355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Валерий Ефремов » Вольному — воля » Текст книги (страница 1)
Вольному — воля
  • Текст добавлен: 15 сентября 2016, 01:07

Текст книги "Вольному — воля"


Автор книги: Валерий Ефремов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Ефремов Валерий Сергеевич
ВОЛЬНОМУ – ВОЛЯ

Серия «РУССКИЙ БЕСТСЕЛЛЕР»

Серийное оформление художников С. Курбатова и А. Старикова

 Серия основана в 1994 году

АНТОН И ЗЯБЛИК
7 августа, понедельник, вечер

До приезда в ресторан «Элита» банкира Бориса Бабурина по прозвищу Бимбер оставалось около двух часов.

Возле этого заведения он получит пулю в висок. Но ликвидация произойдет только через два дня.

Так, во всяком случае, решил Антон Кашин, с равнодушным вроде бы видом обозревая окрестности ресторана.

Напротив «Элиты» располагался городской сад, и стрелять оттуда было, понятно, не с руки. Слева от ресторана шла широкая магистраль. Заманчиво было, конечно, использовать машину для огневой позиции и последующего отхода. Но Зяблик, напарник Антона, не рекомендовал такой вариант – свернуть с дороги там долгое время некуда, и уйти им вряд ли удастся.

Впрочем, и Антону эта позиция не нравилась – он уже несколько дней наблюдал за Бимбером и был изумлен профессионализмом его охраны: те сразу засекут подозрительное авто.

Банкир выходил из своего «мерса» с бронированными (наверняка) стеклами, а может быть, и кузовом, в окружении трех секьюрити, которые плотно закрывали финансиста со всех сторон и, будучи громадного роста, даже сверху. Антон как-то смотрел учебный фильм о работе телохранителей – те даже укрывали клиента своими бронированными кейсами, но тут, казалось, этого и не требовалось.

В другом же месте добраться до Бимбера представлялось и вовсе делом нереальным. Он выезжал на «мерсе» с тремя охранниками из внутреннего двора собственного офиса на Новой площади и вихрем, под равнодушными взглядами гаишников, мчался по своим делам. Преследовать его вряд ли было возможно – тормознут те же гаишники.

По месту прописки банкир не проживал – обитал на хорошо охраняемой вилле, в поселке, который, в свою очередь, охраняла милиция.

Единственным уязвимым местом в его жизни было то, что финансист каждый день в двадцать ноль-ноль – ну, чуть раньше, чуть позже – ужинал в ресторане «Элита». Чем уж так приглянулось Бимберу это заведение, Антон не знал. Знал только, что его владельцем и директором был старый вор Бердыш. Очень может быть, что они с будущим банкиром когда-то корешились на зоне. Давно это было. Теперь таких хрен посадишь.

А вообще ресторацию «Элита» облюбовал едва ли не весь блатной столичный мир. Здесь совершались самые крутые и, что интересно, абсолютно мирные сделки. Антон где-то слышал, что в заведении Бердыша московским воровским сообществом запрещены любые разборки с мочиловкой. Ему казалось забавным, что внизу двухэтажного здания «Элиты» ранее располагался детский кинотеатр, а наверху – тоже детское – кафе-мороженое.

А впрочем, Антону сейчас не до Бердыша да и не до детей. Ему нужен Бимбер, именно Бимбер, и этому Бимберу от него не уйти.

Кашин несколько дней отслеживал приезд банкира в «Элиту», но сегодняшнее его появление принесло сюрприз. «Мерс» банкира приехал в сопровождении джипа «Чероки», до упора набитого охранниками. Кашин прищурил светло-зеленые глаза и усмехнулся: разве может этот конвой уберечь намеченную жертву от пули снайпера?

Справа от «Элиты» располагалось некое сооружение, «памятник архитектуры», как гласил текст на прибитой к стене табличке. Как и полагалось памятнику, он представлял собой если не груду развалин, то нечто к тому близкое. Так или иначе это место было наиболее удобным для поражения цели. Антон неоднократно здесь бывал и обследовал досконально. Следов бомжей там не обнаружилось, как, впрочем, и строительно-восстановительных работ. Кашин предложил все это проверить и Зяблику. Тот тоже ничего похожего не нашел.

