Текст книги "Власть ножа"

Автор книги: Валерий Ефремов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

Вера потянулась за кошельком, но Антон жестом остановил ее: – Только после выполненной работы. Кашин взял необходимый инструмент, и они на его пепельной БМВ поехали к брошенной Верой машине. И обнаружили возле неё гаишника, который командовал погрузкой "восьмерки" на эвакуатор. Постойте, это наша машина! – вскричал Антон. – "Наших" машин не бывает, ответствовал суровый гаишник. – Чья она – ваша или вашей дамочки? – Моя, робко ответила девушка, – вот мои документы. Гаишник, практически не глядя, сунул их в карман. – Получено распоряжение мэра: транспортные средства, мешающие движению транспорта, подвергаются немедленной принудительной эвакуации на специальную платную стоянку. Продолжайте грузить, ребята, крикнул он грузчикам. "Восьмерка" прокурорши вполне могла быть начинена взрывчаткой, подумал Антон. И тогда... – Товарищ старший лейтенант, машина неисправная, и я специально вызван, чтобы её эвакуировать, – решительно обратился Антон к неуступчивому гаишнику. Тот ответил не менее решительно: – Есть установленный законом порядок. – Товарищ прокурор, – быстро сориентировался Антон, – вы ведь не считаете эвакуацию вашей собственной машины законной?

– Конечно, нет! – возмутилась Вера, быстро входя в роль. Она тут же достала прокурорское удостоверение. – Требую немедленно прекратить это безобразие! – Вера Иннокентьевна Шигарева – следователь Московской городской прокуратуры, – продолжал надавливать на мента Антон, – и, кстати, дочь недавно убитого бандитами заместителя Генерального прокурора! – Ну, раз так, – дал задний ход хозяин полосатого жезла, – отбой всей команде. Но вы, пожалуйста, как можно быстрее покиньте место стоянки, которая запрещена. – Гаишник отдал документы Вере. Антон, тем не менее, не торопясь, проверил "восьмерку" прибором "С-20" на предмет взрывчатых веществ. После чего залез в капот и некоторое время провозился там. Все это происходило под возмущенным, но молчаливым взглядом гаишника. – Я, пожалуй, просто на всякий случай, сам отгоню вашу машину, а вы, Вера, – он передал ей ключи, – воспользуйтесь моей бэ-эм-вэ. Вы ведь живете на Площади Победы?

Она молча кивнула, и Антон включил зажигание. До дома Веры добрались быстро. Обе машины остановились у её подъезда. – Сколько я вам должна? Десять долларов. Но разве вам мои услуги более не понадобятся? – Полагаю, я и так вас зря побеспокоила. – Она порылась в сумочке и покачала головой: У меня только стодолларовые купюры Проходивший мимо высокий молодой парень с нагловатой внешностью предложил: – Могу разменять. – Не стоит, – Антон окинул прохожего хмурым оценивающим взглядом. – Потом отдадите, при случае. – Хорошо. Но, как я уже вам сказала, сегодня, около полуночи, я уезжаю. Может быть, все-таки остаться с вами до отъезда? – О! Благодарю вас, не стоит. – Тогда – счастливого пути!

