, в которых обязательно заведётся что-нибудь непотребное. А кошки отоспятся днём вдоволь, отъедятся от щедрот своих сердобольных хозяев, а потом им некуда девать свои дурные силы. Вот и тянет их на ночные подвиги. Что это ещё за жизненно важные кошачьи дела, которые надо свершать строго под покровом ночной темноты? Мурка, а ты знаешь, что ночью демоны пожирают кошачьи сердца и души, обгладывают косточки бедных котиков и пьют мозг из их черепов. А ещё ночью ты можешь повстречать кота, который продал душу дьяволу, ага. Он коварно заведёт тебя на чёрную мессу, где происходят каннибализм, пытки и убийства. Там это у них запросто. Доброй ночи, Мурочка! Ну, и хорошо, что Мурка усвистала по своим делам. Зато не выдаст Василька своим мявом.
Наконец, Василёк дождался, когда неугомонная Олечка всё-таки поволокла Олега на отчаянный променад. Не отменилось у них данное мероприятие. А жаль.
Вздохнув, Василёк облачился в ужасный плащ, накинул страшненький платок и тихо покинул дом, оставив храпящую Тимофеевну одну. Во дворе он сразу же портанулся на погост, где ему ещё надо было найти место за какой-нибудь могилкой, откуда он будет пугать Олечку и Олега. Впрочем, Олега пугать уже не надо бы. Он уже дрожал. Судя по его тонам сердца, парень на гране инфаркта. Сам он уже и не идёт, Олечке приходится тащить его за руку.
Лейтенант Мухин, как тот кот, тоже считал, что ночь, мрак, дождь, это самое время для проведения разведки. Так написано во всех инструкциях по диверсионно-разведывательной работе для специальных подразделений. Но, то теория. На практике всё выглядит несколько иначе. Люди, они существа не железные, им ночью бодрствовать тяжело. Так что теория никогда не претендует на полное и абсолютно точное описание реальности. Она только создаёт некую модель, основанную на жизненном опыте, расчётах и умозаключениях. Но Мухин был уже существом восьмидесятого уровня развития, и его такие мелочи, как усталость и сон не волновали. Да и видеть ночью он уже мог прилично.
Расположился Мухин в густых кустах, находящихся на невеликом взгорке, расположенном сразу за деревенским погостом. С этого места можно было наблюдать за проклятой деревней, которая хорошо в других жизнях попортила кровь лейтенанту. Сейчас Мухин хотел определиться, с кем ему придётся воевать. Какие у врагов параметры и уровень гнусности. Уже первые наблюдения с включением особых возможностей дали неприятные результаты. Если раньше ему приходилось сражаться с физически существующими врагами, которые только изредка применяли ментальную атаку, то сейчас, что прискорбно, надо будет сражаться с бестелесными сущностями. А большого опыта сражений с такими врагами у Мухина особо не было. Нет, Мухин совершенно не боялся потусторонних сущностей. У него в арсенале были мощные заклятия против таких объектов. Спасибо ведьмочкам, с теплотой подумал о них Мухин, снабдили на все случаи жизни. Вот же лапочки. Эх, сейчас бы под бочок к какой-нибудь лапочке и пошалить.
Мухин решительно отогнал такие мысли от себя. Он кремень! Он скала! Он всех зверски убьёт, сам останется! Короче говоря, надо вести разведку как положено, а не растекаться мыслью по местным берёзам.
Что ж, решил он, будем учитывать особенности этого мира, в котором фантастика и мистика, как реальность, а сакральные знания превращаются в повседневную практику. Просканировав окрестности, Мухин обнаружил довольно сильные эманации потусторонней силы, находящиеся как раз на этом кладбище, да и в деревне были множественные всплески силы.
Теперь он, после того, как прочувствовал нахлынувшие во время сканирования ощущения, осознал, что эта информация несёт некий смысл, пускай и не столь явный. Разведка явно удалась.