Крыша здания для стрельбы подходила плохо – очень покатая, люк открывался в противоположную от объекта сторону, так что вести огонь по цели из него, понятно, невозможно. А если стрелять с края крыши, то до этого люка добираться во время отхода – целая проблема.

Антон облюбовал помещение на четвертом, последнем этаже дома. Наблюдая с этого места в бинокль за приездами-отъездами Бимбера, он обнаружил, что при высадке банкира из машины и при посадке в нее верхняя часть головы мишени остается практически незащищенной. Убедившись в этом неоднократно, Антон решил вести огонь именно отсюда.

Между тем Бимбер со своими секьюрити уже покинул «мерс», и в окне дома-памятника нарисовался смутный силуэт. Лучи закатного солнца освещали его довольно ярко. Это был Зяблик. Антон специально предложил ему засветиться там сразу после приезда Бимбера. И теперь стало ясно, что проводить операцию в это время – дополнительный риск: опытные телохранители банкира могут засечь в окне стрелка.

Конечно, можно перенести огневую точку в глубь комнаты, соорудить там для устойчивости нечто вроде треноги и палить оттуда. Возможно, так он и сделает. Надо еще подумать. А пока следует дождаться возвращения банкира…

Зяблик со своего места хорошо видел напарника, который неспешным шагом провинциала, глазеющего на столичные достопримечательности, расхаживал по тротуару.

В деле они сошлись в первый раз. Зяблику, вору-домушнику и профессиональному стукачу, и с тяжелого бодуна не могло привидеться, что он когда-нибудь станет участвовать в ликвидации, да еще такой видной фигуры, как Бимбер. Его подбил на это дело Лухарь, член Сколковской группировки. Зяблик взял его в разработку, чтобы при случае сдать органам. И вот оно как все обернулось!

Но уж очень Зяблику нужны были деньги. А кроме того, нашептывал ему под большим секретом Лухарь, в роли киллера будет выступать не какой-то там самопальщик, а сам Албанец, настоящая легенда криминального мира. С год назад тот провел с десяток наделавших много шороху ликвидации на юге России и Украине, и вот теперь, видно, принялся за свое кровавое ремесло в Москве.

Впрочем, Зяблик видел этого Албанца и раньше, не зная, кто он такой, – на стрельбище у националистов, куда эмвэдэшники внедрили Зяблика скорее так, на всякий пожарный, поскольку националистами занималась ФСБ.

Албанец появился на стрельбище с полгода назад в должности инструктора. Шмалял он, конечно, что надо. Хоть из гранатомета, хоть из снайперской винтовки, хоть из пистолетов с обеих рук одновременно. Хорошо знал этот пацан и подрывное дело.

Прокачал его Зяблик на всякий случай у своего подполковника, показав скрытно снятую фотку, но у мента ничего подозрительного на инструктора не нашлось.

И вот, оказывается, что это за инструктор! Трудно даже поверить. С другой стороны, абы кому Сколковские боссы ликвидацию не закажут.

Антон, слегка ежась в своем коротком плащишке – был очередной перепад московской августовской погоды, – все еще ожидал появления из ресторана Бим-бера и одновременно ревизовал предложенные напарником основные пути отхода после завершения операции.

В общем, идея ухода на мотоцикле по перегруженным транспортом улицам Москвы казалась Антону вполне разумным вариантом. Зяблик скинет его в подходящем для того месте, и всё – дальше они друг друга знать не знают. Знает их только Л ухарь. Для Зяблика – Петро, а для Албанца – Петр Федорович Лушенко. Кашина познакомил с ним на стрельбище Всеволод, один из лидеров националистического движения. И сейчас, в ожидании Бимбера, Антон в который раз вспомнил, как однажды Лухарь рассказал ему страшную историю…

Но тут наконец появился Бимбер, окруженный своей вышколенной командой. Антон взглянул на заветное окно дома-памятника: силуэта Зяблика там не было видно. И это входило в план – напарник не должен светиться при приезде-отъезде Бимбера, чтобы не привлечь внимания телохранителей.