Фарида и другие 7 июля, воскресенье: день

Бархану, как и Химику, тоже показалось, что девица из бежевой "восьмерки" засекла за собой слежку. Взгляд, который она бросила на их "жигуль", был чисто профессиональным – коротким и пристальным. Сидя на заднем сиденье, он сжал огромными ладонями голову Гани – да так, что она чуть ли не затрещала. – Говори, козел, что это за бабенка? В какой-такой фирме она работает? Химик, почувствовав, что сию минуту у него из-под черепной коробки начнут вылезать мозги, с трудом выдавил из себя: – В прокуратуре. Бархан чуток ослабил хватку, но не настолько, чтобы Химик мог вздохнуть свободно. – Кто её заказал? Блатари? Ганя попытался отрицательно помотать башкой, но железные клещи Бархана не давали возможности это сделать. – Наследство. Дело чистое. – Сколько тебе за ликвидацию обещал адвокат? Сразу, наличными? В тисках Бархана Ганя не имел сил изворачиваться. – Лимон. Черепушка Химика разом освободилась. – Половина наша, – жестко бросил Бархан. – Сфинтишь – на цвинтаре окажетесь, – он кивнул на Совка, – оба. – Будь по-твоему, – прошелестел Ганя, чувствуя нестерпимую боль в висках. – А сейчас, – Бархан уже полностью взял дело под свой контроль, – гоним в Бибирево за "тойотой". – Нам бы ещё наши "жигули" перекрасить да номера поменять, – робко вклинился в разговор Совок. – До утра дело терпит. Когда забрали из гаража "тойоту", Бархан распорядился всем ехать на Площадь Победы – ещё раз проверить диспозицию. Здесь, на месте, все не понравилось бывшему главарю можайских. – Что это за план, мать вашу ети! Разве отсюда "тойота" подходящую скорость наберет, чтобы вусмерть сбить человека. Так, покалечит маленько. А народу утром сколько здесь будет ходить? Они то и дело шнырять по этой дороге будут! А машины? Да это не план, а туфта какая-то! – Тачки, выезжающие со двора, увидев меня с жезлом, станут в основном сворачивать налево – им ведь все равно, как на Кутузовку выезжать, – старательно возражал Химик. Он не хуже Бархана видел недостатки их с Совком плана, но другого места не нашлось, а времени совершенно не было. – Мы увидим, когда начнет выруливать со стоянки "восьмерка" клиентки, и потому "тойота" поедет не с места, а уже со второй скорости и успеет разогнаться, как следует, – в момент столкновения с прокуроршей летальный исход неизбежен. А прохожие? Что ж прохожие! Если ещё кого Фарида зацепит, это только собьет следствие со следа. – Нет, отмахнулся Бархан, – след останется: ведь и ваша "гаишная" тачка неизбежно засветится. Лучше б это все происходило ночью. Допустим, вызовет прокуроршу мать на душевный разговор... Но продолжить свою мысль Бархану не пришлось к подъезду клиентки подъехала бежевая "восьмерка", сопровождаемая пепельным БМВ дорогой модели. Оба водителя вылезли из машины, и у них завязался оживленный разговор. Первым встрепенулся Ганя. – Пойду-ка я разведаю, о чем они там базарят, – и сопровождаемый ободряющим кивком Бархана он быстро приблизился к беседующей парочке. Разведка длилась недолго. – Она сваливает сегодня около полуночи, – доложил крайне возбужденный Химик. – Причем одна! – Вот это другое дело, – удовлетворенно заметил Бархан. – Тут-то твоя диспозиция и пригодится. С некоторыми изменениями, конечно. Ну, вы, пацаны, езжайте. Встретимся здесь же в одиннадцать вечера. А у нас на сегодня есть ещё одно дельце. – Он набрал номер директора "Алых парусов". – Скажите, милая, на месте ли Антон Григорьевич? Бархан успел выучить имя своего главного по жизни врага. – М-м, – задумалась секретарша. – У него сейчас совещание. – Благодарю. – Бархан посмотрел на Фариду. – Сейчас или никогда. Ты ведь хотела отдохнуть за кордоном полгодика. И надо, наконец, сделать это последнее дело. Фарида не сказала ни слова. Она вытащила из бардачка светлый парик и темные очки, а также "магнум" сорок пятого калибра. – Все равно на этом стволе слишком много трупов, – слегка усмехнулась она. – Это верно, – наоборот, очень серьезно подтвердил Бархан. – Но так уж получилось. Верно, девочка? – Он приобнял её за плечи. – И какой будет план? – Какой уж теперь план, – вроде как вздохнул Бархан. – Идешь с понтом наниматься на работу. – Он придирчиво оглядел её. – На официантку ты вполне тянешь.

– Спасибо и на этом, – скривилась она. – Вперед, – без лишних слов скомандовал урка. ... Они поставили машину за угол дома напротив "Алых парусов": так, чтоб она была неприметна со стороны ресторана, но и как можно ближе к нему. Фарида, привычно сунув "магнум" в наплечную сумочку, решительно вошла в ресторанный зал. Ее встретил мэтр с сияющей улыбкой. Вам столик? Кабинет? Вот за этим столиком вам не будут мешать лучи солнечного света. – Благодарю вас, мне к директору. Мэтр окинул её мгновенным оценивающим взглядом. – По поводу приема на работу первичное собеседование провожу я. – Нет, мне по личному вопросу. Я хорошо и давно знаю Антона Григорьевича. Поскольку директор нередко выходил из ресторана через черный ход к своей пепельной БМВ, мэтр не мог знать, где тот сейчас находится. – Ну что ж, пройдите в приемную, – рукой он указал направление пути, – секретарша Ниночка даст исчерпывающую информацию, где находится сейчас Антон Григорьевич. В приемной она увидела томную особу, которая, как показалось Фариде, встретила её с крайним пренебрежением. – Здравствуйте! Нельзя ли мне пройти к Антону Григорьевичу? Если бы секретарша Ниночка просто ответила, что директора сейчас нет, то сохранила бы себе жизнь, которая ей была, безусловно, дорога. Но последовал ответ иного рода: Придется вам его подождать. – Сколько? И последовало решающее: – Сколь угодно долго. При этом Ниночка зевнула, и в её раскрытый рот влетела пуля сорок пятого калибра, выпущенная из пистолета с глушителем. Майор Скоков повернулся в сторону открываемой двери и увидел блондинку в очках и с пистолетом в руках. "Подставила-таки сука, Римма!" – хотелось вскрикнуть майору, но сознание уже покинуло его.