Слева ему обзор на деревню перекрывал холмик со скоплением невысоких деревьев и кустиков, зато вид на погост был прекрасный. Отправив за спину не такой уж и нужный в данных условиях автомат Калашникова, Мухин продолжал внимательно всматриваться то на погост, то на деревню.
Вдруг его взгляд зацепился за некоторые изменения на погосте.
– Это ещё что такое? – чертыхнулся Мухин. – Что это ещё за "небо в тумане, земля в обмане, но пусто в кармане"? Какой-то новый пердимонокль нарисовался, не сотрёшь.
Мухин увидел, как на погосте вдруг из ничего появилось нечто. Весьма странное нечто. Совершенно не похожее на уже известных ему монстров, но это нечто здорово фонило на магическом уровне.
– Чё за ботва? – стал наблюдать за странным субъектом Мухин. – Это не шибздик, и не бздышик, это даже не луговая шмакодявка и не береговая живопыра. Кто же ты такой – северный олень? А страшный-то ты какой.
Накативший приступ ужаса заставил Мухина даже содрогнуться всем телом. Существо, которое испускало сильный магический фон, было скорее похоже на чучело, покрытое какими-то тряпками. Мухин потянулся за автоматом, но потом сообразил, что от автомата это существо будет только сильно смеяться, а в планы Мухина не входило убийство такого мощного монстра с помощью смеха. Да и обстановка около погоста стала несколько меняться. Мухин с удивлением увидел, что к погосту, прямо к засевшему там "чучелу" прямиком двигаются два живых человека. Впереди деловито шёл человек женского пола, который за руку тащил человека мужского пола. А тот совершенно не хотел идти на погост, но шёл, только спотыкаясь и пошатываясь.
– Как я тебя понимаю, мужик, – прошептал Мухин. – Кому же захочется попасть на зуб такому страшному монстру, как это "чучело". А девушка, наверное, в сговоре с "чучелом". Точно сатанистка какая. Сейчас они на пару схарчат бедного молодца, как пить дать схарчат вместе с его кедами. Захотелось чертям христианской кровушки, вот и заманили бедного домашнего паренька, сынишку, явно торопливых родителей.
Но события начали развиваться по нескольку иному сценарию, чем предполагал Мухин. Когда до "чучела" людям оставалось дойти метров пять, то "чучело" проявило себя во всей красе. Оно встало во весь свой рост и заголосило скрипучим голосом, обращаясь к девушке:
– Тётенька! Тётенька! Я кушать хочу! Дай, мне его, дай.
При этом "чучело" дико завыло и начало тянуть свои руки к девушке, намекая, чтобы та быстрее отдала ему на съедение своего товарища.
Страшно стало даже закалённому Мухину, а что говорить о молодых людях. У Мухина от такой жуткой картины по телу побежали мурашки, а сердце решило спрятаться в районе пяток. Каково же было ребятам, которые много хуже, чем Мухин видели в ночи. А мрак только усиливает ужас.
Мухин слышал, что девушка пытается визжать, а парень стал издавать жалостливые и протяжные звуки, как будто душат бабушку. От неожиданности парень попятился назад и свалился на пятую точку. К чести девушки, она не бросила своего друга, а вереща и причитая, пыталось его оттащить от свирепой голодной потусторонней сущности. Получалось у неё не очень хорошо, так как парень был вполне себе упитанный, а подниматься с пятой точки не спешил. И у парня плохо выходило помогать спасать себя любимого. Он только тяжело и очень медленно вздыхал. Выдох у него получался какой-то депрессивный и обречённый. Мухин многое повидал в жизни, но теперь лицо этого парня ему будет сниться ещё долго. Джордано Бруно на костре лицо имел проще. Испустив еще один стон, больше похожий на жалобное блеяние, парень изобразил на лице мучения и страдания. Стал усиленно пыхтеть и кряхтеть. Мухин не знал, что у парня уже были полные штаны адреналина, который дотёк даже до его кед. Вот и кряхтит болезный.