Но вот банкир отъехал, однако Зяблик не просматривался! Правда, Антон своим наметанным оком снайпера ощущал его смутный силуэт. Но он не думал, что такой вот едва различимый контур – а солнце садилось все раньше с каждым августовским днем, и темнота становилась все гуще – даст телохранителям какие-либо серьезные основания для подозрений. Зато площадка перед «Элитой» была освещена прекрасно.

Вопрос об огневой позиции решился окончательно, а день ликвидации Антон определил давно.

Он вошел в дом и стал подниматься к своему напарнику.

Зяблик, несмотря на то что немало потерся в криминальных кругах, да и на зоне успел помаяться, испытывал перед Албанцем страх, близкий к мистическому. И дело было не только в «подвигах» последнего. Зяблик, не будучи религиозным, тем не менее не мог понять, как одно человеческое существо может вот так, запросто, отнять жизнь у другого.

Вообще в связи с этим делом у Зяблика родилось множество разнообразных мыслей: он сумел раскрыть Лухаря, который считался в ментовке безобидной «шестеркой» в банде Келаря – Зямбы, а оказался – подумать только! – киллерским диспетчером; он вышел на разыскиваемого Интерполом неуловимого Албанца, которого мог сдать в любой момент.

Но что ему выгоднее? За ликвидацию Бимбера ему причиталось десять штук «зеленых», а за сдачу Албанца – грошовая премия да лишняя звездочка на погонах его шефа. Впрочем, есть еще время подумать…

На четвертом этаже появился Албанец, высокий светловолосый парень лет двадцати восьми, со странными, бледно-зеленого цвета глазами. Не скажешь, что очень плечист, но весь его облик излучал некую внутреннюю энергию, в нем чувствовалась скрытая мощь боевого снаряда. Рядом с ним низкорослый щуплый Зяблик выглядел – по крайней мере в глазах женщин – уж очень невыигрышно.

– Все путем? – задал дежурный вопрос Антон и, получив утвердительный ответ, добавил: – Значит, решено.

– Вы собираетесь отсюда шмалять?

Невыразимый ужас перед Албанцем заставлял Зяблика обращаться к нему на «вы», хотя он был старше снайпера лет на десять, да и вообще такое обращение было не принято в блатной среде. Ко всему, Лухарь предупредил Зяблика, чтобы тот как можно меньше общался с киллером. Диспетчер объяснил, что Албанец давно не был в Москве и может задавать вопросы вроде бы глуповатые, но на них следует отвечать точно и коротко. Вообще, говорил Лухарь, Албанец любит слегка «придуриваться», но его «сказки» Зяблик должен как бы принимать на веру. А вопросы киллеру в принципе лучше не задавать, строго предупредил диспетчер.

Но сейчас Зяблик рискнул и, получив утвердительный ответ, набрался духу и заявил:

– Лучше шмалять со второго этажа – быстрее свалим. Ментовская операция «Перехват», если ее проводят по всей форме, совсем не пустой звук. А у Бимбера многие высокие чины подкармливаются.

Албанец ответил не задумываясь:

– Ничего, проскочим как-нибудь. А со второго этажа слишком мал угол поражения.

Он подошел к окну, окинул взглядом прилегающее к «Элите» пространство и заговорил уже тоном, делающим невозможной какую-либо дискуссию:

– Встречаемся в четверг. В восемнадцать ноль-ноль.

Зяблик все же решился на очередной вопрос, но он выглядел вполне безобидным и достаточно логичным:

– Но почему в четверг?

– Так мне надо, – ответил Албанец не оборачиваясь, но Зяблик как будто ощутил на своей коже его холодный бледно-зеленый взгляд – взгляд убийцы.

БИМБЕР
8 августа, вторник, день, вечер

Сидя в своем офисе на Новой площади, банкир сегодня уже принял несколько ключевых решений. Теперь ему нужно было подумать, и подумать серьезно, о делах не менее насущных. И Борис Бабурин отдал распоряжение секретарше, чтобы по телефону с ним никого не соединяли. Исключение – только для одного нужного человека из Белого дома…

Вряд ли, кстати, следовало ждать звонков и по сотовому телефону – Бимбер только что сменил номер мобильника. А то сначала дважды звонил некий Хлебан – требовал дань с банка. Мол, ему платил прежний владелец. После чего обозначился Зямба, известный криминальный авторитет, потребовавший того же.