Площадь Победы 7 июля, воскресенье: около полуночи

Вера уже собрала все вещи, передала относительно близкому своему коллеге, что сказать на работе, и теперь прикидывала – не забыла ли чего-нибудь? И тут раздался телефонный звонок. В такой ситуации он не мог не быть каким-то необычным, и Вера подняла трубку с волнением. Звонила Элина Борисовна. Она сообщила, что все простила своей дочери, после чего повесила трубку. Вера вдруг необычайно возбудилась от этих слов и решила позвонить в агентство Антона. Но в воскресную полночь трубку никто не брал. Наконец, не будучи особо религиозной, она трижды перекрестилась и открыла входную дверь. Как все-таки жаль, что у неё не было при себе пистолета! А ведь в свое время отец предлагал его оформить. Впрочем, зря, что ли, её столько лет обучали приемам самообороны, успокаивала она себя. Вера спустилась во двор и подошла к платной стоянке. Охранник приветливо кивнул ей. Пока все шло нормально. Так, как и должно быть. Вера выехала со двора на периферийную улицу и сделала правый поворот. И тут же увидела на той стороне дороги светящийся жезл гаишного инспектора! Он тормознул её и жестом пригласил к своей машине. Как ни странно, это небольшое происшествие успокоило ее: человек в форме неосознанно внушает доверие, по крайней мере честным людям. Впрочем, он сам бы мог к ней подойти, как положено по правилам, но, возможно, у него в машине компьютер, и инспектор хочет установить – не числится ли её автомобиль в розыске. Она открыла дверцу, смело ступила на мостовую и пошла по ней, поскольку ночью дорожное движение отсутствует, неспешным шагом.

– ... Все, переходи на третью и фар не зажигай. Успеешь разогнаться до семидесяти – этого достаточно: башкой девка трахнется об асфальт так, что уже хер оклемается, – распоряжался Бархан, сидя в салоне рядом с Фаридой.

Та могла бы ответить, что знает все эти тонкости не хуже своего пассажира. И она даже перевыполнила план – ей удалось переключиться на четвертую скорость и достичь девяноста километров в час.

В последний момент будущая жертва заметила надвигающуюся опасность, но, как в таких случаях обычно бывает, бестолково засуетилась на месте, не зная, куда бежать. Столкновение казалось неизбежным. – Ты что творишь, сука! – вдруг заорал Бархан. И действительно, "тойота" неожиданно сменила направление и стремительно стала надвигаться на машину "ГАИ", перед которой стоял Ганя Химик, который в совершенном ступоре пытался остановить взбесившуюся иномарку своим жезлом. Бархан перехватил руль у Фариды, краем глаза успев засечь, что во лбу у неё самая натуральная красная дырка, и в ту же секунду такая же отметина появилась у него самого. А потом "тойота", смяв Ганю Химика, врезалась в "шестерку" Совка, после чего оба автомобиля запылали. – Быстро садитесь в свою машину, – скомандовал Вере невесть откуда появившийся Антон. – Езжайте туда, где вас ждут. Я буду вас сопровождать, но недолго – как только выясню, что хвоста за вами нет, откланяюсь не прощаясь. Днем он с сожалением расстался с девушкой. Во-первых, она ему была глубоко симпатична, напоминала жену Асю в первый, романтический, период их знакомства. Во-вторых, ей, по-видимому, действительно угрожала серьезная опасность, а он допустил "тактическую ошибку в работе с клиенткой" – переуспокоил её.

И ещё – Кашин почувствовал, что она дорожит каждым долларом, потому, в конце концов, и отказапась от охраны. Тогда Антон решил-таки подстраховать Веру Шигареву, и, как выяснилось, не зря. В недавнем разговоре с Риммой Кашин не то чтобы похвастался, просто констатировал факт: он умеет так прострелить на ходу ведущие колеса быстро мчащегося автомобиля, что тот неизбежно окажется на обочине в нужной ему, Антону, точке. Так действовал он и сейчас, стреляя по колесам "тойоты", – Антону было нужно, чтобы она врезалась в лжегаишников. В том, что инспектора ГИБДД липовые, Кашин нисколько не сомневался. Типовая подстава, да и только.

Но девицу, что сидела за рулем, он недооценил. Та просто с дьявольской силой удерживала свою "тойоту" на дорожном полотне. Пришлось срочно валить её, а потом, естественно, и пассажира, поскольку этот парнишка тоже пытался уцепиться за баранку. В общем, не без приключений, но все прошло как надо. Как когда-то в Боснии.