Вообще-то Бимбер был мало связан с московскими делами. Он считался не последним финансистом Питера – и теневым, и каким угодно. Передислокации в Москву потребовали обстоятельства, а вернее, естественная для банкира корысть.

Очень высокий московский чин поведал ему, что ожидаются два полуторамиллиардных займа от Евробанка. Один из них – на реконструкцию российских угольных шахт – очень легко замотать, по словам того же чина. Но для этого нужен солидный коммерческий банк России, через который будут проходить расчеты. Причем обязательно московский.

И Борис Бабурин клюнул. Но купить серьезный банк в Москве, точнее, приобрести контрольный пакет акций оказалось не простой затеей. Наконец в поле зрения питерца попался «Стройинвестбанк», а правительственный босс сказал: «Это то, что надо».

И вдруг начались звонки всяких там Хлебана да Зямбы.

Вообще-то Бимбер не был уж таким лохом, чтобы не понимать, что приобретенный им банк наверняка кто-то крышевал. Но имелось некое обстоятельство…

В свое время Варгуз, смотрящий по Питеру согласно мандату российского воровского сообщества, передал Бимберу как кассиру общак местных воров и, чтобы защитить банк Бимбера (тот еще, питерский) от наездов местных блатарей, а возможно, и по каким-то еще своим соображениям, не стал данный факт особенно скрывать. Во всяком случае, об этом знали все воровские авторитеты, и тот же Зямба не мог здесь оказаться исключением.

И вдруг звонки, угрозы расправы…

Вообще Бимбер прошел такую жизненную школу, что его не взять ни на какой понт. Тем не менее банкир понимал, что нарушил определенные блатные понятия: этот банк до него платил тридцать процентов от прибыли – значит, столько же должен платить и он.

Но Бимберу, деловому человеку, который совал кому-то в лапу лишь за то, чтобы получить конкретную выгоду, даже в голову не хотелось брать, что он в принципе должен платить за какой-то грязный московский воздух. Тем более за ним стоял авторитет братвы Варгуза.

И все-таки звонок этого кавказца Зямбы, известного бандита, поколебал его уверенность в собственной безопасности.

А вдруг…

Он усилил личную охрану и задумался над вопросом, что делать с общаком Варгуза. Отдать вору в законе его два «лимона» баксов – труда не составляло. Но как это объяснить? Угрозами со стороны московских урок? Выглядело просто западло.

Сама мысль объясняться с Варгузом или обратиться к нему за помощью вызывала у Бимбера неприятие. Он знал об угасающем влиянии Варгуза в воровском сообществе, и, кроме того, имелось еще одно, личное, обстоятельство.

Бимбер давно не питал никаких симпатий к своей жене Ксении, хотя признавал, что она в неполные тридцать пять еще очень недурна собой. Но просто надоела ему эта женщина – и все тут!

С другой стороны, он вдруг узнал о романтической связи Ксении с Варгузом. Об этом ему поведал – походя, как об общеизвестном факте – один из его подчиненных. Бимберу, казалось, было плевать на похождения нелюбимой жены, но ее связь именно с Варгузом каким-то неуловитым образом изменила отношения банкира со старым корешем, с которым он вместе хлебал баланду лет этак десять назад в Ныроблаге.

Итак, что делать с бабками Варгуза? Раньше они хранились в питерском банке Бимбера, но он теперь забрал оттуда все свои активы и вообще более не имел к этой организации никакого отношения. Все башли пока переведены в «Стройинвестбанк». Скоро они окажутся за бугром вместе с самим Бимбером. Ведь как только в этот банк перейдет западный кредит, финансовое учреждение Бабурина рухнет чуть ли не в мгновение. Под его обломками окажутся погребены и варгузовские два миллиона баксов. Но и скрыться с общаком за кордоном желания у банкира не возникало – это уже натуральное нарушение всех воровских законов. Тогда его отыщут где угодно почище любого Интерпола.

Эти мысли не покидали Бориса Бабурина в течение всего дня, даже когда он сидел в ресторане «Элита». Наконец ему в голову пришла недурная мысль.

– Официант! Мы уходим!

Вышколенный юноша подскочил мгновенно и подал счет.

Бимбер придирчиво изучил его и удивленно вскинул брови.

– Разве я сегодня заказывал анчоусы?

Официант покраснел, но ответил очень уверенно:

– Изволили закусывать, господин Бабурин.

Бимбер пробурчал что-то и расплатился по счету, добавив десять процентов «на чай».

Служитель сервиса расцвел в улыбке.

Телохранители, плотно окружавшие столик, где в одиночестве вкушал всякие экзотические яства Бимбер, наоборот, сохраняли на лицах каменное выражение.

Наконец банкир встал и в плотном кольце охранников прошествовал на выход, провожаемый угодливым поклоном метрдотеля.

Уже усевшись в «Мерседес», Бимбер бросил, к немалому изумлению водилы, привыкшего к совсем иным маршрутам своего босса:

– В Астраханский переулок!

Но выучка профессионального телохранителя и хорошее знание города позволили ему без видимых проблем доставить клиента по указанному адресу.

Неожиданно старший среди троих секьюрити позволил себе не замечание даже, не предупреждение, а некую констатацию обыденного факта:

– Борис Михайлович, мы чересчур часто бываем в одном и том же ресторане. И в одно и то же время. Это небезопасно.

Бимбер молча повернул к нему лицо, на котором выразилось нечто вроде недоумения.

– Если за вас взялись всерьез, – старший охранник был в курсе наезда на шефа, – следует почаще менять и места деловых встреч, и точки, так сказать, общественного питания.

Бимбер, не любивший менять своих привычек, тем не менее отнесся к словам главного телохранителя со всей серьезностью:

– Хорошо. Я подумаю над этим. Идет?

Бодигард мотнул головой в знак согласия.

…До Астраханского переулка, расположенного недалеко от Ленинградского вокзала, добрались быстро. Корешан Варгуза Самбаз, предупрежденный Бимбером по сотовику, должен был их ждать.

Дом дружбана питерского босса представлял собой невесть какой архитектурный шедевр. В советское время сюда по не известной никому причине селили лояльных к власти писателей.

Что и говорить – с той поры многое переменилось…

Хозяин встретил их, вернее – Бимбера, поскольку бодигарды никак не воспринимались «вживую», довольно своеобразно.

Зная высокий статус гостя, он тем не менее накрыл стол без особого изыска. Селедка, холодная картошка, водка «Привет» – правда, «кристалловского» разлива. Вполне возможно, сработала этакая ностальгия по их уголовному прошлому, хотя и несовместному. Понятно, что крупный вор Самбаз мог выставиться совсем иначе.

Гость, впрочем, принял весьма небогатое угощение без всяких претензий. Несмотря на недавний ужин в ресторане, охотно и лихо опрокинул стакан водяры и смачно зажевал селедочкой, не обошел вниманием и холодную картошку, скудно сдобренную растительным маслом.

– Как дела у Варгуза? – поинтересовался Самбаз.

Бимбер был мало осведомлен о варгузовских делах – слишком давно с ним не общался, да и вообще его не интересовали чужие проблемы. Вопрос этот, однако, Бориса не сильно смутил, поскольку носил явно ритуальный характер: Бимбер знал, что Варгуз и Самбаз контактировали напрямую.

– Нет проблем, – промямлил Бабурин и сосредоточился на очередном селедочном хвосте.

Самбаз одобрительно кивнул.

Хозяин этой квартиры был агентом питерской братвы в Москве. Но не только. Он собирал всяческую информацию,

которую можно продать, и этим, собственно, и жил. Самбаз, вероятно, являлся наиболее информированным человеком в Москве по криминальной части. Из числа частных лиц, конечно.

– Варгуз говорил мне, – приступил наконец к делу Бимбер, – что я могу рассчитывать на тебя, – банкир неопределенно покрутил в воздухе рукой, – в разного рода консультациях.

– Если Варгуз сказал это, значит, так оно и есть, – важно ответил хозяин. – А в чем, собственно, проблема?

– Я – президент «Стройинвестбанка».

Самбаз солидно кивнул, мол, ему об этом хорошо известно.