Ленинский проспект 8 июля, понедельник: после полуночи

Едва оправившись от пережитого шока, Вера по мобильнику позвонила Римме – мол, она уже в дороге. – Наконец-то! А мы с Витей заждались вас, милочка! Самолет улетает через два часа! Еще минута-другая – и пришлось бы отправляться без вас! Последняя фраза просто потрясла Веру. Нет, эта Римма все же оказалась порядочной стервой. Но ничего, сейчас Вера приедет и поставит её на место. И в это время в обзорном зеркале она увидела короткое мигание фар: БМВ Антона сигнализировала, что все в порядке, и попрощалась со своей "клиенткой". Римма с Витей сидели рядом на лавочке у подъезда. Она держала его за руку и ободряюще похлопывала по ней. И действительно, Виктор вроде бы нуждался в моральной поддержке: при свете уличного фонаря хорошо было видно, насколько болезненно бледно его лицо. Вера даже предположила, что он не вполне понимает, что с ним происходит. Когда подъехала и вышла из машины Вера Шигарева, Римма вскочила со скамейки, прихватив за руку и Виктора. – Все нормально! Все документы у меня на руках! Быстро садимся в мою тачку! – Извини, Римма, но тебе придется остаться здесь. Своим острым каблучком туфли следователь с силой надавила на ногу детектива, точнее было бы сказать – нанесла удар. Римма взвыла и согнулась в три погибели, что дало возможность Вере сложить руки в замок и обрушить их на ту часть позвоночника, что расположена ближе к шее. Римма рухнула на асфальт. Она и сама знала такие приемчики и умела защищаться от них, но тут сработал эффект неожиданности. Между тем Вера взяла Витю под руку, который доверчиво облокотился на нее, и повела его к своей "восьмерке". – Стойте! Они оба обернулись. Римма, проявив удивительную живучесть, точнее жизнестойкость, уже стояла на ногах. – У меня все документы и деньги! Никуда вы без них не денетесь. – Плевать нам на них! Витя, так ведь? – Вера ласково провела по щеке парня. – Главное, что мы теперь вдвоем. Только вдвоем. – Она подчеркнула эти два слова интонационно и выразительно посмотрела на соперницу. Но у теряющей последний шанс безумно любящей женщины нашелся последний, единственный, аргумент: она вытащила из сумочки пистолет и передернула затвор. – Тогда я просто застрелю тебя, сучка! – Спокойная, без истерики, интонация этой фразы не давала оснований усомниться, что именно так Римма и поступит. И тогда из руки Перышко мгновенно вылетел волшебный нож, который должен был решить исход противостояния, но он лишь пролетел над головой его роковой любовницы. – Не в форме ты сейчас, Витенька, усмехнулась Римма, – а я вот не промахнусь, – и она сняла пистолет с предохранителя. – Брось оружие, Римма! – вдруг раздался знакомый голос за её спиной. Она обернулась и, не скрывая насмешливой улыбки, смотрела, как Лухарь дрожащими руками сжимает свой ствол. – Никогда, милый, никогда ты не поднимешь руку на любимую женщину. Такой уж у тебя менталитет, мой мальчик. И она снова развернулась и нацелила свой ПМ прямо Вере в лоб. Первый выстрел пробил ей позвоночник, а второй пришелся в шею. Римма, ещё живая, лежала на спине, и изумленный взгляд её был направлен на Лухаря. Пробегавший мимо него Фролов с дымящимся пистолетом в руке прокричал Петру: – Что ты с ними цацкаешься?! Зря я, что ли, тебе ствол давал! Гоним за теми двоими, а то уйдут! Подполковник сумел сделать лишь пару шагов – Лухарь расстрелял в него всю обойму. Потом он подбежал к умирающей Римме и услышал от нее: – Петр... Как ты мог... Я ведь тебя любила... По-своему... И уста её сомкнулись. Но Лухарь ещё долго тормошил терявшее теплоту тело, убеждал, что это стрелял совсем не он, а обезумевший подполковник Фролов, а Петр всегда её любил, несмотря на то, что она была "блядью"... Но Римма его уже не слышала... А может, слышала? Кто знает?.. А в ночь уже летела видавшая виды бежевая "восьмерка" с бывшим следователем и бывшим уголовником.

Оба – без документов и почти без денег.

Оба – только что объявленные в федеральный розыск по разным статьям.

И оба – совершенно не приспособленные к реалиям современной жизни. И оставалось им лишь уповать на дух брата Артемия, беспременно вознесенного на небеса по своей мученической кончине за святое дело и теперь истово благословляющего выбранный беглецами путь самодельным распятием из скрещенных ножей. Но, поскольку благословение, данное им в "Божьем доме" Вите Перышко, до сей поры неукоснительно претворялось в жизнь, была надежда, что старания брата Артемия не пропадут втуне и далее.