– А на меня наезжают, – продолжал Бимбер. – Требуют дань.

– Значит, кто-то звонил?

– Некие Хлебан и Зямба.

– Это группировка Келаря – Зямбы. Именно им отстегивал бабки прежний владелец.

– А мне вот платить что-то не хочется, – несколько задорно заявил финансист. – Как считаешь, насколько серьезны их угрозы?

– Речь идет о… – Хозяин задумался, выбирая подходящее, наиболее деликатное, что ли, выражение, но в конце концов придумать ничего не смог и остановился на самом распространенном: – Мочилове?

– Так, во всяком случае, сказал Зямба. – При этом Бимбер зло зыркнул глазами.

– Организация, которую представляет Зямба, конечно, очень мощная. Она контролирует таможни, несколько вещевых рынков, банков, ну и все такое. Кроме того, у нее хорошие связи с ментами. Да и сам Зямба не какой-нибудь штемп, а очень серьезный вор. – Несмотря на весь этот суровый текст, хозяин старался говорить очень осторожно. – А у сколковцев, так обычно называют эту группировку, именно Зямба отвечает за ликвидации.

Лицо гостя заметно помрачнело.

– Так что же из всего этого следует?

Самбаз решил слегка разрядить ситуацию.

– Но все же к ликвидациям сколковцы прибегают крайне редко. В последний раз, – он слегка порылся в памяти, – четыре года назад. Дело в том, что Келарь – вор, скажем так, интеллигентный, и ему удалось оттереть Зямбу в сторону при принятии важнейших решений. С Келарем всегда можно договориться. Вот и телефончик его сотовый имеется. – Он протянул Бимберу бумажку.

– Хорошо. Спасибо, Самбаз, за хлеб, за соль да за добрый совет. Но пора и честь знать.

В прихожей, под зеркалом, Бимбер оставил, уходя, пару зеленых бумажек.

Но банкир не очень хорошо понимал, что предложить Келарю взамен требуемой дани, и решил: время еще терпит и можно оставить разговор с главарем сколковской банды на потом. А сейчас он еще раз удивил водилу-секьюрити, распорядившись ехать на юго-запад Москвы, где в только что выстроенном доме проживала в трехкомнатной квартире его законная жена вместе с девятилетней дочкой.

Супруга встретила Бимбера почти без удивления, но со спокойной, выстраданной ненавистью. Он не раз предлагал ей развод, но Ксении страшно было оказаться без всякой материальной поддержки и без профессии в этом безумном, помешанном только на деньгах мире.

В свое время она страстно хотела выйти за Варгуза, но тот не пожелал стать ее мужем, руководствуясь каким-то дурацким воровским кодексом. Она до сих пор не могла простить этого питерскому авторитету…

Да, Бимбер давно не жил с Ксенией как супруг, предпочитая проводить время с многочисленными любовницами. Но сейчас, попав в затруднительную ситуацию, он вдруг понял, что ему не на кого положиться в этой жизни, кроме собственной жены. Если не считать увлечения Варгузом (а в данный момент это даже пойдет на пользу), честность и порядочность Ксении всегда были образцовыми.

– Ксюша, дорогая, – он сделал попытку ее поцеловать, но женщина мягко отстранилась.

– Борис, сразу говори, зачем приехал. Я занята.

– Хорошо. Проблема в том, что у меня неприятности. Нет ли у тебя, кстати, чего-нибудь выпить?

– Ты же знаешь, что у меня нет лишних денег на выпивку.

Бимбер вздохнул.

– В общем, сейчас всякое может случиться. Я хочу, чтобы ты знала. Знала только ты одна. Завтра я открою в банке «Интеркредит» две депозитные ячейки. Там будут находиться два кейса. Взять их оттуда смогут только два человека – ты и я. Если, повторяю, со мной что-то случится, случится самое худшее – ты понимаешь, о чем я говорю, – сама эти кейсы не бери, позвони Варгузу. Возьмете их вместе. Вот, собственно, и все.

Ксения пожала плечами:

– Хорошо, я позвоню Варгузу. Если, конечно, с таким прохвостом, как ты, что-то и вправду может случиться.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю